День десятый. Особняк Клауса. И снова погром на кухне... (VERY HOT) (1/1)

Тем временем на кухню тоже требовалось подать горячую воду, ибо холодное напряжение между двумя людьми, находящимися на ней, зашкаливало за низшую отметину. Элайдже и Кэтрин удавалось достичь такого результата в абсолютной тишине, которую они создавали своим гробовым молчанием. И Кэтрин на этот раз решила не лезть на рожон, так как всеми фибрами ощущала, насколько был ее вожатый недоволен и зол.- Скала вернулась, - пробормотала девушка, вытирая стол и косясь на складывающего на свои места уже чистую и вымытую посуду мужчину.Уборка кухни, на которой они учудили погром, теперь подходила к концу, и теперь им вряд ли бы предстояло провести вечер в компании друг друга. А судя по гробовой тишине, он скорее проходил бы в непосредственной дальности. Попыталась разрядить обстановку первая конечно же Кэтрин, но совсем нетипичным для себя образом. Тем не менее, требовалось сделать это как можно быстрей, потому что Элайджа уже вытирал руки о полотенце и явно намеревался в такой же молчаливой манере покинуть кухню.- Знаете, Элайджа… - тихо заговорила она, остановив мужчину своим обращением в двух шагах от выхода из комнаты, - я ведь соврала… я совершенно не умею готовить…. – Говорить Кэтрин о своих недостатках, еще и так честно и открыто, было совсем непросто, от чего она сильно покраснела и закусила губу.Элайджа медленно повернулся лицом к девушке и смерил ее взглядом с ног до головы. Ничего хорошего этот строгий и холодный взгляд не предвещал.- Скажи мне лучше, Кэтрин, когда ты НЕ соврала, - отчеканил он и, круто развернувшись на пятках, вновь двинулся к двери. Он и сам не знал, почему он был в этот момент так раздражен и напряжен, ведь он не привык обычно язвить людям, разговаривать намеками или делать что-либо тому подобное. Но эта фурия делала из него абсолютно другого человека, и сейчас он хотел уйти подальше, не столько от Кэтрин, а сколько от своего собственного второго ?Я?, нарушившего в последнее время изрядно большое количество правил и принципов первого ?Я?. Смел ли он думать, что ему позволят сейчас сделать это просто так? Лишь на секунду… Впрочем она очень быстро прошла и, к сожалению или к счастью, кареглазая бестия успела взбеситься и схватить тарелку за этот короткий промежуток времени. Собственно эта тарелка, так громко и неожиданно разбившаяся об пол, и остановила старшего вожатого и заставила выйти его из себя. Снова круто и стремительно развернувшись в обратную сторону, он увидел множество керамических осколков на полу и Кэтрин, стоящую над ними, которая изменилась в мгновение ока и приняла свой почти что обычный вид. На него теперь смотрела пара карих глаз, наполненных яростью, возмущением, дерзостью, всем тем, чем была так полна эмоциональная натура Кэтрин. Ее волнистые роскошные волосы, казалось увеличились в объеме, пытаясь встать дыбом, а в запущенной руке уже была приготовлена вторая тарелка. Он и сам был сейчас готов что-нибудь разбить, но все-таки успел подумать о хозяине этого дома, кухни и посуды в частности. А точнее там нужно было думать скорее о выражении лица Клауса, который бы узнал, что лишился нескольких своих столовых приборов из набора.- Ты себе что позволяешь?? – Подлетел к девушке Элайджа, выхватывая из ее рук тарелку и кладя ее обратно в стопку, стоящую на столе. От такого выпада Кэтрин аж чуть-чуть прогнулась назад, но не отошла.- А Вы? - сверкнула она глазами, выпрямляясь обратно и заставляя Элайджу пятиться назад, - Вы!! – тыкала пальцем она в его грудь, - Вы себе что позволяете?? Уличаете меня во вранье, хотя я с Вами всегда была предельно честна и всегда открыто показывала себя и свои чувства! – Выпалила, наконец, она и тут же замолчала, переводя дыхание, чтобы немного остыть. Кэтрин казалось, что все же она чуть не сболтнула лишнего. Хотя это лишнее как раз и заинтересовало Элайджу.- Какие чувства? – Просто спросил он, понимая конечно, что эта девушка с огнем в глазах имела в виду, но желая от нее самой услышать все эти слова.- Неизменное чувство того, что вы все-таки ужасно танцуете и ужасно делаете искусственное дыхание! – Неожиданно выпалила она на свой страх и риск и решила не ждать реакции Элайджи, в глазах которого уже начинали плясать маленькие огоньки, и двинулась стремительным шагом к выходу из кухни. Но мужчина оказался быстрее и перегородил ей путь прямо у двери, расставив и уперев руки в проем. Кэтрин только фыркнула и отвернулась от него, избегая взгляда, который мог вывести на чистую воду любого. А она не желала больше болтать о том, что испытывала что-то к своему собственному старшему вожатому. Гордость брала свое. Тем не менее, эта гордость снова начала сдавать позиции, когда девушка почувствовала на своих плечах теплые и сильные руки, что заставило ее повернуться и снова встретиться лицом к лицу с ним…- Кэтрин, - внимательно и по-доброму смотрел в ее глаза Элайджа пытаясь смягчить фурию так же, как совсем недавно она пыталась смягчить его самого, - Ну неужели ты настолько обо мне плохо думаешь? Во всем…- Не знаю, - стремительно и язвительно бросила она, отводя свой взгляд.- Хм, - задумался он, убирая свои руки с хрупких плеч девушки, - у меня есть возможность как-то реабилитироваться?- Делайте что хотите, - махнула рукой Кэтрин, и не подозревая, что произнесла кодовую фразу. Элайджа, всегда следующий своим железно поставленным принципам иногда тоже нуждался в свободе действий. И так, как, наверное, никто другой. Он и сам разрешил своим друзьям буквально вчера делать все, что они пожелают, окончательно закрыв глаза на поцелуи Деймона с Еленой, на то, что Стефан открыто показывал свою симпатию к Бонни и на то, что его собственный братец так открыто и каждый день ревновал Кэролайн к каждому столбу. А что же оставалось делать ему? Ждать того человека, который бы тоже развязал его руки. Он и сам еще не понимал, каким счастьем было, что этим человеком была сама Кэтрин.- Что ж. Кто-то должен был мне это сказать. - Вздохнул он и внезапно схватил девушку за талию, прижимая ее к себе.Сказать, что Кэтрин в тот момент просто опешила от такой неожиданности, было мало. Нет, она не сопротивлялась и не вырывалась, как это делала Бонни в этот момент, находясь рядом со Стефаном… Или как это делала Елена около недели назад перед поцелуем с Деймоном. Она ничего этого не делала, просто потому что в душе она этого слишком сильно ждала, а в момент уже почти полностью потерянной надежды ей осталось только испытать шок, который затормаживал любую эмоцию и реакцию. Хотя пора…пора было уже раскрывать губы навстречу губам Элайджи, который так быстро приближал свое лицо к ее. Но в самый острый и долгожданный момент он снова остановился прямо у губ Кэтрин, обжигая их своим горячим и таким близким дыханием. Сердце девушки всего за несколько секунд успело проделать свой путь от самой макушки до самых ног, а сейчас болталось где-то в пятках, готовясь к новому поражению и разочарованию. Но все было не так страшно, Элайджа прервался лишь на мгновение и лишь ради одной просьбы.- Только для начала…давай перейдем уже на ты? – Произнес он с улыбкой, заглядывая в расширенные от ступора глаза Кэтрин, не находившей на тот момент больше никаких слов.- Катерина? Мне расценивать это, как положительный ответ? – снова задал он вопрос, на который брюнетка ответила лишь киванием головы.(Я подумала о том, что этой парочке больше всего подойдет песня: Timbaland Feat. Keri Hilson & Nicole Scherzinger – "Scream". Наслаждайтесь;))- Вот и славно, - заключил и, обняв девушку еще сильнее, наконец, прижался к ее губам. Поцелуй был невероятно долгим, нежным, головокружительным и в то же время деликатным настолько, насколько таким был сам Элайджа, не желавший принести Кэтрин ни секунды неудобства. Впрочем, это дало ей время для того, чтобы прийти в себя, поймать манеру и ритм поцелуя и вернуть себя к своей обычной доминантой позиции. Вкусив всю сладость момента, который свидетельствовал о тронувшемся льде Элайджи, она почувствовала безудержное желание растопить этот лед до конца. Толкнув в грудь своего вожатого, она заставила его попятиться назад. В следующий момент Элайджа оказался заключенным между холодильником и Кэтрин, с хищным взглядом надвигавшейся на него с грацией кошки. Заведенный в миг от такого взгляда и страстного посыла, он снова слился с брюнеткой в долгом поцелуе, но в более страстном и эмоциональном, чем первый. Ощущая всеми нервами своего тела и всеми уголками души то, что он и сам долго ждал этого момента, Элайджа прижимал к себе девушку еще сильнее, обняв ее одной своей рукой за талию, а вторую запустив в ее темно-каштановую гриву. Он чувствовал ответ во всех ее горячих прижиманиях к его телу, в ее руках, которые гладили его по спине, в ее поцелуе, который не был неуверенным, или скромным, или чересчур зажатым. Это был сладкий поцелуй уже созревшей и взрослой девушки…женщины, которая знала все о том, как нужно обращаться с мужчиной. И следующие действия только подтверждали это с новой и новой силой. Парочка уже начинала терять контроль… В которой каждый пытался перетянуть на себя одеяло доминантности. Неистово и быстро вертясь по кухне, они поочередно прижимали друг друга то к стене, то к столу, то к плите, снося руками все, что на них стояло. В кухне стоял жуткий грохот, на который никто и не стремился бежать. Все были заняты своими делами.…. Никто не хотел уступать. По крайней мере, первенство в раздевании на себя взял Элайджа, который уже не мог выносить жар, накативший на него и нервно, расстегнув рубашку, поспешно снял ее с себя и выкинул в неизвестном направлении. Проследив за ее полетом, Кэтрин увидела, как хлопчатобумажная ткань угодила прямо в кастрюлю, стоявшую в раковине, и откровенно с этого рассмеялась. Чуть не поддавшись в соблазне повеселиться тоже с такого казусного момента, Элайджа вовремя себя остановил, понимая, что из-за этого он может потерять другой соблазн…. А ему совсем не хотелось выходить из того сладостного, хоть и напряженного состояния, охватившего его, поэтому он даже не улыбался, а просто пожирал Кэтрин глазами. Попятившись назад, девушка вымолвила…- Что это Вы…ты на меня так смотришь? Что то не так?...- Просто я волнуюсь… - ответил он низким и тихим голосом, снова приближаясь к брюнетке.- Из-за чего же? – хитро спросила она, самонадеянно думая, что могла поставить уже такого взрослого и неопытного мужчину в неловкое положение.- И из-за этого тоже, - ответил Элайджа, читая ее мысли и картинно вытирая со лба пот, которого там еще не было. – Но больше из-за того, что здесь на полу осколки, поэтому нам надо поступить вот так…Взяв девушку обеими руками за талию, он аккуратно усадил ее на большой кухонный стол. Теперь ее глаза были на одном уровне с ним, а руки блуждали по его голому торсу, принося приятные ощущения и заставляя подрагивать мышцы под ее нежными ладошками. Кэтрин смотрела на своего взрослого вожатого, не скрывая своего восхищения по поводу его крепкого и накаченного тела, и приблизив его к себе, дотронулась мягкими, влажными и полураскрытыми губами до его мощной шеи. Некогда бывший ?скалой? Элайджа не мог вынести больше ни одного прикосновения этой фурии без вздрагиваний, и немного смущало такое его становившееся слабым положение. Особенно его начинало сводить с ума то, что он оказался заключенным между ее бедрами, которые теперь машинально обхватили его вокруг его пятой точки. Но он все еще не ощущал всю полноту картины, так как Кэтрин была облачена в тунику и леггинсы. Так и хотелось сорвать с нее всю эту одежду, но кто, если не Элайджа, старался оставаться джентльменом даже в такой ситуации и изо всех сил держать себя в руках с одной целью – доставить максимум удовольствия ей, а не себе. Заметив как ее ручки, тянутся к завязкам туники, он стремительно схватил их и опустил на стол, выдыхая хриплым голосом одну лишь фразу:- Я сам.Пожав плечами, Кэтрин позволила старшему вожатому делать с ее одеждой все, что ему только пожелается. Элайджа медленно и с полным наслаждением снимал с Кэтрин одежду, восхищаясь каждым кусочком голого тела, который открывался перед его глазами. Оставив девушку в одном только фиолетового цвета изысканном белье, он на секунду закрыл глаза и тяжело вздохнул, стараясь себя успокоить, что при таком зрелище было просто невозможно. Сам поражаясь себе и своей безудержности которая так внезапно на него накатила, он понимал, что давно с ним такого не творилась, и эта девчонка заставляла его просто сходить с ума. Было страшно даже прикасаться к ее гладкой загорелой коже, потому что ему казалось, что он в любой момент может просто не выдержать этого жуткого напряжения, от которого пульсировало в висках и внизу живота. Открыв глаза, он снова встретился с ее лукавым взглядом, который говорил о том, что она чувствует себя абсолютно главной в этой ситуации и ей доставляло явное удовольствие наблюдать за тем, как Элайджа отдается в ее власть. Более того, окончательно раззадорившись, эта еще совсем юная девушка, почувствовав весь вкус этой взрослой игры, решила его подразнить, начав гладить его своей ножкой по его внутренней стороне бедер и водя тонкими пальчиками и подушечками на ладонях по вздувшимся венам внизу его живота. Но нет, ему совсем не нравилось такое положение дел, и он решил взять всю ситуацию в свои руки. Сначала он отошел от Кэтрин, лишая ее возможности играться с ним. Затем он медленно снял с себя легкие брюки, оставив их на полу и выпрямился, чтобы позволить брюнетке рассмотреть его, теперь полностью обнажившего перед ней свое тело и душу. Увидев, что ее взгляд остановился на его восставшем и полностью готовым к бою достоинстве, он заметил в нем смешение разнообразных эмоций: от интереса до восхищения, но больше всего его поразили нотки удивления и смущения. Катерина, так уверенно игравшая до этого момента в дикую кошку, побагровела теперь с головы до ног и скромно отвела свои большие глаза. Чувствуя прилив сил, гордости и самодовольства Элайджа решил еще немного потянуть момент, чтобы немного помучить девушку и дать остыть самому себе. Деловито расхаживая по кухне, на которой был учинен новый погром, он пил воду прямо из графина. На последних трех глотках он остановился на одном месте прямо перед Кэтрин в позе эдакого Аполлона и, запрокинув голову, осушил графин. Вернувшись к Кэтрин, он вымолвил:- На чем, я собственно остановился? – невозмутимо спросил он, еще раз смущая девушку своим обнаженным телом, находящимся теперь перед ней в непосредственной близости.- Точно, мы переходим на ?ты?, - ответил о самому себе и снова прижался к распухшим от страстных поцелуев губам Кэтрин.Одной рукой расстегнув ее белье, он обнажил девичью грудь и накрыл ее своими большими грубыми ладонями. Почувствовав, как Кэтрин вздрогнула, подавшись ему навстречу, он продолжил ласкать грудь, то слегка гладя, то сжимая ее, то иногда вздергивая пальцем набухший сосок. Еще пока тихие, но уже постепенно наращивающие звук постанывания и вздохи Кэтрин помогали Элайдже двигаться в нужном направлении, но больше всего ему доставляли удовольствия ее резкие вздрагивания, свидетельствовавшие о том, что юное тело было очень и даже слишком чувствительным. Постепенно спуская легкими прикосновениями свои руки по ее телу, Элайджа специально обошел тайный уголок брюнетки, который все еще скрывали ее тоненькие и ажурны трусики. Услышав разочарованный вздох, Элайджа слегка улыбнулся, оставаясь довольным своей изысканной игрой с этой чертовкой, и продолжил свои ласки, положив руки на внутреннюю сторону ее бедер. Похоже, что это было для Кэтрин местом наивысшего наслаждения. Это было видно по ее вздрагиваниям, по ее громким вздохам и по тому, как она тянулась и двигалась вперед, желая, чтобы Элайджа прикоснулся к месту, которое уже очень сильно ныло и просило изощренных ласк. Как истинный джентльмен он не смог слишком долго отказывать ей в такой ее немой, но очевидной просьбе и положил свои пальцы туда, где трусики были уже очень влажными и впивались между не менее влажных и разгоряченных губ. Это был момент высшего наслаждения для Кэтрин, когда она уже не стеснялась стонать на всю кухню и совершенно не контролировала действия своего тела. Она не почти не замечала, как крепко обхватив Элайджу ногами, она пыталась приблизить его к себе и почувствовать огромное оружие, которое она увидела пять минут назад, в своих разгоряченных недрах. Брюнет тоже не мог уже держаться, поддавшись такой просьбе и приблизив максимально свои бедра к ее, таким женственным и манящим. Почувствовав в следующий миг, что он все-таки дотянулся и прикоснулся напряженной донельзя, твердой и дико пульсирующей плотью до ее влажного нижнего белья, Элайджа потерял всякий рассудок. Издав нетерпеливое хрипение, он отодвинул тонкие кружева, открыв сокровенный уголок, наполненный сладкими женскими соками. Чувствуя в себе желание, доставить наивысшее удовольствие, пересилившее его обычное инстинктивное желание, он опустился перед Кэтрин, припадая к ее влажному тайнику, и слизывая с помощью мягких и медленных движений своего языка все ее соки. Для Элайджи это было еще одним жизненным принципом: он мог получить удовольствие, только после того, как убедится, что доставляет женщине не меньшее наслаждение. А судя по извивающейся волнами и дико стонущей Кэтрин, они оба должны были сегодня достичь сладостной кульминации. Через минуту Элайджа полностью был поглощен этим процессом нависая над Кэтрин, лежавшей на кухонном столе и двигаясь в ней очень медленно, желая растянуть удовольствие.- Ну так что, я все-таки хорошо делаю искусственное дыхание? – хрипел он, непохожим на себя голосом, в абсолютно непохожей на Элайджу дерзкой и самодовольной манере, припадая к нежной тонкой шее губами.- Да…. Только и ответила Кэтрин, продолжая впиваться в спину Элайджи всеми своими ногтями и подаваясь ему навстречу всем телом.- И может ты все-таки признаешь, что я хороший танцор, - продолжал он издеваться, задавая вопросы, которые Кэтрин уж совсем не слушала и наверняка заглушала своими охами и стонами, по мере ритма. Тем не менее она вновь вымолвила протяжное ?Да!?, вызывая у Элайджи улыбку. После этого он больше ничего не спрашивал, и так зная, что на любой вопрос и на любое его действие, эта укрощенная бестия ответит ему в положительном ключе….