"Когда я впервые убил..." (1/1)

—?Добро пожаловать в Норей,?— осторожно произносит Блейк и выступает чуть вперед, напоследок останавливая жестом активные разговоры,?— тихо…Маленький неприметный округ. Путников встречает покосившаяся табличка с названием, немец в испуге замирает. Ему сложно идти дальше, он боязливо озирается на чужие лица в поисках или поддержки, или пощады.И мастерски подделанной поддержкой ему отвечает Линд. Не хватало, чтобы действия ганса навлекли беду. Поведение умалишенного немца непредсказуемо: он может начать вырываться, кричать или удариться в истерику. Николас боится, но вынужден скрывать волнение под маской сочувствия. Никогда так не делал?— война вынуждает. Да крепко держит ганса за шкирку, не отпускает. Кивает, легонько подталкивая.Анна молчит, на всякий случай достает из кобуры револьвер. Невольно замечает, что с оружием в руках приходит и уверенность. Намертво отметается чувство собственной бесполезности. Шагает тихо, держится позади Томаса, сосредоточенно оглядывается по сторонам. Пока что всё тихо. Солдат краем глаза замечает Анну и тянет уголок губ: оказывается, ему нравятся девушки с оружием.Округ встречает холодным завывающим ветром. Блейк и сам настораживается, строго поглядывая на немца. Жутко. Ганс идет как слепой. От недавнего дождя здесь поднимается дымка, покрывая мертвых великанов, как пылью. Французский провинциальный городок?— это словосочетание многим рисует прелестные картинки с цветами, а война так жестоко их обрывает. Массивное здание ожидает впереди по туманной дороге. Блейк ежится и крепче держит винтовку. Не нравится. Нужно проверить, будет ли оттуда угроза.—?Пойдешь один, или мне отправиться с тобой? —?спрашивает девушка аккуратно.—?Присмотри,?— после недолгой паузы говорит Блейк, кивая на доктора и пленника.Солдат медленно оглядывает девушку с целым вихрем в глазах: страх и уверенность, гордость и сочувствие. Ступает за порог, держа под прицелом все видимое и невидимое; под сапогом хрустит стекло.Анна нехотя провожает капрала в пустоту, волнуется. Неизвестно, что ждет его за израненными трещинами стенами. Неведомый мрак, пугающий и чарующий одновременно. В нём Блейк пропадает сразу же, оставляя Гладышеву снаружи, пленницей открытого пространства. Некогда славный французский городок теперь?— большое кладбище, как и добрая часть государств, накрытых колючей пеленой войны.Николас стоит, не шелохнувшись, держит за шкирку пленника. Надеется сейчас только на Анну: сам плохо видит. Вторые очки треснули к чертям в той злополучной драке, которой предшествовал дурацкий план доктора.—?Тихо, как на кладбище,?— произносит девушка с ноткой уныния.—?Поле брани и есть кладбище,?— отвечает Линд. —?Огромное кладбище, где никто не стыдится танцевать на костях.Томас прислушиваясь к каждому шороху, будь то упавший камешек или скулеж ветра в щелях-ранах. Он видит сгорбленный к полу силуэт под окном, с той стороны несет отвратительным запахом. По спине пробегает холодок, Томас передергивает затвор, приближаясь.С непривычки к глухой темноте Блейк щурится. Холодный ветер тросом опоясывается вокруг шеи, запястий, будто бы вскользь касается лица, принося запах пыли, сырости, крови, гнили и одиночества. Откуда-то со стороны города потянуло запахом дыма. Но это иллюзия…—?Эй… —?негромко зовет Томас, но фигура в углу так и не подает признаков движения.Включает фонарь. И Блейк с удовольствием бы смел все, что он чувствует и видит, на иллюзию. Но перед ним совершенно реальная картина: практически распотрошенное тело подростка, мальчишки, кожа его стянута от голода, наверное, от него он и умер, а потом не менее голодные крысы и псы нашли его… Томас отшатывается назад, шумно выдохнув, едва не позволив себе закричать. Зажмуривается?— но в мыслях все еще застывает картинка того, как смотрят пустые, черные глаза. Ноги на мгновение становятся ватными, но капрал сдерживается. В свете фонаря блестит маленький металлический крестик… Надо подойти. Блейк задерживает дыхание, стараясь не всматриваться в труп, долго не решается наклониться. Но долг берет свое. Если не он, то больше некому отмолить юную душу. Холодными руками Томас хватается за цепочку и, быстро сорвав крест, немедленно отшагивает назад, как он огня. Вьется рой мух.Солдат до боли сжимает в ладони символ крещения и оглядывается по сторонам. Здесь никого, кроме смерти. Среди общей черноты Блейк цепляется взглядом за белое пятнышко на полу. Недалеко от трупа лежит раскрытая тетрадка: страницы заполнены неаккуратным почерком. Томас поднимает тетрадь, и единственное, что он может понять,?— это дневник. Дневник на французском языке. Капрал уже хочет бросить его обратно, но снова приглядывается: на одном из листов чернеет рисунок, видимо, нескольких человек, одни из которых висят в петлях, а остальные будто бы охраняют их. Блейк светит на подростка: вся скудная одежда, что есть, перепачкана в крови и грязи, но он видит эти жуткие полосы на ткани. Дневник принадлежит арестанту лагеря. Эта мысль подстегивает Томаса забрать находку с собой и немедленно покинуть место.Возвращается капрал чуть ли не бегом, бледно-серый, и, только оказавшись на воздухе, судорожно щелкает огнивом. Закуривает, прижимая к себе дневник. На вопросительные взгляды спутников отвечает:—?Никого, там никого,?— торопливо, и, замечая скептицизм в глазах девушки, выдыхает и качает головой,?— не надо тебе туда.—?Что это? —?Николас кивает на дневник.—?Не сейчас,?— Анна понимает, что Блейк увидел внутри здания что-то ужасное.И снова капрал её бережет, говорит, что не надо туда. И девушка отчего-то хочет послушаться. Вздыхает.—?Тогда идем дальше. Главное, что угрозы пока нет.На замечание, что ?угрозы пока нет?, капрал поеживается и смотрит по сторонам. Сомневается, поджимает губы, пытаясь успокоить сердцебиение. Буквально через пару секунд после того, как Анна говорит это, совсем близко раздается грохот. Солдат реагирует моментально, отшатываясь от здания и хватаясь за винтовку. Находка падает на землю. Тишина… Томас медленно опускает оружие: наверное, ветер что-то ветхое свалил, время берет свое. Капрал снова затягивается и поднимает тетрадь.—?Похоже на дневник,?— Блейк протягивает ее Линду,?— переводите, пока идем, он может быть полезным,?— Томас нервно выдыхает через кашель и настойчиво кивает немцу; тот продолжает вести.Доктор открывает дневник. Он не намерен переводить дословно.—?Дневник пленника,?— констатирует. —?Тут описывается быт в лагере.Николас перелистывает пару страниц, вчитывается.—?Хозяин дневника попал в лагерь с матерью и братом. Их не стало. Описывает, как слабел. Что дальше,?— снова звучит шуршание страниц. —?Сопли, стихи… —?снова шурх, молчание. —?А вот здесь уже видно чернильные пятна. Должно быть, от слёз.Николас перелистывает в начало, и вдруг цепенеет: на первой страничке дневника фото, а на нем улыбчивая мягкая женщина стоит посередине. По правую и левую сторону?— два славных мальчугана.—?А вот на это лучше взгляните сами.Блейк раздражается, слушая доктора.—?Там есть что-то про место, где лагерь.? —?он прерывается, чтобы обернуться и взглянуть, куда указывает Линд.Фото напоминает снимок семьи Блейк: на нем нет мужественной фигуры отца, только два молодых личика и нежное женское посередине. К горлу подкатывает мелкий комок, черные брови сходятся в напряжении. Томас понимает, что все на чужой фотографии уже мертвы. Скорбь проходится лезвием по живому сердцу. Капрал быстро отворачивается и продолжает идти, смотря себе под ноги. Заканчивает свои слова:—…там должна быть причина, почему мы должны поторопиться,?— он искоса взглядывает на еле плетущегося немца: не доверяет.—?Немец ведёт правильно,?— протягивает Анна, даже не глядя в дневниковые записи.Девушка помнит. Как такое не упомнишь. Пусть Гладышеву и не обряжали в полосатую пижаму, бросив к остальным узникам, нервов ей потрепали тоже знатно. Их с братом кинули в какую-то тёмную комнату, где продержали трое суток до смерти Даниила. Все три ночи гансы насиловали, упиваясь беззащитностью. Руки при всплывании отрывков в памяти, сжимаются в кулаки. Анна прикусывает губу, дабы скинуть напряжение. Больно вспоминать об этом. Даже мимоходом думает, что придя туда, точно кого-то убьёт, и рука не дрогнет.Рядом идёт Николас, уткнувшись в дневник. Едва не спотыкается, увлечённый изучением написанного. Что-то бурчит под нос, перелистывая: не то. Линд без очков видит плохо, да и записи сделаны корявым почерком. Добрая часть времени уходит только на разбор откровений, отпечатавшихся на потёртых страницах. Николас постоянно себя одёргивает, дабы не увлечься, старательно шерстит. Вдруг останавливается. Что-то долго смиряет сосредоточенным взглядом, прикидывает. Наконец, встаёт спиной к спутникам, делая шаг вперёд.—?Здание находится там, а следовательно,?— Линд медленно поворачивается на 180 градусов. —?Это там.Рука доктора тянется вперёд, к горизонту. По направлению, по которому ведёт немец. Анна одобрительно кивает: её слова только что подтвердились. А Блейк снова хотел услышать абсолютно другое: не как далеко и в каком градусе находится лагерь, а как быстро они смогут до него добраться и чего следует ожидать от лагеря, где искать Скофилда. Кстати, и в первом доктор слегка ошибается; капрал прищуривается, подходит и перемещает руку Линда чуть в сторону.—?Если мы не хотим обходить весь Норей, то берите на 40 градусов южнее,?— Томас еще помнит расположение, куда ткнула Анна на карте, и смотрит на немца с холодом и тревогой: не нравится ему все это.В том направлении, куда указывает рука Линда теперь на небе сгущаются тучи, откуда-то неподалеку поднимается тонкий столб дыма.—?Туда ты нас ведешь? —?обращается Блейк к пленнику, тот несколько секунд отстраненно хлопает глазами и, промычав что-то, кивает. —?Шевелись быстрее,?— строго говорит солдат, немец вздрагивает и снова все устремляются в путь. Гиблое место. Страшно и подумать, что где-то здесь происходят ужасные эксперименты и пытки над людьми, не только бойцами, но и мирными жителями. Кровь стынет. Блейк изо всех сил хочет сосредоточиться на чем-то более приятном, но это очень плохо ему дается: виски пронзает звон, головная боль. Ветер хлещет по щекам, где-то воют оголодавшие бродячие собаки.Идти ещё долго. Анне путь даётся тяжело: в сердце щемит, едва девушка вспоминает побег. Держится рядом с близкими людьми, а сама озирается: не припоминает пути. Что-то здесь не чисто, либо это у неё помутнел рассудок. Девушка до последнего сомневается, не говорит о своих опасениях. Глядит на немца и прикусывает губу. Беспокойство за Скофилда сменяет гнев. В памяти проскальзывают воспоминания о плене.—?Ань, ты в порядке? —?замечает Николас.В ответ?— кивок.—?Гладышева, мне-то не ври! —?снова бурчит.Девушка переводит взгляд на доктора. Вздыхает.—?Если он ведёт не туда,?— в интонации проскальзывает злоба,?— я его лично прибью!Николаса аж передёргивает от такого заявления. Тихая робкая Анечка?— и такое.—?И отчего-то мне кажется, что чутьё-то меня не подводит. Этих мест я не помню.Война закаляет. Война портит. Война ранит и сыплет на раны порох. Война испортила слабые нервы когда-то юного священника. Война подорвала спокойствие верного мужа и отца, вырвала его из семьи с кровью. Война ударила морозным клинком по нежному девичьему сердцу, выбила цветы из ее рук. Война бросается комьями земли в лицо и подносит к ногам полумертвых солдат, она отпечатывается ужасом в глазах каждого. На фотографиях или надгробных камнях.Взгляд Блейка темно-сизый, как небо перед грозой. Он на ходу достает и разворачивает карту, сверяя маршрут. Напряженно хмурится. Территория округа для физической карты слишком мала, Норей просто теряется, скрываясь за загадочным очертанием размером со спичечный коробок.—?Проклятье… —?тихо цедит Томас и вдруг резко вскидывает голову: неподалеку раздается рычание, за которым следует хриплый лай.Капрал наскоро складывает карту и осматривается. Прямо слева, в нескольких метрах от Линда и немца, из тени дома показывается перемазанная в грязи и саже морда и оскаливает окровавленную пасть. Блейк нервно вздыхает, беря собаку на прицел.—?Идем медленно, без резких движений…—?Ещё не хватало,?— Анка боится собак. И сейчас тоже пугается не на шутку. —?Хорошая…—?Не смотри ей в глаза,?— Линд сразу подлавливает волнение девушки. —?Она примет это как вызов.Слышится, как Гладышева сглатывает, идя медленно. Хочется ускориться и удрать поскорее. Страшно. Анна даже забывается, ускоряясь и врезаясь в спину Николаса.—?Аккуратнее,?— слышится от того. —?Можешь взять мою руку.Линд протягивает руку назад, ожидая, что Анна сразу же схватится, но нет. Девушка медленно тянется к кобуре, готовясь достать револьвер. Пес ощетинивается зверем и рычит, бегая взглядом по чужакам, прижимает уши к голове, медленно пятится от крепкого человека с оружием. Блейк глубоко дышит, его глаза широко раскрыты от какого-то молчаливого, подсознательного ужаса. Собака очень похожа на домашнюю, о которой пару недель назад писала родня… А здесь перед Томасом стоит обезумевший от крови хищник.Удается уйти на несколько метров, как вдруг пес срывается на лай?— ганс вздрагивает и, резко освободившись из хватки Линда, бежит.—?Куда! —?раздраженно шипит Блейк, едва не сорвавшись за ним.Собака реагирует моментально, остервенело заливается лаем и гонится за немцем. Настигает быстро и впивается зубами в рукав, раздается крик, ганс пытается вырваться, но зверь сильнее?— валит с ног пленника.Раздаётся выстрел. Пёс, скуля, убегает. Томас застывает на месте на какое-то мгновение, пока не оседает облако пыли. На земле он видит бьющееся в агонии худое тело немца, вскрики и тихие предсмертные хрипы кажутся для капрала оглушительными. По телу Анны проносится дрожь, вызванная сильным испугом. Девушка не может кричать: она в шоке. Медленно переминается с ноги на ногу, направляясь к проявляющемуся силуэту склонившегося над немцем Линда.—?Ему уже не помочь,?— констатирует доктор. —?Том, пристрели его, чтобы не мучился.Слова погребальным колоколом проносятся в голове Анны.—?Н-нет! —?хрипит она сквозь тяжелое дыхание.Молодой солдат бледнеет, судорожно качает головой. Все повторяется! Ноги становятся ватными, по телу бежит ледяная кровь, но он немедленно бросается к гансу и садится рядом на колени: пуля прошла по касательной прямо по шее, пульсирует темная струя крови. Слишком опасное место?— смерть уже дышит холодным ветром, ганс смотрит со слепой надеждой на Блейка и закатывает глаза.—?Н-не могу… —?вдруг слетает с губ Томаса, и он резко повышает голос. —?Вы врач, сделайте что-нибудь!Солдат вскидывает голову, чтобы найти взглядом Линда, но тут же на его глазах тает к земле Анна. Сердце снова болезненно дергается, руки сковывает. Он зовет девушку по имени, никак не скрывая своего страха, едва уже подскочив, но?— Анну ловит Николас, Томас остается возле умирающего.—?Я знаю, что это тяжело,?— крепко держа Гладышеву, Линд смотрит на Томаса. —?Но надо…—?Я НЕ МОГУ! —?кричит юноша, будто бы сам испытывает на себе эту кошмарную боль, и оскаливается, глаза начинает предательски щипать.Немец дрожит едва заметно, с каждой секундой жизнь из него утекает. Томас мертвой хваткой держится за винтовку, но не позволяет себе сделать последнее движение пальцем.—?Он и без нас не был жильцом. Мы лишь поспособствовали его быстрому облегчению от мук.Эта фраза обращает страх в гнев. Немец перестает дышать без помощи солдата, воцаряется страшная тишина. Блейк медленно поднимает голову, смотрит на Линда волком. Он видит не сослуживца перед собой, а будто бы того самого врача…—?Он был, может быть, живее, чем Вы,?— белый от обиды, Томас внезапно наводит прицел на Николаса. —?Говорили, что ничего ему не угрожает, ОБЕЩАЛИ! —?палец дрожит на курке, еще немного и раздастся выстрел.—?Не волнуйся за Гладышеву. Я позабочусь,?— с этими словами Николас медленно поднимает девушку на руки.Блейк беспомощно опускает оружие и отворачивается, щелкая огнивом.—?Да о ком Вы можете позаботиться… —?с досадой произносит себе под нос.Николас понимает, каково сейчас Томасу. Он не парирует едкими ответами на грубость Блейка, понимает горечь того, вспоминает ту самую историю, о которой недавно поведал Скофилд. Взгляд устремляется на Анну. Линд бьёт её по щекам, пробуждая. Девушка открывает глаза, еще не соображает, что случилось. Осознание подкрадывается медленно.—?Я у… Убила! —?тихо произносит девушка, намереваясь повернуться к безжизненному телу.Николас не позволяет. Он захватывает Анну, топя в объятиях. Ласково проводит по волосам. Ощущает, как содрогается девушка.—?Тише,?— шепчет Николас названной дочери.Неожиданно Анна отстраняется, поднимая перед собой трясущиеся руки.—?Кровь! Много! не отмыться! —?кажется, девушкой овладевает паника. —?Реки чужой крови.Линд качает головой, медленно кладёт ладони на дрожащие хрупкие плечи Гладышевой.Сигарета Блейка превращается в дым меньше чем за минуту. Томас не остается долго на одном месте. Не может. Нервно дышит, как будто бы легкие охватывает дрожь. Он осматривается в поисках какого-нибудь укрытия или ограждения. Снимает рюкзак, его движения становятся тягучими, отяжеленными, словно все тело тонет в патоке. В голову долбит запах крови. Так оставлять тело нельзя… Блейк присаживается на корточки рядом с трупом и вздыхает. Он подсовывает одну руку под спину, другую?— под колени, и удивительно без труда поднимает тело. Совсем легкий, острый, как неправильно собранная шарнирная кукла. Чувствуется липкое кровавое тепло. Томас относит немца в притвор какого-то домика, кладет его там и?— не находит креста на шее.—?Клянусь, что он у тебя был… —?мысли вслух, Томас проводит влажной ладонью по векам ганса, закрывая тому глаза.Возвращается, до боли стиснув зубы. Сам себе приказывает сконцентрироваться на Анне, которая бьется в панике. Томас вытирает руку о форму, чтобы не пугать, медленно приближается и, остановившись в метре, присаживается на колено.—?Анна,?— осторожно обращается он, принципиально не поднимая взгляда на утешающего ее Линда,?— посмотри на мен’я, слышишь, Анна,?— Блейк говорит тихо, по-доброму, на ее родном языке, и тянет к ней руки, как бы приглашая прикоснуться, прижаться уже к другой груди.Хватка доктора медленно слабеет, пока девушка и вовсе не отворачивается. Она испуганно смотрит в добрые, полные отчаяния глаза возлюбленного. И слова произнести не может. Тёплая рука Николаса медленно сползает по спине. Линд подталкивает девушку к Блейку. И, разразившись горьким плачем, Анна бросается на шею капрала. Николас встаёт, казалось бы, чтобы отойти, но нет. Он садится рядом, прямо между парой и, чуть неуверенно, накрывает руками обоих.Блейк закрывает глаза и медленно выдыхает. Тяжело. Он прижимает к себе Анну так крепко и трепетно, словно она единственное дорогое, что у него осталось. На мгновение проскальзывает мысль, что даже если бы в эту секунду их настигла бы пуля, Томас готов был бы принять смерть рядом с этой девушкой. Вместе с ней. Внутри все переворачивается от этой мысли, Блейк тяжело сглатывает, его брови изламываются в плачущем выражении, юноша глубоко дышит. Первое убийство. Конечно, Блейк хорошо его помнит.Юноша, который буквально только вчера снял белоснежную колоратку с шеи, роняет из рук винтовку. Поднимается облако пыли. Нос щиплет запах пороха. По земле расползается багровое пятно.—?Убил,?— одними губами произносит тогда еще рядовой, мгновенно бледнеет как снег и сгибается к земле, закрывая голову руками: перед глазами все плывет.Чуть поодаль от него со своим глубоко спокойным, скорбным взглядом стоит Скофилд, который и встретил юношу на фронте одним из первых.Блейк игнорирует присутствие Линда, полностью утонув в своих воспоминаниях и в плаче девушки. Здесь они очень похоже пережили испытание, и лучшее, что находит капрал, это поделиться пониманием.—?Зна’ешь, что Скофилд сказал мне, когда это произошло со мной впервы’е? —?солдат и сам роняет каплю с глаз, но голосом остается уверен. —?Он сказал, что я молодец… Вместе с ним ты н’е убила себ’я,?— Томас мягко отстраняет Анну, вынуждая посмотреть в глаза, и проводит кончиками пальцев по ее щекам, стирая слезы. —?Он простил теб’е.Анна потихоньку успокаивается. Не убила себя… Вспоминается и постоянное Николасово ?Это война. Здесь важно не терять самообладания?. Бросает секундный взгляд на названного отца и снова резко поворачивается к Тому. Через эти печальные глаза будто бы на нее с неба смотрит сам Господь. Томас, ласково улыбаясь, очерчивает крест на ее лбу и целует в него. Анна чуть подрагивает от поцелуя, высвобождая две последние слезинки.Николас всё это время молча наблюдает, не вмешивается. Лишь ободряюще проводит по спинам ребят. Смотрит на обоих тёмными глазами, однако в них, несмотря на внешний мрак, заметно проявляются умиротворение и спокойствие. Впервые за всё это время. Линд даже чуть-чуть, совсем едва заметно, вскидывает уголки губ. Иногда он закрывает глаза, застывая в этом спокойствии, и вновь открывает, видя, пусть и совсем неясно из-за плохого зрения, тех, к кому он привязался за это короткое время. Пока в одном уголке Норея происходят благословения, любовь и поддержка?— на окраине льются кровавые слезы от страха, ярости и дичайшего одиночества.Холодно. Запах сырости и металла. Скофилд ничего не видит. Трудно дышать. Руки больно стянуты веревкой. Его сильно толкают. Падает на каменный пол, тупая немая боль впивается в колени. Уилл зажмуривается. А когда открывает глаза?— с головы срывают мешок, и сразу щурится: из мрака на него смотрит человек в немецкой форме.Страшно. В молодом сердце закипает злость. Скофилд слишком быстро догадывается, что его ждет в ближайшие часы, если… если сейчас же не уберется отсюда. Голова кружится, сосредоточиться на мысли контролировать себя и придумывать план побега практически невозможно. Уилл хватает ртом воздух, тяжело сглатывает, глаза застилает пелена. Ему что-то вкололи, когда забирали сюда. А куда именно?— капрал понятия не имеет.?Забери меня отсюда,??— впервые в жизни у него проскальзывает в голове истерический шепот.Немцы слетаются как коршуны, безусловно, английский солдат вызывает большой интерес для них. Их трое. Оружие отобрали. Ни вещей, ни шлема, ни даже куртки. Над Скофилдом склоняется чужой, что-то спрашивает на немецком, капрал молчит. Даже если бы он и понимал, он бы все равно смолчал. Солдаты говорят друг с другом, а тот берет Уилла за подбородок и вынуждает поднять лицо. Как кукла. Уиллу не нравится это ощущение. Он видит чужие черты лица, скрывающиеся под козырьком фуражки, видит холодную презрительную ухмылку, прищур.Кажется, теперь Скофилд понимает Блейка: что такое, когда чувства берут контроль над разумом. Гнев усиливается с пониманием своей беспомощности. Капрал изворачивается и кусает немца за руку, за что немедленно получает пощечину настолько точную, что сваливается набок. Кто-то пнул под ребра. Дыхание на мгновение прекращается от шока, немец ругается, а Скофилд кашляет. С уголка губ скатывается капля крови…