Одно направление (1/1)

—?Tá sé uafásach! Gach bándearg snot! —?громко ругалась по-ирландски Слуа, что Флинтхарта, в свою очередь, успокаивало: не очень-то хотелось знать, какие монархистка слова употребляет в порыве эмоций. Но у него самого в голове сейчас смешанные мысли после увиденного, и они явно не оставят селезня в покое даже ночью. О Древесной Даме можно сказать то же самое. Оба на нервах от того, что им пришлось столкнуться с самой ненавистной для них вещью?— любовные мемуары (с добавками запредельности, которые читатели во время ознакомления, порой, воспринимают в штыки). Что-то общее между этими ?почти врагами? всё же есть. Но что один, что вторая?— прикрываются сомнениями по поводу схожести.—?Чёрт! К-как это оказалось в библиотеке?— в моей библиотеке?! —?Флинтхарт был на взводе; голос его через раз подрагивал, руки тряслись.—?Хуже, что эта книжка?— далеко не единственная. Обычно, продолжение таких мемуаров пишут по частей двадцать,?— после сказанного к горлу женщины подступила тошнота.—?Это ты виновата! Я тебе говорил: ?Положи книгу на место!?. А ты что сделала? Послушалась меня?! НЕТ! —?под конец разозлился Гломгольд, покосившись на ирландку.—?Ой, ну всё! —?воспользовавшись всем известной женской отговоркой, Слуа закончила разговор и поспешила в сторону гостиной, оставив селезня одного. Хоть чем-то она малу-помалу его сейчас обрадовала.***Время медленно, но верно близилось к вечеру. Солнце ещё красуется над землёй, опускаясь ниже за горизонт и оставляя после себя яркие следы на лилово-розовом небе с тёмными и светлыми облаками. Почти весь город охвачен лучами уходящей дневной звезды, и подступает лёгкая, долгожданная прохлада. Но несмотря на это, в воздухе по-прежнему витает противная мошкара, от которой то и дело придётся отмахиваться. Летят на всё живое и неживое, только облетают дым стороной, особенно сигарный.Флинтхарт находился на крыльце своего поместья, прислонившись к одной запертой входной двери и через раз поглядывая в разные стороны. В правой руке промеж пальцев держал кубинскую, дорогую сигару, из скрутки которой исходит небольшой столб дыма. Отличный способ отпугивать мошкару и какое-то время ни о чём не думать, что, собственно, не очень у него получалось.А где тут получится, когда все мысли только о ней? Нет-нет, они не романтичные, а скорее, наоборот?— с долей презрения. Хоть она и входит в состав мифических существ, но по своему непростому характеру ни чем от простых женщин не отличается. Наглая, своенравная, эгоистичная ирландка. И сейчас она явилась сюда, принюхавшись к незнакомому для неё запаху. Но увидев в руке миллиардера сигару, Слуа недовольно покосилась на Флинта, одновременно отмахивая от себя сгусток дыма.—?За чем пожаловала, бревно? —?Гломгольд по-прежнему не взглянул на гостью. —?Я занят.—?Я уж вижу: как паровая машина дым пускаешь,?— высказала причину своего недовольства монархистка. —?Вредная привычка.—?Ой, спасибо за истину! А то я не знал! —?проявил сарказм Флинтхарт.—?Скажешь, что опять я виновата, что ты к сигарам притронулся?—?Какая же ты эгоистка, раз о себе сейчас думаешь! —?с некой усмешкой произнёс он, после чего выпустил дым. —?Знаешь, ты мне сейчас совесть напоминаешь. А знаешь чем? А всё тем, что ни её, ни тебя я не слушаю.—?Как остроумно! —?закатила глаза Слуа, скрестив руки на груди. —?И, на заметку: ещё раз меня ?бревном? назовёшь…—?Нет, ну ты меня извини, конечно, но окромя твоих хвоста с рожками, в глаза больше ничего не бросается. И к тому же, чем тебя эта кличка не устраивает? Я вот МакДака часто называю ?нищебродом??— он и то уже давно не обижается.—?А по имени нельзя называть?—?Хех, по имени… Можно. Но помимо надоедливого к тебе обращения ?Ваше Величество? и твоего имени должно быть хоть что-то ещё. Для разнообразия.—?Ну, раз такой предлог ставишь, то хотя бы поласковей кличку подбери.—?Позже, ладно? У меня сейчас разум в тумане.—?Всё от сигары!—?Отстань! —?бросил селезень и решил сменить обстановку, спустившись с крыльца на тропу, ведущей к калитке. Женщина, конечно, последовала вслед за ним: раз уж решила его достать, то нельзя это дело обрывать…***Прогулка вдалеке от дома (в нескольких миль, если быть точнее). Через дорогу к травяно-земляной тропе, окружённая деревьями разных видов?— от лиственных, чьи листья шебуршат при ветре, до хвойных, с которых через раз глухо падают иглы и шишки. Флинтхарт, разумеется, знал куда идёт; знает эту тропу, как свои четыре пальца. Тропа, развилки к холмам, где на возвышенности можно разглядеть Даксбург во всей красе?— в том числе далёкие порт и море.Несмотря на то, что прогулка лесная, Флинтхарт всё же решил докурить свою сигару?— на ходу, без компании. Только с последней выйдет заминка, и селезень это прекрасно понял, услышав приближение за своей спиной. Но Гломгольд решил идти дальше, не оборачиваясь: всё равно Древесная Дама его догонит, благодаря своей левитации. На сей раз он морально подготовился к следующей ?дружеской? беседе.Вскоре Слуа оказалась с ним наравне, замедлив своё движение и убрав руки за спину. Её подозрительно спокойный взгляд был уставлен вперёд, сама же женщина молчала и делала вид, что гуляет сама по себе.—?Я бы и один прогулялся,?— начал негодовать Флинти. —?Так что не нужно было лететь за мной.—?А я и не за тобой. И уж тем более не с тобой,?— хмыкнула Слуа. —?Просто у нас одно направление.—?За последнее время что-то слишком много ?одних? направлений.—?Вот дойдём до развилки?— я сверну и отправлюсь своей дорогой! —?решительно заявила она.—?Нет! —?внезапно, сам того не понимая, крикнул миллиардер, что даже сигару уронил, которая потухла во время падения. Сразу у селезня возникло желание треснуть себя по лицу после произнесённых слов, но чуть успокоился и стал говорить более-менее уверено. —?То есть, не стоит. А то вдруг ты потеряешься… Всё таки это тебе не твои земли.—?Ха, с каких пор ты обо мне волноваться стал?! —?с удивлением и долей усмешки спросила женщина.—?Это было не волнение! —?сразу же возразил Флинтхарт.—?Что ж, ну и ладно,?— в кое-то веки Слуа не провоцирует на ссору.Путь продолжается. До холмов ещё не близко, хотя они?— не особо главная цель. Однако из-за ветвей над головой неба стало плохо видно, как и солнечного света. Темнота медленно охватывает тихую, лесную местность. Но по каким-то причинам селезень и ирландка не спешили возвращаться в поместье, по-прежнему следуя вперёд по тропе. Кто-то на неё ступает, а кто-то спокойно левитирует над ней.У Флинта просыпается зависть: летает она себе как может и как хочет, да и ещё довольная. А главное?— не пачкает свой древо-хвост. Конечно, это его раздражает, но старается не подавать виду, скрываясь за маской сосредоточенности на ходьбу. Теперь же его напрягает, что собеседница молчит, находясь в своих раздумьях. Только вот под свои лапы не смотрит; видимо, ему неважно, по чему он сейчас идёт. Зато женщина обратила внимание и, остановившись, начала издавать тихий смех, в результате чего прикрыла клюв ладонями.—?Ты чего? —?недоумённо покосился на неё Флинтхарт и опустил голову, увидев, что его лапы все чёрные из-за грязи. Да что там его обувь? Нижняя часть килта и то каким-то образом испачкалась; по слабее, но всё же заметно. Селезень задрал левый рукав и решил отряхнуть с шотландской одежды чёрную проблему, да только зря; теперь и рука стала грязной, а вместе с ним и край пиджака. Слуа наблюдала за Флинтом и не могла сдерживать смех; не злобный с издёвкой, простой смех.—?Только попробуй что-нибудь сболтнуть, бревно! —?процедил сквозь зубы Гломгольд, да только монархистка его уже не слушала, залившись хохотом. —?И перестань уже смеяться!—?Прости! Но я… не могу! —?схватилась за живот Древесная Дама. —?Из князи в грязи!—?Вообще-то, наоборот!—?Не в твоём случае, Флинти! —?после такого ответа, в платье женщины полетела грязная клякса, которая испачкала нижнюю часть красно-коралловой одежды. Вот тут-то Слуа сразу успокоилась и состроила недовольную мину, а селезень же наоборот?— ехидно засмеялся, и стало не так обидней. —?Стирать сам будешь!—?Ой, какая трагедия?— маленькое пятно она обнаружила!—?Я сейчас тебе такие пятна наделаю!.. Хотя, ты и без меня уже постарался.—?И вот какой сделаю вывод. С тобой, брёвнышко, вообще находится рядом опасно: ты за собой, заметил, неприятности несёшь. То в библиотеке, то на прогулке. Всё, пошли домой! —?резко развернувшись, Гломгольд поспешил обратным путём к поместью.—?Не я виновата! Ты же под лапы не смотришь! —?с усмешкой заметила она, полетев вслед за ним.—?А вот об этом история умалчивает! —?гордо заявил миллиардер, слыша при каждом сделанном шаге скрипучий, противный звук.?Всё-таки ты подобрал кличку поласковей…?