Глава 1 (1/1)

Август 1399 года.IТонкий солнечный луч украдкой заглянул в окошко, зацепился за подоконник и скользнул внутрь большой просторной комнаты, обставленной с некоторым светским изяществом и одновременно монашеской простотой. В начале века эта комната служила гардеробной Зигфриду фон Фейхтвангену, который, собственно говоря, и перенес столицу Ордена из Венеции сюда, в Мариенбург. Нынешнему магистру она служила кабинетом. В центре стоял большой письменный стол, за которым, склоняясь над исписанным листом пергамента, сидел человек. На вид это был глубокий старец, хотя на самом деле ему еще не было и пятидесяти лет; волосы, спускающиеся на плечи, как и борода, были обильно посеребрены сединой, на лбу проступили глубокие морщины, тонкие кисти рук, больше привыкших к перу, нежели к мечу, казались почти прозрачными, но прямой и жесткий взгляд серых глаз говорил о том, что дух Конрада фон Юнгингена все еще силен и страдает в заточении в слабосильном теле. Великий магистр вот уже который раз читал и перечитывал письмо от помезанского епископа, которое впервые попало ему в руки пять лет назад. В нем епископ, горячий сторонник Ордена, воодушевленно писал о новых пророчествах блаженной Доротеи. Святой в очередной раз явился Сам Бог и передал послание, адресованное, судя по тексту, монахам Ордена Пресвятой Девы Марии. Блаженная вещала что-то о четырех испытаниях в море, на острове, перед неким замком и в некоей роще… ?если эту четверку войско будет преодолевать, понадеявшись на численность свою и стрелков, то с большим трудом всё пройдет, но если вверит себя и своих [людей] Богу всемогущему, то с Божьей помощью все пройдет легко? Епископ уверял великого магистра, что истолковать данное послание можно исключительно как благословление деятельности братьев, но, честно говоря, Конрада мучили сомнения. Конечно, хотелось бы верить в благосклонность святой, но тем не менее от нее, прозорливицы, не могла скрыться ни неуемная деятельность, несмотря на папские запреты, Ордена в Литве, ни распущенность нравов доброй половины братьев. Еще святая Бригитта говорила о том, что закат Ордена неминуем, и Конрад был уверен, что гроза вот-вот грянет. ?Если эту четверку войско будет преодолевать, понадеявшись на численность свою и стрелков, то с большим трудом всё пройдет…?Конрад откинулся на резную спинку стула, и устало прикрыл глаза. Эта фраза и радовала и беспокоила его. С одной стороны, как же ему не надеяться на силу и мощь своего войска, которое по праву считается самым сильным и многочисленным в Европе? Конечно, дисциплина уже не та, что раньше, но тем не менее, как говорится, у старой собаки зубы пусть не столь острые, зато хватка мощная. Ни для кого не секрет, что рыцари со всего света приезжают в Мариенбург учиться военному искусству… Но с другой… ?…но если вверит себя и своих [людей] Богу всемогущему, то с Божьей помощью все пройдет легко…? А если Бог давно уже отвернул Свой лик от Ордена и Ему мерзки все деяния его?..В дверь робко постучали. Великий магистр открыл глаза, принял приличествующую его сану позу и вновь склонился над письмом епископа.Тяжелая дверь открылась, и на пороге возник, подобный тени, один из так называемых полубратьев, юноша довольно знатного рода, ждущий посвящения в рыцари. - Простите меня, благочестивый отец, - произнес он негромко, благоговейно – но в зале для собраний вас ожидают брат Ульрих и брат Куно.Конрад нахмурился. Ульрих? Куно Лихтенштейна он ждал со дня на день из Торуня для того, чтобы отправить с посольством в Краков, но Ульрих должен сейчас находиться в Гданьске!