Глава 1 (1/1)

Солнце медленно, лениво, словно вовсе не желая уходить, катилось за горизонт. Тем временем Саша Браун?— девушка шестнадцати лет?— так же не спеша и вяло расплетала тугую тёмно-синюю косу, которая при тусклом освещении уходящего солнца, попадавшего в небольшую и мрачную комнату девушки, и вовсе казалась чёрной.—?Ну? —?послышалось откуда-то из-за спины девушки, оттуда, где стояла небольшая кровать, достаточно широкая, чтобы на ней могли расположиться двое, но всё же предусмотренная на одного.Парень, что лежал на ней, нетерпеливо дёргал ступнёй и тяжело вздыхал.В ответ на непонятный вопрос, скорее заданный в знак раздражения и дабы поторопить девушку, та просто промолчала, словно обращались вовсе не к ней.—?Ты там скоро? —?уже больше раздражения слышалось в мужском голосе.Снова тишина.—?Я с тобой говорю! —?тон становился выше.Но и на сей раз тишина.—?Я, блять, с тобой разговариваю! —?взорвался парень и наконец соскочил с кровати, от чего та скрипнула. Он быстро метнулся к всё так же безразлично смотрящей в зеркало перед собой Саше, схватил её за запястье руки, в которой находилась расчёска, и дёрнул, поворачивая девушку к себе.—?Ты издеваешься? —?почти рычал он низким от злости голосом.Карие глаза парня теперь отдавали красным оттенком из-за злости, в жилах закипала кровь, но глаза Саши Браун не отражали в свою очередь ничего, кроме полного и всепоглощающего безразличия к происходящему. Голубые океаны в них давно покрылись стеклянным льдом, и казалось, ничто более его не растопит.Мечты и надежды, присущие подростку её возраста, давно посыпались карточным домиком прямо в камин суровой миссис Пигл. Катарина Пигл?— женщина средних лет, с ужасным крючковатым носом и столь же ужасным характером. Её темперамент и манеры оставляли желать лучшего. Но сама миссис Пигл считала, что её лучшая черта?— это её доброта, ведь именно благодаря ей она встретила мистера Пигл, но то, благодаря чему спустя сто тридцать восемь суток выше упомянутый ушёл от Катарины по-английски, миссис Пигл озвучивать никогда не хотела. Тем не менее все воспитанники женщины прекрасно знали причину, но молчали: никто не хотел вызывать гнев воспитательницы, ведь миссис Пигл была злой, стервозной и невероятно жестокой женщиной.К сожалению, Саше избежать гнева Катарины не удалось. Напротив, казалось, женщина из всех двадцати трёх сирот, что собрала под своей крышей в непонятных никому целях, особенно сильно ненавидела именно Браун и даже желала сделать девушке как можно больнее. Миссис Пигл словно нарочно, хотя скорее всего так и было, роняла тарелки и кастрюли в те дни, когда Саша дежурила по кухне, как минимум раз в неделю она выкидывала в унитаз столько туалетной бумаги, что девушке приходилось часами откачивать слив и мыть ванную комнату до поздней ночи, и если уж у миссис Пигл и вовсе не было настроения, она просто часами заставляла Сашу в одном нижнем белье стоять коленями на горстке сырого риса под предлогом ужасно вымытой посуды или незамеченным и, следовательно, не оттёртым пятном на ковре.Когда Саше исполнилось четырнадцать, миссис Пигл перешла на новые, более жестокие и унизительные издевательства. Браун стала достаточно взрослой для удовлетворения потребностей мужчин, и потому её созревающее тело было ?музой? для миссис Пигл и тем самым сподвигнуло её на безумную идею уничтожить последние капли девичьего достоинства.Катарина, стоило заметить, была богата. Такие, как миссис Пигл, всегда живут в достатке и даже больше, Саша это давно поняла, эту простую истину: ?Выживает не сильнейший, а самый наимерзейший, скользкий, гадкий, двуличный и, в не сомнения, хитрый человек?. Именно такой себя проявляла Пигл, и стала ещё хуже в глазах Саши, когда использовала своё богатство и положение, дабы создать для девушки персональный Ад на Земле.—?Я тебя не для того купил у той мымры Пигл, чтобы ты вела себя как фригидная девка! —?снова кричал парень, раздражённый очередным молчанием Саши.Но сколько бы он не орал, девушка всё не переставала молчать. Она всё время смотрела куда-то сквозь парня, куда-то в пустоту. Её не было в этой комнате, в этом доме и городе, её не было в этой стране и даже на этой планете. Тогда Саша находилась где-то далеко, где-то, где нет ничего и никого, где-то, где есть только она одна, где не приходится терпеть издёвки миссис Пигл, где не нужно быть чьей-то прислугой или рабыней. Где она просто станет свободной.И всё же реальность не обманешь, жизнь не изменишь щелчком пальцев. Потому Саше всё же пришлось обратить на парня внимание, когда тот, окончательно ?вскипев?, сначала отошёл от девушки, тяжело вздыхая и разворачиваясь к ней спиной, что-то пробормотал себе под нос и, словно гром среди ясного неба, резко развернувшись, наотмашь ударил Сашу по щеке так сильно, что голова девушки откинулась в сторону.—?На кого я, по-твоему, похож?! —?прошипел парень, приблизившись к лицу девушки максимально близко.Саша, словно под мощной дозой успокоительного, безэмоционально поворачивала голову назад, на место, снова встречаясь глазами с парнем.—?Вот только реветь мне тут не надо,?— презрительно фыркнул он, увидев тонкие дорожки кристально чистых слёз, сбегающих по бледным и исхудавшим щекам. —?Слушай, сука,?— парень нагнулся,?— если ты сейчас же не перестанешь реветь и не начнёшь делать свою работу, то я, клянусь, из тебя весь дух выбью. Ты будешь у меня орать, будто тебя режут, так что лучше не зли меня и сделай всё по-хорошему,?— прошептал он прямо у самого уха Саши.—?Джексон,?— наконец подала голос девушка.—?Да неужели! Говорить умеем?!—?За сколько ты меня купил?После вопроса девушки повисла долгая тяжёлая пауза.—?Зачем оно тебе? —?Джексон напрягся.Ван. Джексон Ван?— так звали ?хозяина? девушки. Таких принято называть мажорами. Обычный избалованный парень с тяжёлым характером, родители которого готовы на всё, лишь бы их чадо ни в чём себе не отказывало и не плакало чаще обычного.У таких всё устроено просто: хочешь машинку? Вот новые ключи от дорогой иномарки. Хочешь новый домик? Вот тебе пентхаус в центре города с красивым видом. Хочешь девушку? Вот тебе деньги сними горы шлюх или рабыню купи.Хоть Джексон и был не особо приятен Саше, она его не ненавидела и не желала ему смерти, она понимала, что парень лишь играет свою роль в огромном спектакле, построенном кем-то, кому судьба и ужасная жизнь девушки явно казалась забавной.—?Так сколько? —?снова спросила Саша. —?Я хочу знать, сколько стоит моя жизнь?Саша подняла на Джексона голубые полные боли и обиды глаза. В них словно отразилось всё вселенское страдание.С минуту Ван смотрел в глаза девушки будто зачарованный, хотя так оно и было: парня загипнотизировала красота и невинность кристально чистых глаз. К сожалению, эта красота не пробудила в нём ничего, кроме похоти.—?Пять баксов,?— ухмыльнувшись, ответил парень. —?Я купил тебя за пять помятых банкнот, каждая из которых была ценою в доллар. Столько стоит твоя жизнь.Ни минуты не колеблясь, Ван схватил девушку за локоть и резко дёрнул, поднимая с кожаного пуфика. Он жадно влился в алые искусанные, но всё такие же мягкие и приятные губы Саши. Ни секунды не давая девушке передохнуть, он стал жёстко сжимать её грудь и бёдра.Всё же отстранившись от Саши, но лишь чтобы кинуть её на кровать, Джексон одним быстрым движением снял с себя большую белоснежную футболку, которая, как оказалось, скрывала невероятно красивое и накаченное рельефное тело.Уперев сильные руки в кровать по обе стороны от Саши, Джексон нагнулся. Он укусил её шею, немного оттянув нежную кожу зубами. Парень поцеловал место укуса и, словно чего-то немного подождав, с новой яростью стал сжимать грудь девушки и продолжать кусать её шею, но теперь сильнее и вовсе не сдержанно.Сама Саша не издала ни звука. Ни когда парень больно дёрнул её за локоть, ни когда ещё больнее мял её тело и кусал шею, словно она была какой-то вещью, и уж тем более Саша молчала, когда Джексон, недолго наслаждаясь нежной кожей и дурманящим всё ещё детским запахом, взял её……снова. Всё так же жёстко и бесцеремонно, ни капли не волнуясь о её чувствах. Ван просто снова поимел Сашу, как делал это каждый понедельник и выходные. У парня было какое-то особенное расписание. Понедельник?— это начало новой недели, начало новых страданий. Именно так он отзывался об этом дне и потому именно его выбрал для очередного дня унижений Браун, а выходные… выходные?— это входные. На этом объяснения Джексона закончились.Всё это?— боль, слёзы, унижение?— продолжалось около часа. К тому моменту всё тело Саши покрылось уродливыми бордовыми пятнами и синяками, которые парню казались невероятно красивыми. Наверное, именно поэтому он их и оставлял. Его вновь и вновь заводил вид хрупкого бледного тела, еле заметно дрожащего каждый раз, когда он впивался белоснежными зубами в мягкую кожу. Он возбудился уже тогда, когда ударил девушку. То, как покраснела её щека, как горела ладонь от удара?— всё это заставляло парня вздрагивать от удовольствия.—?Самому не мерзко? —?спросила вдруг Саша, когда, кончив в неё, парень устало упал рядом на кровать.—?Что ты сказала? —?слова девушки почему-то вызвали у Джексона раздражение, скорее на это повлиял тон, с которым она это сказала.—?Самому не мерзко? —?переспросила девушка, но, выдержав небольшую паузу, добавила. —?Ебать дешёвку… не мерзко?