Глава II: Беспощадная Действительность (1/1)

Всё, о чём он мог думать?— это то, насколько приятно пахнет Йоджи. О том, какая нежная его кожа; какой хрупкой она кажется. Вот-вот дотронешься: и она треснет, развалившись на мелкие осколки, точно хрусталь.—?Моя птичка, которая хочет улететь,?— шептал он, слушая глубокое дыхание своего спутника,?— это нормально для птичек, Йо-чин,?— лёжа на кровати вместе с ним, он крепко обнял брюнета, прижимаясь к его спине, вдыхая его запах,?— Но я всё равно не позволю тебе улететь.Окинага ощутил грусть из-за отсутствия возможности видеть лицо Йоджи: последний всегда спит отвернувшись. Но блондин мгновенно отогнал плохие мысли: ведь у него всё ещё есть возможность слышать аромат.Зенья с ужасом подумал, как было бы ужасно схватить простуду с насморком в придачу.Стояла глубокая ночь. В комнату проникал холодный ночной воздух, а вместе с тем и характерный запах июльских дней: пыли и травы. Убаюкивающее пение цикад эхом отдавалось в пустой улице, освещаемой холодным ярким светом фонарей.Полусонный, парень с опаской подумал о том, как было бы ужасно уснуть прямо так, в одежде, что обязательно нужно сходить в душ и прихватить с собой Йоджи?— он уже делал так однажды: ванная пошла ему на пользу и явно улучшила его состояние. Однако, к великому сожалению, Зенья так и уснул, обнимая Йоджи.Этой ночью Сакияма просыпался от тихого поскуливания и неспокойно переворачивающегося с одного бока на другой рядом лежащего тела.Окинага.В лунном свете Йоджи рассматривал напряжённое лицо блондина. Его грудь вздымалась слишком часто, дыхание было глубоким и неспокойным.?Так значит… ему снятся кошмары?,?— понял он.Йоджи поразмыслил о том, какие сны могут сниться Зенье.Они были совершенно разными людьми. Более того, Йоджи считал Зенью своим врагом.Но сейчас…Он подумал, что Окинага такой же человек, со своими страхами и переживаниями. Всего лишь…Немного другой.И он действительно слишком сильно любил Йоджи?— в этом сомнений не было. Хоть Йоджи и не разделял его чувств, ему было по-странному неудобно видеть Зенью настолько слабым и беззащитным в беспокойном сне.Йоджи прижался к Зенье.Тепло.Одной рукой он обнял его тело, а другой нежно провёл ладонью по волосам, по щеке.Улыбающийся, весёлый и беззаботный, но нагоняющий страх?— таким должен был быть Зенья. Всегда. А сейчас как-то неправильно.Стоп.Что он делает? Он жалеет Окинагу? Серьёзно?Этого человека? И это после всего, что он сделал с Йоджи?Йоджи, в последний раз взглянув на физиономию Окинаги, в ужасе отвернулся подальше, поджав под себя ноги.Что он делает?Освещаемый светло-серо-голубым лунным светом, он так и лежал, широко открыв глаза до тех пор, пока не уснул. ***Спать с Йоджи было приятно: впервые за долгое время Зенья высыпался, старые кошмары больше не тревожили так сильно, как раньше. Так всегда было, когда он был рядом.Рядом с Йоджи он ощущал себя таким…Полноценным.С утра Зенья не планировал идти в школу?— хотелось быть рядом со своим возлюбленным так долго, насколько это вообще возможно. Однако Китани настоял. Блондин совсем не понимал, зачем ему нужно было ходить в школу: без Йо-чина там делать нечего.— Ему,?— аккуратно, пытаясь подобрать слова, начинал разговор мужчина,?— ему тоже нужно в школу. Иначе могут появиться проблемы. Это…— Ему? —?оторвавшись от еды, Зенья в недоумении распахнул глаза. —?А-а-а… —?облегчённо выдохнул он. —?Ты говоришь про Йоджи, да? —?его радость от устранённого недопонимания мгновенно улетучилась. Помрачнев, он проговорил низким голосом:?— Ему нельзя.Не сказав больше ни слова, Зенья, такой же мрачный, встал из-за стола и направился к машине на улицу, так и оставив завтрак.—?Молодой господин…Китани отчаянно вздохнул, глядя через окно на ярко-оранжевые лучи утреннего солнца.Позаботившись о завтраке для Кунихито и мысленно моля о том, чтобы мужчина поел, Кохей двинулся в сторону входной двери.Он не мог поверить в то, что продолжает жить так же, как и обычно, зная, что в соседней комнате пытают несчастного, ни в чём не виноватого юношу.Он не мог поверить в то, что их повседневная жизнь никак не изменилась.Он не мог понять, что происходит. Однако, имелись предположения, что все события в доме Окинага связаны между собой. Происходило что-то странное.Неприятно сморщившись, Китани испытывал крайне странное чувство, поднимаясь наверх, чтобы проверить состояние темноволосого парня?— Сакиямы Йоджи. Китани чувствовал вину. Он должен был помешать, но… Как?Брюнет спал неспокойно. Влажные щёки, напряжённое лицо. Китани потрогал лоб парня: температура, казалось, в норме.Нужно помешать происходящему, думал он, закрывая дверь в комнату, которая, к слову, до этого была заперта. Его словно разрывали с двух сторон: собственная совесть и прихоти Окинаги, которые совершенно сломали все грани дозволенного.Зенья не хотел причинить боли юноше, он был в этом уверен. Даже…Может ли быть так, что он абсолютно не даёт себе отчёт в том, что творит?Как бы то ни было…Китани никогда не бросит семью Окинага. Он будет рядом до конца, что бы ни случилось.?Рано или поздно ты поймёшь. А даже если не захочешь… Всё равно поймёшь?.По дороге в школу Зенья с Китани не обмолвились и словом.К счастью блондина, этот день закончился весьма быстро, однако происшествие, случившееся вечером, заставило хорошее настроение улетучиться.Доедая мисо-суп, Зенья к собственному удивлению обнаружил Йоджи, предпринимавшего отчаянные попытки сбежать.Кто отпер дверь в его комнату?Его это разозлило.Очень разозлило.Он был настолько вне себя от злости, что едва помнил, что происходило после.Он хотел наказать. Причинить боль. Он был зол и на Китани, который поступил настолько безрассудно, однако ситуация предвещала то, что вся злость сорвётся именно на Йоджи.Йоджи…Не должен был бежать.Почему он убегает? Почему он не может быть рядом, если Зенья любит? Ведь всё настолько просто. Как ещё он мог заставить Йоджи полюбить его? Что он мог сделать?Почему…Думая об этом, Зенья направлялся в кладовку, как вдруг встретил Китани.—?Молодой господин,?— столкнувшись лицом к лицу, Китани обратился к Окинаге.—?М? Чего тебе, Китани? Я сейчас очень занят,?— крайней озабоченно и поспешно пробормотал юноша, торопясь удалиться как можно скорее.—?Он… —?Китани запнулся. —?Там?—?Да-да, только что запер в кладовке,?— раздражённо буркнул блондин,?— собираюсь его наказать. Он пытался сбежать, видите ли, а нехороших детей надо же наказывать??Наказывать?? Брови мужчины скривились в негодовании. Китани помешкал. Он хотел прекратить. Освободить бедного мальчишку. Сейчас же. Но не знал, как.—?Китани, отойди с дороги,?— не унимался юноша. —?Мне надо к Йоджи.—?Молодой господин…—?Что?—?Давайте прекратим все это,?— отчаянно взмолился Китани,?— он ведь дольше не продержится. К тому же…?Дольше не продержится??—?К тому же?.. Что?Напористый говор парня явно не предвещал ничего хорошего. Китани не хотел злить молодого босса, но и поделать ничего не мог. С этим нужно что-то сделать. Нужно.—?Начал?— договаривай,?— нетерпеливо потребовал Окинага.—?Если это станет известно, если так случится…моим возможностям ведь есть предел. Если так дело пойдет, мне больше не удастся защитить вас.Это было абсолютной правдой. Он беспокоился не только за здоровье Сакиямы, но и за судьбу семьи Окинага, которая угрожающе предвещала повернуться совсем не в ту сторону.Куда уж хуже.Не в силах больше слушать, Зенья не выдержал, яростно ударив Китани по щеке. Не удастся защитить? Да как он смеет?!—?А-а-а? Зачем ты говоришь эти бесполезности? Защитить? Кто кого защищает? Мне без разницы, выплывет это наружу или нет,?— отрывисто заявил он, напряжённо отводя взгляд, словно сожалея.—?Но…—?В данный момент, Китани, я счастлив,?— его глаза, в которых мерцал блеск уверенности, вновь встретились со взглядом подчинённого. —?Я наконец-то получил то, чего желал нескончаемо долгое время, и я о-очень счастлив. А ты болтаешь такое, от чего настроение портится. Тебе что, от этого весело? Ты против меня решил пойти?—?Э, нет,?— Кохей был сокрушён. Он ощущал себя провинившимся ребёнком, загнанным в угол. И это было бы унизительно, если бы его отчитывал кто-то чужой.Но это был Зенья. Окинага Зенья, которого он не мог воспринимать как сына, несмотря на то, что Китани знает Зенью с самого его рождения…Он был для Китани гораздо большим. И он не возразит блондину, и, уж тем более, никогда не поднимет на него руку.—?Если так, смотри и помалкивай. Неважно, что происходит, до самого конца просто молчи и наблюдай за мной. Это же твоя обязанность, разве нет? Знай свое место. Понял, Китани? Понятно, я тебя спрашиваю?Да. С самого начала именно это и было его обязанностью.Окинага Зенья прекрасно знал, как говорить в приказном тоне. Он, Китани, ощущал крайнюю неловкость, когда Зенья его отчитывал?— не привык. На контрасте с привычной манерой блондина говорить, такие резкие перепады действительно пугали.Но дело было не в этом. Дело в том, что рано или поздно всё закончится. Не самым лучшим образом.Тем не менее…Китани никогда не пойдёт против воли Окинаги Зеньи.Всё, что ему оставалось, попытаться повлиять. Извне.—?Я понял…Зенья облегчённо, точно одобрительно рассмеялся.—?Тогда все в порядке. У тебя как будто переходный возраст. Иногда мы чувствуем себя так же. Понимаю. Китани должен лишь готовить вкусную еду, выполнять домашние обязанности, заботиться о Кристи и забирать меня из школы, как и было прежде. А, ты уже определился с сегодняшним меню?—?Нет…пока, но…—?Тогда хорошо бы гамбург и кукурузную похлебку. И не забудь кетчупом гамбург полить, ладно?—?Все будет сделано.—?Тогда пойду немножко понаказываю.С этими словами Зенья поспешно удалился, оставив Китани стоять позади.***Рядом никого не было. Учебное время.Все нормальные ученики в это время сидели в классах на занятиях.Нормальные ученики.Окна были раскрыты, и лишь гул ветра и монотонные, отдалённые голоса учителей эхом раздавались в коридоре, освещённом ярким летним солнцем.Тецуо угрожающе склонился над длинноволосым блондином, зажав его у шкафчиков.—?Окинага…Сокрытое в тени, его лицо было непроницаемо, как обычно. Однако…—?Глаза. —?глядя восхищённо, Зенья усмехнулся.В них сверкали огни жажды и желания.Безумие.От чего-то, чего Зенья не был способен дать ему. Не теперь.Нет. Никогда.Проигнорировав странное замечание Зеньи, словно его и вовсе не было, Тецуо продолжил:—?Где он? Я знаю, это ты.Окинага лишь фыркнул.—?Э?.. Ты вообще о чём? Слушай, мне нужно ид…От пронзительного звона металла Зенья зажмурился: Широнума ударил кулаком прямо по шкафчику, оставив заметную вмятину.—?Ты знаешь, о ком я говорю.Испугавшись от неожиданности, Окинага сокрушённо засмеялся, однако, чем дольше ему приходилось стоять в таком положении, тем больше он раздражался.—?Что?.. Я не понимаю, чего ты от меня хочешь! Самец, значит? Уйди с дороги! Если у меня есть что-то, чего ты хотел бы отнять, так поди и отними! Чёрт…Чувствуя себя оскорблённым, блондин возмущённо спихнул угрожающе нависшего Тецуо и уже был готов уйти подальше, однако не успел: в одно мгновение он оказался повален на пол лицом вниз.Больно.Приподнявшись и увидев хлынувшую из носа кровь, блондин раздражённо завопил.Он ожидал, что его противник в ту же секунду нападёт и затеет драку, однако ничего подобного далее не последовало: обернувшись и сев на пол, облокотившись об шкафчик и потирая повреждённый нос, Зенья к собственному удивлению обнаружил, что Тецуо и след простыл.— Хах, сбежал, значит?..Недоумевающий, он так и остался сидеть на одном месте, пытаясь опомниться и прийти в себя.—?Чёрт… —?Зенья безысходно закрыл ладонью глаза и откинул голову назад, чуть-чуть посмеиваясь.Что ему нужно?Что будет дальше?Он не сможет прятать Йоджи вечно.А как Камия косится на него, проходя мимо…Его подозревают?—?Нет-нет-нет-нет,?— всё ещё закрывая лицо руками, сидя на полу, Зенья забивался в дальний угол помещения.—?Никому. Никогда. Не отдам. Только мой.И ничей больше.Всё, о чём он мечтал?— скорое возвращение домой.Оставшийся день Зенья провёл, убивая время. Он был неспокоен, думая о Йоджи, о тех, кто видел его в день исчезновения, о его беспокоящихся друзьях, о преподавателях и одноклассниках, о…?самце?…Ну конечно.Как он мог полагать, что всё останется неизменным…Китани был прав. Если всё выплывет наружу…Он же…Не сможет быть рядом.Сейчас он как никогда почувствовал себя в опасности, а потому и не находил себе места. Однако озарение настигло его быстро: заманчивая мысль затмила все тревоги. Он поспешил высказать эту идею Китани, когда встретился с ним после занятий: у блондина было необычайно хорошее настроение. Насвистывая под нос какую-то песенку, он вприпрыжку подбежал к Китани, и, лучезарно поздоровавшись с ним, поспешно запрыгнул в машину.—?Китани! —?воскликнул Зенья, когда они уже довольно-таки далеко отъехали от территории школы.—?М?—?Я придумал кое-что… —?словно интригуя, юноша сделал многозначительную паузу.Китани не почувствовал ничего хорошего и уже заранее готовил себя к предстоящей беседе.—?Мы должны уехать,?— тембр его голоса из несерьёзного, детского резко изменился.Брови мужчины вопросительно приподнялись.Он сказал тихо. Низким, тихим голосом?— словно долго обдумывал это и был совершенно уверен в своём решении. Как никогда.Этот тон…Мурашки по коже.—?Уехать? —?кашлянув, переспросил Китани, пряча своё волнение глубоко внутри.—?Да. Зенья, Кристи, Китани и Йоджи,?— блондин мечтательно уставился перед собой. —?Это будет так здорово. Мы должны уехать, Китани. Слышишь? Мы будем жить как в сказке, и ни Камия, ни Широнума больше не будут доставать Зенью.Их исчезновение явно вызовет много вопросов. Брюнет точно скоро умрёт. Когда это случится, что будет дальше? Что сделает Окинага? Даже представить страшно. И кто вообще этот Камия? А то, что случится с Кунихито, даже, наверное, не поддавалось обсуждению?— молодой босс даже не упомянул его, будто его никогда и не было вовсе. Китани и не думал бросать Кунихито, вопреки всему.С этим могут возникнуть проблемы.Они не могут уехать.—?Вот как? Всё бросить? —?осторожно, как обычно держа дистанцию, спросил Китани.—?Хм?.. —?Зенья искренне недоумевал. —?Всё бросить?.. Разве я что-то потеряю, если останусь рядом вместе с Кристи, Китани и Йоджи?Китани задумался.—?Нет, но…—?Вот-вот! Глупый Китани,?— тихонько посмеялся Зенья. —?Не подумал о таких вещах. А если Китани не захочет… Я сам уйду.Последние слова прозвучали, словно гром среди ясного неба. По спине у Кохея пробежали мурашки.Был ли у него выбор?—?Мы выезжаем сегодня. Ночью,?— отрезал он, задумавшись о чём-то. —?Успеешь собраться до полуночи? Ох, мне так много нужно взять, так много! —?в предвкушении тараторил парень.Когда они подъехали к дому, смеркалось. Всё, чего желал Зенья?— бежать. Бежать подальше о жизни, в которой каждый считает своим долгом обвинить его в чём-то, и сейчас, поднявшись на верхний этаж в свою комнату, он нервно перебирал свои вещи, складывая в небольшую, но довольно вместительную сумку, в которую могло уместиться только самое необходимое. Он вспоминал о том, что сказал ему Йоджи однажды вечером и морщился, прокручивая в мыслях эту сцену снова и снова.Он же…Бежал от самого себя.?— Это неправда! —?Зенья раздраженно цокнул языком, и, откинув подальше от себя сумку с вещами, он запустил ладони в копну волос и принялся нервно перебирать их пальцами. —?Идиоты. Все вокруг.В таком положении Окинага просидел некоторое время до тех пор, пока не успокоился. Он отдышался, закрыл глаза и выдохнул, облегчённо улыбнувшись. Тогда он закончил своё начатое дело, после чего без сил сел на кровать, отдохнуть.—?Ну и ну! —?выдохнул он. —?Кто бы мог подумать, что уместить свои вещи в сумку будет так сложно.И только сейчас он додумался, что можно было попросить об этом Китани?— он явно справился бы лучше, да и сам Зенья при таком раскладе событий устал бы не так сильно.Он думал о том, что следует пойти проведать Йоджи.Зенья так боялся, что Йоджи умрёт. Он пытался обращаться с ним как можно мягче. Но ведь…Йоджи должен был оставаться слабым.Со здоровым телом он без труда сможет уйти, сбежать.Бросить. Бросить Зенью.Этого нельзя допустить.?А что со мной станет, если?..?С ужасом поняв, в какое русло перемещаются его мысли, Окинага одёрнул себя, поспешно отогнав всё плохое из головы. Он счастлив сейчас. Это главное. Зачем думать о том, ?что будет?, если все события происходят в настоящий момент? Разве это не главное?Зенья неторопливо закрывал за собой дверь собственной комнаты, направляясь к Йоджи, как вдруг услышал непонятный шум как раз оттуда, где располагалась кладовка. Почувствовав, как внутри всё холодеет, он нахмурился и рванул по лестнице. И чем ближе он приближался к месту назначения, тем лучше были слышны голоса, доносившиеся оттуда.Кунихито и Китани.На полпути Зенья остановился, точно застыл. Чуть-чуть постояв и прислушавшись к голосам, он обернулся и направился в противоположную сторону к кухне, словно загипнотизированный. Абсолютно невозмутимый и такой холодный. Совершенно без эмоций.Как будто… Что-то вдруг вырвало из него все чувства.И тогда он, как неживой, порылся в ящиках некоторое время, до тех пор, пока не нашёл то, что искал.Нож.Поднеся его к своему лицу, он постоял некоторое время, внимательно изучая его. Потом медленно двинулся в обратную сторону. К кладовке.Перед Зеньей открылась картина: Китани боролся с сопротивляющимся Кунихито, сдерживая его сзади, чтобы не позволить сделать ему что-то, чего он, вероятно, очень сильно желал. Посередине комнаты лежал довольно большой кусок пульсирующей плоти, не отличающейся по цвету от той, что выделяет организм Йоджи.—?Что здесь происходит? —?окинув это зрелище презрительным взглядом, томным голосом спросил блондин, по-прежнему крепко сжимая нож в руках.В следующую секунду его взгляд упал на лежащего без сознания Сакияму Йоджи, истекавшего кровью.И тогда он не слышал.Больше ничего не слышал.Ни взволнованных объяснений Китани, ни воплей Кунихито, ни последующих криков.Вообще ничего.Он даже не видел, что делает.И тогда всё было кончено. В этот момент…Он почувствовал такое облегчение, коего не чувствовал никогда за всю свою жизнь.Он здорово ударился головой, падая на пол, и, лишь слегка, сквозь пелену тумана, окутавшую разум, слышал отчаянные ругательства Китани.— Прос… —?хрипел он, теряя сознание. —?Прости.