Часть 10 (1/1)

На самом деле Рассел Фарадэй прибыл в Дэрри , кто бы мог подумать, из самого Нью-Йорка, где должен был выполнить одно очень важное дело. К несчастью, он и сам уже забыл, какое именно. Помнил только, что с ним произошло что-то ужасное. Как будто вскоре после своей важной миссии он вроде как умер. А потом как по мановению волшебной палочки оказался в самой глуши Новой Англии.Рассел почти ничего не помнил из своей прошлой жизни, как будто он сильно так приложился головой там, в Нью-Йорке, и у него начисто отшибло память. Но, как выяснилось, он был бухгалтером. Он вдруг осознал это, когда в центре этого маленького городишки, который странным образом привлекал Фарадея, несмотря на царившую там гнетущую атмосферу недоброжелательности, отстраненности и недоверия к чужакам, открывалось новое ателье под руководством Джейн Чалмерс, и хозяйка набирала сотрудников. Недолго думая, Рассел решил воспользоваться этой прекрасной возможностью и откликнулся на вакансию главного бухгалтера, и остался в городе подольше, чтобы насладиться им, хотя сам толком не мог объяснить, что же его так очаровало. А потом вдруг, как и Роберт Грей в своё время, Рассел понял. И вспомнил всё. Не был он обычным бухгалтером. Он был могущественным колдуном, служившим Алому Королю, этому старому пердуну, засевшему в Темной Башне, как коршун в гнезде. Рассел Фарадэй — лишь одно из его имен. Там, в Срединном мире, он был известен под множеством из них: человек в чёрном, Уолтер О'Мрак, Уолтер О'Дим, Мартен Бродуклоук. Уолтер Падик было его настоящее имя. И он уже очень давно, казалось, целую вечность, водил за нос последнего стрелка, Роланда Дискейна, мешал ему добраться до Башни и остановить разрушение Лучей, которые не давали этой черной махине упасть, а миру — окончательно сдвинуться с места.В Нью-Йорке же он следил за тем, чтобы Джек Морт, повинуясь ка, исполнил свою работу и столкнул под колеса огромного синего кадиллака 1976-ого года мальчишку Джейка Чэмберса, из которого Уолтер хотел сделать ловушку для Роланда. Ведь пока мальчик со стрелком, душа стрелка в руках человека в черном. А он уж постарается раздавить её, как спелый виноград.Джек Морт, любивший бросаться кирпичами с крыши в прохожих и толкаться в метро, что частенько приводило к летальным исходам, блестяще исполнил свою роль. Мальчишка, которому переломало все его маленькие косточки и расплющило в лепешку внутренние органы, благополучно умер, оказавшись на дорожной станции в Срединном мире, прямо на пути Роланда. Уолтер остался доволен и уже собирался возвращаться, ведь ему предстоял долгий и утомительном поход в горы ради пикника со стрелком, как произошло странное. Время и пространство задрожали, будто вблизи червоточины, и его засосало в воронку. И выплюнуло здесь, в Мэне. Уолтеру так и не суждено было узнать, что в тот самый момент Роланд, захватив тело и разум Джека Морта, предотвратил смерть Джейка, создав при этом временной парадокс, заперев мальчика в обоих мирах сразу и заставив его разум разрываться надвое. Но это уже совсем другая история. Оставалось только понять, почему из всех миллиардов миров, врашающихся вокруг Башни, его занесло именно сюда. Что он, человек в черном, всю свою жизнь сеявший хаос и разрушения, поглощавший целые королевства, топивший их в крови и ненависти, мог найти в Дерри?И он это понял, прогуливаясь как-то в Бэсси-парке. Учуял, словно охотничий пес дремавшую в этом городе силу. Знал он, что эта сила, пропитанная злом, может, даже больше, чем сам Алый Король, сейчас дремлет, выжидает, зализывая раны. И Уолтеру не терпелось узнать, что же здесь произошло.Он рылся в архивах, просматривал книги по истории Дерри в библиотеке, расспрашивал выпивох в местных барах, методично подливая им ещё и ещё дрянного виски, от которого утром они бы не смогли вспомнить и собственного имени, а голова бы гудела, как пароход, но смог выяснить только то, что на протяжении всей истории города периодически случались какие-то катаклизмы, массовые убийства, да похищения и пропажи сотен детей. Скука смертная.Но потом к ним в ателье пришла на практику эта замарашка, Беверли Марш. Когда Джейн постучалась к нему в кабинет, чтобы представить ее, Рассел нехотя оторвался от работы, которая приносила ему несказанное удовольствие. Джейн не знала, что уже пару лет за ателье копиться налоговая задолженность, за которую ее могут упрятать в Шоушенк, а мерзавка Джули Лори не просто шьет слишком узкие для своих клиенток платья, а прямо из кассы тащит деньги в свой карман. Уолтер, который в этом мире был властелином цифр, которому Джейн всецело доверяла, все это благополучно прикрывал, ведя разные учетные книги: ту, которую он отправлял Джейн на подпись, и настоящую, хранившуюся у него в потайном ящике стола. В какой-то момент он просто решил, что раз ему не удасться разрушить Башню, ведь он застрял здесь, он разрушит хотя бы это маленькое, омерзительно процветающее ателье. Беверли на его взгляд была самой обычной девкой, ничем не примечательной. Раздувалась от гордости, как желудок во время изжоги, из-за того, что ее взяли на работу, восхищенно смотрела вокруг своими огромными глазищами, и сияла от амбиций. Цифры уже сложились в нужные ему комбинации, и из праздного любопытства Уолтер заглянул в ее сознание. Она не просто хотела шить одежду, стать известным модельером и прославиться, загребая деньги лопатой. Она хотела сбежать от отца. Сбежать из этого города, с которым у неё связано столько плохих воспоминаний. Как за ней гонялась местная шпана, как они сражались с клоуном...Что? Какой, к черту, клоун? Они что, как малолетние преступники избили клоуна на собственном дне рождения из-за того, что фокусы были слишком скучными?И тут Уолтер наконец понял, какую именно силу ощутил в Дерри. Силу, которая незримой тьмой заполняла каждый уголок, каждый закуток и подворотню, намертво переплеталась нитями ка с каждым деревом и кирпичиком этого города. Он слышал об этой сущности только из легенд своего далекого детства. Даже Алый Король мало что знал об Оно. Он стал рыться в мозгу девчонки чаще. Болтал с ней, расспрашивал, пока записывал на ее счёт очередной рулон дерьмовой ткани. Хотел, чтобы она задержалась в его кабинете подольше, чтобы он смог выудить всю информацию, что томилась в этой глупой черепушке. И к своему глубочайшему удивлению в конце концов узнал, что каких-то пять лет назад кучка балбесов, сопротивлявшихся воле ка, не захотев сдохнуть в желудке одной из самых могущественных, внушавших страх сущностей, одолели Оно.Должно быть, эти детки обладают нешуточной мощью. А эта мощь, Уолтер ухмыльнулся, точно пригодиться в Алгул Сьенто, маленьком предприятии по сносу ветхих строений и сооружений, например, Лучей, держащих Тёмную Башню. В начале лета у замарашки появился парень. Обычный такой, невзрачный русоволосый парнишка, но, как надутый индюк, пытавшийся казаться крутым с этими своими говнодавами, очками-авиаторами и красно-белой развалюхой, которая почему-то до сих пор носила гордое звание автомобиля. Видели бы ее великие древние! Но замарашка, обделённая правильным мужским вниманием, лаской и заботой, с легкостью купилась на такие дешевые трюки. Беверли от счастья засияла пуще прежнего, заставляя чувствительные к свету глаза Уолтера жмуриться в ее присутствии. В ее мыслях было просто невозможно находиться, такими тошнотворно девчачьими они были, и Уолтер, в попытке сберечь свою нежную психику, на время сбежал из ее головы. Но ближе к середине лета Уолтер почувствовал как сила, до сих пор дремавшая где-то очень глубоко под городом, вновь пробудилась. Потянулась, разминая затёкшие от долгого сна мышцы, лениво зевнула и села в постели. Медленно спустила на пол одну ногу, затем вторую, все еще не сумев разлепить веки. Пока на плите варился кофе, сила окончательно проснулась и пошире распахнула глаза.Уолтер осознал, что каким-то неведомым образом, ка его задери, Оно выжило и теперь бродит по улицам Дерри. Возвращаясь домой, человек в чёрном тут и там улавливал едва ощутимый запах гнили, который оставлял за собой клоун. Он чувствовал присутствие Оно, но никак не мог его обнаружить. Пока невзрачный парень Беверли не забрал с работы эту замарашку на своём разваливающимся корыте. Уолтер тогда тоже уходил домой и замер, как истукан, прямо на крыльце, смотря им вслед и вдыхая несомненно токсичные, как яд омароподобных существ в Срединном мире, выхлопы удаляющегося Плимута Фьюри. Это был мальчишка. Оно сидело в мальчишке, которого глупышка Беверли приняла за самого очаровательного и крутого парня на свете, и его сила, которой кучка неудачников нанесла, как они думали, непоправимый ущерб, росла как грудь старшеклассницы после летних каникул.Откуда же Оно брало силу? Из головы Беверли Уолтер подчерпнул, что клоун питался страхами детей, а заодно и их плотью. Ну и иногда был не прочь отобедать и взрослыми после какого-нибудь массового убийства. Но в городе вот уже пять лет, какой сюрприз, не пропал ни один ребёнок, не взорвался ни один металлургический завод, не сгорел ни один клуб. Клоун, что, питался одной праной?Уолтера осенило. Ключом к этой двери оказалась девчонка. Да, он ясно увидел эту связь между ними — клоун с каждым днем все больше расцветает, как майская роза, а замарашка чахнет, как кактус в пустыне. Каким-то образом Оно выкачивало из девчонки ее кхев, а она даже не подозревала об этом. Если уж девчонка способна воскресить из мертвых Оно, то она уж точно пригодиться и ему, Уолтеру. Для сноса всяких ветхих строений. Типа Лучей и Алого Короля впридачу. ***В последнее время жизнь Беверли кардинально изменилась. Со стороны казалось, что она, повзрослев, на всех парах идёт к американской мечте: закончила школу, нашла лучшую в мире работу, встретила прекрасного парня и, покинув родительский дом, съехалась с ним. Квартирка им досталась пока небольшая, но уютная и в центре города, недалеко от работы. Роберт был крайне милым: забирал свою девушку на ретро-автомобиле, о котором местным школьникам приходилось только мечтать в своих самых влажных ночных фантазиях. Он всегда улыбался коллегам Бев и частенько привозил им чего-нибудь вкусненького, типа пончиков или печенья из ближайшей закусочной, шутил и говорил ненавязчивые комплименты. На деле же их союз был настолько счастливым, что Беверли хотелось спустить его с лестницы, и чтобы он, сломав себе шею, умирал долго и мучительно. Они жили дома у Роберта Грея, когда-то давно обычного гражданина Дерри, и к которому по несчастливой случайности подселился один космический паразит, оттолкнув хозяина тела от рычагов управления. Квартира несколько лет пустовала, вандалы уже устали ее грабить, ведь выносить, кроме старой, пыльной и вонючей мебели да пожелтевших, ободранных ими самими в пьяном угаре обоев было нечего. Воду и электричество отключили за неуплату. Жилплощадь приходилось делить с квартирантами: по углам пауки любовно сплели свои паутины, под раковиной на кухне поселились тараканы, за стенами вечно шушукались крысы. Клоуну, как думала Беверли, даже нравилось тут жить. Это было его маленькое убежище, уютная помойка, милая сердцу свалка. А уж совсем непередаваемое удовольствие ему доставляло наблюдение за тем, как она беситься и пугается. Как, например, когда он начал разговаривать замогильным голосом, когда она пыталась умыться прокипяченной два раза водой в тазу. Он обещал и полетать, и сладкой ваты, и весь остальной цирк. Беверли, которая уже несколько дней не могла спать и находилась едва в сознании, закричав, перевернула таз, расплескав на грязный пол воду и забилась в конвульсиях. Иногда он внезапно появлялся в отражении в зеркале у неё за спиной, когда она пыталась расчесать спутанные, давно немытые, потускневшие волосы. Бывало, пытаясь приготовить себе хоть какую-то еду на еле живой, старой газовой тарелке, которую он приволок со свалки, когда понял, что его игрушка без обычной, привычной людям еды, увы, может умереть, находила дохлую крысу или кошку. И конечно клоун не мог лишить себя удовольствия повторить на бис свой коронный номер с кровью в ванной, пусть и за неимением воды девушка заходила туда редко.— Знаешь, — однажды сказала ему уставшая до смерти Беверли, у которой уже, казалось, закончились запасы и крика, и дрожи, и слез, что впору было ехать закупаться в ближайший супермаркет, — когда долго смотришь одно и то же представление, каким бы захватывающим оно не было, начинаешь привыкать, и становится неинтересно.— Всегда думал, что к ужастикам это не относится, — флегматично ответил ей клоун, но про себя решил, что надо бы как-то разнообразить страшилки.Спустя время клоуну надоело ее просто пугать. Страх по-прежнему был вкусным, но насыщал не так хорошо, как секс. А он был голоден. Они не спали после того дня, как он открыл перед ней своё истинное лицо и заставил заключить кабальную сделку, которую бы любой юрист признал недействительной. Пеннивайзу хотелось ее жизненной силы, кхева, все больше и больше. Ему нравилось, как энергия струится по этому жалкому человеческому телу, как наполняет его до краев, как возвращает ему былые возможности. Теперь он уже мог превратиться во что угодно, в любого монстра. Мог создать любую иллюзию. Мог голыми руками сломать человеку хребет. Но ему хотелось еще и еще. — Малышка Беверли, я очень за тебя тревожусь. Ты совсем не выполняешь супружеский долг.Беверли медленно повернула голову в его сторону, посмотрела пустыми глазами. Пеннивайзу показалось, что она едва ли поняла смысл сказанной им фазы, он уже было собирался наглядно ей всё всё наглядно продемонстрировать, как она посмотрела удивленно сначала на него, потом на свою ладонь с растопыренными пальцами, а потом продемонстрировала ему своё открытие.— Что-то я не вижу кольца. Ты уверен, что я должна исполнять супружений долг?Он оказался рядом с ней в мгновение ока и ударил ее кулаком по лицу. Беверли отлетела к другому концу дивана, на котором коротала вечера в своей темнице, ударившись об изголовье. Щёку саднило, скула горела, а в глазах плясали звездочки. Он ударил ещё раз.— Понимаешь ли, я из той области вселенной, где официальное заключение брака не принято. А сейчас, или не хочешь сдохнуть, а я вполне могу это устроить, ты будешь подчиняться моим законам.Клоун в подтверждение своих слов снова замахнулся. Она зажмурилась, ожидая удара, сжавшись в комок. И тут ей пришло в голову, что это же всего лишь секс. Просто механические движения, которые рано или поздно закончатся, а он на время оставит её в покое. А уж потом она найдет способ, как поквитаться с ним. Обязательно найдёт.— Ладно-ладно, офицер, я сдаюсь, — ей стоило титанический усилий открыть глаза и посмотреть на него, подняв руки. Только белого флага не хватало.— Так-то лучше, — клоун довольно облизнулся, расслабляя сжатую в кулак ладонь. Он навис над ней, поймав в капкан своих рук и ног, стискивающих её тело, к его удивлению совсем не дрожащее. Его было взбесило, что она не боится его, или делает вид, но быстро махнул рукой — он предвкушал более изысканное и питательное блюдо. И теперь ему не нужно было сдерживаться, не нужно было строить из себя героя-любовника, чтобы понравиться девушке.Клоун кусал её до крови, сжимал до синяков, душил, оставляя на грани сознания, а потом отпускал, а она хватала обветрившимися, покусанными губами спертый воздух, которого едва ли хватало, чтобы наполнить легкие кислородом. Он двигался в ней резко, больно, подминая под себя, словно стараясь раздавить, как назойливую муху. Беверли не кричала, не стонала, не выгибалась под ним, как бы сильно клоун не старался сломать её, подчинить себе, как дворняжку.Когда он наконец кончил, то повалился на неё всем своим весом, как мешок картошки, вышибая из неё остатки хриплого дыхания. Оно тяжело дышало ей куда-то в шею, обжигая, щекоча мокрую от пота кожу, пока Беверли, приходи в себя, пыталась спихнуть его на пол.Пеннивайз ожидал привычного взрыва энергии, которая наполняла его после близости с девчонкой. Но ничего, кроме оргазма, который ощутило всего лишь физическое тело Роберта Грея, не происходило, хоть и за время существования в нем клоуну и пришлись по вкусы такие обычные людские радости, как эта. Девчонке все-таки удалось спихнуть его с себя; обессиленный, он без сопротивления перекатился на пол, да так и остался лежать в позе морской звезды, раскинув руки и ноги настолько широко, насколько позволяли скромные размеры комнаты. ?И что это, черт подери, было?!? — орал в чужой голове Пеннивайз, как будто ее первоначальный хозяин знал ответы на все его вопросы.Роберт Грей, пусть и сочувствовавший девушке, откровенно радовался неудачам своего тюремщика. Стоило ли убивать тех двоих ублюдков, чтобы его игрушка не досталась больше никому, стоило ли похищать и пугать девушку до полусмерти, чтобы она всегда была под рукой, как готовый замороженный обед, который нужно было только разогреть в микроволновке, стоило ли насиловать ее, чтобы не добиться ровным счетом ничего, никакого дополнительного эффекта, к которому клоун так привык за то время, что Роб и Беверли встречались. Теперь же клоун не чувствовал ничего, кроме, пусть и приятного, но опустошения.?Может быть, не стоило заставлять ее силой, как думаешь? В прошлые разы все было добровольно. Она даже, как это не прискорбно, была счастлива с тобой, пока ты не показал ей, кто ты на самом деле? — Роберт Грей откровенно потешался, пусть и знал, что расплата последует мгновенно. Но клоун, казалось, был слишком озадачен, чтобы наказывать своего второго своенравного пленника, который вздумал над ним насмехаться. Пусть Пеннивайз и был по другую сторону Белизны, но даже он понимал, что в словах этого насекомого есть какой-то смысл. — Вот доведёшь ты меня до ручки, и сбегу от тебя подальше, хоть в Хейвен для начала, откуда ты меня не достанешь. И плевать я хотела на твои неустойки.Пеннивайз, уже достаточно успокоившийся из-за своей первой за миллиарды лет любовной неудачи, лишь усмехнулся.— Не советую, Бевви. Там обитают еще более злобные твари, чем я. И им, кстати, тоже нужны живые батарейки, как ты.Она лишь отстранённо взглянула на него и отвернулась к спинке дивана.