Охотник на драконов. Часть 1 (1/1)

С толстой записной книжкой в коричневом кожаном переплёте и тёплой улыбкой на лице, я отворил дверь и вошёл в детскую комнату. Было уже около восьми вечера, и, к моему удивлению, все трое ровной линией лежали в кроватке, ожидая меня, а четвёртая потянулась ко мне, и я, как обычно, усадил её к себе на колени, сев на край кровати. Хотя, чему уж тут удивляться: я ведь обещал им. А если самурай даёт слово, то он держит его до тех пор, пока меч врага не пронзит его сердце.Я открыл первую страницу, взял книжку в правую руку, левой приобнял Майю, а Джейден, Уильям и Фелиция с заинтересованными мордашками стали смотреть на меня. Я опустил взгляд в книжку и начал дальше читать свою жизнь .***Бесшабашный Хэллоуин знаменовал окончание октября, за ним пролетел грустный дождливый и серый ноябрь, и, наконец, пришёл черёд декабря. А зима в Долине Мира – это неописуемо прекрасное зрелище: маленькие звёздочки беспрестанно падают с неба, крыши домов горделиво стоят в белых шапочках, пуховая перина приятно скрипит под ногами, толпы детей бегают по улицам, весело крича и перекидываясь снежками. Каждую улицу охранял сделанный ими белый стражник – снеговик с глазками и пуговками-угольками, размашистыми ветками-ручками, шарфиком на шее, носиком-морковкой, углублением-ротиком и ведёрком-шляпкой. На каждом углу пахло праздником, ведь сегодня двадцать третье декабря, а это значит – завтра Сочельник. И ничего удивительного в том, что каждая улица украшена цепочками красивых фонариков и разноцветной мишурой, в центре площади стоит высокая разлапистая ёлочка с ярчайшей звездой на вершине. Помимо этого на ней висели разноцветные стеклянные шарики, гирлянды из бумаги, сверкающие ?дождики? и даже красные подарочные носки. Жители ходили туда-сюда по улицам с полными лапами, копытами и крыльями сумок и разноцветных коробок, которые ожидают своих адресатов (будем уж откровенными, что роль Санта Клауса выполняют взрослые, а детям до поры, до времени об этом знать не обязательно). Ну, да не буду вас томить, а перейду непосредственно к себе. Я в этот момент, весело хохоча, улепётывал от преследующего меня дымчатого леопарда, а точнее, леопардихи. Девушка в бежевой шубе-жилетке, тёплых под цвет штанах и зимних сапожках что-то кричала мне вслед, иногда останавливаясь, чтобы слепить снежок, от которого с каждым разом мне всё труднее было увернуться. Всё же она догнала меня и повалила лицом в снег. Я перевернулся, и мы, обнявшись, сделали несколько переворотов, пока не остановились, и я не оказался снизу. Наш дружный смех не замолкал до тех пор, пока мы вот так не остановились и не пересеклись взглядами. От нехватки кислорода я дышал ртом, пуская клубы пара и не волнуясь о том, что могу простудиться. От её прямого взгляда мои щёки покраснели настолько, что хлопья снега на моём лице растаяли быстрее, раскрывая взору леопардихи такое, кажется, обыденное овальное лицо, светлую кожу, вздёрнутый нос, зелёные глаза, небольшие губы и чёлку коричневых волос, выглядывающих из-под шапки-ушанки.Вам не хуже меня известно, что мир моей истории населён антропоморфными животными самых различных видов и родов. Но меня отличало от них то, что я совсем не такой, как они… Точнее, не то, чтобы совсем, а всё-таки я не принадлежал ни к одному из здешних видов… Нет, я не чудо селекции средневекового Китая, а человек. Зовут меня Уильям или просто Уилл, хотя некоторые до сих пор называют меня по имени, которое я носил в период амнезии, – Химура, но не имел ничего против. Если вам интересно, как я попал сюда, спросите моих детей, и они вам всё расскажут до мельчайших деталей.Ну, а леопардиху передо мной зовут Сян-Мэй. И румянец на щеках у нас обоих вызвал не столько сам момент, в котором мы оказались, сколько тот факт, что оба хотели этого. Я до сих пор помню тот день, когда очнулся во дворце, зная, что внутри меня живёт чудовище, а она пыталась меня утешить. И попался как раз такой удобный момент, когда она решилась меня поцеловать… но Богомол всё испортил… Или наоборот – помог: меня до сих пор разрывали противоречивые ощущения по поводу моих… моей… привязанности?.. Моего влечения?.. Нет, ощущений?.. Ладно, чувств, Бог с вами! Мне понравилась Сян-Мэй с первого взгляда, ещё когда я увидел её на арене цирка, а познакомившись с ней поближе, я понял, что мои чувства усиливаются, да и она, похоже, имеет ко мне взаимное отношение. Но мы так и не могли выяснить отношения друг с другом. И это всё сильнее меня беспокоило.И сейчас, она, нервно хихикнув, слезла с меня, я встал с земли и отряхнул свою тёплую белую меховую куртку, штаны и шарф с шапкой от снега. А началась это погоня с нашей обычной прогулки по улицам. Мы заходили в кафе, гуляли и разговаривали. Сколько времени её знаю, столько же раз замечал, насколько я чувствовал себя с ней свободным, хоть всё так же продолжал порой нервно заикаться и покрываться румянцем. Уже даже ребята не выдерживают и намёками твердят мне, что мы идеальная пара. Естественно, я отнекивался от подобной темы и даже назначал наказание в виде пересказа ?Бусидо? или полировки пола и экспонатов Зала Героев особо болтливым (таким, как По и его закадычный друг, Обезьяна). А вот Сяо-Мэй со мной никогда не говорила по поводу своей сестры, хоть я и наблюдал порой не особую удовлетворённость в её взгляде по этому поводу.Убедившись, что нигде не осталось не одной крупицы снега, я предложил ей выпить горячего какао и передохнуть. В честь праздника на одной из улиц стоял ларёк, где добродушный молодой кабан продавал согревающие напитки. Пара монет в его копытах – и две чашки дымящего горячего напитка с пеной из взбитых сливок у нас. Сладкий нектар слегка обжигал горло, но приятные ощущения от этого не уменьшились ничуть.Было весело, хоть Рождество наступит только послезавтра, но повеселились мы славно и позавчера: двадцать первое декабря – день, когда появились на свет два очаровательных ангелочка, Акира и Ран. Пятая нечётная дата, как-никак, и приближается тот час, когда они уже пойдут в школу.?Как же быстро летит время?, – прослезившись, произнёс мистер Пинг вчера, когда говорил тост.К сожалению, меня не было здесь ни когда они родились, ни когда начали расти и перешли порог своего первого года жизни. Хех, я много детей видал в своей жизни, но таких, как Акира и Ран, Эрика и Соске или Алата и Сората, я не видел никогда. Смею верить, что из них получатся такие же замечательные животные, как и их родители.Малыши по достоинству оценили свою пятую годовщину жизни: По и Тигрица, как подобает любящим родителям, устроили им лучший день рождения. Открытки, игрушки, хлопушки, друзья и побрякушки, гости и подарки, сласти, торт и свечи – всё, что любят дети. Семья, знакомые и друзья собрались в тот день за праздничным столом. А каким волнующим был момент, когда близнецы вместе задули пять свечек на своём большом именинном торте. А сколько же было подарков: настольная игра-файтинг от мастера Шифу, набор приколиста от Обезьяны, кимоно самурая для Акиры и красивая розовая заколка-лотос для Ран от меня, по два тома любимой манги от По и Тигрицы, набор для акупунктуры от Богомола (это который Тигрица приказала убрать куда подальше), красивый веер для Ран и деревянная катана для Акиры от Гадюки, набор для занятий каллиграфией от Журавля и несколько свитков с приёмами кунг-фу от мистера Пинга. Как уж тут не быть довольным?Глядя на всё то веселье за столом, на радостные лица детишек, мне невольно вспоминались и мои дни рождения. Тридцать первое июля – дата, которую я с нетерпением ждал, как дату Рождества или Пасхи. Точно так же на столе – большой именинный торт, так же окружён семьёй и друзьями, так же задарен подарками. Те дорогие моменты, когда я радуюсь жизни, вижу улыбку родителей, а с друзьями не чувствую себя одиноким… И всё это было перечёркнуто: я был изгоем среди своих, я страдал, боялся и злился… Потом банда Химеры, уличное хулиганство и вандализм, ограбление магазина, полиция, исправительная колония для несовершеннолетних. С тех пор я родителей больше не видел. Но новой семьёй для меня стали Джейден-сенсей, его напарники, Кевин-сенсей, Майк-сенсей, Мия-сенсей и Эмили-сенсей, а с ними и их ученики – Хирото, Невилл, Владанна и Юлианна… А теперь я здесь, когда мой родной мир в руках найлоков и их повелителя, мастера Зандреда. И я не могу вернуться…– Сенсей, с вами всё в порядке? – спросила Сян-Мэй, потрепав меня за плечо.– А?.. Да, всё нормально, – одёрнулся я. – Просто задумался.– О чём? – любопытно наклонив голову в сторону, спросила она.– Не важно… Просто вспомнил кое-что… Знаешь, порой это полезно, проверять свою память, чтобы убедится, что ты ничего не забыл.– Но ты ведь всё вспомнил, не так ли? – спросила она, поравнявшись со мной.И вновь этот пронзительный взгляд её чарующих голубых глаз, от которого трудно было оторваться.– Да, – прошептал я, – абсолютно всё.С трудом оторвавшись от её взгляда, я достал носовой платок и вытер ?усики? из пены на её верхней губе. По-девчачьи хихикнув, она проделала со мной то же самое. И вновь наши взгляды пересеклись, а я не мог оторваться (Нет, гендзюцу определённо будет её лучшим искусством). Снежинки вихрем завертелись вокруг нас, леопардиха взяла меня за руку, и мы вновь неосознанно стали приближаться друг к другу. То, что давно должно было произойти, и произошло бы, если б не… Вдруг что-то ударило меня в бок, сбив с ног, и большой снежный шар раскатал меня, как скалка тесто. Выплюнув снег изо рта, я стряхнул снежинки с лица и выбрался из образовавшейся вмятины в форме человеческой фигуры, распластавшейся на земле. – Гомен, сенсей! – крикнул Обезьяна, стоящий в нескольких десятках метров от нас в синем шарфе, тёплых штанах, валенках и синих рукавицах.Судя по его содрогающемуся тельцу, корчащемуся от едва сдерживаемого смеха, этот снежный шар, который чуть не превратил меня в замороженный блин, был совсем не случайностью. Я на скорую руку слепил снежок и швырнул им прямо ему в морду… А попал прямо в раскрытый от смеха рот. После череды давящихся звуков, он выплюнул комочки снега изо рта.– Ах так! Ну, держитесь! – крикнул он.Он расставил руки в стороны, чуть согнув в локтях, вокруг ладоней с чуть согнутыми пальцами завертелись снежинки, и спустя мгновение у него в руках было два готовых снаряда для игры в снежки. Да, у Обезьяны было время научиться управлять даже замороженной водой. Оба снежка полетели в нас. Мы увернулись и стали лепить свои, кидая ему в ответ. Естественно, у него снаряды появлялись куда быстрее, чем у нас, и кусочки снега продолжали прилипать к нашей одежде, пока у нас не лопнуло терпение. Один из очередных снежков остановил в воздухе поток пламени, а второй – воздушная стрела. Капли воды и комочки снега – всё, что упало вниз, не долетев до цели. – Эй, никакого ниндзюцу! – крикнул примат.– Ага, ты первый начал! – отозвалась леопардиха.– Ну, сами напросились! – ответил он.Перед ним из воздуха появилась пара подобных снежных шаров, один из которых сбил меня не далее, как минут десять назад. Парой ударов профессионального футболиста он отправил эти шары в стремительное верчение вперёд.?Собака?, ?Лошадь?, ?Свинья?, ?Дракон?, ?Тигр? (это названия ручных печатей).?Стихия огня! Дыхание дракона!? – назвал я про себя эту технику, набрал в рот воздуха и выдохнул мощный поток оранжевого пламени. Шар, кативший на меня, почти моментально растаял от такой термической обработки. Леопардиха тоже не преминула показать одну из своих лучших техник.?Кролик?, ?Обезьяна?, ?Собака?, ?Крыса?.– Стихия ветра! Удар ревущего урагана! – воскликнула она и сделала выпад вперёд, сделав проникающий удар.От её ладони вперёд молниеносно полетел заострённый воздушный поток, разорвавший шар, который так же не докатился до неё. Последующие попытки пресекла тоже она: сложив печати ?Дракон?, ?Свинья?, ?Птица? и ?Тигр?, она набрала полную грудь воздуха и выдохнула мощную воздушную волну. Обезьяна не удержался на ногах и отправился в свободный полёт с переворотом… до первого удобного снеговика. Плод усердных стараний детишек улетел вместе с ?летуном? в сугроб. Спустя пять минут из сугроба вылез тот же снеговик, но с волосатыми длинными руками в синих рукавицах вместо рук-веток, а головой у него служила голова обезьяны с ведром в роли шляпы, торчащей морковкой во рту и моргающими в глазах угольками.– Тьфу! – выплюнул он изо рта корнеплод, за ним грохнуло ведро, рассыпался двухслойный снежный костюм и в чьё-то окно улетели угольки.– Это уже не смешно! – проворчал Обезьяна себе под нос.– Перемирие? – предложил я ему чашку горячего какао.– Временное, – с улыбкой ответил примат.Мы ещё погуляли по долине, но без всяких снежных побоищ. А потом отправились по домам, согреваться: как бы тепло не были одеты и как бы не разгорячились в пылу битвы, а зима есть зима.***Но оставим меня и моих друзей дурачиться дальше, а перейдём к тому месту, откуда начинаются главные события этой главы. Ведь я бы не назвал свою историю легендой без невероятных, захватывающих и порой загадочных приключений. Каждый новый день приносит новизну, и жизнь будничная каждый день имеет некие новшества, но она слишком скудна и скучна для книг, вроде моей.В китайских горах Хуашань зима была сезоном с большой буквы: бесконечный снег, снежные бури и солнце. Величественные вековые нагромождения в белых сверкающих нарядах с зелёными узорами из сосен, елей и прочих растений из семейства хвойных – поистине картина, достойная внимания туристов, художников, поэтов и писателей. Я бы любовался и дальше, но что-то в этой картине привлекло моё внимание… а, точнее, кто-то…Сквозь беспросветную пелену летящего снега стремительно пробиралось коричневое пятно. При рассмотрении поближе, это, оказалось, небольшое существо, примерно, с локоть ростом (расстояние от кончика среднего пальца до локтя). И это ещё без хвоста. Оно энергично махало перепончатыми крыльями с парными коготками, едва в состоянии оставлять веки открытыми из-за назойливого потока снега. Но оно продолжало, упрямо сопротивляясь ветру, лететь к своей цели, которая ждала её на краю обрыва одной из гор. Пролетая мимо знакомых каньонов и вершин, долин и плоскогорий, оно увидело фигуру в красном плаще с капюшоном, который полностью скрывал её лицо, серебряных узорчатых доспехах, когтистых перчатках и мечом в ножнах на поясе. Красный плащ развевался на ветру, обнажая секретные оружия на поясе своего носителя. Фигура, заметив существо, оставила руку в сторону, чуть согнув в локте. Летун свёл крылья и резко ринулся вниз, на последних секундах он расправил крылья и приземлился на любезно предоставленную посадочную площадку.Существо приземлилось где-то между запястьем и локтем, удобно пристроившись на задних лапах и обернув руку фигуры хвостом с кисточкой на конце. Коричневая чешуя, перепончатые крылья, крошечные шипы от шеи и до кончика хвоста, три небольших рога с каждой стороны украшали треугольную морду, а на макушке – два маленьких в центре и два больших рога по краям. А пурпурные глаза со змеиным зрачком и чёрным белком посмотрели в то место, где было, по идее, лицо субъекта его поисков. Верно, вы догадались, что сквозь буран к этой неизвестной фигуре пробирался маленький дракон… Позвольте, но ведь драконов в этом мире нет!.. Кроме Ки-Па, разумеется.– Ну, что? – спросила фигура мужским голосом с нотками шипения.– Он там, где вы и говорили, госюдзин-сама (яп. ?уважаемый господин?), – ответил звонкий словно ручеёк, и нежный, словно бархат, голосок из пасти дракончика.Более того, этот дракон – это она!Фигура поднесла к ней вторую руку и голыми подушечками пальцев провела по макушке драконихи, заставив её закрыть глаза и замурчать от удовольствия.– Прекрасная работа… Екатерина, – сказал ей хозяин, не прекращая своих ласк. – Скоро ещё одно пополнит мою коллекцию.При этих словах он смотрел на вершину горы на горизонте, где, по его предположениям, находился храм, который хранил в своих недрах нужную ему вещь. Не теряя времени, он махнул рукой, заставляя дракониху слезть с его руки, а сам спрыгнул вниз, замедляя падение, уцепившись стальными когтями за каменную стену. Оказавшись на земле, он достал из-за спины колоду карт и кинул одну из них на землю. Появилась белая сияющая магическая печать, а из неё – белый, словно снег и быстрый, словно ветер, легендарный магический конь, златогривый Ката?строс. Воин запрыгнул в седло, стиснул покрепче поводья, пришпорил коня и галопом помчался к своей цели, сопровождаемый верным слугой в воздухе. Снег фонтанами взбивался из-под копыт коня, метры превращались в километры за минуты и секунды, а конь, не утомляясь, вёл своего всадника сквозь порывистый ветер, жуткий холод, неистовые бури, шаловливый снег и опасные дороги на горных подъёмах. Вскоре Катастрос привёл его на вершину горы, напротив которой располагалась цель его всадника. Воин спешился, а конь засиял и превратился обратно в магическую карту.Далее путь проходил по верёвочному мосту… Классика жанра. Дракониха приземлилась на плечо своего хозяина, а он сделал первый шаг на деревянную дощечку, покрепче ухватился за верёвочные перила. Осмотрительно делая каждый шаг, воин двинулся дальше. Буря здесь совсем выжила из ума, раскачивая мост и ограничивая обзор до двух шагов в любом направлении. Но удача пока сопутствовала безымянному воину, хотя на середине моста трухлявая дощечка сломалась под его ногой, и он бы обязательно улетел в пропасть, если б не крепкие верёвочные перила и Екатерина, которая вовремя схватила его за плащ и со всей силы стала махать крыльями.Остальная часть пути прошла успешно, и путники добрались до конца моста. Прикрывая лицо от снега, воин прошёл под навес пещеры. Тут он смог отряхнуться от снега и перевести дух.– Господин! Господин! – запричитала дракониха. – Посмотрите!Путник обратил внимание сначала на неё, а потом на место, куда она указывала – золотые ворота, покрытые рунами и печатями, которые открывалась специальным заклятием… были открыты настежь. Зарычав от негодования, воин опрометью кинулся внутрь, опасаясь, что кто-то его уже опередил.Каменные коридоры, освещённые синими кристаллами (ценности не представляют), рисунки на стенах, развилки и обезвреженные ловушки – это то, что встретилось на его пути. Несомненно, кто-то уже тут побывал… Но, если дракониху только сейчас взволновали открытые ворота, то, возможно, воришка ещё здесь. На очередном перекрёстке он свернул налево, согласно выученной наизусть карте, и попал прямо в Главный Зал.Цилиндрическую комнату освещали факела вдоль стен, на которых были рисунки из истории, а в центр, где была мозаика змеевидного дракона, падал свет из отверстия в потолке. Вдоль стен комнаты лежали горы золота и драгоценных камней, но воин пришёл не за этим, а за тем, что находилось на возвышенном алтаре в конце комнаты, к которому вели каменные ступеньки… И где ожидаемый воришка протягивал руки к тому, что он по праву считал своим.– Эй ты, а ну, убери свои лапы! – крикнул он неизвестной фигуре в чёрном плаще. Ухо вора дёрнулось в направлении звука, а затем и он обернулся сам. Чёрные доспехи с белыми узорами, чёрный кожаный плащ, меч в форме полумесяца за спиной, лоб волчьей морды увенчал заострённый серебряный рог, а жёлтые глаза сверкнули хищным блеском при взгляде на непрошеного гостя.– Ты ещё кто такой? – спросил Дзен-Аку (а это был он) нежданного пришельца. Воин скинул капюшон с головы, и теперь мы можем увидеть его лицо… Да, да, именно лицо. Под капюшоном ещё совсем молодой юноша лет двадцати. Длинные рыжие волосы с красными прядями опускались чуть ниже плеч, а чёлка чуть спадала на один глаз. Овальное лицо с острым подбородком, густые брови, карие глаза, тонкие губы и шрам на левой щеке в виде трёх толстых царапин от когтей.– Ге?дрик, сын Бродерика из рода Фла?ннаган, бывший Всадник Вундаго?ра, – представился хозяин коричневой драконихи.Волк удивлённо хмыкнул, но ответил из уважения к манерам:– А я Дзен-Аку, сын Деметриуса из рода Эархао?н, один из семи мечников планеты Нибиру.– Никогда о тебе не слышал, – ответил Гедрик.– Как и я о тебе, – ответил волк. – Да неважно: всё равно мы больше не увидимся. Я лишь пришёл, увидел и взял кое-что на память.На этих словах он поднял в правой лапе то, что лежало на алтаре, – большой овальный полированный камень, поверхность которого напоминала причудливую мозаику из не равновеликих красных и золотых кусочков.Звякнул металл – и всадник сжал обоими руками свой клинок. Поистине, ковал его великий кузнец: резной чёрный эфес, напоминающий летучую мышь, треугольное лезвие, оканчивающееся острым углом, сталь переливалась голубым и серебряным отливом, а чуть выше эфеса была вырезана надпись на эльфийском языке, означающая: ?Нет страху, нет боли?.– Оно не твоё! – прошипел Гедрик.– А тебе оно нужно? – с наигранным удивлением спросил нибирианец, пряча камень под плащ. – Так отними!Волк щёлкнул пальцами, из воздуха появилась пара десятков шаров тёмной энергии, из которых появились приспешники Дзен-Аку, крылатые чёрные демоны, вооружённые мечами, копьями, топорами и косами. Отвратительные морды гоблинов обнажили свои чудовищные улыбки из жёлтых клыков, а красные глаза засверкали в ожидании нового в предвкушении крови. Чудовища обнажили своё оружие и, неистово рыча, кинулись на врага.Наивно полагать, что всё будет так просто. Гедрик, как вы поняли, был далеко не обычным воином: он, пусть не мастер, но кудесник меча и магии.– Бётк иста?лри! – воскликнул он и топнул ногой.По всей комнате прошлась высокая волна огня, испепелившая первую шеренгу нападающих. Но те, кто оказались умнее, перелетели её и бросились прямо на него. Воин увернулся от косы, промелькнувшей у него над головой, сделав колесо в левую сторону, он увернулся от рубящих ударов топорами, но и при этом ударил по мордам нескольких нападавших. Вновь оказавшись на ногах, он парировал режущий удар меча, отразил атаку нападавшего со спины, увернулся от атаки с воздуха, провёл пальцами по лезвию клинка и повернулся на месте, сокрушив врагов магической сечей. – Виндр! – воскликнул он, направив ладонь на атакующих с воздуха, и воздушная волна отбросила их к стене.Подкрепление подошло, да что толку? Новые полчища кинулись на него, но у него в запасе было ещё много заклятий. И одно из них: – Гатх ун ре?йза дю ракр! Воздух почернел, и зал погрузился в густой непроглядный туман. Волк не видел ничегошеньки, что происходило внизу, но слышал лишь звук разрубания плоти, крики боли и звон металла. Когда магический туман рассеялся, он увидел лишь изуродованные трупы своих подчинённых, разбросанных по всему залу, которые начали медленно превращаться в чёрный песок и уноситься ветром. А пришелец с мечом в одной руке, опущенной вниз, исподлобья смотрел на него. Но даже сейчас Дзен-Аку не утратил своей хищной усмешки: из-за спины к воину подкрадывался демон с косой. Причём не было слышно ни малейшего шороха… Когда он замахнулся и нанёс удар… Гедрик обернулся вокруг своей оси, оказавшись у демона за спиной. Лезвие звякнуло о каменный пол. Юноша вцепился пальцами левой руки в спину демона, под ними появилась треугольная печать, и он воскликнул: – Калима? шаакти?дей! Его рука прошла сквозь кожу, как горячий нож в тёплое масло летним вечером. Один рывок – и, испустив, страдальческий вопль, демон лежал с дырой в спине, а воин держал в руках его сердце, а, точнее, то, что исполняло его роль.Вот тут-то у Дзен-Аку лопнуло терпение. Он провёл пальцами по лезвию клинка, тот зарядился золотой энергией, он взмахнул им, и в Гедрика полетела золотая призрачная копия его меча. Но тот не стал даже уворачиваться: он сделал то же, что и волк, и когда магическая сеча достигла его, он просто… разрубил её. Удивлению нибирианца не было придела: ведь никто никогда не мог ни отразить, ни парировать эту атаку! Он был и зол и доволен одновременно: наконец-то ему попался достойный противник. Юноша ответил ему ?тем же?: из очередной магической карты появился большой деревянный лук, он натянул тетиву, в гнезде из зелёных и красных магических лучей появилась магическая стрела, пальцы отпустили натянутую нить – стрела свистнула в воздухе. Дзен-Аку подпрыгнул, сделав сальто вперёд, а стрела попала прямо в алтарь, который в последствие разбился на кусочки. Приземлившись на ноги, Дзен-Аку схватил свой клинок, и мечи противников скрестились. Они ещё несколько секунд смотрели друг на друга ненавистным взглядом, пока Гедрик не разорвал сцепку и первым не начал напирать на ?вора?. Дзен-Аку уже понял, что недооценил его, но и Гедрик тоже видел, что волк-единорог не лыком шит: пусть призванные демоны не составили для него труда, но сам факт того, что волк обладает этим навыком, заставлял воина невольно уважать его… Свист мечей ещё долго звучал в воздухе. Лязг металла и рык противников были такими неистовыми, что создавали впечатление, будто в такой маленькой комнате происходит целая мировая война, хотя в ней находились всего две персоны и дракониха, которая летала под потолком, думая, чем она может помочь своему хозяину, хотя тот давал строгий приказ – не вмешиваться.Гедрик парировал очередной удар, увернулся от режущей атаки и сделал удар с вертушки, толкнув ногой волка в грудь. Тот повалился навзничь, распластавшись на полу, а камень выскочил из-под плаща и покатился по полу.– Нет! – завопил Гедрик, увидев, куда именно он катится – к мозаике в центре комнаты, а поймать его уже не успеет.Как только камень коснулся луча света, падающего на рисунок, комната задрожала, как от землетрясения. Ведь это не просто мозаика, а печать, через которую нельзя идти с артефактом в руках. С потолка посыпались камни, стены и полы покрылись трещинами, и пол начал потихоньку проваливаться в пропасть, увлекая за собой горы золота и драгоценностей. Волк и человек кинулись врассыпную, спасаясь от камнепада, а камень всё так же лежал в центре комнаты, не опасаясь быть утянутым в небытие или погребённым под градом камней.– Катерина, что стоишь?! Спасай яйцо! – крикнул Гедрик драконихе, которая в этот момент держалась отверстия в потолке, уворачиваясь от падающих камней.Да, этот артефакт был именно яйцом… яйцом последнего дракона в этом мире. Коричневая дракониха опрометью кинулась к колыбели собрата, когда Дзен-Аку выпустил в неё свою лунную сечу. Малышка едва увернулась и вцепилась лапами в яйцо, в последний момент убрав его с того места, куда секунду спустя свалился огромный булыжник. – Улетай отсюда, живо! – крикнул ей хозяин.Екатерина, виляя между камнями, полетела к отверстию в потолке. Вдруг среди камней стремительно промелькнула чёрная тень, и волк-единорог оказался на её пути, но магическая стрела на сей раз поразила свою цель – и Дзен-Аку, схватившись за правый бок, не мягко приземлился на остатки пола, усеянного камнями. Гедрик насмешливо помахал ему рукой в знак прощания, подпрыгнул и, отталкиваясь от падающих камней, достиг отверстия в потолке. Дзен-Аку тоже не остался здесь: его тело растворилось в воздухе, а чёрную тень развеял ветер. Многовековой храм разрушился, а разрушенная гора с пропастью внутри себя – всё, что от него осталось. А пламенновласый воин улетел прочь верхом на золотом драконе.***А мы вновь вернёмся в Долину Мира к более позитивным событиям без всяких драк и загадок.Петляя между деревьями, двое маленьких детишек, шумно смеясь, играли в догонялки. Впереди бегущая белая тигрица в синем кимоно с золотыми нашивками и чёрных штанах убегала от рыже-белой панды в бежевых штанах с бордовым поясом и рождественского стиля шарфе. Малыш уже начал выдыхаться и заметно отставал.– О-онее-чан, – умоляюще закричал он на последнем дыхании (если это можно было назвать криком), – п-подожди… меня. Я больше… не… могу.– Ну же, Акира-чан, не ломай кайф, толстячок! – звонко смеясь, отозвалась его сестрёнка. – Я не толстый! – отозвался, насупившись, братик. – Остановись, кому говорю! Онее-чан!.. Мама!– Ран-чан, прекрати издеваться над братом, – сказала шествующая позади Тигрица своей дочери.– И он не толстый, а в меру упитанный, – строго добавил По.– Прости, пап, хорошо, мам. – остановилась Ран и подождала Акиру.Вскоре родители поравнялись со своими детьми, и По, с топором наперевес, стал осматриваться по сторонам. Верно, наша семья Пинг пришла в лес за ёлкой к Рождеству. Тигрица, само собой, присоединилась к нему, ведь это дело семейное, а значит, что выбирать ёлку надо вместе. Ну, а детей как дома удержишь, когда такое прекрасное зимнее утро. Семейная чета неспешно шла позади, изредка окликая детей, чтобы не убегали далеко, ну, а дети есть дети: возраст как раз такой, что им сейчас важны только игры, игрушки, погремушки, книжки, плюшки, финтифлюшки. И вот, они как раз достигли елового бора, где елей хоть отбавляй: на любой вкус, высоту, ширину, колючесть и палитру зелени. Пока родители отвлеклись, дети снова заигрались и стали гоняться друг за дружкой. – Эта маленькая, – ответил По на указанную Тигрицей ёлочку.– Вовсе не маленькая, – ответила Тигрица, потом указала на другую: – Ну, давай тогда эту.– Эта тоже маленькая, – категорично ответил панда.– Ты, что, секвойю тут выискиваешь? – сдали нервы у супруги.– Понимаешь, ёлка своим размером должна соответствовать празднику, – ответил По спустя короткую паузу, заставив Тигрицу сделать озадаченное выражение лица.– А как ёлка может не соответствовать празднику, вообще? – спросила она.– Рождество – это снег плюс ёлка плюс подарки. Снега у нас так много, что его количество стремится к бесконечности. Поэтому, чтобы остальные слагаемые ему соответствовали, надо, чтобы хоть ёлка для начала была соответственной. А потом и ко всему прочему прибавится бесконечное обилие подарков.Тигрица на мгновение ?зависла?, перегоняя в голове математическую логику своего мужа, потом потрясла головой и ответила:– По, я рада, что в двадцать пять лет ты решил вспомнить школьный курс математики, но ёлка тут при чём? Бесконечное обилие подарков у нас никогда не зависело от размера ёлки или количества снега.***Они так и продолжали спорить, а близнецы убегали всё дальше в лес.– Осалила, тебе водить! – дотронулась ладонью Ран до плеча брата.Тот уже собрался побежать за ней, но белая тигрица его остановила:– Стоп! От врага три шага и четыре лягушки.– Эй! Так нечестно, онее-чан! – воспротивился Акира.Ран успела сделать лишь свои три шага, когда Акира бросился за ней. Да, может, панда был не толстым, а в меру упитанным, но всё же присутствовала в нём неповоротливость, в то время как его сестра была ловкой, быстрой и грациозной, как подобает девушке и дочери мастеров кунг-фу.Но вдруг их весёлая игра остановилась, когда до их ушей донеслись странные звуки… Сначала это был протяжный тихий гул, затем где-то вдалеке вспыхнул зелёный свет… Потом в по воздуху разнеслись периодические звуки, похожие на махание крыльев, сопровождаемые иногда коротким, но гулким рыком…Близнецы прижались друг к другу и спрятались за деревом… Испуганные дети ещё сильнее прижались к стволу, когда на землю упали две тени. Акира и Ран опасливо посмотрели вверх и увидели… Драконов! Двух драконов: красного и зелёного! Не скажешь, что они были прямо настолько исполинскими, как в сказках, но всё же весьма внушительных размеров. И, если им не показалось, то где-то между основанием шеи и крыльев были прикреплены кожаные сёдла, а в них – всадники, воины в плащах и доспехах с оружием, крепко стиснувшие поводья.Дождавшись, пока легендарные существа и их хозяева пролетят у них над головами, близнецы со скоростью пули бросились бежать обратно, к родителям.