Глава четвертая (2/2)
- Мистер Гракх, какого чёрта вы завели себе отвратную привычку портить мне заслуженный отдых? – я лениво закинула ноги на стол.- Если б не ваша девичья память, профессор, вы бы точно знали, по каким дням назначили мне отработку, - хмуро откликнулся Гракх, заклинанием высушивая на себе одежду.
- Какие такие отработки? – я переборщила с явно наигранным удивлением в голосе. – Кажется, я достаточно ясно в прошлый раз сказала, что вы совершенно свободны.
Закончил же он в конце концов это грешное описание книг по истории, вот пусть и перестанет отнимать драгоценные часы моей жизни и совершать массовый геноцид моих нервов.
Я встала и демонстративно направилась к вешалке за своей мантией.
- Замечательно, - сухо сказал Макс, снова взял уложенную было на парту метлу и направился к выходу. Он ощутимо прихрамывал на правую ногу. Наверное, получил по ней бладжером. Или таки молнией?..- И что вы находите в этом идиотском квиддиче? – я вполголоса задала вопрос скорее себе, но Гракх остановился, медленно обернулся и напугал меня страшно хитрой улыбкой. Видимо, от предвкушения грандиозной пакости у него даже нога перестала болеть, потому что он в одно мгновение оказался рядом с вешалкой, быстро нацепил на меня мантию и кое-как обвязал шарфом, а потом с силой потянул к окну.
- Гракх, ты что, готов пожертвовать своей жизнью, лишь бы меня угробить? – с некоторым волнением спросила я, опасаясь, что он на полном ходу сиганёт в чёрный оконный квадрат.
Не отвечая, гриффиндорец заклинанием отворил окно. В комнату ворвался ветер, мигом выдувший всё тепло и уют. Гракх сел на метлу и приглашающее протянул мне руку:- Прошу, профессор.- Ты, видимо, считаешь меня откровенной идиоткой, но я тебя разочарую.
Меня никогда не привлекала возможность что-то кому-то доказать. Пусть все считают как и что угодно, я лично не собиралась делать глупости чистой воды, лишь бы кто-то потом уважительно присвистнул: ?Да-а, детка, да ты молодец!? Поставить всех на своё место можно потом. Позже. Тихо, без патетичного риска для себя, любимой. И именно поэтому я решительно развернулась, уверенно шагая к двери.Только дойти до неё мне было не суждено.Гракх неожиданно подлетел сзади и прежде, чем я успела что-либо понять, подхватил меня, словно какую-то мелкую третьекурсницу. Я внезапно обнаружила себя в воздухе и на метле, причём в весьма неудобной позе: если б я со страху не уселась должным образом, крепко обхватив скользкое древко ногами, то пол кабинета давно бы украшал мой красиво распластанный труп.- Вы хотели знать, что мы находим в квиддиче, - прошептал мне на ухо Гракх, - так я покажу.
Вообще-то я ничего не хотела. Это был вопрос чисто риторического характера. Но объяснить свихнувшемуся гриффиндорцу такие тонкости сейчас было невозможно, потому что я занималась куда более важными вещами, а именно: пыталась одновременно и не соскользнуть вниз, и не стать сдутой с метлы ветром.
- Гракх, мать твою, я упаду сейчас! – проревела я, пытаясь хоть как-то сопротивляться яростному потоку воздуха.
Макс без всякого волнения крепко обхватил меня правой рукой за талию.- Идиот, кто управляет метлой одной рукой?!- Может, мне опять вас отпустить? Я как раз собираюсь сделать мёртвую петлю… - из-за рёва ветра ему приходилось говорить мне в самое ухо, и я чувствовала неприятные прикосновения его мокрых волос к моему лицу. Впрочем, сама я выглядела не лучше: вовсю хлестал дождь, и на мне сразу же не осталось ни одного сухого места.
Но тут началось действительно самое страшное.Гракх выполнил обещание.То есть, начал делать мёртвую петлю.В те несколько мгновений не было ничего: ни земли, ни неба, только дождь и, несмотря на шум, очень громко бьющееся сердце. Я не чувствовала рук, до онемения сжимающих древко, и ничего не замечала, потому что сильно-сильно зажмурилась. Но отчего-то мне было совершенно понятно, что этот гад позади меня улыбается. И, похоже, он был счастлив. Настолько счастлив, что я уже хотела плюнуть на свой страх, разжать ладони и со всей силы садануть его по лицу, желательно выбив зуб-другой, но инстинкт самосохранения был сильнее.
Закончилось всё ещё внезапнее, чем началось. Гракх выровнял метлу и уверенно летел к земле. После пережитого я даже не боялась посадки. Мы приземлились, и я резко отстранилась, всё-таки попутно ударив Макса локтём гуда-то в область рёбер. Почувствовав под ногами вполне незыблемую опору, я обернулась, посмотрела на улыбающегося Гракха и поняла, что от ярости, от страха, до сих пор меня колотившего, не могу ничего сказать. Абсолютно ничего. Даже простое ?Гракх, ты бездушная тварь? я не могла себе позволить – это звучало бы забавно из уст такой же бездушной твари.
Ограничившись одним лишь взглядом, я развернулась и пошла к замку. У меня всё ещё дрожали коленки и бешено билось сердце, да к тому же я начала предательски шмыгать носом. Чёрт побери высоту, мётлы и умалишённых.
Плевать-плевать-плевать, что он там себе думает! Только бы добраться до своей комнаты, снять с себя мокрую одежду и провалиться в глубокий сон, где нет никаких полётов и дождей, только бы добраться…
В сон я всё же провалилась. Очень качественно. До следующего вечера. А проснувшись, обнаружила, что всё это неспроста: меня сильно лихорадило, температура, наверно, поднялась нешуточная. Мысленно и частично вслух проклиная ночные прогулки под дождём без головного убора, я кое-как оделась и отправилась в Больничное Крыло, по пути продрогнув окончательно.
Перед мадам Помфри я предстала в ужасном состоянии. Она, как всегда, заботливо кудахтала, помню, уложила меня на койку, начала, кажется, чем-то отпаивать, но я в каком-то полубреду потребовала лекарства, получила их и отправилась в обратный (если не последний…) путь. Уже в комнате я занялась изучением всяческих склянок и порошков, и, не разобравшись ни в чём толком, выпила сразу несколько. От чего-нибудь да поможет. Тем более, на большее меня всё равно бы не хватило: дико тряслись от озноба руки и сильно хотелось спать.
Какое счастье, что воскресенье.
Какое счастье, что никаких лекцией.
И никаких Максов. Тем более Гракхов.
***Утром понедельника ко мне заявилась мадам Помфри. Она тщательно осмотрела моё опухшее от насморка лицо, померила температуру, окинула взглядом тумбочку, на которой выстроился легион флакончиков, и в конце концов констатировала болезнь, по причине которой можно было пропустить занятия. Послав в учительскую магического журавлика с запиской, она занялась моим лечением и вскоре я была согрета и порядком оживлена. Ещё чуть-чуть, и я бы признала, что люди порой бывают удивительно милы.
Удостоверившись, что я в относительном порядке, целительница строгим голосом зачитала рецепт и важно удалилась. А я, крайне неоригинальная в последнее время, снова уснула.
Но даже такие чудесные вещи, как сон, рано или поздно надоедают. Я лениво открыла глаза: если б не насморк и жар, то ситуация была бы вообще превосходной. Я уже собиралась подняться с постели и отправиться за едой, как вдруг в дверь осторожно постучали:
- Профессор?
Честно говоря, меня раздирало на части: с одной стороны безумно хотелось открыть, узнать, для чего поганец пришёл и заодно устроить грандиозную истерику, с другой – лежать и не двигаться, пусть думает, что я уже умерла, и мучается. Взвесив все за и против, я всё же решила действовать по второму плану.
Гракх не покидал своего поста удивительно долго, минут, наверное, сорок, мне уже даже надоело прислушиваться к шорохам в коридоре. Но потом он всё же ушёл, и я, выждав для верности ещё какое-то время, на цыпочках подкралась к двери, тихонько отворила и замерла, тронутая до глубины души: на пороге стояла корзинка с большими апельсинами, и там же – записка.
?Мне очень жаль, профессор?.
Сукин сын, до чего же он трогателен в своём благородном идиотизме при всей эрудированности! Я, вконец умилённая, подняла корзинку и только тогда обнаружила, что она стояла на книге. Заголовок поверг меня в пучину смешанных чувств: ?История магии в картинках. Для самых маленьких?.