Часть 1. (1/1)

Чёрный галстук душил его. За три дня своего отсутствия, прыгая из аэропорта в аэропорт, он всё время думал лишь о том, как вернётся сюда, нальёт себе сакэ и сожжёт проклятую тряпку.Поместье встретило его тёмными окнами. Никто не ожидал такого скорого возвращения Хибари. Хотя, скорее всего, даже если бы они знали, что он управится с делами всего за три дня, никто не стал бы встречать его с сочувствующими лицами и подбадривающими похлопываниям по спине.Ведь он как-никак хранитель облака Вонголы. Любому дураку было ясно, чем могут закончиться подобные фамильярности.Хотя нет, не любому.

Ямамото оказался на пороге в то же самое мгновение, как галстук был брошен в камин. Будто стоял под дверью и поджидал удобный момент. Хотя возможно так и было.Хибари не приглашал его войти. Но сил спорить и ругаться не было. Хотелось просто смотреть, как горит галстук и молчать.Поэтому молчание Ямамото как всегда принял за согласие и вошёл. Грациозно скользнул мимо, до странного хорошо ориентируясь в незнакомой обстановке, сел рядом и поставил на стол кувшин с сакэ и две чашки.Пили в молчании. Хибари сморщился, когда напиток обжёг горло. Но тут же потянулся налить ещё. Опрокинул что-то со стола, кажется чернильницу. Стало вдруг дико легко. Наверное, потому что наконец догорел душивший всё это время галстук.- Каким был твой отец? - Ямамото был бы не Ямамото, если бы не ляпнул какую-нибудь глупость. А ведь так всё хорошо начиналось.- Тебе бы не понравился. Я очень на него похож, - вяло огрызнулся Хибари, снова наливая.Ямамото вздохнул и отобрал изрядно опустевший кувшин. Хибари ожёг его тяжёлым взглядом, но повиновался. Руки Такеши хотя бы не дрожали, а значит, больше сакэ попадёт в чашку.- Тогда он бы мне точно понравился, - улыбнулся вдруг Ямамото. Его рука легла на худое, костлявое плечо и слегка сжала.Хибари подавил в себе желание презрительно рассмеяться. Ямамото, как всегда, самонадеян. Хотелось бы и ему иногда надевать такие же розовые очки, какие носит этот идиот.Но вместо этого он привалился к тёплому боку хранителя дождя и буркнул:- Крайне сомнительно, травоядное.Ямамато хихикнул в своей типичной раздражающей манере и пихнул Хибари локтем. Потом произнёс что-то вроде "какой же ты зануда" и обнял собутыльника за плечи.Хибари решительно высвободился. Его глаза в бешенстве сузились, заставив Такеши отпрянуть и замахать руками, растерянно смеясь. Но в его взгляде не было страха. Просто недоумение и разочарование.- Прости, я, наверное, не так понял, - Ямамото смущённо улыбнулся и поднялся с дивана.- Убирайся, - язык заплетался, а оттого фраза получилась не очень впечатляющей.- Да-да, уже ушёл, - Ямамото так же аккуратно выскользнул из комнаты, пропахшей горелой тканью и саке. - Открой окно, прежде чем ложиться спать.Дверь с тихим щелчком закрылась.Ямамото быстрым шагом пересёк коридор и влетел в свою комнату. Потом обхватил руками голову и сполз по стене на пол. Какой же он болван! Ну как можно было не понять, что Хибари просто одиноко после смерти отца? Как можно было подумать, что это ненавязчивое приглашение? Наверное, он просто принял желаемое за действительное.И ничего удивительного, если тебе вдруг предложат то, что ты хочешь уже больше десяти лет, то ты схватишь это, не задумываясь о последствиях и причинах.Скинув пиджак прямо на пол, Ямамото нырнул на кровать и уставился в потолок, который, впрочем, интересовал его лишь постольку поскольку.

Он ещё никогда не видел Хибари таким обессиленным. И стоило признаться самому себе, ему было странно осознавать, что простые человеческие чувства не чужды облаку Вонголы. Как-то неловко от того, что не ожидал от Хибари скорби даже в такой ситуации.На улице скрипнули ворота, зашелестела гравийка на дорожках в саду. Три часа ночи, смена патрулей.Шорох и приглушённые ругательства заставили Ямамото замереть, напряжённо вслушиваясь. Дверь распахнулась, с силой ударившись о стену.Хибари стоял в квадрате тусклого света коридорных ламп, держась за дверной косяк одной рукой. Потом он качнулся, шагнул вперёд. Пиджак он уже где-то оставил. Его белая рубашка слегка светилась в темноте, давая отличную возможность следить за его перемещениями.По пути Хибари успел врезаться в кофейный столик, запутаться в оставленном на полу пиджаке. Складывалось ощущение, что за первым кувшном сакэ, который они распили вместе,последовали ещё. Слишком уж Хибари был пьян.- Хибари, ты чего тут забыл? - почему-то шёпотом спросил Ямамото, приподнимаясь на локтях. В ожидании привычного ?камикорос, травоядное? Такеши напряг слух, но ответа не дождался.Хибари молчит и упорно продвигается к его кровати нетвёрдой походкой. А потом вдруг падает сверху. Но не из-за потери равновесия. Хибари ловким захватом подминает Такеши под себя, давая понять, зачем он пришёл.У Хибари сильные руки. Они причиняют боль, хотя делают всё то, что обычно приносит удовольствие. Но наверное Хибари просто не умеет иначе. Он до синяков сдавливает запястья, проводит пальцами по рёбрам, оставляя красные полосы. Впивается в сухие губы жёстким поцелуем, кусая и засасывая.Грубо, торопливо, неожиданно неумело Хибари исследует чужое тело. Он всё так же молчит, когда расстёгивает молнию на чужих брюках. Его молчание отлично гармонирует со стонами Ямамото.Хибари молчит, когда с трудом скидывает свои брюки, не выпуская из рук член.Недвусмысленно затыкает Такеши, как только тот пытается что-то сказать.Всё должно быть так, как захочет Хибари. Ямамото в принципе не против, потому как ему всё равно, он просто хочет - по херу как. В голове стучит одна единственная мысль - сейчас его поимеют. Но осознание этого взрывается в голове яркой вспышкой возбуждения, а не страха.Свою ошибку Такеши понимает только, когда Хибари опускается на него сверху, даже не потрудившись подготовиться, не то чтобы снять с него брюки.В темноте бледное лицо Кёи видно отчётливо. Ему больно. Тонкие губы сведены судорогой. Он замирает, привыкая к новым ощущениям. Неровно дышит, пытаясь расслабить сопротивляющиеся мышцы. Это почти так же больно, как бамбуковая трость по мокрой коже в детстве. Но Хибари привык, он давно не боится боли.- Стой, - пытается возразить Ямамото, сдерживая стон, когда Хибари впускает его в себя полностью.Но Кёя вплетает свои тонкие пальцы в его волосы и оттягивает голову назад, снова причиняя боль. И уже привычно затыкает Такеши, но на этот раз поцелуем.Хибари двигается быстро, рвано. Он хрипло дышит и не даёт к себе прикоснуться. Такеши смотрит в его бледное, серьёзное лицо и ему хочется плакать. Это совсем не то, чего он хотел. Не то и не так.Но сдержаться он не может, когда Хибари откидывается назад и рукой начинает ласкать себя. Кёя что-то шепчет - тихо, неразборчиво, упирается одной рукой в грудь Ямамото и кончает, содрогаясь и дрожа в напряжении.Хибари падает навзничь, утыкаясь носом в подушку, и тяжело дышит. Его волосы забавно топорщатся в стороны, являя миру слегка торчащие уши. Это открытие несказанно умиляет Ямамото.Такеши лежит, придумывая сотни прекрасных слов, которые складывает во фразы о том, как у них всё будет хорошо.Но на утро всё это забывается. Он лежит и смотрит, как Хибари сонно моргает и морщится, пытаясь закрыться от солнца. Он смотрит в глаза, которые не покрылись ещё паутиной холодной неприязни.

Такеши не знает, что можно сказать теперь. Ему только и остаётся, что открыто и растерянно улыбаться. И надеяться, что это и хорошо, что он забыл все слова, которые столь тщательно подбирал ночью. Ведь если он забыл их с такой лёгкостью, то и в сердце Хибари они не оставили бы ничего.А улыбка всё же лучшее оружие Ямамото Такеши. Потому как следующей ночью Хибари возвращается, чтобы снова увидеть улыбку человека, который смотрит в его глаза без страха.