9 глава - Два цветка (2/2)

Да, я боюсь Чимина, но всё-таки понимаю, что то, что он предпринял – простое запугивание. И я поражена тем, что, оказывается, и средняя степень страха способна вызвать пламя в моей грудной зоне и распространять его по всему шрамированию, хотя раньше это происходило исключительно от высокой степени страха. Или я стала настолько пуглива, что отныне любой страх вызывает острую боль над грудью? Как бы то ни было, прямо сейчас разворачивается картина, которой я сражена больше, чем тому дню, когда узнала что Чимин, самолично, отправил на тот свет свою возлюбленную. Невзирая на то, что освещения в ванной нет, благодаря естественному свету, который падает из-за двери на ближайшую к ней половину, я вижу всё, что меня окружает. Однако вниманием завладевает не мебель, а Пак, а конкретно – его самочувствие. Ещё минуту назад он был бодрее здорового быка, а в данный момент тяжело дышит, громко вдыхая носом и выдыхая ртом. Внезапно Чимин опирается правым плечом о стену, у которой стоял до этого. Мне неясна резкая смена его состояния, похоже на то, что он не так давно марафон пробежал, и в текущий момент восстанавливается. Но, при всём при этом, когда Пак поворачивается и облокачивается всей спиной о стену, оперев на неё ещё и затылок, на открытой части шеи, я замечаю перелив капель пота, и ввиду этого меня наконец-то осеняет. - Когда мне страшно, тебе так плохо? Пак на миг вскидывает свой измученный взгляд на меня и после очередного выдоха сглатывает, прикрыв веки и наклонив голову набок к моей стороне. Сколько раз я его боюсь, во столько же раз у него увеличивается пот. И если раньше все те разы, когда ему было нехорошо, он оставался на ногах, да ещё и силу применял, то не значит ли то, что я наблюдаю перед собой в эту минуту – это ему уже невмоготу терпеть? Получается, всякий раз, когда Пак возникал рядом со мной, не по своей воле, то уже был слаб и боролся с болью? Но, что самое интересное, пока я об этом рассуждала, страх к Чимину прошёл, шрамирование перестало жечь. Я вновь чувствую себя нормально, чего не скажешь о Паке. Ему наоборот делалось всё хуже. Он реже дышит, видно, что с каждым новым вздохом делать ему это становится сложнее. Я собиралась подойти к Чимину и помочь ему дойти, хотя бы до кровати. Не из жалости, не из выгоды, просто я добродушная. Убийцы тоже люди. Все хотят жить. А если судить по тому, что Чимин воспользовался мной как своим донором, то мертвецы особенно. Я не успела шагнуть, поскольку Пак сделал это первым. Он проходит мимо меня, словно я дерево, растущее здесь десятки лет.

Конечно, ему без разницы ?что? где? и как??, его волнует собственное самочувствие, ухудшившееся по моей вине. А не я, вдруг запереживавшая о его шрамировании.

Когда я разворачиваюсь и следую в главную комнату за Паком, первое на что падает мой растерянный взор – бардовое пламя, пылающее по контуру четырёхлистного цветка Олеандр.

Так вот зачем ему было нужно, чтобы я была дома в день, когда он защитил меня от всепоглощающего ужаса с опасным роботом. Его татуировка действует точно так же, как и моя. Она горит и создаёт дюжий поток боли. Но есть отличие. Его шрам не перестаёт гореть, даже когда меня не терзают жуткие мысли, а учитывая то, как Чимин вскрывает упаковку со шприцом, и вливает в него содержимое ампулы с опиоидным анальгетиком, боюсь представить, насколько нестерпим болевой синдром, который он испытывает, что приходится прибегать к самому ужасному средству помощи…

Когда Чимин собирается ввести себе сильнодействующее обезболивающее, я ускоряю шаг, и, подбежав сзади, хватаю его за руку. - Другого способа нет? Это же наркотик, – предупреждаю его, потому как этот препарат без труда подчиняет человека себе, сначала на 50, 60, а затем и на все 100%. Чимин порывистым движением отталкивает меня плечом, а потом вводит себе болеутоляющее. Затем, он кладёт на кухонную тумбочку пустой шприц и упирается ладонями о гарнитур, опустив голову.

Пак всё ещё слабо дышит, да и татуировка до сих пор ярко пылает. Как он и хотел, я стою, ничего не предпринимая, держась одной рукой за плечо, куда он меня толкнул. Не ушла, потому что таким поведением он меня точно не обидит, мордоплюй похлестче вещи вытворяет, да и в целом, я осталась рядом на случай, если обезболивающее ему не поможет. Телефон лежит не так далеко, в сумочке, ранее оставленной мной на туалетном столике, поэтому я была готова, если что вызвать скорую.., для живого мертвеца. Пока мы оба ждём, когда подействует наркотик, я нарочно вытягиваю голову, чтобы лучше увидеть, какое количество ампул лежит в выдвинутом ящике нижнего кухонного шкафа. И оно меня сражает, впрочем, как и количество шприцов. Их там так много, словно Чимин поставщик этого препарата в целую сеть аптек. Аптек… …произошёл трагичный случай. Молодой человек, на вид лет двадцати трёх, убил работницу аптеки и загадочным образом исчез. Камеры не зафиксировали ни его лицо, ни одежду, иными словами, – никаких отличительных черт, благодаря которым его можно было бы узнать на улицах города. Он позаботился о том, чтобы камеры в момент посещения аптеки были выключены. Странно то, что его отпечатков пальцев нет в базе, и следственная группа, которая прямо сейчас находится на месте происшествия, до сих пор не выяснила, каким способом убийце удалось выйти из аптеки, с учётом того, что он не воспользовался ни главным входом, ни служебным. Известно только то, что помимо убийства, преступник украл пакет шприцов с обезболивающими, которые содержат в себе сильные наркотические вещества... Я сразу же вспомнила недавние новости и то, как жители Пусана мучились в догадках, что же за грабитель, таинственным образом испарившийся из учреждения здравоохранения, отнял жизнь у продавца лекарственных препаратов? Могу ли я, основываясь на новостях и на том, что происходит на моих глазах в последние время, сделать свои выводы? - Так это ты ограбил и убил продавца в аптеке? – пусть я и осознаю, что отныне контролировать Чимина путём своих страхов мне подвластно, но пользоваться этим в эту пору, или наезжать на него за то, как ужасно он поступает с чужими жизнями, я не намереваюсь. Поэтому я спросила без налётов в голосе. Пак предпочитает мне не отвечать, возможно, потому что для него в этом нет смысла, и что это правда. К этому моменту, пламя угасает, а ещё спустя пару секунд пропадает, предав татуировке прежний вид. Плечи Чимина заметно расслабляются, но дыхание всё ещё такое же слабое с учётом еле заметного движения задних мышц тела. - Где ты жил до того, как переехал ко мне? Зачастую, когда человек слаб, его легче вывести на откровение. Его мозг перестаёт работать с неискренним уклоном, и на основе этого, всё, что он скажет, на 70% будет являться истиной. Но, похоже, Пак относится к тем ?нечастым?, которые убеждены, что при таких обстоятельствах выдадут всё самое сокровенное полностью, и поэтому предпочитают игнорировать своего собеседника и отмалчиваться.

Надо сказать, Чимину не повезло. Я не дам поступить ему таким способом, потому как во мне сидит маленький детектив, который постоянно что-то расследует и умозаключает, так, ради удовольствия. И пока Чимин молчит, я вспоминаю, как как-то он пришёл ко мне подпитый и пропахший табаком; как на рэп-тусовке он сопровождал стриптизёршу, и что тогда он тоже пил. Получается, что от выпивки он не отказывается, водится с легкодоступными девушками, а ещё.., точно! Недавно же сообщали ещё одни загадочные новости! Прямо сейчас к нам на радио поступило сообщение от полиции о том, что в Пусане появилась подозрительная личность. Каждую ночь она коротает в барах, заказывая себе отдельную VIP-комнату, а на утро никто из сотрудников питейного заведения не может застать её на месте, чтобы потребовать плату за пользование комнатой... Когда я понимаю, что все домыслы ведут меня в верном направлении, я решаюсь уточнить: - В барах же? Я думала, Чимин не ответит и на это, но ошиблась. В один момент брюнет развернулся. Лицо его бледное, а губы почти белые, словно их опустили в муку. Боже, они итак большие, а когда выделяются, то выглядят как накладные. Благо, что взор Чимина не гнетущий. Сегодня, наверно, единственный день, когда я это испытываю и хочу, чтобы так было всегда. - Что если так? ?Что если так?? мысленно спрашиваю себя я, но не нахожу ответа. Я задумываюсь над тем, как в таком случае должна поступить? Сдать Чимина полиции? Бред. Выставить из квартиры? Можно попробовать, если угрожать ему тем, что я снова могу чего-то испугаться, однако это не помешает Паку вколоть себе новую дозу, даже если я избавлюсь от всех тех ампул в ящике. Аптеки ведь никто не закроет. К тому же, как выяснилось, Чимин может долго терпеть боль, при этом ещё и пользоваться своей силой, иначе, как бы он перемещался в другие места, после того как я его насильно к себе призывала? Я достаточно пропала в своих мыслях. Чимин уже успел перейти к дивану, и среди разбросанной кучи одежды выбрать себе наиболее подходящую. Но вот, куда он намеревается пойти? - Ты не мог бы прекратить светиться передо мной нагишом? – заслонив себе глаза ладонями, обращаюсь я с просьбой к Паку, который совершенно невозмутимо снял с себя шорты. - Зачем? Ты всё равно не будешь смотреть. Так-то оно так, но… - Чимин, так нельзя. По крайней мере, в моём присутствии. - Повзрослей уже.

Когда я слышу, что Пак совершает шаги ко мне, я опускаю руки. Однако брюнет минует меня, подходит к входной двери и скидывает на пол ботинки с обувницы.

Как и всегда он полностью в чёрном. В брюках и тонком свитере под горло. - Уходишь? Кажется, Чимина совершенно не заботит то, что его волосы ещё наполовину влажные.

- До моего прихода приберись и приготовь поесть, а после проваливай, – он раздаёт указания, уже обувшись, а следом накидывает пальто и смотрится в зеркало. - Ещё сегодня ты, по подобию бесчувственного человека, оставил меня на всю ночь спать на холодном полу в прихожей, а теперь просишь покорно прибраться, приготовить поесть и уйти? Не думаешь, что это слишком? – я пытаюсь подчеркнуть всё так, чтобы Паку стало стыдно за все его поступки и феноменальные просьбы. - Не на полу, а на коврике, – без зазрения совести он наносит увлажняющий крем на лицо, не отрываясь от отражения в зеркале. - Издеваешься?

Я уже говорила, что не переношу такой тип людей, как Чимин. Мало того, что общаться с ним нет желания, так и в случае, если я сильно захочу, то не смогу прекратить с ним встречаться, потому что: во-первых, он меня из-под земли достанет, если ему понадобятся услуги горничной, а во-вторых, получить ответы на вопросы, касающиеся цветка Олеандр мне удаётся лишь от него. Когда Чимин распыляет на себя уйму одеколона, который чересчур бьёт своим запахом по моему обонянию, то подходит ко мне, причём рассерженный. Мне приходится склонить взгляд и реже вдыхать безотбойный запах, исходящий от брюнета. - Забыла, о чём мы договаривались? - Представить не можешь, как хочу этого, – почти неслышно проговариваю я, боясь изогнуть ситуацию к не самому удачному раскладу. - Не повезло тебе. Похоже, меня кто-то сглазил. Раз так, то не напроситься ли на сеанс очищения к госпоже Ли? В прошлом году она на этом хорошо зарабатывала. Порой, в выходные, меня выгоняла, чтобы проводить здесь групповые сеансы. Сейчас меня таким не ущемляют, но это не значит, что госпожа Ли перестала этим заниматься. И всё равно, идти с этой просьбой именно к ней, как-то нет особого желания. А если так, то придётся и дальше жить вместе с неудачей. - Ладно, я всё сделаю, – я направляю свои глаза на его, такие пустые и абсолютно бездушные, произнеся слова с пониманием собственной безвыходности. – Но до того как ты уйдёшь, скажи.., Тэхён, он в порядке? Если бы я была жёстче, то, возможно, возразила бы Чимину, но я не такая. Я не умею идти наперекор кому-то. Грязными способами. - Что ещё за Тэхён? – от незнания Пак изогнул брови. Ах, да, откуда бы он знал его имя. - Тот парень, который вчера пострадал из-за меня, когда мы упали с мотоцикла. Как он, ты видел? С ним всё хорошо? Возможно, я перегибаю с количеством интересующих меня вопросов, оттого и Чимин призадумывается, а возможно это он решил для себя, что не станет мне отвечать. Но мне очень и очень важно услышать о самочувствии Тэхёна, потому я воедино соединяю ладони в форме кулочка и продолжаю неотрывно вглядываться в тёмно-карие глаза напротив. - Втрескалась. - Нет, – разом опровергаю я. Как он это определил? Причём ещё утвердительно высказался, будто эта новость известна всему миру. Я же себя ничем не выдавала. Из-за того, что я интересуюсь самочувствием Тэхёна, он поставил на нём метку ?воздыхаю?? Абсурдно же. Может, он брат мой! Вероятно, у Чимина тактика такая: ловить меня на чём-то сокровенном, но фигушки, я намерена опровергать всё столько, сколько потребуется, лишь бы у него ничего не вышло! - Не подставляй себя.

Похоже, я ошиблась. Нет никакой тактики у Пака. Он не заинтересован ни в чём.

- Я не знаю что с ним, – в итоге выдаёт Чимин и направляется к выходу. Он берёт ключи от квартиры и машины, а затем выходит, захлопнув за собой дверь, которую нет нужды запирать с той стороны, это происходит автоматически. То ли взаправду понятия не имел, то ли специально соврал, однако, с какой бы целью Пак лгал мне? Если всё-таки поверить его словам, тогда мне ничего не остаётся, кроме как ждать завтрашнего дня, чтобы увидеться с Ким Тэхёном и разузнать всё самой.

- А где Лохматыч? – внезапно меня озаряет. Своего питомца я не наблюдаю с тех пор, как ушла в ванную. Обычно он нежится на подоконнике, но в эти минуты его там нет. Миска с едой стоит пустая, а от кота ни слуху, ни торчащих из-за угла ушек.

Куда он делся? - Лохматыч, – окликаю я кота и жду несколько секунд. – Лохматыч! – чуть громче кричу я, развернув стопы к холодильнику. Я намеревалась взять из него сосиску, чтобы выманить пушистика запахом его любимой еды, но, благо, прибегать к таким мерам не потребовалось.

Мой любимец коротко мякнул, выглянув из-под дивана с подогнутыми ушками. - Хэ-эй, ты чего? Что-то тебя напугало? – подойдя впритык к мягкой мебели, а потом присев на колени, я протягиваю руки, к которым Лохматыч мигом припадает. Он издаёт обеспокоенные звуки, сидя рядышком и выпустив когти.

Сильно испугался, но ?чего?? я выведать не могу. Увы, не говорю на кошачьем. - Не знаю, что тебя так шокировало, но теперь всё хорошо, – шепчу я Лохматычу на ушко, когда прижимаю к своему сердцу. Я глажу его медленно и как можно невесомей, чтобы он быстрее расслабился. Через минуты две он успокаивается. Стоявшая дыбом шерсть принимает свой обычный, игольчатый, но более приглаженный вид, а сам пушистик, начинает мурлыкать, прикрыв глаза и спрятав когти. - Вот так, ты в безопасности. Наверняка это выглядит так, что я привожу в спокойствие лишь Лохматыча, но на самом деле это ещё и успокаивающая терапия для меня. Всё же находиться рядом с Чимином, – как лишать себя кислородной маски после длительного забега, но если совсем на немного Чимин оставляет меня, то этой маски становится слишком много и ты просто её снимаешь, заново привыкая к обычному потоку воздуха. ??? Мне бы понадобился час, чтобы навести порядок в студии, полить растения и вычистить всё до малейшей пылинки, но так как я занимаюсь всем этим под песни MAMAMOO, то на уборку уходит около двух с половиной часов. Зато мне весело. Я отжигаю своим привычным стилем танцев, то с пылесосом, то со шваброй. Жаль, правда, что из-за неосведомлённости в том, через сколько вернётся Чимин, пришлось прибираться в футболке и шортах, а не как я привыкла, в трусах и лифчике. А что? Так мне хотя бы не жарко. Как к этому относится Лохматыч? А он свыкся, как и я с тем, что он отрыгивает свою шерсть под конец некоторых моих трапез. На стряпню я трачу примерно ещё час, но заканчиваю с ней только когда принимаю душ и обрабатываю мазями все ноющие участки тела. Приятно освежиться, смыть с себя все изъяны и пиявки предыдущих, кошмарных дней и заново ощутить себя совершенно обновлённой.

Безусловно, я набиваю живот своей готовкой, а так как понятия не имею, чем питается Пак Чимин, то приготовила блюдо на свой вкус – острый и сытный пипимбап*. С учётом того, что Чимин всё ещё не объявился, накладывать ему блюдо в тарелку я посчитала проигрышным вариантом, а потому оставила всё на плите. Собственно я не обязана обслуживать его как в ресторане. Этими ?услугами? обычно пользуется мой пушистик, которого я тоже не обделяю, и накладываю в миску свежую порцию кошачьего корма. На часах холодильника высвечивает восемь вечера, а Чимина всё ещё нет. Я не жду его возвращения, но раз за столько времени он ещё не появился, меня посещает мысль остаться спать дома. Однако, как быстро она меня посещает, также быстро от меня улетает. Всё же мне не хватит духу противостоять Чимину, имея при себе запас убеждающих аргументов, поэтому я просто уйду. К тому же, несколько минут назад мне позвонила Соён. Голос у неё был расстроенный, и это понятно, ведь в последнее время мы не то, что не видимся, мы вовсе не созваниваемся. Я не хочу, чтобы наша дружба рушилась, в связи с этим предложила ей встретиться. И к счастью она пригласила меня прийти к ней с ночёвкой, взяв тем, что в эту ночь она будет одна. Её муж Джон, пока у него выходные, вместе с сыном уехали к бабушке. Так что я не отказалась, раз никого не буду стеснять.

Вещей беру по минимуму, в основном всё для учёбы и пижаму, причём закрытую. Чимин может появиться когда угодно, и как-то не хочется, чтобы он вновь застал меня полураздетой. В общем-то, хоть я и рада перекочевать в уютной квартирке Соён, но, по правде говоря, совершенно не готова делиться с ней нынешними мистическими вещами.

Сколько я намереваюсь от неё это скрывать? По всей видимости, когда буду уверенна, что способна объяснить всё так, чтобы она не сочла меня шизофриничкой. Но никак не сегодня. - Пока, Лохматыч! Выходя на площадку, я посылаю Лохматычу воздушный поцелуй, который он игнорирует.

Всё вернулось на круги своя.

Когда мой любимец лежит на подоконнике с моськой важного царя-правителя, значит, нет нужды беспокоиться за его здоровье. От этого я как-то воспрянула духом. Удивительно, но когда наблюдаешь за тем, как ценным тебе людям или животным хорошо, и не важно, какую роль ты играешь в их жизнях, то сам понемногу становишься счастливей.

Для того, чтобы не упустить приподнятое настроение и поспособствовать тому, чтобы оно повышалось, я вставляю наушники в уши, включаю на телефоне бодрящую и зажигательную песню Сынри и Мино ?WHERE R U FROM?. Благодаря её ритму и моему позитивному настрою, дорога по тёмным улицам до ближайшей автобусной остановки проходит легко и весело.

В автобусе были свободные места, за счёт чего до подруги я добралась без происшествий и усталости в ногах. В связи со всем этим хотелось верить, что отныне, начиная с сегодняшнего, благоприятного вечера, дни будут проходить так постоянно. ??? От лица автора Громкий хлопок дверьми будит беспечно спящего на подоконнике кота. Лохматыч подскакивает с громогласным мяуканьем и прячется под диван, откуда его не так давно выманила хозяйка. В это же время, брюнет швыряет две связки ключей на туалетный столик, затем стоит, слегка покачиваясь, и словно гипнотизирует перепуганного любимца Кей.

Чимину по боку на то, как на него реагирует домашнее животное. Для него он – беспомощный мусор, не прошедший естественный отбор среди себе подобных и возвышающий собственный статус в жилище слабохарактерной девчонки. Поэтому он его не кормит и не собирается. Захочет жить, найдёт, чем полакомиться.

Подолгу Пак в прихожей не задерживается. Голова кругом от алкоголя, которым переполнен организм, да и голод сильно давит.

Брюнет сбрасывает с себя пальто и бросает его на подлокотник дивана, а сам не разуваясь, идёт к плите. По пути он не то, что не осматривается, он просто-напросто с самого начала не был намерен проверять состояние студии на чистоту. Чимин всего-то осведомлён в том, что так надо. В его доме всегда был порядок, но за этим следил не он, а его мама. Формальности, до которых ему, на самом деле, нет дела. Когда Чимин останавливается напротив казана, то открывает его крышку, чтобы сначала насладиться ароматом блюда. Ему было достаточно вскользь посмотреть на него, чтобы разочароваться и с силой вернуть на место крышку. Нет, блюдо не пахнет отвратительно, наоборот, вполне заманчиво. Причина такого поведения Чимина кроется в ином. - Поганка, – шипя, выговаривает Чимин и тут же с размаху отбрасывает полный еды казан в мойку. Крышка падает туда первая, поэтому перемешанные ингредиенты постепенно начинают стекать за ней вниз из овального дна казана. – Она нарочно приготовила его? Лохматыч, боясь попасть под сердитую руку, забирается глубже под мягкую мебель и не издаёт ни звука, планируя пробыть там столько, сколько потребуется, пока новый хозяин квартиры не станет более умиротворённым или не решит провести время за её пределами, что более вероятно. Но сегодня Чимин уже никуда не пойдёт. Вымотался. Пил, да пил. Не привык закусывать, да и понадеялся на плотный ужин от Кей. Он бы съел что угодно: пресное или самое простое, да хотя бы рамён, но в итоге остался ни с чем.

Ещё в баре, Чимин думал, как его раздражает непрерывный поток девушек, который неустанно требует от него внимания. Они готовы терпеть его любым, лишь бы быть с ним. Это его особенность, его магнетизм. Но на фоне последствий в баре, утомивших его, худшим оказалось выбранное из множества возможных девчонкой блюдо – одно единственное и ему ненавистное. - Весело тебе было, Кей? – с колкой усмешкой в словах проговаривает Чимин, вспоминая то, как подъезжал к дому и увидел девушку. С каким ясным лицом и искристой улыбкой она плясала свои странные танцы. Тогда Чимин осознавал, что Кей пребывает где-то в недрах себя и душой, и телом отдана музыке, ввиду чего не засечёт ни прохожего, ни знакомого.

Чимин проехал мимо, с мыслью, какая она всё-таки ненормальная и полная дыра в танцах.

Хотя, если бы ситуация сложилась иначе, и Кей его всё же улицезрела, то Пак бы незамедлительно сделал вид, что они находятся в разных мирах и не видят друг друга. Кей для него сосуд, ни граммом больше, ни граммом меньше. А в силу неверного выбора основного блюда ему на ужин, Чимин и вовсе решает отбросить и это, отметив для себя Кей не донором, а мишенью, грушей для битья и вымещения гнева.

- Попробуешь призвать меня хоть ещё раз, и я стану твоим главным страхом. Пипимбап* – корейское блюдо, состоящее из отварного белого риса, покрытого овощным салатом, пастой из острого перца кочхуджан, яичницы и тонко нарезанных кусочков мяса говядины.