Глава 16. Конец. (2/2)
Блондин всхлипнул, не стесняясь, и закусил нижнюю губу, его подбородок дрожал, когда он пытался затолкать обратно рвущиеся стенания.
- Сасори... очнись, пожалуйста, посмотри на меня, - молил он, привстав со стула и заглядывая в безжизненное лицо. Ответом ему было только размеренное «пип... пип...»Наплевав на все правила больницы, Дей обошел кровать со стороны, где не было проводов, и забрался под одеяло, прижавшись лбом к острому плечу кукольника. Он обнял его одной рукой и нервно гладил его предплечье, словно хотел проделать там дыру.
- Сасори, почему ты не отвечаешь?.. Я же здесь, я вернулся... к тебе, ты дурак, - всхлипывал блондин, - ты обязан был... дождаться меня! Так какого черта...Слова мешались с всхлипами и криками, когда он внезапно принимался легонько колотить по его плечу, задевая провода.
Прошло несколько часов, Дея клонило в сон, он то проваливался в беспокойные кошмары, то снова приходил в себя и непременно начинал разговаривать с безмолвным кукольником.
Пару раз он поднимался и доставал из рюкзака, который ему, наконец, вернули вместе с ботинками, что-нибудь из еды, быстро перекусывал и снова возвращался на свой пост. После обеда Сасори шевельнул рукой, и Дей поднял такой переполох среди врачей, что они даже пригрозили прогнать его, если он не прекратит разводить панику. Под вечер он снова потерял сознание, а затем, едва очнувшись, тихо прокрался мимо заснувшего за столом санитара, и снова бросился, по уже знакомому пути, в палату кукольника. На следующий день к нему несколько раз подходили медсестры, пытаясь заговорить или убедить его немного отдохнуть, прибегая даже к шантажу, но он просто игнорировал все их потуги, раскрывая рот только в присутствии лечащего врача, лицо которого с каждым посещением хмурилось все сильнее.Под вечер второго дня, когда Дейдара, словно потеряв рассудок, просто сидел и смотрел на едва вздымающиеся крылья носа на бледном лице, и с маниакальным упорством гладил ладонь Сасори пальцем, что-то вдруг произошло. Глазные яблоки заметались под веками, показания приборов изменились, и, пока блондин пытался расшифровать, что же эти цифры должны значить, и уже собрался бежать за врачами, чужие пальцы чуть сжали его руку.Казалось, он перестал дышать, кровь застыла, а сердце остановилось в те несколько коротких мгновений, пока он поворачивался обратно. Его глаза наткнулись на тусклый взгляд из-под полуопущенных век.
- Сасори, - только и смог выдохнуть блондин, чувствуя, что выглядит сейчас безумно нелепо – его губы невольно растянулись в улыбку, хотя эмоции были на пределе и готовы были вылиться из него неслабой истерикой.- Дей... ты здесь, - лицо кукольника слегка преобразилось, озарившись болезненно-счастливой улыбкой, от вида которой только сильнее захотелось зарыдать.
- Сасори, - Дей чуть ли не рухнул на него, успев вовремя притормозить руками, и обнял парня. – Ты очнулся!.. Очнулся... Я люблю тебя, о боги, как же я люблю тебя...Кукольник тоже приподнял руку,запуская ее в волосы на затылке блондина.- Что-то не так...- Я постригся, парики плохо сидели на длинных волосах.- От тебя воняет...- Ты тоже не цветами пахнешь, придурок, - негромко засмеялся Дей ему на ухо, продолжая прижиматься к нему в не самой удобной позе.
- Гарью...- Я сжег твой дом, ты знаешь?..
- Я тоже люблю тебя, Дей, люблю...
Это оказалось последней каплей, потому что блондин больше не мог сдерживаться, щекой чувствуя, как из уголка глаз его кукольника покатились горячие слезы, из-за обостренных ощущений казалось, что они прямо-таки прожигают себе путь, бороздя кожу.
- Дей, прости?..- О чем ты, Сасори, это все неважно сейчас, совсем неважно...- Нет... – и без того слабый голос стал каким-то ломким, Дейдара отстранился, подозрительно глядя на него, - в тумбочке тетрадь... Де-ей, прости-и...- За что? – блондин непонимающе качнул головой, сжимая его руку.- Я снова тебя оставлю... но мы встретимся, обещаю, даже если...- ... придется прождать вечность? Ты говоришь, как герой фильма, - всхлипнул Дей, отрицательно мотая головой. – Сасори, не оставляй меня, прекрати снова это делать, ну хватит, ты же только очнулся, это не смешно...Снова мотая головой, юноша нес какой-то бред, смотря кукольнику прямо в глаза, видя, как затухает его взгляд и понимая, что тому совершенно не до шуток. Дей схватился за кнопку вызова врача и начал лихорадочно жать на нее.- Дей, я люблю тебя, - медленно, словно смакуя фразу, произнес Сасори, и его лицо исказилось от безуспешно сдерживаемых слез. – Я не хочу уходить, Дей...- Все хорошо, сейчас, все будет хорошо, продержись еще немного, - уговаривал его блондин, постоянно оглядываясь на дверь, за которой уже слышался топот.«Пип...»Сасори как-то рвано выдохнул, чуть прикрыв глаза, и сильнее сжал руку Дея.«Пип...»Сердце ударило как-то чересчур сильно, отдаваясь эхом в голове, когда пришло осознание, что прибор все еще молчит.«Пип...»- Сасори... Сасори? Сасори! – завопил Дейдара, сжимая пальцы кукольника. Его губы как-то неестественно посинели, и он прикрыл глаза, чуть дернув уголком губ.«Пиииии...»Дверь распахнулась, раздался гул голосов, заглушая собственный вопль Дея, и его, неосознанно сопротивляющегося, насильно оттащили от кровати. Наверное, он еще никогда в жизни так не кричал, до боли в горле, никогда в жизни он так безуспешно не вырывался из схвативших его рук, не обращая внимания ни на что и ни на кого. И никогда еще охватившая его темнота не была так желанна, но так некстати.***- Сасори, а как ты думаешь, что там? – Дей поднял свободную руку к небу, произвольно очерчивая контур какого-то скопления звезд. Пальцы второй руки были переплетены с рукой кукольника, который изредка поглаживал его ладонь своим большим пальцем. Рядом с ними шумел океан, слизывая с берега песок.- Не знаю, Дей, пока не знаю, - блондин понял, что юноша улыбается, что бывало с ним довольно редко, и тоже улыбнулся.
Кукольник приподнялся на локте и легким движением перекинул ногу через Дея, садясь верхом. Тот игриво приподнял бровь и, крепче сжав его руку, чуть потянул на себя.- Знаешь, Дейдара, - он задумчиво склонил голову на бок так, что его красная челка упала на глаза, - возможно, там мы, наконец, сможем быть вместе.
- Почему мы не можем быть вместе сейчас? Я хочу пойти с тобой! – игривость на лице блондина сменилось нервной озабоченностью.
- Нет, Дей, еще рано, - Сасори склонился к нему, утыкаясь носом в его щеку. – Там мы обязательно встретимся, но я пойду первым, хорошо?- Ничего не хорошо! – упрямо возразил блондин, прижимая его к себе второй рукой.
- Не капризничай, Дейдара, - тон заметно посуровел, - мы будем там, вместе, но чуть позже. Но я дождусь тебя, не волнуйся.
- Сасори, ты снова собираешься удрать от меня?!
- Я всегда рядом, придурок, - усмехнулся красноволосый и оттолкнулся от земли рукой. – Мне пора.
- Нет, Сасори, - слезы жгли глаза, но Дейдара мужественно сдерживал их.- Отпусти мою руку, - улыбнулся кукольник, - ну давай, сам. Я буду ждать тебя, сколько понадобится.Дейдара несмело разжал руку, чувствуя, как длинные пальцы выскальзывают из его ладоней.- Теперь тебе тоже пора. И больше не делай глупостей, иначе я серьезно разозлюсь, - чуть прищурился Сасори и помог Дейдаре подняться с песка.
- Я люблю тебя, не забывай это, - кукольник приблизился к нему и легонько поцеловал в губы, а затем сделал шаг назад и...- Кажется, он очнулся.- Ну и заставил ты нас, поволноваться, пацан. Зачем было из окна-то бросаться? – кто-то досадливо поцокал над ним и, проделав какие-то махинации вне пределов видимости, отошел.
- А ты чего рыдаешь? Вон отсюда, сочувствующая, готовь историю болезни.Шаги удалились.
Дейдара смотрел в белый потолок больничной палаты и ни о чем не думал. Он едва помнил, как в охватившем его беспамятстве после слов «время смерти», вырвался из рук санитаров и бросился, куда глаза глядят, картинки кусочками мозаики поочередно всплывали в мозгу. Блондин даже не попытался пошевелиться, потому что и так было понятно, что он переломал себе немало костей. Даже шею повернуть он не мог – врачи и ее зафиксировали какой-то мудреной штукой, впрочем, как и обе руки. И есть теперь, наверное, придется с ложечки, и ходить заново учиться, лучше бы он просто умер без мучений. А, нет... ведь тогда Сасори разозлится. Нужно непременно заново научиться и ходить, и есть, и побыстрее прожить уже эту жизнь. Он ведь пообещал ждать, а значит, они точно встретятся.