II Чудик (1/1)
-Чудик, - бросил Чанёль в пустоту. Вот уже несколько минут он лениво наблюдает за эмоциями того парня, больше похожего на несмышленого ребенка, чем на совершеннолетнего пацана, оказавшегося в таком месте в такое время. Признаться, наблюдение за ним доставило немало удовольствия скупому на столь сильные эмоции Чану.Казалось бы, игра в шахматы- что может быть скучнее? Чанёль неодобрительно дернул плечами. Таким людям он не доверял – они, как открытое окно, впускают в себя всевозможные чувства, поддаются искушениям и как будто не имеют собственной головы на плечах. Доверчивые и наивные людишки. Последний раз скользнув взглядом по неудавшимся шахматистам, он собирался было привстать с насиженного места, как промелькнувшая перед самым носом фигура заставила инстинктивно податься назад и снова вжаться в кресло.
Не смей ослушаться снова. На этот раз твоих грехов хватит, чтобы наказать всех здесь присутствующих. Приказ есть приказ. Не советую дергаться.
Чанёль сморщил нос. Его поза не отличалась особым удобством – пришлось быть притянутым практически к самому лицу старшего, если учесть, что отличия в сантиметрах роста были не маленькими, приходилось стоять с полусогнутой спиной. Собственное благосостояние волновало его явно больше, чем то, что вырвалось сейчас из уст Сюмина, однако в комнате на некоторое время повисла тишина. Все прекрасно осознавали, какому риску подвергаются. Чан обвел комнату взглядом и, тяжко вздохнув, резко выпрямился. Рука старшего неловко повисла в воздухе, как напоминание о только что произошедшем. Он медленно опустил её, не отрывая взгляда темных глаз от собеседника. Неужели вы все немножко расстроились, когда я не появился на прошлой перекличке? Трясетесь за свои многострадальные задницы? – он так много раз переходил границы, что забыл, где нарисована эта мнимая линия, означающая, что уровень наглости превышен донельзя.Теперь все глаза были обращены к нему и застывшему в одной позе Сюмину, который и сам поймал себя на мысли, что слушает Чанёля с неприятным чувством где-то там, в глубине души – расчетливый до невозможности, он уже перебрал в голове все варианты того, что может сотворить с ними Главный. Перебрал и остался недоволен. Прочистив горло, он нарушил тишину, становящуюся осязаемой, давящей на уши и привносящей еще больше неловкости в ситуацию, - Покажешь свою смелость там. Будь так добр, порадуй нас своим присутствием,- не слишком ли вежливо? Прозвучало, как персональное приглашение на развлекательный вечер, ей-Богу. Сунув руки в карманы, старший медленно развернулся и направился в сторону выхода, стараясь не глядеть по сторонам. Это не помогало- взгляды окружающих сыпались со всех углов, заставляя ниже опускать темную голову, хотя это было совсем не в привычках Сюмина.
Никакого смысла оставаться здесь не было.Чанёль подавил в себе желание разораться прямо на месте, швыряясь книгами в присутствующих, переворачивая столы и топая ногами. Вместо этого позволил ногтям впиться в мягкую кожу ладони чуть глубже и оставить там мгновенно проходящие полукружья.
Чтобы попасть на улицу, достаточно было миновать два лестничных пролета и пустующую сейчас стойку охраны. Сбегай – не хочу. Без зазрения совести Чан пролетел мимо мнимого обиталища местных вышибал и вдохнул, наконец, свежий, ?низкопробный?, как называл его он сам, воздух. Угасающий день незаметно отдавал свои права наступающей ночи. Темнота неслышно брала своё, зажигая еле виднеющиеся небесные точки, так раздражающие Чанёля по нелогичным причинам. Небесная палитра мешала краски, затемняя то, что было буро-красным буквально две минуты назад. Сто двадцать секунд высокий не по годам юноша сверлил глазами зыбкую границу меж небом и алеющей вдали землей. Его взгляд нельзя назвать осмысленным, ведь только окликни – будет ошалело вращать глазами и путаться в собственном поведении.
Сюмин уже давно скрылся за дальним поворотом широкой дороги, ведущей прямиком к ?базе?, где их и собирали раз за разом, отвешивая моральные оплеухи, после которых и свет был не мил. Чана встряхнули звуки за спиной, нарастающие в громкости с каждым шагом. Вздрогнув, парень поспешно одернул куртку и, выдвинувшись по направлению, сразу же ускорил шаг – не хотелось, чтобы фразы союзников даже спины его достигали, не то что ушей. Натянув воротник повыше, дабы не стать легкой добычей зябкого, пробирающего до костей, вечернего холода, Чанёль перешел на другую сторону улицы.