- 1 - (1/1)

Рабочий день для Юске начинался весьма обычно — пара крепких кружек кофе и пара таких же крепких сигарет после быстрого завтрака. Забросив в сумку телефон и наушники, он спустился по лестнице, делая мысленно заметку, что неплохо было бы зайти в небольшой комбини возле студии за литровой бутылкой холодной воды. В Нагое стояло жаркое лето, а у гитариста в жизни стояла большая и черная проблема, которая, стоило только о ней вспомнить, материализовалась прямо перед входом в студию, сжимая руками лямки от чехла с гитарой на плечах. — Доброе утро, Юске-сан! — Акинори, смущенно улыбаясь, помахал ему правой рукой, левой прикрывая глаза от яркого утреннего солнца. — Утра, — Юске, хоть он отчаянно не желал этого признавать, стало теплее на душе. Не так давно им удалось наладить их отношения, хотя начало вышло негладким. ***— Что ж ты за чудище такое у меня несуразное... — Юске взял свою акустическую гитару, повертел в руках и, задумавшись, поставил ее на место, выбирая более легкую и миниатюрную версию, чтобы передать ее Акинори.Парень молча осматривал студию, бросив старания хоть как-то начать диалог. Разговор с Юске не клеился от слова совсем, несмотря на бесчисленное количество попыток басиста.— Попробуй сыграть то, что я показал тебе вчера, держи темп, — Юске отбивал ногой четкий ритм, внимательным взглядом прожигая дрожащие пальцы Акинори, едва прижимающие струны. Вздох вышел рваным и усталым, Юске опустил голову, вставая с табуретки.— В чем твоя проблема, Акинори-кун? — почему-то резко захотелось курить, чего гитарист не ощущал уже неделю.— Моя проблема, Юске-сан, в том, что мне страшно.— Что же тебя пугает, чудище?— Юске-сан.Нервное напряжение стремительно возросло, когда гитарист понял, что слова Акинори были вовсе не обращением. Юске с силой сжал полупустую пачку и пулей вылетел из комнаты, кинув напоследок:— Повтори листы номер 6 и 11 и никуда не уходи!Студия моментально становилась ледяной и колючей, как только Акинори оставался в ней в одиночестве. Сложно было признаться, но даже присутствие пугающего гитариста делало помещение уютным и теплым, и запах стоял какой-то особый, родной. Акинори задумчиво уставился на семиструнную электрическую красавицу Юске, невольно вспоминая день личного знакомства с холодным маленьким парнем.В студию его привел Хазуки. За ручку, словно маленького ребенка. Акинори идеально напоминал его: огромные распахнутые глаза, полные интереса и движения — оживленные, но скованные. Асано с Рео тихонько переговаривались в сторонке, а Юске копался в проводах, полностью погруженный в свои мысли. Он сидел на корточках, перебирая шнуры, и откидывал вечно спадающие на лицо белоснежные пряди. ?Уже успел перекраситься?? — мимолетно пронеслось у басиста в голове. — Ребята, это Акинори, — вокалист выдержал небольшую паузу, позволяя музыкантам обернуться и рассмотреть нового потенциального участника. — Он будет играть с нами, только сначала его надо немножко поднатаскать.Хазуки поймал сомневающийся взгляд Рео и, будто прочитав мысли друга, закончил:— Он вам понравится, вот увидите, Акинори-кун идеально впишется в наш коллектив, — он сделал пару шагов к запутанной куче проводов, смотря на гитариста сверху вниз. — Юске-сан, научишь его всему, пожалуйста? — в глазах вокалиста не читалось и намека на просьбу или сожаление — на ярких карих зрачках осела лукавая улыбка, хранящая секрет.Акинори смотрел на снежные волосы и черные глаза — словно две глубокие бездны. Сидящий на полу и одетый в черные балахоны, Юске казался ему совсем крошечным, сложно было поверить в то, что этот человек старше его на пять лет, но факт оставался фактом. Недовольство Юске он прочитал по его глазам.Оказавшись на свежем воздухе, гитарист нервно пытался достать зажигалку, пальцы путались и не слушались, точь-в-точь как у Акинори несколько минут назад. Мысли о будущем басисте привели Юске в ярость: он слишком резко дернул зажигалку вверх, отрывая половину кармана. День обещал быть тяжелым, хотя он даже толком не начался. Сжимая в успокоившихся пальцах сигарету с ментолом, Юске прислонился к стене здания.Акинори явно не был тупым, да и чудищем тоже не был: красивое мальчишеское лицо, волнистые волосы ниже плеч, и сам из себя весь какой-то стройно-очаровательный. Юске видел в нем талант и способности, и от того раздражался еще сильнее: в некотором смысле он боялся не справиться, убить всю индивидуальность талантов Акинори, а честный и неподдельный страх парня заставлял еще больше переживать. Юске не хотел быть слишком суровым с ним. Не хотел. Но по-другому не получалось... По-другому гитарист просто не умел. ?Возможно, ради Акинори стоило бы научиться?? — навязчивые мысли подобного содержания посещали Юске каждую ночь уже на протяжении недели. Днем они репетировали с ребятами, а ближе к концу приходил Акинори. У Юске было буквально несколько минут на отдых, после ребята уходили, а Акинори оставался, с ним гитарист занимался буквально до ночи. Он шел домой, не замечая машин и прохожих, будто в мутном потоке, с единственным желанием — поспать. Нежные мысли о кровати вели его в пустую квартиру, а ночью снова приходили терзания...Откинув тяжелые думы, Юске поправил волосы и затушил сигарету. У группы был выходной, и Хазуки наверняка в это время сидел дома, наслаждаясь пивом и одиночеством, а Асано в очередной раз отправился на рыбалку. Рео тоже, вероятно, занимался чем-нибудь приятным... Только Юске приходилось возиться с новоприбывшим басистом. Гитарист открыл дверь зала и невольно застыл: Акинори, прижимая к себе гитару одной рукой, стоял напротив плаката на стене — фото с их недавнего релиза. Пальцем юноша придерживал заворачивающийся край и не сводил взгляда с Юске. — Нравится? — Юске хмыкнул, заходя внутрь, и подошел к Акинори вплотную. Он забавно отшатнулся, с испугу резко отпуская край. Нижняя часть свернулась сильнее, пряча от глаз половину руки миниатюрного гитариста. — Ну вот, помял мне рукав, — смеясь, Юске поправил плакат, прилепив край новым кусочком липкой ленты. Акинори смущенно прятал взгляд в пол, а пальцы — в рукава толстовки. — Еще и не нравится ему...— Нравится....— Что..?! — Образ Юске-сана нравится, — парень стоял краснее томата, еще крепче сжимая руками гитару. Гитарист невольно улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, Акинори неловко приподнял уголки губ в ответ, и воздух проникся теплыми нотками, дышать стало легче, а атмосфера изменилась в дружелюбную сторону. — Я повторил ту часть, послушаешь? — таким большим глазам, полным просьбы и какого-то детского восхищения, Юске отказать не мог. Он уже совсем не злился, и дело даже не в выкуренной сигарете. Акинори умел расположить к себе людей. ?Возможно, он все-таки впишется в нашу группу?, — поймал мысль гитарист, усаживаясь напротив парня.Юске нравилось наблюдать за его пальцами. Длинными и ловкими, двигающимися по всему грифу, перебирающими струны. Стоило только парню приложить чуть больше усилий, как все сложные моменты начали получаться, пальцы перестали сбиваться и путаться. Ведь может, когда старается. Закончив, Акинори замер в ожидании реакции, Юске только улыбнулся и забрал у него свою гитару, взамен отдавая бас. — Потренируй пока то, что ты хотел, я повторю свои партии к предстоящему туру. После окончания репетиции Юске вызвался проводить Акинори, намереваясь зайти в бар к знакомому рядом с его домом. Парни всю дорогу молчали, полностью погрузившись в свои мысли. Акинори изредка поглядывал на Юске, будто желая начать разговор, но в последний момент передумывал и поворачивался к противоположной стороне улицы. У самого дома он буквально вцепился в рукав гитариста, плавно перемещая обе ладони на хрупкое запястье Юске.— Прости меня, пожалуйста, — глазами Акинори продолжал сверлить то землю, то маленькие царапинки на руке Юске, то туго затянутые шнурки его кед. — Я просто очень хочу играть с вами в группе, и... я боялся, что ты разочаруешься во мне и скажешь Хазуки-сану... Я не хотел обижать и злить тебя, мне очень нравится заниматься с тобой, прости... Бесконечная цепочка извинений прервалась, когда Юске свободной рукой похлопал по плечу басиста. От полных печали глаз Акинори внутри разрывалось сердце.— Я тоже иногда перебарщиваю, не бери в голову, просто занимайся и будь внимательнее, у тебя хорошие способности, все ребята тобой довольны, так что добро пожаловать в Линч, — кивнув в знак прощания, гитарист ушел, на ходу втыкая в плеер наушники. Акинори зашел домой, только когда силуэт Юске скрылся за поворотом. Пальцы болели от непривычно большого времени, проведенного за игрой, и немного подрагивали после сцены откровений. Говоря начистоту, ему нравился Юске. Очень нравился, еще за долго до того момента, как он увидел его, копающегося в проводах, и даже недовольный взгляд не помешал посчитать его милым. Задумавшись, Акинори вдохнул глубже, пытаясь снова уловить легкие нотки запаха гитариста, и моментально запнулся о провода на полу собственной квартиры. Боль от падения быстро прошла, но на тыльной стороне ладони осталось несколько длинных царапин от края стола. Неприятно поморщившись, Акинори забрался на диван, пододвигая к себе ноутбук. Столь неудачно начавшийся вечер он планировал провести за просмотром фильма, вышедшего в прокат буквально на выходных. Его посоветовал Юске, и это должно стать отличной темой для начала непринужденного диалога. Акинори никогда не сдавался так просто. ***— У тебя футболка новая! — Акинори, пребывая в полном восторге, оттянул края ткани в разные стороны, чтобы разглядеть рисунок, собравшийся волнами на худом теле гитариста. Его глаза бегали от линии плеч до острых миниатюрных коленок и обратно, Юске слегка смущенно улыбнулся и полез в сумку, выискивая среди различных проводов и смятых листков с пометками ключи от студии. С самого утра стояло беспощадное солнце, нагревая воздух до критических температур. Пребывая в мечтах о кондиционере, Акинори не заметил, как подошел к Юске слишком близко, интуитивно прячась от палящих лучей под козырек. По шее гитариста стекали маленькие капельки пота, убегая под ворот черной футболки. Басист невольно залюбовался блестящими бусинками и пропустил момент, когда Юске, толкнув дверь вперед, кинул ключи обратно в сумку. — Заходи, чего стоишь? — смущенно отвернувшись, Акинори переступил порог, пряча руки в карманы легкого пиджака, накинутого на давно потерявшую цвет майку. Было что-то очень интимное и секретное в том, чтобы проводить единственные выходные в студии вдвоем. Акинори по негласно сложившейся традиции ждал Юске возле дверей, время от времени прикладываясь губами к купленной по пути бутылке с газировкой. Басист, как правило, выбирал клубничную. Примерно в полдень на горизонте неизменно появлялся Юске с бутылкой простой воды, которую наглотавшийся соды Акинори сразу же бесстыдно отбирал, выпивая треть. ?Когда ты перестанешь травить себя этой гадостью каждый день?? — нахмурившись, Юске поднял пустую тару, оставленную басистом на столике в студии, чтобы выкинуть ее в огромный черный пакет в углу перед выходом.?Тогда же, когда Юске-сан перестанет курить свои крепкие и вонючие сигареты так часто?, — Акинори бесцельно листал веб-страницы на своем стареньком и потертом телефоне. ?Ты тоже куришь?. ?А ты тоже пьешь газировку и энергетики?, — достойного ответа на реплику Юске найти не смог, решив отвернуться от грубого басиста, напоминающего большого и вредного ребенка. ?О твоем же здоровье забочусь, дурачок?, — сохранилось в мыслях. Юске невольно усмехнулся, погрузившись в воспоминания, по собственной инициативе протягивая Акинори только что купленную бутылку, когда они зашли в студию. В комнате стоял спертый воздух, гитарист, нащупав рукой пульт на диване, нажал пару кнопок. Кондиционер приветливо зашумел и подмигнул лампочкой.— Что хочешь отрепетировать в начале? — Ту песню, которую ты мне показал на прошлой неделе, я думаю, что подобрал более подходящий бас для нее, — Акинори самодовольно улыбнулся, и Юске тоже не смог удержать уголки губ на месте — он наслаждался позитивными изменениями их отношений: работать стало гораздо легче и приятнее, он сам предложил заниматься по выходным вместе, хотя обычно предпочитал тренировать партии в стенах своей квартиры. Не задерживать взгляд на руках Акинори — трудно выполнимая задача. Юске старался из-за всех сил, изучая по нескольку раз нотные листы и собственные пометки. Он смог бы переписать их с точностью до каждой черты с закрытыми глазами. Акинори природа одарила поразительно умелыми и изящными пальцами, которые на фоне тонкого грифа бас-гитары превращались в неприличную картинку с возрастным цензом восемнадцать плюс. Гитарист закрыл глаза, сочтя это единственным выходом из сложившейся ситуации, но и это средство спасения имело свой минус: пальцы стали чаще цепляться за неверные струны, а аккорды — искажаться. Юске сосредоточил все силы, направляя мысли как можно дальше от жарких улиц Нагои и вредного басиста. Он вспоминал прохладу океана и свежесть высоких гор, любимые игры детства и яркие цветы во дворе соседа. Он почти добрался до запаха страниц нового выпуска манги, когда Акинори неудачно повернулся, подламывая ножку стула, на котором сидел. Пока басист с грохотом и бранью падал на холодный и довольно жесткий пол, Юске успел откопать несколько воспоминаний о походе в лес, организованный школьными активистами, сдавленный стон Акинори пришелся как раз на изображение прозрачного ручейка перед затуманенными глазами. — ..больно. — Что, прости? — гитарист непонимающе уставился на парня, тряхнув головой, чтобы снять наваждение. — Больно, говорю, встать не поможешь? — еле слышно вздохнув, Юске протянул руку, сжимая ладонь Акинори, и потянул его на себя. — Заснул, что ли? — С тобой заснешь, — укоризненно склонив голову, гитарист отодвинул покалеченный стул подальше к противоположной стене, — а одного оставить, небось вообще шею себе свернешь. От радости. Акинори надулся, забираясь на диван с ногами в смешных полосатых носках. В основном музыканты просто переобувались в чистую обувь, заходя в студию, но басист с первого дня стал таскать разные забавные носки, убеждая, что так ему гораздо удобнее и уютнее. Юске попытался несколько раз пошутить, но Акинори только отмахивался, кидая в ответ бессмысленные фразы. — Что-нибудь болит? — кончиками пальцев касаясь покрасневшей коже в районе локтя, гитарист осматривал парня на наличие более серьезных травм, чем несколько ссадин. Как-то незаметно для самого себя, Юске принял на себя всю заботу о черноволосом мальчишке с большими и выразительными глазами. — Ничего серьезного, давай лучше еще раз прогоним вторую часть, у меня появились новые идеи. — Падение с высоты стула включило реакции в твоем мозге? — Юске не скупился на сарказм, но улыбался при этом так вызывающе и тепло одновременно, что Акинори не мог обижаться. Как вообще можно злиться на человека, в которого ты влюблен? Влюблен задолго до первой секунды знакомства. ***?Привет, проверь почту?.Закрыв сообщение от Хазуки в Лайне, Юске положил телефон и переместил ноутбук с колен на стол. Из открытого на кухне окна на пол падали теплые капли дождя, Юске растирал их ногой, выпуская в темноту ночи серый дым. Жизнь стала до невыносимого цикличной: репетиции, репетиции, репетиции, мысли об Акинори и снова репетиции в присутствии упомянутого басиста. Выкинув окурок в крохотную пепельницу, Юске достал последнюю в холодильнике банку пива и решительно отправился обратно в комнату. ?Не тексты же ты там сейчас пишешь?, — банка, прижатая к лицу, приятно холодила кожу, пока Юске печатал сообщение. ?Хотел что-то обсудить?? ?Где ты вообще нашел Акинори?? Ожидание ответа затянулось, вынуждая Юске переключить свое внимание на документы в почте, присланные вокалистом. Некоторая информация о предстоящих мероприятиях и организационные моменты увлекли гитариста, полностью отрывая от связи с внешнем миром. За окном по-прежнему шумел дождь, отбивая неровный ритм по поверхности стекла и узкого карниза; ветер ломал сухие ветки деревьев. За стенкой подпрыгивала стиральная машина, ограждая слух Юске от прочих шумов, звук звонка на двери он не услышал, но несколько мощных ударов вырвали гитариста из мира размышлений. На пороге стоял изрядно промокший Хазуки с прозрачным небольшим пакетом, доверху набитым пивными банками и закусками. — Давно не виделись, — вырвалось непроизвольно из уст гитариста. — И тебе привет.Хазуки зашел, не дожидаясь приглашения, разуваясь и сразу проходя в ванную, чтобы кинуть в нее намокший плащ. Отдернув края толстовки, вокалист поспешил к журнальному столику в центре гостиной, на ходу роясь в содержимом пакета. Вытащив из глубины четыре синие банки, он выставил их в ряд на столе, любовно поглаживая пальцем металлический выступающий край, и плюхнулся на пол, хлопая ладонью по месту рядом с собой.— Да садись ты уже, чего встал, — Хазуки плавно потянул за язычок, открывая первую банку. — Начнем с этого, оно самое вкусное. ?Ну а дальше будет уже без разницы, что пить?, — повисло в комнате как сам собой разумеющийся факт. Юске сел, нервно хмыкнув, и вытянул ноги под столом. Цель столь позднего визита оставалась для гитариста загадкой. Пиво, выбранное Хазуки, оказалось приятным и мягким на вкус, гораздо менее противным, чем банка, выпитая Юске парой часов ранее. Дождь продолжал неумолимо омывать улицы, и гитарист отыскал похожее чувство у себя внутри. Душа томилась под холодными струями тяжелых сомнений, вытекающих из мыслей. — Ты какой-то совсем кислый, Ю-чан, — Хазуки закинул в рот несколько орешков, развернувшись телом к страдающему гитаристу. — Ты ведь не просто побухать ко мне пришел? — Конечно же, нет, я собирался принять горячую ванну, кстати, я одолжу твою завтра утром, поесть рамен и посмотреть какое-нибудь шоу по телевизору.Наблюдая за лицом Юске, с каждой секундой принимающим все более сложное выражение, Хазуки открыл вторую банку. На вопросительный взгляд вокалист молча передал телефон, на горящем экране которого красовалось последнее сообщение Юске. — На самом деле я позвал Акинори не просто так, — сделав пару глотков, Хазуки вернул пиво на стол, меняя его на пачку снеков. — Во-первых, он действительно очень способный. Ты ведь заметил? Юске оставалось только кивнуть, откидываясь спиной на диван, возле которого музыканты сидели на полу, почти полностью придвинув к себе столик. — Во-вторых, нам нужен басист, — выдерживая интригующую паузу, вокалист теребил край черной толстовки, надетой на голое тело. — В-третьих, он остался совсем один, ты знаешь? Кто-то просто обязан был позаботиться о нем. Он же такой ребенок, когда дело касается даже самых обычных повседневных дел. Да и ребятам он тоже понравился, честно говоря, я только тебе не сказал о новом участнике, но на то были причины, прости, что поставил перед фактом. — Да, конечно, — Юске не сильно обиделся, на самом деле ему было все равно: Хазуки всегда решал все организационные проблемы вместе с Рео, редко впутывая других участников.— Если тебя это утешит, Асано тоже не видел его до встречи в студии, я случайно обмолвился во время похода в комбини, — Хазуки постукивал подушечками пальцев по светлой столешнице. — Этот ритм надо записать. — Все в порядке, — Юске улыбнулся уголками губ, наблюдая, как согруппник записывает пришедшие в голову идеи на маленьком клочке бумаги, вырванном наспех из записной книжки. Улыбка медленно сошла с лица, когда вся фраза прошла процесс осмысления в голове гитариста. — Акинори. Остался один?