II. Full Blossom (1/1)

?Молчание возвращается. В загустевшем воздухе слышно, как тикают настенные часы. И что Дончжу за добрые семь-восемь секунд не делает ни вдоха – тоже. Наконец, он шумно втягивает носом воздух. Его губы подрагивают, а затем размыкаются, чтобы выпустить в мир поистине нечеловеческий звук. Это они уже проходили: Дончжу всего лишь снимает стресс. Своими методами. Наблюдать за всем этим театром одного актёра смешно просто до ужаса, и Донмён забавляется без лишних сожалений, предварительно уткнувшись носом в книгу. ?Воздух в лёгких Дончжу заканчивается довольно быстро, и он оседает, как печальный, сдувшийся шарик. Носом юноша утыкается в свои сложенные перед ноутбуком руки. Это похоже, если не на что-то связанное с йогой, то на позу истинного страдания.?– Он… – младший прерывается, чтобы вдохнуть, – Он!?– Дончжу, солнце, только дыши, – воркует Донмён преувеличенно заботливо и взрывается новой волной смеха. Младший приподнимает голову. На его лице такое выражение, что любому другому понадобились бы сменные штаны. Но не Мёну. Слабоумие и отвага определяют всю его жизнь. Ну, и то, что он слишком хорошо знает своего брата.?– Ой, иди ты, а… – выдыхает Дончжу и пихает старшего в бок острым локтем.?– Только если к тебе! – парирует Донмён и наваливается на младшего сверху. Матрас под ними жалобно скрипит пружинами, – Так что он там сделал??Мён и сам удивляется тому, каким талантливым лжецом он оказывается. Естественно, он знает, что сделал Гонхак, и почему он это сделал, но упорно делает вид, что он вообще не в курсе и ни при чём. Дончжу взволнован настолько, что говорить-то внятно не может, не то, что уж уличить своего брата в обмане; ну а на войне все средства хороши, поэтому Мён успешно избегает мук совести.?– Он… – Дончжу мечтательно вздыхает, подпирая подбородок руками, – Фотку мне лайкнул!?– О-о-о! Это что-то да значит… Ты же ему напишешь, да? – Донмён соскальзывает со спины младшего только для того, чтобы заглянуть ему в глаза, – Да-а-а??Дончжу поджимает губы и отводит взгляд. Он сомневается, и это можно понять. Можно, но не нужно. Мён кладёт ладони на щёки младшего и сводит их до предела, а потом не может сдержать смеха.?– Теперь ты рыбка. Храбрая рыбка, которая исполняет свои желания. Понял??Младший кивает и улыбается, но для этого сперва приходится убрать ладони брата от своего лица. Донмён возвращает ему короткий кивок и, кажется, в принципе крайне собой доволен.?– Чтобы рыбка исполнила свои желания, ей нужно видеть ноутбук…?– Понял-понял, валю. Даже подглядывать не буду, так и быть.?Донмён встаёт с постели, шлёпая босыми ногами по полу в сторону коридора. Уже стоя в дверном проёме, он оборачивается на Дончжу и, подмигнув, материнским тоном декларирует: ?Любитесь, дети мои?.?На кухню его провожает летящий тапок младшего.***?Дончжу просыпается не от будильника, а от очередного уведомления. Он осоловело хлопает глазами несколько секунд, прежде чем понимает, что же его разбудило. Стоит ему взять в руки телефон, экран которого уже успел погаснуть, как остатки сна окончательно тают. На лице юноши расцветает улыбка.??Утра! Позавтракай сегодня, ок? Буду злиться, если не послушаешь??Дончжу прижимает к губам сгиб указательного пальца и тихо хихикает. Донмён, лежащий рядом, переворачивается на другой бок и что-то бормочет. Под утро его сон становится чутким, но младшему вовсе не хочется его будить.??Пусть отдыхает?, – решает Дончжу и тихо выскальзывает из постели. Ступнями он на автомате ныряет в тапки, взглядом уже вновь вперившись в экран телефона. Нужный диалог стоит первым в списке важных. Ну а как иначе? ?Юноша отправляет смайлик, который закатывает глаза, а следом – сообщение: ?И что? Отшлёпаешь что ли??. На самом деле он уже медленно, но верно приближается к холодильнику, но Гонхаку знать это абсолютно необязательно.?Следующее уведомление приходит почти сразу же. Дончжу чувствует, как стремительно нагреваются его щёки и уши, и благодарит всех богов за то, что нигде поблизости нет зеркала. На экране бесстыдно крупным для такого шрифтом высвечивается новое сообщение.??И не только?.?Юноше приходится на всякий случай ухватиться за край стола, просто чтобы быть уверенным, что он всё ещё стоит на своей кухне и всё ещё воспринимает реальность. День определённо начинается восхитительно.??Тогда я точно не буду завтракать >:р?.?На самом деле Дончжу прекрасно понимает, что у него впереди очень длинный день, и за всю его первую половину вряд ли найдётся время на перекус, поэтому уговаривает свой желудок, что порция не слишком вкусных ?здоровых? хлопьев им нужна прямо сейчас. Но в шутку раздраконить Гонхака – намного интереснее, чем сходу согласиться с ним. Тем более, в такие моменты, увлёкшись их маленькой игрой, старший – обычно довольно сдержанный – начинает выдавать подобные фразы. ?Они не встречаются, нет, но Дончжу просто понятия не имеет, как назвать эти отношения. Это вроде дружба, но с такими видимыми ?преимуществами?, что так её назвать язык не поворачивается. Зато он ого-го как поворачивается на поцелуи с Гонхаком, только тсс! ?Не то чтобы у Сона не было раньше отношений (с таким лицом, грех на это жаловаться), но, когда он наконец примиряется с тем фактом, что ему, господи, блять, боже, симпатичен парень, это почти новый мир. Чужие загрубевшие руки на его шее и плечах, запах краски в чужих жёстких волосах – всё это ново, и Дончжу с поразительной остротой понимает, что было бы очень жаль, если бы он никогда этого не испытал.?Юношу пьянит то ощущение свободы, которое он чувствует рядом с Гонхаком. Его молодость в самом разгаре цветения: всю его жизнь занимают танцы, случайные подработки и бардак, который наводит в его голове старший. ?В какой-то момент Дончжу, конечно, узнаёт, что Донмён приложил cвою руку к началу их… кхм… более близкого знакомства, но к тому времени он скорее благодарен брату, чем зол на него. По правде говоря, скорее всего ему самому не хватило бы духа просто взять и написать Гонхаку, поэтому младший стремится как-то отблагодарить Мёна. Его благодарность в итоге выходит на редкость оригинальной: никакого шоколада и подарочных сертификатов, только ящик плитки и бесплатные услуги электрика. Оказывается, иметь друга (а не дружка ли?) в сфере ремонта – до ужаса выгодно.***?Оба из братьев Сон носят под сердцем, если не лето, то весну в самом разгаре. Дончжу влюбляется – как кошка – в Гонхака, а Донмён – в работу. Он заново открывает для себя радость от того, что может к чему-то приложить руку. Когда в павильоне появляется всё необходимое для готовки и продажи, Мён буквально едва не пищит от радости. Его детище, наконец, готово!?Вместе с этим, однако, всплывает иной вопрос: тёплый сезон ещё не подошёл даже к своей середине, а стойка в парке, выходит, остаётся простаивать без дела. Донмёну не хочется её продавать, ведь многие знают эту точку и ожидают, что в ней и дальше всегда будет свежая выпечка, да и, честно говоря, юноша и сам прикипел к ней душой за это время. Значит, нужно найти себе помощника, но кого? Опять же, Мён отчаянно сопротивляется самой идее того, что его малышкой будет заправлять кто попало. Было бы так хорошо, если бы кто-то из его знакомых мог взять её под своё крыло, но в большом городе, как назло, нет никого, кому Донмён доверяет достаточно, и у кого есть на это время и желание.?В один из вечеров юноша пишет об этом Конхи. В их диалоге сплошные мемы и обсуждение всякой повседневной дребедени, поэтому это сообщение как-то выбивается на общем фоне. Юноше даже немного неловко, что он нагружает друга своими проблемами, и, чем дольше Ли не отвечает, тем большее напряжение чувствует Донмён. Он уже заносит руки над клавиатурой, чтобы извиниться и перевести тему, но тут над окошком для нового сообщения появляется заветная надпись ?Ква-хи печатает сообщение…?. ?Настроение моментально швыряет на другой конец спектра: радостное, напряжённое ожидание. Сону кажется, что Конхи печатает целую вечность, хотя по факту проходят какие-то полминуты. Из-за этого напряжения, Донмёну приходится несколько раз перечитывать сообщение, когда оно наконец приходит, чтобы увидеть целые предложения вместо разрозненных слов.??Блин, не могу ничего обещать, но попытаюсь кого-нибудь найти. Думаю, есть хоть один челик, который не против уехать в центр, да ещё и с гарантией работы? – пишет Ли, и у Донмёна внутри всё цветёт и пахнет. Он записывает для Конхи голосовое сообщение, в котором на повышенных тонах объявляет, что он – самый настоящий друг. В ответ тоже прилетает аудио. Ли отшучивается, а на заднем плане – смех Хвануна, явно сидящего где-то совсем близко. Сердце Мёна замирает. Впервые за всё время он понимает, что этих ребят ему действительно не хватает. ?Да, они пишут друг другу сообщения, делятся глупыми фотками, рассказывают о повседневной жизни. Они могут созвониться, в конце концов, но это всё равно будет не то. Сон делает глубокий вдох и выдох, сам не зная, отчего волнуется, и спрашивает, есть ли у Конхи и Хвануна свободное время.?Ответ приходит моментально. Положительный. Он всё в таком же шутливом тоне, и писал его явно Хванун, должно быть, отнявший у старшего телефон, потому что Донмён с лёту замечает пару опечаток. Его палец надолго зависает над кнопкой мыши. Почему-то очень странно предлагать, вроде бы, таким близким людям просто так сорваться и приехать, но Сон кое-как решается на это.?Выдохнуть спокойно юноша позволяет себе лишь тогда, когда его забрасывают потоком сердечек, блёсток и каких-то жутких рож и обещают появиться на ближайших выходных, чтобы опустошить его холодильник. ?Как в старые добрые времена.?На лице Донмёна расцветает широкая, искренняя улыбка. Есть ещё, как минимум, один человек, который просто обязан об этом узнать.