1. Последнее испытание (1/1)

Академия начинала тяготить словно архив, все файлы в котором уже изучены. Движения отработаны до безупречности. Кодекс впечатался в память до последней буквы. Но надзиратель Маора никак не инициировала испытания, заставляла повторять одно и тоже день за днём, пока злость не становилась невыносимой и не толкала кого-то из группы на ошибку. ?Не готовы?,?— с торжествующей ухмылкой заключала она, и тогда для всех всё начиналось заново. Каждое утро Харсин просыпался с мыслью и даже надеждой, что сегодня точно прибудет какой-нибудь высокопоставленный ситх, обратит на него внимание и тогда у надзирателя просто не останется выбора. Аколиту было чем его привлечь: в стенах Академии уже оставалось не так много учеников и инструкторов, способных соперничать с ним в спаррингах. Таких директор всегда берёг для лучших. В его группе было двенадцать человек, но теперь их осталось только четверо: не всё здесь упиралось в талант и одарённость Силой. Жестокие интриги и едва прикрытые попытки убийства унесли куда больше жизней, чем организованные наставниками поединки. Харсину, как он верил, повезло не только с природными способностями, но ещё и с интеллектом?— до смешного наивные заговоры других аколитов, стремящихся вывести сильного ученика из игры, он пресекал раньше, чем ?коварный? план вступал в силу. Ему эти тайные столкновения приносили мало удовольствия, но по-другому в Академии выжить было нельзя. Здесь нет друзей?— только временные союзники. И если надзиратели замечали, что отношения приобретают личный оттенок?— на следующий день послушники встречались уже на арене, с которой уходил кто-то один. Но обычно об удаче попробовать себя в бою насмерть можно было лишь мечтать.И ещё одно полное ожиданий утро.?Вставайте, ленивые отродья!??— громогласный голос надзирателя Маоры эхом проносится по комнате ровно в пять. Её обычная утренняя фраза. Впрочем, не самая дурная на свете: хоть Маора и не целовала их в задницу, как персональные наставники своих родовитых воспитанников (да и вообще, по мнению Харсина, была той ещё стервой), но относилась куда лучше, чем большинство других надзирателей, приставленных к отпрыскам горожан и мелких офицеров.Маора терпеливо стоит в дверях, занимая своей широкоплечей фигурой весь проход, ждёт, пока злые и продрогшие от ледяного душа послушники вернутся обратно в комнату. Ведёт во внутренний двор. Не обращает никакого внимания на моросящий дождь, и Харсин уже тоже. На Дромунд-Каасе не бывает другой погоды: дождь либо идёт, либо скоро начнётся. Как и остальные аколиты, Харсин опускается перед надзирательницей на сырую плиту. Место всегда одно и то же, поэтому ему кажется, что борозды в камне на всю жизнь отпечатались на коленях. Впереди три часа медитации с повторением Кодекса. Потом, если никто не разозлит Маору?— завтрак. После него?— пять часов на тренировки и спарринги (или шесть-десять, если разозлить Маору). Вторую половину дня занимает философия и базовое обучение, чтобы будущие лорды ситхов не становились посмешищем перед офицерами и хотя бы отличали истребитель от бомбардировщика. Вечером (если до сих пор никто не разозлил Маору) будет несколько свободных часов, которые рекомендуется провести в библиотеке или на тренировочной площадке, но послушникам куда интереснее караулить девиц у общих душевых и отбирать кредитные чипы у тех, кто послабее. Впрочем, насладиться свободным временем удаётся крайне редко: Маору стабильно кто-то злит каждый день и сутки сливаются в единое непрекращающееся ощущение голода, боли и усталости.Ещё одно утро.Душ. Медитация. Снова без завтрака сегодня, потому что болван Расго опять споткнулся на Кодексе. Харсин про себя поклялся, что вырвет ему язык, если ещё хоть раз останется голодным из-за этого косноязычного идиота. Колени болели от стылых камней площадки, желудок сводило, крупные ледяные капли, падающие на обритый затылок, не давали сконцентрироваться, и только злость на Расго помогала выдержать доставшиеся телу испытания, разливаясь по нервам и согревая мыслями о расплате озябшие конечности.—?Ты.Увлёкшись потоками собственного негодования Харсин не заметил, как Маора оказалась прямо перед ним.—?Да, надзиратель? —?аколит не поднял на нее глаз, чтобы она не сочла это вызовом, но всё равно получил звонкую пощечину.—?Кончай делать вид, что понимаешь суть учения, а не ублажаешь себя фантазиями.Росток гнева заставил его шумно скрипнуть зубами, за что аколит тут же получил от Маоры весьма ощутимый удар короткой дубинкой. Под туникой спина Харсина перманентно была глубокого фиолетово-синего цвета, как у проклятого чисса, но боль давно стала настолько привычным состоянием, что кроме кратковременной вспышки в сознании он, казалось, ничего не почувствовал.—?Твои финальные испытания через три дня,?— сухо добавила женщина. —?Постарайся не опозорить меня перед всей Академией и своим будущим мастером.—?Кто он, надзиратель? —?за вопрос можно было получить дубинкой ещё раз, но информация стоила того. К счастью, Маора оказалась в хорошем расположении духа, поскольку её тон стал заметно теплее.—?Дарт Аэмис будет твоим наставником, если ты пройдёшь их. Он?— член Тёмного Совета и возглавляет Пирамиду наступления. Если через три дня нас обоих не казнят из-за твоего провала, может быть даже когда-нибудь унаследуешь его место.Ещё бы она была в плохом настроении?— Тёмный Советник обратил внимание на её питомца. Такая честь сулила ей кучу благ и признания. Возможно она стала бы отбирать для него и других аколитов и возвысилась бы в рангах Академии очень высоко. Но мысли о собственном вознесении в Совет грели куда больше, чем карьерный рост надзирательницы. Он, сидящий среди величайших ситхов Империи, отвечающий только перед Императором… Пришлось сильно постараться, чтобы скрыть мечтательную улыбку.Три дня?— не такой большой срок, по сравнению с вечностью в этих стенах. Но, как оказалось, достаточный, чтобы всё пошло наперекосяк.***Утро следующего дня началось прекрасно: Расго ни разу не запнулся, поэтому до завтрака они всё же дотянули, тренировка тоже прошла довольно сносно. Группа почти приступила к парным поединкам, но подготовку прервал внезапно появившийся гость. Его трудно было проигнорировать или не заметить?— так выделялся он на фоне окружающего пейзажа. Ситх-чистокровка, чья стать и красота не ускользнула даже от не слишком привечающего их расу Харсина. Наверное, ему было около сорока; высокий, с отливающей пурпуром тёмной кожей, чёрными, безупречно остриженными волосами и пронзительно-жёлтыми маленькими глазами. Знатное происхождение ситха было очевидно: идеально выглаженная и дорогая на вид мантия, богато украшенная рукоять меча, многочисленные резные кольца в переносице и нескрываемое чувство превосходства над окружающими. Он не был похож на воина?— скорее на дипломата, который предаётся праздному образу жизни между просьбами-поручениями вышестоящего лорда, и поэтому этот франт Харсину сразу не понравился. Зато Маора, кажется, стала дышать через раз и тут же выстроила учеников, одним взглядом напоминая о том, как следует вести себя в присутствии повелителя.—?Надзирательница,?— гость галантным кивком поприветствовал женщину, окончательно растопив этим жестом её сердце, поскольку моргать Маора тоже почти перестала. Голос ситха был низким, бархатным и завораживающе плавным.—?Лорд Даэр,?— она почтительно склонилась. —?Вы давно не радовали нас своими визитами.—?Дела занимают всё моё время,?— виновато улыбнулся ситх. —?Тем не менее, я здесь не из досужего желания понаблюдать за растущими плодами Вашего труда. Ваш воспитанник подвёл меня.От Харсина не ускользнуло то, как могучая фигура Маоры вдруг сжалась. Грозная и жестокая надзирательница поникла, словно провинившаяся ученица, но через секунду вновь расправила плечи и невозмутимо спросила:—?Желаете взять нового ученика, милорд?—?Пожалуй. Я присматривался ко многим аколитам, но Вам, Маора, почему-то всегда достаются самые занимательные экземпляры. Сколько в вашей группе?—?Четверо. Вот эти двое,?— она указала на Расго и Харсина,?— не так плохо управляются с оружием, но философия для них?— тёмный лес. Вон тому?— Нису, хорошо даётся понимание Кодекса, но он слишком медлительный, когда дело доходит до спаррингов. А этот?— Альврин — лучший боец в группе, и довольно быстро соображает.?Лгунья?,?— подумал про себя Харсин. Все знают, что Альврин и вполовину не так хорош, как он. Но ума у него было не отнять, это правда. Как и у Харсина. Аколит быстро понял, чего добивается надзирательница: пытается отвести от него внимание чистокровки, чтобы не вступать в конфликт с Дартом Аэмисом. Оставалось лишь надеяться, что пристально разглядывающий их лорд не заметил возмущённого огонька в его глазах.—?Их испытания через два дня,?— поспешила добавить Маора. —?Буду рада, если Вы почтите нас своим присутствием.—?Их испытания пройдут сейчас, надзирательница,?— мягко ответил Даэр. —?Сегодня меня уже не будет на Дромунд-Каасе, поэтому директор согласился провести их немеделенно. Поставьте вон того, рыжего, с щуплым, а этого своего фаворита вон с тем, со злобным взглядом,?— он кивнул на Харсина.Благодаря этому выскочке ярость в аколите вспыхнула задолго до начала боёв и поддерживала на протяжении всей дуэли. Альврин был не слишком опасным противником, но Харсин намеренно тянул время, ожидая окончания поединка Расго и Ниса. Ситх наверняка выберет первого победителя, поэтому после того, как Расго нанёс смертельный удар, Харсин покрутился еще пару минут для вида и несколькими мощными выпадами завершил бой. Повернувшись к наблюдателям он заметил, как разочарованно кривится лицо Даэра, и как контрастирует с ним каменное выражение Маоры.—?Какое… удручающее зрелище,?— наконец вздохнул ситх. —?И это наша молодая поросль, моя дорогая Маора? Бесталанные щенки, размахивающие мечами, словно варвары палками.—?Согласна,?— надзирательнице, кажется, польстило, что повелитель поставил её на один уровень с собой. —?Но я вижу потенциал. Возможно, под руководством опытного наставника из них выйдет что-то путное.—?И то верно. Ты, угрюмый,?— ситх вдруг повернулся к Харсину. —?Собирай вещи и через час жди меня у врат в Академию. Мне нужно закончить кое-какие дела.Маора стремительно побледнела, и, как показалось юноше, едва заставила себя открыть рот.—?Я… я не могу отдать Вам его,?— сказала она с несвойственной ей растерянностью.—?Ты… что? —?от успокаивающе плавного голоса Даэра не осталось и следа, зато появившиеся в нём гневные ноты заставили поёжиться даже Харсина.—?Дарт Аэмис сказал, что возьмёт этого ученика,?— женщина низко склонила голову, продолжив вполголоса и без особых иллюзий на благополучный исход. —?Прошу, не заставляйте меня идти против Тёмного Советника.—?У тебя только один авторитет?— директор Академии,?— сурово ответил Даэр. —?И он позволил мне выбрать любого аколита. Я забираю этого.В этот момент Харсин с ужасом понял, что ситуация становится непоправимой. Возмущение бурлило внутри, но он даже не знал, что может сказать или сделать. Вся его надежда была направлена на действия надзирательницы. Ведь не пойдёт же она на поводу у какого-то знатного гада? Маора, с которой даже директор старался лишний раз не связываться?—?Как пожелаете, повелитель,?— она тяжело сглотнула, сжав губы до белизны, и жестом отослала учеников. Расго поклонился и ушёл с площадки, но Харсин не сдвинулся с места. На его глазах рушился целый мир, и он не мог просто на это смотреть.—?Нет,?— упрямо заявил аколит, заставив обоих вытянуться в удивлении. —?Вы не вынудите меня пойти.—?Я не помню, чтобы кто-то позволял тебе говорить, ученик,?— лорд выглядел не слишком довольным его дерзостью.—?Я буду учеником Тёмного Советника, а не телохранителем очередного дипломата! —?со злостью выкрикнул юноша, принимая угрожающую позу, словно готовился к бою. На Даэра это, однако, не произвело никакого впечатления.—?С духом-то щенок оказался,?— холодно усмехнулся ситх, уходя. —?Не опаздывай.Харсин было кинулся ему вслед, однако дорогу преградила Маора, вместо дубинки снявшая с пояса свой световой меч. Она быстро прошагала на дистанцию атаки, но вместо того, чтобы воспользоваться оружием внезапно сжала кулак, и весь воздух в легких ученика застыл. Надзирательница всегда была сильной, но сейчас ярость делала её Хватку чудовищно болезненной и неразбиваемой.—?Послушай сюда,?— процедила сквозь зубы женщина, подступив так близко, что их носы едва не соприкасались. —?Сейчас ты заткнёшься, пойдёшь к вратам и будешь ждать там своего нового мастера. Ты больше никогда не станешь учеником Аэмиса, понимаешь? Твоя жизнь, моя жизнь?— они ничто для лордов, поэтому, пока не можешь подтвердить свою дерзость действием?— молчи и делай, что говорят,?— Маора разжала пальцы и Харсин отшатнулся, глубоко вбирая воздух в легкие. —?В конце концов, лорд Даэр?— не самое худшее, что могло с тобой произойти,?— добавила она с какой-то успокаивающей интонацией. —?Я знаю, что он близок к императорскому двору и всё же имеет вес.—?Я не желаю ходить по пятам за напыщенным аристократом,?— гневно выговорил ученик. —?Вы знаете, надзиратель?— я рождён для битв. Сколько из них я увижу, таскаясь за ним по приёмам?—?Мы не всегда начинаем с выигрышной позиции. Используй то, что есть,?— строго ответила Маора. —?Лорд Аэмис не простит того, что я подвела его, но у тебя ещё есть выход. И не доверяй Даэру?— эта змея куда опаснее, чем хочет казаться.—?Я убью его,?— прошипел юноша, сжимая кулаки.—?Идиот,?— выругалась она. —?Даже если ты каким-то чудом убьёшь его, лорд Аэмис больше не возьмёт тебя в ученики. Оставь фантазии. Прими ситуацию, и извлеки из неё максимум пользы.Харсин вежливо поклонился и покинул надзирательницу в ужасно потерянных чувствах. Вещей у него было не так много, поэтому собрался он быстро и оставшиеся сорок минут провёл под ливнем, ожидая своего наставника. Даже имя его уже вызывало тошнотворную ненависть. Грела лишь мысль, что однажды эта чистокровка поплатится за его разрушенное будущее.—?Великая Сила, ты и вправду похож на брошенного щенка,?— Даэр подошёл к нему, снисходительно разглядывая злобные угольки под капюшоном. —?До навеса-то дойти не догадался?—?Вы сказали ждать у ворот… мастер,?— буркнул Харсин, плетясь за ним на посадочную площадку.—?Если бы мне нужен был дуболом, я бы взял Расго,?— спокойно ответил ситх. —?Думаешь, я не заметил, как ты намеренно затягивал бой, чтобы… как вы там это говорите, ?не отсвечивать??—?Хотел на это надеяться,?— холодно парировал ученик. —?Куда мы направляемся?—?Это не твоё дело.—?Я имею право знать.Даэр вдруг остановился. Он не изменил позы, не обнажил оружия, но что-то в нём испугало Харсина, заставило воспринять угрозу серьёзно. Голос мастера завибрировал так, что пробрал до костей не хуже промозглой погоды.—?У тебя пока нет прав, ученик. И если я услышу ещё хоть одно слово до того, как мы окажемся на борту?— ты пожалеешь, что пережил испытания.