16 лет или самое время "взрослеть" (1/1)

В последнюю ночь в Чехии мне приснился Кристоф. Почему-то я сидела в церкви, чей-то мужской голос пел Puer natus est nobis, очень красиво выводя ?angelus?. Я видела себя со стороны: я сидела в черной накидке с капюшоном, молитвенно сложив ладони в замок. Из сцепленных рук свисало распятие на серебряном розарии, а сами четки холодили мой лоб?— я опиралась на них головой. Вдруг я посмотрела вверх и увидела Кристофа в свете узкого высокого витражного окна. Он как будто спускался ко мне с неба по лестнице из света. Он был одет в белый хитон, был весь исполнен какой-то светлой радостью, а рядом с ним за руку шел мальчик. Кристоф поглядел на спутника, улыбаясь, потом перевел взгляд на меня и протянул мне руку:—?Мы тебя ждем. Иди скорей к нам.А я только смотрела широко раскрытыми глазами и не могла сдвинуться с места. Я опустила руки и уронила розарий, который тут же запрыгал по полу множеством четок. Мальчик почему-то засмеялся, а я проснулась. Причем проснулась резко, будто меня уронили. Оглядевшись по сторонам, я обнаружила, что я все так же в гостинице, вон папа на соседней кровати сопит, вон Кубик у меня в ногах, жару создает, лежит мохнатым пузом кверху. Вокруг темно, только фонари с улицы светят. Я встала, чтобы задернуть шторы и упасть спать дальше. По пути от окна обратно в кровать я решила проверить телефон. Ну, а вдруг кто-нибудь чего-нибудь написал? Карин, Эмиль, Неле отчиталась о свидании с новым воздыхателем и мнении на этот счет Тиля: ?клятвенно обещал пристрелить обоих, если я еще раз вернусь домой во втором часу ночи. Как будто сам в юности был пай-мальчиком, ага?. А это кто? ?Куда бы тебя ни увез неугомонный Пауль, мне бы очень хотелось быть рядом с тобой. Возвращайся скорее…?. Шнайдер?! С чего это вдруг?!—?Ты же в подполье ушел… —?пробормотала я, от неожиданности садясь на кровать. Я тупо смотрела на это сообщение и думала, ответить или нет. И если ответить, то что? Может, вообще ничего не писать? Сам же сказал, мол, подрасти сначала. А теперь что, самому невтерпеж, но не хочешь, чтобы это выглядело как Лолита с Гумбертом? Ну да, Гумберт, наверное, старше тебя, но это не меняет сути,?— чего ты хочешь, Кристоф? —?произнесла я одними губами.Из Чехии мы с папой вернулись уже когда началась учеба. Я опоздала дня на три, но особых проблем не было. Папа позвонил директору, все объяснил. Короче, все друг друга поняли. Самое удивительное произошло чуть позже.В школу я пришла седьмого января, в день рождения Макса. Все еще размышляя о смс Кристофа, я несла новорожденному однокласснику вкусный чешский подарок?— средних размеров коробку карловарских вафель с разными начинками и плюшевого кротика, того, из мультика. Но Макса я не обнаружила.—?Рокси! —?Карин кинулась меня обнимать.—?Да погоди ты, дай рюкзак сниму…—?Потом, я тебя целые каникулы не видела! —?она от души тискала меня. Вот, наконец-то, она отпустила меня и мы уселись за свои парты.—?Слушай, а где Макс? —?я вынимала из рюкзака учебник французского, тетрадки и прочие принадлежности.—?А Макс болеет. Он на Новый год с дядей и братом перевалялся в снегу, и теперь они с братом вдвоем, как он выразился, гоняют сопли.—?Ох, бедняга… а я ему подарок привезла на день рождения… может, зайти к нему после школы?—?Давай. Проведаем нашего друга.—?Ах да, тебе тоже есть сувенир на Рождество,?— я полезла в рюкзак на поиски,?— держи,?— я вытащила бумажный сверток. Там была пара серебряных браслетов и сережки в виде саламандры.—?Ого! Спасибо, Рокси,?— подруга снова меня обняла,?— какая красота! Я не могу терпеть, я прямо сейчас надену! —?Карин стала снимать свои гвоздики и поменяла их на ящерок.—?И правда, тебе очень идет, Карин.—?Спасибо! А ты чего такая задумчивая? —?подружка всегда замечала, когда я сильно задумывалась о чем-то. А уж когда я задумывалась о мальчишках?— подавно. У нее как будто радар где-то был встроен, класса с шестого она раскалывала все мои задумчивые состояния. А, может, просто у меня лицо очень глупое, когда я о парнях задумываюсь?—?Да, так. Я в Праге одного чеха встретила, с нами в одной гостинице жил, приехал из… я выговорю… Чешских Будейовиц, во.—?Чего ты врешь, Рокс? —?хитро щурилась Карин, смотря на меня, подперев щеку,?— ты же не о чехе задумалась. Я тебя знаю, подруга. Тебе нравится кто-то другой. Кто-то, с кем ты не можешь быть по какой-то причине.Я даже взвизгнула от неожиданной правоты подруги.—?Ведьма! Ты, Карин?— ведьма! Изыди! —?я осенила воздух крестным знамением, а Карин стала кривляться, изображая, будто бы ее жжет этот крест. Мы хотели было продолжить, но тут прозвенел звонок и пришел наш француз. Начался урок.После школы мы с Карин пошли к Максу. Проведать, отдать ему подарок, потрепаться. Мама Макса впустила нас с условием, что мы ненадолго.—?Эй, больной,?— мы с Карин просунули головы в приоткрытую дверь.—?Мам, я сплю,?— буркнул Макс.—?Да ты боженьки! —?мы нагло ввалились в его комнату. Парень встрепенулся, обернулся и вскочил обнимать нас.—?Девчонки мои! —?он крепко потискал нас по очереди. Когда страсти улеглись, Макс с умилением рассматривал Кротика,?— прикольный, спасибо, Рокси.—?С днем рождения,?— улыбалась я. Мы пили теплое молоко и уничтожали вафли, которые я подарила Максу. Половина подарка откочевала в кухню, а половину мама Макса отдала нам, чтобы мы ее съели с теплым молоком, другое Макс не мог пить по причине болезни. До самого вечера мы с Карин развлекали братьев Римельт. Лукас выспался, услышал какое-то веселье в комнате старшего брата и пришел к нам.Когда мы с Карин уходили, Макс еще раз обнял меня и даже поцеловал. Спокойно, это был поцелуй в щеку, как мне показалось?— дружеский. Но вот объятия дружескими я бы не назвала, раньше Макс так крепко меня не обнимал.После выздоровления Макс ударился в активное действие: стал звать меня гулять, только меня, без Карин. Гулять получалось не всегда?— тренировки и у меня, и у него?— а вот в кино сходить или кофе выпить, получалось довольно часто. Однажды после такого чаепития Макс провожал меня домой и ненавязчиво попытался меня поцеловать. Но?— увы и ах для Макса?— у меня из головы не шел Кристоф и я не смогла переступить через себя.—?Прости, Макс…Голубые глаза грустно улыбнулись.—?Он хоть тебя любит?—?Не знаю…Та зима кончалась днем моего рождения, двадцать девятым февраля. В тот день я ползла с тренировки уставшая, голодная и поэтому грустная. Да еще и папа расстроил с утра сообщением, что не сможет провести со мной день моего рождения. Почему-то именно в этот редкий день, именно двадцать девятого февраля, ему понадобилось куда-то стремительно уехать. Настроение было испорчено на весь день. Только мои Карин и Макс, который вопреки моим ожиданиям все еще общался со мной, как-то скрашивали этот серый мерзкий день. Инга с Алёшей звали в свою компанию, но мне было неохота. Я устала и мне хотелось побыть одной.Придя домой, я обнаружила на столе в моей комнате какой-то сверток. Приглядевшись, я рассмотрела, что это коробочка, завернутая в подарочную бумагу, разрисованную коронами именинника, тортами со свечками и прочими милашествами. Коробочка была перевязана бордовой веревочкой, а на веревочке виднелась бирочка.?Alles Gute zum Geburtstag, Füchslein?*,?— гласила надпись. Этот почерк я уже видела. На Балтийском море, в одной книжке был листочек в клетку… так, интересно, что там Кристоф мне подарил. А там был серебряный медальон со святым Христофором. И снова записка. Вернее, карточка с парой строк. ?Gott schütze dich. Und ich ein bisschen.?* На меня накатила какая-то непонятная храбрость и я позвонила Шнайдеру.—?Привет… —?вся храбрость испарилась, как только я услышала его голос.—?Привет. С днем рождения, Рокси.—?Да, спасибо. Я тут нашла твой подарок…—?Хочешь поговорить?—?Да… приезжай ко мне. Я одна. Ну только Кубик дома.—?Кубик не выдаст? —?улыбнулся Кристоф.—?Не, он будет молчать.Кристоф приехал через час. За этот час я изгрызла бы все ногти на руках, только они были и так короткие, и я ходила из угла в угол, из комнаты в комнату. Я передумала все на свете: зачем я его позвала? А если он потащит меня в постель, а я не готова ни морально, ни физически. Как я вообще выгляжу хоть? Ох, Кубик, загрызи меня, будь дружком!Но вот раздался звонок в дверь. Секунд тридцать я мялась, прежде чем открыть. Глубокий вдох и медленно открываю дверь.—?Рокси…—?Кристоф…Я отошла в сторону, впуская его в квартиру. Он зашел и закрыл за собой дверь. Я заложила руки за спину и оперлась о стену. Кристоф стоял в такой же позе напротив меня. Я смотрела в пол, Кристоф на меня. Сколько мы так стояли, не знаю, только вдруг Кристоф взял мою голову в ладони и поднял, чтобы я посмотрела на него.—?Хочешь зеленого чая? —?спросила я,?— с мятой.—?Хочу,?— улыбался он.Уютно устроившись на диване с чайничком зеленого чая с мятой, мы все-таки смогли начать разговор. Я зачем-то рассказала Кристофу про то, как Макс пытался за мной ухаживать, как попытался поцеловать.—?Ишь ты! Мою лисичку? Не отдам,?— он покачал головой и отпил чая.—?А, может, Макс моя судьба, а ты мне мешаешь? —?ляпнула я.—?Твоя судьба это я,?— он поставил чашку на столик и посмотрел на меня. Я почему-то съежилась под его взглядом.—?Это с чего это ты взял? Ты же настолько старше меня, мой отец твой лучший друг и тебе так неудобно… —?проворчала я, припоминая Шнайдеру его же слова.—?Не передергивай, Рокси. Это было в том году.—?А-а-а… то есть в шестнадцать уже можно и не так неудобно?—?Ты чего так разговариваешь со мной? Я уже не нужен? Я могу уйти,?— он даже встал со своего места и сделал шаг от меня.—?Кристоф! —?я вскочила, испугавшись, что он и правда уйдет, и схватила его за рукав.—?Испугалась? —?улыбнулся он.—?Да… не уходи… —?я обняла его за пояс и уткнулась носом ему в грудь, а он обхватил меня за плечи, давая понять, что никому не отдаст и не отпустит.На закате дня, когда солнце уходящей зимы заливало город рыжими лучами, на Дворцовом мосту мы с Кристофом целовались, как в последний раз, и все никак не могли оторваться друг от друга, сплетая пальцы наших озябших рук вместе.—?Никому тебя не отдам,?— он держал в ладонях мою голову и как будто не мог насмотреться на меня.—?Это значит, что мы с тобой теперь вместе? —?я смотрела на него снизу вверх.—?Да, Роксана. Мы с тобой вместе.—?А что же будет дальше?—?Сам не знаю…—?Мне как-то немножко страшно, Тофф…—?Мне тоже,?но я с тобой. Ich schütze dich, помнишь? —?он ткнулся лбом в мой лоб и спокойно улыбнулся, увидев, что я улыбаюсь ему.Пожалуй, это был самый лучший день рождения в моей жизни…