киря сломался (1/1)

Руки покрыты кровью. Уже застывшей, неприятно липнущей к коже, но все такой же зловонной. Хочется быстрее отмыться, избавиться от запаха, забыть его. Твою мать, кажется, она и на лицо попала. Что ж, можно сразу утопиться в хлоре. Желания смотреть на Татьяну абсолютно нет, поэтому он быстро отворачивается и уходит как можно дальше, в самый тёмный угол старой спортшколы и прижимается спиной к прохладной стене. Дрожь в теле все никак не унимается."Все будет хорошо". Эти слова так и крутятся в голове. Все хорошо. Никто больше не пострадал. Никто больше не пострадает. Нюхач очередной раз спас дохуя невинных жизней. Счастливый конец.Когда-то он долго отходил от того, что чуть не убил человека, хотя даже не снял пистолет с предохранителя. А теперь избил преступника до полусмерти. Пусть и маньяка, но человека. Живого человека.— Все хорошо? — Виктор находит его уже спустя несколько минут, но держится на расстоянии. Подходит медленно, чтобы не спугнуть и не обидеть эксперта, который и так уже натерпелся всякого за эти пару дней.Молчит.Единственным признаком жизни было хриплое дыхание, раздающееся тихим эхом по всему коридору. Полковник Лебедев подходит ближе. Встаёт напротив, пытается поймать взгляд серо-зеленых глаз. Эксперт напуган, это видно даже без его способностей. Виктор тоже напуган. Не только поступком друга, но и его состоянием.— Блять, да посмотри же ты на меня! — пальцы резко впиваются в воротник дорогущего пальто, натягивая ткань почти до треска.Посмотрел. А потом тонкие ноги невольно подогнулись, и тело эксперта потянулось к полу. Лебедев успел подхватить его, удерживая на ногах. Он довёл друга до своей машины и усадил на переднее сидение. Посторонние запахи отвлекали от мыслей о собственной жестокости. Солярка, чьи-то невыносимо сладкие духи, фастфуд. Но полностью очнуться он смог только спустя некоторое время, недалеко от дома, где жил Виктор, понимая, что тот крепко сжимает его ладонь в своей и пристально смотрит в глаза, пытаясь вычислить какие-то эмоции, кроме растерянности.— Зачем мы сюда приехали? — голос эксперта звучит приглушенно, устало.— Пройдемся немного? — Виктор резко переводит тему, кажется, вообще не замечая вопроса.— Отвези меня домой.— Не повезу.И больше товарищ внештатный эксперт не возмущается, молчит. Возможно, даже не дышит. Виктор ведет его по небольшой дорожке, окруженной красивыми тонкими кленами, в сторону своего дома. Хочется разорвать эти угнетающую тишину какой-нибудь ироничной шуткой, но ничего не приходит в голову, да и момент совсем не подходящий для этого.Удивительно, но мужчина не сопротивляется, даже когда его заводят в чужую квартиру, стягивают всю верхнюю одежду, оставляя одну только черную футболку. Не сопротивляется, когда Виктор отмывает кровь с его рук и лица тёплой водой и мылом почти без запаха (специально покупал?). И все так же не сопротивляется, пока его укладывают на мягкий диван.— Чаю хочешь? — Лебедев стоит над ним, оглядывая Нюхача с ног до головы. — Я когда-то покупал тот, что ты пьёшь. Черт, тебе, наверное, здесь не совсем приятно находиться, прости, не было времени проветрить и вымыть все. Могу окно открыть, может быть, поможет.— Не нужно. Мне хорошо, здесь пахнет...тобой. Ты давно сюда никого не водил? — длинные прохладные пальцы в этот раз сами тянутся к ладони полковника, едва касаются кожи и замирают. До сих пор руки дрожат...— Ага, знаешь, надоело все это, — Виктор присел рядом, всё-таки сплетая их пальцы между собой. — Прости, что притащил тебя сюда, но ночевать к себе ты меня не пустишь, а оставлять тебя одного я не хочу. Попробуй поспать, ладно? Я буду рядом, если понадоблюсь.— Просто не уходи.— Не волнуйся, он этого заслужил. Ну, урод этот. Я же тоже частенько всаживаю лишние пули.— Будешь напоминать об этом, меня стошнит, — Нюхач забрал свою руку из плена тёплой ладони полковника, отвернулся лицом к спинке дивана и свернулся калачиком, поджимая длинные ноги. Мда, плохая попытка успокоить.Виктор кладёт ладонь на бедро мужчины, кости легко прощупываются, если немного сжать. Тонкий, чувственный, словно хрустальный, сожмешь сильнее и рассыплется. Немного поглаживает, аккуратно так, чтобы можно было вовремя убрать руку. Но Нюхач по-прежнему не хочет смотреть ему в глаза и в его сторону тоже.— Дофамин, — видимо, полковник упустил момент, когда эксперт успел снять фильтры и перешёл на изучение окружения. — И что ты во мне нашел?Лебедев утыкается головой в жёсткое плечо своего эксперта и шумно выдыхает, прижимается чуть ближе. Едва закатывает рукав тёмной футболки и нежно прикасается губами к обнажённой коже, тёплой, мягкой. И по руке, до самого запястья, разбегаются мурашки. Мило.— Ты особенный, я не знаю, как это объяснить, но мне хочется просто быть с тобой.