Глава 6. (1/2)

- Это было самое глупое, что я когда-либо слышал от тебя!

Пожиратель лежал на кровати, освещая покрывало глухим, не пропускающим свет, черным сиянием. Наратзул сходил с ума от злости.

- Я убью его! – кривляясь, повторил Арантэаль. – Правильно, давай убивать каждого, кто еще может принести нам пользу!Баизак поморщился и вышел на балкон. Привалился к перилам и уставился на далекие горные гряды Перевала Смерти. Закатное солнце медленно растекалось по их покатым вершинам. По стремительно темнеющему небу вихрились алые облака – точь-в-точь кровавые разводы на диковинном холсте.- И что же я, по-твоему, должен делать? – раздраженно спросил Адалаис. Эрофин под ним разгонял вечерний сумрак вереницей вспыхнувших на главных улицах фонарей.

- Научиться молчать и не бросаться пустыми словами! – рявкнул Наратзул. – Не рубить сгоряча!- И это говорит мне тот, кто обезумел от злости и убил любимую женщину, - запальчиво огрызнулся Баизак. – Тот, кто был готов убить собственную мать.- И к чему меня это привело? – В голосе Арантэаля хрустнула заскорузлая боль, и Баизак прикусил язык.Напоминать ему обо всем этом было подло. А сравнивать предательство Акаруса с бедами, разрушившими жизнь Наратзула – голословно. Наратзул не был святым праведником- свирепости его характера можно было только подивиться. Но он лучше прочих знал, к каким последствиям может привести потеря контроля над собой.- Что я должен делать? – уже спокойнее повторил Баизак.

- Выуди из этого Акаруса правду. Выясни, как много, благодаря ему, знает Совет, и хочет ли он помешать твоим планам. Если они согласны с глупцом Коареком насчет эволюции или считают, что, мол, борьба с Очищением – уловка поданных Рожденных Светом, избавься от общества этого Акаруса, но не убивай его. Убийство цепного пса Совета может лишь усугубить их отношение к тебе. Вполне возможно, что после этого они устроят на тебя охоту, и, поверь, Дратис не встанет на твою сторону. Он – человек Таранора до мозга костей. Если он поймет, что ты хочешь помешать его королю достичь эволюции, - не удержавшись, Наратзул зло рассмеялся, - то мигом поменяет свое отношение к тебе и кинет все силы на то, чтобы остановить тебя.- Я не собираюсь мешать Таранору, - дернул плечом Баизак. – Как только с Очищением будет покончено, пусть продолжает свой крестовый поход против теократии.- Тебе придется помешать ему, если выяснится, что Святой Орден – твой союзник в борьбе с Очищением, - возразил Арантэаль. – Таранор глуп и желает, чтобы слава о нем прокатилась по всему миру. Он не видит дальше своего носа, хочет всего и сразу и не хочет ждать, а если какая-то магия туманит его разум…- Почему ты решил, что он… одурманен?- Ни один человек в здравом уме, - насмешливо ответил Наратзул, - не поверит, что эволюция – это белый огонь, выжигающий людей изнутри.Баизак подумал о солдатах, которых Таранор повел в новый бой. Едва-едва они смогли отойти от гражданской войны, долгие годы раздиравшей Нерим на части, как их снова вынудили взяться за оружие. Бросить свои семьи и лишь мечтать о спокойной жизни. Задумывались ли люди, за что борются на этот раз? Коарек наверняка произнес перед ними торжественную речь: свободный от гнета Богов Нерим не может спать спокойно, пока не поможет соседним странам избавиться от призрачных оков теократии. Если у него и были видения об Очищении, он не стал посвящать простой люд в истинный порядок вещей.

О чем думал Наратзул, было известно лишь ему одному.Робкий стук в дверь переполошил их обоих. То мог быть только Акарус, и они знали это. Процессия слуг уже обеспечила комнату, любезно выделенную Адалаису регентом, всем необходимым. Наратзул выразительно кашлянул, и Баизак кивнул, понимая, о чем ему напоминают. Не рубить сгоряча.- Заходи, - он сделал все возможное, чтобы его голос прозвучал ровно и расслабленно.Но услышав, как скрипнула, открываясь, дверь, Баизак оглянулся через плечо. Ему хотелось еще раз взглянуть на лицо аэтерна, так ловко водившего его за нос. Хотя почему ловко? Дратис был прав: он, Баизак, позволил обманывать себя. Акарусу не пришлось прибегать ни к какой впечатляющей хитрости.И от этого было еще… больнее. Акарус нравился Баизаку, правда, нравился. Было в нем что-то располагающее к себе, Баизак заметил это еще в их первую встречу. С ним было так легко, как будто они давно знали друг друга. И Баизаку казалось, что со временем они смогут стать если не друзьями, то хорошими знакомцами.

?Возможно, в этом и весь расчет?, - с горечью подумал Адалаис.

Страж выглядел растерянным и смущенным. Наверняка он проторчал не один час во дворе замка, ожидая, пока ему позволят войти внутрь.- Господин Адалаис, - страж замер, не пройдя и пары шагов. Почувствовал неладное? Умный парень. – Как успехи?- Впечатляющие, - Баизак подставил лицо легкому ветру, принесшему за собой из порта запах морской соли, йода и ила.- Ваша комната далеко от королевских спален. Будет нелегко пробраться туда незамеченными, - досадливо поморщился Акарус.- Я что-нибудь придумаю, - пообещал Баизак, развернулся на каблуках и медленными, размеренными шагами двинулся в сторону стража. – Мне вдруг стало интересно, друг мой. Там, в Горном монастыре, как ты предугадал мой побег??Ну почему? Почему я не подумал об этом раньше??.В густых сумерках, заполонивших комнату, он увидел, как побледнело и вытянулось лицо Акаруса. Его спутник вздрогнул и спрятал руки за спину. Жест, которым, по обыкновению, люди стремились скрыть сильное волнение.- Я стоял на посту, господин. Увидел странное движение на стенах, узнал вас.Ложь.- Твой пост, если мне не изменяет память, находится у главных ворот в монастырь, - заметил Баизак. – Как давно в твои обязанности входит следить за внутренним двором, а не за мостом, по которому могут пройти незваные гости? Не за окрестностями, где могут притаиться разведчики?

- Господин? – голос Акаруса просел от волнения.

На вкус Баизака, цепной пес Совета был слишком чувствительным. Или продолжал притворяться таковым.- Когда Каллисто был жив, ты служил под его началом. Он был для тебя эдаким патроном, - продолжил Адалаис. Он подошел к внушительной кровати, занимавшей большую часть комнаты, и потеребил золотистые кисточки на ее багровом балдахине. – Кому ты служишь теперь?- Я не понимаю, господин, - нахмурился Акарус. – Я покинул Орден и теперь служу вам.Ложь.- Я бы был тронут, - мягко улыбнулся Баизак, - будь это правдой. Но мы оба знаем, что это не так. Давай я переиначу вопрос. Кто приказал тебе сопровождать меня?- Господин Адалаис, - Акарус набрал в грудь воздуха, но Баизаку не хотелось выслушивать очередную ложь.Он взмахнул рукой так, будто хотел поймать надоедливую муху, но когда его ладонь сжалась в кулак, страж захрипел и схватился за горло.

- Кто?

- Не перестарайся, - ворчливо напомнил Наратзул.Акарус плавно оторвался от пола, его лицо покраснело от напряжения. Баизак равнодушно смотрел, как страж сучит ногами в воздухе, и лишь сильнее сжимал невидимые пальцы на его шее.- Если это Балин послал тебя шпионить за мной, то уверяю, за него даже стыдно умирать, - сказал он. – Какую бы ценную информацию ты ему ни принес, он тебя не похвалит. Он слишком занят танцами со своим эго. Поэтому я настоятельно рекомендую тебе рассказать мне правду, и тогда я не убью тебя. Возможно.- Вы все не так поняли, - прохрипел Акарус.

Его глаза закатывались, но он быстро сориентировался и оставил тщетные попытки вырваться, задышал носом, а не ртом. Это было сложнее, но действеннее.- У тебя есть шанс это исправить, - признал Баизак, наблюдая, как взбухают вены на висках стража. – Назови мне имя!- Нара, - из последних сил выдохнул Акарус.Кровь ударила в голову Баизака. Не может быть! Бывшая наставница, единственная, кто отнесся к нему по-доброму после возвращения… Все это было уловкой? Увидеть, что мальчик совсем потерян и не понимает, что происходит, и подать ему руку помощи, чтобы потихоньку понять его настроения. Догадаться, как ему не хватает друга и единомышленника, и подсунуть ему ручную птичку, которая будет петь о каждом его шаге.- Баизак! – крик Наратзула казался ему таким далеким…Как он мог быть таким наивным? Орден стал для него вторым домом после такого, как он покинул Тирин и отправился в Святилище за Мерзулом. Он скрупулезно оттачивал свои познания в магии, выполнял поручения старших магов, шел напролом даже тогда, когда правила, вбитые в голову с детства, заставляли его совесть кричать в исступлении. Никогда не ожидал ножа в спину. Напрасно.Стоило ему по заготовленным нотам отыграть свою роль, он стал для них бесполезным. Стал представлять угрозу. Жесткий, кровожадный монстр, которого несчастные маги терпели лишь потому, что у них не было другого выбора! Они захотели затянуть на нем ошейник и заставить плясать по их правилам, отвернуться от всего, за что стоял долгие годы, в угоду грязной политике, упоительному мгновению власти. Или же они и вовсе захотели убрать его, ведь его возвращение мешало тонко выстроенной политической игре на радость публике.

- Баизак!Удар по голове оглушил Адалаиса. Он почувствовал, как что-то, похожее на острые вилы, вспарывает ему затылок, услышал оглушительные хлопки крыльев и хриплый вороний крик. Прежде чем рухнуть на пол, Баизак увидел, как рядом с ним падает Акарус с окровавленным лицом.Мерзкий звон в ушах заглушил остальные звуки. Застонав, Баизак с трудом приподнялся на локтях и оглядел комнату. На кончиках пальцев собиралась магия. Кто бы ни напал на него, он сплоховал, если решил, что один удар ослабит Баизака Адалаиса.В метре от него по мягким коврам с важным видом расхаживал ворон. Крупный, с хищными желтыми глазами и роскошным черным оперением. На его когтистых лапах блестела кровь. ?Моя кровь?, - понял Баизак. Заметив на себе его ошарашенный взгляд, ворон распахнул крылья и снова закричал. Быть может, Баизаку и показалось, но он услышал в его карканье ехидный смех.Замолчав, ворон высоко задрал голову, и – из его горла, из его крыльев заклубилась тьма. Ее щупальца беспорядочно проносились по комнате и вновь концентрировались там, где раньше виднелись очертания птицы. Вот только теперь они образовывали высокую, человеческую фигуру.- Седьмое пекло! – услышал Баизак крик Наратзула. В нем была злость пополам с восхищением. Что ж, зрелище перед ними действительно было захватывающим. – Только тебя здесь и не хватало!Позабыв о боли в затылке, Адалаис одним рывком перекатился на бок и отполз подальше от пульсирующего кокона тьмы. Он мог бы швырнуть в него огненным шаром, но боялся, что магия, встретившись со своей сестрой, может привести к взрыву. На сегодня королевский замок пострадал достаточно.Так же внезапно, как и появилась, тьма начала исчезать. Фигура внутри кокона поглощала ее, как алхимическая губка – воду. Раз – и один из щупалец рассыпался длинными черными волосами, прикрывшими острые уши, два – и последние темные всполохи сложились в черный доспех. Три – незваный гость глубоко вздохнул и открыл глаза, такие же желтые и хищные, как и у ворона.- Аркт, - выдохнул Баизак.- Слишком много Богов Тьмы в одной комнате, - проворчал Наратзул. – Ты чего приперся? Всю рыбу в округе поймал?Аркт промолчал. Он не сводил мрачного взгляда с лица Баизака, и тот понял, что ничего хорошего от старого знакомого ему ждать не придется. Биться с ним не хотелось хотя бы потому, что Баизак не понимал, отчего Аркт напал на него. Друзьями они не были, но и врагами – тоже.Однако, не успел Бог Тьмы сделать и шага, как на спину ему прыгнул Акарус. Захватил его голову с локтя и приставил к беззащитно вытянутой шее острие кинжала. Из носа стража струилась кровь, капилляры в его глазах лопнули – смотреть на него было попросту страшно. Но Баизак смотрел - и понимал, что, захлебнувшись в гневе, потерял контроль над собой и едва не убил Акаруса. Допустил то, о чем его предупреждал Наратзул, и даже не заметил этого.И, несмотря на это, Акарус встал на защиту того, кто так жестоко обошелся с ним. ?Зачем тебе это нужно? – изумился Баизак. – Разве Совет не выиграет от того, что меня убьют??.- Даже не думай дергаться, - прошипел Акарус. В нем не осталось ничего от вежливого, тихого аэтерна, которого знал Адалаис. – Иначе я вспорю тебе горло.Баизак был так впечатлен, что забыл, что может встать на ноги и тоже сделать хоть что-то – для разнообразия. Но на лице же Аркта проступила сильнейшая скука.- И это твоя благодарность за то, что я спас тебе жизнь, щенок? – насмешливо спросил он Акаруса. – Я оскорблен.В следующую секунду мир перед Баизаком потемнел от мощного всплеска магии. Он услышал свист, похожий на тот, что издает хлыст, погоняя упрямое животное, сдавленный вскрик и грохот. Остервенело протерев глаза, Баизак подслеповато прищурился и увидел, что Аркт остался стоять на том же месте, где его застала неудачная атака, – целый и невредимый. Акарусу же повезло гораздо меньше: его отбросило прямиком на старинный, резной шкаф. Одна его дверца отвалилась и прижала потерявшего сознание стража к полу, другая истерично скрипела на последней уцелевшей петле.- Этому парню сегодня ужасно не везет, - заметил Наратзул и тяжело вздохнул.***

Два шага – ровно столько успела ступить Рэйка по ступеням вниз, прежде чем ее сознание озарил пурпурный свет. Наученная горьким опытом, Сафран не стала сопротивляться и позволила Эху распахнуть перед ней двери в прошлое.- Из вашего дома есть ход в самую настоящую пещеру, - раздался пораженный голос прямо над ее ухом. – Как так получилось?С трудом повернув голову, Рэйка увидела призрачную фигуру молодой, черноволосой аэтерна. Тара стояла в дверях и зачарованно разглядывала ступени под своими ногами. На ней было простое дорожное платье, волосы она подвязала лентой. Она была ни красавицей, ни дурнушкой, но, благодаря Эсме, Рэйка знала, чем Тара могла очаровать любого человека, от мала до велика. Голосом. Голосом, который может спеть любую песню. Голосом, который может заставить тебя смеяться, а в следующую секунду – плакать навзрыд.- Арк хранит в себе множество тайн, - зазвучал скрипучий старческий голос, и Рэйка оглянулась. В нескольких шагах от замершего в завихрениях времени Тараэля светилась фигура чуть сутулого, худого старика с всклоченной бородой. – А уж дома древних, знатных семей – и подавно!- Вы не боитесь, что река однажды размоет потолок пещеры и затопит ваш дом? – Тара начала осторожный спуск. Призрачной рукой она задела Рэйку, и та почувствовала холодок на месте прикосновения.- Не переживай, - смех Даль’Мерсера был похож на стук сухого гороха о стенки банки, - магия поддерживает своды пещеры. Это место слишком священно для меня, чтобы я позволил какой-то стихии уничтожить его! Такого никогда не произойдет. Спускайся скорее!

Сделав над собой усилие, Рэйка пошла за ними. Завихрения времени были густы, как застывший кисель, но Сафран упрямо шагала за призрачным пурпурным светом. Она догнала Тару, замешкавшуюся у поворота к одной из зал пещеры, и выглянула из-за ее плеча. Даль’Мерсер застыл у высокой статуи, почтительно склонив голову. Статуя изображала женщину, воздевшую руки к небу. Неизвестный, но гениальный скульптор изобразил ее длинную робу развивавшейся от сильного порыва ветра, ее лицо скрывал низкий капюшон. За ее спиной сложились крылья, похожие на птичьи.Чувствуя, как перехватывает дыхание, Рэйка подалась ближе. Сознание твердило ей, что она уже видела похожие статуи где-то еще, но только сейчас узнавание обрушилось на нее. Как она могла не заметить этого раньше? Возможно, потому, что никогда не думала, что Женщину под вуалью кто-то может… обожествлять.Когда она являлась перед Рэйкой, никаких крыльев за ее спиной не было, но то мог быть полет больной фантазии скульптора, подчеркивающий ее неземное происхождение. Не человек, а нечто большое. Нечто, направляющее историю по определенному руслу. Человеческая натура неизменна, сколько бы циклов ни пережил этот мир. Всегда найдутся те, кто будут поклоняться Разрушению и творить его во имя своей религии. Рэйка вспомнила Остиан, культ Творца и его храмовников. Конечно, их извращенное понятие учений Богов Света не сравнится с восхвалением Очищения, но… Они так же видели красоту в мученической смерти.Тара несмело приблизилась к статуе и коснулась края робы Женщины.- Кто это? – прошептала она. – Наверное, я брежу, но эта статуя так похожа на ту женщину, что направила меня к вам!..Даль’Мерсер усмехнулся и пригладил бороду.- Тебе выпала великая честь, дитя, - тихо сказал он, - быть отмеченной самой Госпожой.- Г - госпожой? – Рука Тары на гладком камне дрогнула, и девушка посмотрела на старика испуганными глазами.- Да. Немногие могут похвастаться тем, что видели ее до великого дня Объединения Душ. Нас семеро, но только ты да я видели ее всуе. Других она лишь одаривала видениями, а мне приходилось искать их по всему миру. Это было трудно, но оно того стоило.

- Так значит, это правда? Нас не так уж и мало? – с робкой радостью спросила Тара.- Каким бы потерянным ни был этот мир, он еще может порождать людей, подобных нам. Семеро? Казалось бы, не так уж много, но дело не в количестве. Вся суть в состоянии души.Экзальтированный голос старика напомнил Рэйке о тех остиановцах, кто верил в учения культа Творца всей душой. Его речи – о храмовниках. Она знала, что увидит, если закроет глаза - вереницу дыб с истекающими кровью, умирающими под лучами палящего солнца людьми на них. А если постарается вспомнить, то услышит слова Ягала: ?Нас, истово верующих, немного. На каждую душу, тянущуюся к нашему суровому, но справедливому отцу, Творцу, приходится тринадцать еретиков. Но дело не в количестве. Творец видит наше стремление и благоволит нам. С его помощью мы очистим этот мир от бесстыдной скверны?.Тара опустила голову и порывисто вздохнула. Пальцами коснулась кулона на шее. Рэйка вспомнила, что точно такой же видела у Эсме.- Всю свою жизнь я думала, что проклята, - прошептала аэтерна с такой острой горечью, что ею можно было разрезать камень. – Мир был мне не мил, люди сторонились меня. Была лишь… Я думала, что безумна, что заражаю безумием других. Я…Даль’Мерсер с торжественной медлительностью положил руки ей на плечи. Это было даже смешно - старик едва дотягивал макушкой до подбородка Тары, и ему пришлось встать на цыпочки, чтобы не испортить момент.

- Ты – особенная. Ты чувствуешь, как прогнил этот мир, и не находишь себе места на его развалинах. Другие люди не понимают тебя, потому что являются частью этого мира. Унылые, потерянные души! Конечно, ты пыталась сожительствовать с ними, найти в них поддержку, как любое живое существо. Но они лишь тянули тебя вниз, погружали в грязь, заставляли задыхаться. Не стоит печалиться оттого, что они не приняли тебя! Это им должно быть стыдно от того, что они ранили твое существо.Даль’Мерсер недовольно осмотрел кулон на шее Тары и покачал головой. Девушка, будто почувствовав неладное, закрыла украшение ладонью.Старик нахмурился.- Чем больше тебя связывает с другими людьми, тем хуже ты чувствуешь себя, дитя мое. Я понимаю, как трудно отринуть дары этого мира, но ты должна понять, что ты держишься за иллюзию, обман.- Есть хорошие люди! – воскликнула Тара, тряхнув головой. – Эсме была хорошим человеком! Она и есть хороший человек. Раз быть хорошим человеком недостаточно и нужно быть особенным… Почему мы – особенные! – не можем как-то им помочь?Лицо Даль’Мерсера сохранило бесстрастное спокойствие, но Рэйка была готова поклясться, что чертов культист теряет самообладание. Запудрить человеку мозги – непростой труд. В конце концов, Отцу понадобилось без малого четыреста лет, чтобы Ралас пустил корни в умы жителей Подгорода, и чтобы в Ралату потекли все новые и новые Побеги. Ягал правил Южным Королевством не один десяток лет, но так и не смог поработить остианцев до конца – он не справился с ролью мессии вовсе.- Наша особенность не заключается в том, чтобы исцелять мир или помогать людям, - старик в наигранной задумчивости склонил голову набок. – Хорошие люди - лишь тусклые отблески того величия, какого человечество за многие-многие циклы так и не смогло достичь. Та девушка, о которой ты говоришь, такая же. Наступит грустный миг, когда она позволит этому миру погасить свой блеск, потому что так и не поймет, что могла бы действовать по-другому. Будь оно иначе, она сейчас стояла бы рядом с тобой, а не осталась за океаном.С этими словами Даль’Мерсер протянул руку ладонью вверх, и Рэйка поняла, что этот сладкоречивый подонок хочет, чтобы Тара отдала ему кулон. ?Не смей! – подумала Сафран. – Не смей отворачиваться от единственного, что по-настоящему имеет значение!?.

Впервые за все время знакомства с Эсме Рэйка захотела не разгадать тайну Женщины под вуалью, а найти эту дурочку Тару. Она не была проклята и, конечно же, не была особенной. Она была больна: рецепт восстанавливающего ментальное здоровье зелья, найденный на кухне Даль’Мерсера, уверил Рэйку в этом. Старый пердун тайком подливал его в питье Таре, продолжая убалтывать ее речами о пресловутом, великом предназначении. Вот только зачем Тара и другие культисты были нужны Женщине под вуалью – на самом деле?Тара уставилась на сухую ладонь Даль’Мерсера у своего носа. Словно завороженная, она потянулась к застежке цепочки, и сердце Рэйки пропустило удар. Но - следом пришло облегчение. Сурово сдвинув брови, девушка покачала головой и отступила на шаг от старика. В кулон она вцепилась с такой лихорадочной силой, будто держала в руках самое ценное сокровище на земле. ?Молодец!? – возликовала Рэйка.

Мозаика продолжала выстраиваться: письмо Эсме Тара написала уже после этого случая. Писала она его здесь, в поместье Даль’Мерсера – найденные Тараэлем черновики подтверждали это, - и сделала все возможное, чтобы письмо дошло до адресата. ?Возможно, Эсме была права, - подумала Сафран, - и то был сигнал о помощи?.- Если наша особенность не заключается в помощи миру и людям, - холодно спросила Тара, - то зачем мы нужны?Даль’Мерсер перекатился с носка на пятку и опустил руку. Он отступил, но Рэйка знала наверняка: старик предпримет еще не одну попытку вразумить свою подопечную. Успешно скрыв гнев от отказа Тары, культист отвернулся к статуе Женщины под вуалью и сложил руки в диковинном молитвенном жесте.- Очень скоро мы покинем Арк, чтобы встретиться с другими братьями и сестрами в одном особенном месте, - проговорил он. – Там я начну открывать вам тайны нашего предназначения, готовить к моменту истины. Верь мне, ты будешь удовлетворена. А пока я дам тебе фолиант, в котором записаны учения нашей Госпожи. Когда ты прочтешь их, то начнешь свой путь. Я же потом лишь поддержу тебя за руку и спасу от падения.Тара недоверчиво посмотрела на него и закусила губу.- А что это за особенное место? Хоть это мне дозволено узнать?- Конечно, ты узнаешь, - спокойно ответил Даль’Мерсер, - но позже. Всему свое время, дитя.

- Но…- Терпение – удел сильных духом. Ты ждала этого мгновения почти тридцать зим. Прождать еще пару дней – сущая мелочь.Пурпурный свет вспыхнул ярче, поглощая призрачные фигуры Тары и Даль’Мерсера, и Рэйка зажмурилась. Она почувствовала, как дрогнула земля под ногами, и – очутилась в невесомости. Ее тело распалось на миллиарды частиц и хлынуло по волнам Моря Возможностей. Уже не раз и не два Сафран пользовалась силой Эха, но ощущения не утратили своей остроты. ?Ни одно живое существо не должно переживать подобное?, - подумала Рэйка.Прошла секунда, час, а может – целые года в рамках другой реальности, прежде чем она вновь ощутила свои руки, ноги и поняла, что все еще стоит на лестнице, ведшей в загадочное святилище – не пещеру! – Даль’Мерсера, с занесенной для следующего шага ногой. Ее качнуло назад, и Рэйка отчаянно вцепилась в уступ на стене. Но камень был гладким и немного влажным, а каблуки – коварнейшим из изобретений человечества. Они позволяли женщине быть выше, стройнее, дарили ей возможность эффектно вилять бедрами, но одновременно с этим – грозились подломиться в самый ответственный момент.Коротко взвизгнув, Рэйка упала. Ступеньки встретили ее копчик с нежностью, на которой способен лишь грубо обтесанный камень, и страшные ругательства хлынули из ее рта. Тараэль, тем временем, без всяких приключений продолжавший спуск, резко оглянулся. Рукой он потянулся к кинжалу на поясе, но увидев, из-за чего поднялся шум, лишь саркастично поднял брови. Да так, черт его возьми, высоко, что они мигом скрылись за краями капюшона.- Не хочешь ли подать даме руку? – зло рявкнула Рэйка, с силой растирая зад. Боги, ну что за стыд?- Кажется, уже не раз я говорил, что каблуки – не лучшее решение для вылазок, - сухо заметил Нарис, но подошел и надежно перехватил ее ладонь, одним плавным рывком помогая подняться.Зад и подвернутая нога пульсировали тупой болью, саднила ободранная о камень ладонь, и вся эта гамма ощущений не прибавляла Рэйке хорошего расположения духа.- Однажды мои каблуки спасли тебе жизнь, - огрызнулась она.

Руки Тараэль так и не убрал, и Сафран оперлась на нее, чтобы приподнять ногу и быстрым круговым движением вправить сустав на место.- Не припоминаю такого.- О, ты этого просто не заметил! Помнишь, по дороге в Убежище на нас напали заблудшие? Пока ты рьяно отбивался, а я отходила от лимба, я заметила несколько крыс. Они тоже спешили к нам на вечеринку. Ты упал, и одна из них решила, что это - лучший момент, чтобы закусить тобой. Она уже бежала, когда я просто наступила каблуком ей на хвост и не позволила добраться до тебя. Это был мой звездный час. Такая ловкость!Рэйка была готова поклясться, что Тараэль вот-вот по-настоящему улыбнется. В его фиолетовых глазах вспыхнули веселые искорки, и от этого сразу стало легче. ?Ну, давай же, - мысленно подбодрила его Сафран. - Как будто ты умрешь, если позволишь себе расслабиться хоть на секунду!?.- То есть пока я сражался с заблудшими, ты открывала в себе таланты крысолова?

- Я спасала твои острые уши от крысиных зубов, - фыркнула Рэйка. Нарис так и не улыбнулся. Зараза! – Это, знаешь ли, заслуживает благодарности.Едва слышно хмыкнув, Тараэль отодвинулся и разжал руку. Сафран тут же независимо поправила воротник рубашки и обогнула его, почти бегом спускаясь по лестнице.- Ты!.. - возмущенно зашипел Нарис ей в спину. – Куда ты прешь? Ты ведь не знаешь, что…- Уже знаю, - оборвала его Рэйка, обновляя магический огонек. – Здесь нет врагов. Поторапливайся!

И вот он - заветный поворот в главную залу импровизированного святилища. Свет магического огонька вырвал из тьмы очертания статуи Женщины под вуалью и небольшого алтаря перед ней. Рэйка помнила, что Даль’Мерсер говорил что-то о священных писаниях культа, и огорчилась, заметив, что на алтаре лежат лишь засушенные цветы и парочка мелких жемчужин. Обычно культисты незатейливо оставляли один экземпляр писаний у своих святынь, чтобы в любой момент поцеловать их страницы и… Что еще они там делают с ними?В глубокой задумчивости Сафран провела по холодному камню алтаря, и вдруг - воздух вокруг него загустел и заискрился. Факелы, вдетые в крепления по бокам от статуи, вспыхнули холодным, сиреневым огнем. Огонь лизнул низкий потолок святилища, сконцентрировался в одной точке и обрушил на пол целый столп искр, из которого шагнула грозная, призрачная фигура в доспехах. В воздухе засвистел клинок двуручного меча, и Рэйка успела лишь поставить перед собой магический щит.

Силой удар был подобен тарану. В ее запястьях что-то противно хрустнуло, а в следующую секунду из-за ее спины выскользнул Тараэль.

Воины, использующие двуручные мечи или щиты, - грозная сила, с которой нужно считаться на поле боя. Сильные, сносящие все на своем пути, они могли разорвать противника в клочья. Но Рэйка провела многие часы на Арене Остиана, наблюдая за сражениями, видела стиль боя хранителей Святого Ордена. Если отринуть страх, можно увидеть слабые стороны этих воинов, самой главной из которых была тяжелая броня, лишающая возможности расторопного маневра. Легкий, подвижный боец мог повергнуть их за считанные секунды. Если знал, куда бить.Тараэль знал. И умел куда больше обычного воина с легким оружием. Прежде Рэйка никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Когда она впервые увидела Нариса в действии, то подумала, что он – маг. Переходя в атаку, он на короткое время исчезал, чтобы потом очутиться совершенно в другом месте. Он как будто бы разрезал материю одной реальности, перемещался в другой и возвращался обратно. Это было похоже на абсолютное покорение Моря Возможностей.

Вот и сейчас, не успела Рэйка краем глаза заметить его рывок, как Тараэль растворился в воздухе, оставив за собой лишь едва заметный росчерк чистой энергии. А в следующий миг он материализовался за спиной призрачного воина. Первый его удар был стремительным и скользящим – под колени, точно в сухожилия. Ноги воина подкосились, и от неожиданности он прогнулся в спине. Тогда-то Нарис нанес второй удар – в пространство между краем глухого шлема и твердым воротником доспеха. Прямо в шею.Рэйке осталось лишь добить противника. Тонкая молния сорвалась с ее пальцев и угодила в прорезь забрала. Будь перед ней человек из плоти и крови, его голова взорвалась бы как переспелый арбуз. Но то был лишь призрак, и он осыпался на земляной пол святилища мерцающей пылью, припорошив носы ее сапог.Тараэль шумно выдохнул и спрятал кинжал в ножны. Рэйка, растирая наэлектризованные руки, задумчиво посмотрела на него. Когда они познакомились чуть лучше, она, конечно же, пристала к нему с вопросами: как он это делает, какой школой магии пользуется? Нарис долго отмалчивался, но потом с некоторым смущением признал, что и сам не знает. По его словам, несмотря на происхождение от аэтерна, магии в нем было совсем немного. А об этой своей особенности Тараэль узнал совершенно внезапно – на одном из заданий Ралаты, которое пошло самым неожиданным образом и едва не закончилось его смертью. Осознав всю полезность своего умения, он назвал его Прыжком и долгие годы оттачивал мастерство. Иногда все проходило гладко, но пару раз Тараэля едва не расщепило вне физического тела. Удача в использовании этой техники зависела от степени утомленности его организма. И это все, что он знал.

Рэйка была впечатлена и озадачена одновременно. Она полагала, что это – симбиоз псионики и чудотворства, но когда пыталась понять, как он очутился в распоряжении недоучки, чувствовала, как закипают мозги. Это было просто невозможно! Чтобы суметь переплести магические техники между собой, самому умелому магу требовались долгие годы освоения основ каждой магической школы по отдельности. Тараэль же, сам того не зная, просто… наплевал на все правила. Рэйка знала лишь одного человека, который выкидывал что-то подобное, и это была она сама.В ней что-то изменилось после встречи с Женщиной под вуалью. Сафран не понимала, что эта тварь сделала с ней, но знала, что Отец сделал с Тараэлем. Он дал ему новое тело. Каким-то невообразимым образом он соткал его из Моря Возможностей и сделал так, что его было нельзя отличить от обычного, человеческого. Но оно таковым, конечно же, не было, и Рэйка подозревала, что именно в этом и кроется разгадка тайны необыкновенных способностей Нариса.?Тогда в чем разгадка твоей тайны, девочка? Твой разум цепляется за ответ, но…?. Но Рэйке было слишком страшно думать об этом. Тряхнув головой, она вынырнула из раздумий и – сразу же наткнулась на горящий праведным гневом взгляд Тараэля.

- Какого хрена ты творишь? - едва ли не по слогам прошипел он, скалой нависая над ней. – Ты такая беспечная! Я не понимаю, как ты дожила до этих пор!Рэйка утомленно закатила глаза. Да, беспечность и безрассудность – ее грех. Да, ей об этом не раз говорили – Нарис в том числе. Он привык просчитывать каждый свой шаг – как в бою, так и в будничной жизни, - и Рэйка представлялась ему эдаким стихийным бедствием, у которого нет начала и конца. Он не понимал хаоса, который правит ей.Рэйка же думала, что жить вне хаоса скучно.- Видишь, как славно, что ты пошел со мной! – примирительно улыбнулась она и похлопала Тараэля по плечу. – Одной мне было бы куда тяжелее…Его плечо под ее рукой было похоже на камень. Сафран вздохнула.- Расслабься. Мы победили! Не это ли главное?- Когда-нибудь ты будешь одна и пропустишь смертельный удар, - предрек Тараэль, сузив глаза.- На этот случай у меня припасено парочка-другая трюков. Меня не так-то просто убить, Нарис. Пора бы тебе это понять, - сухо ответила Рэйка и присела у россыпи кристаллического пепла на полу, давая понять, что их спор окончен.В ответ Тараэль грязно выругался и отошел куда-то в бок, куда не дотягивался свет магического огонька. В начале их знакомства Сафран дивилась его хладнокровию, но узнав его ближе поняла, что оно обманчиво. Злился Тараэль часто, хоть и быстро отходил. Рэйка знала, что еще чуть-чуть - и она привыкнет к его характеру, перестанет реагировать так остро, однако… Продолжая делать вид, что ее жутко заинтересовали останки призрака, она украдкой закусила губу. Неверие Нариса в ее силы обижало Рэйку. Он видел ее в бою, знал, на что она способна, и все же…- Так значит, он ко всему прочему был фазмалистом, - вслух произнесла Сафран, заставляя себя сосредоточиться на деле. – Недурно для старого пердуна-культиста!Тараэль оскорбленно промолчал. Было так тихо, что Рэйка даже испугалась и оглянулась, проверяя, не ушел ли он незаметно, пока она нянчилась со своими обидами. Но нет: Нарис обнаружился в нескольких шагах от нее. Сложив руки на груди, он рассматривал статую Женщины под вуалью и делал вид, будто находится в святилище один. ?Ну и хрен с тобой! - расстроенно и зло подумала Рэйка и, распрямившись, направилась в другую залу. – Рассматривай свою статую дальше – в темноте!?.Ее не должно было удивлять, что члены культа Женщины под вуалью знают запретную магию. Наверняка они нахватались всякого от своей Госпожи. И все же: создание призрака – непростое дело, требующее не только определенного магического навыка, но и наличия аппарата, который на Эндерале было не так легко достать – верстака фазмалиста.Фазмализм был запрещен Храмом Солнца наряду с псионикой и энтропией. Все эти умения считались богохульными, противоестественными и жестоко карались законом. Путешествуя по Эндералу, Рэйка встречала эти мистические верстаки в заброшенных, всеми позабытых магических лабораториях и лишь два раза – в обжитых домах. Исключениями были Отец, которого не заботили никакие законы Святого Ордена, и алхимик Табаккус, который жил в Дюнном, где на законы Храма Солнца плевали с высокой колокольни.В соседнем зале святилища не было ничего интересного. То был тупик со сваленными у стены скамьями.

- Здесь мне больше делать нечего, - пробормотала Рэйка.- Как ты узнала, что здесь, внизу? – раздался голос Тараэля совсем рядом.Оказалось, все это время он следовал за ней. "В кромешной тьме да в незнакомом месте долго не подуешься", - с улыбкой подумала Сафран, но вслух ответила:- Эхо. Мне удалось прочитать прошлое, когда мы ступили на лестницу.- Почему ты не сказала сразу? - нахмурился Нарис.- Не хотела мешать тебе смеяться над моим падением.- Я не смеялся.Рейка вновь закатила глаза и покачала головой. Спорить о тонкостях человеческих эмоций с Тараэлем было бесполезно.- Пошли наверх, - предложила она вместо этого. - Нам нужно найти кабинет Даль'Мерсера... Я расскажу, что видела, по дороге.В гостиной Рэйка уже куда внимательнее изучила разбросанные повсюду книги старика. Множество запрещенных философских трудов, не менее запрещенных трактатов по псионике, энтропии, экспериментальной алхимии и... Рэйка приподняла массивный кальян с импровизированной подставки.- Я даже не хочу знать, зачем старому пердуну некромантия, - признала она и поставила кальян на место.

Тараэль фыркнул, но благоразумно промолчал, не став развивать щекотливую тему.

Этот дом давил Рэйке на нервы. При всей своей обжитости и захламленности он казался безликим и пустым. Так бывает с домами, которые являются для своих хозяев лишь декорацией, временным пристанищем. Мысль, что Даль’Мерсер имел другое убежище, не давала Сафран покоя. Возможно, именно туда старик и увез Тару? Но где оно могло быть?Слоняясь по гостиной в поисках хоть какой-нибудь подсказки, Рэйка успела пересказать Тараэлю разговор Даль’Мерсера и Тары. Нарис за это время не проронил ни слова, но в конце его молчание можно было смело назвать неодобрительным.- Ну же, - подтрунила его Сафран. - Тебе явно есть что сказать!?Что-нибудь уничижительное?.- Эта Тара еще глупее, чем ее подружка, - не разочаровал Тараэль. – Как она в принципе могла верить Даль’Мерсеру?

- Так же легко, как многие ралаимы рьяно верили Отцу, - пожала плечами Рэйка и вышла в коридор.Ей казалось, что тени у входной двери едва заметно шевелились. Ощущение, что за ними следят, не покидало ее. Чувствуя, как в груди натягивается знакомая, нервная струна, Сафран то и дело кастовала заклинание обнаружения. Она ожидала, что из темноты на них вот-вот выскочит новый враг, но завихрения магии приносили ей лишь стук сердца Тараэля – единственного живого существа в этом доме, помимо нее. Однако теперь она знала, что Даль’Мерсер нашпиговал свое жилище призрачной стражей, и не могла позволить себе расслабиться.- Ты сам говорил, что у них были мозги набекрень, - продолжила Рэйка, убедившись, что подвижные тени в конце коридора – лишь плод ее воображения. – А я говорила тебе, что это все объяснимо. Люди ужасно хотят быть особенными.- Но Тара сама не знает, чего хочет.Рэйка быстро скользнула по нему взглядом и заметила, что Тараэль вновь вынул свой кинжал из ножен. Руку, сжимавшую оружие, он расслабленно опустил вдоль тела, однако Сафран знала – Нарису понадобится меньше мгновения, чтобы среагировать на опасность. Чувствовал ли он ее волнение или сам подозревал что-то, но был готов прикрыть ей спину. Это успокаивало.- Потому что ей есть, между чем выбирать, - вздохнула Рэйка. – Она любит Эсме, несмотря на разрыв, а это… Что ж. Больше того, чтобы быть особенным для мира, любой человек мечтает быть особенным для кого-то одного… такого же особенного для него.- Чушь, - ожидаемо отбил Тараэль, и Сафран терпеливо улыбнулась ему.Поначалу она думала, что Нарис держится особняком из чистого упрямства - как она сама когда-то. Потом – из-за того, что не умеет иначе. Но когда Рэйка узнала о Лето, то мигом вспомнила слова одного неримского путешествующего священника: ?Однажды раненая душа всегда сопротивляется сильнее и боится быть раненой вновь?.Спорить с Тараэлем не хотелось. Если Вин выстоит, у него будет время, чтобы и самому все понять. Ища спасения от этого неловкого разговора, Рэйка быстрым шагом прошла на кухню и свернула к лестнице, ведшей на верхние этажи.

- Нам все еще нужно найти рабочий кабинет Даль’Мерсера, - бросила она через плечо. – Давай постараемся выпотрошить все его маленькие, грязные тайны. До трясучки хочу увидеть его лицо, когда мы сорвем его планы!***

Сознание возвращалось к Акарусу с великим трудом. В висках оглушительным набатом била кровь, глаза жгло, легким катастрофически не хватало воздуха, и в первые секунды пробуждения страж позабыл, где находится. Но потом воспоминания огрели его обухом по голове, и он вздрогнул, приходя в себя.Ребра ответили на его движение тупой болью, но они точно не были сломаны. Кто-то поднял его с пола и усадил на пол, заботливо привалив спиной к изножью кровати. За окном окончательно стемнело, очертания комнаты затерялись в густых тенях, но две высокие фигуры, застывшие на балконе, Акарус смог разглядеть без труда.

Баизак стоял к нему лицом, и страж опасался, что тот успеет прознать о его пробуждении быстрее, чем ему удастся подслушать тихий разговор. Акарус подумал было, что оборотень – враг Адалаиса, но беседовали они как старые знакомые.Страж задержал дыхание, стараясь не пропустить ни слова.-… ты абсолютно не владеешь собой и не ведаешь о границах своей силы.Голос незнакомого аэтерна был низким, вибрирующим. Холодным, как ледники у Великой гряды.- Ты летел до самого Эрофина лишь затем, чтобы сообщить мне об этом? – огрызнулся Баизак, но без всякого задора – скорее, смущенно.- Нет, - усмехнулся оборотень, - затем, чтобы сообщить, что ты слишком несдержан и слишком зелен для миссии, которую сам на себя и возложил.

- И такие выводы ты сделал из-за одной единственной увиденной тобой сцены? – Ночной мрак смазывал черты лица Адалаиса, но Акарусу показалось, что он возмущенно поморщился.- Ее было достаточно для того, чтобы судить о твоей эмоциональной нестабильности. Ты расклеился от одного маленького предательства и взбесился так, будто на твоих глазах сожгли детей и женщин. Что же с тобой будет, если такое произойдет на самом деле? Как ты поведешь себя, когда тебя предадут еще сильнее?- Я…- Далее. Я наблюдаю за тобой отнюдь не первый день. Ты этого не понял, не почувствовал. Даже твой спутник, абсолютно не умея пользоваться своими силами, был смекалистее тебя и ощутил мою магию. О чем это говорит? Ты легкомыслен.Акарус был готов съездить себе по лицу. Конечно же, тот ворон, сидевший на вывеске таверны, и ворон, атаковавший Адалаиса, - одно и то же существо! Страж мог бы успокоить себя тем, что в любом случае никогда бы не догадался, что за ними может следить птица, но куда успешнее у него выходило корить себя за отказ от уроков Каллисто – опять. Умей он чуточку больше, то наверняка смог бы рассмотреть магию, окутывавшую ворона.- Ты вычитываешь меня, словно ментор в лекционной зале! – обиженно воскликнул Баизак.- Ты это заслужил, - отрубил оборотень. – И последнее: сам факт того, что ты допустил предательство, говорит о том, что ты еще не научился просчитывать действия других наперед. Действуешь необдуманно, готов довериться всякому, кто вызывает симпатию, но не доказал свою лояльность. Казалось бы, у тебя перед глазами всегда был образчик того, как не нужно делать, но ты так ничему не научился.- Эй, не смей примешивать меня сюда, погань! – тут же подал голос Арантэаль, а потом с явной неохотой добавил: - Каким бы нудным и раздражающим ни был этот придурок, но он воспитал не одно поколение серафимов, друг мой. Я готов вырвать себе язык за такие слова, но когда он начинает читать нотации, то точно знает, о чем говорит.Баизак медленно попятился назад и прислонился спиной к балконным перилам. Акарус почувствовал, что он не был готов к тому, что Наратзул Арантэаль вдруг встанет на сторону чужака.- Так что же, - язвительностью прикрывая растерянность, произнес Адалаис, - ты здесь для того, чтобы сделать серафимом и меня?- Тебя? Серафимом? – Холодный смех оборотня ударил по ушам и заставил волосы на загривке Акаруса встать дыбом. – Если на секунду забыть, что серафимы были слугами Рожденных Светом, то даже сравнивать тебя с ними – оскорбление. Для них. Нет, щенок, я здесь лишь из-за того, что тебе необходим контроль. Я поставил на тебя, помог тебе остаться в живых, и теперь ответственен за то, что ты натворишь, действуя в одиночку. Помнишь, мы говорили об ответственности? Вот моя. Мне плевать на людей, погибнут они или будут жить, но я не хочу умирать с мыслью, что позволил жить тому, кто преумножит их последние страдания из-за своей юношеской глупости.- Ты что, собираешься увязаться за нами? – ужаснулся Арантэаль. – Нет, нет и еще раз нет! Если мы все помрем от Очищения, я не хочу, чтобы последним, что я увижу перед своей окончательной смертью, была твоя рожа!- Боюсь, у тебя нет особого выбора, меч, - ухмыльнулся аэтерна. – К тому же, не думаю, что белый огонь уничтожит магическую железяку. Останешься доживать вечность в ожидании новых обитателей Вина где-нибудь в руинах Арка.- Ты многое знаешь, - заметил Баизак и скрестил руки на груди.- Я многое слышал, - поправил его чужак. – Как я уже сказал, я наблюдаю за тобой не первый день.И тут Акарус неудачно дернулся. Он хотел незаметно вытянуть ногу, пользуясь тем, что на него все равно никто не смотрит, но бок сразу же прострелило острой болью, и – страж зашипел сквозь зубы. Воздух попал в пересохшее, саднящее горло дроблеными осколками стекла, и Акарус закашлялся, прижав руку к груди.Голоса на балконе стихли. Даже задыхаясь от кашля, Акарус почувствовал на себе взгляд Баизака и внутренне сжался от страха. Он и представить не мог, что Адалаис способен на такие вспышки гнева, и теперь не знал, чего от него ждать – кроме новой боли.