- 3.8 - (1/1)

Боже, и чем я тебе так разгневала? – подумала я, когда уже третьему клиенту пыталась объяснить, что не имею никакого понятия, как приготовить коктейль, который он хотел бы заказать. Прокляла его, и иже с ним, услышав из его уст «На хрена ты тогда тут стоишь?». На хрена, на хрена? Пиво выдаю, под роспись, блин! Остается только надеяться, что во всей этой суматохе, которая поднялась, когда медляк все-таки закончился, и народ, видимо, решив «промочиться» рванул к бару, я не особо сильно перепутала цены на пиво, вино и сигареты. Хотелось бы только, чтобы потом Матвей не убил бы меня, когда посчитает недостачу…

Да не знаю я, как готовить коктейли, отвалите! Нету этих сигарет, ну или, по крайней мере, я не знаю, где они лежат, отвалите. Да какая к черту разница: сладкое, полусладкое? Вино — оно и в Африке вино, а вы уже все равно в том состоянии, что по-моему без разницы, что вам пить…. А-а-а-а-а!!!!!Общий шум в зале сливается со звоном в голове, и в глазах резко темнеет…— Эй, — чувствую, как меня дергают за руку, и выхожу из ступора.

— Ты чего тут стоишь, изображая статую? Где Матвей? — спрашивает у меня Дима.

— Слушай, я тут с ума схожу… — простонала я.— Да я заметил. Ты бледна как моль, — сказал парень, окидывая меня взглядом сверху вниз.— Ты видел бледную моль? – нахожу в себе силы съязвить, хотя кажется, что просто уже готова свалиться прямо здесь.Черт бы все это побрал!

— Нет, но мне кажется, что ты на нее очень похожа, — отвечает парень, копируя мой тон.— Спасибо за комплимент.— Это не комплимент, а констатация факта.Ох, да, похоже, что за словом в карман парень не полезет.— Где Матвей? Что тут за бедлам вообще происходит? – спрашивает он, оборачиваясь на толпу возмущенных посетителей.— Я не знаю, — отвечаю я.— Так узнай! И найди уже Матвея!С этими словами он буквально выпихивает меня из бара, а сам принимается выполнять функции бармена.Найди Матвея! Найди Матвея??? Легче сказать, чем сделать! Откуда я могу знать, куда этого чертового Матвея могло понести? Я же не ставила на него радар! И наливного яблочка или волшебного клубка ниток, которые могли бы привести меня к желаемому на счет «раз», тоже нет. И вообще, почему это я должна его искать? Я не в сыщики нанималась, а в официанты. Слышите: в официанты! А это, знаете ли, немного другой фронт работы. Ну вот совсем рядом не лежит. Когда же это все закончится?

Куда мог пойти Матвей? Что бы я сделала, если бы была Матвеем? Хм… Если бы я была парнем на рабочем месте, которого, скорее всего, это самое место, слегка говоря, «заипало»… Парадокс. Я девчонка на рабочем месте, которую это место «заипало» и похоже, что даже не слегка… В чем-то мы с ним похожи. Ага, вот уж он обрадуется этому открытию…Хотя, если честно, обнаружив парня на заднем дворе, я не очень-то удивилась. Только вот он опять курил… Однако читать лекции о здоровом образе жизни я не стала, ибо вряд ли он поймет меня, да и не считаю себя в праве.— Что? – спросил Матвей, заметив меня, когда я вышла. А потом, видимо, вспомнив, где он меня оставлял, нахмурился и выдал:— Ты бросила бар?— Нет. Там Дима. От меня все равно мало толку. Коктейлей делать не умею, где вино, сигареты не знаю…— Ясно. Я сейчас приду.И все. Дальше ноль внимания на меня. Снова погрузился в свои мысли. Пристать в очередной раз со своими извинениями? Ага, и будет он обо мне мнения, как я о Голубеве? Нет, спасибо. И вообще, сколько я тут уже «гуляю»? Игорь там меня, наверное, уже потерял, а заодно и проклял. Пора бы и вернуться…Проходя в служебном коридоре мимо двери с надписью «туалет», понимаю, что не мешало бы уделить внимание и этой части моей жизни. В конце-то концов… Открываю дверь, и замираю. Парень стоит спиной ко мне, и явно занят своими естественными нуждами. На звук открываемой двери он поворачивает голову, и я опознаю в нем Романа.

— Ты охренела? – возмущается он, и я тут же закрываю дверь, дабы не травмировать больше ни его ни себя.Мда… Не красиво вышло. Это надо же. Очередной конфуз? Шика-арно. А я-то думала, что моя карма на сегодня исчерпана, оказывается, еще нет. Блин, а ему закрыться было не судьба?Рома вылетает буквально через несколько секунд.— Что это за на фиг? – спрашивает он у меня, покрываясь пунцовыми пятнами, то ли злясь, то ли переживая о том, что я успела разглядеть его драгоценный зад. И ни чего не успела. Ну так… Может полоску кожи на пояснице…— Вообще-то я хотела…— Я понял, что ты хотела! – перебил он меня, не дав мне даже договорить. — А постучаться не судьба было?— А ты что, в лифте родился? – ответила я ему в том же духе. — Двери закрывать тебя не научили?— Они тут не закрываются. Тут обычно только мальчики, так что шпингалетов уже давно нет, — пояснил парень.— Замечательно, только меня об этом не предупредили, — все тем же язвительным тоном продолжаю я. Нет, ну и правда, что за дикость – туалет без шпингалета. И виновата в этом, конечно же, я, а кто еще?Роман на это лишь хмыкнул, окинул меня брезгливым взглядом и пошел в зал.Че-е-ерт… Ну сколько можно? Блин. Пристрелите меня уже, а? Ну чтоб не мучилась…Так… Спокойствие, главное спокойствие…Приоткрываю дверь туалета и, для начала, заглядываю туда с некоторой опаской. Не, ну а вдруг он там был не один? Ну, в смысле, может там еще кто есть? Вроде как никого. Захожу… Хм. Все-таки для того, что бы убедиться, бросаю взгляд на косяк. И правда, никакого шпингалета. Все, что от него осталось, это, скорее всего, вот эти маленькие четыре дырочки на тех местах, где, скорее всего, были шурупы (или на какую там хрень привинчивают эти шпингалеты?). Замечательно. И как прикажите, тут… тут быть? Да ну их! Должен же быть где-то общественный женский, я права? Уж тот-то должен закрываться (очень хочется на это надеяться). Где бы его только найти? Скорее всего, где-то под лестницей, ну если судить по клубам вообще. Ну да, как и ожидалось. «М» и «Ж». Писающий мальчик, и маленькая девочка в каком-то платьице… Захожу в туалет. Хм. Надо же, более или менее прилично. Скорее всего, потому, что девушек здесь меньше, чем мужчин, или еще по какой причине, не знаю. Да. По сравнению с туалетами там, где я работала раньше – комнаткой два на два, где постоянно толпа девчонок, три кабинки на всех, и нет продыху от дыма сигарет — это место вообще может сойти за дворец.По-быстренькому приделав все дела, подхожу к раковине. На стене висит большое зеркало. Практически на всю ширину оной. В туалет заходит девушка, и направляется к последней кабинке (хм, это у нее такая теория вероятностей, если кабинка последняя в ряду, значит, по любому, не занята?). Девушка толкает дверь кабинки и с криком отскакивает оттуда. Мда. В кабинке находится практически тело. Кто-то без признаков жизни, судя по всему. Придя в себя, девушка подходит к кабинке поближе, и, наклонившись, спрашивает:— Эй, ты жив?Что ж, похоже, не у одной меня привычка лезть в чужие дела. Интересно сколько это «тело» тут в отключке, наверняка же она не первая, кто его нашел.

— Эй, парень… — девушка не оставляет попыток растрясти «тело».Та-а-ак, стоп!!! Парень?! Парень??? Мы вроде в женском туалете, какого хрена здесь делает парень??? Решив, что стоит уже рассмотреть все это поближе, и если что, принять какие-нибудь меры как «представителю власти», я отрываюсь от созерцания данной картины в зеркале и перемещаюсь поближе к местам действия, так сказать.

На унитазе и правда сидит парень. Мало того, на унитазе сидит не просто парень, а первак! И того больше, когда он поднимает к нам свое лицо, я понимаю, что на унитазе сидит избитый первак!!!

Fu-u-u-uck.

Почему-то все родные матюки и ругательства из головы вывалились разом, как только я разглядела, что у него рассечена бровь, разбита губа, на скуле наливается нехилый синячище, а из носа течет кровь. Правый рукав эффектно болтается где-то… Вот именно где-то, потому что явно не здесь. Левый тоже держится, как бы выразилась моя бабушка, «на сопельках». Половина пуговиц на рубашке явно не присутствует… В общем, вид тот еще…Да-а-а… Мальчик развлекся, блин. Не нужно семи пядей во лбу, чтобы понять, чьих рук это дело. Наверняка того козла, который хотел на вечер «развлекательную программу». Что ж, похоже, они оба «развлеклись».

Однако первак никак на нас не реагирует. Ни на вопрошающее «Кто это сделал?» от девушки, нина мое «Давно ты тут?» Обменявшись с девушкой вопросительными взглядами и взаимным пожиманием плеча, я решила выйти и позвать кого-нибудь из охраны. Ибо по правилам это тело следует вывести из клуба. Правда, тут же возникает вопрос «Куда?». Вот что-то мне не кажется, что он сообразил написать заявление на проход в общежитие в ночное время. Да и грымза его туда точно не пустит в таком состоянии. Более того, накатает жалобу коменде, и там парню светит выговор, и попадание в «черный список». А те, кто в «черном» надолго у нас в общаге не задерживаются. И вот что прикажите делать?От раздумий меня отрывает надрывной крик, и, оборачиваясь на него, вижу, как девица, сидя на пятой точке посередь туалета, возмущенно смотрит на кабинку.— Фига, придурок! – выдает она, поднимаясь с задницы, высказывая в его адрес еще не пару лестных замечаний, выходит из туалета.Теперь из кабинки начинают раздаваться всхлипы, словно там кто-то ревет. Вопрос о том, кто, не стоит, стоит вопрос о том, что «ревет»? Парень? И ревет? Ни в жизнь не поверю!!!Подхожу к кабинке, и правда, ревет.Это меня вгоняет в ступор. К тому, что девчонки плачут, я привыкла, а вот чтобы парни… Такое я вижу впервые… И, если честно, не знаю, как на это реагировать.

Подхожу ближе. Он все так же сидит на унитазе, и, спрятав лицо в ладонях, ревет. Что делать? Наверное, стоит попытаться его успокоить, но как? Что сделать, или что сказать, что бы успокоить парня, я не знаю.— Слушай, — я приближаюсь к нему еще ближе и замираю, абсолютно не зная, что еще сказать.Парень поднимает на меня глаза, и в очередной раз ударяется в рев. Блин, да даже мои подружки так не ревут!

— Успокойся уже, а? – выдаю я, чувствуя, как во мне закипает раздражение. Сначала на меня, потому что я не знаю, что дальше делать, потом уже на него, потому что он, в конце концов, парень! А парни не плачут, и уж тем более не ревут, как истеричная девица, в женском туалете.— Что случилось?— спрашиваю я его, хотя и так имею примерное представление о произошедшем.

— Ничего, — выдает он, снова утыкаясь себе в ладони.— Ни хрена себе «ничего»! – взрываюсь я. – Тогда какого черта ты тут сидишь и сопли на кулак мотаешь?— Я… просто не знал, куда… где бы он меня не нашел…— На хрена ты вообще с ним пошел? – я начинаю уже орать. Напряжение, копившееся во мне все последние два дня, вдруг выплескивается наружу. Спрашивать о том, кто «Он» было бы глупо, поэтому я даже не стала задавать подобный вопрос.— Я не хотел… Он сам… Я не хотел. Я не думал, что он…— А не хрен было вообще с ним общаться! Блять, тебе же не пять лет, должен был понимать, чем все это закончится!В этот момент в туалет вваливается пара девушек, весело смеющихся и что-то обсуждающих. Увидев меня перед раскрытой кабинкой туалета, и явно не намеревающейся туда заходить, они, видимо, решили утолить свое любопытство, вызванное данной ситуацией, и, подойдя ко мне, удивлено присвистнули.— Очуметь, — протянула одна из них. – Нам казалось, что тут женский туалет.— Боже, что стряслось? – спросила вторая, намереваясь двинуться к парню, но подружка ее удержала.— Не смей! – строго гаркнула она. – Что за привычка, жалеть всех убогих? Сам, скорее всего, и виноват.

Так… А вот это что-то новенькое… Сам виноват? Сам? Нет, я, конечно, понимаю, что она права, но вот скрытый подтекст ее «убогих» и «Сам виноват» мне совсем не понравился.

— Девочки, — начинаю я, как можно миролюбивей, стараясь держать себя в руках. – А можно мы сами разберемся?— Да ради Бога, — говорит противница «убогих», и, видимо, забыв о причине, по которой они сюда наведались, берет подружку за руку и уводит к выходу.— Найди Илью, — выдает вдруг он так тихо, что я еле-еле разбираю это его бормотание.— Кого? – удивляюсь я.— Илью. Он тут работает… В охране…Илью? ИЛЬЮ??? Вот, значит, кого следует благодарить за то, что эта малолетка оказалась тут.— А Илья то тут причем?— Он… мой друг…Друг? Мать вашу, это теперь так называется?Возникает огромное желание либо бросить этого идиота разгребать свои проблемы самостоятельно, либо наподдавать ему, как я делаю это иногда с Сашкой, в профилактических целях для воспитания. Нет, ну, правда, неужели он настолько наивен, что думал, что это все просто так? Да по этому мужику сразу было видно, что он тут только ради «программы»! И только такой придурок, как этот…— Уууу! – протягиваю я, мысленно выстраивая целую лекцию о поведении в подобном месте. Но моему «воспитательному процессу» не суждено сбыться, ибо теперь в туалет заваливается парочка, которой на нас абсолютно наплевать: девчонки самозабвенно целуются, и пытаются стащить друг с друга, то немногое, что на них одето. На мое скромное «Кхм, кхм» они лишь озираются на меня и, хихикая, запираются в самой первой кабинке.Блять, бордель одним словом!Перевожу взгляд на первака. Тот сидит, утирая нос и хлопая мокрыми ресницами. Возня и хихиканье в первой кабинке не дают возможности сосредоточиться. Да уж, тут точно не поговоришь по-человечески. Его отсюда надо уводить…— Вставай, пошли, — говорю я ему.— Куда? – спрашивает он.— Не имею понятия, — честно отвечаю я. – Но не в женском же туалете тебе сидеть?— Я никуда не пойду, — начинает упираться он, оглядывая себя.Мда… В таком виде дорога в зал ему заказана. «Фэйс контроль» не пройдет, это точно… Единственное место, что приходит на ум — это комната для персонала. Только вот вряд ли туда можно приводить гостей. А хотя какая мне разница? Меня все равно не уволят – я уволюсь сама.— Пошли, говорю!