34 (1/1)

С ничего невидящим взглядом Рен-Куон зашёл в гостиную. Вид его был совершенно отсутствующим.– Куон?! – обеспокоенная женщина подбежала к парню и обхватила его лицо руками, пытаясь прочитать ответ в его потускневших зелёных глазах. – Что с тобой? – её сердце болезненно сжалось.Актёр осторожно убрал материнские руки и натянуто улыбнулся:– Не случилось ничего, в чем бы не было моей вины, мама, – и ласково погладив по щеке взволнованное лицо, встретился взглядом с отцом:– Полагаю день был тяжёлым, – изучая лицо сына, констатировал Куу Хизури.– Да, – коротко ответил молодой человек, и избегая пронзительного взгляда, поспешил отвернуться. – Я пойду к себе. Спокойной ночи, – парень мимолётно чмокнул растерянную мать и направился в спальню.– Что с ним происходит? – женщина озадаченно и требовательно посмотрела на супруга. – Мне казалось, что ваша поездка должна была помочь ему, а не наоборот?! Куу?! – настойчиво повторила Джулия, не услышав ответа.Высокий блондин вздохнув подошёл к жене, перехватил вскинутые от негодования руки и притянул взволнованную красавицу в заботливые объятия:– Тебе нужно ждать, Джулия, – ласковым и успокаивающим голосом вкрадчиво шептал мужчина. – Сейчас единственное, что мы можем сделать – это ждать и быть рядом с ним.– Куу… – глаза Джулии заблестели от подступивших слёз. Мужчина осторожно поцеловал уголки любимых глаз и нежно улыбнулся:– Ответ всегда один и мы с тобой его знаем, родная, – грустные искорки появились и в его глазах.– Любовь… - прошептала догадавшаяся красавица.Куу только сильнее сжал в объятиях своё сокровище.***Оглядываясь в гостиной уставленной огромными охапками роз, брюнетка, словно чувствуя не тонкое благоухание, а нечто резкое и неприятное, недовольно поморщилась:– Всё-таки какая пошлость… – пробормотала Котонами, отворачиваясь от огромных букетов.– Квартира стала похожа на оранжерею, – от невероятности происходящего, янтарные глаза Кёко смеялись, первый раз за последние дни, и это не могло не броситься Канае в глаза:– Тебе правда это нравится? – девушка недоверчиво и вопросительно вскинула бровку.– Нет, – задорно рассмеялась Кёко. – Но выкинуть мне их жалко. В конце концов – это первый жест доброты Фувы Шо. Как мы можем оскорбить его старания? – от абсурдности происходящего, Могами нервно засмеялась. – Кроме того, цветы-то ни в чём не виноваты.– Согласна, – уже усмехаясь на пару с подругой капитулировала Котонами, и, взглянув на часы, которые уже показывали начало седьмого, заторопилась. – Пора собираться, а то опоздаем на утреннюю репетицию! Режиссёр Моридзуми страшен в гневе, – вспомнив вчерашнюю тренировку, Кёко криво улыбнулась в ответ и тоже поспешила со сборами. – Кстати, это не твой мобильный звонит? – брюнетка прислушалась к дурацкой мелодии звонка рабочего телефона агентства LME. – Поменяй уже этот жуткий звонок! – взмолилась Канае, вспомнив, что сама сменила такую же мелодию, сразу же как ей выдали этот девайс. – Не позорь хотя бы меня!Кёко сдерживая смешок лишь махнула рукой и поспешила в свою комнату.– Алло? – не глядя на экран мобильного, поспешила ответить юная актриса.– Доброе утро, Могами-кун! – всегда бодрый голос звучал как-то устало.– Такарада-сан? – вопросительно отозвалась девушка удивлённая столь ранним звонком президента LME.– А то как же, – улыбнулся Такарада, но тут же посерьёзнев, снова вернулся к главному вопросу. – Я звоню, чтобы кое-что сказать. По работе, – подчеркнул начальник, мгновенно успокаивая начавшее учащённо биться сердце девушки. – Я дал распоряжение Яширо–куну находиться рядом с Тсуругой–куном ближайшее время, – Кёко отметила деловой тон и официальное обращение президента к своему актёру.– Я понимаю, – ровно ответила девушка, а мужчина на такую сдержанность вздохнул:– И я хочу задать тебе прямой вопрос, Могами-кун, от ответа на который будет зависеть временная это мера или же ты более не желаешь сотрудничать с Яширо-куном.Кёко нахмурилась, обычно беззаботный и относящийся ко всему легко президент Такарада, сейчас был собран и серьёзен. Всё это резало ей слух и от чего-то причиняло боль. Она поглубже вдохнула и спокойно ответила:– Такарада-сан, разве не главное, чему вы меня учили – это давать людям второй шанс?– Что? – неверяще переспросил удивлённый мужчина. А ведь так и было… Такарада Лори видя, как невыносимо болит юное сердце, поглощённое обидой, старался как можно не навязчивей и незаметней донести до девушки мысль о том, что нужно уметь вовремя отпустить разрушающие душу эмоции и двигаться дальше, отпустив тяжёлый груз своего сердца. И он был действительно удивлён, услышав, что она всё это понимала. Прерывая мысли президента, девушка пояснила:– Яширо-сан – лучший менеджер, и я не собираюсь его увольнять из-за одного пусть и весьма неприятного… недоразумения. И несмотря ни на что, мне очень повезло, что он согласился работать со мной, начинающей актрисой. И вы, Такарада-сан, прошу вас, не судите слишком строго, ведь это первый раз, когда он просчитался.– Могами-кун, ты говоришь мудрые вещи, однако… Будет ли работать это правило относительно Тсуруги Рена?– Тсуруга-сан уже потратил свой шанс, Такарада-сан, – всё тем же спокойным голосом ответила девушка. На секунду на другом конце воцарилось молчание:– Я горжусь тобой, Могами-кун, – с немного грустной улыбкой ответил мужчина, потирая переносицу.– Спасибо, Такарада-сан.Положив трубку, девушка спешно принялась выбирать одежду и переодеваться. В дверь постучала Канае:– Я захожу. – Кёко повернулась в сторону подруги. В синих джинсах и простом свитере Канае выглядела великолепно. – Давай я заплету тебе волосы. – предложила Канаэ, выбирая подходящую расчёску.– Спасибо, Моко-сан, – с благодарностью отозвалась Могами и немного натянуто улыбнулась. Брюнетка не могла не отметить изменившееся настроение подруги. И хотя лезть в чужую душу было против её правил, она всё-таки спросила:– Что-то случилось?– Нет, просто президент Такарада звонил. Поскольку у нас общий менеджер… в общем… Яширо-сан пока будет работать с Тсуругой-саном, – Канае внимательно изучала безэмоциональное лицо подруги, а потом заключила:– Оно и к лучшему, – закончив на этом неприятный разговор, брюнетка с усиленным энтузиазмом принялась заплетать волосы подруги.***Юкихито Яширо смотрел, как его подопечный садится в его машину и не сдержал удивлённый взгляд:– Не могу поверить, что ты и в самом деле позволишь мне везти тебя! – всё ещё подозрительно-неверяще отозвался менеджер.Брюнет одарил его поистине убийственным взглядом:– Просто сейчас я не в состоянии гарантировать твою безопасность, если поведу я, – мрачно отозвался хмурый брюнет, и, пристегнувшись, отвернулся к окну.– Это была шутка, Рен, – тут же попытался разрядить атмосферу уже улыбающийся Яширо.Куон-Рен, смягчившись, посмотрел на друга и отметил:– У тебя хорошее настроение, мне даже завидно. Котонами-сан определённо хорошо на тебя влияет, – улыбка на лице Яширо дрогнула:– Не выдумывай, – как можно спокойнее отозвался Юкихито, но получилось не убедительно. Тсуруга ухмыльнулся:– Это ты мне тут сейчас выдумываешь, что не влюблён. Меня не было несколько дней, и я вижу, как только одно упоминание её имени заставляет твои глаза светиться счастьем.– Рен… – совершенно растерявшись, смущённо отозвался Яширо.– Юки, – искренняя улыбка появилась на лице молодого парня, – возможно, сейчас мой вид говорит об обратном, – брюнет виновато взъерошил свои густые волосы, – но я чертовски рад за тебя.Повисла минутная пауза.– Я не могу предложить ей встречаться, просто не могу, – проговорил, наконец, убитым голосом расстроенный молодой мужчина.– Почему? – Рен повернулся к другу.– Мне двадцать пять, а ей, между прочим, ещё нет восемнадцати.– Но ведь её день рождения вроде бы летом, так что… как однажды сказал мне один знакомый петух, – Рен искренне улыбнулся, погружаясь в воспоминания, – ей уже есть шестнадцать, значит и замуж можно.– Петух – это Кёко? – Яширо так же тепло улыбнулся в ответ.– Да, – Тсуруга открыл бутылку минералки и сделал несколько глотков. – Вчера… вчера я видел её, – уже без улыбки сказал парень.– Что?! – Яширо машинально нажал на педаль, и машина дёрнулась. – Где? Когда? Какого чёрта ты об этом молчишь?! – взволнованно затараторил менеджер, восстанавливая прежнюю скорость движения. – Ну, рассказывай!– Она… возвращалась откуда-то, – болезненно нахмурился Тсуруга, вспоминая вчерашний вечер. – Было уже около двенадцати.– Вчера… у неё вроде ничего не было запланировано… – припоминая график, пробормотал водитель.– Говорю, как было, что ты от меня хочешь? – хмуро пробубнил пассажир, отворачиваясь.– И? – мельком посматривая на внешне спокойного, но внутренне раздавленного парня, выпытывал подробности Юкихито.– Пожелала мне идти вперёд несмотря ни на что, – делая очередной глоток воды, ровно проговорил Тсуруга.– Чего? – Яширо бросил беглый взгляд на подопечного.– Та, что я люблю всем сердцем, спрятана глубоко внутри в оболочке невероятно красивой и талантливой, идеальной, совершенной Могами Кёко.– О чём ты толкуешь? – Яширо сделал очередной поворот.– Меня убивают моим же оружием, – нежно улыбнулся Тсуруга. – Очень тонко и безжалостно. Пожалуй, в этой боли я и найду свой шанс на спасение.– Прости, конечно, но всё это звучит жутковато, – ответил Яширо.– Нет, звучит как самый большой шанс в жизни, – счастливо улыбнулся своим мыслям Рен-Куон.***Девушки добрались до студии без происшествий. Переступив порог репетиционного павильона, обе актрисы попали в ловкий капкан объятий Коги:– Могами-сан, Котонами-сан, как же я рад! Обе мои партнёрши в сборе, – парень уже хотел начать целовать девушек в щёки, как за его спиной раздался знакомый голос:– Кога-кун, соблюдайте дистанцию. Мне ещё не хватало разбираться с делами о сексуальном домогательстве, – на сухой предупреждающий тон самого продюсера проекта руки парня автоматически одёрнулись.– Надо же, – смеясь проговорил подошедший режиссёр, – кажется, Курэсаки-сан, нашёл способ отключить его любвеобильность, – на такое публичное высказывание всегда позитивный парень даже перестал улыбаться, но тут же взяв себя в руки, быстро надел свою дежурную маску беззаботной доброжелательности.– Кога-кун, вам пора переодеться, – сказал Курэсаки тоном, не терпящим возражений. – Девушки, прошу прощения, – продюсер слегка поклонился и отошёл.– Меня бросает в дрожь от одного его вида, – прошептала Канае.– Кого, Курэсаки-сана? – удивлённо спросила Кёко, наигранно кладя ручки на щёчки.– Пфф… – от души рассмеялась Котонами на удачную шутку и так искренне сыгранное изумление подруги.Обе девушки переоделись, сегодня был день общих и групповых тренировок. В одном из вчерашних пакетов, переданных Селин, была новая спортивная форма для Могами, но та никак не ожидала, что она будет такой вызывающей. Бегло осмотрев внешний вид растерянной актрисы, Котонами ободряюще улыбнулась:– Тебе идёт. Тем более, – Канае указала на точно такой же наряд, только другого цвета, – у меня такая же, – и видя всё ещё сомневающуюся напарницу по фильму, тут же добавила: – Хотя это и вышло случайно, у нас с тобой теперь есть парная вещь, – на мгновение задумавшись, Кёко расплылась в довольной улыбке.На девушках были обтягивающие лосины, с сетчатыми вставками на бёдрах, и короткие обтягивающие топы, от которых талию и животы обеих юных актрис прикрывала такая же прозрачная сетка, с той лишь разницей, что у Канае костюм был лазурно-голубым, а у Кёко, как у истинной шиноби, полностью чёрный.Поняв, что выбора у неё нет, Могами поколебавшись последовала в павильон за подругой.Выйдя в огромный тренировочный зал разбитый на условные сектора для тренировок разных сцен, девушки разошлись в разные стороны. Кёко взяла мечи Момидзи и закрепила их на поясе, а найдя глазами своих вчерашних партнёров, быстро присоединилась к нужной группе.– Могами-сан, вам очень идёт, – уставившись на девушку проговорил знакомый молодой человек, которому на вчерашней тренировке досталось от Момидзи больше всех.Девушка смущённо улыбнулась.– И вы туда же? – ухмыльнулся подошедший режиссёр, чем явно оборвал желающего пообщаться с актрисой парня. – Хватит заигрывать! – рявкнул Моридзуми. – Могами-сан, беритесь за оружие, повторяем все вчерашние сцены. Хоть покажете, как надо работать, – вынужденно признавая упорство и работоспособность с виду обычной девушки, мужчина без лишних слов принялся расставлять каскадёров и актёров массовки в исходное положение нужной боевой сцены.Кёко на всё это лишь кивнула и, достав облегчённые тренировочные мечи, заняла своё место, дожидаясь команды Моридзуми-сана к началу.В отличие от вчерашней репетиции, когда единственным человеком, получавшим указания и требования повтора, была только Могами, сегодня все замечания режиссёра доставались другим участникам боя. То ли присутствие на площадке продюсера Курэсаки изменило атмосферу репетиции, то ли от того, что действовала она по уже детально отработанному вчерашнему плану, то ли режиссёр по отношению к ней несколько смягчился, но несмотря на интенсивный темп и многократные повторы, давалась ей сегодняшняя работа куда легче. Она даже успела посмотреть на Котонами, отмечая, что её владение длинным мечом, стало ещё более уверенным и красивым. И как ни странно, новый тренировочный костюм в стиле шиноби, угольно-чёрный и облегающий, помогал ей двигаться ещё более пластично и уверенно, а это в свою очередь ещё больше делало её похожей на настоящую девушку-ниндзя. Тонкая, изящная, словно невесомая фигурка, двигающаяся грациозно, уверенно, легко, словно девушка и вовсе не прикладывала никаких усилий, тем не менее излучала не бывалую силу духа и характер истинного война, сильного и непоколебимого. Даже в каждом движении, повороте, прыжке, Кёко выкладывалась по полной, стараясь передать не только отточенное мастерство воительницы, но и черты характера Момидзи. Многие во время своих перерывов даже подходили поближе, чтобы получше рассмотреть удивительно реалистичные сцены с участием юной актрисы.Спустя полтора часа напряжённых боёв, послышалась команда Моридзуми:– Достаточно. Могами-сан, передохните и продолжайте работать с другими напарниками. Котонами-сан, идите-ка сюда, порепетируем ваши реплики в этой сцене, – быстро переключив своё внимание, громко и деловито скомандовал режиссёр, чтобы Чидори в другой группе его услышала.Момидзи отошла в сторону за полотенцем и, взяв со столика бутылку воды, с удовольствием сделала несколько освежающих глотков.– Кёко-тян, – от бесцеремонно неформального обращения уже знакомого голоса, Могами вздрогнула, но повернулась к главному актёру ужё с улыбкой.– Вы сегодня так хороши, – взгляд парня нагло скользил по точёной фигурке девушки, ещё более задерживаясь на частях тела полуприкрытых притягательной чёрной сеткой. – Давайте встречаться, – предложил самоуверенный парень, посмотрев, наконец, собеседнице в глаза.Лицо Кёко заметно побледнело, и она невольно сделала полшага назад. Помощь пришла неожиданно вовремя:– Последний раз предупреждаю вас, Кога-кун. На моих проектах уделяйте своё время и внимание своим профессиональным обязанностям, – услышав знакомый голос строгого продюсера, юная девушка внутренне облегчённо вздохнула.– Я только что предложил Могами-сан стать моей девушкой, – довольно ответил Кога, хищно улыбаясь.– Избавьте от подробностей, – равнодушно отозвался мужчина. – Мне не зачем знать о ваших потугах на любовном фронте. Кроме того, по виду Могами-сан я делаю вывод, что вы не возглавляете её личный список девичьих грёз, так что возвращайтесь к своим непосредственным обязанностям немедленно, – к концу сдержанной речи мужчина бросил на упрямого собеседника такой убедительный и выразительный взгляд, что у молодого парня перехватило дыхание, и он тут же перестал так лучезарно улыбаться.Актёр с усилием сглотнул, пытаясь вернуть самообладание:– Подумайте над моим предложением, К… Могами-сан, – сквозь зубы бросил Кога. В этот момент улыбка и вовсе исчезла с его лица, а в глазах проступили следы хорошо скрываемой злости. Поспешно развернувшись в противоположном направлении, Кога быстро ушёл, продолжая чувствовать на себе внимательный взгляд продюсера.– Прошу прощения, – девушка виновато поклонилась. – Вы опять помогли мне, Курэсаки-сан, – тихо прошептала Кёко, чем заслужила долгий пристальный взгляд продюсера.Не сказав более и слова, как всегда невозмутимый мужчина, неспешно направился к сценаристу.Следующие три репетиционных часа оставшихся до обеда прошли без происшествий. Обе главные актрисы стойко вынесли бесконечные повторения и сложные указания постановщиков трюков ни разу не позволив себе и намёком выдать валившую их с ног усталость.– Такое ощущение, что мои ноги сейчас отвалятся… – уже в раздевалке простонала вышедшая из душа Канае, и потёрла ноющие икры.Уже одетая Могами тут же отложила фен, достала из сумки небольшой крафтовый аптечный пакет и протянула подруге:– Вот, Моко-сан. Обязательно намажь им ноги, очень помогает от мышечной боли и… быстро убирает синяки, – вспоминая как хорошо помогло это средство её запястью, сообщила Могами, и, вспомнив широкий жест продюсера, благодарно улыбнулась.– Отлично! – с радостной готовностью отозвалась брюнетка, извлекая содержимое пакета и принялась мягко растирать спасительное средство. – Сейчас только два, пообедаем где-нибудь? – поинтересовалась между прочим Котонами, уже натягивая джинсы.– Вообще-то, у меня сегодня планы, – виновато проговорила Кёко, расправляя плиссированную лимонную юбку и поправляя белую шифоновую блузку.– Ясно, – отозвалась Котонами, услышав уклончивый ответ и поняв, что подруга не скажет больше. – Вечером у меня урок танцев, так что скорее всего увидимся уже завтра.– Наверное, – задумчиво кивнула Кёко. Рассыпавшиеся по плечам, высушенные диффузором локоны симпатично завились лёгкими волнами. Телефон девушки завибрировал:– Иди уже, – скомандовала брюнетка без лишних вопросов, отбирая из рук подруги фен и принялась ловко укладывать свои волосы.– Спасибо, Моко-сан. И хорошего тебя дня, – улыбнулась Могами и вышла в коридоры огромной студии. – Алло? – поспешила ответить девушка на входящий звонок.– Могами-сан, если у вас не изменились планы, поход на выставку в силе? – голос мужчины звучал огорчённо.– Да, Курэсаки-сан, – уверенно ответила Кёко.– Тогда встретимся на месте через сорок минут.– Да, – и поспешила к выходу.***Быстро справившись на первой встрече, менеджер с подопечным сели в машину:– Сейчас съёмки в рекламе, – напомнил Яширо, взглянув на часы и убеждаясь, что они успеваю вовремя. – Рад, что на твоем лице больше нет этого жуткого отпечатка скорби.– С кем мы работаем? – криво улыбнувшись спросил Рен, ловко переводя беседу в рабочее русло.Сегодня ему потребовалось не мало усилий чтобы держать привычный образ всегда спокойного, учтивого и уверенного в себе Тсуруги Рена, и он изо всех сил старался не нарушить это хрупкое равновесие.– Три брюнета, – лишь мельком посмотрев на напряжённого парня, ответил менеджер: – Ты, Кога и Киджима, – весело фыркнул Яширо.– Чёрт, – нахмурился Тсуруга, вызвав смех своего менеджера.– Работа такая… – понимающе подбодрил мужчина, выезжая на главную дорогу.– Юки! – хмуро процедил сквозь зубы Тсуруга.***Селин Боннэ сморщила аккуратный носик, когда заметила, что подруга пришла на встречу в кафе не одна, а с мужем:– Чего его притащила? – вместо приветствия выдала миниатюрная француженка.– Закрой рот, мелкая, – щёлкнув женщину по носу сказал Куу, ослепительно улыбаясь.– Перестаньте! – шикнула на обоих Джулия Хизури, едва сдерживая улыбку. – Что ты хотела обсудить? – переключила она внимание подруги видя, как та нервно покачивает ножкой.– Джули, помоги! Мне, срочно нужны модели на показ! – озадаченно нахмурившаяся Селин и с надеждой посмотрела по подругу.Присев в кресло напротив, блондинка задумчиво протянула:– Мои связи в Японии практически сошли на нет, я подумаю, что могу сделать, – немного расстроенная Джулия обернулась к мужу: – Куу, сможешь помочь?– Если только через босса, – делая заказ, ответил мужчина.– Сколько же ты ешь, чудовище?! – заметив у официанта список заказанного, фиалковые глаза Селин распахнулись от ужаса.– Я бы не хотела его беспокоить… – не обращая внимания на вновь завязавшуюся словесную перепалку, ответила топ-модель на предложение супруга обратиться к президенту LME.– Зачем тебе три чашки мисо-супа?! – не унималась миниатюрная женщина.– Я рано позавтракал, – невозмутимо ответил Хизури, чем ещё больше выводил хрупкую Селин из себя.– Монстр! – отчеканила свой приговор мисс Бонне и демонстративно отвернулась.– Малявка! – не остался в долгу глава семьи Хизури.Глядя на продолжающиеся баталии этих двоих, Джулия не сдержавшись, от души рассмеялась, а Куу засмотревшись на красавицу-жену ласково улыбнулся.***Брюнетка вышла из лифта высотки на нужном этаже и оторопело замерла:– Что ты здесь делаешь? – опуская приветствие прямо спросила Котонами.– Не твоё дело, – дерзко рявкнул облокотившийся на стену Фува, снова утыкаясь в экран смартфона.– Она не скоро вернётся, – сообщила актриса, доставая из сумочки ключи от квартиры. – Если что-то хотел, то мог бы ей позвонить.– Не возьмёт она трубку, – чуть тише ответил блондин, не отрываясь от экрана.– Тогда, подумай хорошенько, почему, – выдала полный сарказма совет Котонами.– Чего? – Шо уставился на открывающую входную дверь девушку.– Почему она не возьмёт трубку, если ты ей позвонишь? – объяснила для особо недалёких и самовлюблённых Канае. – Подумай над этим на досуге. И ещё… – она обернулась в дверном проёме, – не ошивайся здесь и веники свои не присылай, а то полицию вызову.Сделавший шаг навстречу Фува остановил дверь рукой:– Что ты о себе возомнила? Ты… – надменный взгляд был полон злости, но брюнетка спокойно ответила:– Просто прими, что твоё время и право быть в её жизни ушло, – сказала девушка, прямо смотря наглому парню в глаза.– Ошибаешься! – ответ выдавал эмоции Фувы. – Я всегда…– Да, всегда… был, – улыбнувшись ответила подруга. – Но именно в прошедшем времени. Ты – был! – Канае захлопнула дверь перед носом певца.? –Какая муха меня укусила? Я не должна лезть в это! – думала Канае, снимая обувь и раздражённо отбрасывая на полочку ключи. – Но как же хотелось стереть эту наглую ухмылку… – позволила она выйти истинным эмоциям наружу, – Ему определённо не место рядом с Кёко, – убеждённо рассуждала брюнетка, устало садясь на уютный диван?.***Стоящий напротив входа в музей мужчина затушил сигариллу. Его окликнул знакомый голос:– Курэсаки-сан, – девушка смущённо-приветливо улыбнулась. – Вы уже приехали хоть я и освободилась раньше. Извините, что заставила ждать, – немного расстроено констатировала Могами и поклонилась.– Вам не за что извиняться. Нет ничего удивительного, что на машине я добрался быстрее. Пойдёмте, – спокойно, но без улыбки ответил продюсер, жестом предлагая Кёко подняться по парадной лестнице главного входа.– А где Харуми-сенсей? – озадаченно поинтересовалась девушка.– Мама плохо себя чувствует, поэтому прийти не смогла и просила её извинить, - отстранённо пояснил мужчина.– Надеюсь, ничего серьезного, – отозвалась Кёко, мельком взглянув на притихшего спутника. – Вас что-то беспокоит? Здоровье вашей мамы? – осторожно проявила участие девушка, беспокоясь за уместность своего вопроса.Мужчина дольше обычного смотрел в искренние топазовые глаза:?– Да, моя стойкость и нервы. Очень меня беспокоят. А ещё степень здравого смысла, – ответил сам себе Курэсаки, вспомнив свои эмоции на навязчивое поведение Коги, и на его губах появилась привычная кривая ухмылка?.Воспользовавшись задумчивостью мужчины, Кёко не теряя времени быстро сделала последние шаги к кассе и купила два билета. Снова повернувшееся лицо мужчины выражало его полную растерянность от чего тот выглядел, ну совершенно по-другому, и Кёко, стремясь поднять настроение своему спутнику, широко улыбнулась:– Пусть будет по-честному, – весело ответила Могами, сдерживая улыбку от недоумевающего выражения лица продюсера, – сегодня я вас приглашаю на выставку. Идёте? – Кёко протянула бумажку начавшему приходить в себя мужчине.– Вы же обидитесь, если я сам куплю себе билет, да? – заискрившиеся глаза и мягкая расплывшаяся улыбка поддержали игривое настроение юной девушки.– Очень, – наиграно-серьёзно кивнула Могами и предупреждающе прищурившись скрестила руки.– Коварно, – подыгрывая, пробормотал мужчина, обречённо принимая билет.– Я всё слышу, Курэсаки-сан! – засмеявшись сказала Могами. – Вы приняли моё приглашение. Прошу, – девушка в точности повторила жест спутника, заставив того искренне и от души засмеяться:– Ладно, я сдаюсь, – принимая поражение улыбался мужчина, на что хитрые смеющиеся глаза напротив довольно заискрились:– Спасибо, – улыбаясь, ответила Кёко, так искусно преобразившая атмосферу, уже не сомневаясь в том, что чем бы ни было омрачено настроение Курэсаки-сана, сейчас оно заметно улучшилось. ***– Тсуруга-кун! – Киджима приветливо махнул партнёру по съёмкам.– Рад встрече, – ответ подошедшего брюнета был вежливым, но сдержано-официальным. Оглядев место съёмки и отметив странный вид всегда искрящегося хорошим настроением знакомого актёра, Рен, кивнув в его сторону, поинтересовался: – Что это с ним? – парень выглядел задумчивым и без тени привычной весёлости на хмуром лице.– Понятия не имею, – без интереса ответил Киджима, листая сценарий ролика. – Приехал такой минут двадцать назад.Хмурый парень, в свою очередь, заметив прибытие своего вечного конкурента, встал и решительно подошёл к Тсуруге:– Какие цветы любит Могами-сан? – без зазрения совести нарушая рабочий этикет, прямо спросил Кога и попытался беззаботно улыбнуться. Вышло фальшиво.– Могами-сан? – Киджима тут же оторвался от чтения и удивлённо захлопал длинными тёмными ресницами.– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – спокойно ответил Рен на провокационный вопрос явно взвинченного парня, пытающего держаться в своей обычной манере.– Ты должен знать. Она же твоя…– Кохай, – твёрдо закончил Тсуруга, прежде чем тот успел сказать что-то ещё.– Рен… – Киджима хотел было что-то добавить, но одним взглядом собранный Рен-Куон заставил того замолчать, и быстро сменив адресата он улыбчиво-непринуждённо спросил: – Слушай, Кога-кун, я тоже знаком с Могами-сан. С чего такой интерес?Посерьёзневший Кога сжал зубы, чуть ли не до скрипа, но восстанавливая самообладание, вслух ответил:– Она прекрасно справляется со своей ролью, – констатировал вполне очевидный факт парень. – И признаться не раз помогала в боевых сценах и мне, – придумывал на ходу правдоподобную причину главный актёр исторической драмы. – Так что просто хотел поблагодарить свою партнёршу по фильму за проявленное участие, – и расплылся в привычной улыбке. – Ну, не знаешь и ладно, – махнул он рукой и отошёл от компании к своему месту.Киджима встревоженно посмотрел на отмалчивающегося Тсуругу:– Эй, почему ты не сказал, что она твоя девушка?– Потому что она не моя девушка, – тихо ответил актёр.– Но ты специально отвадил меня, я же не идиот! Подожди-ка, она что тебя отшила? – парень поражённо уставился на идолоподобного Тсуругу Рена, и вслед отходящего в сторону коллеги ошарашенно пробормотал: – Божечки, не думал, что доживу до этого дня.– Рен, – окликнул наблюдавший неподалёку менеджер, протягивая парню бутылку с водой. – Ты как?– В норме, – сдержанно отозвался насторожившийся актёр, задумчиво делая пару глотков.– Не нравится мне это всё, – тихо поделился своими мыслями абсолютно серьёзный Яширо, и оба посмотрели в сторону уже пришедшего в своё обычное состояние повеселевшего Коги.***– Удивительная работа! Даже не верится, что большинству орудий больше тысячи лет! – глаза девушки восхищённо блестели, делая её ещё более привлекательной.– Китайская цивилизация была одной из самых совершенных. – залюбовавшись парадными ножнами, согласился её спутник.Девушка, прочитав табличку к оружию, кивнула и перешла к следующему экспонату.– Какая красота! – Кёко остановилась возле угловой витрины, где лежала искусно выполненная шпилька из нефрита с перламутром.– На самом деле, это тоже оружие, – мужчина наклонился ближе к девушке и направил её взгляд. – Вот этот выступ – скрытый механизм. Фактически по остроте это альтернатива современному скальпелю.– Невероятно… – заворожённо прошептала поражённая девушка, и Курэсаки улыбнулся:– Согласен. Ювелирный шедевр и сокрытое в нём оружие, – двусмысленно констатировал мужчина, присматриваясь к изящной и опасной красоте.Следующий огромный зал был посвящён традиционной одежде древних воинов различных сословий, от самых простых и рядовых чинов, до роскошных парадных одеяний генералов и военачальников. Оба с неподдельным удовольствием оценивали мастерство исполнения и функциональность различных деталей древней и на контрасте современной экипировки. А в самом конце этой экспозиции они увидели витрину с традиционной одеждой и снаряжением ниндзя, правда уже позднего периода:– Какое необычное оружие, – заметила Кёко, глядя на своеобразный веер из 6 длинных изогнутых обоюдоострых дуг. – И красивое… – отметила девушка мастерство кузнеца.– Хм… один из красивейших складных сюрикенов, что мне приходилось видеть, – согласился Курэсаки.– Складной сюрикен? В самом деле? – неверяще присмотрелась юная шиноби, ища тонкости механизма, чем вызвала довольные искорки в глазах мужчины. – Те, что я видела раньше были другими и намного меньше, – подытожила после внимательного изучения девушка, а продюсер, продолжая их увлекательную беседу, пояснил:– Вы же знаете, что ниндзя были и разведчиками, и шпионами, и диверсантами, и наёмными убийцами. И под нужные цели и задачи они разработали множество новых видов оружия и способы бесшумного проникновения и убийств. И помимо традиционной экипировки использовали весьма специфические виды оружия, которые прятали под одеждой. Их часто маскировали под безобидные предметы, которые были лёгким, с виду неприметным, и складные виды были не исключением. В боевом виде такой более крупный сюрикен объединял в себе и метательные функции, и оружие ближнего боя. А кроме прочего, его заострённые части традиционно смазывались различными ядами. Такая изобретательность и правда достойна восхищения, – улыбался Курэсаки, весело поглядывая на современного потомка древних шиноби.Пройдя по последней части выставки, посвящённой современному китайскому и японскому кузнечному искусству, через три часа от начала просмотра они довольные и наполненные приятными впечатлениями вышли на улицу.Посмотрев на часы, мужчина обратился к своей спутнице:– Могами-сан, подождите меня, пожалуйста, здесь, – он довёл девушку до скамейки. – Я отлучусь не на долго, – девушка послушно кивнула.Открыв сумочку чтобы посмотреть на телефоне время, Кёко увидела несколько пропущенных звонков: от Шотаро, и от Селин. Быстро набрав номер последней, она приветливо поздоровалась:– Добрый день, Селин-сан, то есть Селин. Вы мне звонили, то есть… ты звонила, – помня пожелания мисс Бонне, поправляла себя, ещё до конца не привыкшая к неформальному обращению, Могами.В трубке послышалось умилительное хихиканье, но собеседница тут же перешла к главному:– Крошка, выручай меня! – взмолилась француженка, словно бы от этого зависела её жизнь.– Что случилось? – от такой эмоциональности своей новой подруги девушка не на шутку взволновалась. – Чем я могу в… тебе помочь? – сразу спросила Могами.– Вы с Канае можете завтра поработать моделями на показе? Я уже всё проверила, вы обе вечером свободны! – в ответ повисла пауза и эксцентричная мадемуазель почти впала в отчаяние. – Кёко, прошу тебя!– Я могу, наверное… – стушевавшись необычному предложению, согласилась актриса, – а за Моко-сан ответ дать не могу, – честно ответила Кёко. – Да и какой от нас прок… мы же не профессионалы, – попыталась она мягко вразумить творческую натуру Бонне-сан.– Ещё какой прок! И кстати, она уже ответила, что, если ты согласишься, то и она тоже, – ласково уговаривая проворковала Селин.– Ну, если ты уверена… и так хочешь… тогда, я согласна, – улыбаясь, что смогла порадовать и помочь подруге, ответила без пяти минут новая модель.– Моя малышка! – мурлыкала довольная Селин. – Пришлю тебе все данные вечером. Пока! Целую! – и отключилась, чем вызвала ещё более широкую улыбку Могами.От нахлынувших по поводу новой работы эмоций, девушка взволнованно посмеиваясь улыбалась и не заметила, как вернулся продюсер Курэсаки:– У вас улучшилось настроение, – не смог не отметить мужчина, присаживаясь на ту же скамейку с видом на небольшой японский садик, разбитый у музея.– Подруга попросила завтра помочь, поработать на показе, – честно и без утайки выложила улыбающаяся Могами.– Мм, показ… а показ чего? – мужчина с интересом посмотрел на задумавшуюся над ответом девушку. – Неужели не спросили? – не слишком одобрительно спросил продюсер, в то время как Кёко уже быстро набирала сообщение Канае.Ответ пришёл через полминуты:?Вечерние платья?.Юная актриса побледнела.– Ну, что будете показывать, Могами-сан? – посерьёзнев от реакции девушки, снова спросил мужчина.– Вечерние платья, - смутившись, ответила Кёко.– Повезло, на этот раз. Это будет вам уроком. Соглашаясь на работу, уточняйте детали, – серьёзно сказал продюсер.– Вы не злитесь? – вскинув встревоженные топазовые глаза, тихо спросила актриса.Курэсаки залюбовался и уже чуть мягче ответил:– Вам это подходит, так что нет, совсем не злюсь, – девушка успокоилась, а мужчина неожиданно протянул Кёко искусно выполненный резной футляр. – Я давно искал что-то подобное для съёмок, – пояснил продюсер.Девушка открыла изящную коробочку, внутри была та самая заколка. От неожиданности и восхищения увиденным она распахнула глаза и шумно вдохнула.– У Момидзи была такая вещь, только из красного дерева… – сказал Курэсаки, не отрывая взгляда от заворожёно смотрящей на содержимое футляра девушки. – Ваши волосы сейчас такого же оттенка, она бы слилась с ними и потому я решил выделить цвет – эта подойдёт лучше, – мужчина сделал паузу и продолжил: – Я давно думал об этом… Хочу, чтобы она стала ярким ключевым символом, особой, самой дорогой для Момидзи вещью, которую она получила в подарок от любимого человека. И в которую она запечатает все свои чувства, надежды и мечты, недосягаемые и несовместимые с путём, по которому она следует. Чтобы быть рядом с тем, кого любит любой ценой, она выберет чувство долга и перенесёт в неё своё сердце. И я хочу, чтобы это особенная вещь была у вас, Могами-сан. Настоящая смертельная и прекрасная шпилька-оружие с историей и прошлым должна быть у настоящей Момидзи.– Я понимаю… – тихо прошептала Могами, пропустив каждое слово мужчины через себя, через Момидзи, но вовремя спохватившись уже увереннее и громче спросила: – Но, неужели реквизит в фильме должен стоить такие сумасшедшие деньги? Страшно подумать сколько она стоит! – удивляясь такой расточительности, девушка искренне недоумевала, ей было страшно даже прикоснуться к такому сокровищу, от чего вид у неё был совершенно обескураженный.– Один ужин, – спокойно ответил мужчина, едва сдерживая улыбку от такой непосредственной реакции юной актрисы.– Что? – Кёко подняла на продюсера медовые глаза.– Она стОит один ужин. Ваш со мной, а точнее со мной и моей мамой. Она звонила мне и очень переживала, что сегодня с вами не повидалась. Не против составить ей компанию?– Я… нет… – растерялась девушка.***Съёмки в рекламе прошли на удивление быстро. Собравшись, Тсуруга Рен блестяще отснял все свои сцены с одного дубля и покинул площадку первым. Идя по коридору студии уже вместе, Яширо попутно проверял входящие сообщения:– Рен, – окликнул он задумчивого подопечного, – мне ещё нужно заехать в офис, хочешь оставлю тебе ключи от машины? Я поймаю такси.– Нет, Юки, – отстранённо ответил актёр, – езжай, я хочу прогуляться, – и в попытке успокоить друга слегка улыбнулся. – Нужно о многом подумать.– Хорошо, – согласился Яширо, – но, если тебе что-то понадобится, звони, я приеду, – садясь в автомобиль, предупредил верный менеджер, а его подопечный молча кивнул.***– Кёко-чан! – хозяйка дома приветливо направилась к девушке, скромно стоявшей в проходе просторной гостиной. – Юкино! – женщина в приветственном жесте по очереди ласково сжала ладони обоих.– Харуми-сенсей! – лицо юной актрисы озарилось тёплой улыбкой, и она вежливо поклонилась своей учительнице.– Я очень рада тебя видеть, – улыбнулась женщина, – Спасибо, что и Юкино с собой привела, – добавила она, довольно посмотрев на сына, - Сейчас из-за занятости он приезжает ко мне не так часто, как хотелось бы, – сетовала мать, радушно увлекая гостью за собой в гостиную и усаживая рядом с собой на диван.Курэсаки расположился на мягком кресле рядом.– Харуми-сенсей, – обратилась Кёко к приветливой хозяйке, – как вы себя чувствуете? Я слышала, вам не здоровится, – неподдельное участие юной девушки вызвало у женщины умиление.– Ох, дорогая, не стоит волноваться, – успокоила Фумико-сан. – Это просто возраст, так бывает. Нужно было немного отдохнуть, и сейчас я в полном порядке, – пояснила женщина под внимательным взглядом сына и гостьи, и, плавно переводя тему добавила: – И я очень благодарна, что ты согласилась составить мне, нам, компанию за ужином.От такого тёплого приёма Кёко смутилась:– Это я должна благодарить вас за приглашение, Харуми-сенсей, – под мягкой улыбкой учительницы, Могами немного покраснела.Курэсаки расслабленно наблюдал за прекрасной картиной перед его глазами.– Раз ужин подадут примерно часа через полтора, у меня есть предложение, – немного колеблясь, призналась Фумико-сан. – Кёко-тян, как ты смотришь на то, чтобы прямо сейчас позаниматься вокалом? – предложила женщина. – Чтобы твой голос стал сильнее, его обязательно нужно тренировать. Я покажу тебе несколько специальных вокальных упражнений для самостоятельных занятий. Выполнять их нужно регулярно. Так ты сможешь быстро придать своему голосу уверенное звучание, – пояснила женщина. – У тебя найдётся ещё немного сил?– Конечно, Харуми-сенсей, – с готовностью ответила воодушевлённая девушка, чем вызвала сдерживаемую улыбку продюсера, – Вот только… – девушка украдкой посмотрела на достающего из портсигара сигариллу мужчину.– Не волнуйся, – понимающе ответила Фумико-сан, – Юкино скучать не придётся. Он с удовольствием проведёт это время за хорошей книгой в саду или библиотеке.Девушка всё ещё неуверенно посмотрела на Курэсаки-сана.– Что ж, не буду вам мешать, – спокойно сказал мужчина и вышел.***Погружённый в тяжёлые мысли, бесцельно бродивший парень с силой ударил кулаком о кирпич здания:– Чёрт! Я ничего не могу… Сейчас я ничего не могу для неё сделать… – вспоминая сегодняшний разговор с Когой и злополучное интервью, с трудом сдерживался Тсуруга. С силой сжимая кулаки, он зажмурился, в голове звучали слова президента Такарады:?Чтобы ты не сделал прямо сейчас, станет только хуже. В сложившихся обстоятельствах, лучший вариант для Могами-кун, не реагировать на эту провокацию. Поэтому не делай никаких резких движений. Какая ирония… – заметил Лори Такарада: – Даже вопреки собственным желаниям, сейчас твоя задача и единственная возможность помочь – быть как никогда идеальным Тсуругой Реном?.– Чтобы ни случилось я больше не наврежу ни ей, ни её карьере! Я не могу ошибиться… Не имею права… – твёрдо сказал парень, собирая всю свою решимость, и с болезненно нахмурился.***Оставив своего подопечного, менеджер сразу направился в главный офис агентства. Сидя за рулём и не глядя на экран телефона, Юкихито быстро вставил в ухо гарнитуру и принял вызов:– Яширо слушает, – прозвучал уверенный голос менеджера.– Яширо-кун, есть минутка? – от неожиданности водитель даже снизил скорость.– Да, Такарада-сан, конечно, – от воспоминаний последнего разговора с президентом LME всё внутри Юкихито Яширо неприятно сжалось.– Как Рен? – без предисловий спросил серьёзный собеседник.На мгновения молодой человек замолчал, подбирая наиболее точное определение. На другом конце телефона не торопили.– Знаете, я думаю, он верит, что всё можно исправить.– Хорошо, – как-то облегчённо выдохнул президент LME и неожиданно сказал: – Сегодня я говорил с Могами-кун о вашей дальнейшей работе, – от резкой смены темы разговора и в предчувствии плохих новостей Яширо сильнее сжал руль и попытался ответить:– Я…– По-прежнему её менеджер, – весело рассмеялся в трубку президент.Водитель свернул к обочине и затормозил. Зажмурив глаза и потирая переносицу, он не сразу и тихо ответил:– Я рад… – услышав полный облегчения ответ Яширо Юкихито, Такарада довольно улыбался. – Я правда очень рад… – сглатывая подступивший к горлу ком, повторил менеджер.***Ужин прошёл в уютной домашней атмосфере. И перебравшись на вечерний чай из столовой в гостиную, непринуждённая беседа продолжилась. Довольная прекрасной компанией, Фумико-сан рассказывала забавные истории из своей практики.– Вы удивительная, Харуми-сенсей, – весело посмеивалась Могами, – Просто невероятная! – придавшаяся приятным воспоминаниям учительница, мельком бросила взгляд на расслабленно наблюдающего за девушкой сына. Строгие черты лица всегда сдержанного мужчины совершенно преобразились. И улыбнувшись увиденному, она с готовностью добавила:– Ну, что ты, Кёко-тян. Ничего особенного. Это мелочи, по сравнению с тем, что проделывал Юкино. Вот уж кто действительно удивительный, – мягко посмеивалась любящая мать взрослого сына, и снова взглянув на своего мальчика, торжественно сообщила: – Помню, как в детстве, он, для занавеса своего импровизированного театра, отрезал мои любимые, вышитые вручную шторы. Вот это действительно меня поразило! – удивлённый вид юной актрисы, сменился искренним и заразительным смехом.– Простите, – сквозь проступившие от смеха слёзы, пыталась извиниться Могами. – Простите меня, пожалуйста, – девушка изо всех сил пыталась успокоиться.Немного обеспокоенная своей несдержанной реакцией, она немного опасливо посмотрела на Курэсаки-сана:– Но согласись, – глядя на мать и поддерживая атмосферу, с улыбкой отозвался продюсер, – получилось то не плохо, – и засмотревшись на не сдержавшую новый приступ смеха девушку, мужчина задорно улыбнулся.– Это действительно удивляет, Курэсаки-сан, – уже почти успокоившись, смогла произнести девушка, весело смотря на продюсера, – и поражает… – представший в новом свете мужчина весело ухмыльнулся.– Хотела бы я услышать и о твоих детских увлечениях, Кёко-тян, – девушка ничем не выдала свою реакцию на непринуждённую просьбу Харуми-сан, но внимательные глаза продюсера присмотрелись. – Расскажешь об этом как-нибудь? – попросила ничего не заметившая Фумико-сан, – Курэсаки глядя на юную актрису посерьёзнел и немного прищурился.Ничем не выдав нахлынувшие воспоминания, Кёко непринуждённо засмеялась и ответила:– Боюсь, что мне нечем похвастаться, Харуми-сенсей, – уходя от прямого ответа, Могами попыталась отшутиться: – Мне не приходилось делать что-либо столь… – она театрально задумалась, подбирая подходящее слово, – … выдающееся, – и обе женщины, посмотрев на мужчину в кресле, снова засмеялись.В тот момент, когда девушка повернулась и посмотрела на собеседника в кресле, проницательные глаза продюсера, лишь на какое-то мгновение, смогли уловить в её весёлых глазах, глубокую, хорошо скрываемую боль. Но повернувшись к учительнице, актриса мягко и немного виновато улыбнулась.– Я бы не хотел прерывать вашу весёлую беседу, милые дамы, однако время уже позднее, – сообщил продюсер и в подтверждение посмотрел на старинные часы в гостиной.– Ох, в самом деле, – спохватилась Фумико-сан, – уже так поздно. В хорошей компании и за приятной беседой время летит совсем незаметно, – оправдывалась радушная хозяйка. – Я, надеюсь, что у нас ещё будет возможность так чудесно пообщаться, – Кёко принимая приглашение согласно кивнула, а женщина, прощаясь, ласково погладила ладонь своей юной ученицы и обратилась к сыну: – Юкино, отвези, пожалуйста, Кёко-тян домой, – мужчина встал.– Конечно, мама, не волнуйся. – и перед тем как выйти из гостиной добавил: – Я подожду в машине.***По дороге домой в машине царила спокойная тишина. Водитель неспешно вёл автомобиль, девушка, погружённая в свои мысли, обводила пальчиком старинные узоры на резном футляре.Первой тишину нарушила Кёко:– Курэсаки-сан, могу я задать вам вопрос? – не отрывая взгляда от заветной коробочки, тихо спросила девушка.– Конечно, – мягко ответил мужчина.– Я думаю о Момидзи… и хочу понять… – задумчиво рассуждала юная актриса. – Она хранила ту шпильку, как самое дорогое сокровище, потому что ей подарил её мужчина, которого она любит.– Да, – кивнул Курэсаки, и, выбрав не слишком приметный путь, плавно повернул к нужному дому, а Кёко продолжила:– И продолжала хранить, осознавая, что её чувства никогда не найдут ответа, – спокойно рассуждала девушка. – И она всегда была рядом с ним и видела его с другой, – продолжала озвучивать свои мысли Могами. – Разве может человеческое сердце вынести такую боль? Разве не было бы естественней избегать того, что так сильно ранит и мучает её? – и повернувшись в сторону водителя, спросила: – Не понимаю, почему так? - Кёко снова задумчиво опустила голову, а водитель, плавно припарковавшись, заглушил двигатель.В лишённой света машине на некоторое время повисла тишина. Мужчина, чувствуя нарастающее напряжение, молча продолжал смотреть прямо перед собой, избегая даже мимолётного взгляда на свою юную спутницу. Наконец, задумчивый продюсер, негромко ответил:– Потому что такова человеческая природа, Могами-сан, – Кёко посмотрела на тёмный профиль Курэсаки-сана. – Когда сердце любит, в душе рождается непреодолимая потребность быть с этим человеком рядом. И это притяжение столь сильное, что даже если и приносит мучительную боль, одновременно с этим, сердце сжимается от щемящей радости и чуть ли не выпрыгивает из груди. Как бы ни было мучительно быть рядом с любимым человеком не отвечающим взаимностью, ещё более не выносимо не быть с ним рядом вообще. Не видеть, не знать, что с ним, не принимать участие в его жизни, – сердце Курэсаки болезненно сжалось, и в скрывавшей его темноте, он позволил себе слабость поморщиться.Смотря на тёмный силуэт, юная актриса пропускала через себя каждое слово, и задумчиво наклонив голову, также не громко ответила:– Значит, несмотря ни на что, она была счастлива. – и снова задумчивое молчание.– Рад, что вы нашли ответ на свои вопросы, – беря себя в руки, но всё ещё не решаясь повернуться к пассажирке, ответил Курэсаки. – Это пригодится вам в самое ближайшее время, – девушка вопросительно посмотрела на продюсера. – Подготовительные работы для натурных съёмок почти закончены, так что через несколько дней вся команда и актёрский состав едут в Киото. А сейчас ступайте домой и хорошенько отдохните, – подвёл он итог насыщенному дню. – Спокойной ночи, Могами-сан.– И вам, Курэсаки-сан, – Могами вышла из машины, вежливо поклонилась и под звук мягко заработавшего мотора направилась домой.***Вернувшаяся домой блондинка застала супруга в гостиной. Погружённый в чтение Куу Хизури сидел на огромном диване и даже не отреагировал на появление красавицы-жены. Джулия подошла со спины и обняла увлечённого своим занятием мужа:– Что это? – улыбнувшийся мужчина ласково провёл по обнимающим его за шею рукам.– Сценарий, – ответил актёр. Джулия обошла диван и уютно устроилась в надёжных объятиях. – Босс звонил, предлагает роль, – немного задумчиво объяснил Хизури, ласково поглаживая хрупкое плечо.– И? – в ожидании вердикта, с любопытством спросила красавица.– Хорошее кино, я бы хотел поработать здесь снова, – актёр захлопнул сценарий. – Если ты не против, конечно…Джулия весело и довольно рассмеялась:– На самом деле, я уже обещала Селин помочь с её маркой, поэтому сама хотела просить тебя задержаться, – прекрасная улыбка красавицы ослепляла и глаза мужчины заискрились:– Я люблю тебя, – порывисто притянув своё сокровище, выдохнул он прямо ей в губы.– Я люблю сильнее… – томно заглядывая в улыбающиеся глаза, вторила Джулия.Увлечённые друг другом возлюбленные не заметили появление вернувшегося домой хозяина.– Я отвык от такого, – честно сказал Куон Хизури, проходя из прихожей в гостиную.Куу и Джулия дружно повернулись.– Ты слышал наш разговор? – сразу же спросил отец, немного опасаясь реакции сына.– Слышал, и не возражаю, чтобы вы остались здесь, – искренне улыбнулся он родителям, на ходу снимая пиджак.От такого ответа Джулия сжала руку мужа, который тоже не смог сдержать довольной улыбки. Парень устало опустился на диван.– Что на ужин? – поверженные таким неожиданным от их сына вопросом, оба совершенно растерялись, но Джулия быстро нашлась и с готовностью спросила:– А что ты хочешь? – теперь она смотрела в ожидании, а Куу широко улыбался.– Не имеет значения, лишь бы с вами, – ответил Куон Хизури и тепло улыбнулся.От долгожданных слов любимого сына, счастливые родительские сердца забились с утроенной силой.***Приложив немало усилий, чтобы не сорвать ни одной договорённости и уже подписанных контрактов, менеджер до невозможности уплотнил и без того безумный график Тсуруги Рена. С чувством выполненного долга и довольный проделанной титанической работой, Яширо отправился домой уже поздним вечером. Спускаясь по ступеням офиса, он заметил до боли знакомый изящный силуэт:– Канае! – брюнетка повернулась на радостный голос заторопившегося к ней мужчины. – Ты что здесь делаешь так поздно? Одна… – девушка вежливо кивнула и рассеяно ответила:– У меня был урок танцев и потом я решила позаниматься ещё немного… одна… – очевидная грусть девушки бросалась в глаза и Юкихито, внимательно присмотревшись, он уже посерьёзнев спросил:– Ты чем-то расстроена? – мужчина удержал её за руку, не позволяя отвернуться. Котонами, избегая взгляда собеседника, опустила глаза:– Мне только что прислали сообщение. Примерно через два дня я уезжаю на съёмки в Киото… – девушка вздёрнула голову и посмотрела Яширо в глаза, – … на месяц, – осознавая столь долгую разлуку с дорогим его сердцу человеком, парень смог ответить не сразу:– Это же здорово! – борясь с собой, подбодрил актрису менеджер.– Нет, – девушка отвернулась. – Совсем не здорово, – пробормотала Котонами, нахмурившись.От вида настолько расстроенной девушки, его сердце болезненно ускорило бег, а все попытки держать свои чувства под контролем рушились. Яширо подошёл ближе, осторожно обнял девушку за хрупкие плечи и тихо в волосы прошептал:– Я не знаю, как смогу без тебя столько времени, Канае.– Тогда, зачем говоришь, что это хорошо? – порывисто развернувшаяся девушка, уткнулась в надёжное плечо и зажмурилась.– Потому что не хочу, чтобы ты знала, как сильно я от тебя завишу, – предельно честно ответил мужчина и обнял изящную фигурку ослабевшими от волнения руками.С мыслями о предстоящей разлуке и в стремлении приблизится друг к другу, сердца обоих ускорили свой бег.***Обеспокоенный дневной слабостью матери, мужчина решил вернуться и убедиться, что всё в порядке. Юкино Курэсаки застал мать в гостиной:– Ты не спишь? Может что-то болит? – участливо спросил он и погладил её по плечу.– Нет, вовсе нет. Я порядке. Просто знаешь… – женщина задумчиво посмотрела на спокойного, расположившегося в кресле мужчину.– Юкино, сынок… – прямо начала Фумико-сан.– Что такое, мама? – два проницательных взгляда встретились.– Ты же знаешь, что я была бы спокойна, будь она хоть на пять лет старше.– Мама… – мужчина встал, подошёл к прозрачной двери с видом на сад и всмотрелся в темноту.– Сынок, – понимающая женщина смотрела на стоящего вполоборота сына и продолжила: – Юкино, она действительно замечательная, во всех смыслах замечательная, – с улыбкой искренне поделилась мыслями Харуми-сан. – Но я не хочу боли для тебя и уповаю на то, что она сможет разглядеть свет, который есть в твоей душе, – спустя несколько молчаливых мгновений Курэсаки сказал:– Она видит его, – откровенно ответил мужчина после недолгой паузы. – Видит и понимает меня, – от озвученной вслух истины его сердце забилось сильнее, а женщина поражённо вдохнула. – Но это невозможно, – произнёс он вслух то, что уже тысячу раз говорил сам себе. – Думаешь, я не понимаю, что меня ждёт? Напрасно, – серьёзно сказал Курэсаки, и внутри у него всё всколыхнулось.– И всё равно так отчаянно прыгаешь в эту бездну, думая, что нет ни единого шанса?– Не могу сопротивляться... – его сердце ныло, но на губах на мгновение появилась лёгкая улыбка. – Я знаю, что она не такая, как все остальные. Поэтому, возможно, и храню надежду в своём сердце.– Юкино, я буду счастлива, если так и будет, – мать с радостью поддержала хоть и хрупкую, но надежду сына, и добавила: – Просто будь рядом, стань её опорой и другом, и она поймёт, как много ты можешь ей дать.– Не важно, как много могу дать ей я или кто-то другой. Её нельзя купить. Она совершенно чистая и искренняя – уникальная. Самая светлая душа из всех, что я когда-либо встречал. И это в ней никогда не изменится, – достиг предела откровенности Курэсаки, и, открыв стеклянную дверь гостиной ведущую в сад, жадно вдохнул прохладный ночной воздух.После всех озвученных, мучительных для себя мыслей, мужчина поцеловал мать, попрощавшись, вышел из комнаты и отправился домой.– У тебя больше шансов, чем ты думаешь, мой мальчик. Гораздо больше… – прошептала наблюдательная мать, проводив сына взглядом, и, вздохнув, ласково улыбнулась.