Пролог (1/1)

Тодд плохо принимал самостоятельные решения. Он вообще редко принимал решения, поэтому, наверное, и валялся сейчас в грязной канаве, пытаясь спрятаться от каких-то чересчур агрессивных разбойников, а Дирк жался к нему и от страха тараторил на полной скорости, так что, вероятно, совсем скоро их найдут. Тодд понимал, что путешествие в дальнюю заморскую страну — дело опасное, но Дирк был, в конце-то концов, профессиональным странником, и принц твёрдо верил, что его опыт поможет им не попадать в неприятности. Как оказалось, в данный момент их целью было не умереть. У него была одна-единственная мечта: отстоять право на любовь всей своей жизни. Для этого ему надо было просто добраться из одной точки в другую. В пределах его родного королевства это было очень легко: сел в карету — и поехал. Возможно, за границей всё было по-другому, размышлял он, прерывисто вдыхая щекочущий ноздри морозный воздух, но по другую сторону по праву принадлежащих ему земель находилась такая же страна, просто с немного другим климатом. Ветер тут был холоднее, а деревьев — больше, чем он в своей жизни когда-либо видел, но дороги-то никуда не делись. Надо было ему с самого начала поступить мудро: убежать не просто так, а захватить карету и упряжку верных лошадей. Тогда он бы уже давно нашёл Фару, и они бы сидели в уютной комнате, любовно прижимаясь друг к другу. Да и Дирка бы он не встретил, а значит, и жизнь его не превратилась бы в балаган. А сейчас он чувствовал, как в сапоги заливалась склизкая жижа дорожной грязи, а грубая рубаха становилась тяжёлой от сырости. Рядом Дирк все ещё трещал, и его шёпот невероятным образом звучал истерично и пронзительно, словно визг. — Ты главное не переживай! Всё будет хорошо, я уже не первый раз встречался с этими парнями. То есть, не именно с этими, просто с разбойниками. Хотя, у меня такое странное чувство, что я уже и их как-то раз видел. В такие моменты часто и лица-то разглядеть не успеешь, сам понимаешь. Им просто очень нужны деньги. Бедняги! Но у меня никогда денег-то и не было, так что они меня так, немного побивали да в покое лежать на дороге оставляли. Представляешь, один раз они меня так отделали, что я ещё полгода хромал. Ну, это, правда, не очень весёлый факт. Да и у нас сегодня действительно есть деньги. В жизни больше десяти монет не имел, знаешь ли. О! Может, мы просто отдадим им деньги, что у нас есть? Нам-то они зачем? Мы ещё заработаем. Да и они, может, нас бить не будут. У меня такое предчувствие, что они нас не будут сильно колотить. Может, даже вообще не будут колотить…— Господи, Дирк, замолчи, пожалуйста, — выдохнул Тодд и закусил терпко-солёную от земли и пота губу. Ему показалось, что он слышит шаги, и с каждым его вдохом они становились всё ближе и ближе. Наверное, голос его нового друга был хорошо слышен в лесной тиши. Он бы ещё поднял свою цветастую шапку, чтобы их нашли быстрее. Правда, где-то вдалеке ещё решительно тявкала Рапунцель, но защищать их она что-то не собиралась. А ещё охотничья собака называется! Лай перекрывали дикие вопли и грубые голоса переговаривающихся разбойников. И тяжёлые, словно смеющиеся над ним шаги. Тодд раньше и не подозревал, как шаги могут столь саркастично насмехаться, да и вообще что они так умеют, но сейчас с каждым ударом сердца, внезапно подстроившегося под ритм ходьбы негодяя, он вспоминал весь их путь, и ему всё сильнее и сильнее хотелось расплакаться. Или хотя бы громко-громко заорать, что такой уж он дурак: не слушал отца, не слушал свой здравый смысл, а шёл на поводу своего глупого сердца и барда-неудачника с расстроенной лютней и пёстрой куртёнкой. Кто-то остановился совсем рядом, но Тодд не мог заставить себя повернуть голову и смело заглянуть в глаза бандиту. За его руку крепко ухватился Дирк, и она уже сильно затекла и зудела, сейчас же юноша вцепился в неё ещё крепче, так, что через ткань принц чувствовал его ногти. В воздухе запахло крепким табаком, от которого в горле запершило, а глаза наполнились слезами. — Ну что, попались, мальцы? — засмеялся хриплый голос, и к лицу Тодда потянулась широкая ладонь с длинными пальцами и ослепительно блестящими, словно начищенная рукавица рыцаря, кольцами. Парень крепко зажмурился и из последних сил закричал.