Часть 1 (1/1)

– Ой. А ты чего тут? Привет! – распахнувший дверь Кир стоит на пороге, в одном полотенце на бедрах, с еще мокрыми волосами, и неуверенно улыбается.– Дела. Я у тебя поживу, – Витя проходит мимо него в квартиру, бросает сумку на пол, разувается и раздевается. – Кир, а кто это? Познакомишь? – с кухни выплывает девушка с чашкой ароматного кофе в руках, из одежды на ней лишь маленькие розовые трусики. Витя невольно засматривается на тонкую талию и роскошную грудь.– Алина, тебе уже пора, – в голосе Кира недовольство и ревность. Он совершенно не умеет скрывать чувства и держать лицо. Совсем как брат.Витя оставляет их разбираться и уходит на кухню. Кофе он не любит, а вот чай с дороги был бы не лишним. Он ставит чайник и долго ищет по шкафчикам, где у этого идиота хранится чай.– А чая нет. Извини! Я не знал, что ты приедешь. – Плохо. Я тоже не знал, – Витя раздосадовано смотрит в глубину последнего непроверенного шкафчика. Разворачивается к Киру. Тот так и не оделся, у него засосы на шее, царапины на плечах и счастливый, почти щенячий взгляд. Витя несильно, но ощутимо бьет его по щеке открытой ладонью. Подходит ближе и бьет еще раз, по другой щеке.– За что, Вить? Я же просил, не по лицу! – в синих глазах обида и недоумение. Никакого вызова. Витя разочарованно вздыхает. Какие же они с Яном все-таки разные…Он идет в комнату, бросает на ходу, слыша за собой легкие шаги:– Ты на этой неделе не работаешь. И белье смени, – его коробит вид разворошенной постели.Пока он споласкивается в душе, Кир успевает сменить белье, нацепить домашние шорты и даже позвонить в доставку еды. Через полчаса у них есть пицца, а у Вити есть крепкий черный чай. И вот этот дебил напротив. Витя смотрит в окно, на снующие по ночному городу машины, на редких прохожих, спешащих домой к ужину и телевизору. На не сводящего с него глаз Кира он старается не смотреть. Кир – не Ян. Кир ему совершенно не нужен. Витя зевает, прикрывая рот ладонью: он зверски устал и хочет спать, завтра с утра у него в этом чужом шумном городе, где много денег, куча дел. Витя пропускает момент. Кир вдруг оказывается у его ног, заглядывает в глаза снизу вверх, улыбается просяще и неуверенно, трется щекой о колено в мягких спортивках. Витя запускает пальцы в его чуть отросшие волосы, жестко тянет, заставляя запрокинуть голову. Смотрит жадно, как движется кадык на открытом горле, когда Кир нервно сглатывает, смотрит на его влажные губы. Ловит тут же поплывший шалый взгляд. Какая же все-таки блядь…– В койку! – Витя отталкивает Кира от себя так, что тот плюхается на задницу и пару секунд непонимающе хлопает ресницами. Витя просто не хочет тратить время на предварительные ласки. Выебать, сбросить напряжение и отрубиться до утра. Кир на полу улыбается: до него наконец доходит смысл сказанного. Думал, наверное, что желаемое придется выпрашивать долго, а теперь смакует победу.Витя, сузив глаза, бросает на него один предупреждающий взгляд, и Кир тут же исчезает с кухни. Витя допивает свой почти остывший чай и идет следом.Он всегда ебет Кира лицом в подушку. Видеть чужие глаза на знакомом до мельчайших черточек лице невыносимо. Поэтому, когда он заходит в комнату, тот так и лежит, спрятав голову и выставив задницу. Задница Вите нравится. Упругие половинки пружинят под ладонью, нежная кожа тут же покрывается мурашками, розовеет. Кир шипит, но не зажимается, лишь шире разводит ноги. Блядь.Витя проверяет дырку, трогает, надавливает, убеждается с внутренним самодовольством, что мальчик давненько никому не давал. И подготовиться тоже не успел. Но безумно хочет. Витя, едва касаясь, скользит пальцами ниже, задевает яйца, стоящий колом член, и слышит задушенный всхлип. Кир под ним уже дрожит, а ведь он еще ничего не сделал. Витя шарит рукой под своей подушкой и находит то, что искал: презервативы и смазку. Мальчик молодец дважды. Без резины Витя просто не стал бы его трахать, а со смазкой будет веселее.Витя щедро льет гель на анус, размазывает пальцами, вталкиваясь внутрь. Незаметно для самого себя увлекается – Кир слишком живо реагирует: выгибается, насаживаясь на пальцы, уже три, дрожит, стонет разочарованно, когда Витя оставляет его тело в покое и просто смотрит на растянутую, влажную дырку. – Вить! Вить, пожалуйста! Вить! – Кир просит, хрипит умоляюще пересохшим горлом, и Витя не может ему отказать. Вернее себе: внутренности давно завязываются в горячий узел, член жаждет разрядки, а яйца чуть ли не звенят.Кир орет и кусает подушку, когда он входит, подтягивая его руками за бедра, оставляя синяки, одним движением, сразу и до конца, и тут же начинает двигаться, жестко, в нужном ему быстром ритме. Кир мокрый и очень громкий, хрипит, скулит и рвется, то пытается уползти из-под него, то подается назад, чтобы прижаться ближе, грудью к спине, и Вите приходится или хлопать его по заднице, заставляя замереть и терпеть, или вдавливать в постель, вжимая ладонь между лопаток.Витя забывается. Размеренно поддает бедрами, трахает жаркое, такое податливое тело… Яна, сейчас принадлежащего ему целиком и полностью. Ловит и впитывает всем собой дрожь наслаждения и хриплые вскрики и стоны. Его разрядка все ближе. Но он хочет, чтобы сначала кончил Ян, поэтому сам тянет его на себя, позволяет положить затылок на плечо, почти нежно обхватывает ладонью чужой член, легко, дразняще, разрешая толкаться в кулак, замедляет темп и сокращает амплитуду движений. Ян всхлипывает на каждый удар внутрь, сжимается так, что перехватывает дыхание и перед глазами мелькают красные круги. Но Витя держится. Держится до тех пор, пока Ян вдруг не начинает крупно дрожать в его объятьях, хрипеть, выгнувшись, с трудом втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Дотрахивает Витя уже обмякшее безвольное тело. Кончает почти сразу, падает на горячую спину с острыми лопатками, выдернутый из времени и пространства, благодарно обнимает и целует за ухом. Возвращаться в реальность больно. Витя видит свое раскрасневшееся лицо в стоящем перед кроватью зеркале, видит свои глаза – счастье и восторг в них медленно сменяются разочарованием и усталостью. Он скатывается с тела Кира на свою сторону кровати, сдергивает презерватив и, завязав в узел, бросает на пол. Поворачивается на бок, накрываясь одеялом, делает вид, что спит. Через пару минут Кир встает. Ходит по квартире, шумит на кухне и в ванной. Потом, наконец, выключает свет и ложится. Поодаль. Подвинуться и прикоснуться он не смеет, хотя Витя и знает прекрасно, что ему хочется, очень, почти нестерпимо хочется сейчас ласки и хоть каплю внимания. Витя ждет. Кир не выдерживает. По миллиметру, не дыша подкрадывается ближе, устраивается под боком. Витя старается не сбиваться с ритма дыхания, и Кир смелеет: невесомо касается теплыми пальцами плеча, замирает в испуге, снова ждет бесконечное количество мгновений, прежде чем опустить руку на грудь, обнять.Витя продолжает делать вид, что спит, и Кир выдыхает. Успокаивается. Уютно дышит в затылок. Витя прекрасно знает, что Кир – не Ян, Яна рядом нет и никогда не будет, но даже он может позволить себе маленький самообман. Должен иногда, чтобы не свихнуться. В конце концов, он мог снять в Москве и гостиницу, и шлюху, но раз за разом приезжает сюда. К Киру.