Глава 7. Добро пожаловать в колхоз! (2/2)
Да Трикси бы с удовольствием повторила здесь историю про филифьонку и барана, только не полезла бы обратно, а наоборот – купалась в студёной водице и пила её, покуда бы не лопнула, и ещё целый водовоз обратно бы прихватила, вот!
Меж тем они всё шли и шли, и Трикси еле волочила ноги от усталости. Они забрались на вершину зелёного холма, шёлковой баней вздымающегося в небо, а вместо звёзды на шпиле горела изумрудным пламенем древесная крона. Здесь стоял небольшой домик цвета пльзенского пива, утопающий в зелени сада и больше напоминающий сарай. В этом домике можно было славно передохнуть, и балкон его нависал над обрывом, под котором, словно на малахитовой скатерти, лежало село.
Пока Оливия с филифьонкой договаривалась, Трикси положила рюкзак на низенькую скамеечку и прошествовала к балкону. Перед её глазами возник прекрасный сельский пейзаж, будто бы сошедший с картины. Перед ней словно цвёл невообразимый букет самых невероятных запахов и оттенков в бирюзовой вазе прохладного моря, белоснежной каймой набегающей волны омывающего золотистый песок, по отлогому берегу взбегающий в лес. Дубрава плавно перетекала в рощу, хранящую в своих объятиях мистично-цаворитовое озеро. Затем роща постепенно отступала, как бы вытесняемая постройками – поначалу одинокими, а затем буйными, явно берущими верх над раньше неукротимой природой, обжигающие поцелуи цивилизации. По нежно-салатовым лугам шествовали коровы, будто ладьи, плывущие по морю цвета леденцовой лягушки. Филифьонка стояла и любовалась красотой сельской местности, как вдруг она заметила двухэтажный деревянный домик с резными ставнями, расписанными под хохлому. Он был похож на избу, которую Трикси часто видела на картинках в книжках со сказками русских филифьонок. Этот дом сразу запал Трикси в душу, она захотела жить в нём и спросила на это разрешение у начальницы, входящей на деревянные доски балкончика.
- Хорошо, поживи, - ответила Оливия Тимофеевна, - только ты будешь жить там не одна. В этом доме живут ещё три филифьонки, можешь с ними познакомиться. Они сейчас, наверное, сидят на веранде, отдыхают после трудной работы. А пока мы здесь, ты можешь отведать фьони свежей выжимки. Это те филифьонки отжали, они работают во фьоновом цеху.
- Но я… Но я ведь, вроде как, вегетарианка? – пыталась растолковать Трикси.
- Знаю я эти придури молодости, это голодовка филифьонке что её же голые картинки хемулю. Хотя я и не понимаю, что ему привлекательно в ней? Эта анорексия сушит мясо, оголяет кости, самое коммерчески невыгодное – фьони поедает. В отличие от самой анорексички. Так что отведай, фьони-то свежей выжимки.
Трикси со фьони дел не имела, разве что в детстве – только вот то, что выжат он непрофессионально, она установила сразу. На розоватой от крови кромке желтела дорожная пыль. Гадость та ещё, этот грязных, плохо выжатый фьони, я вам скажу. А Трикси мои слова только подтвердит.
Но сейчас уже нет, ибо, насытив утробу и выпив минералки, Трикси замчала в неуютную комнатушку с большой кроватью под тяжким бархатным пологом и запрыгнула на него. Полог не треснул, выдержал. Добротная это ткань, сельский бархат. Покачиваясь в гамачке над устроившейся в самой кровати Оливией, филифьонка, засыпая, думала, что ни разу ещё она не оказывалась в кровати с филифьонкой и что здесь, в этом не испорченном пороком цивилизации месте, это, наверное, норма.
Филифьонка продрала глаза от щемящего голода, но потом вспомнила, что здесь поживиться, помимо фьони, нечем. И приуныла. Однако заснуть не получалось, и филифьонка решила последовать по возможному пути Оливии – на кровати её не было, и филифьонка решила, что та отправилась к домику с резными ставенками.
Трикси в большой нерешительности поднялась на неравномерно залитую солнцем скрипучую деревянную веранду, надежно скрытую от неблагоприятных факторов в клювах птиц под пышной изумрудной кровлей налитых соком листьев. Здесь, на веранде, сидели на массивных диванах Великого и Непоколебимого Советского периода две филифьонки, их Трикси хорошо разглядела, ибо их диваны стояли на не затененном участке веранды. Это были две абсолютно одинаковые молодые красавицы, Трикси бы даже назвала их ?сиамскими близняшками?, тем более, они напоминали сиамских кошек как по золотисто-кремовому шелку шерсти, так и по кошачьей грациозности, воплощениями которой они казались. Их шерстка была нежно-желтой не везде, кисти их лап были золотисто-коричневыми, а пальцы сохраняли цвет общей шкуры. Их конские хвостики были умело сооружены из каштановых локонов, ниспадающим на узкие, загорелые плечи и уподобляющимся холодным звенящим водопадам в летний день, а голубые, словно вода, глаза томно лицезрели мир из-под темного леса густых ресниц. Единственное, что различало этих двух красоток, - так это то, что коричневое пятно у одной окружало левых глаз, а у другой правый; а также тот факт, что у ?Левоглазки? когти были выкрашены в мерцающее серебро, а у ?Правоглазки? они явно косили подзолото .
Осведомившись об именах этих филифьонок, Трикси получила ответ, что ?Левоглазку? зовут Акеми, а ее сестрицу – Акиме.
Затем Трикси вошла в тень. Легкий холодок коснулся ее плеч. Возможно, это был всего лишь ветер, но скорее всего, холодок исходил от сидящей в тени черноволосой красавицы. Ее шерсть была идеально бела, и напоминала шкуру полярного медведя, или поверхность луны, или сверкающий граненый бриллиант. Лимонно-жёлтые, как у исполинского козодоя, глаза и татуировка?Единорог? на плече придавали красавице загадочности.
- А Вас как звать? – грубовато осведомилась Трикси.
- Луна, - сказала филифьонка будто и не ей.- А меня зовут Беатрис, можно просто Трикси, - представилась Трикси, стараясь быть как можно дружелюбнее.Трикси долго разглядывала свою сожительницу Луну и не могла оторвать от неё восхищённый, но в то же время завистливый взгляд. Загадочная филифьонка показалась Трикси очень красивой, гораздо красивее, чем она сама. Трикси очень завидовала этой таинственной незнакомке, хотя точнее, уже знакомке, и её даже перекосило от зависти.- Ну что ты пялишься, морра фьегова? Втюхалась, что-ли? - возмутилась Акиме, - Чем я хуже?
Такой грубый тон оскорбил Трикси, и она защитилась ответной фразой:- Морру тебе через плечо!- Давайте не будем ссориться, - вмешалась Акеми, - а лучше перекинемся в дурачка на выжимание!"Интересно, как это - на выжимание? Что-то собираются выжимать?" - удивилась Трикси, но не решилась спросить это у сожительниц, так как не доверяла им. Вдруг они изобьют ей за одно лишнее слово? (Да, филифьонке казалось, что её новые знакомые способны и не на такое). И чем больше Трикси находилась с ними, тем больше росло её недоверие. Вдруг Трикси в голову пришла мысль, что должно быть, Акеми имела ввиду "отжимание". Проигравший должен отжаться от пола двадцать раз. Когда Трикси училась в старших классах, они вместе с одноклассниками играли именно так.- Так, значит, проигравший должен отжаться двадцать раз, - сообщила филифьонка.- Да причём тут это, дурья твоя голова? - рассерженно закричала Акиме, - Сама – курица, и мозги под стать, честное слово! Если ты проиграешь, у тебя выжмут весь фьони (1)!Трикси испугалась. Конечно же, она не хотела остаться совсем без фьони и всю жизнь принимать искусственный аналог этой жидкости для поддержания своего существования. Кроме того, филифьонка прекрасно знала, она может пожертвовать своим фьони, но только добровольно, а принуждение к этому карается законом. "Да ведь это нелегально, да и к тому же очень похоже на насилие над личностью, чем и является!" - ужаснулась Трикси. Филифьонка бросилась бежать, а её сожительницы помчались за ней. Побег не удался: когда Трикси только выбежала из дома, она тут же была окружена своими новыми знакомыми.- Значит, не хочешь играть? - угрожающе сказала Акиме, - Ну, тогда мы тебя заставим и выжмем из тебя весь твой фьони!- А может, не надо? - спросила Луна, посмотрев на Трикси с сочувствием, словно не хотела, чтобы сожительница пострадала.- Надо, - отрезала Акиме.- Луну мы тоже заставили, - продолжила Акеми, - Ходит теперь без фьони. Сама виновата - нечего было бегать и прятаться от нас. Но зато теперь она - полноправный член нашей компании! Акиме, тащи зажим, трубочки, колбу и тряпку!
Внезапно позади себя филифьонки услышали голос Оливии Тимофеевны:- Кто тут кого собирается заставлять? Я сама, кого хотите, работать заставлю! Так, Трикси, марш за мной, будешь яблоки собирать! Все остальные отдыхайте, пока я разрешаю!"Спасибо, Оливия Тимофеевна, вы меня спасли!" - думала Трикси. Легким движением лапы Оливия Тимофеевна убрала бутылку с трубочками и развязала Трикси морду. Во рту стоял слабый привкус крови, пыльные локоны с запутавшимся мусором и грязное, потное платье давали о себе знать. Кроме того, Оливия наградила Трикси увесистым подзатыльником, но той было все по барабану. Облегчённо вздохнув, она пошла за начальницей.Трикси протянули красивый ярко-голубой пиджак в миллионе разноцветных блесток и красные штаны. Филифьонка вздохнула с облегчением.