Сплетение первое: вторая петля (1/1)
Дорогие читатели, а вы меня не убьёте за такую маленькую часть и почти бессмысленную? Она просто переходная)Поправка от 16:46 по киевскому времени:Люди, ну я что, так отвратительно пишу, что даже постоянные читатели не комментируют (и это при цифре в 118 просмотров)????тт— Я дооома! — громко хлопнув дверью, прорычал недовольный всем и вся Гилберт.Он попал под дождь, пока пешком добирался из аэропорта, порвал вьетнамки, измазался весь в грязи, которой его ооочень удачно обляпали на просёлочной дороге, по которой он пошёл для сокращения маршрута. В общем, все его белые вещи пришли в полную негодность и прусака это раздражало просто безумно...А ещё на улице было темно, при том, что красноглазый отчасти боялся темноты, и в доме не пахло ужином, который обычно в это время готовил Запад.А в его старом поместье никто на его "радостный" призыв прийти и встретить Великого и Всем-надерущего-зад?ницу-в-скором-времен?и Пруссию не спешил. Вообще казалось, что дом вымер.обиженно щёлкнув выключателем и скинув тапки в небольшое мусорное ведро у входа, Байльдшмидтт зашагал по длинному коридору, стены которого были облицованы панелями из красного дерева, как и везде в этом поместье. Все фотографии и портреты, что его "брат" недавно навешал на стены, удостаивались испепеляющего взгляда, будто виноваты во всех смертных грехах. Так же быстро проскользнув по огромному не освещённому залу с окнами до потолка к лестнице, что вела на второй этаж, Гилберт быстро-быстро поднялся на верх.На втором этаже тоже было отвратительно тихо и так же темно. Это до жути напугало альбиноса. Военная чуйка работать отказывала, а логика, которую ему удалось потренировать в своё время с Кантом, визжала и кричала, что с его универсальным, отчасти, приёмным братом что-то случилось. Уже бегом продвигаясь по коридору второго этажа к спальне Людвига, Гил едва не падал, запинаясь мокрыми босыми ногами о ковёр. Влетев в комнату младшего он уже хотел завопеть: "КАКОГО ЧЁРТА ТЫ МЕНЯ НЕ ВСТРЕЧАЕШЬ, МАЛЕНЬКИЙ ЗАСРАНЕЦ!?", но быстро-быстро закрыл рот и облегчённо вздохнул.На огромной кровати с балдахином лежал в старой махровой пижаме светло серого цвета этот самый "засранец", держа в руках книгу, которую ему Байльдшмидтт часто читал в детстве. И выглядел он сейчас далеко не одной из ведущих стран мира, а как тот маленький мальчик, которого нашёл Гилберт на поле брани без сознания и с ужасающими ранами.Махнув рукой, уже спокойный, и даже, отчасти, умиротворённый, прусак вышел в коридор и тихонько прикрыл дверь, потушив предварительно свет в комнате Людвига.— Пора задуматься, Великий Пруссия, над предложением твоей секретарши... — хмыкнул он и медленно направился к своей комнате. — В родном языке я ОНО, в других — ОНА....а не пора ли определиться?