Отрывок Третий | Очерк номер один | Дивный новый мир (1/1)

***К моему глубочайшему сожалению, любые мыслительные происки, на которые я решила выделить один имеющийся у меня спокойный день, прошли даром, поскольку не предоставили мне совершенно никаких существенных результатов. Впервые была столь разочарована из-за своей неудачи. Возможно, что, будучи стимулированной вдохновением и искренними порывами к сколь-нибудь скорейшим действиям, тяжело принимать подобное, однако не до такой же степени зарываться в себя. Удивлена тому, насколько многое мне удалось открыть в себе за эти несколько дней бурной деятельности, которую, однако, я и начала разводить довольно спонтанно. Тем не менее, за всё это время я сумела приобрести в своё общество ценный кадр, которая, вероятно, способна будет в скором времени сыграть свою роль. Не удивлюсь, если та, в свою очередь, апеллирует в мою сторону тождественным мнением. Сегодня был день, которого я ждала, поскольку именно на него была зарезервирована наша встреча, что должна была произойти всё в том же, ранее описанном мной, месте. Уж не знаю, чего ожидать, однако я бы не спешила туда направляться, а аккуратно проверила всю обстановку в окрестностях. Кто знает, вдруг она не является какой-либо единомышленницей, а просто старается выводить на чистую воду людей схожих со мной взглядов. Звучит, словно наиболее абсурдная из всех скептических теорий заговора, но та вполне могла бы оказаться истинной, если бы не пара немаловажных аспектов, подтверждение которым я и желала получить на сей раз. Безусловно, задаваться вопросами подобного типа может и довольно глупо, однако в нынешней ситуации всё лучше, нежели чем слепая и безотказная вера определённому кумиру, -- тому, кем позиционировалась эта дама мною ранее. Тот поток мыслей, что транзитом проскочил сквозь меня, ненароком задев наиболее чувствительные элементы моего разума, и впрямь сумел, пусть и нещадно радикально, решить проблему систематизации моих последующих действий. Не знаю, как я только могла ранее жить без логической подоплёки для каждого решения, однако теперь я попросту становлюсь зависимой от прагматичного расчёта в каждой происходящей со мной ситуации, что способно позволить в большей мере обращать внимание на подобные мелочи. Ну, и, конечно же, превращать меня в подобие чего-то исключительно медлительного, пусть и безопасность в таковые моменты воистину требует разношёрстных жертв. Словно глоток свежего воздуха, я с упоением принималась записывать всё произошедшее в дневник, да вот только описывать свои внутренние похождения будет и вовсе бессмысленно, поскольку без соответствующего умозаключения эта информация скорее нарушит нить филигранно сформированного мной повествования, чем я, в некоторой степени, и стараюсь гордиться. Не вспомню уже, когда решила для себя, что мои записи рано или поздно окажутся в руках общественности, однако это даже согревает, позволяя с большим упорством заниматься чем-то подобным, на время абстрагируясь от нахальной необоснованности всего происходящего в обрамляющем меня мире. Будь бы это летаргический сон, возможно, я бы уже проснулась с истошными завываниями от вездесущей боли и отчаяния, однако ощущаю все подобные эмоции излишне ярко, а посему, боюсь, столь счастливое освобождение от безумия и страдания мне не светит, -- не будь столь грустно, было бы и впрямь смешно. Не желая медлить, я направилась в район места встречи, параллельно оглядывая различных самоцветов, с коими повезло повстречаться по дороге. Те выглядят столь спокойно, словно ничего в их окружение не свидетельствует о скором приближении своего рода судного дня, во время которого и будет решаться судьба каждого из нас. Либо же, это я нашла для себя мотив прибегнуть к довольно извращённому эскапизму, либо люди вокруг и впрямь излишне отстали от реальности, уповая исключительно на возникшие возможности, что открылись путём далеко не самый доброкачественных решений. Никогда ранее не ощущала себя столь одинокой и отречённой во время своих пеших прогулок. Вполне возможно, что список новый чувств, что мне посчастливилось ощутить с момента начала моих злоключений, пополнится чем-то новым. Представляю сей небольшой праздник внутри своей головы, когда даже нечто подобное вызывает у меня всплеск всевозможных, невиданных доселе эмоций. Они вынуждают постепенно привыкать к себе, а затем берут под свой контроль, не давая и малейшей возможности прожить без мимолётного созерцания чего-то, что и способно их вызвать. Замкнутый круг, где заложником является скорее восприятие действительности, нежели нечто иное. Подобное тяжело описать, руководствуясь общепринятыми понятиями, а посему и углубляться в эту стезю я не намерена, пусть и провести подобную полемику с самой собой, либо с кем иным, на подобную тематику было бы воистину завораживающе, хоть и перед этим придётся затратить большую часть своих сил на поиск подобающего собеседника, либо свободного времени, которое в ближайшем будущем обещается быть излишне уж ничтожное количество. Это я себя вогнала в подобные рамки, иль же ситуация и впрямь требует от себя подобной отдачи? Тем не менее, на таковой вопрос уже поздно давать ответ, поскольку причина моих нынешних действий даже для меня остаётся не субстанцией не самой ясной, а уж о её проекции в текстовом эквиваленте не может идти и речи, сколь бы я не желала для себя обратного. В случае, если я являюсь для самой себя личностью далеко не очевидной, то как я могу вообще судить о себе в столь конкретных аксиомах, в точности подбирая для себя наилучшие действия в тех или иных случаях. Кто знает, возможно, что я и не смею поступать подобным образом, либо и вовсе совершаю немереный каскад ошибок, что в скором будущем обернётся мне плачевной стороной, хоть и вероятность подобного исхода, исходя из моих скромных расчётов, довольно невелик. Спустя какое-то время, мне всё-таки удалось оказаться у желаемого места, столь бестактно вырисовывающегося в моей голове. Я действительно рада, что сумела пропустить для себя некоторый промежуток пути будучи обрамлённой неким множеством неукротимых мыслей, а посему перемещение оказалось фактически незаметным, что было как раз кстати. Невольно обойдя небольшое здание с разных сторон, я ловко нырнула в открытый дверной проём, оказавшись в небольшом помещении, единственным источником света была тусклая лампа, явно изжившая себя вот уже несколько лет назад. Я не стала особо любопытствовать, стараясь подойти к каждому углу комнаты, однако некоторые её элементы меня в некоторой степени удивили: широкий рабочий стол, имеющий в своём внешнем репертуаре лишь монитор отключённого информационного планшета и пару небольших объектов, предназначение которых мне так и не удалось разузнать. Металлические коробы, отдающие матовым покрытием, никак не хотели раскрывать для меня секрет своего содержания, а посему я решила и не настаивать, сохранив за ними негласное право хранить незыблемость своего молчания. В данном месте я не ощущала себя гостьей, а скорее неким отстранённым наблюдателем, что способен был лишь внешне созерцать всю ситуацию, оставаясь без какой-либо возможности как-либо повлиять на стечение обстоятельств. За моими мыслями, за массивной дверью, коих в здешнем месте было два экземпляра, я отчётливо заслышала чьи-то робкие шаги, а посему в одно мгновение свела шёпот своих мыслей на нет, целиком и полностью переключившись на неожиданный раздражитель. Эти шаги казались мне знакомыми, а посему постепенно моя хватка ослабевала, а внимательность с каждым мгновением теряла свою былую стабильность, отдавая своё почётное место первородному любопытству, что невольно требовало немедленно узнать источник подобных звуков, формирующих из себя некий аккомпанемент моего нынешнего здесь нахождения. Проём вскоре показался, а из-за двери всё помещение озарила яркая вспышка, словно резкий выстрел, либо ослепительной яркости удалённая звезда. Я резко прищурила свои глаза, поскольку закрыть их не позволяла настороженность, однако только завидев силуэт, аккуратно выглядывающий из-за белоснежного сияния, моё предостережение дало сбой и я, забыв про всякую осторожность проследовала вперёд. На личное удивление, я не ощутила на себе гнёта резкого удара, либо подобных жестов неодобрения, а даже наоборот, дверь пред мною вежливо распахнулась, однако ожидаемой собеседницы я не увидела – длинная круговая лестница была единственным, что поддавалось моему описанию. Не желая затягивать сей спектакль, разыгрываемый моей единомышленницей, я не нашла для себя ничего лучше, кроме как начать подниматься по ней, проверяя каждую ступень неуверенным шагом, словно предчувствуя определённый подвох. ***В последнее время я и вовсе начала замечать за собой паранойю, достойного подтверждения некоторым из предпосылок которой я не имела возможности предоставить. Та появилась в моей жизни столь внезапно, что я аж не успела сколь-нибудь вовремя среагировать, оказавшись под властью подобного недуга. Тот позволяет мне остерегаться различных опасностей, будучи на стороже в любой момент времени, однако в той же степени и мешает, поскольку не всякая ситуация в моей жизни в действительности имеет за собой хоть сколь-нибудь серьёзную опасность для моего существования. Скорее, подобного будет ничтожно мало, поскольку ранее ничего из окружения не вызывало у меня столь резкого всплеска встревоженной опаски и неуверенности в каждом шаге. Теперь же, обуревая множественным сомнениями, я обязана не только пытаться наладить более тесные связи с необходимыми мне личностями, но и, ко всему прочему, продолжать жить, не озираясь на род своих нынешних занятий и предубеждений. Это вызывает зачастую попросту диссонанс, то ли от откровенного непонимания, то ли наоборот – острого осознания истинной неразберихи в собственной же голове. Неудобства, что таит за собой подобная конфронтация внутри личности, были вполне способны выбить меня из колеи, вынуждая всячески поправлять некие из своих рассуждений, либо же и просто не позволять находить себе свободного времени, когда подобные мои проблемы могли бы показать себя в истинном обличии. ***Продолжая свой подъём, место это становилось для меня всё более странным, поскольку формировалось впечатление о далеко не самом верном его использовании. Это были лишь опасения, подтверждение которым означало бы наиболее неприятное для меня стечение событий, пусть в условиях постоянного страха для меня уже любое откровение будет являть собой схожие ощущения. Возможно, не стоит более позволять себе преждевременно клеймить своё положение безнадёжным, поскольку таковая позиция и впрямь способна отбить желания действовать далее. Будучи уже и самого верха и озираясь вниз со стороны просторной лестничной площадки, ощущая, сколь же высоким является нынешнее моё положение. Однако, отсюда всё выглядит столь непоколебимо стойким и обыденным, словно снизу совершенно ничего не происходит, а это лишь я навожу повсюду шум, лишь бы получить хоть частицу внимания со стороны других. Столь уничижительные мысли, что начали появляться у меня в этот момент, меня толком не свели в некий диалог с самой собой, а попросту растворились в тот момент, когда очередная дверь вновь была распахнута, а за ней появилась долгожданная собеседница, что с некой снисходительной простотой в голосе окликнула меня: -- Вас мне пришлось изрядно подождать, -- эта фраза была сказана с определённым недовольством, истинную причину которого я не осознавала, -- однако я не говорю это в упрёк Вам, здесь Вы можете быть спокойны. Я слегка не рассчитала своих возможностей, а посему всё произошло именно таковым образом. В мою обязанность входило бы предупредить Вас о небольших накладках, однако все каналы связи оказались не совсем достоверными, а посему передавать что-либо было бы попросту безрассудным поступком из-за откровенного отсутствия безопасного метода проведения таковых операций. -- Я понимаю, пусть и была удивлена тем фактом, что Вы буквально исчезли с моих глаз после открытия первой двери. Буду откровенна, что до сих пор не осознаю, как именно таковое могло произойти на моих глазах, -- с неким недоверием ответила я. Собеседница моя сразу смекнула о чём я говорю, а посему конкретного ответа не пришлось долго ждать: -- Это лишь способность моего камня. Она позволяет мне иногда пробираться не в самые дозволенные места. Не будем об этом раньше времени, хоть и мотив для подобных разговоров вскоре появится. У меня есть одна идея, что способна приблизить нас к исполнению большинства наших планов, поскольку при наличии определённого … определённого доступа у нас будет возможность реализовать некоторые более хитрые и уверенные из них, -- та произносила каждое слово с сдержанной интонацией, явно позволяя понять всю серьёзность своих намерений. У меня была некоторая мысль, что может быть ключом к разгадке её тонких намёков, который я не могла не выложить ей: -- Вероятно, Вы говорите о призме памяти? – в ответ собеседница лишь уверенно кивнула. – Вы ведь прекрасно понимаете, сколь тяжёлым является проникновение на территорию её содержания. Излишне большое число звёзд должно сойтись, дабы у нас имелся хоть сколь-нибудь измеряемый шанс завершить подобное предприятие успешно. В большинстве же, боюсь, нас ждёт печальное разочарование, либо и вовсе наиболее неприемлемый провал. Ни того, ни другого, в данном положении мы себе позволить не сможем, а посему действовать придётся любым иным доступным образом, но только не подвергать себя подобному, достаточно неоправданному, риску. -- Вы утрируете, поскольку сейчас условия безопасности изрядно поскуднели, а посему мы можем попробовать реализовать этот план. Так или иначе, никто не помешает нам мгновенно скрыться с места, если только всё пойдёт по наиболее неприемлемому для нас сценарию, чего, однако, произойти попросту не может. Мы будем действовать аккурат после ухода большего числа нежелательных лиц со здания хранилища, когда и будет наиболее благоприятный момент для наших действий. Заверяю, что изучила некоторые документы, а это, в свою очередь, может позволить нам лучше подготовить себя к этому деянию. Если что-то и сможет нас остановить, то только излишняя неосторожность действий, поскольку при филигранном исполнении всё должно работать, словно отъюстированный до идеала механизм.