Глава 13. Впечатление (2/2)

Я просто поверить не могла, какой красивой она стала. Это было потрясающе. Не думаю, что смогла бы выразить это в тот момент, если б попыталась. Прежде я видела ее в своих видениях одной из нас, но те видения не отдавали ей должного. Она была... необыкновенной!Моя лучшая подруга стояла прямо напротив меня. Я надеялась, и молилась об этом, и желала этого так долго. Но всё шло не так. Это было не то, чего я хотела. Ничто из происходящего. Потому что Белла была мертва. Теперь она была вампиром, но часть ее была совсем мертва. Часть тебя всегда умирает во время обращения. Это не просто потеря сердцебиения. Ты теряешь что-то большее.

То, что она сделала это с собой ради спасения людей, стоящих перед нами, стало для меня последней каплей. Я не сказала об этом остальным. Им не нужно знать, что Белла убила себя, чтобы сделать то, что должны были сделать мы. У меня в груди всё сжалось, и я поняла, что, умей я плакать, то молчаливые слёзы уже катились бы по моему лицу. Я попыталась выразить глазами всю мою любовь и привязанность, но она отвернулась. Белла стала другой. Будет удивительно, если мы еще сможем стать семьей.

POV Розали

Весь перелет и всю дорогу сюда я гадала, как относиться к тому, что снова увижу Беллу. Она принесла много неприятностей моей семье, пусть и не преднамеренно. Просто из-за того, что была человеком. Ну хорошо, для ясности, большинство неприятностей были не из-за того, что она была человеком, а из-за того, что это мы были вампирами. Но, как только я увидела ее глаза, эти алые вампирские глаза, всё напряжение, смущение и ярость, которые я когда-либо чувствовала по отношению к ней, мгновенно улетучились.

Теперь она была одной из нас. Она стала одной из нас, потому что нас не оказалось тут вовремя для ее спасения. Она не была моей подругой. Она не была для меня чем-то бОльшим, чем постоянным раздражителем. Но теперь я почувствовала это переполнявшее меня желание сражаться вместе с ней, сражаться за нее, защитить ее. Я перевела глаза на вампиров, стоящих перед ней. Если хоть один из них сделает хоть шаг в ее сторону, это начнется. Я внезапно поняла, почему Эммет так рвется в драку. Прежде я не понимала этого в полной мере. Мы защищаем нашу семью. И Белла была частью нашей семьи - хотела она этого или нет.

POV Эсме

Она была абсолютно потрясающей. Несмотря на грязь и кровь, налипшие на ее одежду и кожу, несмотря на тёмные круги под глазами и на то, как неестественно она выглядела, она всё же была такой, что глазам становилось больно от ее красоты. Я удивилась, что она еще держится. Она выглядела сгорающей от жажды. Она выглядела усталой. Моё сердце рвалось к ней. Я попыталась понять ее эмоции, когда она посмотрела на меня, но ничего не смогла увидеть в ее глазах. Она глядела на пустое место рядом со мной, и я знала, о ком она думала. Тут должен был стоять Эдвард. Но его не было. Я не смогла подавить в себе растущий гнев, когда подумала об Эдварде, моем сыне. Вечно блудном сыне***. Как много раз будет он убегать и возвращаться, каждый раз вымаливая прощение, прежде чем наконец поймёт, что глубоко и навечно связан с нами, принадлежит нам – ей? Но что-то в том, как она держалась, словно колеблясь: отстраниться подальше или приблизиться к нам, - заставило меня призадуматься. Я только надеялась, что было не слишком поздно. Для всех нас.

POV Карлайла

Моей единственной мыслью, когда я ее увидел, было, что этого никогда не должно было случиться вот таким образом. Я не знал, кто ее обратил. Элис скрыла от нас, не сказав. Но я знал, что им не должен был стать какой-то чужой, незнакомый ей вампир. Это не должно было случиться из-за ее крови. Это должно было случиться из-за любви. Это должен был быть Эдвард.

Часть меня была очень зла на сына за его выбор покинуть Беллу в Форксе. Часть меня понимала, почему он решился на это. Я понятия не имею, как было бы правильно поступить в этой ситуации – уйти или остаться. Так много событий могло пойти не тем путем, если бы мы остались. Так много всего пошло не так из-за того, что мы ушли. Я думал - винила ли Белла нас за это? Я думал - будет ли она всё еще рада нашему появлению уже после того, как вампиры оставят ее и Барроу в покое? Я думал - останется ли она с нами или уйдет? Но больше всего я думал о том, как это отразится на Эдварде.

Он никогда не хотел, чтобы Белла становилась вампиром. Хотя я никогда не усомнился бы в его любви к ней, меня удивляло, почему он так настаивал, чтобы она осталась человеком, идя курсом, который мог привести их только к окончательному расставанию. Он не верил, что у него есть душа; он не хотел, чтобы она тоже вела бездуховную жизнь. Но также он никогда не чувствовал, что заслуживает быть счастливым.Оставить Беллу человеком – было способом наказать себя. Он хотел дать себе определенную меру счастья и смотреть, как оно неизбежно исчезает в печали и смерти. Я, наконец, понял все его причины.

Хотя я любил свою семью больше, чем что-либо, я всегда ставил под сомнение, было ли обращение каждого из них правильным решением – лучшим для них решением. Был бы Эдвард более счастлив, если б не я, сделавший его, якобы, проклятым чудовищем? Была бы счастливей Розали? Я никогда не спрашивал мнения Эмметта насчёт его обращения. Как вампир, он стал даже лучше приспособлен к жизни, чем будучи человеком.

Я не мог заставить себя сожалеть об обращении Эсме. Жизнь человеком принесла ей слишком много боли. И что бы ни случилось, я всегда нуждался в ней рядом со мной, даже если ее превращение и было самым эгоистичным поступком, какой я совершил. Я был готов сделать это ради любви, даже ради одной вероятности любви. Но Эдвард - не был.

POV Джаспера

Я знал, что не должен был пялиться на нее. Но это было так странно. Она стояла в менее, чем двадцати футах от группы людей и выглядела так, словно беспокоится за них. Определенно, от них воняло ужасно. Ни один из них не мылся неделями. Даже с моими трудностями с самоконтролем, их кровь не пахла для меня привлекательно. Выпить кого-то из них было бы, как выпить мокрую грязную тощую дворнягу. Но Белла – она была новорожденной. Для нее не имело значения, чем пахнет ее пища. Новорожденным на это плевать. Они бросаются на всё и всех, у чего есть пульс. Но – вот она тут, стоящая так спокойно. И люди совершенно не боялись ее. Я просто не мог в это поверить.

Когда Элис шагнула вперед, мне пришлось удержать ее. Белла успокоилась и обрадовалась, увидив нас. Но вместе с тем, она была глубоко обижена и очень зла. Новорожденные всегда имеют проблемы с контролем над своими чувствами. Они могут в секунды менять настроение от счастья к ярости, без всяких видимых причин. А у Беллы было более, чем достаточно причин вести себя психически неустойчиво. И хотя я чувствовал, как сильно хочет Элис обнять Беллу, я не мог рисковать своей женой и позволить ей навлечь на себя опасность. Не сейчас. И я знал, что Белла сама никогда не простит себя, если причинит боль Элис.

Белла встретилась со мной взглядом, и я ожидал увидеть в нем обвинение. Но не увидел. Я был потрясен тем, что она меня простила. Взглядом я спросил ее об этом, но она отвернулась. Ей бы следовало ненавидеть меня. Я был причиной горя всей ее жизни, которое, как я чувствовал, просто рвалось наружу яростью. Но не на меня. Я не понимал этого. Она ничего не делала, как другие.

Я увидел Розали, следящую за вампирами у Беллы за спиной, и напрягся. Белла была сильна, но молода. У нее не было десятилетий боевого опыта. Она даже не умела драться. Мы все видели, как она убила одного вампира, но ей повезло, и она знала это. Толпа разорвет ее. Розали поймала мой взгляд. Я незаметно кивнул.

Вампиры бросились вперед, к Белле, надеясь застать ее врасплох, когда она отвлеклась на нас. И тогда мы с Розали одновременно метнули себя в воздух. Нас было одиннадцать. Их было более двадцати. К тому времени, когда бой завершится, на улицах Барроу прибавится трупов. Я мог лишь надеяться, что я не увижу кого-либо из моей семьи среди них этой ночью. Я мог лишь надеяться, что мы не потеряем Беллу... Cнова.