Часть двадцать третья (1/1)

Ведьма стояла величественно, с победным видом. Её взгляд жадно и собственнически скользил по склоненному на колено мужчине. Так смотрит охотник на пойманного опасного зверя.Она протянула руку к демону. В жесте читалось превосходство, а на лице проступили охватившие эмоции?— от самодовольства легкой победой до жажды обладания. Меня передернуло, когда она коснулась Азазеля, и в ее глазах отразилась откровенная похоть.?Нет! Не прикасайся к нему!??— печаль и страх утонули в поднявшейся с глубин души ярости. Тело непроизвольно дернулось, я едва сдержалась, чтобы не зашипеть и не наброситься на женщину.—?Не убивать. Приручить,?— ведьма взяла в руку прядь белоснежных волос Азазеля. С наслаждением медленно пропустила ее сквозь пальцы. Азазель замер, не отрываясь смотря на ведьму. Потухшие лиловые глаза вновь вспыхнули лютой колючей злобой. Ему понадобилась секунда, чтобы подняться, схватить женщину за шею и, подняв, ударить о стену. Когда послышался треск камня, и с полок от ударной волны посыпались книги, я ожидала увидеть вместо ведьмы кровавое растертое по скале месиво. Но она осталась жива. Ухватившись за запястье демона, лишь побледнела—?Приручить? —?насмешливо переспросил Азазель, а потом с равнодушно жутким выражением стал вдавливать ведьму в стену, сжимая пальцы.Та засипела и задергалась, пытаясь его отпихнуть. Лицо надувалось и краснело. Послышался хруст шейных позвонков, от звука которого уголки губ Азазеля поползли вверх, а в глазах ведьмы появился страх. Еще несколько секунд и…Яркий сгусток света ударил в Азазеля, отшвырнув того в сторону. Пролетев через всю комнату, он врезался в стену с полками, набитыми различными склянками. Переливчатый звон стекла смешался с треском дерева и камня. От удара по стене до потолка прошла глубокая щель. Азазель рухнул в груду поломанных полок и стекол. Я замерла, с тревогой вглядываясь. Ну же, вставай! Но он даже не пошевелился. Аромат исходивший от него был теплый, но его все сильнее забивал металлический запах крови. Его крови.Острая отчаянная нежность захлестнула, что в глазах потемнело. Нет! Пожалуйста, не умирай! От слез картинка на секунду расплылась, и я упустила момент, когда рядом с ведьмой материализовался демон. Тот же, который был с ней в прошлый раз. Он деликатно протянул женщине руку. Та бросила злобно-недовольный взгляд, но приняла помощь и, ухватившись, поднялась.—?Не беспокойся, я рассчитывал силу удара.—?Из-за яда его регенерация ослабла,?— просипела ведьма в ответ,?— надо было вместе с силой, дать тебе и побольше мозгов. Поднимай его и неси на алтарь.Демон молча повиновался, словно не заметил оскорбительного тона и слов. Я нырнула обратно за полку, когда он подошел к Азазелю, и выглянула лишь когда услышала глухой звук упавшего на алтарь тела.—?Осторожней! —?шикнула на него ведьма.Ее голос уже полностью восстановился. Она вновь лучилась красотой и здоровьем, словно не ее пару минут назад почти раздавили о стену.Женщина подошла к лежавшему на спине Азазелю и дотронулась до груди, куда воткнула ядовитый шип, расколовшийся от магического удара демона.—?Осколки почти растворились… Их недостаточно, чтобы надолго удержать его без сознания.Она отошла и махнула рукой:—?Veternum carcerem!Вокруг алтаря алыми огоньками вспыхнули рунические символы. Я моргнула и потерла лапой глаза. Показалось? Но от светящихся знаков к алтарю действительно потянулись тонкие прозрачные нити. Я посмотрела на ведьму, та довольно наблюдала, как те, достигая тела Азазеля, оплетают его как паутинка. Стоящий рядом с ней демон их определенно не видел.—?Так-то лучше.—?Что ты намерена делать с ним? —?демон бросил на Азазеля жесткий взгляд, в котором помимо неприязни, мелькнули страх и зависть.—?Заключить контракт?— ведьма подошла к алтарю и указательным пальцем провела по губам Азазеля, а затем наклонилась.Я замерла. Только кончик хвоста нервно дергался. Она что его поцелует?! От одной только мысли об этом шерсть на загривке встала дыбом.—?Ты не сможешь заключить контракт без его добровольного согласия. Даже если будешь совокупляться с ним до потери пульса на алтаре,?— рот демона скривился в нахальной ухмылке.Я покраснела от его слов, а ведьма, зашипев, отошла от Азазеля, бросив на демона убийственный взгляд.—?Оно и не понадобится, если найти печать контракта.—?Печать? —?в глазах мужчины вспыхнуло любопытство,?— никогда не слышал о таком.—?У демонов ее и нет. Она спрятана на его теле. И знают об этих печатях, только те, кто сами обладают подобной.Я дернула ухом от удивления. Уникальная секретная печать, которой нет у демонов, но есть у Азазеля.—?Я бы заметил подобное,?— демон задумался, прищурив глаза,?— метка такой категории дает сильный магический фон.—?Поверь мне. Она есть. Принеси последнее зелье. Здесь все разбиты. А я схожу за кристаллом. Без него печать не найти и не активировать.Когда фигуры ведьмы и демона исчезли в проходе, я осторожно вышла из своего укрытия и, с опаской поглядывая на пустующий коридор, подошла к алтарю. Азазель лежал тихо, едва дыша, сердце билось медленно, сокращаясь лениво, неохотно, готовое вот-вот остановиться. Я с трудом проглотила подкативший к горлу слезливый комок. Нельзя тратить время на пустые эмоции. Нужно как-то помочь.Я обежала алтарь, внимательно рассматривая символы. Нити тянулись от каждой руны. Возможно, это некое удерживающее заклинание, и из-за него Азазель не может прийти в себя. Хорошо бы его нейтрализовать. А если попробовать… Я потянулась к светящемуся символу, задержав дыхание. Надеюсь, какой-нибудь сигнализации на нем не стоит. И резко выдохнув, опустила на него лапу. Невольно зажмурилась от испуга, готовая, что сейчас явится и ведьма, и демон, или заклинание спалит меня заживо. Но замигав, рунический знак погас. Тянущаяся от него нить исчезла. А для моего наказания никто так и не появился.Получилось? Я посмотрела на Азазеля, но никаких изменений в его состоянии не было. Одной явно недостаточно. Но только убрала лапу, намереваясь придавить следующую, как руна снова загорелась. Даже если конечностей у меня четыре, на все руны все равно не хватит. Что же делать? Может, замазать? Только чем? Я раздраженно забила хвостом, чувствуя, как внутри колючим клубком растет и ширится паника.Догадка пришла внезапно, кольнув сознание холодом. Я подняла лапу, правую, которую поранила на поляне о странный черный цветок, и посмотрела на розовые подушечки. Удивительно, но порез от осколков остался. Не такой большой, как во сне, но все еще незаживший. Вопросов к лисице стало больше. Но сейчас не это важно. Теперь у меня есть чем замазать руны.Зажмурившись, я резко укусила себя за лапу. От боли непроизвольно дернулась, тихо зарычав, но еще сильнее стиснула челюсти, пока во рту не ощутилась теплая солоноватая влага. Вот так. Мельком взглянув на кровавый результат своих стараний, аккуратно приложила лапу на руну и, подождав, пока крови наберется достаточное количество, растерла ее по символу. Тот замигал, а затем вдруг задымился с тихим шипением.?Так сигнализация все же была…??— мелькнула обреченная мысль, но испугаться не успела. Символ затих и погас. Я нервно дернула ухом. Господи, почему тут все такие заклинания жуткие?!Отсчитав про себя до десяти и убедившись, что руна окончательно перестала работать, стала замазывать одну за другой, хромая вдоль круга и морщась от боли. Каждый знак словно вгрызался в лапу и уже сам высасывал из меня кровь. Но благодаря этому дело продвигалось быстро.На последнем символе голова уже кружилась, а в голове нарастал противный звон. Я обессиленно села и посмотрела на алтарь, пытаясь сфокусировать взгляд на Азазеле. Невидимой прозрачной паутинки на нем теперь не было, но он все так же неподвижно лежал. Только дыхание выровнялось. Пожалуйста, очнись, они же скоро вернутся!Я поднялась, подошла поближе к каменной плите и примерившись, запрыгнула. Порезанная лапа подогнулась, вдобавок на чем-то подскользнувшись, я потеряла равновесие и еле удержалась, чуть не свалившись обратно на пол. В глазах потемнело от накатившей слабости. Тяжело дыша, забралась на руку Азазеля, прижавшись к его боку. Исходившее от него тепло расслабляло и успокаивало. На мгновение забывшись, потянулась к его плечу и уткнулась носом в теплую мраморно-бледную кожу, вдохнула ее аромат. Но дурманящие нотки переплетались с металлическими, терпкими. Я посмотрела на место, куда прыгнула. То, на чем поскользнулась, была его кровь. Радость от того, что Азазель жив, смыла новая волна страха и отчаяния. А вдруг он сейчас умирает?! Мне даже показалось, что он перестал дышать. Запаниковав, я забралась ему на грудь. Лапы подогнулись уже не только от слабости, а от увиденной развороченной раны, в которой поблескивали осколки шипа.—?Азазель,?— имя, прежде сковывающее ужасом язык, теперь вырвалось из глубин души отчаянным, жалобным стоном, оставляя во рту вместе со сладостью, тошнотворный привкус тлена. У смерти тоже есть свой вкус.Я не смахивала набежавшие слезы и больше не пыталась их сдержать, с ними было легче. Они словно растворяли в себе ужасающую действительность, и вместо рваных уродливых краев раны я видела лишь темное расплывчатое пятно. Только под подушечками лап чувствовалась липкая, пропитанная кровью насквозь ткань его одежды. И от этого становилось очень холодно.—?Очнись… —?я дотронулась дрожащей лапой до щеки Азазеля. На бледной коже остался ало-фиолетовый след из моей и его крови. Я смахнула хвостом слезы и с робкой надеждой внимательно посмотрела на лицо мужчины, ожидая хоть какой-то реакции. Секунды тянулись мучительной вечностью. Я почти физически ощущала, как отчаяние охватывает все сильнее, и я все глубже, захлебываясь, погружаюсь в его ледяные, темные воды.—?Ты не можешь от этого умереть, ты же сам сказал! —?я вдруг рассердилась и в порыве легонько укусила его за подбородок,?— просыпайся!Но… Если бы боль могла его пробудить, то он бы уже давно проснулся и без моего недоукуса. Ведь его жуткие раны не могут не болеть. Внезапная обида исчезла, уступая место в душе удушливой тоске.—?Пожалуйста… —?я наклонилась к его лицу и, коснувшись уголка бледно-лиловых губ, прижалась щекой к щеке демона,?— проснись…Только, может, Азазель и прекрасный темный принц, но я совсем не принцесса, снимающая проклятье сна поцелуем. И даже не красавица. Кошка.Снова вспомнился день похорон родителей. Я не плакала тогда, смотря на деревянные кресты с аляпистыми венками из искусственных цветов, ведь взрослые должны быть сильными и уметь сдерживать эмоции. Хоронила их глубоко внутри за маской приличия и общественных норм. Боль была настолько сильной, что я ее уже не чувствовала. Вообще, ничего не чувствовала, кроме усталости. Смертельной, которая притягивала к сырой холодной земле. И если бы не сестра, державшая меня под руку, я бы упала прямо там, на влажные земляные комья и так и осталась лежать, даже не пошевелившись. Но сейчас не было сестры. Никого рядом. Даже ведьма со своим демоном не торопились возвращаться. Поэтому, отстранившись, отступила назад и легла спиной к разверзнутой ране, но рядом с сердцем, и закрыла глаза.—?Ты мне обещал… —?прошептала, цепляясь когтями за одежду, стараясь прижаться к Азазелю как можно сильнее, впитать в себя как можно больше его тепла, но все равно дрожала от озноба. Холод разъедал изнутри.—?Обещал, что можно ничего не бояться… —?слезы душили, не давая говорить,?— но мне так страшно… Так страшно…Я сжалась в дрожащий клубок и заплакала, горько и отчаянно, как никогда в жизни. Грудная клетка плавно вздымалась, когда Азазель делал вдох, и мне казалось, что меня ласково баюкают, и колыбельную поет его сердце. Приглушенные ритмичные удары били прямо в ухо, пронзая тело насквозь, и растворялись в каждой клеточке нежными вибрациями. Хотелось обнять его и слушать вечно. И я жадно ловила каждое сокращение, боясь, что этот звук исчезнет, и молилась, чтобы мое собственное сердце остановилось прежде, чем затихнет его.Я пропустила момент, когда провалилась в забытье. Мне снился ангел. Сияние осыпалась с него золотой пылью, и он падал с Небес, подобно сверкающей звезде. Его крылья горели, обугливаясь, сияющие белые перья становились черными. От нестерпимой боли золотистые волосы серели, а когда проламывая череп, на голове вырос первый рог, и вовсе побелели как снег. Кровь окрасила алым шелковистые пряди и темнея, меняя свой цвет, полилась по лбу на лицо, рисуя под нижним веком и на щеке фиолетовые разводы. Истерзанный крик оглушил Небеса и смолк лишь с падением ангела на землю. Земля содрогнулась от удара, встревоженно загудела, но вскоре испуганно затихла, ощутив, как павший пошевелился. Тот, что прежде звался ангелом, поднялся.Земля чувствовала его тяжесть, как трещит ее кора, покрываясь разломами под его шагами, видела, как сочатся первозданной тьмой его могучие черные крылья, и та капает с перьев обжигающим тягучим ядом, а пылающий злобой взгляд плавит все, чего коснется.Безмятежная синева Небес почернела. Неистовая буря оскалилась грозовыми облаками с зубьями молний, и разразилась громовым приветствием. Грозный раскатистый звук пронзил и Небеса и Землю, заставляя застыть и вибрировать воздух. Свет Мира быстро таял, его пожирала новорожденная тьма, голодная и алчная.Шелестящим эхом до меня доносились ее жадные глотки. Она ела и ела и никак не могла насытиться. И вскоре стало совсем темно. И тихо. Тьма перестала жевать, и я вдруг с ужасом осознала, что она сейчас смотрит прямо на меня, прежде невидимую для нее. Она закружила заинтересованно вокруг, слегка касаясь кожи колючим, едким холодом, а затем застыла, обхватив плотным кольцом, в ожидании. Я задрожала, всем существом почувствовав чужое присутствие. Павший. Его сила настолько подавляла, что хотелось упасть на колени и кричать от ужаса, раздирая собственную душу и плоть в клочья. Тьма довольно шелохнулась, радуясь своему хозяину. Он стоял прямо передо мной, но мрак сокрыл его черты. Все, что я видела?— это горящие красным глаза.Он усмехнулся, а затем наклонился. Так близко, что в алом пламени его взгляда я разглядела кипящие жерла адских вулканов. И с расстановкой, довольно растягивая каждое слово, произнес:—?Я. Услышал. Тебя.