12. Цена мира II (1/1)

Харсин первый шагнул за разблокированную дверь, тут же отклоняя несколько бластерных выстрелов лезвием. Один заряд рикошетом вернулся обратно в стрелка: ещё двое солдат попытались прыгнуть за укрытие, но тела их взмыли в воздух и глухо ударились о стены. Ещё шаг. Снайпер, расположившийся на технических перекрытиях, успел сделать неудачный выстрел, но через несколько секунд оказался погребён в обломках рухнувшей под ним плиты. Очередной шаг был пропитан Силой?— едва видимое глазу движение и алый ситхский клинок уже засверкал за спинами защитников, внося хаос и панику. Следующий за Харсином отряд рассредоточился по помещению, привычно открывая огонь по ослабленным противникам.Когда площадка турболифтов была очищена, штурмовая группа закрепилась на позиции, давая технику возможность проникнуть в системы корабля и получить доступ к управлению подъёмниками. В это время сержант Велпер, старший офицер, вполне ожидаемо подошёл к ситху.—?Какими будут дальнейшие указания? —?парень не слишком отличался по возрасту от самого ученика, и подчинение ещё давалось ему тяжело. Однако, имея выбор между ним и смертью, Велпер выбирал правильный вариант раз за разом.—?Я с небольшим отрядом поднимусь на мостик. Вы?— отвлекаете от меня внимание основных сил в реакторном отсеке, пока я устанавливаю контроль над кораблём.Пауза в четыре секунды перед самоубийственным приказом?— но ответ всегда положительный. Бунтари и трусы на ?Корризе? надолго не задерживаются.—?Есть, милорд.Дарт Аэмис не выглядел как тактический гений: скорее, как случайно выживший на передовой крушитель черепов, но недооценивать его было бы смертельной ошибкой. К присутствию Тёмного лорда Харсин не был готов, и поэтому оставалось только импровизировать. Заставить его разделить силы, выбирать между воздаянием и защитой корабля. Аэмис?— ситх, и не станет спокойно ждать, пока они достигнут какой-либо из целей. Харсин бы не стал. Конечно, лорд будет рассчитывать, что ученик двинется по техническим уровням, и попытается перехватить его на пути к командной палубе. Только идиот предпримет лобовую атаку через центральные турболифты, а идиотам Даэр не покровительствует, это знают все.Чего ни Аэмис, ни Даэр не знают?— насколько полевая тактика ученика отличается от идеально вылизанных планов мастера.***Наверное, Тёмному лорду было обидно за свою ошибку. Возможно, она его даже разозлила, поэтому укреплённые двери палубы сминались как тонкий лист от удушающего количества ненависти. ?Горизонт? с заблокированным курсом двигался в самую гущу сражения, становясь прекрасной мишенью для врага и давая Двадцать третьему заработать ещё одну победу; важно было обеспечить как можно более долгий контроль над этим кораблём. Это Харсин мог.Вернуться живым было скорее бонусом, чем чётко поставленной целью. От предстоящего сражения сводило пальцы и сердце колотилось быстрее. Чувствовался не страх?— нетерпение. Настолько сильное, что хотелось самому сломать эти двери и ринуться навстречу, но Харсин умел ждать. Мастер научил его. Мастер научил его многому, и сейчас пришло время это продемонстрировать.Ослепительно яркая гроздь молний пробилась сквозь зияющую пустоту вместо двери. Харсин успел выставить перед собой меч, поглотивший энергию, но двум защищавшим позицию штурмовикам повезло меньше.—?Думаешь, твой обман что-то решит, мальчишка? —?охриплый голос Дарта Аэмиса был на удивление хладнокровен. Харсин ожидал, что советник нападёт сразу же, но тот, вопреки его предположению, не стал предпринимать никаких враждебных действий и попросту остановился. Сам ученик тоже не сдвинулся с места, замер между ним и остатками своего отряда, удерживающего экипаж в заложниках. —?Тебе многому предстоит научиться. Предстояло бы, если бы интриги твоего мастера не привели тебя сюда.—?Не сказать, что я разочарован, Тёмный лорд,?— Харсину не нравилось промедление и то, что ситх появился один. Значит, реактор они потеряли, но это уже не было важно. —?Я не позволю Вам повлиять на исход этого боя.—?Такой преданный. Такой глупый,?— Аэмис вдруг приподнял почерневшие уголки рта. —?Так слепо доверяешь своему учителю. Думаешь, он всегда честен с тобой?Повелитель не стал дожидаться ответа. Деактивировал меч и… развернулся, уходя обратно в коридор. Словно даже не боялся, что ученик может ударить ему в спину?— просто ждал, что он пойдет следом. Отказ мог быть расценён как слабость, и хоть от этого невысказанного приглашения веяло ловушкой, Харсин отправился за советником.—?Даэр сказал тебе, что сам обучал меня? —?с каким-то плохо скрываемым удовольствием спросил Аэмис, когда они остались одни. Повернувшись и увидев, что молодой ситх стоит ровно в двадцати шагах от него, лорд ещё и смерил его уничижительным взглядом, явно потешаясь над предположением, что это будет настоящая дуэль. —?Конечно, нет. В этом весь он. Обещает безграничное могущество, а на деле лжёт, делая из тебя послушного раба. И стоит хоть на шаг отступиться от его видения?— он бросает все силы, чтобы целая Империя смотрела на тебя как на предателя.Харсин промолчал, полагая, что советник пытается отвлечь его, смутить разум и вложить сомнения. Аэмис же только наклонил голову, показывая скрытый татуировками длинный шрам.—?Сколько раз ты сам попадался на этот его приём?Да, Даэру стоило сказать, если это действительно было правдой. Но у Харсина сейчас были другие мысли. Не терять бдительности. Не давать выбить себя из концентрации. Попытаться сделать это с противником.—?Нисколько,?— безвинно парировал ученик. —?Моя-то голова до сих пор целая.—?Слишком похож на старика,?— ситх скривился, так как колкость его задела. —?Столько пустой гордыни. Столько сил, растраченных на разговоры и интриги. Ситх должен сражаться. Империя должна сражаться. Лорд Даэр замшел в своём дворце, как и Император, и не видит, что происходит с нами. Как мы грызём друг другу глотки, запертые в одной клетке голодные псы! Нам нужна эта война.Больше всего Харсину не нравилось, что он был с ним отчасти согласен. По крайней мере, понимал Аэмиса достаточно хорошо, но для его идей сейчас было не время. Если бы повелитель только принял это, Империя, стала бы куда сильнее, и нужный момент приблизился бы быстрее. Но казалось, что необходимости в единстве не видел никто. Ни Совет, ни Аэмис, ни даже сам Даэр.—?Тогда почему мы до сих пор не сражаемся?—?Потому что ты боишься напасть первым, мальчишка,?— равнодушно констатировал советник. —?Ещё я смотрю на тебя, ощущаю недовольство, согласие и вижу только себя тридцать лет назад. Различие в том, что у меня не было шанса избежать ошибки и последующего разочарования. У тебя?— есть,?— он примирительно вытянул ладонь, закованную в дюрасталевую рукавицу. —?Ты присоединишься ко мне. Получишь титул лорда и возможность забраться ещё выше, если докажешь свою полезность в грядущей войне. Или я просто раздавлю тебя как крошечное насекомое, вставшее у меня на пути.—?Многовато усилий для ученика,?— скептически произнёс Харсин, но зерно сомнений уже было посеяно, и повелитель понял это.—?Я тоже могу быть прагматичным. И просто жажду увидеть лицо Даэра, когда даже ты его покинешь, ибо ненавижу эту проклятую чистокровку всей своей сутью. Давай. Поступи как ситх, а не жалкий лакей.Харсин не чувствовал лжи в его словах. Казалось, Аэмис вообще не умеет лгать. Значит, только предательство сейчас отделяло Харсина той власти, от той ступени, к которой он так страстно стремился с самого первого дня своего обучения. Он солгал бы себе, сказав, что не воспринял предложение серьёзно. Солгал бы, сказав, что не готов был его принять. Мешало всего одно и это даже заставило Харсина рассмеяться.Ему предлагали опять стать трофеем.Поэтому он атаковал первым. До боли сильно сжал рукоять, ускоряясь и выполняя сложную связку формы Джуйо. Аэмис среагировал быстрее, чем предполагал ученик, отклонил каждый манёвр почти механическими движениями, без интереса ступая по кругу и снисходительно наблюдая, как противник пытается найти брешь в его броне. Внезапной контратакой послужили несколько медленных, но невероятно сильных ударов, которые Харсин, тем не менее, выдержал. По лицу советника пробежало что-то, похожее на удивление: вероятно, он рассчитывал, что покончит с этим быстро, и заминка усилила его гнев.—?Болван,?— с презрением выплюнул лорд, исторгая с пальцев молнию. —?Недальновидный, простодушный болван, выбросивший собственную жизнь ради чужих идеалов!—?Слышал и похуже от мастера,?— Харсин увернулся от первой, но второй разряд пронзил руку, оплавив наплечник. Боль показалась невыносимой, но не настолько, чтобы отпустить меч.Он держался уверенно и старался не думать о словах и о могуществе Аэмиса. О том, что каждая его атака была пропитана колоссальной мощью Тёмной стороны, об удивительной его одарённости, из которой годы выковали неуязвимую, разрушительную силу. Харсин зацепился за то, что у него не было права отступать, и сделал это фокусом своих мыслей. Только так он мог не обращать внимания на правду.Правда была в том, что он был лишь учеником, выступившим против Тёмного лорда ситхов. Обученного одним из лучших фехтовальщиков Империи. Выигравшего десятки битв и победившего сотни врагов. Неудивительно, что это становилось заметно, несмотря на приложенные усилия.—?Только откладываешь неизбежное,?— шаги Аэмиса были тяжёлыми, будто весил он полтонны, но Харсину всё равно приходилось двигаться вдвое быстрее, чтобы уклоняться от его атак. Собственные почти не могли достигнуть цели. —?Ты знаешь, что не можешь убить меня. Твой учитель поддавался тебе в поединках. Твои враги были слабы. Ты никогда не видел истинной мощи Тёмной стороны.Видел. Это слово вдруг щёлкнуло вспышкой в сознании, стирая собой всё остальное. Вытянуло воспоминания о часах медитации и о тьме, проникающей в самое сердце. Картина сложилась, словно хитроумная головоломка, последние куски которой наконец-то встали на место.Просто иногда настоящего выбора и нет. Сила давно всё решила, распланировала, и остаётся только пройти по заданному ею курсу и не оступиться.Мощь Тёмной стороны безбрежна, но у всего есть цена.Он не совсем понял, что произошло. Лишь позволил шёпоту в голове стать громче и не увидел грани, когда это шёпот превратился в оглушительный рёв, как злость, боль и гнев сплелись в нечто огромное, тёмное и яростное, что захватило тело и разум, в одно мгновение лишив контроля. Словно теперь он сам был только голосом в собственной голове, а Тёмная Сила?— вырвалась наружу, движимая лишь желанием уничтожать. Алый клинок слепил глаза, сверкая перед ними вспышками: удары выглядели беспорядочными, но Сила направляла их, Сила хотела смерти. Харсин не чувствовал боли, хоть, наверное, и пропускал некоторые выпады и молнии Аэмиса, но вместо этого ощущал, как распадается собственный дух, и тьма пожирает изнутри и снаружи, запирая его в своём же разуме. Даже когда огромная фигура Тёмного советника упала на колено, рука Харсина продолжала неистово обрушивать на неё клинок, рассыпая искры по обожжённым пластинам.В неразборчивых огненно-кровавых всполохах мелькнул остекленевший глаз Дарта Аэмиса, всё ещё хранивший испытанное лордом замешательство. Повергло в него собственное поражение или чудовищное в своей силе проявление Тёмной Ярости, которому он стал свидетелем?— советник уже бы не ответил. И это было последнее воспоминание Харсина.***—?Всего лишь три ребра, милый,?— Гила тихо смеётся, вводя иглу под кожу. —?Пожалел сегодня?—?Мастер никогда не жалеет меня,?— он плотно сжимает зубы, когда металл касается кости. —?Просто лучше научился маневрировать.Гила качает головой с утомлённым вздохом. Она многого не понимает, но он никогда не слышит от неё осуждения их пути, их традиций. Она принимает их как данность?— такая уж у неё понимающая душа. Но Гила делает всё, что в её силах?— ворчит, перебирая его только отросшие волосы, пока дроид готовит препарат, успокаивающе целует в висок, словно ребёнка, прежде чем начать инъекцию. Она делает для него больше, чем думает, но он никогда не сможет подобрать правильных слов, чтобы выразить это.—?Точно не нужен анестетик? —?Гила легко поглаживает его по груди, пока вводится остеовосстановитель. —?А то могу обколоть так, что до утра пальцев чувствовать не будешь.—?Нет,?— он чуть улыбается. —?Боль тоже своего рода дар. Мотивация.Сознание отчаянно сопротивлялось тому, чтобы возвращаться из этого полусна-полувоспоминания, но великим усилием воли Харсин заставил себя открыть глаза. Было похоже, что всё его тело развалилось на тысячи осколков, и только боль впивающимися в плоть нитями удерживает их вместе. Всё то, что он испытывал до этого, не было ею?— лишь жалкими тенями: это ситх понял быстро. Но потом какой-то чужеродный прилив теплоты вызвал практически мгновенное онемение, и ощущения отступили, позволив обратить внимание на другие. Лёгкая вибрация выдавала нахождение на корабле, ровные белые линии подсветки?— медотсек. Харсин бы с удовольствием продолжил бесцельно созерцать эти линии ещё час или два, но кое-кто знакомый находился рядом и ждал, пока он соизволит повернуться.—?Когда ты обещаешь во всём разобраться, а затем бросаешь бой на капитана и ввязываешься в дуэль с Тёмным советником?— это… огорчает,?— лорд Даэр стоял, привычно сцепив руки за спиной, и бесстрастно рассматривал своего ученика.Если бы повелитель был действительно недоволен, они бы сейчас не разговаривали. Взгляд Харсина отчаянно цеплялся за каждое движение его мимики, стараясь подметить настроение или мысли. Лицо чистокровного было непроницаемым.—?Я бы порекомендовал Молнию Силы, однако сомневаюсь, что Вы найдёте на мне живое место,?— съязвил ученик, пытаясь пересилить неприятные ощущения, которые мешали выталкивать из себя слова.—?Твоё счастье, что Рэндон оказался компетентен. И я всё ещё могу отключить систему жизнеобеспечения,?— на почти чёрных губах не было и тени улыбки.Харсин пошевелил рукой, убеждаясь, что повелитель не солгал и в предплечье действительно вонзаются несколько игл.—?Простите, мастер,?— он попытался сделать глубокий вдох, но понял, что едва может ухватить глоток воздуха: скорее всего, последствия молний Аэмиса. Поединок он почти не помнил, но мёртвый глаз советника прочно впечатался в память. —?Я ведь убил его?—?Да.—?Я займу его место?—?Нет. Никто не посадит ученика в Совет.Харсин отвёл взгляд. Конечно, не стоило слишком на это надеяться, но прецеденты же были, и не раз. Убийство предшественника вообще много кому открывало двери и являлось в какой-то мере предметом гордости среди ситхов. Сам Харсин был уверен, что если ты смог такое исполнить, то достоин занять освободившуюся должность. Даэр это мнение, видимо, не разделял.—?Он предал Империю,?— заметил ученик. —?Людей, которые присягнули ему. Императора.—?Разве? Если верить рапортам, Дарт Аэмис погиб в бою, защищая её. Совет уже распорядился установить стелу на площади,?— медленно и убедительно выговорил лорд.Сил хватило на пренебрежительный смешок.—?Несправедливо.—?Это ситхская политика. Она никогда не бывает справедливой.Мастер не стал пускаться в рассуждения. Харсину показалось, что не из снисхождения к его состоянию, в котором воспринимать информацию было тяжело, а просто потому, что он не хочет говорить то, что должен сказать.—?Почему ты отказался? —?вдруг спросил он.—?От…—?Не делай из меня дурака. Мне было бы стыдно за Аэмиса, не умерь он свою кровожадность и не предложи тебе альтернативу.—?Не смог побороть собственную гордыню.Даэр лишь на секунду прикрыл глаза, скрыв осуждение.—?Тебя отправят в медцентр на Дромунд-Каасе. Потом ты вернёшься к своим обязанностям. И хоть лично я считаю это поспешным, тебе был дарован титул лорда. Формально ты больше не мой ученик, но не думай, что это многое меняет?— кроме того, что отвечать за свои действия тебе придётся самому и не только передо мной. —?Его надбровные наросты дернулись, и лицо приобрело мрачное выражение. —?Тебе также надлежит отказаться от имени. Подумай над новым. Времени у тебя достаточно.В отражении хромированного поручня ярко горели алые угли, смотря на Харсина то ли с жалостью, то ли насмешкой. Переплетения почти пепельной кожи и тёмных пятен размывались в металле, и, наверное, к лучшему. Тёмная Сторона взяла много, но Харсин не испытывал сожалений. Он всё-таки стал повелителем ситхов, и заплаченная за это цена не могла быть слишком высокой. Молодой лорд довольно улыбнулся, позволяя этому чувству победы, достижения цели заполнить собой сознание.—?Марр. Да, думаю, теперь подойдёт.**