Глава I: ?Она? (1/1)

Красивая, изогнутая, голубая река текла и резвилась. Уже наступила осень, поэтому от воды веяло холодом и приятной свежестью, как и ото всего в лесной долине. Желтые, оранжевые, красные листья заслоняли солнце, едва позволяя им проникнуть к уже опадшим сородичам древесных листов. Небо было — голубое-голубое, несколько облаков, самых что ни на есть белых, встречались лишь по краям небосвода. Это было необыкновенное место, прекрасное, тишайшее. Только звуки дикой природы изредка слышались с разных сторон. Этот умиротворенный уголок стал прибежищем для многих жителей шумного города, которые по выходным или по праздникам любили приезжать сюда и просто ходить. Часто молча, семейные пары — от молодых до пожилых — гуляли целыми часами по этой одинокой местности. Многие любили расслабляться здесь, но никогда они не встречали никого в этих местах. Просто потому, что долина была велика и встретить кого-то в ней очень трудно. Вот и еще одна причина, по которой все так любили это место. Только лишь ступив на траву, женщины непроизвольно улыбались, а мужчинам не хотелось курить. Им не хотелось курить еще несколько времени после поездки. Шел октябрь 1961 года. Очередная семья приехала сюда, чтобы расслабиться. Среднего роста мужчина в черной тройке и без галстука, но с крестиком на груди. Он был еще молод: черноволос, побрит, немного тощ и сутул. Его движения были неаккуратными, резкими, жадными. Ступив на траву, он зажмурился от самого яркого луча солнца, которое светило прямо в его лицо. Но тут он уступил дорогу маленькой девочке — его дочери — которая выходила из машины. Она была еще совсем мала, лет пяти. Черные, густые, волнистые волосы были жестко заплетены в хвост. Строгий стиль одежды, без изяществ и кружев, едва ли подчеркивал ее милые черты лица, открытые, наивные глаза и аккуратненький носик. Вся одежда была пепельно-черной, за исключением белого воротничка ее платьица.Отец отошел и солнце светило на нее. Она улыбнулась правильными губами. Вдохнув полные легкие свежего воздуха, она насладилась лесом по-настоящему. Вслед за ней из машины выпрыгнули еще четверо детей: трое мальчика и одна девочка. Все они были такие же черноволосые, как отец. Все одеты одинаково строго. Затем отец вынул маленькую колыбель с ручками, где спокойно спала девочка, которой было около трех месяцев отроду. Где же мать? Этот вопрос волновал всех участников прогулки, кроме отца... Энтони (так его звали) уже третий месяц как сам не свой. Будучи и так строгим со своими детьми, он стал еще сильнее контролировать каждый аспект их жизни. Каждое воскресенье они ходили в церковь, каждый вечер они молились. У каждого была своя обязанность по дому. Долго рассказывать об этом детально, скажу просто: детям приходилось несладко. Как уже мог догадаться наш читатель, мать этой семьи умерла. И никто никогда не разговаривал с детьми на эту тему. Если маленькая девочка Мадонна, названная так в честь матери, спрашивала что-то у отца, то она не получала в ответ ничего, кроме краткого ?хм?.Она обожала природу, была без ума от своего крошечного городка и уже с этого возраста мечтала покинуть его. Мадонна была полна противоречий. Ей нравилась церковь, но она ненавидела ее законы. Она любила отца, но терпеть не могла его укоры. Она ценила своих братьев и сестер, но не могла дождаться, когда наконец покинет свой отчий дом. Это место было для нее особенным, ведь только здесь она могла по-настоящему отвлечься от реальной жизни, остаться наедине с собой, с богом, с миром. Мадонна прошлась вместе с семьей до реки (как всегда в тишине) и затем скрылась в лесной пучине. Она определенно знала, куда ей нужно идти. Это место посещалось уже не раз, и маленькая проказница выработала план, как сбежать ненадолго ото всех и наконец остаться одной. Она перебежала реку по коротенькому мосту, еще долго и долго бежала, пока не достигла своей цели — берега озера. Да, река впадала в огромное, кристально-чистое озеро Гурон, второй берег которого едва был видимым человеческому глазу. Деревья стали редеть ближе к воде и в самой открытой местности, Мадонна упала на колени. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза, потерла их. Девочка долго осматривалась по сторонам, следя за тем, чтобы рядом не было никого. Водяная гладь приветливо гладила высокий берег и как бы соблазняла Мадонну потрогать обыденную жидкость. Она поддалась и набрала в ладони воды. Омочила лицо и ей стало неимоверно хорошо. Она перекрестилась и сжала ладони в кулак так, чтобы его можно было приложить ко лбу. Мадонна опустилась поближе к земле и начала свою исповедь. ?Господи, я обращаюсь к тебе, как к вершителю судеб не только моей семьи, но и всего человечества. Ты знаешь, что в церкви я не прошу тебя о многом, потому что не могу, когда вокруг столько грешников. Они говорят много о праведности и греховности, но я знаю, что это все не так. Я не думаю, что избивать людей — это хороший способ научить их чему-то... А ведь ты знаешь, что нас постоянно бьют и отказываются разговаривать с нами... Этот мир жесток, и я знаю это уже очень давно. В нем есть хорошие люди, но им нет дороги к влиянию, им никогда не удастся искоренить зло. Ведь мир так прекрасен, удивителен, необъятен. Мы все такие маленькие, но все же я верю, что каждый должен совершить что-то хорошее в своей жизни. Ты знаешь, да? Но ведь моя мама... Она была хорошей, я точно знаю это. Куда она ушла? Зачем? Она не любит меня? Это я виновата в ее уходе? Последний раз я видела ее лежащей с зашитым ртом в черной коробке. Я разговаривала с ней, но она ничего не отвечала... А потом, ее унесли. И это все, что я помню. После этого я больше не видела маму нигде. Она ушла. Господь, как ты мог такое допустить? Это же неправильно, когда нет матери. Ответь мне, прошу. Ты — единственный, с кем я разговариваю и кому могу исповедоваться. Если ты забрал мою маму, то забери меня тоже, к ней, мне здесь не нравится...?. Вдруг, рассуждения Мадонны прервались, прежде чем она успела сказать "аминь".— Так вот ты где! Отвратительная девчонка! Почему ты сбежала? А, а? — это был Энтони. — Господи, за что ты так меня наказываешь? На что мне эта... — он схватил ребенка за руку и силой заставил встать. Мадонна не говорила ни слова, лишь две жемчужинки выкатывались из ее голубеньких глаз. Когда семейство вернулось домой, третий по старшинству ребенок был наказан: обязан выполнять все по дому в течение недели. Кроме того, Мадонне не было разрешено ехать на "особое мероприятие", которое должно было состояться в среду следующей недели. Никто из детей не знал, куда их повезет отец, но все предчувствовали что-то новое и необычное. Мадонне было ужасно обидно. В это самое время, ее начали задирать ее братья и сестры, обзывая девочку стервой и оторвой. Сказать, что Мадонна плакала каждую ночь, — ничего не сказать. Маленькая девочка еще больше замкнулась в себе, перестала наедаться досыта, а поход в церковь для нее стал настоящим мучением. Она все также молилась одна, в общей детской комнате, без книги, без атрибутов, но с крестиком на шее. Она чувствовала себя равной богу, но не потому, что она была особенной, а потому, что считала бога покровителем Земли, добрым высшим существом, которому не обязательны дурацкие обращения и глупые молитвы, одинаковые для всех людей. Мадонна придерживалась идеи о том, что каждый человек должен лично обращаться к богу, со своими собственными проблемами. И бог не в храме, бог — в человеке. Когда Мадонну, еще год назад, повели на крещение, ей предложили выбрать свое церковное имя. Тогда маленькая нарушительница правил еще не пришла к своим выводам о религии и поэтому крестилась, потому что так надо. Она выбрала имя "Вероника". Святая с этим именем, согласно преданию, отерла свой платок о лицо Иисуса Христа, когда тот направлялся в Голгофу. Неизвестно почему Мадонна выбрала именно это имя. Оно было уже третьим для девочки, так как ее мать звали Мадонной Луизой, а значит и дочери достались оба имени.В среду, когда вся семья отправилась в неизвестный поход, Веронике было поручено отдраить весь дом. Как выяснилось позже, семья ходила на кладбище. Наконец, все дети поняли, куда ушла их мать. Там, на кладбище, высокий мужчина в черных одеждах и с седыми волосами рассказал детям все, как есть, пока Энтони стоял в стороне, приложив указательный палец к верхней губе, он думал. Дети внимательно слушали, пока человек в очках объяснял им монотонно: ?...Господь бог возрешил забрать вашу мать на небеса. Знайте, что после смерти есть рай и ад...?. Лекция длилась очень долго и бедные дети из нее ничего не поняли, кроме того, что религия — это скучно. Теперь они знали, что мама никогда не вернется, даже если просить бога. Но никто не плакал, кроме бедной Мадонны, все это время сидевшей дома и размышлявшей о своей будущности. Мысли летели одна за одной. Она думала как ей сбежать от отца, как стать человеком, как быть человеком и как остаться человеком. Когда семья вернулась, сестры рассказали Мадонне, где они были. От услышанного, ком подкатился к горлу девочки, глаза намокли, нос защипало, а челюсти затрещали. Она чувствовала невыносимую обиду, но это было не главное. Теперь Мадонна точно знала, что мама никогда не вернется и ее уже никогда не удастся спросить о всем том, чего девочка не понимала. Она хотела быть как мать: сильной, доброй, мудрой и примерной. Мадонна не заплакала сейчас, но как только все заснули, она промочила всю подушку в своих бесконечных, горьких слезах. Так продолжалось тринадцать лет, пока юная девица по имени Мадонна Луиза Чикконе не взяла всю свою смелость в кулак и не уехала из родного штата Мичиган на встречу судьбе — в город Нью-Йорк.