Часть 1. Космос (1/1)

?Новый день встаёт за моею спиной,Новый день придёт, и ты будешь со мной.Возьми огня и найди меня,Ты найдёшь меня на пороге дня!?(с) Эпидемия — Новый день.Писк, на периферии слышится неясный шорох, шипение. В тишине комнаты бесстрастный механический голос звучит почти агрессивно, пронзительно:— Привет, меня зовут Джон Портер. Я англичанин, протестант и вдовец. Моей дочери через месяц исполняется 18 лет. Я лежу на сырой, темно-коричневой глине посреди каменистого поля недалеко от горы Брандон, графство Керри, Ирландия. Когда-то я хотел привезти сюда всю семью, обходить весь полуостров. Не сложилось. И уже не сложится никогда.У меня пробито правое легкое, и я чувствую, как кровь пропитывает одежду и стекает, капля за каплей, на острый камень под лопаткой. В правой руке я сжимаю револьвер Прайса, кисть болит из-за отдачи — я слишком много стрелял, перезаряжал и опять стрелял. Я чувствую, как в затылок мне давит гильза, это неудобно, я дергаю головой, чтобы как-то ее откатить, но она не поддается, а грудь болит все меньше и меньше. Глаза заволакивает белесой пеленой, но я еще надеюсь, что это туман поднимается с моря, накрывая землю белым соленым покрывалом. Если так, то можно представить, что я отдыхаю на мягкой перине у себя дома, в Англии, в 1884 году. Я лежу с закрытыми глазами и чувствую запах свежеиспеченных булочек, которые пекут совсем недалеко, в кондитерской на соседней улице. Слышится стук копыт по брусчатке, где-то далеко кричит пацан, продающий свежие номера газет. Сейчас раннее утро, я могу перевернуться и поцеловать жену, а она скажет мне: ?Джон, пора вставать?. Я обниму ее за талию и уговорю остаться еще на какое-то время. Прекрасное утро.Это туман, через который видно, как где-то далеко в море мигает клочок света. Я очень надеюсь, что мне не кажется. Надежда — это единственное, что мне оставили. Совсем рядом прогремел выстрел, я переворачиваюсь, на последнем издыхании ползу куда-то вбок, где я видел камень, за которым, как мне кажется, можно будет спрятаться. А потом чувствую, как пуля .577 калибра разрывает мое второе легкое. Это чудовищно больно поначалу, а потом боль затихает, уходит, значит, меня уже не спасти.Меня зовут Джон Портер, именно это я собираюсь сказать в честь своего последнего вздоха.Писк, долгий, въедливый, проникающий в уши и отдающийся звоном в барабанных перепонках.— Звездная дата 166421. Конец записи.* * *Отточенный, наманикюренный ноготок нажал на кнопку, прерывая запись.— Джон, вы понимаете, что это ненормально? — Доктор Торнхил хмуро печатала что-то на своем паде, периодически поднимая взгляд, такой же хмурый и мрачный, как множество взглядов до этого. Джон откинул голову и задумчиво потер шею.— Что именно? То, что я вижу позапрошлый век? — Стулья были жутко неудобными, он потратил пять сеансов только на то, чтобы научиться на них правильно сидеть. Ну, то есть так, чтобы жопа после этого не напоминала сублимированный яичный бисквит тетушки Мэгги. Не то, чтобы тетушка Мэгги так отвратительно готовила, но... тетушки Мэгги не существовало. Джон потер затылок, нет, у него вообще не было тетушки. Вроде бы. Но не мешало бы свериться с фактами, поэтому он решил еще раз пролистать свое же досье сразу, как выйдет от мозгоправа. — Зачем мне вспоминать что-то, доктор? То есть, если моя память пуста, как перезревшая тыква, это не просто так. Вы когда-то говорили, что это может быть защитная реакция психики. Может, ну его?Доктор Торнхил отложила пад на стеклянный столик и, как показалось Джону, постаралась улыбнуться. Он еще слабо понимал чужие эмоциональные реакции, но решил, что она хотела выглядеть дружелюбной.— Мы уже говорили с тобой об этом, Джон. И не забывай, только с моей рекомендацией ты сможешь вернуться. — Собственно, поэтому расшифровка чужих эмоций давалась ему с трудом. Тон голоса был благожелательным, а вот смысл больше напоминал шантаж. Джон помотал головой, чувствуя, что в висках начинается почти привычная уже пульсация, которая вскоре перейдет в головную боль.— Да, я помню, доктор. — Он неловко встал, чуть покачнувшись. После гипноза тело слушалось его с трудом, да и пластиковые стулья не добавляли комфорта. — Прием закончен?— Да, — Торнхил недовольно поджала губы и снова взялась за пад. — Через трое стандартных суток я снова жду вас здесь.Джон только хмыкнул и, коротко поклонившись, ушел.Он и сам долго над этим думал: зачем еще пытаться что-то изменить. К половине людей воспоминания возвращаются в течение года, еще к трети являются частично на протяжении двух-трех лет. Остальным же приходится довольствоваться отрывками, клочками каких-то сцен или ощущений, которые могут приходить ситуационно до конца жизни. И, судя по всему, относился он как к раз к последним страдальцам. Но кое в чем доктор была права: без ее слова никто не собирался брать его обратно в армию. Половина бывшей команды считала, что он спекся точно так же, как спеклись его мозги. Вполне вероятно, что это было так — Джон с каждым очередным сеансом все четче это понимал.До офиса он дошел пешком. Затем были пара этажей вниз по лестнице и еще пара пролетов на лифте. Сегодня была не его смена, но он не знал, чем себя занять в отсутствие какого-либо дела или хотя бы Лекси, поэтому размеренным шагом пошел на работу, решив, что сможет поболтать с задержанными по вопросам неблагонадежности и аморального поведения. Однако уже на подходе его догнал вызов по комму от начальства, и у Джона появился официальный повод прийти. Ему бы радоваться, но случалось такое не часто, за последние три года это был четвертый раз, и с первого по третий раз сопровождались общей тревогой на всей базе, а в последний тревоги не было, но ему сообщили, что Алекс ударилась виском при падении на уроке физкультуры, и Джону требовалось срочно лететь на Землю для решения вопросов с документами. В итоге оказалось, что колледж просто не хотел проблем с законом и собирался решить дело миром. Джону тоже никаких судебных разбирательств нужно не было, тем более что вскоре после его приезда Алекс пришла в себя, и никаких особых последствий удара врачи не заметили. А колледж, из-за того что недоглядел, решил дать возможность младшей Портер обучаться бесплатно, естественно, до первой угрозы вылета. В отличие от Джона, его дочь была куда более ответственной, поэтому он за нее не переживал. Но это было где-то с год назад, и он связывался с Алекс накануне вечером, с ней все должно было быть в порядке, однако, на всякий случай, он пошел быстрее.Работа у него была непыльная, что-то вроде перебирания бумажек и решения редких аналитических задач. Станция у них была мирная, да и заведовали они спокойным участком космоса — в их ведомстве наскребалось с десяток серийных маньяков за все годы работы. Пара десятков систем с парой десятков колоний, на каждой из которых было по паре тысяч человек. Все работяги: шахтеры и ученые. Редко — ссыльные по политическим или иным мотивам. Фактически Джон даже не относился к местным силовикам, так, поддержка, технический аналитик для ?галочки?, практически ненужный, но положенный по штатному расписанию. Однако глядя на сосредоточенное и испуганное лицо дежурного офицера на входе в офис, Джон решил, что в этот раз случилось что-то действительно из ряда вон выходящее.Начальство тоже не выглядело особо довольным. Полковник стоял у импровизированного окна, вернее, огромной, во всю стену, голограммы с видами земных тропиков. В кабинете было накурено и отчетливо пахло дешевым виски.— Садись. — Рука с зажатой сигарой рассеянно махнула в сторону узкого пластикового кресла, которое Портер тихо ненавидел, поскольку оно обещало скорую и жестокую расправу. Он автоматически начал перебирать в голове все свои возможные прегрешения, причем настолько большие, чтобы его вызвали в выходной. Не нашел, поэтому сцепил руки в замок и принялся ждать.Полковник пыхтел долго, задумчиво, стряхивая пепел в пустой коньячный бокал. Все стекло было заляпано отпечатками пальцев, крупными черными хлопьями, какими-то брызгами. Портер буравил взглядом этот бокал и думал, что неплохо было бы выпить. А Полковник выпить не предлагал. Он стоял, курил и мариновал своего лучшего оперативника. Ну, во всяком случае, опыта у него было больше, и он был гораздо разнообразнее, чем у любого другого из его людей.— Мы хотим отправить тебя в поле. — Полковник повернулся и тяжело уперся кулаками в стол, тот привычно заскрипел старым дешевым пластиком, но устоял, как тысячи раз до этого. — Надеюсь, ты еще не растерял все навыки.Обычно Полковник вел себя более... толерантно, потому что знал, почему Портер такой и что он потерял, однако сейчас вышестоящее начальство, видимо, его так допекло, что он предпочел забыть о ситуации. Джон был ему благодарен — он много чего наслушался за последние три года, и на самом деле мало понимал, что с ним было не так, потому как вместе с памятью стерлись и эмоции, которые он испытывал. Сухие же факты не давали никаких предпосылок хоть к каким-то чувствам.— Не растерял, сэр, можете спросить у доктора Торнхил, она скажет, что мои мозги в полном порядке...— Да, а твои успехи в работе говорят сами за себя, — вот тут у Портера начало зудеть где-то под ключицей, как было всякий раз при попытке его наебать. — Ты лучший, и сам это знаешь, поэтому руководство компании, нашей станции, ну и я решили, что только ты и подойдешь для этой миссии. Итак, прежде чем рассказать тебе подробности, спрошу всего один раз — ты согласен?Портер кивнул, особо не задумываясь. Полковник удовлетворенно хмыкнул, ткнул в несколько кнопок на стене, и голографическое окно тут же развернулось в участок звездного неба, который затем приблизился до звездной системы, соседней с той, где они находились, после чего перед глазами повисла планета с вращающимся вокруг нее спутником.— Тау Кита: пятая планета от звезды, семь спутников, лишь один велик настолько, чтобы удержать атмосферу. Это Селах, тридцать тысяч километров в диаметре, средние запасы воды, чуть ниже земного уровень кислорода в атмосфере, а кроме того азот, СО2, немного озона, сила тяжести 1,8 g. Там пятнадцать лет назад нашли большие запасы платины. Сам понимаешь, послали группу рабочих на разработку, с семьями. Одну из самых проблемных — какую-то апокалипсическую секту с сочным названием ?Сыны Каина?, что ли. Год назад потерялась связь с одним из грузовых кораблей компании, они как раз шли с грузом платины из колонии. Второй пропал месяц назад. Назначение туда ты получаешь как новый техник. Задача: определить уровень террористической угрозы. Общие сведения я уже выслал тебе на пад, дополнительную информацию выдаст связной на месте, — Полковник грузно уселся в кресло, снова ткнул в стол, и вместо космоса на экране засиял закат на Юпитере. Он размял пальцы и только потом поднял взгляд, хмурый и сосредоточенный. — Очень надеюсь, что ты не забыл, как управляться с простейшей горнодобывающей техникой. Если забыл, я пришлю на твой пад самоучитель. Через стандартные сутки вылет. Вопросы?У Джона на языке крутился очень матерный и очень забористый вопрос о способности руководителей компании, или кто там еще принимал решение о его назначении на это задание, здраво мыслить, но он все же промолчал, кашлянул и хмуро поинтересовался:— Как я понимаю, я там не официально. И если меня раскроют, ни от компании, ни от вас я помощи не дождусь, так? — Полковник вполне охотно кивнул и улыбнулся, закуривая очередную сигару. — Тогда у меня такой вопрос, какого хера руководство решило расследовать этот инцидент только через год, и то только после его повторения?— Ты все правильно понимаешь, Джонни, ты всегда был умным мальчиком, — начальник глубоко затянулся, довольно выпустил дым в потолок. Тот повис сизым облаком и начал медленно расползаться по всему потолку. — Сам подумай. Космос неспокоен, стоит ли кипишить из-за всего одного маленького кораблика? А вдруг простая поломка или пираты угнали, а? Все, свободен. Дальше сам разберешься.Портер встал, кивнул начальству и гордо удалился. На самом деле стоило благодарить, что ему хотя бы сутки дали, а не выслали как был, в грязных трусах да нестиранных носках. Он успел популярно выяснить, пока шел до своей ячейки, что конкретное место, куда его направляли, было обычным разработанным карьером. Раз в пять лет местные переезжали на другое месторождение, выдаивали его за эти пять лет и снова переезжали. Нынешнее месторождение уже почти истощилось, денег стало не хватать, поэтому в этот раз они, видимо, собирались перебираться раньше обычного. Так что единственное, что сейчас требовалось от Джона — успеть доставить себя и ?свою детку?, как можно было называть огромный ковш для горных работ, в Колонию до того, как горняки соберут вещички и свалят куда подальше. Судя по отработанной схеме, местные верха продумывали такие прогулки на десятилетия вперед.Правда, черт знает, почему все же отправили именно его, Джона Портера, капитана войск Объединенного Флота Солнечной. Капитана в отставке, да. Отреставрированного после катастрофы и с почетом уволенного в запас с мизерной пенсией, на которую надо было прокормить не только себя, но и такую же отреставрированную дочь. Кстати да, с Лекси тоже стоило попрощаться. Благо, даже в случае его провала, ей отойдет значительная сумма похоронных.* * *Я иду по лесу. Он манит меня тяжелыми запахами прелой листвы. Где-то впереди через деревья пробивается рассвет. Заря. Тонкими красно-лиловыми линиями солнце пробирается через горизонт, сверкая и искрясь. Веточки едва слышно хрустят под моими ногами, я ступаю осторожнее, чтобы не было слышно даже шороха листьев.Лес старый, дряхлые стволы деревьев обвивают зеленые лианы, растопыривая во все стороны ядовитые щупы. Для меня они безвредны — на моей стороне специально разработанный комбинезон, осторожность и бдительность, а еще немного удачи. Я иду на зарю. В эфире сохраняется блаженное радиомолчание. Тишина — это хорошо, это значит, что ничего не происходит, что все в порядке и все идет по плану. Нам с самого детства вдалбливали простую истину: протокол — это все, что мы должны знать, послушание — это все, что от нас требуется. И выполнение приказов. Конечно, после тепличного существования в семейной ячейке жизнь в Академии казалась адом, но буквально через пару месяцев, когда нагрузки набрали такой размах, что времени на мысли о доме просто не существовало, стало терпимо. Нытье изжило само себя, нас взрастили как воинов, отточили до совершенства и выпустили в большой мир на благо родной Коалиции.Впереди всеми красками заблестело озеро, оно переливалось так, словно в него вылили бак бензина, и это пятно растеклось по всей поверхности. Но, как докладывали биологи и геологи, для конкретно этой планеты М-класса такое состояние воды было характерно, что-то связанное с местной микроскопической белковой формой жизни, типа светящегося планктона, или с пониженной гравитацией. Не мое дело — знать почему. Мое дело — выполнять приказ, в строгом соответствии с формой и протоколом. Да, я уже говорил.Недалеко от него располагалась база, на которую мне нужно было прибыть. Хранителями в ней были пара андроидов старой модели. Они же должны были отправить меня в шаттле на орбиту. Я хлопаю себя по бедру, проверяя наличие микрочипа. Чип на месте, в тонкой титановой коробочке. Даже если меня разорвет на куски — чип все еще будет рабочим. И пошлют кого-нибудь более удачливого, чтобы закончить миссию. Но, я надеюсь, что такие меры не потребуются.Я замираю на обрыве. Передо мной раскидывается огромное светло-зеленое искрящееся озеро со скалистыми берегами, темными, острыми скалами и каменистым дном. Я вижу такое впервые, ни на одной из картинок, которые нам показывали в Академии, не было ничего подобного, а съемки местности, демонстрируемые до начала миссии, не могли передать всей... чуждости этого мира. На противоположной стороне, на скале, едва виднелось бетонное строение.— Я на месте, приступаю к передислокации.В ответ в рации зашептало, что, кроме андроидов, внутри находится майор Коллинсон из разведки, который, видимо, должен провести первичную проверку чипа. Неожиданный сюрприз, но не удивительный. Я отхожу от обрыва и расправляю крылья. Конечно, официально они называются Маневровый Нейро-Орнитоптер, но среди солдат прижились ?крылья?, ?крылышки? и ?маховики?. Они представляют собой титановый костяк, на который нанизаны легкие мельхиоровые лепестки. Управляется все с помощью нервной системы, через подключение в затылке. Это самая совершенная система для десантирования, очень контактная. Крылья послушные, податливые и гибкие, такие, какой должна быть идеальная женщина. Я взмахиваю ими и стремительно перелетаю на другую сторону — это дело пары минут — привычно складываю крылья за спиной, и иду в здание.Трава едва слышно проминается под ногами. Она хрустящая и сочная, темно-зеленая с синим отливом, красивая, но слишком чуждая. Где-то там, в космосе, далеком и глубоком, по ярчайшей зеленой траве ходит моя жена и наша юная дочь. Я знаю, они меня ждут, и знаю, что ждать им недолго. А трава приминается, хрустит и ломается, из-под сапог течет темно-синий, чуть прозрачный сок с резким запахом. Двери открываются автоматически, стоит только назвать личный номер и просканировать сетчатку глаз.Майора Коллинсона я в лицо не знал, парней из разведки вообще мало кто знает. Ты смотришь на них и понимаешь, что, как бы ярко они ни выглядели, через минуты ты забудешь все, что с ними связано. Среди парней в учебке ходили слухи, что им вкалывают что-то, что влияет на гормональный фон, что, в свою очередь, вызывает кратковременную амнезию после личной встречи. Я всегда думал, что это брехня, но теперь, впервые увидев разведчика, уже не уверен.— Сержант Портер, ID 02563.— Вольно, сержант, — майор козыряет и строго смотрит своими водянистыми глазами. Взгляд у него тяжелый и словно бы презрительный, от него самого тянет оружейной смазкой и металлом, а еще хорошей жизнью. После пары месяцев в джунглях особенно хорошо чувствуешь этот запах. — Докладывайте.— Есть, сэр.Доклад не требует много времени, остальное можно описать в отчете. Майор кивает и бережно берет протянутый мною титановый бокс. Эту штуку они искали слишком давно, что бы сейчас ее бесславно похерить, разбив о бетонный пол.— А теперь пора возвращаться домой, сержант, — он улыбается так, что дергаются разве что уголки губ. — Это была славная битва.Много нелицеприятных слов вертятся у меня на языке, грубых, совершенно не протокольных. Но не ему мне рассказывать о погибших бойцах и о маленьком племени, которое мы вырезали, чтобы получить этот блок данных. Руки трясутся, и после отчаянного хука левой мне остается только надеяться, что я никогда в жизни не увижу этого парня. И что меня не отдадут под трибунал.Майор молчит, утирая сочащуюся из носа кровь, а потом смотрит на меня уже вполне осмысленно, словно проснувшись, ухмыляется, и, запаковав бокс в герметичный контейнер, с разворота бьет мне в солнечное сплетение. А когда я сгибаюсь, отчаянно хватая ртом воздух, добавляет ребром ладони по хребту.— Знайте свое место, сержант, — если бы я мог соображать, то решил бы, что Коллинсон выглядит донельзя довольным.Удар у него поставлен очень хорошо, видимо, даже лучше, чем мой, поэтому стоит принять слух о генной модификации разведчиков как рабочий. Я уже не чувствую, как меня подхватывают клешни роботов и затаскивают следом за майором в челнок. Просыпаюсь я уже на базе, в казарме, в окружении потных после тренировки братьев по оружию. Майора я больше не встречаю.* * *Сны, к сожалению, продолжались. Портер не сразу понял, что они отличаются по своей сути и, слушая в очередной раз холодный механический голос, пытался сопоставить, кем из действующих лиц был он. Тот первый, умирающий на обрыве где-то на Земле, или этот, сражающийся за непонятную хуйню непонятно с кем. Судя по тому, как сильно ныли лопатки от фантомной боли, выходило, что второй. Но Джон все равно этого не помнил, а в официальных рапортах ничего подобного не мелькало. В свое время по перекрестным ссылкам он откопал, конечно, некую информацию, что он служил где-то в спецподразделении, но не нашел никаких подтверждений.А теперь этот сон. У Джона было непреодолимое желание залезть в экстранет и провести запрос по имени Коллинсона, но, если сон действительно был воспоминанием, ни к чему, кроме лишнего интереса к его персоне, это не приведет. Не то, чтобы Джон действительно боялся какой-то мифической расплаты, но не зря его столько лет науськивали на шпионов, превратив в самого настоящего параноика.Задание же было откровенно с душком. Джону сложно было представить ситуацию, в которой Компания стала бы скрывать исчезнувший транспортник с грузом. Дело было даже не в платине, это не уран, стоит не запредельные деньги, конечно, но она сама по себе отнюдь не дешева. Дело было в самом корабле и команде, потому как обученная команда дорого стоит, а уж с хорошим кораблем — окупится за двадцать ходок, не меньше. Но Компания почему-то первую пропажу скрыла, а при второй — поступила наоборот. И от этого воняло мертвечиной. Джон закопался в архивы, надеясь раскопать там хоть что-нибудь интересное о спутнике, о первых разработках, но максимум, что нашел — это информацию о повышенном содержании в воде и почве организмов, названных хаомой. Это было скопление желтых бактерий, если верить голографическим полноцветным карточкам, подписанным доктором Эшки, иранцем по происхождению.Правда, чем отличается эта самая хаома от других бактерий, Джон так и не понял, биологом он не был, но зацепился за фразу о пугающе быстрой регенерации зараженных бактерией тканей. И всерьез напрягся, его не успокоила даже официальная информация о том, что Компания свернула исследования в этой отрасли за недостатком финансирования и несовершенством собственных разработок. Ну, то есть, что-то полезное они нашли, а как это достать — еще не догадались.Еще на станции кто-то из коллег шепнул ему, что и с сектантами не все так просто, но с этим Джон решил разобраться уже после посадки, так что он отложил досье и решил поспать.До прибытия в колонию оставалось двое суток.