часть 2 (1/1)

?Ты не в студии случайно???Я пришел к тебе??Надеюсь, ты здесь??Поднимаюсь!?Чихо буквально на секунду отошел в туалет, но за это время Хонки успел засыпать его сообщениями и подняться на двенадцатый этаж, судя по стуку в дверь.—?Я думал над альбомом и случайно написал песню,?— сходу признался Хонки. —?Принес тебе текст, чтобы ты оценил.Чихо улыбнулся. Его тоже вдохновило на днях, и он набросал пару строк, но над ними еще нужно было работать.Они сели в ?комнате отдыха?, по факту?— единственной комнате, кроме студии, в этой квартире.—?Я не мог уснуть ночью, и меня вдруг осенила идея. Потом писал до утра, не отрываясь. Менеджер меня чуть не убил за круги под глазами. —?Оживленно рассказывал Хонки.Он вообще выглядел очень довольным, но одновременно с тем несколько взволнованным, явно был в предвкушении реакции Чихо.Чихо знал это чувство очень хорошо, когда идея внутри, и она очень просится наружу, рвется из тебя, и ты думаешь только о ней, шлифуешь ее края внутри и бережно гладишь ее, поощряешь, давая разрастаться и занимать все свободное место где-то в сознании.—?Я сначала думал над иносказательным и даже придумал кое-что, но потом понял, что лучше подавать идею максимально прямо. Ты сказал мне, о чем хотел бы высказаться в альбоме, и это очень меня подтолкнуло, на самом деле. И я… придумал героев? —?как-то вопросительно сказал Хонки, пытаясь лучше объяснить свои мысли. —?В общем, да, и я выделил среди них девушку, которая будет персонажем-лидером. И написал от ее лица песню. Знаю, что она не подойдет для рэпа, я привык писать для рок-группы, тем более ты будешь писать все свои части сам, но что-то из нее можно было бы взять для нашей песни.Хонки протянул ему лист бумаги, и Чихо, пока не вникая, обратил внимание на его наклоненный, слегка курсивный красивый почерк. Он понимал это олдскульное желание писать на бумаге?— ему и самому нравилось зачеркивать что-то и изменять ручкой в блокноте. В такие моменты в нем просыпался шестнадцатилетний Чихо, быстро-быстро записывающий ночью пришедшие на ум строки в подсвеченную фонариком, чтобы не разбудить брата, тетрадь.От текста у Чихо сперло дыхание. После концерта он знал, что Хонки талантлив в написании лирики, но сейчас он словно впервые ощутил на себе силу хватающей за самое сердце ладони текстов Хонки. Он умел писать душераздирающие вещи, и он определенно умел сделать больно своими текстами.Песня, что он написал, казалась довольно простой и понятной в начале, но в припеве она дала ничего не подозревающему Чихо под дых, и ему это понравилось. Очень.—?Черт, хен… это очень сильно.Уголки губ Хонки медленно растянулись в широкой улыбке, и он довольно прикусил нижнюю губу. Он обрадовался, и то, что это Чихо его порадовал, задело что-то внутри последнего.—?Я уже слышу музыку. Правда. Настолько текст полный и цепляющий. —?Чихо дернулся; его подрывало прямо сейчас пойти в студию. —?Можешь спеть мне ее так, как ты ее слышишь?Хонки энергично кивнул и вдруг недовольно щелкнул языком:—?Жалко, у меня нет с собой гитары. Я спою, а капелла.Хонки запел, и внутри Чихо что-то сжалось. Голос становился объемнее и брал больший диапазон к середине текста, достиг кульминации и снова стал стихать, в конце возвращаясь к начальному тембру, и это безумно понравилось Чихо. Он слышал песню не готовой, но знал, что даже если весь альбом не взлетит, эта песня точно будет all-kill, хоть она и очевидно не для всех.—?Потрясающе, хен.Глаза Хонки замерцали.—?Я хотел было начать писать музыку, но понял, что тут я бессилен, потому что у нее должна быть чисто гитарная аранжировка. С налетом надрывного гитарного соло и рефренами.—?Рэп под гитару? —?удивленно уточнил Хонки.—?Да. Альтернатива, хен. Что-то новое по звучанию, без бита вообще. Я хочу взять за основу рэп-партий твои куплеты и оставить бридж и припев такими, какие они сейчас, как ты на это смотришь?—?Я удивлен, что тебе так зашло то, что я писал всего несколько часов, но мне безумно приятно, и, конечно, я за.Хонки выглядел совершенно счастливым.—?Придешь сюда с гитарой? Надо будет прописать аккорды для группы.—?Конечно.Они просидели еще три часа в студии, и Чихо рассказал Хонки об особенностях звучания песен, об акцентах, о том, что он хотел бы, чтобы песни переходили из одной в другую как одно сплошное полотно, единое целое; чтобы с конца предыдущей песни начиналась следующая. Он долго говорил о том, что хотел бы большое внимание обратить на звучащие бэкграундом звуки и создать нестандартное звучание, многогранное (он привел примером работы композитора Pham, в частности?— его чартосносящий трек ?Movements?, на протяжении которого бит перетекал из одного состояния в другое), но на примере живой музыки. Он начал говорить о том, что, возможно, хотел бы перенять по звучанию определенные детали ?Instagram? Дина, когда заметил, что Хонки дремлет, свесив голову набок и тихо сопя. Его волосы растрепались, все тело расслабилось, и только теперь Чихо понял, какой он был уставший?— до этого его усталости не было видно за его горящими счастливыми глазами; по правде, Чихо и не смотрел никуда, кроме его глаз. Может, поэтому он только сейчас заметил бледность Хонки.Чихо осторожно поднял ноги Хонки на диван, уложил его и накрыл. Оглядывая его, спящего у него в студии на красном диване, он поймал себя на мысли, как это странно?— он всегда очень жестко ставит границы своего личного пространства и едва ли пускает хоть кого-то к себе в дом и тем более в студию, но с Хонки он даже не вспомнил об этом и, наоборот, сам постоянно звал его к себе.Чихо вздохнул, выкидывая лишнее из головы, взял лист с текстом Хонки и пошел в студию писать, пока он еще горел тем самым чувством.В начале декабря Чихо много писал и много слушал, стараясь подпитываться идеями отовсюду. Он скачал себе ревербератор, накладывающий особое глубокое резонансное звучание, которое встречалось на его пластинках семидесятых-восьмидесятых, и играл с его возможностями, смотря, как меняется звук, и что это может дать атмосфере песни. Его накрыло волной трудоголизма?— не то чтобы он его когда-либо отпускал, но сейчас это ощущалось особенно сильно?— и он часами зависал в студии. В этом не было большой необходимости, потому что он по большему счету еще только писал лирику, но атмосфера студии его мотивировала и перенастраивала. Он не так давно получил награду на Asian Artist Awards, и это разбудило в нем тревожность?— ему было приятно, но он чувствовал вину, зная, что мог работать больше в этом году. Конечно, у него был тур, и это буквально даровало ему крылья, но он должен был вдвойне отплатить за все, что получил от своих поклонников.Было около двух ночи, он сидел в студии и закидывался энергетиками и держался только на них одних?— он не спал нормально к этому моменту около сорока часов, и единственное, что ему удалось себе урвать?— это два часа сна между съемок для ?Cosmopolitan? и встречей с инвесторами KOZ entertainment. Ночью он писал, как сумасшедший, и, вероятно, сам себя загнал в такие условия, но ему было тяжело затормозить.На третьем энергетике Чихо почувствовал, что его начинает вести и бросать в пот. Этой ночью он точно не уснет?— сердце просто не даст, ведь оно и сейчас выбивает нервный ритм в грудной клетке.Он стал дерганым и понял, что перестарался с попытками себя взбодрить и теперь не сможет писать. Иногда его так заносило, и он злился сам на себя за то, что ограничивает и так довольно малое время, которое может посвятить работе над музыкой.Он со вздохом лег на диван. На окна снаружи давила тьма, разрываемая редкими лучами света из окон, кажущихся отсюда точками. Люди сейчас спят, а к девяти им на работу. У него же очередная встреча будет в три, зато потом придется в ночь ехать в Инсан. Иногда ему казалось, что он хотел бы хоть немного откусить от этой нормальной жизни, немного пожить в обычных проблемах и ритмах. Хоть он и не считал себя кем-то невероятно особенным, все же его график едва ли поддавался рамкам обычного. Но, если честно, Чихо не был уверен, что знает, как жить по-другому.Он вдруг вспомнил о Хонки. Его улыбающееся лицо возникло перед его внутренним взором, и он задумался об их встречах. Сейчас Хонки вместе с гитаристами из своей группы создавал аранжировку для песни, постоянно отправляя занятому Чихо видео и спрашивая, чего тот хотел бы добавить. С ним было легко работать. Сам по себе он не был таким уж легким человеком, но он умел создавать такую атмосферу, в которой люди понимали друг друга с полуслова и каким-то магическим образом приходили к общему совершенно правильному решению, идеально подходящему ситуации.Чихо незаметно сам для себя ввел в строку поиска имя Хонки и начал листать появившиеся страницы, внезапно наткнувшись на что-то вроде сборника фактов. Он очнулся вдруг лишь через полтора часа, когда прочел все, что только смог найти.Зачем ему информация о любимых фруктах Хонки и его ненависти к зеленому перцу, он не смог бы объяснить никому, кто решил бы его спросить, но почему-то все это принесло ему странное успокоение. Он вообще чувствовал себя очень спокойно рядом с Хонки, что в целом было для него необычно?— он всегда держался настороженно с малознакомыми людьми и всегда ждал чего-то подлого?— это в нем сохранилось со времен, когда он пытался пробиться в мире хип-хопа, и понял, что большая часть окружавших его людей с огромным удовольствием бы скорее плюнула в него, упади он, чем подала бы ему руку. Тогда он стал подозрительным и очень глубоко внутри неуверенным в себе. С этим ему приходилось бороться все эти годы, но это чувство имело слишком длинные корни.С Хонки же… этого просто не было. Не было волнения из-за того, что он его сонбэ, не было излишней неловкости из-за их разных статусов на музыкальной сцене. Хонки максимально его комфортил одним своим присутствием, не давил на него и очевидно уважал, как равного (что смущало, но было очень приятным). Чихо нравилось находиться рядом с ним. Его словно заворачивало в одеяло и прятало от всего чужое присутствие, дарило столько веры в себя, что сомнениям не удавалось пробиться на передний план его сознания. Ему очень не хватало в своей жизни именно этого чувства безопасности и уюта. А еще он чувствовал себя одиноким. Об этом он говорил очень мало и только под высоким градусом, но ему было холодно морально в своей квартире и он любил ее, но одновременно страдал в ней. Это накатывало временами, тогда, когда он не был так сильно занят работой, чтобы не успевать думать лишнего. Он не любил такие моменты; они сотрясали внутри ровное и крепкое, и ощущение идущих по устоявшемуся трещин пугало и бросало в пот. Из-за этого редкого, но тем не менее проявляющегося странного чувства он очень хотел завести себе собаку, так хотел, что так или иначе ловил себя сидящим на сайте какого-нибудь питомника. Только вот его никогда не бывало дома, и за псом некому было присматривать. Так он и рвался между желанием и обстоятельствами.Чихо прикрыл глаза. Он не уснет, но ему стоит хотя бы попытаться выкинуть из головы все лишнее, чтобы расслабиться хоть на каких-то жалких полчаса. Иначе его мысли снова обратятся к тому, о чем он не хотел думать.—?Я пришел поздравить тебя с наградами на AAA и MAMA, лучший музыкант года! —?хитро улыбнулся Хонки, встряхивая призывно позвякивающий пакет.Чихо засмеялся и открыл дверь шире, впуская Хонки в квартиру.Тот снова был свежим и красиво упакованным, видимо, приехал прямо со съемок. Чихо не мог похвастаться прекрасным внешним видом?— у него был внезапный и очень редко случающийся выходной, и он вообще не выходил из дома. Хорошо хоть душ принял, а то было бы совсем неловко.Он долго спал, потом лениво слонялся по дому в непонятном виде и пришел к выводу, что выходные?— это не его. Сначала он мечтает о них, особенно в эти черные зимние четыре часа утра, когда нужно выбираться из теплой постели и идти подставлять лицо ледяному влажному воздуху. В итоге же он отдыхает и чувствует дикой силы вину перед самим собой за зря трачимое время и думает, что не так уж и нужен был ему выходной.Единственное, что он сделал полезного?— позвонил матери узнать, как они там и не нужно ли им чего. Матери как всегда ничего было не нужно, она сказала ему поберечь заработанное для себя, он привычно поддакивал ей, а после того, как положил трубку, перевел ей на счет денег и выдохнул. Это был их обычный ритуал?— она знала, что он ее не послушает, он тоже это знал, но должно было в этой сумасшедшей жизни оставаться что-то стабильное. Например, вот это. А еще его классическое обещание заехать недели через две, которые часто удваивались, а то и утраивались до его настоящего приезда.—?В этот раз у нас соджу и пиво. Праздновать надо традиционно. Я кстати нам мяса заказал, оно скоро приедет. —?Сказал Хонки, занимая свое привычное место на диване.Чихо принес бокалы и вдруг вспомнил о том, что назойливо вертелось у него в голове последние дня три.—?Как ты смотришь на то, чтобы добавить в мелодию традиционных корейских инструментов? Чтобы сделать звучание глубже?—?Как это будет звучать с рэпом? —?Хонки очевидно удивился его предложению, но одновременно с тем заинтересовался.—?Читка будет расслабленная и вдумчивая, без фаст флоу, она хорошо ляжет на мелодию. К моменту климакса в припеве, где ты поешь громче и мощнее всего, можно сделать традиционные звуки так же нарастающими. Я об этом пару дней думал, когда увидел по телевизору народный концерт.—?Должно быть хорошо. Будет интересно перекликаться с текстом. —?Задумчиво дал добро Хонки, потирая подбородок. —?Но мы сейчас не об этом!Он налил сомэк, пока Чихо забирал доставку, и успел принести из кухни тарелки.—?Я делаю самый крутой сомэк в Сеуле,?— похвастался Хонки. —?Идеальные пропорции пива и соджу.Хонки поднял бокал.—?За артиста У Чихо,?— сказал он, улыбаясь.У Чихо внутри что-то дрогнуло. Он выпил рюмку залпом и признал, что сомэк отличный.—?Помнишь, я тебе рассказывал о моем пристрастии к белому вину в средней школе? —?Хонки кивнул. —?Мы тут пьем с тобой, и я вспомнил, как позже, в семнадцать, когда я вернулся в Корею, мы с моим другом Донуком пристрастились к соджу. Пробовали все, что могли достать. Я тогда пытался собрать хип-хоп группу, и в моем окружении все любили что покрепче, и сомэк был фаворитом. Мы сидели в дешевых непонятного вида студиях, пили его и смеялись как ненормальные с чепухи?— хоть мы и пили его, опыта с разным алкоголем у нас все еще было не так много, и нам нужно было всего ничего, чтобы стало весело. А ты, наверно, уже дебютировал в то время, хен. Не было жаль времени, которое можно было потратить на создание воспоминаний?Хонки мягко улыбнулся.—?Я создавал лучшие воспоминания, которые были возможны. Конечно, бывали откровенно дерьмовые моменты, но я благодарен за шанс стоять на сцене и петь мои песни тем, для кого они что-то значат. Поначалу было тяжеловато сдерживать свой гонор. Тяжело быть мальчишкой в шоу-бизнесе и не до конца видеть всю картину. Но, правда, я бы не поменял ни минуты. Все так, как должно быть. Только иногда… тяжело бывает держать себя настоящего под замками внутри. Понимаешь?Чихо оглядел Хонки, и ему пришло в голову, что тот явно сталкивался с очень темными моментами, такими, которые ломают мечтающих о славе. Это закалило его и вырастило на нем броню, но он не стал колючим; это было непросто и явно стоило колоссальных усилий.—?Ты должен всегда улыбаться, если работаешь с людьми. Все твое личное?— оно вне сцены и вне камер, от этого постоянно надо отключаться. Тебе больно, тебе плохо?— но это все надо запереть где-то внутри, а снаружи завесить улыбкой, потому что люди пришли радоваться, они пришли тебя любить, а не мириться с твоим дерьмом и пытаться в нем разобраться. Это… не сразу пришло ко мне. Я успел наделать ошибок.Чихо вспомнил видео с Хонки и его песней ?Не люби?, которое смотрел на ютубе той ночью, когда напился энергетиков. Тот пел песню совершенно разбитый; это явно был не просто текст, это было личное, сокровенное, то, что, возможно, и вовсе не стоило выносить на публику. Хонки явно жалел об этом моменте, и Чихо хорошо понимал его. Ему самому, к сожалению, не единожды приходилось приносить извинения перед своей публикой, но это закалило его. Ошибки сделали его тем, кем он был сейчас. Ошибаться?— это же настолько человеческое, настолько понятное. Нельзя совсем без этого. Другой вопрос состоял в невероятно крепкой памяти аудитории, цеплявшейся за каждое слово.—?Но в самые темные моменты… в самые темные моменты я думал о том, что я нужен Примадоннам, что своими песнями я дал им слово быть рядом. Это всегда вытаскивало меня даже из самой глубокой ямы.Бессознательно Чихо накрыл руку Хонки своей. Ощущение чужой кожи под пальцами на секунду захватило его, и он мысленно укорил себя за то, что два года не ходил на свидания. Хонки улыбнулся, перевернул ладонь и сжал его пальцы.—?Даже когда мне кажется, что я отрываю от себя последний кусок для тех, кто меня слушает, я знаю, что это не зря. И это греет мне душу.Между ними повисла тишина, и Чихо вспоминал свои темные моменты, когда его все душило, все, кроме музыки. Он был невероятно благодарен за то, что не знает, каково это?— когда ты ненавидишь свое творчество, когда оно тебя давит. Это произошло с Донуком, и он долго ничего не писал. Сейчас было странно думать об этом?— в последние годы Донук в максимальной гармонии с самим собой, он создает легкую, светлую музыку, но когда-то Чихо держал его, плачущего, в своих руках, и не знал, чем ему помочь.Вечным триггером Чихо была реакция публики на его музыку. Он не мог не мониторить чаты со своими песнями, так и не научился внутренне принимать критику. Сказать он мог что угодно, но внутри она иногда очень болезненно его цепляла, особенно если у него самого проскальзывали подобные чужим словам мысли. Ему было нужно, чтобы его творчество нравилось; он хотел, чтобы оно нравилось. Иначе какой в этом всем смысл?Чихо очнулся, когда понял, что Хонки больше не сжимает его руку. Он поднял взгляд на его лицо и понял, что он глубоко уснул. Чихо устроил его на своем диване и замер на секунду рядом, поддаваясь порыву. Во сне Хонки был таким расслабленным и спокойным, что казалось, что этого человека никогда ничего мало-мальски серьезно не тревожило. Чихо, возможно, так и подумал бы, не скажи ему сам Хонки обратного.Чихо убрал прядь, падающую на глаза недовольному из-за этого Хонки, думая о том, как люди остаются друг для друга совершенными загадками, хоть зная друг друга, хоть не зная совсем.Конец декабря дал Чихо хороший подзатыльник внезапным и сильным упадком сил, невовремя напавшим на него между рождественскими фестивалями. Он сидел в гримерке полумертвый, потом прыгал на сцене, а после буквально без сознания ехал из Тэгу обратно в Сеул. Менеджер страшно ругался на Чихо за то, как он сам себя загнал, и говорил, что если бы он немного спустил обороты и начал хоть немного спать по ночам, он не чувствовал бы себя так плохо. Чихо понимал, что это правда, и злился на себя за то, что из-за слабости выступил не так хорошо, как мог бы, и подвел своих фанатов.Новый год он встретил на Countdown Seoul, а первого и второго числа у него было два выходных. К этому моменту ему стало намного лучше, и он бессовестно провел первое число, занимаясь делами компании. К нему в офис KOZ пришел Донук и принес свой альбом, написал на нем что-то нелепое, подписал ?для Чихо-я? и поставил на полку с его собственными альбомами и жизнеутверждающими мотивирующими книгами от основателей больших дел. Донук всегда поднимал Чихо настроение. Он взбодрил его и предложил ему позвать кого-нибудь в гости и приготовить что-то вкусное (Чихо нифига не понимал во вкусной еде, и Донук это знал, поэтому посоветовал приготовить то единственное блюдо, в котором Чихо на сто процентов уверен).Поэтому второго числа Чихо был дома и ждал Хонки. Они договорились, что тот придет на ужин, приуроченный к празднованию Нового года (на самом деле, Чихо просто соскучился), и Чихо с утра сходил в магазин за продуктами, чего не делал уже очень давно. Он шел по узкой улочке между домами, лицо овевал холодный ветер, в наушниках играло что-то нежное и ровное из плейлиста японской музыки, и он просто наслаждался моментом, наслаждался тем, что может идти по пустынным улицам и оставаться неузнанным, может просто идти по своим делам и дышать свежим воздухом.После покупки продуктов он убивал время до того момента, когда мог наконец начать готовить?— смотрел аниме, ел какие-то безвкусные снеки и постоянно смотрел на часы. Почему-то он был взволнован, ему хотелось увидеться с Хонки и поговорить с ним, и он чувствовал внутри то пузырящееся волнение, что обычно бывает перед праздниками.В пять часов наконец дождавшийся Чихо смешивал в мисочке кунжутное масло со специями и чувствовал себя заправским кулинаром. Странновато, конечно, было готовить самгётан зимой, но это единственное, что он точно умел готовить. В его детстве родители всегда соблюдали традицию и в самые жаркие дни лета водили его покушать самгётан в местные ресторанчики, говоря, что нет лучшего способа бороться с жарой снаружи, чем впустить жар внутрь себя.Чихо принес в кухню проигрыватель из зала и поставил пластинку The Weeknd две тысячи пятнадцатого года. Ему все еще не верилось, что каких-то две недели назад он был на его концерте и видел его вживую, слышал его идеальный r'n'b голос и снимал видео. Они с Донуком опоздали на концерт и бежали по лестнице на балкон с библейской скоростью, слыша голос Абеля и даже там, на входе в зал, чувствуя бегущие мурашки. Он споткнулся, пока бежал, и Донук чуть не полетел вниз с лестницы, смеясь над ним. Хёк, как всегда, был намного более пунктуален и чинно сидел на балконе, закутанный во что-то непонятное, чтобы не привлекать внимание людей. Чихо очень хотелось рассказать обо всем этом Хонки.Чихо нафаршировал куриц рисом, женьшенем, финиками и чесноком и чертыхнулся, поняв, что заляпал часы соусом. Верно говорил Донук?— когда дело касается музыки, он видит лес, но когда оно касается еды?— он едва ли видит хоть одно жалкое дерево. Даже часы снять забыл.Пока курица варилась, Чихо пришел к выводу, что его уже не так беспокоит тот факт, что у него нет никаких хобби. Его работа?— это его хобби, и наоборот. Он привык так жить. Тем более, он жил музыкой, она была с ним каждую минуту каждого дня. У него совсем не оставалось времени ни на какие другие занятия. С этим просто стоило смириться.Чихо сервировал стол и с удовольствием отметил, что запах стоит просто потрясающий. Расставляя тарелки с закусками и доставая бутылку женьшеневого ликера, он даже немного залюбовался и сделал себе фото стола на память.Он включил мягкую подсветку потолка и вернул на место проигрыватель, поставив альбом Чан Пильсун. Он был уверен, что Хонки оценит атмосферу. Он всегда здорово такое улавливал.Чихо было очень хорошо, и он даже приоделся, дожидаясь Хонки.В семь ему пришло от него сообщение.?Не смогу прийти, прости:(?Чихо выключил музыку.