день 3. Модели и домохозяйки (1/1)
Третий день в Лос-Анджелесе начинается в постели безмолвным муторным утром, плавно перетекающим в такой же – где-то в фоне беспокойно резонирующий – полдень. Нет лучшего способа о чем-либо забыть на время, кроме как заполонить мысли новым контентом, и Вера зачитывается сценарием, выуженным из офиса агентессы еще вчера.Когда половина страниц оказывается перевернута, облегчение и внутреннее одобрение побуждают симпатизировать написанному. Связные переходы между сценами; ярко нарисованные характеры героев, которых, впрочем, совсем кот наплакал в сюжете; отлично выстроенные отдельные реплики и диалоги в целом. Воодушевляют и отсылки с упоминаниями художественного творчества и классической музыки, а также научно-технических постулатов и теорий, на которые опирается сюжет. Впечатляют до такой степени, что Вера набрасывает пометки заглянуть в свежие публикации, связанные с роботехникой и программируемым мышлением, – привычка, сложившаяся при создании собственных рукописей. В недостатки записываются монотонность развития сюжета и, соответственно, отсутствие подвижных сцен. Однако впереди еще вторая часть сценария, где, возможно, затаилась бурная компенсация плавному старту. Наконец, Вера вылезает из постели, объявив чтению паузу: распечатанные страницы никуда не убегут, а одинокий вечер еще надо будет чем-то занять.Спустившись по широкой лестнице на первый этаж в пространный холл отеля, больше напоминающий музейное лобби – с колоннами и массивным каменным восьмигранным столом, украшенным скоплением цветочных ваз, – Вера сворачивает в ресторан. За окном – полуденная суета городского центра. Место возле стены оказывается освежающе прохладным и утешительно спокойным. Сделав заказ, Вера лезет в телефон – перебираться из одного экрана в другой уже стало идиотской рутиной и поводом для зависти тем, кто не страдает экранной зависимостью. Пара неотвеченных звонков с незнакомых местных номеров, несколько сообщений и новых писем. От Мэтта – ничего, а значит, либо он принял правила ее игры, либо уже придумал свою. И второе вероятней всего.Письма формальны и отосланы производственниками из команды режиссера. Вера в переписке назначает время звонков на вечер после пяти – за несколько лет подрабатывания в шоу-бизнесе выработалась маниакально-ревнивая традиция оберегать личное время. И не только свое. И пока еще не успела накатить волна слезовыжимающих размышлений о бессмысленности личного времени в данном месте и в настоящий момент, Вера звонит по номеру, подписанному ?Марина Н., ЛА?.Полчаса езды приводят к порогу милого двухэтажного домика, больше напоминающего замок сказочной принцессы в миниатюре. Вера стоит на крыльце и еще раз нажимает кнопку звонка. Внутри слышатся приближающиеся легкие шаги, и дверь открывается, явив миру блондинку армянской внешности с фигурой модели и таким же модельным ростом. Марина бегло приветствует и машет рукой проходить, быстро удаляясь вглубь дома.МАРИНА (на ходу певучим голосом): Я ж говорила ?заходи без звонка сразу?. (улыбаясь и взглянув на Веру) Ходят тут всякие, отвлекают.ВЕРА (улыбается в ответ): Негодяи! Одна я помогать приехала. Женщины пересекают холл и гостиную дома, пестрящего свидетельствами интересов хозяйки: на стенах и полках – изящные аксессуары и фото детей; картинный интерьер в утонченном и легком стиле. Под стать им одетая в светлое Марина оборачивается и поглядывает на Веру с улыбкой и вопросом.ВЕРА (шутливо кивнув): Могу постоять моделью.МАРИНА (притворно вздыхая и смеривая Веру взглядом сверху вниз и обратно): Платье укорачивать не хочется.ВЕРА: (шутливо нахмурившись) Могу постоять моделью на табуретке.Обе усмехаются и заходят в просторную комнату-мастерскую Марины. По центру – гордость и предмет ее недельных забот – на мягком безголовом манекене висит платье в золотистых тонах с ниспадающими фалдами и перьями. Стилистка жестом приглашает оценить ее работу.ВЕРА (смотрит с доброй улыбкой): Детализация потрясающая (бросает взгляд на Марину), но это не мой стиль вечернего платья. Грудь слишком открыта, и коротковато...МАРИНА (смеется): Скажи спасибо, что так. Потому что если судить по изменениям тренда с каждым годом, то скоро я буду делать не вечерние платья, а вечернее нижнее белье в лучшем случае, если не одни трусы на подтяжках.Когда смех затихает, Марина показывает рукой на кресло рядом с рабочим столом и, пока Вера там размещается, находит на манекене иголку, а на стойке рядом – шкатулку со стразами.ВЕРА: (мерно раскачиваясь в кресле влево-вправо) Тихо так. А малые твои где?МАРИНА: Мама приехала, так у них теперь ежегодная программа – обойти все аттракционы. (бросает взгляд на Веру) А твои где? И где твой Агент Провокатор?ВЕРА (мотает головой и смотрит вдаль, приглушенно): Отсутствуют и даже не планируются. (выдохнув, бросает взгляд на стилистку) Агенту выписана лицензия на охоту в брачный сезон. То есть свободен.МАРИНА: (прерывает работу, удивленно) Ты серьезно, что ли?ВЕРА: (медленно кивает) Сегодня – да.МАРИНА: (втыкает иглу назад в манекен) Нонсенс какой-то. Во-первых, скажи мне, кто вот это его... (вращает ладонями друг вокруг друга наподобие лопастей турбины) сможет выдержать? Ты хоть цыкнешь, он впадет в прострацию, и у окружающих полчаса времени тихого часа... Так что можешь отозвать лицензию.Вера едва заметно улыбается, затем качает головой.МАРИНА (продолжает более певучим голосом): А во-вторых, я считаю, это глупо. За шесть лет можно было кого-то родить. Пусть бы нянчился и радовался.ВЕРА (брови взлетают в удивлении): Нянчился? Угадай, сколько мы были дома за последние семь месяцев. Две недели в конце прошлого года, и вот сейчас месяц каникул, за вычетом местных выступлений по стране, и опять марафон туров до конца года. Затяжной бзик к решению не приравнивается.МАРИНА (теперь ее очередь качать головой): Все эти аргументы – надуманное, уж поверь мне. Планы подстраиваются, люди адаптируются, тем более с такими возможностями, как у тебя. Пальцами щелкни, и весь персонал в помощь... (понижает голос до притворно-серьезного) Лучше признайся себе, что картинки прошлого давят. Замученная советская домохозяйка в засмоктанном халате и бигуди, три года в домашней тюрьме, сходящая с ума от монотонности... Ну же, мы родом из СССР!Вера грустно усмехается на последней фразе и смотрит на Марину. Та, высказавшись и не теряя времени, вновь занята иголкой и стразами. У стилистки – трое разновозрастных детей: две девочки и один мальчик. Лет пять назад перед Мариной замаячил шанс улететь жить из Армении в Америку, и после скандалов с мужем она воспользовалась случаем, при этом бросив супруга и забрав всех детей с собой. Три года знакомства с Мариной так и не вскрыли подноготную загадки, как она всегда умудрялась держать себя в образе ухоженной и миловидной модели, органично сочетающей работу стилиста для местного бомонда и роль хозяйки-матери для своего семейства.ВЕРА (после паузы): Если скидывать свои обязанности на нянек и гувернанток, то в чем смысл заводить детей? Важно же не кто родил, а кто воспитал. Только вот постоянно находиться при них... Не столько страшна перспектива превратиться в домашнюю затворницу, сколько неуверенность, что я смогу качественно выполнять эту роль.МАРИНА (взглянув на Веру): Не попробуешь – не узнаешь. Ладно, если уж ты заговорила о ролях, хвастайся...Звонок мобильного застает Веру, как только она успевает перешагнуть порог отельного номера – к пяти вечера. Как раз вовремя, чтобы познакомиться с производственным супервайзером, костюмным дизайнером и продюсером визуальных эффектов по телефону. Все трое горят желанием видеть ее как можно скорее, и Вера записывает контакты и составляет график встреч на следующее утро. Благо, что проходить они будут все в одном месте – на территории студии.Разобравшись с планами на завтра, она возвращается в утреннюю позицию – в постель под одеяло с кипой листов в руках – и ныряет в придуманный мир ровно в ту строчку, на которой прервала чтение.Существенных всплесков в динамике не происходит: сюжет шагает ровным темпом вплоть до самого занавеса. За вычетом двух кровавых сцен, одного эпизода с намеком на секс и повторяющейся обнаженки, рейтинг R тут больше ставить нечему. Фильм задуман как психологический триллер, а значит, будет высока ставка на общую картинку, свет и музыку. Естественно, все реплики и события тоже будут играть роль, но не намного большую, чем звуковой и визуальный ряд. Если создатели фильма добьются баланса, то смогут по праву собой гордиться.Последовательность событий в конце кажется скомканной, некоторые повороты и решения – противоречащими тому, что ранее утверждалось или о чем намекалось в сценарии. По старой привычке Вера записывает спорные моменты и несочетания. Каков шанс, что ей удастся донести до режиссера-сценариста свои аргументы? Какова вероятность, что он прислушается?Наконец, Вера откидывается на спину, пытаясь угомонить воспаленную от анализа и изучения сценария голову. Олимпийское умиротворение не наступает, тогда она убирает листы, тушит свет и заворачивается в одеяло. Вероятно и скорее всего, у нее даже не будет возможности поднять конфликтную тему с режиссером.