Глава 9 (2/2)
— Смотрите-ка, Учиха извиняется! – Наки фыркнула, и правый глаз предательски начал слезиться.
— Ты, между прочим, тоже Учиха.— Адвокат всё изменит, — Наки уронила эти слова, но подумала совершенно о другом. «Я понимаю, что ты это не нарочно, Саске, но я все, же не могу тебе это простить. Я не могу простить, ведь любимый человек причиняет мне столько боли…».
— Я теперь обеспеченный инвалид, — хмыкнула девушка, и вдруг, пошатнувшись, стала падать. Саске в мгновение ока подбежал, и схватил её за талию, а другой рукой придерживая за плечо, помог ей добраться до кушетки. Он виновато взглянул на корчившееся от ужасной боли лицо жены, и, поцеловав её в лоб, прошептал «Извини, меня…». Брюнет выпрямился, бросил цветы на кровать, и ушел.— Если хочешь, чтоб я ушёл, то я уйду, но я буду ждать тебя. Буду ждать… — Саске аккуратно закрыл дверь и наткнулся на мать и сестрёнку Наки. – Здравствуйте, — он мгновенно понял, что это его тёща и золовка.
— Здравствуй, Саске. Ты к Наки? – Анки улыбнулась, чуть наклонившись.
— Да, но она очень устала, я решил не тревожить её, пойду на работу…
— Ты муж моей дочери? – мать Наки улыбнулась, оценивающе оглядев юношу – привлекательный, высокий стройный брюнет с белоснежной фарфоровой кожей, идеальные черты лица, подчёркнуто стелившийся атласный костюм.
— Да, мне очень приятно познакомиться, — Учиха низко поклонился, и поцеловал руку своей тёщи. Она улыбнулась, чуть наклонившись в ответ, и неожиданно спросила.
— Так ты Саске Учиха? Моей дочери идет твоя фамилия, — намеком она заставила его немножко смутиться, но в свою очередь, молодой мужчина ответил.
— Я полностью согласен с Вами. Я тоже так считаю, и в этом уверен. Хотя поначалу она не хотела стать Учихой. Это стоило мне больших трудов, — он поправил воротник пиджака, по-прежнему глядя на новых родственников сверху вниз.
— Знаешь, а у вас с Наки будут отличные дети, очень красивые… — Саске практически начал заливаться красной краской, но его гордость и холоднокровие, которое почему-то в последнее время совсем перестало появляться в его действиях и речи, взяли вверх. Анки тихонько посмеялась, и, немного задев маму локтем, сказала.
— Мама, не смущай парня. Он собирался на работу… — младшая дочь добавила пару слов, что помогло Саске низко поклониться, и наконец, отправиться к выходу.
Тёща ещё долго находилась в раздумьях, и наконец, сказала Анки, заметив красный букет роз.
— Слышишь, вот у твоей сестры идеальный муж, а у тебя какой? Судя по твоей татуировке, не очень так… — вот теперь она ляпнула, чего не стоило, и девушка, разозлившись, сказала.
— Мама! Прекрати вести себя, как маленький ребёнок, не видевший света! Мой муж – директор шикарного, элитного университета, который, между прочим, входит в десятку из тысячи лучших университетов в нашей стране! И он, одноклассник моей старшей сестры! Очень порядочный и интеллигентный молодой человек! Если ты хочешь, то я с удовольствием его приглашу – он навестит меня и Наки!— Да ладно тебе, прекрати злиться. Я всё поняла, буду вести себя скромно, и не задавать глупых вопросов твоему мужу.
Анки злобно вздохнула, и взяла сотовый телефон в руки, подойдя к окну. Она быстро что-то пробубнила, на что после по лицу расплылась довольная улыбка.
— Эй, вы! Может, хватит ругаться? Что ты прям так расхваливаешь Саске? А? – Наки не выдержала их ругани, и уже решила это прекратить. – Гаара – хороший человек, он тебе понравится. Татуировка – просто отпад, жалко у меня такой нету, Хаакан не любил татуировки, и просил меня не портить кожу. Если ты, мама, не перестанешь, я верну тебя в наше поместье, будешь жить вдали от города, и заниматься хозяйством! Прекрати, ты что, влюбилась в этого парня? Если хочешь – забирай.
— Эх, дочки, дочки… если бы вы знали, как мы познакомились с вашим отцом. Наки глубоко вздохнула, и сестрёнка поправила подушку, чтобы ей было удобно сидеть, и слушать рассказ мамы.
*встреча с будущим мужем… рассказ матери о новой любви*— Мы познакомились на званом ужине, — начала она. – Он – выразительный студент элитного института, я – молодая выпускница школы. Мы стали разговаривать после того, как узнали, что моя лучшая подруга, и его лучший друг встречаются. Тогда я сразу влюбилась в высокого брюнета – мне никогда не было так хорошо, как было в тот момент. Он выделялся из толпы – на нём был идеальный атласный костюм – на свете он блестел, и явно выделялся.— Понятно, что ж ей так понравился Саске, — Анки усмехнулась, но в ту же минуту замолчала, так как она перебила рассказ матери, от её злого взгляда.
— Так вот, — она вновь погрузилась в старые годы. – На мне было длинное, черное платье, украшенное камнями. На голове – шикарная прическа, в которую были вплетены мелкие красненькие цветочки. Он прошёл мимо меня, блеснув своими янтарными глазами. Подруга попросила меня выйти с ней на балкон, чтобы познакомить со своим молодым человеком.
К моему счастью, его дружок позвал вашего отца с собой, чтобы продемонстрировать свою вторую половинку. В тот день, когда друзья убежали с вечера, чтобы пройтись в обнимку по прохладному пляжу, мы остались на балконе одни. Сначала долго разговаривали, шутили, смеялись… В конце, когда провожал меня до дома, поцеловал меня, и ушёл, приятно попрощавшись, и пригласив меня погулять на следующий день…
После того вечера, стали встречаться, а потом вовсе поженились. Но оказалось, что я его очень плохо знаю – был он очень культурный, был помешан на порядке и дисциплине. Оказалось, любит гулять, и пить, что выяснилось совсем скоро, когда родился Хаакан, да будет земля тебе пухом, сынок, — прослезившись, женщина решила продолжить. – Но я стала выбивать из него всю дурь, и я достигла очень хорошего и желаемого результата. Он лишь курил – от этого ваш отец отвыкнуть не смог. Стал семейным, порядочным человеком, выпивал одну рюмку саке лишь по праздникам. Я не смогла лишь погасить его ужасную дисциплину, до того порядочную и требовательную, что… — она бросила виноватый взгляд на старшую дочь, которая лежала рядом с сестрёнкой, которая прижалась к ней, и внимательно смотрела ей в глаза, вспоминая те годы, и заодно, вчерашнюю катастрофу.
— Один раз он меня даже избил за моё типа непослушание. Да так жутко, что я чуть ли не стала инвалидом, вернее стала, но смогла как-то утихомирить свою жуткую боль разными лечениями и процедурами. Я до сих пор не могу иной раз побегать, вернее, ты не позволяешь мне такое, дочь моя, — она до сих пор смотрела на старшую дочь, и осознавала, как ужасно они с ней поступали. – В общем, я живу, не показывая своих болезней, всё сейчас шикарно – мои дети живы и здоровы, я, слава Богу…
*она наконец-то закончила вспоминать их любовь до гроба*Наки лежала, глубоко и очень глубоко задумавшись. Жизнь матери почти такая же, как и у неё. Теперь её волновало одно: ПРОСТИТЬ ИЛИ НЕ ПРОСТИТЬ? ВОТ В ЧЕМ ВОПРОС…