ricochet (1/1)

Ricochet*?…понимаешь, старик, тебе надо держать ухо востро, всякая женщина становится колдуньей,когда захочет…? ? Д. Пристли, ?31 июня?Всё шло не по плану. Всё пошло не по плану с самого начала. Едва он открыл палату ключом, переданным ему менеджером девчонки, та выскочила совершенно неожиданно и, как будто бы, ниоткуда, точно знала о его появлении заранее. И была готова. Он и не предполагал, что известная малявка бегала так быстро – Ёшики с парнями даже опомниться не успел, как она бросилась по лестнице вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. И Сунао пришёл к выводу, что певец всё-таки где-то прокололся и выдал его приход. Но пока что злость парня была направлена не на Фуву.- Из-за тебя я лишился будущего. Не из-за него. Могами смотрела на Ёшики и не узнавала этого парня перед собой. Она помнила, как их представляли друг другу, была рада встретить ещё одного новичка, но уже из другого агентства, помнила, как распекала его за неряшливый внешний вид после драки. Всё это казалось таким далёким сейчас – потому что в глазах Сунао горела злость. На девочку, которую Могами теперь закрывала собой. И эта злость была готова вот-вот вырваться наружу, и угроза вызова охраны или полиции вряд ли смогла бы его остановить. Но Кёко была полна решимости. Она чувствовала такую же непоколебимую уверенность и в Канае, которая стояла с ней плечом к плечу. И, не смотря на то, что Ёшики с товарищами явно превосходил их количеством, девушки не собирались отступать. Вот только…- …что ещё за смс? – Гневный голос Шотаро прозвучал совсем рядом с ними, и певец направился к Сунао. – Мы так не договаривались. Могами сжала зубы, чтобы не разразиться бранью. Этот белобрысый гад действительно был в сговоре с Ёшики. Это насколько нужно было быть отсталым, чтобы додуматься натравить Сунао на Мимори? Да даже дураку было бы ясно, что тот от неё – лишившей его будущего – и мокрого места не оставит. Прибежавшая вместе с Фувой Амамия встала рядом с девушками, и те взглядом выразили своё недовольство её присутствием здесь. И их можно было понять – они только сегодня забрали Чиори из больницы! Амамия же думала о том, что, возможно, ей следовало сначала всё-таки предупредить Савару-сана, а уже потом бросаться к подругам, но в тот злополучный момент всё, что её волновало, была их безопасность. - Срать я хотел на твой договор. – Злости в голосе Ёшики было не меньше, это ведь певец первым нарушил их соглашение, знаменитая сучка не должна была даже догадываться о его приходе. - Ублюдок. Сунао уже был готов и сам врезать смазливому артисту, когда Икути вылез вперёд. Трогать певца не входило в их планы, и парень осадил друга, но по Икути и Шо было видно, что они не успокоились. И это совсем не понравилось Кёко. Девушка уже догадалась, что Фува не считал этих ребят опасными и в этом совершал большую ошибку. Возможно, их облик и не выглядел пугающим, но в глазах застыла какая-то первобытная злость, точно они хотели не просто отомстить за товарища, но что-то доказать. И от этого Могами чувствовала напряжение, как и Канае. Брюнетка так сосредоточилась на происходящем, что даже не чувствовала вибрации мобильных телефонов – ни того, что ещё раньше отдала ей Кёко, ни своего собственного. - Или мы мирно расходимся, или я вызываю полицию. – Повысила голос Могами, честно говоря, даже не надеясь, что это возымеет хоть какой-то эффект. - Тебе лучше держать язык за зубами, Кёко-чан, - снова влез Фува, - а с этими уродами у меня свои счёты. Могами не успела даже в мыслях возмутиться недальновидностью своего друга детства, как один из друзей Сунао со всей силы зарядил белобрысому певцу под дых, и тот упал на колени, хватаясь за живот. Кёко и Чиори скривились, точно ощутив, как ему больно. Мимори же зажала рот рукой, осознав, что развернувшаяся перед больницей вакханалия – её рук дело. Но Икути оставил певца, зато Сунао надоело бездействовать, и он направился в сторону Кёко, которая загораживала собой его цель. Он думал, что просто оттолкнёт девушку, вставшую у него на пути, когда вдруг юная брюнетка сама выросла перед ним, закрыв Могами собой. Как бы омерзительно она ни вела себя в прошлом, и как бы ни боялась Ёшики теперь, Мимори ни за что бы не позволила ему сделать больно этой рыжеволосой девушке, протягивающей ей руку помощи уже не в первый раз. Подумать только! Она ведь просто позвонила ей, толком-то даже ни на что не надеясь, но эта чудесная девушка пришла! Именно поэтому Мимори вышла вперёд, зная, что её голос не будет дрожать.- Не дури, Конфетка-чан, - Канае дёрнула юную брюнетку в сторону, не довольная её выкрутасами; пока они с Кёко её защищали, всё было в порядке, но она зачем-то полезла на рожон, и могла наломать дров. – Если хотела синяков, зачем было звать нас. На самом деле, Котонами нарочно говорила грубо, чтобы Мимори понимала, что синяки – это меньшее, чем она могла отделаться после сегодняшней встречи с Ёшики. - О, привет, леди-в-беде. – Сунао только сейчас обратил внимание на ещё одну защитницу дрянной малявки и даже улыбнулся, узнав её. – Помнится, я тебя не слабо так приложил. Она вот попросила. Ты не знала? - Ёшики, - в голосе его товарищей послышалось нетерпение, - заканчивай трепаться. Икути сейчас разберётся с этим козлиной, хватаем девок и валим. Не здесь же мы будем… - Никто никуда с вами не пойдёт. – Котонами смотрела Сунао прямо в глаза, и этот странный блеск в его взгляде показался ей немного одержимым. – Я не подавала заявления в полицию за нападение. Ты пока что чист. Но если сегодня тронешь хоть одну девушку пальцем, сухим из воды не выйдешь. - Чист? Да моя жизнь превратилась в ад! – Заорав это парень бросился на Мимори, стоявшую между Кёко и Канае. Котонами среагировала мгновенно, девушка резко подняла ногу и со всей силы врезала ею Сунао в грудь, толкнув его. Не ожидавший такой резвости парень повалился назад, хорошенько ударившись головой о землю. - Кияма, давай! – Заорал один из друзей Ёшики, стоявший позади него, и бросился вперёд, намереваясь оттащить Могами в сторону, чтобы другой смог добраться, наконец, до Мимори. Шотаро, превозмогая боль в животе, вскочил на ноги и, сжав кулак, вмазал Икути по лицу. Тот покачнулся, но боль точно придала ему сил, он устоял на ногах и лихо ответил Фуве. На этот раз удар пришёлся куда-то в область уха, и противный звон на несколько мгновений оглушил певца, схватившегося за голову, что позволило нападавшему ещё раз врезать Шотаро, заставив того опять оказаться на земле. Кёко успела увернуться от товарища Ёшики, попытавшегося её схватить. На каблуках ей было ужасно неудобно, а времени разуться, совсем не было. И всё же начинающая актриса смогла выставить ногу, сделав подножку, отчего парниша отчаянно усвистел куда-то в сторону клумб. - Рёске! – Закричал Кияма, так и не сумев добраться до Мимори, потому что Кёко выпрямилась, готовясь отразить следующий удар. - От Хироки ещё никто не уходил! – Тем временем заорал крашеный блондин и бросился на Чиори, но Канае ухватилась за Амамию первой и оттолкнула её в сторону подстриженных кустов, находящихся на краю площадки. Синее платье Чиори красиво скрылось за ними. Оттуда послышалась витиеватая ругань.- Прости, Амамия, ты только что вышла из больницы, - сквозь зубы извинилась брюнетка, не собираясь подпускать ни одного парня к подруге.- Ты меня туда и вернёшь… – Простонала девушка в ответ, чувствуя, что хорошенько так приземлилась на причинное место, и, вознося хвалу небу, что это был не розовый куст, но Канае уже не слушала её – она перевела взгляд на Могами. Кёко стояла в оборонительной позе, пока Кияма, позабыв про Мимори, наступал на неё. Он выглядел нерешительно, и актриса отважилась ударить первой. Она со всего размаху, зарядила парню по ноге, и тот упал на одно колено, растирая ушибленное место. - Кёко, сзади! – Котонами едва успела выкрикнуть предупреждение, когда Хироки атаковал её. Крик Канае заставил юную актрису обернуться, но она не успела – пришедший в себя и ещё более злой Ёшики смог-таки вцепиться в неё. Котонами же схватила прыгнувшего на неё Хироки за плечи и, согнув ногу в колене, использовала силу парня против него самого. Ничего не подозревающий блондин со всей дури налетел на выставленное колено актрисы и задохнулся от этого удара. Поняв, что на время вывела парня из драки, Канае отпустила его и отодвинулась в сторону, позволив тому упасть на землю. Ёшики практически бросил Кёко на недавно подстриженный газон по другую сторону площадки. Приземление было не из мягких, и чуть не выбило из неё весь дух, но девушка тут же сориентировалась и откатилась в сторону, уклонившись от пролетевшей совсем рядом с ней ноги Сунао. Могами села, уперев коленки в колючую стриженую траву и тяжело дыша. Времени на передышку не было – Ёшики всё ещё возвышался над ней, и девушка поспешила выпрямиться, покачнувшись в траве на тонких каблуках. Могами тут же зацепилась взглядом за Рёске, который вылез, наконец, из клумбы и, заметив Хироки, свернувшимся на земле у ног Котонами, кинулся к нему на помощь. Кёко поняла, что не успеет предупредить Мооко, поэтому юркнув под рукой изумлённого Сунао разбежалась и уверенно прыгнула на Рёске, повалив того на землю и растянувшись на газоне вместе с ним. - Кёко, ты что!.. – Выдохнула Канае и тут же ухватила подругу чуть ниже локтя, помогая той встать на ноги. - Осторожно, Мооко… - Тяжело дыша, произнесла актриса, и девушки тут же перевели взгляд в сторону Ёшики, который заметил, что Мимори осталась без защиты. Кёко среагировала мгновенно, тут же бросившись к ней на помощь. Сумевший подняться на ноги Хироки всё ещё держался за живот, но, тем не менее, попытался помешать Могами, однако Канае вновь преградила ему путь. Оттолкнув от себя чёртового певца, Икути повернулся в сторону остальных товарищей и решил, что пора уже помочь Хироки, который явно деликатничал со стройной брюнеткой. Честно говоря, только они вдвоём из всех ребят занимались в спортклубе, но они и не ставили под сомнение успех сегодняшнего дела, потому что изначально была только одна тощая актрисулька. По правде говоря, Икути даже обрадовался, когда увидел ещё пару стройных девчонок – эти были фигуристые и не такие костлявые как первая. Но они совершенно не ожидали, что девушки окажут такое сопротивление – юные актрисы дрались изо всех сил, не жалея своих хорошеньких мордашек и маленьких кулачков и не щадя своих модных нарядов. Пока что была ничья. Икути быстро сосчитал количество человек, находящихся по разные стороны правды. И с одной, и с другой стороны их было по пять, включая его самого. Но совсем не этот расклад привёл бой к такому результату, и парень сообразил, что девчонок пора разделять, иначе они уйдут отсюда ни с чем. И он очень не хотел использовать то, что в последний момент решил прихватить из дома. Икути плюнул на певца, попытавшегося получить реванш, и шустро направился в сторону Хироки. Канае напряжённо смотрела на парня, сжав перед собой кулаки и понимая, что будет бороться до последнего. И придушит Чиори, если та сейчас выползет из кустов, откуда Амамия вот уже несколько минут стонала и посылала на голову брюнетки бури и грозы. Заметив, что к ней приближается Икути, Котонами чуть повернулась, упустив из виду Хироки. И тот, воспользовавшись моментом, бросился на брюнетку, но тут же получил в челюсть от подоспевшего Фувы. - Ты чё, не добил его? – Зло удивился Хироки, потерев побитое место. Он знал, в какого берсерка мог иногда превращаться Икути, когда того требовала роль. И он, и его друг подрабатывали каскадёрами, но не очень-то жаловали своё дело из-за того, что всегда приходилось быть тенью главных актёров. И когда Ёшики рассказал, как его подставила одна довольно-таки знаменитая сучка, они практически не раздумывали. - Тут есть кое-кто интереснее. – Фува поймал противный взгляд Икути, направленный на Котонами и пропустил удар от Хироки. Тем временем Могами сумела добраться до Сунао прежде, чем тот смог дойти до Мимори. И парень разозлился настолько, что сжав кулаки, махал ими так, точно они превратились в лопасти вертолёта. Слева, справа, справа, слева… Кёко приходилось пятиться и уклоняться, пока что она не могла толком даже отразить его удары, не то, что отвечать на них, рискуя оступиться на тонкой шпильке и подвернуть ногу. Ну, почему она не сбросила босоножки ещё до того, как побежать к больнице, а?.. Но девушке было некогда развить мысль о законе несправедливости – у Ёшики будто открылось второе дыхание. Только потому, что Могами была меньше и ниже его, парень не сумел пока что ни разу задеть её. Но она не знала, сколько ещё сможет так продержаться. К тому же, пришедший в себя после ?мягкого? падения Рёске сумел-таки оклематься и добраться до Мимори, и сейчас девочка отчаянно боролась с ним, но их силы были не равны. Кёко всё ещё удачно уклонялась от атаки Ёшики, но когда Мимори неожиданно вскрикнула, она невольно отвлеклась, пропустив удар. Кулак Сунао врезался куда-то в область её рёбер, заставив Кёко охнуть и практически рухнуть вниз на подогнувшихся коленях. Вязкая боль сковала тело, и Могами часто-часто задышала, пытаясь восстановить дыхание. Цепкая ладонь Ёшики схватила её за предплечье, и он практически потащил девушку к информационному щиту, уставленному на краю площадки, криком подозвав Кияму, который всё ещё лелеял своё больное колено. У Котонами не было времени следить за Хироки и Фувой, потому что Икути, как только девушка попыталась броситься к Кёко на помощь, довольно крепко и больно схватил её за рёбра, пытаясь прижать к себе. - Знаешь, это должна была быть та малышка, но я не против перемен. Ёшики разрешил делать, что захотим. Брюнетка попыталась вывернуться и резко согнула руку в локте, врезав ему под дых, и парень захрипел, сделав шаг назад. - Я верну тебе эту боль. Поверь мне. – Прохрипел он, грозно смотря на девушку. - Надо было врезать сильнее. – Выдохнула Котонами, повернув голову ко второму парню, тот всё же сумел отделаться от певца. - Может, договоримся? И ты, как послушная девочка, пойдёшь с нами сама? – Хироки выбросил руку вперёд и попытался схватить актрису за волосы, но вместо этого поймал лишь шёлковый платочек, который стилист использовала вместо заколки. Густые тёмные локоны упали на плечи девушки, и Канае одним движением откинула их со лба. - Кто тебе сказал, что я послушная? – Разозлившись этой выходки, девушка ударила ногой ему куда-то в область живота, охнувший парень рухнул на землю, схватившись за место удара. Шо в это время ухитрился кое-как сесть на земле, схватившись за голову и тяжело дыша. Он нашёл взглядом брюнетку и увидел, как та ударила одного из парней, и как Икути вновь набросился на неё, сбив ту с ног и обхватив за плечи, оттащил девушку немного в сторону. Парень с силой дёрнул брюнетку вверх, заставив тем самым встать на ноги. Икути знал, что в ней ещё есть силы, и она не перестанет сопротивляться, поэтому решил, что грубость не будет лишней – несколько точных ударов по печени заставили брюнетку притихнуть. - Эй, отпустите её! – Фува поднялся на ноги и направился к ним, желая вмешаться, но Хироки преградил ему пусть. Он врезал певцу, и тот схватился за нос, из которого спустя пару мгновений потекла кровь, Шо рухнул на колени, зажимая лицо руками и начиная невольно стонать. Котонами сжала зубы, что есть силы, когда Хироки схватил Фуву за светлые волосы, заставляя певца откинуть голову назад. Шотаро посмотрел на Канае, и она поймала его взгляд, полный муки. О да, она не сомневалась, что он испытывал боль. Брюнетка никому не призналась бы в том, что только что испытала постыдное чувство. Толику злорадства. Всего лишь толику, но это было. Совсем недавно Шотаро так же повёл себя с Крисом, когда пытался вызвать пьяного парня на драку, а теперь сам оказался в подобном положении. Но сейчас эти ребята просто избивали его, и брюнетка дёрнулась – она не могла теперь без зазрения совести на это смотреть. Нет, не после того, как ей понравилась боль во взгляде певца. Она не должна была испытывать подобное. - Куда ты лезешь? – Прорычал тем временем Хироки прямо в лицо блондину, а затем ударил его по лицу наотмашь, хлёстко. Икути же, всё ещё удерживая девушку со спины, когда она в очередной раз дёрнулась, выдохнул ей в ухо:- Смотри-ка, и, правда, непослушная. Что, это на тебя он променял ту тощую мерзавку? А ты тоже могла бы из-за него заплатить Ёшики за то, чтобы он двинул какой-то девке по голове? - Я и была той, кому он двинул по голове. Икути в шоке замер, переваривая информацию, а глаза Хироки, по-прежнему державшего Шо за волосы, расширились. Оба парня в шоке смотрели на брюнетку. Тем временем Чиори попыталась выбраться из кустов, но ветки цеплялись за тонкую ткань её платья и царапали кожу. - Как ты думаешь, что я хочу с ним сделать? – Икути не сразу понял, что голос актрисы дрожит вовсе не из-за страха. - Да ты прикалываешься. – Недоверчиво произнёс он.- Это был его выбор. Она заплатила. Он согласился. – Канае заметила телодвижения Амамии, и взглядом приказала той не высовываться из кустов, Чиори ответила ей не менее свирепым выражением лица. – И теперь вы пришли такие смешные, якобы пылающие праведным гневом. Драться с девушками…- Вот нахрена ты его провоцируешь? – Гневно перебил девушку Фува, сплюнув кровь, текущую из разбитого носа, но Котонами проигнорировала певца, закончив речь:- …ты, должно быть, очень доволен собой. Мама и папа могут гордиться. - Да как ты смеешь… - Твоей крови я хочу ничуть не меньше. – Произнеся это, Канае наклонила голову вперёд, а потом резко закинула её назад, попав макушкой прямо по виску парню. Икути опешил, схватившись за лицо, и от неожиданности позволил брюнетке вырваться из его рук. Поняв, что упустил девушку, он рассвирепел и… вдруг сорвал с ремня пряжку, быстро раскрыв её и зажав в руке что-то на подобии сюрикэна [1]. Котонами едва не застонала в голос. Откуда у него подобный клинок? Да твою ж мать. - Я тебя знаю. – Голос Икути теперь сочился ядом. – Так поступает каждая из вас. Выброс адреналина мешал ясно думать, брюнетка знала только то, что должна защищаться и защищать. Мысли о Чиори, до которой эти мерзавцы доберутся, как только она ослабит позиции, и о Могами, которой она была сейчас не в силах помочь, роем заполонили её сознание. Канае следила за Икути, который ловчее перехватил клинок – девушка не сомневалась, что он пустит его в ход – совершенно позабыв про Хироки, который сейчас выглядел остолбеневшим, он явно не подозревал, что его товарищ притащил с собой оружие. Боль не давала вырываться в полную силу, но Кёко всё же брыкалась и, изловчившись, резко наступила тонким каблуком на ногу Ёшики, отчего тот взвыл и выпустил девушку, но едва она оказалась на свободе, как Кияма схватил её за руку, дёргая Кёко в сторону. Ей показалось, что она услышала, как что-то щёлкнуло или даже треснуло в её руке. Могами зажмурилась, боль была такая, что у неё едва не полетели искры из глаз. Не понятно, откуда взяв силы, она вырвала свою руку, сжав зубы от раздирающей боли. Однако не успела даже взяться за больной локоть, когда Сунао схватил её за шею, припечатав к информационному щиту. Могами схватилась за руку Сунао, сжимавшуюся на её шее, понимая, что если он продолжит давить, ей перестанет хватать кислорода. Ёшики ухмылялся. Возможно, он считал, что уже победил, что напуганная актриса перестанет сопротивляться. Но Кёко лишь крепче сжала его руку, пытаясь отцепить её. Она решительно смотрела прямо ему в глаза, и парень изумился – он не увидел в этих глазах страха. От шока он начал сильнее сжимать тонкую девичью шею, желая увидеть этот страх, или ужас, или панику – хоть что-нибудь! Но Кёко не сдавалась. И… …в следующий момент чья-то сильная рука, схватив его предплечье, сдавила так сильно, что Сунао, зашипев, ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил актрису. И едва шея девушки оказалась на свободе, Рен дёрнул руку Ёшики в сторону, а потом так резко и круто заломил её ему за спину, что раздавшийся хруст услышала даже схватившаяся здоровой рукой за шею и начавшая судорожно хватать ртом воздух и оседать на землю Могами. Сунао заорал от боли и едва не взвыл, когда Цуруга легко поднял и отбросил его в сторону, как сломанную игрушку. Наблюдавший за происходящим Кияма побледнел и мог только смотреть, как Рен приближается к нему, хватает за голову и со всей силы впечатывает его лбом в тот самый информационный щит, к которому они не так давно прижимали Кёко. Этот удар был так лёгок и точен, будто не вызывал у брюнета никакого физического напряжения. Этот удар был такой силы, что Кияма прошиб лбом щит, оставив в нём нехилую вмятину и упав без сознания рядом со своим другом. Цуруга нашёл глазами сидевшую на земле Могами и тут же присел перед ней, осматривая девушку. Кёко всё ещё держалась за шею и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла заговорить из-за спазма, сковавшего горло. Брюнет протянул к ней руку, и девушка тут же взялась за неё, чтобы привлечь внимание актёра, раз не получилось заговорить. Её ледяная маленькая ручка спряталась в его ладони.- Куон… - Едва различимо через силу просипела девушка, посылая ему полный мольбы взгляд. – Ми-мо-ри… Рен быстро обернулся, заметив брыкавшуюся и царапавшуюся юную брюнетку, которую куда-то тащил ещё один мерзавец. Цуруга на несколько мгновений крепче сжал ладошку Могами, а затем в одну секунду выпрямился, направившись в их сторону. Как только один из парней достал оружие, и раскрытое лезвие сверкнуло в лучах заходящего солнца, Чиори замерла. Это до ужаса напомнило ей эпизод из совершенно недавнего прошлого, в котором один из похитителей ударил Джея в живот, а после подруги залезли в дом к незнакомцам ради её спасения. То, на что пошли девочки ради неё и Джейсона, было достойно восхищения и… хорошей порки. Но это не должно было повториться. - Нет! ! – Амамия плюнула на цепляющиеся ветки и бросилась к подруге, разодрав кожу на предплечье и разорвав подол платья. Разозлённый Икути резко повернул голову в сторону звонкого звука, и сердце Канае ушло в пятки. Девушка знала, что парень плохо соображал сейчас и действительно мог наброситься на Чиори и сделать той больно. И Котонами поняла, что должна действовать сейчас же. Одновременно с этим Шотаро решил воспользоваться эффектом неожиданности и повалил замершего Хироки на землю, а сам вскочил на ноги. Канае бросилась в сторону Икути, когда резкая боль пронзила ступню, поднимаясь выше к колену, вместе с внезапной и острой в голове. А в следующий момент девушка осознала себя лежащей на земле, смотрящей в небо, и не в силах сделать очередной вдох. Канае не вскрикнула только от шока. Её привёл в себя отчаянный голос Амамии, и Котонами быстро перекатилась на бок, схватившись за ноющую голову. Чёрт побери, только что Хироки схватил её за ногу и вывернул ту в сторону, едва не выдернув ей сустав. Параллельно с ним Фува поймал её за волосы и дёрнул назад с такой силой, что у неё слёзы на глазах выступили. До неё словно через вату доносились обозлённые мужские выкрики.- …ты чем думаешь?..- …какого, мать его, хрена?.. Котонами села на земле, всё ещё держась за голову, и попыталась найти глазами Чиори. Подруга стояла в паре метров от Икути, сжав кулаки и явно собираясь драться. Голыми руками. С парнем, махавшим острым клинком. Канае тут же поднялась на ноги, в её голове сейчас была только одна мысль – Амамия. Она сделала шаг к подруге, когда на её левом локте клешнёй сжались пальцы Хироки.- Стой, где стоишь! – Приказал он, и заодно с ним певец ухватился за правую руку брюнетки.Канае попыталась вырваться, и что-то знакомое на руке Хироки привлекло её внимание. Брюнетка перевела взгляд и увидела, что его рука была перемотана платком. Её платком. Точно! Во время драки кто-то из придурков сорвал его с неё, но она уже не помнила, кто именно. Рассвирепев окончательно, Канае вернула свой взгляд на парня.- У него оружие, куда тебя несёт?! – Психовал Фува, крепче сжимая руку Котонами. - Вот и свали подальше, - выдохнула Канае, всё ещё не отводя взгляда от Хироки. – Ты пойдёшь со мной. – Приказала девушка. - Ты не видишь, что он не в себе?! - На лице парня отражалось изумление вперемешку с ещё чем-то. – Да он просто прирежет нас всех! Ей вдруг отчаянно захотелось придушить их обоих – и Хироки, и Шо. Котонами чувствовала, как внутри неё клокочет бешенство, девушка даже побледнела от переполнявших её эмоций. Первый сорвал её платок и сейчас трyсил перед своим же, чёрт возьми, другом! Из-за второго они все оказались в сложившейся ситуации. Сейчас ей, правда, хотелось крови. Но Амамия была важнее. Котонами перестала вырваться, и парни удивлённо посмотрели на неё, потеряв бдительность. То, что нужно. Брюнетка быстро отвела правую ногу назад и ударила Шотаро прямо под колено, отчего певец, сжав зубы, рухнул на одну ногу, ослабив хватку. Котонами, не теряя времени, вырвала у него свою конечность и, повернувшись к Хироки, повалила парня на землю. Канае навалилась на ту руку, за которую он всё ещё держался, а второй замахнулась и врезала ему прямо в нос. Это вынудило его отпустить черноволосую бестию.- …вот дерьмо, что ты делаешь?!.. – Певец обалдел, когда Котонами стукнула его по ноге, повалила урода на землю и врезала тому, но он не удержался от крика, когда брюнетка бросилась к подруге, как и задумывала раньше. Фува тоже вскочил на ноги, голова сразу же закружилась, и он схватился за лоб. Певец наблюдал за происходящим со стороны, и ему казалось, что всё это – просто сцена из какого-то кино, а не один день из его жизни; день, в котором всё пошло не так. Ярость застилала Икути глаза, и парню уже было плевать, скольким ещё он мог сегодня навредить. Та темноволосая чертовка хотела его крови! Ну, сейчас он покажет ей кровь! Сначала разберётся с её подружкой, а потом доберётся до неё и остальных. Последней ясной мыслью Амамии был побег. Но девушка осознавала, что в туфлях она не сможет далеко убежать, и кара настигнет её. - Эй, - яростный голос принадлежал Котонами, и Чиори в изумлении повернула к подруге голову вместе с Икути, - этот клинок предназначался мне. - Как пожелаешь! – Повернувшись к Канае, Икути замахнулся, однако в следующее мгновение между ним и девушкой материализовался светловолосый мужчина. Одной левой Глеб умело отвёл руку, в которой парень держал трансформирующуюся пряжку в сторону, вторая же оказалась на горле Икути, и он легко отбросил того назад. Ленсон лихо припечатал его к земле, заставив раскинуть руки в стороны, и больно наступил на кисть, вынудив парня закричать и ослабить хватку. Как только его рука разжалась, Глеб выбил из неё клинок, и тот с металлическим лязгом отлетел в сторону. Молодой мужчина схватил усевшегося Икути за голову и коротко ударил его лицом о колено – тот вскрикнул и повалился на землю. Амамия выдохнула, схватившись за голову, и сделала несколько шагов назад, не в силах поверить, что опасность миновала. Её затрясло от нервного напряжения и от собственных мыслей, в которых она была готова получить удар или смотреть, как точно такой же удар получает Канае. Девушка взялась за живот, чувствуя, как заволновался её желудок. Чиори затошнило, и она часто задышала ртом. Голова кружилась, а её саму всю трясло. - Порядок? – Голос Ленсона был сам на себя не похож, и Амамия не сразу сообразила, что это говорит он, и вообще-то обращается сейчас к ней. После небольшой заминки юная актриса всё же смогла собраться с мыслями и кивнуть молодому мужчине, а затем броситься к замершей в странной позе Канае. Амамия налетела на подругу, едва не сбив ту с ног.- Господи-Боже, что ты делаешь?! – Голос Чиори звучал выше, чем обычно. - Тебя только-только выписали из больницы… - И ты решила отправиться туда вместо меня?! – Амамия была очень зла и, кажется, хотела даже немного встряхнуть Котонами, но сама дрожала, как лист на ветру. - Я в порядке, я не ранена, он не задел меня, правда, я цела… - Канае повторяла эти слова на автомате, желая донести их и до молодого мужчины, она отвечала Чиори, но знала, что Ленсон тоже услышит, просто потому что… …Канае не знала, как посмотреть Глебу в глаза. Только что он видел, как она добровольно вызвала огонь на себя, и даже не знала, как будет отражать атаку острого клинка. Она вспомнила, как всего лишь некоторое время назад смотрела ему в глаза и обещала быть благоразумней. Тихая злость на себя саму от сложившейся ситуации только подогрела ещё не утихшую внутри неё ярость. И это вынудило её встретиться со взглядом тёмно-зелёных глаз. Глеб изогнул бровь, заметив, что свирепость никуда из взгляда его девушки не ушла. Эта самая свирепость светилась в её глазах, когда она разговаривала с придурком, размахивающим перед её лицом острым оружием. Фува наблюдал за этими двумя со стороны и, честно говоря, сейчас был поражён увиденным. Темноволосая актриса не бросилась в объятия своему спасителю, как это было в воображении певца. Они пока что даже парой фраз не обмолвились, только встретились взглядами. Да он бы на месте этого режиссёра… - У второго мой платок. – Голос Канае прозвучал бесцветно, так, будто этот платок ей и даром был не нужен, так, будто этот платок был всем, что она хотела в данную минуту. - Платок? – Тупо переспросил Шотаро, уставившись сначала на Котонами, потом на Глеба. Но Ленсон просто проигнорировал присутствие певца. Его сейчас больше занимал Хироки, у которого находилась не принадлежавшая ему вещь. Друг Сунао даже не понял, что произошло, когда светловолосый режиссёр схватил его за руку и сорвал с кулака шёлковую ткань. - Эй! Какого хрена! – Заорал Хироки, замахнувшись, но режиссёр легко поймал его кулак, обхватив его своей рукой, и ударил парня прямо в нос. Тот крякнул от неожиданности, схватившись за разбитое лицо, грохнувшись на землю и начав стонать. У Глеба возникло непреодолимое желание заткнуть его. Ленсон даже думать не хотел, как этот дятел сорвал с Канае платок. Молодой мужчина взял стонавшего парня за горло и сжал руку сильнее, отчего тот захрипел – в глазах Хироки теперь плескался неподдельный ужас. - Так. Всё. Расходимся. – Неожиданно раздавшийся и звучащий чуть нервно голос принадлежал Киаре, и режиссёр бросил на появившуюся из ниоткуда кузину вопросительный взгляд.- Я была с Ё, когда позвонил Савара-сан. – Объяснила она, кивнув головой в сторону высокого японца, находившегося сейчас рядом с Реном. Получив от кузины объяснение, Глеб убрал руку с шеи парня и мощно врезал ему снова, на этот раз отправив того в нокаут. Режиссёр выпрямился, встав рядом с Киарой, и до них донеслись голоса:- Это ненормально! Да он его почти придушил! – Фува Шо яростно жестикулировал руками, указывая на валявшихся парней, только тогда он заметил, что кроме них на ногах никого нет – Цуруга раскидал остальных. Нет, певец понимал, что уроды заслужили всё это, но, похоже, у этих типов с самого начала не было даже шанса выстоять против Рена и Ленсона. И теперь атмосфера была мрачной, даже угнетающей. - Да что тебе нужно? – Вскипела Амамия, схватив подругу за плечи, чтобы удержать Канае, готовую уже навсегда закончить карьеру этого певца. – Свали уже отсюда! Глеб перевёл взгляд на свою девушку и нахмурился, у Котонами по-прежнему был странный взгляд. Уже не свирепый, нет. Но всё ещё тяжёлый, колючий. Светловолосый мужчина направился к ней.- Смотри, кто идёт. – Прошипел Фува, испепелив американского режиссёра взглядом. Его просто до исступления бесила сложившаяся ситуация, что именно Цуруга с Ленсоном пришли и разрулили драку, а не он сам. К тому же, ему сегодня тоже досталось – на глазах у всех. У Кёко – подруги детства, которую он предал. Ха, он надеялся, что она вдоволь позлорадствовала. У Канае – нет, только не так, чёрт возьми, он не хотел выглядеть жалким в её глазах. Он не знал, что то самое злорадство испытывала не Кёко, а именно Котонами. У Мимори – от этого ему стало только хреновее. Совсем не круто, когда ты становишься грушей для битья перед человеком, которого запугивал и травил. Режиссёр же, кажется, снова не заметил присутствия певца и протянул Канае шёлковый платочек, она взяла свою вещь из его рук и взглядом поблагодарила молодого мужчину, нашла глазами Кёко и убедилась, что та в безопасности рядом с Реном. А потом начала медленно опускаться на землю, ей нужно было присесть, потому что сил дольше терпеть боль в ноге уже не было. Глеб поймал актрису под руку, а Чиори удивлённо подхватила подругу под локоть с другой стороны. Светловолосый мужчина кивнул Амамии, как бы сказав, что справится сам, и Чиори выдохнула, отпустив Котонами. …честно говоря, Савара-сан с самого начала чувствовал какой-то подвох – девчонки вели себя слишком покладисто: держались стайкой, надолго не отлучались, всё время находились у него на виду. И вот как втроём держались весь вечер, точно так же все вместе и исчезли. Как сквозь землю провалились. Он обошёл весь зал несколько раз, но никто не видел, когда и, главное, куда они направились. Он помнил, как практически в панике выбежал на улицу и, увидев Рена вместе с Глебом, чуть не воскликнул ?хвала Богам!? Помнил, как сообщил, что не уследил за девочками, и те пропали. Как сказал, что они не отвечают на звонки – он набирал каждую несколько раз! – и как Цуруга, сразу же доставший мобильник из кармана и прочитавший что-то в нём, потемнел и ответил ему:- Полагаю, им сейчас не до разговоров. – Рен передал телефон Глебу; хоть голос актёра и казался спокойным, в нём сквозило какое-то предупреждение. Всё, происходящее после, напомнило главе отдела талантов небезызвестный фильм ?Форсаж?. Точно кто-то передёрнул рычаг, втопив педаль газа, и всё полетело, закрутилось, завертелось с безумной скоростью. - Савара-сан, набери, пожалуйста, Куросаки. – Темноволосый актёр кивком головы указал на соседнее здание, в котором располагалась больница. – Мимори сейчас находится там. Ленсон вернул другу его девайс, и оба молодых человека, не теряя больше времени, поспешили в сторону больницы. Савара-сан, конечно же, не знал, как Рен смог так быстро догадаться, где следует искать своенравных девчонок. Цуруга же вспомнил, что когда он сегодня подвозил девушек с Чиори до отеля, Кёко обронила фразу, что комплекс находился рядом с больницей Мимори. Это позволило обнаружить их местоположение очень быстро. Быстро, да не так, как им хотелось бы. Едва Цуруга и Ленсон направились к соседнему зданию, как услышали характерные звуки, которые подстегнули их ускорить темп. Друзья надеялись, что Куросаки поймёт всё, как надо. Киара успела сказать японскому режиссёру только то, что поехала бы с ним тогда, захоти он её увести. Это откровение настолько потрясло его, что он на несколько минут выпал из реальности, куда его бессердечно вернул звонок Савары-сана. И то, что мужчина сообщил ему, заставило Ё отложить свои сердечные дела. Куросаки поспешно набрал помощника президента, одновременно направившись к друзьям, когда понял, что блондинка, занимавшая все его мысли несколько мгновений назад, шагала рядом с ним. Мужчина не изменил темпа, ничего не сказав на это, Ки старалась не отставать, прислушиваясь к речи Ё и к тому, что он говорил по телефону. Они появились на площадке, когда Рен с Глебом уже вмешались в драку. Ё поспешил к Цуруге, указав Киаре кивком головы на её кузена, готового добить лежавшего без сознания урода. Рен уже разобрался с двоими – они бездыханно валялись на земле, и Куросаки не смог бы его осуждать, вид сидевший неподалёку Могами обескураживал. Бледная девушка держалась рукой за шею, огромными глазами смотря на происходящее. Она выглядела ошарашенной, но никак не испуганной. Сам же Цуруга в этот момент направлялся к ещё одному придурку, посмевшему напасть на девушек. Она, правда, вырывалась изо всех сил, кусалась и царапалась, пиналась. Мимори понимала, что не должна позволить этим гадам увести её куда бы то ни было. Она не могла оставить здесь Кёко, которая так самоотверженно вступилась за неё. Не могла оставить здесь Канае, пришедшую вместе с Могами. Юная брюнетка не обращала внимания на боль – кажется, он всё-таки врезал ей по лицу, во всяком случае, левой щеки она не чувствовала. Пальцы ныли от того, что несколько раз запустила ногти в кожу парня, никак не желавшего её отпустить. Она не успевала за своим дыханием, и, похоже, уже даже кричала, упираясь. А потом мучивший её гад исчез. Цуруга-сан просто оторвал его от неё и точным ударом снизу в челюсть вырубил парня. Мало. Вот, что чувствовал сейчас Рен. Ему, дьявол, было этого мало. Валявшиеся подонки всё ещё дышали. Дышали, в то время как Кёко, сидя на земле, задыхалась. Он думал, что придушит каждого, до кого сможет добраться. Брюнет шагнул в сторону последнего мерзавца и почувствовал сильные руки, схватившие его сзади за плечи.- Рен. Рен, остынь. – Голос Куросаки звучал напряжённо. - Ё. – Цуруга дёрнулся, пытаясь сбросить руки друга. - Они же пацаны. Жалкие и зелёные. – Куросаки крепче обхватил брюнета со спины. – Уроды те ещё, но ты не пойдёшь из-за них в тюрьму. Слышишь меня? - Слышу. – Уже спокойнее отозвался актёр. – Не трону я их, можешь отпустить. - Не отпущу, пока ты можешь до них добраться.- Пусти. – Голос Цуруги прозвучал глухо. – Я нужен Кёко. Как только Рен заговорил о своей девушке, Куросаки понял, что актёр пришёл в себя. И японский режиссёр убрал руки, смотря, как его друг направляется к Могами. Сам же Ё повернулся к Мимори, которая еле держалась на ногах, обхватив себя руками и явно сдерживаясь из последних сил. Юная брюнетка выглядела беззащитно в больничной рубашке и брюках, которые перепачкались в пыли и чём-то ещё. Куросаки снял свой пиджак и, сделав к Мимори шаг, накинул его ей на плечи.- Ки, подойди сюда, пожалуйста. – Громко позвал он блондинку, и та тут же повернула к нему голову. – Мне нужна твоя помощь. Сесса убедилась, что Глеб останется возле Котонами с Амамией, а сама направилась к японскому режиссёру, который стоял сейчас рядом с юной брюнеткой, положив руку той на плечо. Подойдя ближе, Киара поняла, в каком состоянии находилась девочка.- Эй, всё хорошо. – Произнесла блондинка, чуть присев перед Мимори и заглянув той в глаза. – Уже всё позади. - Из-за м-меня… - От переизбытка эмоций голос девочки начал дрожать. – Из-за меня Могами-сан и Котонами-сан… пострадали… - Ну, - отозвался Куросаки, осматривая всё ещё не пришедших в себя парней, - скажу тебе честно, эти ребятки пострадали куда больше. Юная брюнетка начала часто-часто моргать, но слёзы всё-таки покатились по её щекам, и она попыталась неловко их вытереть. Киара бросила на Ё возмущённый взгляд. - Разве я не прав? – Удивлённо переспросил он.- Сейчас ты должен быть не правым, - стараясь, чтобы в её голосе было как можно меньше возмущения, чтобы не нервировать девочку, произнесла блондинка, - а молчаливым. Брови Куросаки удивлённо устремились вверх.- Молчаливым и понимающим. – Одними губами произнесла Ки, постаравшись взглядом передать все свои мысли по этому поводу.- Значит, твой коротышка-бойфренд именно такой? – Прошептал японский режиссёр и чуть прищурился, смотря на блондинку. Она не удержалась и закатила глаза, обняв Мимори за плечи.- Угадал, - отозвалась Киара и позволила брюнетке обнять себя за талию в ответ и вволю порыдать. - Ну, хорошо, Сесса. Я побуду таким. Но только сегодня. Девушка подняла на него взгляд, и Ё подмигнул ей. - Не советую, - покачала головой блондинка и поманила Куросаки пальчиком, а когда тот наклонился ниже, прошептала ему на ухо, - вдруг мне понравится? Ё закусил губу, пряча дерзкую улыбку и едва удерживая свои руки при себе. Киара же перевела взгляд на Рена и Могами. Перед взором молодого брюнета всё ещё стояли картинки недавнего прошлого, в котором те паразиты позволили себе напасть на его девушку. Он едва сдерживался. Реально. Сейчас ему хватило бы малейшего повода, и только присутствие Кёко удерживало его от кровавой расправы. Актёр присел перед девушкой, осматривая её и не зная, какие травмы она успела получить. - Руки, ноги целы? – Спросил Рен, опустив взгляд ниже, короткое платье позволяло увидеть царапины и небольшие ссадины на коленках и по всей длине ног. Могами поспешно кивнула, смотря на молодого человека так, точно хотела что-то сказать. - Покажи мне, пожалуйста, свою шею. – Цуруга осторожно отнял холодную ручку девушки своей тёплой, а второй рукой аккуратно дотронулся до нежной покрасневшей кожи. – Глотать больно? Кёко повертела головой, не отводя от Рена пристального взгляда. - Подняться сможешь? – Голос брюнета звучал тихо, а его движения были плавными, и было сложно поверить, что именно этот человек только что так чётко и бесстрастно разобрался с уродами, напавшими на них. – Только осторожно. Кёко снова покивала и не пошевелилась, точно совершенно не собиралась двигаться с места. И тогда Рен бережно взял девушку за талию и аккуратно поставил на ноги, не спеша отпускать и всё ещё придерживая её одной рукой. Второй Цуруга поправил растрепавшиеся локоны, ещё раз внимательно осматривая начинающую актрису. И только тогда понял, что она не сводит с него пристального взгляда. Брюнет заглянул в широко распахнутые глаза Могами, пытаясь уловить её эмоции. Она была такой тоненькой, такой аккуратной, как игрушечная фигурка. Как у кого-то вообще могла подняться на неё рука?? От яростного желания сейчас же добраться до развалившихся на земле тварей его удержал только пронзительный взгляд любимых глаз.- Что, маленькая? – Тихо спросил Рен, наклонившись ниже и стараясь контролировать свой голос. Кёко приоткрыла губы, чтобы ответить, но только покачала головой. Девушка облегчённо закрыла глаза и уткнулась лбом в грудь Цуруги. - Ты здесь. – Выдохнула она шёпотом. - Я здесь. – Эхом отозвался брюнет и осторожно прижал рыжевласку к себе. Великие Боги, во всём мире для неё не было успокоительного лучше, чем его объятия. А ему просто жизненно необходимо было держать её в своих руках. - Где Мооко? – Тихо спросила Могами.- Не волнуйся, с ней Глеб. – Цуруга бросил взгляд в их сторону.- А Амамия-чан? - Она тоже с ними. – И, предупреждая её следующий вопрос, произнёс: – Мимори с Куросаки и Киарой.И постепенно Кёко стало отпускать. До неё начало реально доходить, что всё в порядке. Правда, в порядке. Всё закончилось. Могами подняла руки, чтобы убедиться окончательно, обнять его в ответ – изо всех сил, что остались в ней! – как вдруг правый локоть пронзила нестерпимая боль, и девушка охнула, прижав его к себе. Рен тут же отпустил актрису.- Что? Рука? Локоть? – Спросил он, то заглядывая ей в глаза, то опуская взгляд ниже.- Локоть, - глухо призналась Кёко, от напряжения стискивая зубы. - Покажи мне. Брюнет осторожно попытался взять руку начинающей актрисы, но та сделала такую забавную мордашку и подалась назад, что молодому мужчине оставался только один путь, только так он мог понять, насколько серьёзен удар.-Тш-ш. – Рен придвинулся ближе и внезапно коснулся губами виска девушки. От неожиданной нежности Кёко растерялась, часто-часто заморгав, а Цуруга взял больную руку девушки в свою, аккуратно ощупывая. Могами вздрагивала всякий раз, когда его пальцы нажимали чуть сильнее, и всякий раз, когда она вздрагивала, его губы касались её лица, успокаивая. - Похоже на вывих. – Пробормотал Цуруга. – Надо сделать снимок на всякий случай. - Кхм. – Раздавшийся рядом странный голос заставил парочку обратить на него своё внимание. Возле них стоял высокий и странный человек в белом костюме врача с докторской шапкой на голове и маской на лице. Могами нахмурилась, осматривая странного мужчину, пытаясь понять, отчего он выглядит таким знакомым. А вот Цуруга смог только закатить глаза.- У вас нет медицинского образования, - сказал Рен. – Снимайте.- А как мне ещё надо было подойти к вам? – Удивлённо пробасил доктор голосом президента.- Такарада-сан?! – Прохрипела Кёко, открыв рот. - Тише, Могами! – Замахал на неё руками Лори. – Спалишь контору! - Но что вы и… как вы здесь вообще?.. – Выдохнула актриса, она правда обрадовалась присутствию президента.- Кто-то же должен был разобраться с персоналом больницы. – Отозвался Лори и, вдруг выпятив нижнюю губу, протянул к девушке руки, явно намереваясь заключить её в объятия. – Могами-и-и, ты с ума меня решила свести, да?! Дай мне обнять тебя! Как ты? Как себя чувствуешь? Где болит? Скажи дяде Лори… Цуруга выставил руку, практически отодвинув президента от своей девушки. - Что это вы делаете, Рен-кун? – Прищурившись, вкрадчиво поинтересовался Такарада, обалдев от такого собственнического поведения актёра. – Помните, что вы на публике. - Дайте мне свою маску. – Цуруга просто сдёрнул с лица президента медицинскую принадлежность и ловко заправил за уши повязки, после чего свободно обнял Кёко за плечи. Лори просто открыл рот и не смог даже ни слова произнести от подобной наглости. Могами же выглядела притихшей, но именно присутствие Цуруги и Такарады-сана сейчас оказывали на неё такое действие. - Прежде пусть её осмотрит доктор, - ответил Рен президенту, потому что тот всё ещё продолжал сверлить его взглядом, - похоже, что травмирован локоть, и она не признаётся, что ещё. Цуруга не скрывал своего недовольства, но видимо Кёко не собиралась говорить ему, где ещё болит. Она и про локоть, скорее всего, не сказала, если бы он случайно не узнал об этом, когда девушка хотела его обнять. И это не считая поцарапанных коленок, покрасневшей шеи и сипевшего голоса от того, что её пытались придушить. От последней мысли ему вновь пришлось поспешно уводить своё сознание. - Пусть сначала осмотрят Мимори. – Попросила Могами, она всё ещё приглушённо шептала. – Нас разъединили, и я не видела, как сильно она могла пострадать… Рен сжал челюсть и перевёл на Лори красноречивый взгляд типа ?ну, что я говорил?. - Мы рядом с больницей, её тоже осмотрят. – Успокоил самоотверженную девушку Такарада-сан. – Тебе не нужно больше ни о чём беспокоиться. И только сейчас Кёко обратила внимание на прибывшего на место драки Кита со своими ребятами. Офицер кивнул Цуруге, тот кивнул в ответ. - В общем, этих… как бы помягче выразиться… Короче, Кит заберёт их и допросит. Когда те придут в себя. – Сообщил Такарада, имея в виду Ёшики и его команду. – А вас, юные леди, прошу пройти на осмотр. Могами снова посмотрела в сторону подруг и увидела, как Глеб поднимает на руки Канае.- А что с Мооко? - А? – Лори тоже обернулся, обнаружив, что Ленсон взял на руки Котонами. – Нет, блин, и эти туда же. Похоже, что Канае ногу повредила. – Вздохнул президент. – Спасибо, что ты идёшь на своих двоих. Лори направился в сторону другой парочки, явно собираясь и тем напомнить, что они так-то в общественном месте. Могами молча последовала за увлекшим её ко входу Реном, смотря, как Куросаки-сан с Киарой заводят Мимори в больницу. Рыжевласка думала о том, какие последствия будут ждать их после сегодняшней вакханалии, которую они устроили прямо посреди бела дня. Её удивило, что президент не стал кричать на неё или отчитывать. Возможно, экзекуция просто откладывалась, пока их не осмотрят. А возможно, всё обстояло куда серьёзнее. У входа в больницу Кёко обернулась, чтобы ещё раз убедиться, что Чиори с Канае, Глебом и президентом. Но её взгляд невольно выхватил Шотаро, пристально смотревшего на Ленсона. Вряд ли певец сейчас собирался устроить скандал, но после его последней выходки, Могами вдруг занервничала. Заметив, что юная актриса замедлилась, Цуруга тоже притормозил, обернувшись и проследив за её взглядом.- Кёко? – Позвал свою девушку актёр. Рен вёл Могами, придерживая её за здоровый локоть, и она вдруг высвободила его, вместо этого взяв брюнета за руку. - Он как-то странно смотрит на мистера Ленсона. – Сипло пробормотала Кёко, кивнув в сторону Фувы. Цуруга перевёл взгляд с их рук на певца, а потом на Могами. - Куон, знаешь, - каким-то странным, едва слышным голосом произнесла девушка, всё ещё смотря на Шотаро, - это ведь он позвал Ёшики. Это хорошо, что перед тем, как произнести последнюю фразу, она взяла его за руку. * * *- Сюда, пожалуйста. – Медсестра указала на одну из комнат, в которых они обычно проводили осмотр. Толкнув дверь плечом, Ленсон вошёл внутрь вместе с брюнеткой на руках. Он осторожно усадил Канае на высокую кушетку, и девушка свесила ноги вниз. Сразу же следом за ними забежал один из младших офицеров, сообщив Глебу, что Кит хочет что-то срочное сообщить ему и Цуруге-сану. Режиссёр посмотрел на девушку, взглядом обещая вернуться быстрее. Когда Глеб вышел, начинающая актриса выдохнула, подавив протяжный стон. Девушка аккуратно слезла с кушетки, чтобы не тронуть повреждённую ногу. Канае медленно сняла пиджак, оставшись в чёрном топе, и осмотрела себя – на плечах и по всей длине рук виднелись красные пятна от грубых ручищ, которые больно хватали её. Вздохнув, девушка подумала о том, что к вечеру некоторые из них превратятся в синяки. Брюнетка потёрла свои рёбра, чувствуя, как те отозвались ноющей болью. - Твою мать. – Отчётливо раздалось от двери. Резко вскинув голову, Котонами увидела вернувшегося режиссёра, который сейчас внимательно смотрел на покраснения. Девушка не ожидала, что он справится так скоро, поэтому поспешила убрать руки с рёбер, но, кажется, от Глеба и это не укрылось. В два шага преодолев расстояние между ними, он развернул Котонами и лихо задрал её топик, не обратив на недовольный возглас Канае никакого внимания – плоский живот тоже был полон покраснений, как и спина. Котонами убрала руки Глеба и поправила шёлковую ткань, потянувшись за пиджаком. Надев его обратно, она хотела было присесть, чтобы освободить больную ногу от обуви. Но Глеб не дал ей этого сделать. Как можно аккуратнее, чтобы не сделать ей ещё больнее, он поднял девушку и усадил на кушетку. - Мне сейчас нужно будет уйти. – Произнёс он, взяв в руки повреждённую ножку Канае, и снял чёрный модный босоножек. - Я справлюсь. – Котонами понимала, что с ним и Реном скорее всего сейчас хочет побеседовать полиция, а затем, скорее всего, такой беседы не избежать и им самим. - После того, как тебя и остальных девушек осмотрят, президент хотел бы сам отвезти вас. Канае молча кивнула, принимая это к сведению. - Не отказывайся от обезболивающего и снотворного, завтра у тебя будет ныть и болеть каждая клеточка.- Ты сейчас не помогаешь. – Попыталась улыбнуться брюнетка. – Вот посмотришь, я буду так крепко спать, что ты позавидуешь. Глеб медленно придвинулся ближе и, упершись руками в кушетку по обе стороны от бёдер девушки, навис над ней, стирая слабую улыбку с её лица.- Была бы моя воля, я не дал бы тебе спать этой ночью. Её дыхание стало неровным, и Канае сильнее сжала в кулачках шёлковую ткань своих брюк. Девушка всё ещё отказывалась смотреть на режиссёра, устремив свой взгляд куда-то в область его плеч. Казалось, у неё не покраснели разве что пальцы на ногах. Сейчас она не чувствовала ни неприятных ощущений на теле, ни боли в ноге. Голос Глеба, звучащий низко и приглушённо, нарисовал совсем неоднозначные картинки в сознании темноволосой актрисы. - Мистер Ленсон. – В дверь снова просунулась голова офицера. – Прощу прощения, нам следует поторопиться… Наконец, Канае подняла на режиссёра свои глаза, собираясь ответить ему, но вдруг её взгляд уловил какое-то движение справа. Повернув голову, девушка в шоке заметила тихо стоявшего за дверью Шо. Краска стремительно сошла с её лица. Как долго он там стоял? Как много слышал и видел? Она не боялась, что Фува мог что-то разглядеть или услышать. Просто не хотела, чтобы кто-то посторонний вообще вторгался в их с Глебом пространство. Особенно этот певец. Особенно после их последнего разговора наедине. Поэтому девушка произнесла совершенно не то, что хотела сказать: - Тебя ждут. – Канае немного помяла свои губы. – Доктор даст мне обезболивающее, и я буду в порядке. Режиссёр внезапно повернул голову, догадавшись, отчего изменилось поведение его девушки. Посторонним она никогда не показывала свои, как она думала, ?уязвимые? стороны. Шотаро удивлённо отшатнулся назад в тень. Одно дело, если его заметила Канае, и совсем другое – если Ленсон. Певец видел всё и даже больше. От него не укрылись покраснения девушки, когда она сняла пиджак, к тому же режиссёр догадался, что после драки синяки и ссадины могли находиться по всему телу. Плоский животик и тонкую талию актрисы Фува тоже успел рассмотреть. Однако Глеб не спешил оставлять девушку – он всё так же находился от неё на близком расстоянии, волнуя и без того взвинченную актрису. - О’кей. – Голос Глеба прозвучал отрывисто. – В этот раз можешь поступить так. Котонами почувствовала приближающееся отчаяние. Наверное, не следовало опять разыгрывать из себя роковую леди, когда ей всё же на самом деле была необходима его поддержка. Когда Канае вновь промолчала, Ленсон просто кивнул и отстранился от брюнетки. Его мало волновало присутствие белобрысого певца, но он не мог не считаться с чувствами Котонами. Глеб направился к двери и Канае всё-таки не выдержала:- Я позвоню тебе? – Спросила она, резко повернувшись на кушетке. – Ну, после… Ленсон, который уже почти вышел из палаты, вдруг остановился и, как будто над чем-то задумавшись, развернулся и шагнул обратно. Сократив между ними расстояние, он наклонился к Канае близко-близко и произнёс так, что могла услышать только она:- Ещё раз притворишься, что тебе не страшно, не больно или безразлично, - он смотрел ей прямо в глаза, - и ты узнаешь, как это может быть на самом деле. Зрачки Котонами расширились, ей показалось, что пространство вдруг начало сужаться. Это… угроза? Что могло так рассердить его сейчас? Она ведь наоборот хотела успокоить, что с ней всё будет в порядке. Чем же заслужила эти холодные слова? Заметив, как стремительно побледнела актриса. Глеб повернулся к терпеливо ожидающему его офицеру и бросил:- Ещё несколько минут, пожалуйста. – А после с силой захлопнул дверь в палату. Канае, не в силах совладать с собой, смотрела на режиссёра, часто-часто моргая. - Там за дверью… стоял… - Начала девушка, но режиссёр перебил её:- Твой певец, да. Только как это меняет дело? Он что, царь и бог? Я был искренним с тобой, но почему в такие минуты его присутствие влияет на тебя? Она не могла рассказать режиссёру о признании певца. Нет, только не сейчас, когда тот стоит за дверью. - Ты не понимаешь! – Вырвалось у Канае.- Ты не объясняешь. – Парировал Глеб.- Чтоб тебя!.. Почему ты заставляешь меня признаваться в том, за что мне стыдно? – Выдохнула актриса, ударяя кулачком по кушетке. – Я ведь прекрасно понимаю, как ты относишься к произошедшей ситуации! Мы пообещали, что не откажемся от охраны, сказали, что не станем геройствовать, и после этого сбежали из-под присмотра Савары-сана! Бледность ушла, теперь щёки девушки снова начал разукрашивать гневный румянец.- Ты думаешь, я довольна собой? Да ни капли! Я не смогла придумать, как можно помочь, не подвергая себя и девочек опасности. Мало того, что мы тайком убежали от Савары-сана, так ещё самонадеянно ввязались в потасовку с Ёшики, хотя преимущество было на их стороне. Я понимаю, что ты готов лично придушить меня за это. Я боялась показать тебе эти синяки, потому что… ты итак едва не убил… этих придурков… там, перед больницей. Голос Канае сейчас звучал звонко. - И я знаю, насколько ты не доволен сегодня мной. Я хотела сказать это тебе. Сказать, как я благодарна, что ты со мной. Но мне не нравилось, что за нами наблюдал посторонний. И потом этот твой ледяной тон… Глеб разгадал намерения Котонами раньше, чем она начала двигаться. Девушка упёрлась руками в кушетку, собираясь спрыгнуть, но Ленсон шагнул ближе и ловко поймал её, бережно усадив обратно. Одна рука режиссёра крепко держала девушку за спину, а вторая упиралась в кушетку. Канае взялась за руки Глеба чуть ниже плеч, смотря ему в глаза. Только что он говорил ей холодные слова ледяным тоном; пару мгновений назад она ругалась за его недовольство. И теперь они были так близко друг к другу. Этот перепад обескуражил актрису, но не молодого мужчину. Казалось, он был само спокойствие. Как степенно отчитывал её за сдержанность, так же сейчас просто держал её в своих руках. - Не сходи с ума, - низко произнёс он. – Зачем прыгнула? Я мог сделать тебе больно, когда ловил.- Твои прикосновения никогда не делают мне больно. – Призналась Котонами. – Куда хуже звучат твои слова. - Не закрывайся от меня. Ты же взрослый человек. Тебе стоит говорить, когда тебе не по себе. Мужчина отпустил актрису и чуть отстранился – Канае хотела, чтобы он придвинулся обратно. - Пару минут назад. Ты действительно напугал меня. - Объясни мне, почему я могу достучаться до тебя и получить искренность, только если хорошенько встряхну? - Ты приедешь потом? После полиции? – Вопросом на вопрос ответила актриса, и Ленсон только покачал головой, смотря ей в глаза. Канае многого не договаривала, и дело тут было не только в драке, а может, и вовсе не в ней.- Я не недоволен тобой. – Отстранённо повторил Глеб слова самой Канае. – Я не старший брат и не отец, чтобы досадовать на твоё поведение. Но ты могла бы предупреждать меня. Брюнетка нахмурилась, переваривая информацию. Подождите, то есть, что? Он сердится потому, что она не сказала ему, куда пойдёт? - Мы… просто хотели быть в палате Мимори, когда – или если! – придёт Сунао, - пробормотала растерявшаяся девушка, - о чём тут предупреждать? И… ты ведь тоже… не сказал мне, что ходил в Queen Records тогда… И только произнеся эти слова, Котонами поняла, что ситуации различались. На тот момент они не встречались, и когда Канае из вредности ругала его при Кёко в ту их поездку, он имел полное право не отчитываться перед ней. И теперь её слова больше походили на претензии обиженного ребёнка. Она ведь совсем не это имела в виду. - Замечательно, я не рассказал тебе, ты не предупредила меня, теперь мы квиты, - бесстрастно произнёс режиссёр, и Канае зажмурилась, поняв, что всё же ей не следовало произносить тех слов. - Я не имела в виду, - поспешила произнести актриса, - что умышленно ничего не сообщила тебе. - В этом и проблема, - ответил Ленсон, и девушке пришлось открыть глаза, чтобы посмотреть на него, потому что голос режиссёра зазвучал слишком ровно. – Ты делаешь это неосознанно. У девушки перехватило дыхание, и она сжалась на этой дурацкой больничной кушетке, желая уменьшиться в размерах. В этот раз всё действительно произошло быстро и ненамеренно, она даже не успела подумать о том, чтобы позвонить Ленсону, в тот момент сосредоточившись на девочках. Но относительно всего остального… Он сказал ?делаешь?, значит, это происходило… периодически? Режиссёр имел в виду, что знает, что девушка что-то скрывает от него? Ну, она о многом умалчивала, но у неё были на то причины. Котонами не могла признаться режиссёру, потому что… Что? Боялась его осуждения? Отчуждения? И почему он, в конце концов, до сих пор не ответил на её вопрос? Ну, что, ему трудно сказать, ?да, я приеду за тобой?? Она смотрела, как Глеб направился к выходу.- Всё произошло слишком быстро, я не могла отпустить Кёко одну. – Он сейчас уйдёт, и Канае очень чётко осознавала это. - Теперь ты ищешь оправдания? – Почему-почему его голос мог звучать так морозно? Или это только на неё он действовал таким образом? – Не нужно. На честность отвечают честностью, иначе – молчат. Канае открыла рот, чтобы возразить, и поняла, что ей нечего сказать. Она смотрела, как Ленсон открыл дверь и извинился перед офицером, что заставил его долго ждать. Девушка услышала, как молодой мужчина произнёс:- И этого захватим. Посмотрим, что полезного он расскажет. Глазастый малый. Брюнетка закрыла глаза, обхватывая ноющее тело руками. Когда Глеб вышел из палаты, вся боль вдруг разом обрушилась на неё. И она захотела догнать его и во всём признаться. Рассказать про ссору с Кристианом, о признании певца – да обо всём. Возможно, это не понравилось бы режиссёру, но зато между ними не было бы тайн! Нужно было рассказать, что Мимори позвонила Кёко, что они перепугались за девочку и решились в последний момент. Брюнетка невольно вернулась мыслями в прошлое и вдруг припомнила, что когда они бежали, Могами что-то печатала в мобильнике, а потом отдала тот ей. Чёрт! Канае полезла в задний карман брюк, доставая телефон подруги и убеждаясь, что он не пострадал. Девушка выдохнула и сняла его с блокировки. Если её догадка сейчас подтвердится… Конечно же, Котонами знала, что не хорошо читать чужие сообщения, даже если это была переписка её подруги, но она хотела проверить только одно смс. Брюнетка открыла последнее сообщение от Кёко, которое та отправила Рену, и всё сошлось. Могами успела написать Цуруге предупреждение. Это было так просто – одно сообщение, и он знал, что у неё что-то случилось. Котонами закрыла глаза, убрав мобильник в карман. Лучше бы не проверяла. Вот, что имел в виду Ленсон – ей ведь было совсем не сложно отправить Глебу такое же. Но взвинченная признанием певца и переживаниями за девушек, брюнетка не стала тревожить режиссёра. В очередной раз. Она не хотела сваливать на него свои проблемы, ну то есть те, в которые почему-то постоянно ввязывалась. Не хотела ругаться с ним, не хотела, да и не могла. Но, в конце концов, они всё равно пришли к такому итогу. Но самым ужасным было то, что Глеб почувствовал её неискренность. И теперь он ушёл, оставив её одну наедине со своими мыслями. И Канае не представляла, как ей справиться с ними – с самой собой. * * *Кёко старалась как можно мягче разговаривать с Мимори. Брюнетка была вся в царапинах, а левая скула горела от удара – один из парней Ёшики всё-таки успел задеть её лицо, когда махал кулаками. Мимори считала, что это карма, ответочка от судьбы за то, что совсем недавно на щеке Котонами-сан красовался синяк из-за неё самой. Юная актриса честно терпела, когда медсестра обрабатывала её раны. Она сдерживалась от шипения только потому, что рядом стояла Кёко, прижимавшая к себе ушибленный локоть. Мимори знала, что Могами не уйдёт, пока с её ранами не будет покончено. Это беспокойство порождало ответную реакцию в душе юной брюнетки – она всё чаще бросала взгляд на неподвижную руку рыжевласки. - Болит? – Не выдержала Мимори, кивая головой на локоть Кёко. Та медленно повертела головой из стороны в сторону.- Не волнуйся. Сначала позаботимся о тебе. – Голос рыжеволосой актрисы всё ещё страшно сипел, и Мимори нахмурилась.- Мне очень жаль, - наконец, тихо произнесла брюнетка, - из-за меня вы с девочками пострадали… Я прощу прощения. От всего сердца. Могами тепло улыбнулась юной актрисе и положила здоровую руку ей на плечо.- Главное, что ты цела. Об остальном мы поговорим позже. В этот момент в комнату стремительно вошёл Цуруга-сан, отвлекая девушек от их тихой беседы. Ему пришлось оставить Кёко, чтобы поговорить с Китом. Мимори чувствовала неимоверное благоговение, а так же благодарность и к этому молодому мужчине. Юная брюнетка пока что не знала, что за отношения связывают его и Могами, но была уверена, что между этими двумя что-то ошеломляюще большое, волшебное, а главное, искреннее. Рен поймал взгляд Могами и поманил её к себе. Вздохнув, девушка напоследок ещё раз мягко потрепала Мимори по плечу и только после этого подошла к актёру. Цуруга кивнул головой на один из стульев, приглашая её присесть. Могами послушно опустилась рядом с брюнетом. Актриса всё ещё прижимала к себе разбитый локоть. Кажется, она ушибла его сильнее, чем думала. Рен так и не снял маску – его рост, осанка и телосложение, а так же манера держаться итак с головой выдавали в нём харизматичного артиста – поэтому Цуруга пытался усыпить бдительность окружающих хотя бы ею. Одного взгляда серых глаз для Кёко было достаточно, но когда актёр заговорил, девушке захотелось сорвать с него маску. - Мне сейчас необходимо уехать в участок. Она нуждалась в его присутствии, хотела свернуться клубочком где-то у него под боком. Как у Канае получалось быть такой решительной и непоколебимой в подобных случаях? Кёко так не умела и злилась на себя за это – сейчас ей хотелось обнять Рена и забыть обо всём, что сегодня произошло. Она не жалела, что ответила на звонок Мимори, как и не жалела о принятом решении. Однако теперь Кёко была уверена, что прежде несколько раз подумает, а уже потом будет действовать. Ну, в зависимости от ситуации, конечно. Себя было очень сложно поменять. - Конечно, - смогла кое-как выдавить девушка, горло всё ещё иногда сдавливали спазмы, Кёко всё время хотелось потереть его, но она боялась привлечь внимание брюнета. - Такарада-сан заберёт вас, но до того как я уйду, мы сделаем тебе снимок. Я хочу убедиться, что это всего лишь ушиб. Девушка послушно кивнула, позволяя брюнету взять себя за здоровую руку и увести из палаты. Снимок показал, что перелома нет, и Цуруга успокоился. Он волновался, что последствия могут быть куда более серьёзными. У него уже был печальный опыт в прошлом, а вот Могами, кажется, была увлечена другими мыслями, совсем не беспокоясь о собственном здоровье. Нет, беспечной она не выглядела, просто казалось, что повреждения других волновали её больше, чем собственные. Они вышли на улицу через запасной выход больницы, дожидаясь пока подъедет президент, отлучившийся по делам. Солнце уже практически спряталось за горизонтом, приглашая себе на смену прекрасные летние сумерки.- Я не знаю, что у него на уме, - признался Рен и снял с себя пиджак, набрасывая его на плечи Могами, - но постарайся продержаться. Кёко кивнула, ей наложили повязку, чтобы обездвижить локоть, и она могла только здоровой рукой поправить его. Цуруга остался в одной светлой рубашке и закатал её рукава. - Я приеду, как только освобожусь. – Пообещал Рен, заметив, что девушка несловоохотлива, и снял маску, поймав обеспокоенный взгляд Кёко. Цуруга свернул тканевый предмет и сунул в карман, наедине с Могами она была ему не нужна. Девушка благодарно укуталась в его пиджак, чувствуя лёгкий озноб. Актёр же думал о том, что, будь его воля, он вообще увёз бы Кёко отсюда. Предупредил бы Кита, что пообщается с ним позже, и не позволил бы Лори забрать Могами. Но брюнет понимал, что поступить так, было бы тем ещё ребячеством с его стороны. И его успокаивала только одна мысль – он всё равно заберёт её. Цуруга знал, что сегодня не повезёт её в Дорумаю, что сегодня привезёт её к себе, где никто – ни одна живая душа – не посмеет сделать ей больно. Девушка не знала о мыслях брюнета, но если бы её спросили о её собственных, то она бы призналась, что не хотела ехать с президентом. Однако понимала, что должна. Если Такарада-сан захочет устроить им выговор, она не сможет оставить девочек одних, ведь зачинщицей, по сути, была она. Ну, не совсем так, но те самые слова ?мы в двух шагах от больницы?, произнесла именно она, и, кажется, тогда это решило всё. А вместо поездки с президентом Могами хотела поехать с Реном. Она бы попросилась, но знала, что тот мягко откажет. И не потому, что сам не хочет этого, а потому, что просто беспокоится о ней. Зачем актрисе лишний раз появляться в участке и провоцировать себя и тех парней. Могами невольно потянулась рукой к своей шее и, поняв это, резко опустила ту вниз. Её взгляд перекочевал на руку актёра, и девушка заметила неширокую повязку на его костяшках. Что ж, теперь стало понятно, почему последний придурок не смог встать даже после одного удара. Девушка вздохнула и взяла актёра за руку, тем самым привлекая его внимание – Цуруга смотрел, не выходит ли кто из больницы. - Сильно сбил, да? – Тихо поинтересовалась Кёко, и брюнет нахмурился. – Я имею в виду руку. - Пустяки, - улыбнулся Цуруга, - ничего серьёзного. Просто врач настоял. - Значит, не пустяки, - насупилась девушка, - нужно будет обработать мазью.- Всё в порядке, – Рен кивнул на ноги самой актрисы, – я уверен, твои коленки пострадали больше. Их следовало перебинтовать. Кёко отвела взгляд в сторону. Честно говоря, она сама попросила медсестру о бактерицидных пластырях вместо перевязки. С бинтами ей было бы неудобно двигаться, а так царапины под лейкопластырями просто слегка саднили, не мешая сгибать ноги в коленях. - Как твоё горло? – Спросил Рен, желая увести мысли от острых коленок своей девушки. – Болит? Девушка покачала головой и всё же потёрла шею под пристальным взглядом актёра.- Иногда только, - призналась она, - как будто спазм. Сдавливает, а потом отпускает. Сейчас не болит. Думаю, в меня влили немаленькую дозу обезболивающего. Цуруга кивнул, он бы влил больше. А лучше вообще уложил бы на койку и обложил пуховыми одеялами и подушками, чтобы обездвижить это очаровательное чудо. Если Кёко думала, что он не видит, как она пытается не держаться всё время за шею, то девушка точно ошибалась. Брюнету хотелось укрыть чем-нибудь её покрасневшую кожу. И, в конце концов, перебинтовать её ссаженные коленки. А Кёко украдкой бросала взгляды на своего парня. Она никогда бы не подумала, что будет больше переживать не из-за случившегося, а из-за того, что заставила его волноваться в очередной раз. Из-за неё он ввязался в драку. Хотя, честно говоря, дракой это было сложно назвать, учитывая, как Рен без особого напряжения уложил тех ребят. И всё же. И она вспомнила свои эмоции в тот момент. Не страх и не испуг. Это был восторг. - Научишь меня драться? – Могами так внезапно выдохнула этот вопрос, что Цуруга изумлённо развернулся к ней. - Что? – Переспросил он, уверенный, что наверняка ослышался. Они сейчас были в уединённом месте позади больницы в прекрасных летних сумерках, разделяли эти замечательные мгновения спокойствия друг с другом. Он старался не думать о её поцарапанных коленках или покраснениях на тонкой шее. А в это время его любимая, похоже, была настроена на разговоры про мордобой. Эльфы и единороги ему нравились больше, они, по крайней мере, существовали только в её фантазиях. И не могли дать ей сдачи. - Хочу так же: врезала, и чувак в нокауте, - восхищённо ответила Кёко, её осипший голос звучал неровно, грозя пропасть совсем, - ну, я знаю некоторые приёмы с мечом. Но ведь шанс, что у меня под рукой в нужный момент окажется хотя бы бутафорское оружие, очень мал. А кулаки всегда при мне. Он, кажется, уже не один раз зарекался сделать что-нибудь с её буйным воображением. Нет, блин. Да ни за что! Она не будет учиться драться. Если Кёко научится махать кулаками, тогда сегодняшние выходки станут происходить на постоянной основе?! Цуруге стало дурно. Если она начнёт ввязываться в драку с любым, кто косо посмотрит на её подруг, он же точно поседеет раньше времени. - Я тебя посажу под замок когда-нибудь, - прохрипел Рен, взявшись одной рукой за бок, а второй потёр глаза, чувствуя, как начинает ломить виски.- Ну, почему? – Казалось, Могами была расстроена до невозможности. – Столько открывающихся возможностей…Рен вдруг наклонился к ней и, взяв голову девушки двумя руками, пристально посмотрел ей в глаза.- Не разговаривай так громко, это вредно для твоих связок, - мягко произнёс он, - и прекрати выдумывать ерунду, ты не будешь драться на улицах. - Но ведь…- Я сказал, нет, юная леди. – Её остановил его взгляд. Ласково-строгий. – И прости, что ты вновь стала свидетелем… этого. Цуруга тяжело вздохнул и закрыл глаза. Сегодня тьма действительно приходила, но в этот раз ему хватило сил (уверенности?) не впускать её. Признаться, она, тьма, всё ещё стояла за дверью и поднимала голову всякий раз, когда Кёко касалась больного локтя или теряла голос от очередного спазма в горле. Когда Рен, справившись с эмоциями, открыл глаза, то поймал на себе взгляд медовых глаз. И… узнал его. Немногим ранее она смотрела на него таким же. Сейчас в сумерках её глаза приобрели оттенок карамели. Оказывается, он был просто без ума от сладостей. Но именно эта сладость принадлежала только ему. Актёр нежно обнял девочку за талию, прижимая к себе так, чтобы не повредить её больной локоть. Честно говоря, сейчас он совсем не боялся, что их могут поймать какие-нибудь удачливые папарацци. После их потасовки перед больницей актёр удивится, если не появится ни одной статьи. Хотя, учитывая то, что там оказался и сам президент – ни одной статьи не будет, уж Лори об этом позаботится. А если всё же что-то и просочится в СМИ, то это будет так далеко от истины, что даже переживать по этому поводу не стоило. Кёко всё ещё смотрела на него тем самым взглядом, и брюнет наклонился ниже, ловя её холодные губы в поцелуе. Её маленькая ручка скользнула ему на плечо, поднялась к шее, а потом на затылок, и девушка почувствовала, что вот так всё и должно быть. Она хотела его поцеловать ещё там, когда он присел перед ней, раскидав плохих парней. В этот раз он не был Каином или Повелителем ночи. В этот раз он был Куоном – самим собой, и она захотела его поцеловать. За то, что пришёл, за то, что понял, за то, что помог. Она хотела, но остановилась чисто инстинктивно. И перепугалась, потому что – Боже! – могла подвергнуть их – его! – опасности. Она даже не думала о том, что они находятся перед больницей, и их могут увидеть. Рен уже не раз просил её не волноваться по этому поводу. Но она не могла позволить, чтобы его втянули в скандал из-за неё. А там, после драки даже не задумалась об этом, едва не бросившись к нему с поцелуями. Её сердце вырывалось из груди, когда она думала об этом. Могами прижалась к брюнету, чувствуя его силу и тепло. Кёко запрокинула голову назад, чтобы ему было удобнее целовать её, и пиджак, висящий на её плечах, поехал вниз. Цуруга едва успел подхватить его и ещё нежнее обнять девушку за спину и талию. Могами открыла глаза, когда Рен отпустил её губы. - Я хотела поцеловать тебя ещё там. – Призналась она, зная, что брюнет поймёт, о чём она говорит, и, чувствуя, как это признание раскрашивает алым её щёки. – Знаю, что это совсем неправильные мысли в той ситуации. От её тихого бормотания Цуруге стало трудно дышать.- Они и сейчас неправильные. Я не должна тебя держать, но не могу отпустить. Я только что целовала тебя, но… хочу ещё… Рен вместе с Кёко шагнул назад к зданию и уверенно прижал девушку к стене, нависнув над ней.- Завтра я выслушаю всё, что ты мне скажешь, - продолжила Кёко, - но сегодня, сейчас… Он не позволил ей договорить, вновь целуя сладкие губы. От этих ощущений небывалый восторг овладел Могами, девушка запустила здоровую руку в волосы брюнета. Сильные руки по-прежнему крепко держали её, и их прикосновения волновали девушку. Губы Рена были горячими и чуть властными, а её мягкими и покорными. И Цуруге хотелось спрятать её ото всех – от целого мира. На задворках сознания у него промелькнула мысль, что он реально врежет тому, кто сейчас посмеет им помешать. От её признания у него чуть не остановилось сердце, его малышка даже не подозревала, какие чудеса могла сотворить всего одна её улыбка. Сквозь ткани своего пиджака и её платья он чувствовал, какая она тоненькая, и как же в этой хрупкой фигурке могла поместиться такая неимоверная сила духа. Господи, он видел тот её взгляд, и да, чёрт возьми, понял, что он означал. Рен не позволил себе тогда развить эту мысль дальше, потому что последствия не заставили бы себя ждать – едва он бы представил себе, как она открыто бросается в его объятия, не боясь чужих глаз, уже не смог бы скрывать. Ничего и ни от кого. Жар от его ладоней прожигал даже сквозь пиджак и шёлк платья, и Могами была благодарна, что его руки не касались её открытой кожи, потому что такие ощущения она вряд ли бы сейчас вынесла. Её щёки и без того пылали слишком сильно, а в ногах уже чувствовалась слабость. От его поцелуев у неё кружилась голова, и девушка жмурилась, уже не справляясь с дыханием. Небо, как им было сейчас хорошо. Рену становилось хуже от одной только мысли, что всё может быть ещё лучше. Кёко старалась не думать об этом ?ещё лучше?, но этот парень слишком волновал её. Он был нужен ей. Куон был нужен ей. Его сила и уверенность, его тепло и вера. Его свет и его тьма. И только когда девушка начала задыхаться, Цуруга завершил поцелуй. Губы Могами, дразня, скользнули вниз по его губам, нервируя Рена – он бы продолжил – но Кёко пыталась справиться со своим дыханием, её щёки горели точно солнце на закате, а ноги не держали хозяйку. Девушка вряд ли сейчас могла связно думать или контролировать свои конечности, и виной тому был этот молодой человек, сейчас чутко следивший за любыми переменами в ней. Цуруга понимал, насколько взволновал малышку его напор, но та чувственность, с которой Могами отвечала ему, будоражила ничуть не меньше. Рен всё ещё держал Кёко в своих руках, и только благодаря этому она ещё не сидела на земле – ей правда было трудно справиться с дрожью в коленках, а сами ноги будто стали тряпичными. Он радовался, что мог уловить любое изменение в ней. Они были точно приёмник и передатчик, настроенные только друг на друга. И никакой другой прибор не смог бы поймать сигнал, переданный на их собственной частоте. Они услышали шорох шуршащих шин ещё до того, как к ним подъехал лимузин президента. На этот раз чёрный, а не золотистый, видимо, Такарада-сан сегодня решил всё же не привлекать излишнего внимания, и делал он это только для блага девушек. Президент не заставил себя ждать, выбравшись из машины ещё до того, как Себастьян успел открыть ему дверь. - Ну, и где они? – Лори упёр руки в боки, осматриваясь и замечая стоявшую неподалёку парочку. Такарада уже успел снять с себя медицинский маскарадный костюм, и сейчас щеголял в привычных ему, дорогих и вычурных нарядах. Заметив алые щёки и блестящие глаза Кёко, а так же руки брюнета, обнимающие девочку, президент закатил глаза, но комментировать ничего не стал. Лишь жестом пригласив рыжевласку в лимузин. Рену пришлось поддержать Могами под руку, потому что когда девушка попыталась сделать несколько шагов, почувствовала неуверенность в своих ногах. Брюнет призвал на помощь весь свой самоконтроль и собранность, потому что навязчивая мысль, что этим своим состоянием Кёко была обязана его поцелуям, не давала покоя. Могами остановилась, так и не дойдя до машины, когда послышались голоса, и на улицу вышли остальные девушки. Канае прыгала на одной ноге, поддерживаемая под локоть Амамией, и держа в руке один босоножек.- Ты не прыгай, а шагай, - посоветовал президент, наблюдавший за этой картиной, - а то на цыплёнка похожа. - Так легче, - скривилась Котонами, показывая, что вторая нога перебинтована эластичной повязкой, и улыбнулась обеспокоенной Могами, призывая её первой забраться в лимузин. Киара держала под локоть Мимори, а её сумку с вещами вынес Куросаки – было решено, что юная брюнетка больше не останется в этой больнице. И пока Сесса помогала сесть в машину Мимори, Ё кивнул Цуруге, подзывая того, и они отошли немного в сторону.- Ты на машине? – Спросил Куросаки, и Рен покачал головой, вспомнив, что приехал с Ленсоном. – Отлично, заберём тачку Глеба, он уехал вместе с Китом. Ё протянул Цуруге ключ от Кадиллака, и актёр кивнул. - Эй, Киара-чан! – Раздался бас президента. – Куда это вы, мадемуазель? Шагом марш в машину. - И я тоже? – Удивилась блондинка, которая отдала сумку Мимори и хотела тихонько ускользнуть.- Я желаю общения со всеми юными леди, участвовавшими сегодня в битве при Ватерлоо. - Но я ведь не…- В машину. Блондинка состроила гримасу, но перечить президенту не стала, да и не смогла бы. Девушка бросила взгляд на Куросаки, но тот всё ещё разговаривал с Реном, и Киара последней забралась в лимузин, после чего Себастьян захлопнул дверцу. * * * Вот уже некоторое время они сидели в просторной гостиной Такарада-хауса, накачанные всевозможными обезболивающими, а президент втолковывал им, как безрассудно сегодня повела себя каждая из них. Что ж, слово ?безрассудно? было действительно уместным. Впрочем, как и ?опрометчиво?, ?необдуманно? и ?неблагоразумно?. - Я хочу знать всё от начала до конца, - произнёс Лори, откинувшись в роскошном кресле, - но перед этим… Себастьян, ребёнку №4 нужен лёд, а ребёнку №2 – тапочки. - Ребёнку, Такарада-сан? – Девушки удивлённо посмотрели на президента. - Да, вы все мои дети. По порядку присоединения к ?Люби меня?. Могами – один, Котонами – два, Чиори – три, Нанокура – четыре. – Замолчав, Лори красноречиво посмотрел на Киару, та вспыхнула и поспешила пробормотать:- Нет-нет, во-первых, я не актриса, во-вторых, не столь юна, в-третьих, это… не имеет ко мне никакого отношения.- Ой-ли? – Президент склонил голову набок, точно знал всё, что происходило в жизни блондинки с момента её рождения до сегодняшнего дня. – Я ведь так и не получил доходчивых объяснений тому, отчего моё драгоценное LME однажды чуть не оказалось погребено под обломками… чего? Ревности? Киара поджала губы, ей было стыдно вспоминать то время. - Может, ты мне сейчас ещё скажешь, что этот вопрос в твоей судьбе закрыт? Ох, как бы ей хотелось сказать, что да. Но увы, их откровенный разговор с Ё был прерван на самом интересном месте. Киаре хотелось бы верить, что они всё же прошли ?точку невозврата?, что всё же их разговор сегодня пересёк некую черту, после которой им всё же придётся выложить все карты на стол. Но смогут ли они продолжить с той же откровенностью? - Ещё одна попытка меня надуть, и я запишу тебя под номером пять, - почти ласково пообещал президент, и Сесса пришлось покорно замолчать. Когда Мимори был принесён лёд, Киара поспешила пересесть к девочке поближе, чтобы помочь ей. Канае невольно внутренне содрогнулась, когда заметила, как вздрогнула юная брюнетка ото льда, заботливо приложенного к её щеке, и поспешила отвести взгляд. Она не желала подобной участи для Мимори. Пусть и злилась на неё некоторое время назад, всё же, не настолько, чтобы смотреть теперь на то, как Могами набрасывает ей плед на плечи, чтобы девочку не так знобило. Так как Кёко могла пока что орудовать только одной рукой, Киара помогла ей с пледом, и рыжеволосая актриса вернулась к Котонами, рядом с которой сидела с момента их приезда. Нужно сказать, что атмосфера в особняке Такарады-сана не была гнетущей. Не смотря на явное недовольство президента, Лори действительно вёл себя как, может быть, чуточку грозный, но справедливый родитель. Он позаботился, чтобы девушек удобно устроили, распорядился, чтобы им подали горячий чай и сладости для поднятия бодрости и силы духа, а так же побеспокоился о компрессе для Мимори и тапочках для Канае. И когда последние были вручены брюнетке, и актриса осторожно сменила на них свои узкие босоножки, Такарада-сан продолжил:- Построим наше сегодняшнее общение таким образом: я введу вас в курс дела – расскажу вам некоторые моменты, о которых вы не знаете. А затем уже вы просветите меня. Итак, кратко. После беседы с Ёшики мы отпустили его, связав парня обещанием, навсегда, я подчёркиваю, навсегда покинуть индустрию. Во-первых, это было его персональным наказанием за свершённое им злодеяние, а во-вторых, у меня были и другие причины держать его подальше от агентства и тебя, Котонами. ?Глеб, - поняла темноволосая актриса, - ведь именно он был тем, кто докопался до правды?. Такарада по лицу девушки прочитал то, о чём она сейчас думала, и мысленно добавил уже к своим размышлениям: ?Представь, чего ему стоило отпустить того, кто двинул тебя по голове?.- Появление Ёшики в больнице Мимори можно объяснить отчаянием, в которое он погрузился после того, как понял, что путь в какое-либо из агентств ему закрыт. А так же полной уверенностью в том, что он придёт только к одной темноволосой актрисе. Он явно не ожидал встретить вас всех там. - Тем не менее, он не остановился, увидев нас, а продолжил начатое, - как бы размышляя, прокаркала Могами и потянулась за чаем, чтобы смочить горло. - А теперь ему уже нечего терять. Ко всему прочему, в том месте оказались все, кто, так или иначе, приложил руку к краху его так и не начавшейся карьеры. – В словах президента был смысл, и девушки молча согласились с этим. - То, как Фува вышел на Ёшики, осталось для нас пока что загадкой, но думаю, что нам всё расскажут ребята после участка. Теперь ваша очередь, леди. Начнём, пожалуй, с предыстории, - произнёс Лори, - и раз вы все вместе оказались в этом замешаны, я жду от вас максимальной откровенности. Прошу заметить, не полной, а максимальной, потому что я не настолько груб и бессовестен, чтобы лезть в ваши юные души и выворачивать их наизнанку. За это они, правда, были благодарны своему президенту. Ведь у каждой из них было нечто, о чём хотелось бы пока что умолчать. - Итак, полагаю, всё началось с Кёко и Фувы Шо. – Лори устремил взгляд на девушку. – Ты всё ещё… ждёшь, что это свершится? Месть. Такарада-сан имел в виду то, что Кёко раньше считала косвенной целью своего пребывания в LME. За всё время её работы в ?Люби меня? слишком многое поменялось в её жизни. И не один раз. Но раньше Могами, так или иначе, задумывалась над своими словами. Иногда, когда этот гадёныш выводил её из себя, ей и правда хотелось утереть ему нос. Но после того, как некоторые из его поступков стали переходить все границы разумного, Кёко всё чаще стала задумываться над тем, как остановить зарвавшегося блондина. Складывалось ощущение, что безнаказанность сделала из него кого-то совершенно незнакомого для Могами. И сегодняшний его поступок тому подтверждение. Желала ли она теперь мести? За обиду, нанесённую ей – скорее нет. За то, как его влияние сказалось на Мимори и последствия этого – скорее да. Но всё это теперь касалось не только её, но и дорогих ей людей. - Месть была моим эгоистичным порывом, - призналась Кёко, её голос сипел чуть сильнее, потому что она подолгу молчала, - сейчас я не ощущаю подобного. Но почему вы спросили об этом, Такарада-сан?- Потому что месть – это то, что двигает самим Фувой Шо. Девушки невольно застыли, остановив свой взгляд на лице президента, и не спешили смотреть друг на друга. Ну да, если имелась в виду его месть Мимори. Однако президент зачем-то зашёл издалека. И это настораживало. Амамия и Киара вели себя тише обычного, невольно вовлечённые в разбор полётов. С одной стороны, им было интересно узнать, как всё это закрутилось, а вот с другой, девушки нервничали, потому что их подруги сейчас сидели как на иголках.- Возможно, он сам этого ещё не осознал. А возможно, что всё же осознал. И тогда, осознанные, его действия принимают совершенно иное прочтение. Когда человек совершает необдуманные поступки, он делает это под действием импульса, это скорее ответная реакция, такова человеческая природа. Но когда он сознательно принимает решения, это реакция уже немного другого рода. Канае отвела глаза от лица президента, опустив их вниз. Что-то такое прозвучавшее в его словах отозвалось внутри брюнетки неприятным ощущением. Ей отчего-то захотелось попросить президента остановиться, хотя он успел задать только один вопрос Могами, даже не ей самой. Но Такарада-сан, между тем, продолжил. - Так или иначе, его возмутило то, что ты не смирилась с его предательством, Кёко. Мало того, ты посмела дать ему отпор. Он не рассмотрел твою внутреннюю силу, которую ты прятала, подстраиваясь под вашу дружбу. Да и не смог бы он рассмотреть это в тебе, пока ты жила его жизнью, а не своей. В этом беда эгоистов – зациклившись на себе любимом, он совершенно не смотрел на тебя. А теперь, будем честными, такой тебе – настоящей тебе – он совершенно не нужен. Да, не нужен, в этом президент был прав. Но ей так же не нужно всё то зло, что он плодил везде, где появлялся. - Теперь понимаете, каково это для такого парня как Фува Шо, осознать, что он безразличен той, которой он сам пренебрёг некоторое время назад. Ваше общее прошлое не стереть, нажав на ?Backspace?. Отсюда желание больнее тебя уколоть всякий раз при встрече. Но это не все его претензии к тебе, Могами. Кёко в изумлении распахнула глаза. Э… В смысле не все? Что ещё за обороты? Да, она желала ему гореть в аду, говорила, что кара его настигнет и тому подобное. Конечно, они были в контрах после этого. Им обоим было за что обижаться друг на друга, но… У него к ней? А как же её собственные? И стоп, погодите-ка. Вот. Вот то, зачем президент завёл этот разговор, вдруг поняла девушка. - Я не… - Начала Кёко, собираясь сказать, что совершенно не знает, чем ещё её персона может мешать Шотаро жить, как резко замолчала, поймав прямой взгляд президента, но направлен он был не на неё, а чуть правее – туда, где сидела…- Как вы думаете, барышни, насколько ощутимо бьёт по самооценке парня отказ красавицы восторгаться им? – Как бы, между прочим, поинтересовался Такарада-сан. - Восторгаться Шо? – Уточнила Могами, на что получила кивок от президента.- Восторгаться им могут только те, кто лично с ним не знаком. Эта фраза, произнесённая странным голосом, принадлежала Котонами. Брюнетка сама не осознавала, с какой брезгливостью прозвучали её слова.- Ага, - одобрительно покивал Лори, - и при вашей первой встрече ты не была с ним знакома, ты не знала его, вот только вместо твоего восторга Фува Шо наткнулся на кое-что другое. Ненависть, отвращение и неприкрытую вражду. Канае встретилась взглядом с Кёко. Этого Могами не знала. Котонами не стала рассказывать подруге про её первую встречу с Шо, чтобы не огорчать её. Но от вездесущего президента этого было не скрыть. Кёко взяла брюнетку за руку своей здоровой и крепко сжала её ладошку, тем самым выражая свою поддержку. Канае почувствовала себя в смятении, да, Могами не просила её с ненавистью относиться к певцу, но сама Котонами не смогла бы повести себя иначе, зная, как Фува обошёлся с её подругой. - Представляете, в каком шоке был Фува Шо? – Риторически уточнил Такарада-сан.- Моё предубеждение не играло никакой роли, - всё же заспорила Канае, - каждое его последующее действие, да и поведение в целом, привели бы к такому раскладу – я имею в виду то, что всё равно стала бы относиться к нему, как он того заслуживал. - Да, но ведь мы говорим о горделивом, высокомерном и эгоистичном певце. Разумеется, твоё отношение задело его за живое. Он не привык к тому, чтобы его персону так жёстко обламывали. И ответ на вопрос, откуда у незнакомой ему девушки такая неприкрытая враждебность, не составило найти труда, узнав, что эта девушка является подругой Могами Кёко. И вот этого он не может простить.- Вы хотите сказать, - вдруг подала голос Мимори, побледнев сильнее обычного, - он знал, что я позвоню Могами, когда ко мне придёт… Сунао? - Вряд ли, - покачал головой президент, развеивая страх Конфетки-чан, - думаю, он уже успел раскаяться и по поводу того, что вообще решил привести Ёшики к тебе. У Фувы Шо нет настоящих друзей, ему неведомо, почему вы обе, - при этих словах Лори посмотрел на Кёко и Канае, - бросаетесь на защиту друг друга. Для него стало сюрпризом и ещё бóльшим шоком, когда вы пришли в больницу к Мимори и выставили его. Кёко и Канае снова потупили взгляды, они почему-то не удивились, что президент знал и об этом, а Лори продолжил:- Певец не знал, что девочка снова отважится позвать Кёко, думая, что достаточно запугал бедняжку, и она с покорностью примет наказание в лице Ёшики, раз уж он стал её оружием в войне против Котонами. Слова Такарады-сана никак не переиначили реальность, но оттого больнее было их слушать Мимори. Она сама не знала, на что надеялась, когда задумывала нападение на Канае. Но вся соль была в том, что это не помогло ни на йоту. Теперь же она уяснила, каким глупым и совершенно диким был её поступок. А позвонив сегодня Могами, она вновь подвергла этих замечательных девушек опасности. ?Нужно было принять наказание?, - мысленно выдохнула юная брюнетка и поймала на себе несколько изумлённых взглядов – всех, кто был в гостиной, и поняла, что сказала это вслух.- Я струсила, - призналась она, - я знала, что Ёшики сделает мне больно. Если бы я не была такой трусихой, вы бы не пострадали. - На нас всего лишь ушибы, да синяки с царапинами, - произнесла Канае, осознав, что это у Конфетки-чан запоздалая реакция на пережитый страх.- Ты что, не понимаешь, что пострадала бы куда сильнее?! – Невольно присоединилась к ней Чиори, которая по себе знала, что это такое, когда тебя силой уводят куда-то. Амамия взяла компресс со льдом из рук Киары, желая сменить её – открытые плечи Сессы уже покрылись гусиной кожей от того, что она долго держала холодное. Чиори поменялась с блондинкой местами, чтобы было удобнее прикладывать лёд к щеке Мимори.- Понимаю, - голос юной брюнетки зазвенел от сдерживаемых слёз. – Я понимаю. Понимаю…- Такарада-сан, - шёпотом позвала президента Могами, - а у вас есть успокоительное? Или ромашковый чай? На всякий случай. Кажется, у Мимори-чан сейчас начнётся истерика. Лори жестом подозвал к себе Себастьяна и, что-то шепнув ему на ухо, кивнул Кёко. Юная брюнетка же вдруг подалась вперёд, и Амамии пришлось переместиться за ней, чтобы удержать компресс.- Простите меня, Котонами-сан. Я буду просить у Вас прощения снова и снова. Тому, что я совершила, нет, и не может быть никакого оправдания. Но я хочу, чтобы Вы знали, я пожалела об этом сразу же, как только заплатила ему. Знаю, что это никак не умаляет моей вины. – В голосе юной брюнетки действительно звучало искреннее раскаяние. - Перестань, Мимори, - попросила её Канае, - я тебя прощаю и не держу на тебя зла. Я бы не смогла… В комнату вернулся Себастьян с подносом, на котором покоилась чашка ароматного напитка. Лори взял её в руки и подошёл к темноволосой девочке, Киара уступила своё место президенту. И Чиори отняла лёд, чтобы Мимори было удобно пить. - Что это? – Испуганно пискнула юная актриса.- Это очень вкусный напиток. Тебе понравится. – Такарада-сан поднёс чашку к губам девочки. – Не думай, просто пей. Мимори послушно сделала несколько глотков, а потом ещё. У неё самой тряслись руки от переживаний, поэтому президент подержал ей чашку, пока она не выпила всё до конца.- Умница, - похвалил он её, возвращая часть дорогого сервиза на предупредительно подставленный Себастьяном поднос. Киара поправила плед на плечах Мимори, а Амамия вернула компресс к её щеке. - Что вы ей дали? – Всё тем же шёпотом поинтересовалась Могами, когда Лори вернулся на своё место. - Лучшего коньяку из моих погребов, - пробасил президент и, заметив, как челюсть рыжевласки падает вниз, рассмеялся, - не волнуйся, это хороший настой из ромашки, мяты и ещё кое-чего. Но продолжим. Девочки насторожились, понимая, что это ещё не конец. - Я заговорил о Фуве Шо и о том, что у него есть мотивы для мести каждой из вас троих не просто так. Вы должны понимать, что сегодняшнее происшествие должно было закончиться в полицейском участке. Но в таком случае нам бы пришлось рассказать о причине, почему Ёшики решил напасть на Мимори. Всплыли бы очевидные вопросы о причастности к этому Котонами и Фувы Шо. Думаю, нет смысла пояснять то, что остаётся недосказанным. Девушки угнетённо молчали, каждая осознавала сложившуюся ситуацию. Им несказанно повезло, что у президента и Рена был Кит, оперативно среагировавший на вызов. Оставалось дождаться только того, когда ребята вернутся из участка. По-хорошему, кому-то из девушек, а лучше всем, тоже следовало прокатиться до участка, чтобы дать показания. Но, похоже, что и сам офицер понимал, через что прошли юные актрисы, и позволил им остаться на осмотр, а после быть забранными президентом. - Сегодня вы устали, потрепали нервы и себе, и другим, - произнёс Такарада-сан, - поэтому мы закончим. Пока что. - Простите, пожалуйста, за беспокойство, Такарада-сан, - тихо пробормотала Могами, и Канае присоединилась к ней:- И больше спасибо, что вы появились там. - Я рад, что сегодня всё обошлось. – Президент встал и, потрепав их по макушкам – рыжеволосой и темноволосой – сел обратно. Поймав на себе ещё три благодарных и признательных взгляда. Девушки выглядели притихшими и напряжёнными, поэтому Лори решил немного разбавить гнетущую атмосферу.- Сыграем? - А? – Барышни в шоке переглядывались, не решаясь отказаться от предложения, которое прозвучало больше как призыв или даже приказ. - С каждой по фанту, но играем не на желания, – весело сообщил Такарада-сан, потребовав у Себастьяна одну из своих вычурных шляп, – а на наказания. Кёко насупилась, а Канае перевела на президента мрачный взгляд. Чиори же поняла, что если раньше президент, в основном, мучил только Могами, Котонами и Мимори, теперь же у него будет шанс добраться и до неё с Киарой. Последняя так же не разделяла задора президента, ведь всем вокруг были известно о его выкрутасах. - Ваши фанты, леди, я жду, - Лори взял принесённую шляпу и перевернул её. Котонами первой бросила туда злосчастный шёлковый платочек, который до сих пор сжимала в руках, не найдя ему другого применения. Вздохнув, Могами печально рассталась с одной из своих золотистых невидимок. Чиори бросила в шляпу аккуратное колечко, а Киаре пришлось снять серёжку, потому что ни колец, ни кулона на ней не было. - Итак, первый фант, - сообщил Такарада, сунув руку в свой головной убор, - невидимка. Какое же наказание придумать этому фанту? За то, что она уже не в первый раз ослушивается и ввязывается в неприятности? Хм… Дайте-ка подумать… Как насчёт того, чтобы запереть тебя в высокой башне на сотню лет? Нет, времечко нынче не то. Придумал. Ты теперь находишься под арестом и не смеешь покидать сей особняк, пока я не разрешу. Могами состроила жалкую мину, посмотрев на Лори взглядом кота из известного мультика про зеленокожего тролля. На что президент шутливо погрозил ей пальцем, мол, не-а, не проймёшь. - Отлично, - продолжил развлекаться Такарада, - выберу-ка я следующий фант… Кёко не услышала его шагов, просто поняла, что Рен сейчас войдёт в гостиную. И мгновение спустя Себастьян действительно открыл дверь, пропустив высокого японца. Цуруга просто нашёл глазами притихшую малышку и направился к ней. Едва заметив темноволосого актёра, Кёко тут же встала на ноги, устремившись к нему. Рен сократил между ними расстояние всего за пару мгновений, заключив рыжевласку в объятия. Прокружив её на сто восемьдесят градусов и пряча от остальных, закрыл девушку собой. - Как ты? – Тихо спросил он.- Ничего, - отважно улыбнулась Могами. – Такарада-сан самый великодушный президент на свете. Цуруга невольно улыбнулся на такое заявление. - Попрощайся, мы уходим. - Пришёл и испортил всё веселье. – Раздражённо заскрежетал президент, но он, в принципе, подозревал, что так всё и будет. – Мы вообще-то играли.- Во что? – Вопрос прозвучал скорее вежливо, чем заинтересованно, точно Рену было, мягко говоря, плевать на игры президента, но воспитание не позволяло дурно себя вести. - В фанты. – Весело сообщил Лори, на лицах остальных никакого веселья не читалось. И тут же кровожадно добавил, - на наказание. Этот рыжеволосый фант уже получил своё и знает, что делать. Кёко вздохнула, она не могла сказать об этом Цуруге, к тому же это шло в разрез с её собственными желаниями. - Вот как? – Фраза снова прозвучала учтиво и только, игра есть игра, и он не будет воспринимать это всерьёз. – И что же это? Кёко покачала головой, но президент всё выдал за неё.- Она не должна – ни при каких обстоятельствах – покидать это место. Ребёнок №1 под президентским арестом. - То есть под домашним? – Уточнила Киара.- Нет. – Радостно сообщил Лори. – Под президентским. Это выше уровнем. - Великодушно. – Оценил Рен, рассвирепев. – Тогда и я хочу ?поиграть?. Кёко уходит, а я остаюсь. Ну, как? Играем? Такарада состроил гримасу, сжав зубы.- Припёрся, блин. – Процедил он, хмурясь. – Ставит свои усло… это что ещё такое? Не успев закрыть дверь за Цуругой, Себастьян пропустил красивого юношу, целенаправленно вышедшего в середину комнаты. Чиори в шоке повернула голову, её сердце ухнуло куда-то вниз. Перед ней стоял Джейсон! Актриса открыла рот, не в силах издать ни единого звука. Что он здесь делает?! Он ведь должен быть в больнице! И как он её вообще нашёл? Она ведь не предупреждала его! Сообщила только Саре. Между тем, Каске поприветствовал всех присутствующих и попросил прощения за свой неожиданный визит. Амамия посмотрела на президента, а потом перевела взгляд на актёра, и обратно, затаив дыхание. Какой фант Такарада-сан придумает для неё? И сможет ли Джейсон ответить что-то в духе Цуруги-сана, если ей тоже запретят покидать особняк?- Ты что, сбежал из больницы? – Уточнил Лори, осматривая парня, тот выглядел великолепно – отдохнувшим и уверенным в себе. Джейсон почесал правую бровь, будто не решаясь признаться.- Я не стал бы формулировать это таким образом, - всё же произнёс он и перевёл взгляд на Чиори, замершую в странной позе. Казалось, что она вот-вот была готова броситься к нему, но её удерживали только рамки приличия. Ну, может, ещё Мимори, к щеке которой она прикладывала лёд. Ну, и президент, раздающий наказания словно флаеры. Джейсон повернул голову обратно к Такараде, сверля того взглядом.- Вы знаете, зачем я здесь, - произнёс парень, и Лори широко улыбнулся, а потом тут же убрал эту улыбку с лица. Вздохнув, Такарада-сан махнул в его сторону рукой:- Забирай! Каске повернулся к Амамии и протянул той руку, актриса, совсем не глядя, вложила в руку Мимори салфетку со льдом, вряд ли толком осознавая, что делает. Девушка встала, беря Джейсона за руку и прощаясь с подругами и президентом. Когда за ними закрылась дверь, все присутствующие обратили свои взоры к Лори.- Ну что, что? – Развёл он руки в стороны. – Я обещал! Он сам связался со мной, что мне ещё оставалось делать? Видишь, мальчишка, великодушие в моём случае всё-таки наличествует. Лори просверлил Цуругу недовольным взглядом, точно затаив обиду на брюнета за то, что он мог плохо о нём думать. Эти своенравные девчонки чуть до сердечного приступа его не довели, Такарада уже задумался о ежевечерних молитвах, коими пренебрегал вот уже довольно долгое время. И посадить их под домашний арест было ещё самым, что ни на есть, демократичным наказанием. Это додуматься только! Ввязаться в драку! Откуда их придётся вытаскивать в следующий раз? Из мафии? Love отеля? Лори праведно негодовал, но понимал, что с этими ребятами мог отпустить девушек куда угодно со спокойной душой. И заговорил-то про фанты назло Рену, зная, что тот всё равно поступит по-своему. Да и не собирался он удерживать никого – у него сейчас было дел по горло: во-первых, Мимори. А во-вторых, СМИ всё же придётся взять на себя. Что-то да просочится в прессу – его малыши такое грандиозное шоу устроили перед больницей, что ему хотелось ворваться на эту площадку с криками ?Стоп, снято!? Нагнать туда кучу массовки с камерами и декорациями, и подать это так, типа что-то снималось. И он понимал этих отважных девушек, вступившихся за Мимори. Как и понимал ребят, вновь выстоявших перед искушением свернуть чьи-нибудь шеи. За то, что никто не ушёл в мир иной сегодня, Лори тоже помолится. Всё же, парни достойно закончили драку. - Рен, на пару слов. – Президент встал с кресла, направившись в сторону соседней комнаты. Когда Цуруга вышел, Могами вернулась к Канае. Теперь, не под пристальным взглядом президента они могли немного поговорить спокойно. Брюнетка была молчаливее обычного, и вряд ли всё дело было только в боли физической. - Мооко, - позвала рыжевласка и взяла подругу за руку, та подняла на неё глаза и сжала ладошку Могами в ответ, - у меня есть вопросы, но я сейчас не буду приставать к тебе, ладно? Канае благодарно кивнула в ответ, догадываясь, о чём Кёко хочет поговорить с ней. Ведь ещё до драки они с Чиори застали брюнетку в обществе Фувы Шо, да ещё со странным выражением на лице. Точно Котонами только что увидела перед собой настоящего призрака. Даже брюнетка начала бы подозревать что-то неладное, если бы поменялась с Кёко местами и увидела её такой. Но сегодня у Котонами не было сил рассказывать подруге о признании Шо. Да она пока и не представляла, как сообщить Могами, что она и Рен были правы насчёт певца и его чувств. И Канае надеялась, что президенту об этом неизвестно. Во всяком случае, он пока что умолчал об этом, что уже вселяло некоторую надежду. Всё это сейчас казалось немного иррациональным, неправильным. И ей бы хотелось отрицать, хотелось бы думать, что ничего не было. Но сама Канае жила в рациональном мире и ни за что не стала бы убегать от реальности, которая сейчас виделась не самой радужной или хотя бы безоблачной. После сегодняшней драки у неё будет ныть всё тело, а душа будет болеть за подруг, которые так же испытывают дискомфорт. Кёко с повязкой на локте и ссадинами на коленках, сипящим голосом и покраснением на шее. Мимори вся в царапинах и со льдом у щеки. Амамия, порвавшая платье, расцарапавшая ветками кожу и злившаяся на то, что Канае её оттолкнула. И ко всему этому Глеб всё ещё не приехал. И вот это беспокоило её, пожалуй, сильнее, чем ей хотелось бы. Даже Джейсон убежал из больницы, Рен приехал за Кёко. Почему всё ещё не было Ленсона? Неужели в этот раз она настолько разозлила его, что сегодня он не придёт к ней? Когда он в больнице сказал ей последнюю фразу, перед тем, как уйти, в его голосе не было льда. Но и его сейчас не было рядом с ней. Вспомнив, что послужило причиной их разногласия, брюнетка вдруг полезла в задний карман и достала мобильник, отдав его Могами. Та удивлённо приняла свою вещь.- Спасибо! Я совсем забыла про него! – Вырвалось у рыжевласки. – Когда я его тебе отдала? ?После того, как предупредила Рена?, - хотела сказать Канае, но промолчала и замерла, смотря на подругу. Подождите, она не помнила? Кёко не помнила, что отправила Рену сообщение? То есть, она сделала это машинально? В гостиной, где находились девушки, свет был приглушен и царил небольшой полумрак. И Канае захотела, чтобы стало ещё темнее. Захотела раствориться в этом мраке. Котонами взялась рукой за голову и посмотрела на подругу странным, как будто несчастным взглядом.- Ты чего, Мооко? – Могами забеспокоилась, когда резко побледневшая девушка не ответила на её вопрос.- Когда же я поумнею? – Тихо спросила Канае. - О чём ты? – Ещё тише пробормотала Могами. - Твоё сообщение спасло наши задницы, а моя слепая самостоятельность едва не уложила нас на больничные койки. Кёко нахмурилась и вдруг вздрогнула, наконец, поняв, о чём говорит подруга.- Нет! – Выдохнула девушка. – Нет, это не так… Котонами вздохнула и призналась:- Я залезла в твой телефон, прости меня, пожалуйста. - Нет-нет, всё в порядке, что ты…- Знаешь, Глеб сегодня сказал, что мне стоило его предупредить. Я не понимала, как я должна была это сделать, и тогда вспомнила, что видела, как ты что-то печатала в телефоне. Моя догадка подтвердилась, когда я прочитала твоё смс. Я прошу прощения снова. - Мооко, нет, я отправила Рену сообщение просто потому…- …что не могла иначе. – Закончила за подругу Канае. – А я смогла. Я ведь даже не задумалась над тем, чтобы… Могами в ужасе смотрела на подругу, понимая, что та сейчас казнит себя, считая, что всё так обернулось из-за неё! Кёко придвинулась ближе в темноволосой девушке и здоровой рукой погладила её по волосам. Канае подняла на рыжевласку взгляд, полный отчаяния.- Тебе просто больно, - тихо заговорила Могами, продолжая гладить брюнетку по голове. – Ты устала, ты переживала за нас, за Мимори… Ты считаешь, что мы справились только потому, что я отправила смс Рену. Но ведь это не совсем так. Я бы не пошла туда без тебя, и ты это знаешь. - Вот именно, - голос Котонами звенел от сожаления, - если бы не моя самоуверенность… - Ты занимаешься самобичеванием и не понимаешь, что я хочу тебе сказать. Мы ведь просто собирались подняться к Мимори в палату, в этом не было ничего такого. Мы не знали, что Ёшики придёт не один. И мистер Ленсон рассердился на тебя вовсе не из-за смс, а из-за беспокойства. Ты и сейчас говоришь совсем не то, что думаешь, чтобы уберечь нас от переживаний. Канае продолжала смотреть на подругу, а в её глазах застыли огни от свечей, освещавших комнату. - Ты можешь молчать рядом с другими, но зачем тебе молчать рядом с друзьями? Могами взяла лицо подруги рукой, и Канае взялась за её маленькую ладошку. - Вам итак хватает переживаний, зачем добавлять ещё одно – обо мне. Кёко вдруг улыбнулась так нежно и красиво, что Котонами невольно залюбовалась подругой.- Знаешь, дорогой мне человек сказал одну вещь, которая сначала меня очень испугала. – Тихо произнесла Могами, и её щёки слегка порозовели. – Сразу предупреждаю, я расскажу это только тебе. Девушка обернулась на Мимори, задремавшую на коленях у Киары, которая задумчиво смотрела в окно. - Он сказал: беспокойство о тебе никогда не было для меня в тягость. – Едва слышно произнесла Кёко и смутилась так, что приложила руку к щеке. – Я испугалась, что начну принимать это как должное, что во мне проснутся жадность и наглость. И что, в конце концов, я начну желать бóльшего. Превратиться в такого человека для меня ужасу подобно… Канае слушала подругу, не перебивая.- Но я нашла выход. За его беспокойство обо мне я буду отдавать ему гораздо больше. Святые небеса, каким прекрасным человеком была эта девочка рядом с ней. Котонами смотрела на подругу, догадавшись, кто тот человек, сказавший ей эти слова. - Я рассказала это тебе потому, что думаю, ты должна знать, что я буду беспокоиться о тебе. Ты моя подруга, и ты тоже переживаешь за меня, именно поэтому ограждаешь от того, что, как ты считаешь, может причинить мне боль. Я буду беспокоиться о тебе даже больше, если ты будешь всё время молчать или что-то не договаривать, ты же знаешь. Котонами потянулась и обняла девушку, крепко-крепко прижав к себе. Это работало и в другую сторону. Она сама не пошла бы туда без Могами – всё случилось так, потому что обе были уверены в том, что каждая из них поддержит другую. - И мистер Ленсон беспокоится о тебе. У него есть тысяча причин для тревоги, ведь его девушка не просто самоуверенна и самодостаточна, она ещё к тому же сумасбродна. Губы Канае дрогнули в улыбке на такое определение, которое дала ей подруга.- Вот спасибо, - пробубнила брюнетка, но обнимать подругу не перестала. – Твой Цуруга-сан разбаловал тебя, ты теперь знаешь, что можешь творить всё, что заблагорассудится, и никто не сможет тебе за это что-то сделать. Ты посмотри, ему даже президент нипочём. Могами хмыкнула и погладила Котонами по спине. - Только при Такараде-сане этого не говори, пожалуйста. Его авторитет неприкосновенен. - Я лучше поблагодарю его за всё, что он для нас сделал. Когда девушки разомкнули объятия, молчаливый помощник президента снова открыл дверь, пропуская в комнату очередного гостя. Присутствующие повернули головы на вошедшего, коим оказался высокий и темноволосый японец. Куросаки удивлённо обвёл взглядом комнату, задержав его на блондинке, так и не повернувшей голову и продолжавшей сверлить взглядом окно. Киара машинально гладила по плечу юную брюнетку, задремавшую у неё на коленях. В другой руке блондинка держала салфетку со льдом, которую забрала у Мимори, когда Амамия ушла вместе с Джейсоном. Лёд начал таять от температуры в ладошке Киары и сейчас прохладная вода стекала по её пальчикам, капая на дорогой ковёр. Трудно было сказать, о чём она сейчас думала, но её думы вряд ли были весёлыми – между её бровями залегла маленькая складка, девушка выглядела нахмуренной. Ё приложил палец к губам, чтобы юные актрисы не выдали его появления, и направился в сторону блондинки. Киара же сейчас была очень далеко от этой комнаты, позволив мыслям о прошлом захлестнуть её. Она думала об их разговоре с Куросаки, о том, что же сейчас всё-таки между ними. И его эта фраза – ?надо было увезти тебя тогда с собой?. Боги, он хотел забрать её. Ему, правда, стоило это сделать, и тогда не было бы этих одиноких и ужасных лет без него. Он сказал, что знал о драке, что сделал всё, чтобы её вернули на конкурс. Это сейчас всё казалось нелепой ошибкой. Но тогда это разрушило две судьбы – её и, как бы ей не хотелось это отрицать, его. Но она ведь тогда не знала, что всё может зайти так далеко. Правда, не знала, что её заденут слова Джессики о Куросаки; соперница Киары сказала, что соблазнит японского режиссёра, и он подарит ей первое место; не знала, что станет защищать его и даже опустится до драки. Начала ту драку не Киара, но, спасая свою задницу, Джессика конкретно подставила её. Блондинка в шоке слушала куратора, который и объявил о решении комиссии исключить дебоширку. А потом, эта самая комиссия вдруг – это теперь стало ясно, что всё благодаря Куросаки – предложила ей продолжить участие в конкурсе. Киара знала, что с ней обошлись несправедливо, но возвращаться, чтобы всё время находиться в подвешенном состоянии, думать, за что её исключат в следующий раз? Нет уж, увольте. Такого исхода событий она не хотела. Она собиралась плыть дальше по течению, и будь, что будет. Можно и дальше учиться и жить. Неудачный опыт в конкурсе никак не повлиял на девушку. Не конец же света, а всё остальное можно пережить. Можно. А потом он уехал. Эта новость стала для неё громом среди ясного неба, и наступил конец света. После дисквалификации Ки старалась не слушать сплетни о конкурсе, но в этот раз просто не могла не прислушаться – прозвучало имя Куросаки Ё. Ребята, совершенно не заботясь о чувствах блондинки, пересказывали друг другу, что в комиссии появилась свободная вакансия. Что администрация университета в срочном порядке ищет замену покинувшему их японскому режиссёру, который вернулся на свою родину. Ей вдруг стало так плохо, что она впервые прямо посреди лекции вскочила с места и пулей выскочила из аудитории, игнорируя летящие ей в след неодобрительные слова преподавателя. Киара долго бежала. Куда глаза глядят. И всё ещё не могла поверить в то, что Ё уехал. Только тогда она поняла всю глупость своей бравады. Притворяясь, что терпеть его не может, что ненавидит эти его шутки и приколы, блондинка скрывала далеко не дружеские чувства. Мгновения, что они провели вместе, жгли воспоминаниями как раскалённым железом. Его слова и та доброта, с которой он всегда шутил над ней. Как неустанно протягивал руку помощи. Всегда. Независимо от того, критической была ситуация или нет, она знала, что может положиться на него. Их дружба заставила её поверить в то, что всё может быть. Снова доверилась и снова обожглась. Жалкая девчонка. Почему ты рассчитывала на что-то бóльшее? С какой стати ты вообще рассчитывала на что-то?! Ответ был. Просто потому что это был Ё, просто потому что он был другим. Может, от того ей и было больнее, чем раньше. Она закрывала глаза и вместо темноты видела картинки – яркие образы из их общих воспоминаний. Монтажная, флешка и его приглушённый голос. Закат, ?Dr. Pepper?, его тихие шаги рядом. Если бы Глеб узнал, почему она хочет непременно красную Феррари, то ни за что на свете не подарил бы ей эту чёртову машину. Теперь каждый день был похож на предыдущий. Время шло своим чередом – так, как это было до него, как было раньше. Вот только Киара уже была другой. Друзья, отвернувшиеся от неё, вдруг изъявили желание общаться с ней снова. Студентки перестали злобно смотреть на неё. Хана попросила прощения за свою отчуждённость. Адам вернулся к своим попыткам пригласить её куда-нибудь. Сесса смотрела на окружающий её мир и понимала, что всё было не так. Она простила Хану и перестала с ней общаться, извинилась перед Адамом и отклонила его предложение, перестала обращать внимание на желавших ей неудачи студенток и отпустила их обиды. Она поступила так только потому, что он советовал ей это. Но сделав, поняла, что ей и правда стало легче. И одновременно труднее. Потому что ей не хватало его. Заходя в университет, она ждала, что сейчас прилетит подножка, а потом Ё, как ни в чём не бывало, поставит её на ноги и заявит что-нибудь в своём стиле, вроде ?Сесса, только десять утра, а ты уже не в духе. Признавайся, надувала лягушек, а тебя поймали, или не нашла крысиного хвоста для своего зелья?? Вступаясь за какого-нибудь младшекурсника, она забывала, что Куросаки больше не шагает рядом, чтобы накостылять старшекурсникам, а на её возмущённое ?Тебя будут ругать, ты же побил студентов!?, не отмажется своим коронным ?Сесса, ты с сакуры рухнула? Как я один мог так их отделать?! Кто в это поверит?? Он больше не ворвётся в аудиторию, забрав её с заседания студсовета, чтобы выпить кофе, потому что одному ему скучно. Не приедет посреди ночи, разбудив её, и не увезёт на пляж, потому что не может уснуть. Не дёрнет за хвост, когда ей будет грустно, не улыбнётся так, что в животе всё перевернётся, не даст больше своей кофты, когда ей станет холодно. Она больше не услышит ставшее родным ?Эй, Сесса?, больше не будет затаив дыхание ждать, когда красный кабриолет припаркуется у её общежития. Нет. Нет. А жизнь продолжалась. Джессика так и не выиграла конкурс, но в Киаре не было и толики злорадства. Ей было даже немного жаль её – столько усилий, столько предательств, а желаемый результат так и не был достигнут. Негодование родителей по поводу того, что она отказалась вернуться на конкурс, немного утихло. Киара закончила университет. Красный диплом, отличные отзывы преподавателей, лучшие рекомендации, прекрасные перспективы. Его не было на её выпускном. Но он прислал смс, негаданно снова ворвавшись в её жизнь, и она, выбежав из зала, поймала такси, и только там позволила себе разреветься, перепугав водителя. А всё потому, что в его сообщении было одно предложение. ?Лучшее решение – то, которое примешь ты?. Она не ответила на то сообщение, проклиная себя, проклиная его. Она не могла искренне поблагодарить его, потому что его не было рядом. Она не могла написать ?спасибо? в ответ, потому что хотела сказать это ему лично. Она перечитывала эти слова снова и снова, убеждая себя в их безразличии – он это прислал просто так. В их глумливости – Куросаки явно хотел поиздеваться, ведь прими она решение вернуться на конкурс, то скорее всего вышла бы победителем, и не потому, что Ё сидел в комиссии, а потому что уже тогда её новаторские и креативные идеи были высоко оценены. Это было единственное смс, которое она удалила. Потому что боялась, что эти слова поманят её к нему. Потому что знала, она тогда была ему небезразлична, именно поэтому он написал ей это сообщение в день её выпуска. В день, когда она ступила на перепутье нескольких дорог, не зная, которую выбрать. Он написал ей то смс, чтобы она не сбилась с пути. И эта встреча в Токио спустя столько лет лишь усугубила ситуацию. Киара кричала, что ненавидела его, а на самом деле любила как никогда сильно. - Дыру в окне просверлишь, придётся возмещать ущерб президенту, - раздавшийся голос заставил девушку вздрогнуть и резко повернуть голову в сторону присевшего рядом с невысокой софой Куросаки. Краска бросилась ей в лицо, объект её невесёлых дум подкрался так незаметно, что блондинка чувствовала небывалое смятение, как будто он мог слышать то, о чём она думала до его появления. И Киара едва не вскрикнула, когда рука японского режиссёра зажала ей рот, а сам он кивнул на завозившуюся во сне Мимори.- Держи себя в руках, - прошептал он, - ты же не хочешь разбудить её? Блондинка с шумом выдохнула и убрала руку Куросаки со своих губ. - Зачем так подкрадываться? – Прошипела она. - О чём таком интересном ты задумалась, что даже не услышала моих шагов? Куросаки выпрямился и забрал у Киары мокрую салфетку – льда совсем не осталось. Японский режиссёр достал из кармана мобильный телефон и включил какое-то музыкальное приложение. Не понятно, что задумал Ё, но из динамика зазвучали иностранные песни восьмидесятых и девяностых. Первой зазвучала композиция ?Должно быть, это была любовь? известной шведской группы Roxette. Заиграли первые аккорды, и мелодичный голос солистки начал повествование красивой истории. - Теперь о её сне можно не беспокоиться, - улыбнулся режиссёр, кивая в сторону Мимори, которая действительно засопела ещё крепче.- Чего ты добиваешься? – Поинтересовалась Ки, заметив удивление на лицах Могами и Канае. - В такой тишине разные тембры наших голосов только беспокоят её. Звук из динамика звучит более-менее равномерно, не смотря на то, что голос солиста звучит то громче, то тише. Из-за аккомпанемента всё это кажется завершённой композицией, и слух девочки не будет реагировать на внешние раздражители, позволив ей подремать чуть дольше. Ну, только если ты, конечно, не начнёшь кричать. Может, со стороны и казалось, что он отвечает на поставленный вопрос. Но Киара спрашивала его о другом – какого чёрта он включил песню, под которую она отважилась пригласить его на танец на одной из студенческих дискотек на пляже?! Когда эта композиция закончилась, перестав терзать сердце блондинки, её сменила другая, от которой Киара смогла немного расслабиться. Из динамиков заиграла ритмичная музыка C.C.Catch, и пока всё шло нормально, но ровно до того момента, пока певица не перешла к припеву. Канае застыла на диване, чувствуя, как её сердце застучало в сумасшедшем ритме. … на заднем сиденье твоего Кадиллака, о, парень, ты сводишь меня с ума! На заднем сиденье твоего Кадиллака я хочу снова почувствовать это. Целуй меня самозабвенно, ведь всё, чего я хочу – это ты! Целовать тебя, обнимать и прикасаться к тебе!.. [2] Господи, это ведь было всего лишь прошлой ночью! На Канае волной нахлынули пережитые эмоции. Воспоминания о его губах, руках, о его словах, звуке его голоса. Кажется, Куросаки специально поставил эту песню, потому что в её названии было слово ?Кадиллак?. И брюнетка чуть не зашипела от негодования. Нет, так издеваться мог только этот режиссёр. Она не удивится, если следующими заиграют Hollywood Undead или Modern Talking [3]. Заметив негодование брюнетки, Киара перевела на Ё взгляд, но тот лишь отошёл к окну, сделав вид, что не обратил на это никакого внимания. Эти представительницы женского пола в последнее время изрядно понервировали ребят, пусть теперь сами слегка помучаются. Нет, вот же радость, что в одном из плейлистов нашлась композиция с маркой автомобиля, как у Глеба. Он бы поискал что-нибудь и для Цуруги, но трогать рыжевласку не отважился – в этом тихом омуте водились такие черти, или точнее сказать, демоны, что к ним Куросаки не полез. Из соседней комнаты вышли, наконец, президент с Реном. Лори удивился японскому режиссёру, а вот актёр точно знал о его приезде заранее, потому что даже взглядом не повёл. Зато Такарада-сан оценил дискотеку, организованную Ё, но на музыку уже нахмурился Рен, подозревая, что друг не просто так затеял это всё. - Я за любую движуху – устроим вечеринку. Всех, кто не желает предаваться веселью, просьба покинуть клуб, - прогрохотал Лори, начиная подпевать песню, и Котонами чуть не стало плохо от его баса, напевающего про безумную любовь в Кадиллаке. – Себастьян, тащи нормальные колонки, где моя аудиосистема? Рен подошёл к Могами и, взяв её за руку, поспешил увести девушку из этого странного, всё больше напоминающего злачное, местечка. Кёко повернулась к Канае и успела шепнуть ей:- Не забудь, о чём мы говорили! Котонами смогла только кивнуть. Между тем, после их ухода Мимори всё же проснулась, усаживаясь на софе рядом с Киарой, и та заглянула ей в глаза.- Как ты себя чувствуешь?- Не важно, - вздохнула девочка, - но явно лучше, чем Кёко-чан и Котонами-сан. - Хочешь прилечь? – Киара встала, позволяя юной брюнетке устроиться поудобнее, и накрыла её, висящим на спинке софы пледом. – А где Глеб? Сесса задала этот вопрос Ё, который уселся в кресло у окна. И Котонами была благодарна девушке, что та спросила об этом, потому что сама брюнетка не отважилась бы, она даже позвонить не решалась. - Я не знаю, - удивлённо отозвался Куросаки, - а что, его здесь не было? Я думаю, что он давно уехал из участка – наверное, вместе с нами. Точно не появлялся? Канае почувствовала странное беспокойство, а Киара покачала головой на вопрос Ё.- Странно, - пробормотал японский режиссёр, - а Рен ничего не говорил? Канае и Ки повернули головы к президенту, который уже давал указания помощнику, как обустроить комнату для вечеринки. - И найди мои гироскутеры – у Котонами болит лапка, мы не сможем устроить простые догонялки по моему саду-лабиринту. – Договорил Такарада-сан и почувствовал, что на него обращены несколько взглядов. – Нет? Лучше сигвэи? Лори перевёл взгляд с тёмной Канае на спокойного Куросаки, а с него на взволнованную Киару и улыбнулся. Как хорошо, что среди них не было Рена, сейчас закатившего бы на его выходки глаза. Этот обязательно бы испортил всю малину. Хотя помнится, раньше он был совсем не прочь погонять с дядей наперегонки. - Рен про Глеба ничего не говорил? – Ё всё-таки задал вопрос, видя, что он мучает девушек. - А должен был? – Вопросом на вопрос ответил президент, и Котонами чуть не взвыла. Да, да! Ей хотелось закричать это. И она поняла! Вот как она повела себя сегодня с Глебом, когда отвечала вопросом на вопрос, не понимала его огорчения, пропустила его слова об искренности. Она усвоила урок! Почему именно сегодня она видела в остальных те нелицеприятные стороны, которые имелись и в ней самой?! Наступившая тишина неприятно упала на плечи присутствующих. Все, как по команде, отвели взгляды от Котонами – он мог бы приехать хотя бы ради неё. Да, по-хорошему, дела Мимори его не касались, но здесь была его девушка. Всё ещё его девушка. Или уже… нет? Те слова, сказанные им в больнице… Неужели они были предвестием конца? Их конца? И тогда Канае поняла, что он не приедет. Вот как-то в одно мгновение всё кругом померкло и потеряло свой цвет, значимость. Он не приедет. Нет. И с этим уже ничего нельзя было поделать. Девушка откинулась на спинку дивана, сегодня она была не самой лучшей подругой. Кёко оказалась куда мудрее. Амамия явно злилась на то, что Канае толкнула её в тот куст, не позволив драться с ними вместе. Мимори была вся в синяках и ссадинах, но, по крайней мере, здоровая, только это и утешало. Не остановила Шотаро, когда тот полез с признаниями. И поссорилась с Глебом. Президент продолжил что-то говорить Себастьяну, как бы невзначай. Ё включил следующую песню, терзающую нервы блондинке, та держалась уже из последних сил. Юная брюнетка снова задремала на софе. Позвонить ему и всё же попросить забрать её? Тут речь даже не шла о гордости, потому что, скорее всего, тогда это окажется их последняя поездка. На этом чёртовом Кадиллаке! Канае знала, что не станет ему звонить. Она не боялась попросить его приехать за ней. Она боялась, что он не ответит на звонок. И тогда всё станет слишком очевидным. В её мыслях не было злости, лишь непроглядная липкая тьма, зовущая её. И Канае очень хотела этого забвения. Но резко открывшаяся дверь вдруг привела всю комнату в движение. Лори обернулся, Канае вскинула голову, Киара и Ё уставились на вошедшего молодого мужчину.- У кого есть номер Могами? – Прямо с порога выдал Глеб. – Мне не дозвониться до Рена. Отпущенный сталкер ушёл из-под слежки. _________*Рикошет (фр. ricochet) – отражённое движение какого-либо тела (чаще всего пули, снаряда или камня). [1] Сюрикэн – японское метательное оружие, представляющее собой небольшие клинки, изготовленные по типу повседневных вещей.[2] C.C.Catch – ?Backseat of your Cadillaс? [3] Имеются в виду песни Hollywood Undead – ?Black Cadillac? и Modern Talking – ?Geronimo’s Cadillac?.