24. Бонус № 5 - Накануне праздников (Ларри/Акменра, русреал!АУ) (1/1)

—?Ты ничего не понимаешь! —?возмущалась бывшая супружница по телефону. —?Это же для воодушевления! Для праздничной атмосферы! Для радости!Я молча слушал и кивал, даже не заморачиваясь тем, что она этого не видит. Вот на кой чёрт я посетовал в дежурном разговоре, как меня удручает продажа новогодней атрибутики с конца октября!Ну, не знаю. Ей, может, это и для радости. Хотя даже ей?— какая радость? Колян на удалёнке достал всю семью своими учебными проблемами, новый муж Данила?в своём банке тоже извёлся с нынешними ограничениями, и даже обиделся, когда я ему в очередной приезд к Коляну свежий анекдот рассказал. Про то, как ?в прошлом году ради прикола заявился в банк в чёрной маске: схватили, намяли бока, сорвали маску, оштрафовали. Сегодня пришёл в тот же банк без маски: схватили, намяли бока, надели маску, оштрафовали. Ничего не понимаю?. Данила насупился и сказал, что это глупые шутки. Ну оно понятно, по больному-то.Да и сама моя бывшая не слишком-то радуется, когда и зарплаты урезают, и на работу не пускают, и фитнес-клуб любимый угрожают вот-вот опять закрыть, а как она бегала огородами на коррекцию своих ногтей летом?— это же был отдельный детектив.Но нет же. Всё рассказывает мне про радость, про новогоднее настроение, про прочую муйню. Хотя, может, она сама в это верит? Просто чтобы не свихнуться? Тут, кстати, журнал Тайм недавно назвал две тысячи двадцатый год худшим годом в мировой истории для ныне живущих. Тогда логично ждать всего этого новогодья, потому что, раз Тайм так сказал, то хуже точно уже не будет.Ну да, не лаптем щи хлебаем, Тайм почитываем. В Эрмитаже-то. Макаров лично прибежал, размахивая номером, и всем сообщил. Я ещё тогда подумал: дно. Теперь?— оттолкнуться и всплывать. Наверх. К лучшему.Ак уехал на свои раскопки весной, в конце марта. Говорил, что закончит необходимые исследования, решит проблемы с диссертацией?— и вернётся. Потому что он проводник между мирами, ага. Я даже провожать его в аэропорт не поехал, настолько мне было хреново. Сказал: ежели ты вернёшься скоро, зачем? И Ак уехал в Пулково один, а я, помню, долго стоял у подъезда и пялился вслед дорогущему такси с жёлтыми номерами. Чтобы в пробке по дороге не застрять.В пробке Ак не застрял. Он застрял там, в своей Долине царей или что у него там. Потому что сперва шарахнула самоизоляция и закрыли границы. Слава всем ихним богам, нас тогда не сильно это напрягало: потому что у Ака шли исследования, и он вообще был вне реальной жизни. А когда всё закончил и вознамерился купить билет и прилететь?— вот тут-то ему и показали фигу с маслом. И мне тоже показали. За компанию.—?Ты не переживай,?— говорил мне Ак в скайпе, завязывая бандану на лице плотнее, чтоб сошла за маску. —?Коллеги говорят, что авиасообщение скоро восстановят! И я прилечу.Я улыбался и кивал, хотя сомнения грызли меня со страшной силой. Нафига ему прилетать? Он там у себя дома, у него там работа, учёная степень, родители, в конце концов. Климат тёплый, жизнь налаженная. А здесь что? Питер. Сырой промозглый ветер, дожди, солнце по особому приглашению. Холодища даже летом, после Каира-то.—?Ты балда,?— отвечал Ак в скайпе. —?Что за глупые вопросы ты задаёшь?У меня сердце прыгало от его акцента?— ?баль-да?, ?задаиошш? и особенно ?глюпие вопрёсы?,?— и кажется, я таки позволил себе разулыбаться в камеру в ответ.Он никогда не говорил мне о любви по скайпу. Мне кажется, я знаю?— почему. Только в переписке или при встрече. Сегодня я полез в нашу переписку: сперва уточнить что-то, а потом начал искать, где он писал мне про любовь.И понял, что последний раз он написал мне ?я люблю тебя?… в декабре прошлого года. Когда ещё был здесь, но уже попахивало всякими самоизоляциями. Мы тогда встречались, и особо писать про любовь было не нужно. А потом… он уехал, и переписка наша подзаглохла, а когда восстановилась?— ему было уже явно не до любовных признаний, настолько он там замотался.Я, я ему несколько раз потом говорил про любовь. Перешагивая через все свои принципы. Кажется, он был настолько задолбанный, что даже не понял. Ну да ладно.Собственно, потому и берут меня сомнения, что он вернётся. Хотя когда там что значили слова! Как сказал бы Макаров?— ?История учит нас, что?… И так далее.Авиасообщение с Египтом открыли в начале сентября. Как шутит Колян, рассказывая тоже какой-то мрачный анекдот?— ?Ну и что? Ну и всё?. Никто никуда не полетел.Почему я не полетел?— оно понятно: во-первых, сроду у меня не было ни таких деньжищ, ни загранпаспорта. Супруга моя бывшая так мне и говорит, что я дикарь и что все нормальные люди сейчас отдыхают во всяких заграницах. Ну, отвечаю я обычно, стало быть, я ненормальный. Ты ведь мне так и сказала, когда подала на развод! А если честно?— в жисть я не думал, что куда-то в заграницы мне понадобится лететь. И что из этих заграниц на меня такой вот… элементаль свалится.А во-вторых, некуда было мне лететь. Собственно, это и было во-первых, почему Ак не полетел. Ему ведь и было куда?— я, как и прежде, один жил; и деньги были?— он говорил; и загран имелся. Но только…На него насели родители. Да, на взрослого почти тридцатилетнего парня насели мама с папой, и сказали, что если его учёная деятельность закончена?— то нечего ему делать в этой России. Особенно когда пандемия, а там сплошные дикари, и случись что…Ак тогда написал мне с грустью: если бы они знали, что всё уже случилось! Но, ясное дело, он не мог им сказать: мол, так и так, дорогие родители, у меня там, в этой России, образовалась личная жизнь с одним из дикарей, мужского пола, разведённым и старше меня на пятнадцать лет. Так я к нему полечу, а то мы соскучились!?Папа от меня отстанет, если я определюсь с работой,?— писал Ак мне в одном из следующих тайных писем. —?Но понимаешь… Это сложно. Я никак не могу определиться, где я хочу быть?.Я понимал. Я знал, что в Питере?— промозглом, мрачном и в то же время чересчур многолюдном?— он быть не хочет. Он планирует перебраться куда-нибудь в нейтральное место и вызвать меня туда. Но если честно?— чем дальше, тем больше скепсиса возникало у меня в адрес этой идеи. Мальчик жизни толком не видел, у него все впереди, а я… А что я? У меня работа, бывшая жена, Колян с его мальчишьими проблемами, и всё. А у него большое научное будущее и богатые предки. Богатые и влиятельные, которые, чуть что не по ним, могут и башку проломить, если не увернуться вовремя.В последнее время он не говорит мне о любви, потому что боится слежки и прослушки. И не пишет о любви, потому что боится взлома аккаунта. Я понимаю. И всё равно мне не по себе.Иногда вспоминается прошлое лето, когда всё началось со сказки. С Коляна, который отказывался спать, пока я ему сказку не придумаю. Я придумал и застрял на половине сюжета, потому что сказка была такая, с историческим колоритом, про фараона и его жену, и их сына, которого Анубис хотел себе забрать. И я обратился к Аку: не придумает ли он мне какое-нибудь продолжение, как специалист в этом вопросе? Но оптимистичное, для ребёнка.И Ак придумал. Так, собственно, мы и познакомились.Потом мы шлялись по питерским кафешкам, смотрели на развод мостов, мотались вместе с Коляном в Кронштадт, отрывались в кино и на аттракционах. А через какое-то время после культурной программы, проводив Коляна домой, сидели в моей конуре на Петроградке и целовались до боли в губах, и пили кофе, который Ак мастерски варил по-своему, в маленькой турке на песке, а потом занимались любовью, и Сет меня побери, если я, дожив до своего нынешнего возраста, знал столько тонкостей в этом вопросе!От Ака у меня ехала крыша. У него были сумасшедшие глаза, мягкие губы и сильные пальцы. Он делал со мной такое, чему я и названия не знал, а потом то ли просил, то ли приказывал, чтобы я то же самое делал с ним, и я никак не мог понять, как же мне лучше, когда мне или когда я. Было и так и так хорошо, и я задавил в себе всякую совесть по вопросу ?что же ты делаешь?: я был одинокий, никому не нужный, и мог делать все, что захочу, вместе с дееспособным совершеннолетним партнёром по обоюдному согласию.Тогда я словно начал жить заново. И поверил, что не совсем развалина и кому-то нужен, и себе нужен в первую очередь, и что мне может быть и так хорошо, и эдак, а уж какие у нас были планы на потом!Я стал заходить в секс-шопы и интересоваться смазками и игрушками, потому что Аку приходила одна идея за другой. Я в магазинах начал засматриваться на ароматические свечи и массажные масла. Я научился трескать в кровати какие-то мудрёные сладости, которые Ак откуда-то доставал и обучал меня, как их правильно есть, и мы гоготали вдвоём, а потом снова как-то постепенно переходили к сексу, и даже не замечали, что накрошили в постель. Потом уберём, а сейчас, когда мы здесь вместе, голые и хотим друг друга?— о какой уборке может идти речь?..Я любил его. Я сейчас до какой-то парадоксальной боли понимаю, как я его любил. И сейчас всё ещё… даже понимая, что, скорее всего, он не вернётся.Да, две тысячи двадцатый?— худший год в мировой истории для ныне живущих. Я иногда думаю, что, возможно, был бы наконец счастлив в личной жизни, если бы не эта пандемия со всеми вытекающими. И потом сразу думаю?— а вдруг нет? Так-то пандемия?— легальный способ от меня отвязаться, если что. А если бы её не было? И я дожил бы до такого момента, когда он пришёл бы ко мне и со своим невообразимым акцентом сказал?— ?Нам надо расстаться??И я бы свихнулся. Прямо там. От сочетания акцента и смысла слов.Да, наверное, бывшая супружница права?— она всегда права, так что неудивительно! —?что распродажа новогодней фигни?— к радости и повышению настроения. Я тоже попробую порадоваться: может, и правда, придёт две тысячи двадцать первый, и что-то изменится к лучшему. Потому что к худшему уже некуда. В конце концов, надо же отталкиваться от дна, на которое ты опустился.С такими мыслями я добрёл до дома, зашёл в вымерзшую квартиру?— опять экономят на отоплении, в Питере-то! —?и поставил чайник. И тут у меня тренькнул телефон.Ак прислал мне сообщение.?Не грусти. Всё будет. Я люблю тебя. Я соскучился. Я что-нибудь придумаю. Только не торопи меня. Я с тобой?.Хорошо, что я вспомнил выключить чайник перед тем, как вылетел из дома в ближайший магазин. Потому что ощутил, что мне остро необходима целая охапка всей этой праздничной мишуры. Даже если к самому празднику Ак не успеет ?что-нибудь придумать??— мы хотя бы в скайпе посмотрим, какую красоту я надизайнил у себя в берлоге.И посмеёмся вместе: это, как говорят умные люди, сближает больше всего.