Глава 1, в которой феи не могут справиться с подопечной, а один отличный наездник - с конем (1/1)
Мягкий голос, льющийся из Волшебного Зеркала, должен был навевать покой и умиротворение.Королева приняла ?позу спящего кучера?, как предписывалось ?Назидании об аутотренинге, что есть благолепие души и приведении оной в надлежащий порядок?, которое Волшебное Зеркало любезно распечатало на веленевой бумаге с золотой виньеткой. ?…я спокоен, я абсолютно спокоен, моя левая рука тяжелеет…? Та самая левая рука, которая вчера отвешивала пощечину любимой и единственной дочери (довела, зараза!)- Успокойте ваш разум, Ваше Величество! – послышался мягкий голос Зеркала. Легко сказать! Левая рука сразу навела королеву на мысль о ее же правой руке, которой ей лично пришлось утирать сопли наследному принцу Дуриндии и Охламонии, приглашенному поиграть в серсо с принцессой. Мало того, что девчонка в пух и прах разбила дуриндийского принца, так еще и сломала его палку для серсо. А потом – не она ли сравнила катящего футбольный мяч наследника охламонского престола с навозным жуком? ?Я спокоен, я абсолютно спокоен, мои шея, плечи, спина и таз тяжелеют, я спокоен, я абсолютно спокоен, мои шея, плечи, спина и таз тяжелеют, я спокоен, я абсолютно спокоен, мои шея, плечи, спина и таз тяжёлые…? - продолжало вещать Зеркало. Королева прицелилась и засветила половинкой апельсина прямо в зеркальный рот. ?Я споко..? - Зеркало, подавившись апельсином, закашлялось и обиженно замолчало. *** Флорестан 99-й, владетельный монарх Трамтарии, Ванилии и Дум, успокаивал в своей королевской мастерской расшатанные единственной дочерью нервы. Он сосредоточенно обпиливал маленьким надфилем детальку модели парусного кораблика, которую сейчас собирал.Стоящий у входа секретарь почтительно дожидался, когда Его Величество соблаговолить обратить на него августейшее внимание и подписать очередную пачку указов. Указы касались в основном помилований, наказаний и казней, причем первых было подавляющее меньшинство. - Так, что у вас там, Котолюбит? – наконец оторвавшись от своего занятия, спросил король.- С разрешения Вашего Величества – Каталабют, - с достоинством ответил секретарь.- Это каламбур, - захохотал король. - ?Казнить?.., ?помиловать?.., ?казнить?.., ?казнить?.., ?четвертовать?.., ?заключить в Серую башню?.., ?казнить?… это все?Заканчивается на ?казнить? - это к удаче, подумал секретарь.- К сожалению, не все, Ваше Величество, - преувеличенно печально вздохнул он, - Ее Высочество…- Что – снова играла с поварятами в доктора? Снова из-за нее наш славный генерал сел на гвоздь?- Хуже, государь.- Подложила иностранному послу дохлую мышь в шляпу? Неужели … влюбилась в садовника?Секретарь сокрушенно покачал головой.- В … садовницу? – в голосе короля промелькнули нотки ужаса.- Нет, Ваше Величество.- В коня из королевской конюшни?! - Нет, Ваше Величество. С прискорбием должен сообщить, что Ее Высочество… курит.- Курит? – в полном шоке переспросил король, - Курит?!!!! Секретарь кивнул, своим видом старательно выражая скорбь Карлсона, которого обделили плюшками. И, забивая последний гвоздь в гроб, где упокоилась королевская родительская любовь, сказал.- Курит… табак.- Все! - рявкнул король, - К черту, к дьяволу!- В монастырь, Ваше Величество? – с затаенной надеждой в голосе спросил секретарь.- Нет! – рявкнул король, отбрасывая напильник и едва не обрушив кулак на полуготовую модель корабля, - К феям-крестным! Пусть разбираются!*** - Я не вынесу этого! От этой девчонки разыгрывается моя мигрень! – застонала Фея Сирени, натирая виски ментоловым карандашом. - Позавчера она смыла фиолетовые чернила с Леопольда – а ведь это так шло к моему образу. Леопольд теперь разучился рассказывать сказки – он только мяукает.Неделю назад я задала ей урок по цветочному чародейству – и что же? Вместо чайных роз выросли кофейные, мало того – орхидеи, после того, как она рассказала им об Оскаре Уайлде, возомнили себя декадентами и занимаются содомией! Колокольчики именуют теперь себя не иначе как погребальными колоколами, а садовые гномы, вместо того, чтобы причесывать траву, раскрасили себя черной помадой и подвели глаза сурьмой (Моей аравийской сурьмой, между прочим!) и решили праздновать Хеллоуин!- Она еще так молода, так неразумна, - с улыбкой произнесла Фея Добра, не отрывая глаз от вязания. Неожиданно раздалось хриплое ржание и на полянку под раскидистой старой вишней, где феи любили пить чай, выбежал Единорог. Его шерсть была выкрашена старательными и ровными полосками всех цветов радуги. Пожалуй, не стоило класть столько сушеных мухоморов в кальянную смесь, одновременно подумали обе феи.- Ее Высочество просила передать, что ваш урок выполнен, - поклонившись, сказал Единорог. Феи подскочили и, проследив взглядами, куда показывал посланец, одновременно вскрикнули от негодования: кусты, которые принцессе задано было подстричь в ?приятной глазу? форме, сейчас являли собой зрелище более чем странное и непристойное. Одни были подстрижены в форме плэйбойских кроликов с залихватскими розовыми и голубыми бантами на шее, другие – в форме сердечек, подозрительно напоминающих аппетитные задницы, третьи… Нет, конечно, можно было сказать, что третьи похожи на башню с двумя круглыми пушечными ядрами у подножия, но увы, - первая ассоциация получалась совсем даже не с башней. Над последней башней трудилась принцесса, напевая ?у…уу… а девушка созрела!?- Нет!.. – застонала Фея Добра и выдала такое непечатное ругательство, что сама злая колдунья Карабос могла бы ей позавидовать.- Абуро-магуро-коси-соси-трям! – произнесла Фея Сирени, размахивая волшебной палочкой, как самурай катаной, - Пусть мысли принцессы очистятся и станут подобны белому лепестку лотоса…- Это же не то заклятие! – завопила Фея Добра. - Это чары, избавляющие от немоты и стеснительности!- Да чтоб вас подняло и десять раз стукнуло! Холера вам в бок! Вилы в печенку и селезенку! – быстро-быстро затараторила принцесса, слезая с садовой стремянки и подходя к феям.- Карабос! Карабос!! КА-РА-БОООС!!!!!! –завопили обе крестные, шарахаясь от наплыва ругательств, которые понеслись из нежного ротика трамтарской наследницы престола. *** Фея Карабос отличалась решительностью и даром времени не тратила.- Кто читал заклятие? – тоном сисадмина, выискивающего виновного в подвисании локальной сети, вопросила колдунья.- Она, - хором сказали феи, показывая друг на друга.- Фея Сирени, - диагностировала Карабос с непререкаемостью антивируса Касперского. - ?Синий экран?*, значит. Ну, тогда разве что полный ?reboot?.Она вытащила палочку с надкусанным яблоком, надетым на кончик, и взмахнула ею.- Какого хрена вдруг… - успела сказать принцесса, прежде чем волшебный сон сомкнул ее веки.Обе феи-крестные, тяжело вздыхая, побрели прочь от своего маленького замка, где спала волшебным сном принцесса.- Придется строить новый, - шмыгая носом, сказала Фея Добра, - пока не приедет Прекрасный Принц…Карабос проводила взглядом уходящих коллег и хмыкнула. Прекрасный принц, как же! Она сорвала большой лист с ближайшего древовидного фикуса и, прошептав заклятие, принялась пальцем пролистывать появившиеся на листе картинки.- Иван Царевич… Нет, превращать принцессу в жабу мы не будем, побережем ресурсы. Иван-дурак – феназепама и риталина на него не напасешься, да и Горбунок тут все кусты объест. Лоэнгрин – только не этот ненормальный гринписовец с лебедем подмышкой!- А вооот он, голубчик! – провозгласила Карабос, увидев на поверхности листа уныло плетущегося вороного коня и его еще более унылого всадника. - Ты-то мне и нужен!*** Гай Гисборн, помощник и первый рыцарь шерифа Ноттингемского, уже не чувствовал себя таким счастливым. С одной стороны, ему повезло удрать как раз в тот момент, когда шериф приходил в себя после рассыпавшегося в глиняные черепки тела того, кого они считали Робин Гудом. Это спасло и от королевского гнева по поводу отсутствия пойманного разбойника, и от эшафота за возведенный на него шерифом подлый поклеп. Но с другой стороны… Гай был совершенно один и теперь он был фактически вне закона. И деваться ему было некуда – денег, чтобы доехать до побережья и уплыть во Францию, не было и взять их было неоткуда. В животе начинало противно урчать от голода, собирался дождь…Внезапно конь Гая всхрапнул, вскинулся на дыбы, а потом понесся вперед, словно кто ткнул ему перцем под хвост. Ошалевший жеребец не слушал ни повода, ни шенкеля, ни голоса хозяина, и продолжал нести Гая с головокружительной скоростью куда-то в чащу. Устье огромной темной пещеры поглотило коня и всадника, а жеребец продолжал нестись все дальше. Гай, полумертвый от ужаса, старался только пригнуться как можно ниже, чтоб ненароком не удариться головой о свод пещеры – темень вокруг была хоть глаз выколи. Впереди показалось крошечное светлое пятнышко. Оно росло и росло, пока не превратилось в выход из темноты, откуда на Гая хлынул яркий свет и летнее солнечное тепло._____________________________________________________________ * - название сообщения о критической системной ошибке в операционных системах Microsoft Windows.