Глава 1 (1/1)

Тёмно-бурая сука неслась через лес, смешно семеня тонкими лапками. Со стороны она смотрелась маленькой линялой собачкой, сорвавшей цепь и убежавшей со двора. Однако то, что издалека напоминало вылинявшую шерсть, при внимательном рассмотрении оказалось шрамами – многочисленными подпалинами, оставленными на худеньких боках суки её бывшими хозяевами. Ведомая страхом, сука убегала: от боли, от унижений, от невозможности смириться со своей тяжёлой судьбой. В памяти суки мельком проносились воспоминания о её предыдущей жизни.-Па, глянь на её морду. Она же вылитый койот, – указал на суку молодой человек с жестоким прищуром. -Ты ведь не на улице её подобрал, правда?-Да ты прямо гений, – довольно осклабился старик, отхлебнув из бутылки дешёвого виски. -А я всё ждал когда вы догадаетесь. Мне даже начало казаться, что ты так и будешь считать её собакой – даже когда все её зубы выпадут, а сама она подохнет от старости.-Чёрт. Зачем вообще было притаскивать койота в дом? Тем более отдавать его Лондалин. Койоты переносят бешенство.Сука встрепенулась, почувствовав ненависть в интонации молодого человека.-Это подарок на день рождения. Пусть Лондалин поиграет, – старик расслабленно откинулся на спинку деревянного кресла, стоявшего у входа в дом. Виски действовал на старика умиротворяюще.Молодой человек с ненавистью посмотрел на койотиху и замахнулся ногой, но сука вовремя предугадала действия человека и быстро отскочила, с обидным завыванием удаляясь прочь.Лондалин…Единственное существо на ферме, которое относилось к суке хорошо и заботилось о ней.-Тито.Услышав своё имя, сука навострила уши и обернулась на призыв.-Тито! Вот ты где, – Лондалин всегда была рада появлению своей четвероногой подруги. -Иди ко мне, моя хорошая.Довольная встречей, койотиха прильнула к накрахмаленному голубому платью хозяйской дочери.-Папа не обижал? А Линкольн? – девочка перечисляла имена своих родственников – других обитателей фермы. -Нет, папа точно не обидит. А Линкольн… Он может, – вздохнула Лондалин, вспоминая своего старшего брата с жестоким прищуром. -Он всегда не любил собак. А уж койотов – так вообще ненавидел.Продираясь сквозь колючие заросли лесного кустарника, сука не могла унять в своём сердце тоску по бывшей хозяйке. Оставлять Лондалин одну, жить без Лондалин – всё это было слишком немыслимо для койотихи, выросшей на ферме среди людей. Но боль на душе была слишком сильна, чтобы возвращаться обратно. Сжавшись в калач, сука повернулась и облизнула свой хвост, из которого капала небольшая струйка крови. Мгновение – и койотиха снова несётся вперёд, оставляя позади ферму, Лондалин и всю свою предыдущую жизнь.-Линкольн, покажи нашим гостям ферму, – старик явно был в хорошем расположении духа, принимая у себя иностранных гостей. -А мы с дядей Карлосом пока обсудим кое-что наедине.По какому именно делу приехали гости Линкольн не знал, но услужливо провёл подростков – детей дяди Карлоса – по всем примечательным местам хозяйских владений. Вместе с детьми везде следовал их пёс породы боксёр.-А ваш пёс койота сможет завалить? У нас тут обитает одно опасное животное.-Легко. Там, отуда мы приехали, все натравливают боксёров на койотов.-Тогда хотите небольшое шоу?Сука даже не успела ничего понять, как цепкие ладони Линкольна схватили её за загривок и закинули в огороженный вольер с кровожадным чудовищем.-Кусай! За шею её кусай! – ?болели? за боксёра его хозяева. Вопреки их репликам, пёс почему-то кусал койотиху за хвост.Сука сама не помнила как ей удалось выбраться. Должно быть, скрытые резервы её молодого собачьего организма помогли ей перемахнуть через высоченный деревянный забор и в ужасе броситься куда глаза глядят.И вот, теперь она обычная койотиха без роду без племени, бегущая через неизвестный лес, полный опасных хищников.-Папа! Тито сбежала! – заплаканный голос Лондалин всегда заставлял старика волноваться. -Этот урод Линкольн спустил на неё собаку и Тито сбежала! – девочка не могла сдержать чувств.-Тихо, дочь. Не говори так о брате. Тито койотиха, а не человек. Погуляет – вернётся. А если не вернётся, то в лесу ей будет даже лучше, – успокаивал Лондалин старый Джек, прекрасно осознавая, что дикие звери, выросшие среди людей, не выживают в дикой природе.-Ты должен найти её! – девочка подняла глаза на отца, размазывая слёзы по щекам.-Линкольн! – тон старика вдруг резко переменился, обзаведясь жёсткими нотками.-Да, папа? – пришёл на зов отца молодой человек.-Полюбуйся до чего ты довёл сестру, – упрекнул сына старый Джек. -Жестокие игры и травля зверей совсем не то, что ожидали увидеть наши дорогие гости. Беги теперь возвращай эту койотиху, – старик снова откинулся на спинку кресла, приняв умиротворённый вид.-Как скажешь, папа, – фыркнул молодой человек, кинув презрительный взгляд в сторону сестры. -Не переживайте, найду, – и широкий рот Линкольна расплылся в ухмылке, не предвещавшей ничего хорошего.Сходив на псарню и взяв самого злого бультерьера, Линкольн направился в лес. Напрасно Лондалин пыталась остановить брата, колотя маленькими детскими кулачками по его груди – Линкольн твёрдо вознамерился выполнить поручение отца и вернуть Тито – пусть даже и не совсем в том виде, в котором она покинула ферму.А в это время сука достигла пролеска и ненадолго остановилась, чтобы перевести дух. Она чувствовала, что за ней следует погоня, но старалась беречь силы, пытаясь продержаться как можно дольше. Её преследователь отлично знал все лесные тропы, потому что здесь вырос, однако, у суки было небольшое преимущество – отчаяние загнанного в угол зверя. Уставая с каждым шагом и перебирая лапками всё медленнее и медленнее, койотиха чувствовала за спиной нарастающее дыхание своего злейшего врага – бультерьера с фермы.Силы покидали койотиху. Враг был совсем близко. Дальше убегать смысла не было. Обернувшись назад и ощерившись, сука приготовилась принять свой последний бой. Из кустов показалась морда бультерьера, нацеленная прямо на неё.-Не смей! – говорили острые клыки суки, которые она обнажила для битвы.-Умоляю, довольно, – говорили её глаза, в которых отражался страх.-Враг должен был повержен, – злобный оскал бультерьера являл собой весь смысл жизни этой воинственной собаки.-Ты друг Лондалин? – вопросом на вопрос ответили глаза пса.Бультерьер и койотиха стояли недвижимо, нацелив белоснежные клыки на глотки друг друга.Бультерьеру был знаком запах суки. Он связывал её с Лондалин, которая была доброй девочкой и заботилась обо всех животных, живших на ферме, даже о таком злобном псе, как он.-Ты друг Лондалин? – если бы Бультерьер умел говорить, он сказал бы именно так. -Но Лондалин мой друг. Значит ты тоже друг? Почему я должен преследовать друга?-Просто дай мне уйти, – ответила ему койотиха на языке, понятном одним лишь собакам.-Я не могу вернуться ни с чем. Враг должен быть повержен. Мне нужен какой-нибудь трофей, – и утробно зарычав, бультерьер впился клыками в загривок суки, вырвав у неё клок шерсти. -А теперь уходи.Укус бультерьера заставил суку взвизгнуть от боли. Всё было понятно и без слов. Извернувшись от укуса, сука отскочила, оставив в пасти своего врага трофей, и скрылась в кустах. Бультерьер вернулся к Линкольну.-Держи хозяин, – пёс протянул молодому человеку клочок шерсти койотихи, словно оправдываясь за свою неудачу. -Я пытался.Вернувшись домой, Линкольн попытался раздразнить сестру кусочком шерсти.-Вот что осталось от твоей драгоценной Тито.Но едва увидев трофей, Лондалин поняла, что поход её брата завершился неудачей, иначе он дразнил бы её уже бездыханной тушкой койотихи.-Тито жива, – поняла Лондалин, и её сердце захлестнула смесь радости и горечи.-Я должна найти её. Я должна найти свою любимую Тито, – Лондалин не знала как, не знала когда, не знала даже найдёт ли она вообще койотиху, но в одном была уверена точно – рано или поздно она точно придёт на выручку своей четвероногой подруге.А в это время сука была уже далеко от фермы. Пробираясь по скалистым пустошам, она стремилась оказаться как можно дальше от своего бывшего дома – места, которое она так спешно покинула.