Глава третья - День Чистого Неба (1/1)

?Брат!??— ребенок подался было вперед, пробиваясь сквозь толпу любопытствующих, но резко застыл, будто натолкнулся на стену. Пальцы судорожно сжались на ?волшебном? шаре, мерцающем плазменными сполохами.?Назад!??— на губах старшего все еще играла улыбка, добродушная, радостная, и так неуместно смотрящаяся вместе с настороженным и колким взглядом рыжих глаз. —??Не подходи. Они поняли. Спрячься в толпе и не попадайся страже. Я их отвлеку. Встречаемся в штольнях?.Мысленный глас?— не телепатия, но что-то иное?— гулко отдавался в голове в то время, как муравей летящим ровным шагом удалялся от храма, легко маневрируя в толпе. Полы длинного шелкового одеяния, то ли мантии, то ли длинного воздушного камзола, взвивались в такт шагам.Минута, две, брат уже скрылся в толпе, а на ступенях храма появился знакомый страж в тяжелых латах… в ЧУЖИХ латах…Жучок отступил, подавив гнев и подспудный, глухой, отчаянный страх.?Не время и не место. Нужно… держать себя в руках?. Белые Стражи медленно, но верно сжимали кольцо. Множество глаз, в которых тлел рыжий свет, служили им маяками, сотни жителей, в душах которых горело святое пламя, служили сверкающим фоном для одного упрямого черного пятна, ловкого и верткого. Чужак. Не гость, не чужестранец?— подлый обманщик, поселивший в своих глазах фальшивые рыжие огоньки?— юлил, петляя по улицам, которые знал на удивление хорошо, таял в толпе, резко менял направление, то и дело норовя выскользнуть из окружения и раствориться в неизвестности. Но нет, только не когда на посту Херрген?— страж, на счету которого бесчисленное количество полых и еще больше их проклятых сподвижников. Круг медленно сжимался, все меньше и меньше оставалось лазеек, и вот наконец, цепь замкнулась. Послушные практически незаметному давлению гуляки спешили покинуть место вот-вот готовой развернуться драмы, а цель, осознав, что попалась, замерла медленно оборачиваясь к стражу.Сквозняк трепал полы небесно-голубой хламиды, которую так легко потерять на фоне пестрой толпы. Когда она есть, разумеется. На губах лжеца фальшивая и раздражающе спокойная улыбка… безумно раздражающая. Страж поудобнее перехватил свою палицу, надеясь, что чужак даст повод стереть ее с этой паскудной рожи, преступно симпатичной для столь двуличной мрази. Слова казенного предупреждения, более похожего на вежливый обряд, к которому никто не прислушивается, не успели сорваться с губ воина. Муравей, если это был муравей, опередил преследователя:—?Привет, Херрг,?— добродушно улыбнулся незнакомец, как будто приветствуя старого друга, и от звучания этого голоса в груди закипела праведная ярость, а уставная фраза застряла на полпути к горлу. —?Как я погляжу, доспехи тебе все еще в пору.Вот и повод. С глухим гулом Белый страж ринулся в атаку, не дожидаясь спешащих на подмогу товарищей, а личина муравья уже шла трещинами, высвобождая скрытый под ней среброглазый мрак.Спустившись, Свет обнаружила, что зал уже полон жуков. Казалось, все жители города торопятся собраться под священными сводами, пока под ними осталось еще хоть немного места. Горожане спешили расположиться поближе к центру, чтобы лучше видеть предстоящее действо. У всех на головах были цветочные венки, а в руках многие сжимали букетики живых цветов?— солнечно-желтых, белых и небесно-голубых.?Ого, сколько народу. Интересно, сюда все горожане придут???— подумала синяя жучиха и пошла сквозь толпу с доброжелательной улыбкой на губах.Она зажгла свой фонарик, и камень в тиаре, сквозь который шел белый свет, засиял нежно-голубым светом с радужными отблесками. Этот огонек заметно выделялся на фоне золотого сияния храма, и жучиха хотела таким образом привнести в этот день еще немного красоты для всех. Немного смущало, что, кажется, только у нее одной не было венка и букета, ведь светлячку не сказали, что нужно что-то брать с собой. Это несоответствие заставило Свет чувствовать, будто она сделала большую глупость, и, как следствие, переживать.Девушка в своем воздушном платье, пусть и не сильно выделялась на фоне разноцветной толпы, все же привлекала внимание. На нее многие оглядывались, откровенно любуясь воздушной фигурой чужестранки в праздничном наряде и сверкающей короне. Один из маленьких жучков даже подергал свою мать за подол и довольно громко спросил, указывая на Свет?— ?Мам, смотри, небесный ангел?.Услышав этот возглас, Свет немного смутилась и, умилившись, мысленно хихикнула.Меж тем, прежде чем она успела что-то предпринять, к девушке подошел один из служителей храма.—?Светлого неба,?— пожелал он.—?Светлого неба,?— ответила синеокая и сделала легкий реверанс, немного приподняв подол платья, так что, при некотором желании можно было заметить край чулочков с маленькими бантами на изящных ступнях девушки.—?Прекрасный наряд, дитя, в нем ты похожа на светлого духа,?— улыбнулся священнослужитель, благосклонно кивнув гостье головой.—?Спасибо,?— скромно ответила жучиха, и голубой румянец снова проступил на ее лице. Это было почти незаметно, но сама девушка ощущала как кровь приливает к щекам.—?Пресветлый Лазарь просил подготовить тебе удобное место. Пройдем, я провожу.—?Хорошо,?— кивнула крылатая на жест собеседника, следуя за ним. —?А… Извините. У меня нет цветов… Никто не сказал мне, что они нужны. Как с этим быть? — неловко и виновато спросила она провожатого.Мостовая встала дыбом, расколотая мощнейшей силовой волной. Рыжие капли света брызнули на стены, оставляя за собой уродливые рытвины и проплешины в живых изгородях. Противник неуловимой тенью скользнул по отполированному постаменту памятника и за мгновение до того как тот раскололся, в длинном прыжке пронесся над проспектом, успев зацепиться за край ближайшей крыши. Свистнувший в воздухе оплавленный шар, всего на пядь разминулся с мерзкой рогатой маской?— фарфорово белой в контраст с черным нутром.—?Как всегда, аккуратен,?— прошелестел над площадью насмешливый голос. —?Такими темпами ты скорее город разрушишь, чем схватишь меня.Страж с глухим ревом помчался в переулок параллельно легкой фигуре, что, подобно канатоходцу в цирке, неслась по коньку крыши, с потусторонней легкостью перескакивая через небольшие проулки.?Тварь! Не уйдешь! Не в этот раз!?Белые стражи спешили на подмогу своему командиру, повинуясь молчаливому зову, мирные жители, сами не понимая почему, торопились разойтись по соседним улицам, а Полый… Полый шел на прорыв, несясь прямо навстречу загонщикам.—?Не стоит беспокоиться об этом, дитя мое,?— успокоил священнослужитель, провожая Свет сквозь толпу к небольшому пятачку возле самого Черного яйца. К монументу вела невысокая, в три ступени лестница-постамент, покрытая золотым полотном, и девушке было отведено место по правую сторону от странного черного вместилища, среди почетных гостей. —?Сегодня ты гость на церемонии, никто не требует от тебя соблюдения каких-либо правил, кроме правил приличия. В будущем, у тебя, разумеется, будет больше обязанностей, но сегодня просто получай удовольствие от праздника.—?Ох, ну тогда ладно. Спасибо, Вам,?— с облегчением вздохнула светлячок, поднимаясь по ступеням.—?Не стоит благодарности, доброе дитя,?— улыбнулся священник, удаляясь.До цепи загонщиков оставалось совсем немного, и в воздухе уже слышалось гудение крыльев тех товарищей по оружию, что, поднявшись в воздух, спешили на помощь. Прекрасно. Облаченная в голубой шелк фигура в белой маске с развевающимися за спиной черными крыльями, так похожими на тяжелый кожистый плащ, служила отличной мишенью для стрелков. Очень жаль, что беглец сообразил или, скорее, предусмотрел это раньше, чем кто-либо подобрался к нему на дистанцию выстрела.В длинном прыжке, он взвился над узорчатым полотном черепицы и красивым, почти театральным движением, которому позавидовали бы многие трюкачи, приземлился посреди улицы далеко впереди воина. Тот с утробным яростным ревом, ринулся на убегающего противника, слишком поздно заметив, что в конце проспекта показалось трое гвардейцев. Увидев бегущего на них Полого, воители сомкнули щиты и ощерились выставленными вперед копьями с мерцающими рыжиной наконечниками. И одновременно с этим неистовый Херрген, непризнанный наследник Хегемола, ударил палицей о земь, породив очередную силовую волну.Беглец прыгнул, сопроводив головокружительный кульбит кожистым хлопком черных, как мрак крыл, свечкой взмыл над мостовой, пропуская силовую волну под собой, и тут же, пока никто не понял, что случилось, рухнул следом. Сгустившиеся вокруг гибкой фигуры тени закрутились спиралью, за какие-то мгновенья обретая материальность и смертоносную текучесть, обратили нелепое падение в атаку.Стражи, обученные, но преступно неопытные в открытых столкновениях, не ожидали удара от обманчиво безоружного беглеца. Они еще выдержали силовую волну Херргена, но Нисходящая Тьма разметала бойцов в разные стороны, как кегли, а ехидный пустотелый скот вновь бросился бежать. Он даже не обернулся на противников, не попытался добить их, словно облаченные в белые доспехи воины не были достойны даже такой малости. И это пренебрежение в глазах командира было хуже самого страшного оскорбления.—?Тварь! —?взвыл Белый Страж, с трудом вписываясь в крутой поворот, который юркий беглец преодолел играючи. —?Остановись и сражайся, чудовище!Ну разумеется, он не остановился. Херрген, безнадежно отстающий от юркого противника, был сейчас так зол, что, ему показалось, Сосуд издевательски захохотал над этим требованием. Бесчестная ошибка природы!Над головой с гудением пронеслось несколько крылатых стражей, внушив рогатому воину легкую надежду на реванш.?Ничего, скотина. Не я, так другие тебя выловят?.Жучиха повернула голову на Черное Яйцо, чтобы рассмотреть его получше. Сейчас, в близи, оно показалось Свет просто огромным, как целый дом. Черная ребристая поверхность красиво отливала голубизной от проходящего сквозь камень диадемы света фонарика. С молчаливым интересом девушка разглядывала белоснежные маски на проступившие сквозь неровную ?скорлупу?. Они были похожи то ли на посмертные слепки, то ли лица богов или мистических судей из старых легенд.?Так это и есть Печати… Интересно, каким образом они сделаны???— подумала она.Три белоснежных каплевидных лика сурово и равнодушно взирали на собиравшуюся в храме толпу. Абсолютно одинаковые, отличающиеся только количеством глаз, они казались бесстрастными, неподкупными и холодными стражами. От масок даже просто со стороны веяло какой-то странной, чуждой и древней магией, могущественной, но в то же время живой. Очень легко было представить, что кто-то невидимый и правда скрывается за этими лицами, исподволь наблюдая за собирающейся в храме взволнованной толпой.Светлячок долго не отрывала от масок взгляда, но смотрела уже отрешенно, думая о чем-то далеком или не думая вообще. Со стороны сложно было понять, чем занята синяя головка девушки, что словно поймала неизвестный сигнал своими рожками-антеннами и теперь пытается его расслышать. Взгляд остановился, не найдя, на чем еще сфокусироваться, а гул толпы, казалось, проходил мимо слуха?— фоном?— не тревожа внимания ?небесного ангела?.Какой-то громкий звук из толпы вывел длиннокрылую жучиху из транса, кажется, это был чей-то смех. Она оторвала взгляд от гипнотизирующих неземных лиц и теперь разглядывала толпу, подмечая, кто и чем занимался. Жуков стало так много, что казалось, если с потолка упадет яблоко, даже при очень большом везении, оно не останется без жертвы. Сюда приходили целыми семьями. В толпе легко можно было увидеть и родителей, усадивших детей себе на плечи, и молодые парочки, в одинаковых венках на головах и цветочных ожерельях на шеях. Что странно, не было видно ни одного старика или даже пожилого жука, будто все старшее поколение решило остаться за пределами храма. Конечно же, светлячку стало интересно отчего это происходит, и она решила вечером спросить об этом Учителя. Сейчас же над залом висел веселый гомон, жуки смеялись, переговаривались, обмениваясь последними впечатлениями от праздника и делились планами на ближайшие часы. Казалось, что все собрались просто на веселый вечер.И тут, будто повеяло легким ветром. Жучиха расслабленно закрыла глаза, когда нежное дуновение коснулось ее гладкого и чувствительного хитина, переливающегося волнами золотистых, голубых и светло-синих бликов, плавно переходящих друг в друга. На зал какой-то противоестественной волной опустилась тишина, из которой проступили звуки пения?— высокого, чистого и протяжного. Не было ни музыки, ни посторонних звуков?— только звенели под сводами чистые голоса нескольких жуков, переплетаясь в единую прекрасную мелодию, в ней надежда и трепетная любовь ко всему миру сплелись в один согревающий поток света, наполнивший разом и храм, и площадь, и весь мир.Светлячок открыла глаза, вслушиваясь в протяжные звуки церковного пения. Дыхание девушки замерло, а сердце учащенно забилось, в благоговении вторя прекрасному звучанию, наполнявшим грудь теплом и любовью к миру, Вселенной, Богу…Толпа расступилась, образуя коридор, в конце которого показалась небольшая процессия из пяти священнослужителей. Четверо, облаченные в белые струящиеся мантии, почтительно приотстали от невысокого жука, чьи плечи помимо белой мантии, покрывала расшитая золотом и переливающимися камнями риза, а голову венчал сложный драгоценный убор с тремя расходящимися зубцами, так похожими на лучи солнца.Когда Свет смогла разглядеть Учителя за спинами прихожан, она испытала настоящее восхищение, будто увидела спустившегося на земь посланника света. Пресветлый Лазарь сейчас как никогда оправдывал свое звание. Казалось, что жук буквально сияет изнутри ровным золотым светом, совершенно непохожим на рыжий благословенный огонь. Красивое лицо его было спокойно, а светлый взгляд устремлен вперед и вверх, на белые лики-печати. И, не зная всей подноготной, цикадку легко было принять за сошедшего с небес дэва, решившего почтить смертных своим присутствием. Чистое золотое сияние, исходящее от служителя, приковывало взгляд больших голубых глаз синего ангелочка, не говоря уже о том, что и сам по себе жук-священник был красив. А волшебный голос, разносящийся в тиши, лишь усиливал это впечатление.Голос Пресветлого, пусть и не выделялся на фоне хора, задавал направление, песни, выплетая воздушный и чарующий узор. Язык был не знаком Свет, однако Голос Мира позволил понять слова благословенного гимна.—?Славься Царица, светлей Тебя нет!Небесная Мать вдохновляющих Грез,От века один лишь Твой Благостный СветХранил наши души от страха и слез.Стеная и плача, взываем сквозь мрак,К Тебе воздыхаем, чада земные!Ищем знаменья в густых облакахВ не ведавшей неба безвестной долине.Толпа безропотно пропустила процессию и во все той же зачарованной тишине сомкнулась за спиной у Лазаря как вода смыкается за рассекающей заводь лодкой. И, набирая и набирая силу, под сводами зазвучал стройный хор тысяч и тысяч жуков, в едином священном порыве вторившим священной песни.—?Заступница наша, Твой благостен лик!Вниз устреми милосердный Свой взор!Один лишь Твой луч небосвод золотит,И в душах сплетает священный узор.Явись к нам, мы просим, из мрака изгнания,Путь верный открой, огради от отчаяния.О кротость, о милость, отрада для темного края!О Матерь святая…В едином порыве души синяя жучиха хотела расправить крылья, взмахнуть ими и запеть. Хотела, но сдержалась. Именно ее голос сейчас здесь был не уместен, как бы ни был красив гимн поющийся для неизвестной Лучезарной богини, чужой для светлячка?— дочери Белого Пульсара, дитя ярко-серебристого света.Он выскочил из переулка практически одновременно с тройкой крылатых стражей, вооруженных длинными пиками, с налитыми рыжиной гранеными наконечниками. Небольшой сквер с фигурным фонтаном в центре был пуст, все прохожие давно уже были в храме, на ежегодной службе, либо же ушли, подчинившись невнятной тревоге, расходящейся по золотой паутине, объединявшей всех жителей Соляриса.С ядовитым шипением, похожий на едкую каплю света, шар врезался в мостовую в каком-то полуметре от ног пустотного чудища, и мелкие брызги оставили подобные неровному кружеву дыры в воздушном голубом полотне его мантии. С невнятным возгласом пустой отскочил в сторону, уворачиваясь от второго снаряда, испортившего стройный узор мостовой, и, с шелестящим хлопком крыльев взмыл в воздух, почти сразу поравнявшись с лестничной площадкой верхнего яруса.Стражи, стремительные и маневренные, кружили вокруг, то и дело пытаясь достать тварь очередным световым снарядом. Резные черные крылья, как у чудовищной теневой бабочки, были отличной мишенью, но пока Сосуд показывал отменное мастерство полета. Сумев обойти стражей, он поднимался все выше и выше, спеша взлететь к большому мосту?— рассчитывал проскользнуть через торговые ворота к Воющим Утесам.О, ему бы это удалось, но, когда крылатый почти достиг моста, на одной из платформ возникла едва различимая фигура мага в ореоле из волшебных разрядов. Миг и воздух расцветило множество маленьких электрических разрядов, что за какие-то секунды соединились в огромную бьющую молнией сеть.Полый, не успев среагировать, всем телом влетел в ловушку и, когда заклинание перестало действовать, камнем рухнул вниз. Легкий дымный след служил для стражей лучшей моральной компенсацией.Беглец еще успел ухватиться за край среднего моста, но, когда он уже подтягивался, прямо над Полым распахнулись Врата Грез, выпуская разъяренного командора Херргена. Охнув, пустой разжал пальцы и уже через миг тяжелое било палицы раскололо узорчатую кладку как раз в том месте, где только что были руки беглеца.Падая, Сосуд пытался лететь, но один из самых прытких крылатых стражей, метким ударом подрезал два из трех крыл на правой стороне. Брызнувшая из ран Пустота оставляла медленно истаивающий черный след, похожий на густой и жирный дым от пожарища. Подбитый, он тщетно пытался выровнять полет, по спирали падая вниз. Приземлиться на лапы пустому не удалось?— беспощадная сила инерции проволокла его по мостовой, оставив подбитое тело только у основания декоративной Стеллы в честь Лучезарной.Стражи слегка спустились, но не спешили приближаться вплотную, не понаслышке зная, о живучести порождений Бездны. Из переулков и улиц к месту крушения уже стекались отряды подкрепления, погоня близилась к финалу.Песнь подходила к концу, и на последних словах гимна процессия достигла Черного Яйца в центре зала. В звенящей благоговейной тишине Пресветлый Лазарь ступил на первые ступени, ведущие к монументу. Свита почтительно расступилась, заняв места полукругом у подножия лестницы лицом к пастве.Прекрасный священник-дэва в церемониальных одеждах поднялся по лестнице к монументу мимо светлого сине-голубого духа. По пути жук поймал взгляд Свет и слегка улыбнулся ей, приветствуя. Всего на мгновение?— единственное, что он мог себе позволить во время служения. Синяя жучиха сделала то же самое, отвечая на приветствие легкой блаженной улыбкой, а голубоватый свет от ее фонарика обдал священника хрустально чистыми нежными отсветами.Медленно и торжественно Пресветлый склонился, почти пав ниц перед монументом, и в каком-то странном единении все собравшиеся жуки повторили этот жест. Все происходило в абсолютной тишине, не нарушаемой ни покашливанием, ни хныканьем детей, ни даже легким ропотом.Свет не осталась в стороне и медленно, осторожно, но не торжественно, а с покорным трепетом и искренним почтением осела к полу, словно кроткий с хрупкими, нежными листочками цветок, прижимающийся к земле от дуновения ветра. Она сделала низкий поклон, опускаясь на колени и склоняясь вниз всем тельцем от пояса, раскладывая вместе с тем послушные крылья в стороны. Пышный подол платья ровным кругом распластался по узорчатым камням, подобно облаку или небесному диску, на котором спустилась эта светлая сущность.Преподобный выпрямился и повернулся к пастве, тоже поднимающейся кто с колен, а кто, особо экзальтированный, с животов. Почувствовав и услышав движения собравшихся вокруг жуков, световая так же медленно поднялась с колен, лишь немного отставая от Пресветлого, и снова сложила тонкие голубые крылья за спиной.Разведя руки, будто в попытке обнять сразу всех присутствующих, Лазарь поднял взгляд к узорчатому потолку и торжественно запел, наполняя звенящую тишь обретшим небывалую силу и глубину голосом:—?Ликуйте же, ликуйте!Свет солнца возвратился,Им Меченый родился,Возрадуйтесь! Воззрите!Голос священника звенел под сводами, наполняя сознание радостью и светлым торжеством?— святой уверенностью ребенка, знающего, что за самой темной ночью придет рассвет, что добро побеждает зло, а жизнь пробьет себе дорогу даже в самые тяжелые времена. И тысячи голосов подхватили слова нового гимна, так непохожего на предыдущий.—?Близно время благодати,Коего мы так ждали.Мрака дрогнули печати,Что Свет Златой держали.—?Так, ликуйте же, дети! Ликуйте!Свет солнца возвратился,Им Меченный родился,Возрадуйтесь! Воззрите!Синеликая дева направила свой взгляд к узорчатым сводам. В благоговейном молчании она прижала руки к своей груди, испытывая невероятную легкость, казалось, еще немного, и девушка воспарит в вышину без помощи крыльев. Сердце отбивало мерный ритм в священном порыве светлого чувства, окруженное благодатью, и каждый звук теплой негой расходился по стройному и маленькому тельцу синего ангелочка.—?Воля Небесной Богини звучитВ устах брата, что на земи рожден.Иже Царственным Гласом БожиимНа диво природе, мир обновлен.Звенит под сводами ровный хор, наполняя души светом и торжеством. Льется песнь?— рекой, нескончаемым потоком?— единым для всех. Жуки один за другим вздымают руки с зажатыми в них букетиками цветов, золотыми, белоснежными, лазурно-синими, волнуется жучиное море, и счастьем лучатся рыжие глаза, счастьем быть частью единого, верою в то, что свет побеждает мрак.И торжественно звучит над хором голос Пресветлого Лазаря, отражаясь под сводами.—?Так ликуйте! Ликуйте, дети земные!Свет солнца возвратился!Глас Божий возродился!Возрадуйтись! Воззрите!Светлый синий ангел закрыла глаза, блаженно утопая в звуках пения хора. Умиротворение, высшее восхищение… Любовь, преданность, священный порыв, стремительный полет чувства, невесомость в расслабленном теле, счастье… Казалось будто Нирвана совсем уж близко… Все это извивалось и путалось в груди ее ярким клубком. Жучиха так легко присоединилась к общей волне единства, чувствуя излияние светлой Божественной энергии, что сейчас витала по всему храму и, в частности, окутывала Пресветлого Лазаря. Светлячок трепетно чувствовала все это всем светом своего тела и души, уплывая и растворяясь сознанием в золотом воздушном пространстве…На фоне все еще пели…Шелест поднятых вверх цветов…Время… Остановилось…Дыхание… Ровное… Четкое…Но все тело немного и незаметно для всех подрагивает… Сердце колотится как бешенное.Она стоит… И она уже словно не здесь…Полый, покачнувшись, встал на ноги и неловким мальчишеским жестом утер черную кляксу пустоты, натекшую из треснувшей глазницы. За спиной с характерным шелестящим звоном раскрылись Врата Грез, выпуская кипящего от негодования Херргена.—?Паскуда,?— прогудел страж, перехватывая раскаленную от напитавшей ее магии палицу. —?Мало тебя тогда резали…—?Что, все-таки ломаем город? —?немного хрипло спросил Сосуд, выпрямляясь. В отведенной в сторону руке само по себе материализовалось странное оружие, чуждое, непривычное, обладающее длинным древком, соединявшим два широких волнистых лезвия. —?Ну хорошо. Только не впадай в истерику. Не хочу еще больше позорить тебя перед товарищами.—?Парит Дух, пала огня пелена!Иже солнечным светом небес воссияетДуша - Лучом благостным спасена,А нить золотая нас в едино сплетает.Гремел, набирал силу гимн, звенели тысячи голосов в едином счастливом порыве. Пресветлый Лазарь раскрыл крылья, и падающий на цикадку свет, преломляясь в полупрозрачной слюдянистой поверхности крыл, рассыпался по полу и лицам присутствующих многочисленными радужными бликами.—?Ликуйте же, ликуйте!Сыны и дочери, ликуйте!Свет солнца возвратился!Глас Божий над землею взвился!А перед взором голубых глаз светлячка так высоко ?взлетевшего? сиял золотой шар, яркий, огромный, блаженный… Проникая волнами света во все что было… А что было?.. Без края и конца бесконечное золотое пространство… Шар будто что-то говорил, без слов, только лучами света… Жучиха, казалось, понимала и не понимала одновременно… Жучиха?.. Нет, она не чувствовала своего тела… Она не понимала кем была сейчас и в какой форме. Возможно ли?.. Белым шаром… Белым световым, ярким, но намного меньше… Маленькая звездочка на фоне большой… Они словно знакомились, обмениваясь своими световыми лучами, говорили…О светлом…Божественном…Вечном…Сокровенном…Вселенском…С ревом Белый страж ринулся в атаку, в исступлении нанося кажущиеся беспорядочными удары по издевательски верткой фигуре пустотной твари. Оплавленные обломки камней разлетались в разные стороны, сминая цветы и декоративные деревья. В пыль разлеталась мостовая, а мелкое каменное крошево стучало по тяжелым латам и беспощадно рвало лазурную накидку врага, под которой только сейчас стал заметен легкий и гибкий, но удивительно прочный доспех из бледной руды.—?Ну просил же,?— выдохнул Полый, отскакивая подальше от беснующегося стража. —?Ломать, конечно, не строить…С неба один за другим спикировали стрекозы, вооруженные металлическими сетями и длинными крючьями, которыми так удобно рвать крылья, слишком большие и мягкие, чтобы их можно было скрыть под кольчугой. Они, осторожничая, кружились вокруг, не столько боясь агрессии темной твари, сколько не желая попасть под один из неистовых ударов своего командира.В пространстве вокруг снова начали искриться белые электрические разряды, готовые разразиться сетью молний. Пустотный, проскользнув мимо Херргена, метнулся в сторону и вверх, используя изувеченный монумент в качестве трамплина. Он почти успел… почти…Сразу два крюка на длинных шестах впились в крылья, оставляя за собой длинные, рваные прорехи из которых черным дымом лилась Пустота. Стражи изменили траекторию движения беглеца, превратив спасительный прыжок в падение навстречу молниям. Слишком легко, слишком… как будто не Принц из страшных сказок был перед ними, а обычный жук. Но так ли важно было это, когда до врага так близко, а он сам?— почти беспомощен?Полый закричал, когда сразу несколько молний прошли сквозь черное тело, металлические доспехи, будь они хоть сто раз волшебными, плохая защита против электричества. С довольным ревом Херрген взмахнул булавой, и в этот раз еще не оправившийся пустой не успел увернуться.—?Все Мать Лучезарная слышит,Как возносит собрание ныне:Царица восславися Выси!Мы поем благодарность богине.Гремел хор, тысячей голосов, тысячей душ, тысячей надежд и верой?— одной на всех. И с каждым словом крепчал голос Пресветлого Лазаря, наливался силой, неподвластной простому смертному. Взгляд его устремленный на волнующееся море цветов зажатых в руках прихожан, медленно заливал свет?— не привычный рыжий, а ровный золотой?— божественный.—?Так ликуйте! Возликуйте же, дети мои!Вещает сегодня Глас божий!Свет с небес озарил нашу землю,И молитв я словам вашим внемлю!Гимн резко оборвался, как будто певцу ударили под дых. Со страшным грохотом, сравнимым разве что с небесным громом, распахнулись врата храма, притворенные, но не запертые к началу службы. Чудом не задев никого из прихожан, они ударились о стены, издав этот ужасный, дробящий разум грохот, будто все своды Халлоунеста рухнули одновременно, будто раскололось небо.Лазарь качнулся, подавившись пением, будто этот удар?— резкий и неожиданный?— пришелся по нему самому, на секунду лишив не только дара речи, но и возможности дышать. В глазах цикадки все еще мерцал золотой свет, но на лице уже отразилось непонимание и боль мятущегося сознания, пытающегося единомоментно вместить в себя слишком многое.Тело светлячка так же качнулось, ее словно пронзили в грудь. Белый мерцающий маленький шар судорожно дрогнув вспышкой тут же исчез из светового пространства, оставив золотой в гордом одиночестве. Сознание синей жучихи вернулось на место и от резко прерванного вознесения гулко загудела и закружилась голова.—?Мы схватили его! —?разнесся над зашевелившейся озадаченной толпой голос Белого Стража?— молодого майского жука, первым возникшего в проходе. —?Пресветлый Лазарь, мы схватили Эхо!Словно ветром пахнуло по залу?— зимним, холодным. Множество возгласов?— удивленных, испуганных, не верящих, даже гневных?— прокатилось по толпе, набирая силу. Где-то заплакал ребенок, кто-то, не веря рассмеялся. Жуки оборачивались к воротам, и за всем этим мало кто мог увидеть, как Лазарь снова качнулся, будто это известие ударило его в грудь, и священник был даже вынужден опереться ладонью о черный монумент, чтобы окончательно не потерять равновесие. Золотой свет мерк в его глазах, сменяясь привычным?— рыжим, а лицо на какой-то миг исказила гримаса то ли боли, то ли отчаяния.Возглас вестника обдал слух острыми неприятными иголками только что пришедшей в сознание и открывшей глаза, но не сразу сумевшей понять, что за переполох, световой.—?Эхо? —?тут же будто проснулась она, тихо повторив последнее услышанное от стража слово.Меж тем рядом с воротами кто-то закричал?— пронзительно, испуганно. Жуки прянули назад, образуя подобие коридора, шарахнулись, как от морового поветрия, а в храм уже поднимались стражи… и их пленник.Жучиху снова качнуло, будто она хотела шагнуть вперед, но натолкнулась на невидимую преграду. Встряхнув головой, Свет кое-как сумела прийти в себя, а под сводами все крепчал удивленный, недовольный, гневный и испуганный рокот толпы, сопровождавший каждый шаг пленника.Его вели четверо, растянув на золотых от напитавшего их волшебства веревках, как опасное дикое чудовище. Даже не вели?— почти волокли, ибо ноги пленника заплетались то ли от полученных ран, то ли от абсолютного нежелания идти вперед. Даже сейчас Полый продолжал упираться, возможно, из природного упрямства или нежелания сдаваться так просто. И ни покрывающие хитин глубокие трещины, ни изодранные смятые веревками крылья с лохматого края которых капали черные капли Пустоты, ни стянутая до почти невозможности сделать вдох грудь и вывернутые за спину руки не останавливали пленного от попыток проявить характер.Рядом с процессией вышагивал Херрген. Довольный собой, на плече он держал свою знаменитую шипастую булаву, некоторые шипы которой все еще исходили полупрозрачной черной дымкой, а в свободной руке сжимал странное и явно чужое оружие?— копье с двумя лезвиями.Эхо протащили через весь зал, как будто специально показывая всему городу, и остановились в нескольких шагах от первых ступеней, ведущих к Черному Яйцу. Дыхание светлячка замерло от увиденной вблизи пугающей картины. Не сам пленник пугал девушку, а его плачевное состояние… Командир стражей резким ударом трофейной пики подсек Пустому ноги, вынудив того рухнуть на колени. И синька от неожиданности вздрогнула.Девушка пристально всматривалась в пленника, убеждаясь, что это тот самый жук, которого она встретила во время странной медитации. Вглядывалась и с удивлением замечала некогда красивую и неожиданно знакомую мантию, небесно-голубую, почти такую же как ее крылья и платье.?Это же… Эхо? У Эриха была такая же… Неужели?..??— в недоумении думала световая. Но некому сейчас было прояснить ситуацию.—?Как я и предполагал, Пресветлый,?— дрожащим от волнения и переполнявшего его торжества сказал Херрген, хватая пленника за рог и нелепо запрокидывая тому голову, как жертвенной скотине уже готовой принять в горло клинок жреца. —?Тварь вернулась, чтобы закончить дело. Позвольте мне прямо сейчас свершить правосудие.Казалось, вот-вот тонкая шея пленника не выдержит напора и треснет пополам. Полый нелепо откинулся назад, натянув два из четырех удерживающих его повода.Светлячок вскинула недовольный и возмущенный взгляд на Белого стража. Больше всего на свете она не могла терпеть таких беспардонных типов, что творят самоуправство, не задумываясь о том, как они вредят окружающим. Свет подняла правую руку, вскинув ее так, будто собралась дать гаду пощечину.?Будет трудно… Прости… Я попробую…?—?Световое… —?не задумываясь произнесла дева, и в словах этих не было гнева, но голос звенел от переполнявшего душу возмущения,?— рассечение!Отзываясь на слова заклинания, в руке волшебницы, воспылав белым светом, возник крестоподобный белый сюрикэн, размером с ее грудь и голову вместе взятые, он чем-то напоминал стилизованную снежинку с заточенными лучами. И тут же девушка метнула его, метя в руку грубияна, которой тот держал рог пленника.Страж дернулся и удивленно выпустил рог, когда одно из световых лезвий ударило его в предплечье, тут же исчезнув, будто и не было. Мотнув головой, Эхо выпрямился и смог принять более естественную для жука позу. Заклинание не пробило явно волшебный доспех воина, однако свою задачу выполнило?— тот выпустил заключенного,?— а вместе с тем привлекло внимание к заклинательнице.Та и не думала прятаться. Воспользовавшись тем, что внимание белого Стража теперь приковано к ней, а жуки пока не сообразили, что делать, Свет выступила вперед, смерив Херргена полным презрения взглядом. Это выглядело почти смешно?— хрупкая жучиха в платье принцессы против облаченного в латы рыцаря почти втрое ее крупнее. Но даже маленьких ангелочков, какими бы они ни были милыми, не стоит недооценивать.—?Как Вы смеете так беспардонно прерывать священную службу для Лучезарной богини? —?зазвенел в удивленной тишине строгий голос светлячка. —?Вас, рыцарь, не учили правилам приличия? Это храм, а не какой-то кабак, в который можно так ворваться. Это священное место! Вы совсем стыд потеряли?! Вы не просто ворвались сюда, как в уличное заведение, а сорвали важную церемонию. Вы ничего не перепутали? Имейте хоть каплю уважения к тому, что происходит в храме,?— продолжала отчитывать громилу девочка. Так школьная учительница могла бы ругать главного хулигана класса, в очередной раз пойманного за какой-нибудь шкодой. Совершенно бесстрашно, но с искренним возмущением и презрением она смотрела прямо в глаза оторопевшего от такой дерзости воина. —?Вы куда пришли, я еще раз спрашиваю! —?Свет чуть повысила голос, подражая некоторым особо строгим наставникам из школы. —?И что Вы сейчас собираетесь сделать?! Вершить правосудие? Вам не кажется, что Вы слишком много на себя взяли, чтобы заявлять подобное прямо здесь? Хотите осквернить светлое место, темным деянием?! И уж точно не Вы должны судить! Светлейшей богине это бы очень не понравилось! Вы знаете, насколько светлы и возвышены божества? А Вы собираетесь совершить грех прямо на празднике в Ее честь?! Собираетесь очернить все находящиеся здесь души?! Они уже впустили в себя черноту, как только Вы вошли. И как думаете их сейчас видят боги? Они видят, как народ, что был светел пару мгновений назад, окружил себя черными коконами скверных помыслов! Да, именно похожими на Пустоту, очень похожими. И Вам за это не стыдно? Вы должны сначала думать своей головой, а потом что-то делать!Выступление Свет сопровождал легкий ропот, прошедший по толпе. Сложно было понять, поддерживают прихожане выступление голубого ангела или нет, одно лишь было ясно без слов?— все жуки здесь страшно напуганы и многое отдали бы за то, чтобы пленника притащили в какой-нибудь другой день и, желательно в другое место, подальше от них самих и от детей. Некоторые малыши уже зашлись испуганным плачем.Херрген же, казалось, лишь разозлился.—?Девчонка! —?рявкнул он, совершенно не смутившись большим скоплением народа. —?Не тебе говорить мне что правильно! Пошла прочь!Страж резко замахнулся, будто собираясь дать безумно маленькой по сравнению с закованным в латы гигантом девушке пощечину. Маленький светлячок испуганно вздрогнула, когда закованная в металл ладонь взвилась над ее головой, но непоколебимо стояла, словно скала. Зажмурившись в ожидании удара, световая поспешила поставить защиту, ведь если такой огромный жук попадет по ней, то может и убить, а не убить, так покалечить до полусмерти.—?Световой… —?договорить она не успела.Воздетая для удара длань, дернувшись, так и не смогла опуститься.—?Херрген, отступись! —?с неожиданной силой и мощью разнесся по залу приказ Лазаря.Он не кричал и, казалось, даже не сильно повышал голос, однако на храм снова опустилась звенящая тишь, в которой голос Пресветлого разносился подобно набату. Жук уже оправился от потрясения, выпрямился и стоял прямо, как статуя, а глаза его сияли ярко рыжим светом. Под этим взглядом страж сделал несколько коротких шагов назад, так и не опустив нелепо воздетую руку, будто ее подвесили на невидимой проволочной петле.—?Я НЕ ПОЗВОЛЮ осквернить святость этого действа и этого дня убийством, ни тебе, ни кому бы-то ни было еще,?— все также рокотал голос Лазаря, пока тот медленно, без страха, спускался с постамента. Свет обернулась на его голос и благодарно устремила на Пресветлого Священника взгляд светло-голубых глаз, не отрывая его, пока тот не спустился и не встал рядом.—?Но Пресветлый Лазарь! —?вскричал страж. —?Это же ЭХО! Это ОН стоит за смертью вашего наставника! Он ДОЛЖЕН понести наказание!Синька снова твердо взглянула на противного стража и сложила руки на груди, со скептическим видом слушая его оправдание.—?Любое существо достойно искупления,?— спокойно отозвался священник, только лицо его, казалось, окаменело. —?И имеет право на справедливый суд. Никогда не поздно обратиться к свету. И не тебе, страж, решать чужие судьбы.Девушка кивнула подтверждая слова своего учителя.Меж тем Эхо, пользуясь временной передышкой, вскинул голову, вперившись внимательным ищущим взглядом в монумент?— в три белоснежных лика на нем. Сосуд словно прислушивался к чему-то, что мог уловить только он и никто другой. Лишь к последней фразе Лазаря он оторвался от своего занятия и посмотрел на Божий Глас.Белая маска Полого не выражала ничего, однако серебряные капли света в пустых глазницах вдруг расширились, выдавая удивление. Глядя на жука в белой мантии, он, несомненно, видел что-то… что-то еще, недоступное окружающим. И это что-то сильно потрясло пленника.—?Вот именно, нельзя судить вот так, не разобравшись. А Вам?— тем более,?— спокойно, но все так же твердо, строго и холодно отозвалась Свет следом, смерив стража ледяным, как заледеневшее озеро взглядом. —?Закон причины и следствия никто не отменял, и это, явно, было неспроста сделано. Если причина весома и соразмерна преступлению, справедливо будет оправдать и отпустить на все четыре стороны. А если нет, наказание должно быть тщательно рассмотрено и вынесено со всеми вытекающими учетами и условиями. Нужно рассмотреть всю цепочку причин и следствий от начала и до конца,?— закончила световая и, отвернув взгляд немного в сторону, незаметно вздохнула и немного расстроено пробурчала себе под нос, будто ее никто не услышит:?— Жаль, что не умею смотреть хроники прошлого…?Было бы проще разобраться… Но может Преподобный Лазарь умеет???— подумала девушка с надеждой и снова подняла взгляд на Херргена.—?Свет, достаточно,?— мягким, но не терпящим возражений тоном сказал Лазарь, положив руку распалившемуся светлячку на плечо. —?Боюсь, здесь ты ничего не можешь сделать.—?Да, учитель,?— покорно отозвалась жучиха, вздохнув и немного склонив голову.Отстранив девушку, священник легко шагнул к пленнику. Повинуясь, она без сопротивления отошла назад и чуть в сторону. Светлячок правда была здесь лишней, и прекрасно это понимая, не проронила более ни единого слова. С ее стороны не было ни звуков, ни шорохов, будто синей жучихи и вовсе не было поблизости. Свет лишь наблюдала за событиями из-под опущенных ресниц.С минуту они смотрели друг на друга, пристально, будто в ожидании. Свет и Тьма. Правитель и Пленник. Священник и… убийца? Ни ненависти не было в их взорах, ни гнева, ни торжества, ни страха, как будто не противники волею судьбы сошлись в немом противостоянии, а, как минимум, старые знакомые.—?Три дня,?— после минутного молчания сказал Лазарь, обращаясь, казалось, не столько ко всем присутствующим, сколько к самому Эхо. —?Три дня длится Празднование Чистого Неба?— святое время, которое никогда более не будет осквернено чьей-то смертью. Богиня не оставит нас без знамения, и по истечению этого срока судьба этого Полого будет решена. Так или иначе.Пресветлый отвернулся от стражей и двинулся обратно к монументу.—?Уведите его,?— коротко приказал жук, не оборачиваясь. —?И да, Херрген,?— голос Лазаря сочился холодом, и чуткий слушатель мог бы подумать, что тот едва сдерживает какие-то свои чувства. —?Я запрещаю тебе даже близко приближаться к Эхо, пока решение о его судьбе не будет принято. И на этот срок,?— все еще нелепо воздетая рука стража резко упала вниз, будто у марионетки обрезали нить,?— тебе запрещено отдавать какие-либо приказы стражам или служителям храма. Выполняйте.Как ни странно, сейчас у девушки не было никаких мыслей на счет происходящего, лишь чувство растерянности, бессилия, грусти и сожаления. Она проводила возвращающегося к черному монументу Пресветлого Лазаря взглядом и тоже пошла на свое место.Херрген, что-то утробно гудя, отступил на несколько шагов, а прочие стражи пришли в движение, натянули веревки, пытаясь увести пленного. Однако Эхо, внезапно заупрямился. Он уперся в пол, до легкого хруста в груди натянув и без того впивающиеся в тело путы и, сквозь боль скорее выплюнул, чем сказал?— негромко, но отчетливо:—?Лазарь,?— лапы заскользили по каменному полу, неспособные противостоять силе сразу четверых воинов, превышающих Полого в размерах минимум вдвое,?— Он здесь… Я… кх… чую его.Лазарь обернулся, слишком резко, чтобы это можно было списать на простой интерес, в расширившихся глазах священника плескалось удивление… и страх. Световая, как и многие в зале, также обернулась к пленнику, от которого до сего момента старательно отводили взгляд. Свет не боялась, как большинство жуков здесь, но долго смотреть на жестокость, с которой стражи обращались с пустотным не было никакого желания. Теперь же, озадаченная, она переводила взгляд с попавшегося принца на Божий Глас и обратно. Они… явно понимали больше синей жучихи… и больше, чем любой другой жук в этом зале.Божий Глас так ничего и не сказал, пока стражи уводили поддавшегося их усилиям Пустого.?Кто?.. "?— только и успела подумать девушка, прежде чем Сосуд позволил выволочь себя прочь.Крылатая была в смятении. В душе ее бушевало множество чувств, непонятных даже самому светлячку. Среди них особенно четко выделялись беспокойство и тревога, которые медленно начинали жечь грудь холодным пламенем. На праздник Свет уже не была настроена и сейчас хотела только одного?— оказаться в спокойном одиночестве, чтобы подумать. Девушка пока не знала?— о чем конкретно, но с каждой минутой это желание становилось все больше и больше.Последним зал покидал Херрген. Уже выходя, он обернулся на Свет. Ненависть, горящую в прорезях его шлема, можно было почувствовать даже на таком расстоянии. Ощутив ее, светлячок подняла на стража глаза. Их взгляды встретились, и фонарик на лбу девушки пару раз мигнул, как закоротивший электрический светильник, как бы отвечая?— ?взаимно?. В этом знаке не было той ненависти, что горела в глазах воина, скорее?— презрение и отвращение.Отвернувшись, жучиха полностью погасила свой фонарик. Тут же исчезли голубые, хрустальные отсветы и слабый радужный нимб, рожденный игрой света в камне диадемы. Голубого ангела словно лишили крыльев и ведут, чтобы сбросить с небес на землю. Сложно было сейчас стоять, сложно было оставаться на месте, но синька стояла, не зная, что делать или говорить, просто как красивая кукла на витрине магазина.Когда за процессией захлопнулись двери, по залу прошелестел вздох облегчения. Жуки заметно расслабились, на лицах прихожан начали появляться первые, робкие пока что улыбки. Они будто спрашивали друг у друга: ?Все хорошо? Ведь все в порядке??. И непонятно было, что точно было причиной этого напряжения?— жестокость ли произошедшая на их глазах, решение Пресветлого или один вид богомерзкого темного существа?— врага, забравшего жизнь предыдущего Божьего Гласа.Свет медленно обвела толпу взглядом, убеждаясь в том, что народ более-менее приходит в себя, и вернулась на свое место возле черного монумента.Преподобный продолжил службу. Как и его ученица, казалось жук, потерял что-то важное, будто небесному дэву сломали крылья, а на шею надели цепь. Уже не посланник неба?— поющая жертва на алтаре. Заслышав звучание его голоса, синяя жучиха немного отошла от напряжения и позволила неприятному осадку в груди раствориться хотя бы на время. Светлячок зажгла фонарик, и вновь голубой свет заискрился чистым хрусталем. Светлый ангел во всем порыве сердца снова стремилась поддержать дэва в его молитве. Сжимая одну свою руку в другой, она прижала их к груди почти как раньше, но не было в душе прежней благости?— лишь смирение и скорбь за всех, кто здесь находился, за Полого принца, снова попавшего в беду, за Пресветлого учителя… С немою мольбой, синеликая дева вскинула голову к сводам храма, направляя бессловесную молитву Солнечному Логосу и Высшему Сознанию…Голос Лазаря был все также чист и прекрасен. С каждым словом, с каждой нотой, казалось, уходило напряжение из воздуха, на лица паствы возвращалось спокойствие, а в сердца?— мир, будто не произошло ничего ужасного. Мир постепенно возвращался в храм, и когда последняя тень ушла с лиц прихожан, произошло нечто странное. Казалось, что воздух расцветило множество тончайших оранжевых нитей, сотканных из света. У кого более яркие, у кого почти незаметные, они, сплетаясь в мерцающую паутину, тянулись от каждого из собравшихся здесь прихожан к замершему на возвышении Божьему Гласу. Лазарь стоял, раскинув руки и пел, пел самозабвенно, вкладываясь в каждое слово, в каждый звук, и странная мольба звучала в этом пении, не за себя, но за других. Божий Глас пел… пел, сгорая в рыжем пламени, как может петь только обреченный, который знает на что идет.Голубые глаза Свет расширились от удивления, когда оранжевые нити расцветили воздух. Огибая ее, тонкие лучи света проходили совсем рядом, не касаясь хитина девушки. Но даже крайнее изумление не мешало ей отдавать свои силы молитве.Вскоре замолкла песнь, отголосками стихнув под сводами. Пресветлый опустил руки. Казалось, что еще чуть-чуть, и он сам рухнет на колени без сил. Пара священников из свиты подошли к нему, чтобы поддержать, и Лазарь не стал отказываться от помощи.Светлячок завершила молитву с последними словами песни, благодарно склоняя будто пред кем-то невидимым голову. После она взглянула на Лазаря, и от девушки не укрылось в каком тот сейчас состоянии. Свет даже показалось, что у цикадки проявилась какая-то болезнь, обычно незаметная, но сжимающая свои когти, стоит тому проявить слабость.Толпа зашевелилась, зазвучали первые голоса, кто-то просто радовался моменту, а кто-то, пытаясь докричаться, благодарил Пресветлого за что-то… Несколько детей, просочившись между взрослыми, взбежали по ступеням и протянули жуку свои букетики, перевязанные лентами и нехитро украшенные цветными нитками с бусинками. Божий Глас устало, будто через боль, улыбнулся, со всем почтением принимая эти дары и потрепал особенно храбрую девчонку лет пяти по голове.Увидев детей, что, столпившись у ног Преподобного, тянули ему свои букетики, желая раньше других передать священнику свой дар, жучиха слегка улыбнулась от умиления. Эта сцена несмотря на такое печальное завершение службы, была очень домашней и спокойной, как будто и не случилось ничего необычного.Врата открылись, и стало видно, что небо за пределами храма потемнело. Золотом мерцали праздничные огни, похожие издали на рябь на воде. Горожане постепенно потянулись к выходу, внутрь начали пробиваться первые звуки музыки, где-то на площади заиграл оркестр. Горожане начали расходиться. Впереди их ждал веселый праздник, планы же светлячка на него просто рухнули как спичечный домик. Пока народ покидал храм она поспешила к своему учителю.—?Могу ли я Вам чем-то помочь, Пресвятой Отец? —?с беспокойством в тихом и нежном голосе спросила Свет. Незаметно для самой себя она мягко взяла кисть одной руки священника, сжав ее в ладошках, и с беспокойством заглянула в глаза Пресветлого.Священнослужители из свиты сурово и даже слегка ревниво посмотрели на подошедшую девушку, посмевшую, к тому же, так запросто взять Божий Глас за руку. Сам же Лазарь словно и не заметил реакции спутников. Он поднял голову на Свет, и на усталом лице тут же расцвела благодарная улыбка, искренняя и светлая, как при первой их встрече.—?Благодарю тебя, дитя мое,?— отозвался жук, благодарно сжимая пальцы на ладони девушки. —?Твое доброе участие?— само по себе великая помощь.Светлячок не замечала суровых взглядов священников, отдавая свое внимание лишь Пресветлому. Тот снова улыбался, как в первый раз, и сжимал ее ладонь в своей, а от столь светлых слов Свет невольно смутилась. И от того, что на лице Учителя Лазаря снова цвела светлая улыбка, сердце замерло от радости.Жук выпрямился, с некоторым усилием принимая достойную позу, без упора на окружающих.—?Мне нужно будет закончить некоторые дела… если у тебя появились какие-то вопросы, подожди наверху. Или можешь присоединиться к празднику…Взглядом Божий Глас словно говорил: ?Я понимаю, что настроение уже не то, прости?.Ответить Свет не успела.—?Пресветлый Лазарь,?— слегка возмущенно подал голос один из поддерживающих жука священников,?— не стоит приниматься за дела сразу после службы. Вам нужен отдых.Неотрывно глядя в лицо Учителя, жучиха мысленно поддерживала слова служителя, но цикадка лишь улыбнулся одними только уголками губ.—?Благодарю, брат Михаэль, но эти дела не терпят отлагательств. Свет,?— он снова повернулся к светлячку,?— если у тебя есть вопросы, то дождись наверху. Я вернусь через пару часов.—?Хорошо… —?кивнула девушка, выпуская из своих рук его теплую ладонь.Преподобный тяжело, превозмогая усталость, пошел прочь из зала, не забывая, однако улыбаться тем прихожанам, что задержались после службы. Количество маленьких букетов в его руках неуклонно росло. Было видно, что Учителю все же стоило бы отдохнуть, но крылатая ничего не сказала по этому поводу. Казалось очевидным, что сейчас Лазаря очень сложно будет убедить отказаться от дел. Похоже, он собирался сделать что-то действительно важное, что не терпело никаких отсрочек.—?Берегите себя… —?тихо добавила Свет, глядя вслед Божьему Гласу, и только сейчас окончательно погасила свой фонарик.Малые ворота, отделявшие главный зал храма от коридора, закрылись с глухим стуком, моментально обрезав все звуки. Капрал Джай чуть нервно оглянулась на пленника, все еще не до конца поверив в реальность происходящего. Пустотный принц, согнувшись, уперся лапами в пол, так что четыре огромных жука с заметным усилием могли сдвинуть его с места. Сама Джай, будучи стрекозой, держалась на расстоянии, возглавляя мобильный конвой. Сейчас, когда противник был уже связан, в нем вряд ли была необходимость, на памяти девушки еще никто не мог без посторонней помощи разорвать Лучи Покорности?— одно из самых надежных сдерживающих заклинаний Белой Стражи. Здесь же их было сразу четыре. Пустотный может сколь угодно упираться, но пока хотя бы один из конвоиров удерживает лучащуюся золотым светом веревку, вырваться ему не дано.Херрген, последним покинувший зал, прожег пленника полным ненависти взглядом и, кажется, хотел что-то сказать. Хотел, но запрет, наложенный Пресветлым, не дал ему это сделать. В расстроенных чувствах, досаду и злость ветерана можно было почувствовать, не прилагая никаких усилий, он швырнул трофейный гвоздь пустотного принца в стену с такой силой, что заклятое лезвие пробило камень, и экзотическое, явно богомолье оружие, осталось торчать в стене подобно нелепой вешалке в трактире с этническим декором.?Ломать, конечно, не строить, ??— Джай проводила командира хмурым взглядом.Только когда Херрген скрылся в одном из ответвлений коридора стрекоза с запозданием сообразила, что теперь она?— самая старшая по званию среди присутствующих, а значит… просто стоять в стороне и выполнять приказы больше не выйдет.?Зак, Кемри! Подготовьте камеру и активируйте печати,??— позвала она, мысленно потянув за несколько рыжих нитей, связывающих ее с товарищами. Хорошо иметь такую связь, иначе сложно было бы докричаться до тех, кого от тебя отделяет несколько каменных стен. —??Сейген! Веди свой десяток к темнице. Оставь по двое на каждом пролете, остальные пусть ждут у камеры?— у нас сегодня знатный гость?.Глухое удивление было ей ответом, но никто не стал задавать вопросов. О том, что в городе случилось нечто необычное, знала вся стража. Однако распечатывать тюремное подземелье, пустовавшее последние пять лет, казалось чем-то действительно необычным… и пугающим.Эхо, как упрямого рогача, волокли по коридору, а крылатый конвой, пользуясь высотой потолков, кружил вокруг, не спуская с арестанта пристального взгляда. Это казалось простой предосторожностью. Упрямство пустотного выглядело глупо. Это было… как эпизод из чьей-то дурацкой фантазии?— хвастливой истории о том, как Белая Стража схватила Старшего Принца Пустоты, что был настолько глуп, что сунулся во вражескую столицу без должной подготовки и… сил.Почему-то Джай не могла поверить в такое… недоразумение? Зрелищная сцена погони, доблестный рыцарь с булавой, разносящий все преграды на своем пути, так вовремя подоспевшие колдуны, что не дали темному отродью сбежать, судилище посреди важной церемонии, суровый, но справедливый приговор правителя?— чем не материал какой-нибудь театральной постановки, или приключенческого романа? Даже принцесска есть, как по заказу, выскочившая с пламенными речами прямо посреди сцены, в воздушном платье и в короне, все как в сказках. А злодей, несчастный, сломленный и беспомощный, покорно принимает свою судьбу, ведь вся мощь твари, внушающей ужас в сердца на протяжении многих поколений?— ничто против таланта сценариста.?Слишком просто,??— стрекоза вперилась взглядом в фигуру плененного Пустого, пытаясь найти подвох. —??Слишком… отрепетировано. Почему… почему никто не замечает??Эхо чуть повернул голову, обратив взгляд в сторону капрала. Их взгляды встретились, и на несколько томительных мгновений Джай показалось, что время остановилось. Она могла поклясться, что Полый Принц улыбнулся.?Твою мать!?Это произошло так быстро, что Джай не успела не то, что среагировать?— даже понять ситуацию. Просто в один короткий миг меж двух ударов сердца, вспоров и без того изорванную нарядную хламиду, из плеч пустотного выросли черные, будто состоящие из первозданного мрака, богомольи клешни, если, конечно, существуют на свете богомолы таких размеров. Изогнутые зазубренные лезвия, каждое размером с длинный гвоздь, метнулись к паре, что шла сразу за принцем. Не ожидавшие ничего подобного, конвоиры шарахнулись назад, инстинктивно потянувшись за оружием и.… выпустив заклятые путы.Эхо же, будто и не заметил промаха. Клешни выбили искры из каменного пола там, где меньше секунды назад были жуки, и Полый, оттолкнувшись ими, подобно пушечному ядру, бросил себя вперед и вверх, между только начавшей оборачиваться первой парой. Капрал уже неслась вперед, пытаясь остановить пленника, и сигнал тревоги расходился по рыжей паутине, подобно кругам по воде, но катастрофически не успевала.Конвоиры хотели было натянуть путы, но, лишенные поддержки второй пары, не успели вовремя разорвать дистанцию. Проносясь мимо, Сосуд ударил их тыльной стороной непомерно больших по сравнению с гибкой фигурой пустотного, клешен, разбросав в стороны. Удерживающее заклятье, зарябив, рассеялось и, поравнявшись с бросившимися наперерез крылатыми стражами, Эхо уже освободил руки.?Держать дистанцию!?Поздно спохватились. Принц уже подобрался слишком близко к воителям, чтобы можно было разыграть преимущество копий, и стрекоза чувствовала ужас осознания, что, подобно парализующему яду, расползался по рыжим нитям, связывающим ее с товарищами. Сосуд меж тем, оказавшись к противникам так близко, что при желании мог бы ударить их не то что теневой клешней?— просто рукой, схватился за древки бесполезных сейчас копий и, оттолкнувшись, как гимнаст на брусьях, бросил себя вверх.?Что за игры?!?Джай не понимала. Пустой уже мог убить минимум четверых ее товарищей, но вместо этого, без труда сохраняя дистанцию даже со стремительной стрекозой, взбежал по стене под самый потолок и красивыми длинными прыжками понесся вглубь храма. Крылья Сосуда были изорваны, подобно бахроме на занавесках, но казалось, они вовсе были не нужны. Темная тварь, едва касаясь стен, отталкиваясь от потолка, и, будто даже от воздуха, убегала, с пугающей легкостью ориентируясь в переплетениях храмовых коридоров.Капрал спешила изо всех сил, пытаясь сократить расстояние с пустотным. Крылья ее гудели так, что за этим звуком почти не было слышно, что происходит вокруг, даже гудения крыльев товарищей. Тщетно. Сосуд легко сохранял дистанцию с издевательской ловкостью уворачиваясь от рыжих всполохов, что преследователи посылали в беглеца, надеясь хоть немного замедлить его передвижение. В то, что снаряд волшебного копья может нанести рогатой твари хоть какой-то вред, Джай с каждой секундой верила все меньше.Впереди показался десяток Сейгена. Почувствовав сигнал тревоги, товарищ изменил маршрут и теперь спешил на подмогу. Как своевременно! Джай, увидев стражей воспряла духом. Да, у пустотного принца вышло вырваться, застав конвоиров врасплох, но сейчас, зажатый в коридоре, он не сможет никуда деться. Остальные белые стражи уже спешат на помощь, и если конвой продержится хотя бы немного, Полому некуда будет деться.Эхо даже не замедлил бег. Казалось, странная многолапая тварь с огромными теневыми клешнями, выросшими из спины, собралась идти на таран. Бойцы Сейгена, взлетев в воздух, выстроились сетью, перегородив весь коридор, от стены до стены и от пола до потолка. В таком построении было не слишком удобно маневрировать, но и у противника не получится проскочить мимо, не напоровшись хотя бы на одно раздвоенное лезвие копья-посоха. Сейген уже сейчас мог бы расстрелять тварь с расстояния, но не стал, боясь попасть в жуков Джай. Это… пожалуй, это было ошибкой.Когда до стражников оставались считанные метры, Эхо во время очередного прыжка выкинул руку вперед. Могло показаться, что Сосуд хочет коснуться ближайшего стража раскрытой ладонью, но, когда столкновение было почти неизбежным, от черных пальцев, подобно кругам на воде, разошлась серебряная мандала. Линии стремительно выстроились в тончайший узор?— что-то среднее между волшебной печатью, звездой и старым гербом королевства?— шестикрылым жучиным панцирем в семизубой короне. Стражи ждали всего?— взрыва, молний или смертоносных снарядов, что из открытых врат на них обрушится вся пустоглазая армия, о которой твердили ветераны, но не того, что беглец провалится в сотворенную им волшбу и просто… исчезнет, будто и не было.Джай затормозила, и, чуть не вывернув крылья, развернулась пытаясь обнаружить, куда мог деться беглец. Что-то подсказывало, что он таким образом не сумел бы уйти далеко, иначе обязательно воспользовался бы этими чарами раньше.Интуиция не обманула, и за секунду до того как стрекоза скорее ощутила короткую белую вспышку позади себя, за поворотом, глаза Сейгена, смотревшего как раз преследователям за спины, расширились от удивления и… испуга.?Нет! Только не обратно!?Ужас, мерзкий, липкий, холодными когтями сжал нутро, болезненными волнами расходясь по благословенной сети, объединявшей воинов. Стражница, забыв о приказах и распоряжениях, метнулась обратно, моментально обогнав тех, кто оказался скован страхом. Таких, впрочем, было немного, но… все равно… Слишком медленно. Слишком… поздно.Эхо, вновь вернувшийся в свой первоначальный вид, без оглядки бежал по коридору, легкий, стройный стремительный и ужасающий. И как бы стрекоза не спешила, как бы ни надрывала крылья, она не успевала настичь беглеца, прежде чем…?Только не в зал! Пожалуйста, только не в зал!?Отчаяние придало Джай сил. Волшебство обжигающими рыжими нитями потекло по руке, наливая мышцы силой, не свойственной жукам, копье полыхнуло как будто металл только что раскалили в адском горниле. Чувствуя, как немеют пальцы, обожженные бесконтрольным всплеском силы, Джай, размахнувшись, метнула копье вслед пустотному. Ладонь горела пламенем, но эта боль, пульсацией расходившаяся по телу, казалась ничтожной по сравнению с тем кошмаром, который произойдет, если черная фигура достигнет тяжелых створок в большой зал. Створок, которые никогда не запирались. По сравнению с этим шесть сотен невинных жизней, которыми Старший Принц отметился в прошлый раз, покажутся детским лепетом впечатлительной барышни.Копье, подобно раскаленной молнии, пронеслось через коридор, настигнув черный силуэт противника. Напитанное отчаянной злостью крылатой, оно ни на пядь не отклонилось от цели и, казалось, последовало бы за ней, даже если бы пустотный вздумал свернуть за угол. Он и не стал.То ли догадавшись об особенностях копья, то ли не желая тратить силы на прыжки, Эхо резко развернулся навстречу сияющему снаряду и, едва уловимым движением отбил его невесть откуда взявшимся в руках оружием?— тем самым, которое Херрген в сердцах вбил в стену у самого порога центрального зала. Напитанное благословенным светом копье столкнулось с заклятым тьмой оружием порождений глубины, и скрежещущий грохот наполнил коридоры многоголосыми отзвуками. Едкий вонючий дым, от которого моментально сперло дыхание, заволок пространство, и Джай вместе с самыми быстрыми летунами обоих отрядов, с разгона влетела в стремительно разрастающееся облако. Почти ослепшие, они теперь вынуждены были полагаться исключительно на слух и собственное чутье.?Нет! Остановите его! Не дайте ему попасть на мессу!?Стрекоза чувствовала себя совершенно беспомощной против неожиданно свирепого противника, до сих пор так умело разыгрывавшего бессильную покорность. Что могут молодые, пусть и обученные жуки, не знавшие войны, против убийцы Божьего Гласа? Что могут они все сейчас, если один раз уже не смогли остановить его? Как мог Пресветлый допустить такую ошибку?Стражница не помнила, когда успела вытащить меч на замену опрометчиво брошенному копью. Не помнила, когда, даже не подумав затормозить, бросилась в самоубийственную атаку, приблизившись к Полому недопустимо близко. Товарищи не успеют прийти на помощь. Но возможно, только возможно, проклятый Сосуд потратит на стрекозу и нескольких самых быстрых ее товарищей пару драгоценных секунд, за которые стража, спешащая со всех концов города, успеет преградить ему путь к молящимся. Остальное не важно.Эхо черным мороком качнулся в сторону, пропуская воительницу мимо, первый удар меча был отбит вовремя подставленным лезвием странного оружия. Второй. Третий. Принц не атаковал в ответ, но легко отбивал каждый следующий удар стражей, без особого труда уходя от прямого боя, когда теснящиеся в одном коридоре воины больше мешали друг другу. Он отступал, позволяя теснить себя к развилке. Товарищи?— те, кто не обладали мощными крыльями,?коими могли похвастать стрекозы,?— наконец подошли на расстояние выстрела, и воздух загудел от расплавленного света, который лишь по случайности не задел Джай и тех, кто сражался с ней бок о бок.Только установившийся было ритм боя смешался. Эхо, будто сила притяжения не имела над ним власти, взвился в воздух, к самому потолку, и тут же, словно сама птица-ночь, страшная, черная, накрыла коридор своей тенью. Мрак был таким густым, что стрекозе казалось, она чувствует прикосновения холодных дымных щупалец к своему хитину, и рыжие всполохи света виделись раскаленными каплями расплавленной меди. Они вспыхивали в считанных сантиметрах от жучихи и, обдав жаром, с гулом уносились прочь. Дышать было трудно, трудно было даже понять, где верх, а где низ, и Джай надеясь только на свою память, ринулась вперед, пытаясь выйти из зачарованного мрака.Темнота, густая и вязкая закончилась так внезапно, что девушка едва не упала, вырвавшись из липкой черноты, заполнившей коридор за спиной. Перед глазами мелькнуло что-то темное, и стражница, подчиняясь инстинкту, схватилась за ускользающий кусок то ли ткани, то ли… крыло? От рывка руку чуть не выдернуло из сустава, а Эхо на секунду замедлил шаг, чтобы оглянуться на того, кто умудрился ухватить его за кончик одного из шести крыльев?— длинных как черный кожистый плащ-дождевик.—?Стой! —?Джай ринулась вперед, помогая себе крыльями, наравне с темным принцем преодолела жалкие метры, до развилки и, развернувшись, преградила ему дорогу в зал. Глупо. Дерзко.Вдвойне бессмысленно от того, что Полый, имея массу возможностей добить дерзкую и неумную стражницу, в открывшиеся бок или спину, коротко взмахнув истерзанными крыльями, скользнул совсем в другую сторону. Стрекоза, качнувшись, осела на одно колено.?Лифт? Так он не…?Закончить мысль она не успела. Вязкая мгла, перекрывшая коридор, пошла рябью и один за другим, разрывая неподатливую пелену, показались отставшие стражи.—?Совсем сдурела! —?на ходу вызверился на капрала Сейген. —?Где…—?Лифт! —?не дала девушка ему и шанса закончить фразу.?План-перехват. Шахта лифта. Крыло агнцев!?Пусть благословлена будет священная паутина, что позволяет отдавать команды и передавать информацию, не тратя дыхание и силы. Сейген, буркнув что-то нелестное, рывком поставил сослуживицу на ноги и первым ринулся вдогонку за Полым. Парализующий ужас и чувство беспомощности отступали с каждым шагом, по мере того как Пустой удалялся от главного зала. Он упустил свой шанс, и теперь запертый в коротком коридоре или в шахте лифта будет зажат в клещи и уничтожен. Именно уничтожен, потому что взять живым такое существо смог бы лишь Пресветлый Аурелий, а кто из ныне живущих может сравниться с Первым избранником Лучезарной? Пожалуй, таких нет.Сосуд, многолапым сгустком мрака взбирался по шахте лифта, игнорируя как силу тяжести, так и почти идеальную гладкость стен. Казалось, он, стремительный и хаотичный, как прыгунцы в брачный период, без труда поднимется до самых покоев Пресветлого, сейчас, по счастью, пустующих. Но, стоило ему добраться до первого витража, как Эхо всем телом врезался в узорчатое стекло. Витраж брызнул осколками, и Сосуд окруженный сверкающими обломками, вырвался из храма. Перед ним было бескрайнее небо, подсвеченное багряными лучами заходящего солнца, что безуспешно пыталось пробиться сквозь вечные облака, а внизу?— крыша храма и многие метры падения до твердой земли.Извернувшись, Полый вновь выпустил свои пустотные клешни?— сразу четыре?— длинные и цепкие, как лапы огромного паука. Впившись ими в шершавые камни, пустотный принц с поразительной скоростью побежал по стене, переместившись на противоположную сторону башни. Джай, успевшая только заметить, как плеснулись обрывки черных крыльев, скрываясь за изгибом стены, ринулась было следом, но Сейген успел ухватить излишне рьяную сестру по оружию за шиворот.?Стой!?Остальные стражи, кто с разочарованием, а кто с растерянностью, остановили преследование. Многие с непониманием смотрели на капрала?— время стремительно утекало, а Полый с каждой секундой оказывался все дальше.—?Он покинул храм,?— вслух пояснил свои действия страж. —?Божий Глас в безопасности, а мы не можем с ним справиться. Вы же и сами это видите.—?Но уйдет же! —?подал было голос кто-то из рядовых. Джай полностью разделяла его возмущение, но холодность находящегося рядом Сейгена отрезвляла почище ледяного душа, и вместе со спокойствием приходило осознание неприятной истины, которую товарищ уже озвучил вслух.—?И пусть валит. Перегруппируемся и следим, чтоб он не вздумал вернуться в храм. Мы не справимся с этой тварью.Стрекоза кивнула, успокаиваясь.—?Сейген, следи за внутренними коридорами,?— сказала она коллеге. —?Мы обеспечим разведку.Жалень кивнул и во главе своего десятка нырнул вниз. Отряд Джай рассыпавшись вокруг башни, начал кружить в воздухе, выискивая взглядами беглеца. Он, стремительный и невозможно для жука ловкий, уже давно покинул центральную башню и, скользя по стенам да цепляясь за ажурные переходы и праздничные украшения, с грацией хищника спускался вниз, к площади. В воздухе, помимо отряда стрекозы были и другие стражи, поднятые по тревоге. Никто из них не пытался помешать Полому, пусть вместе они, возможно, смогли бы справиться с чудовищем. Но все, не сговариваясь, продолжали только наблюдать, избегая сражения.?Западная башня?— вниз!??Переход с западной!??Идет под мостом?Короткие доклады сыпались один за другим по мере того, как Сосуд продвигался все дальше и дальше, стремясь к земле. На площадь со всего города стягивались все отряды Белой и, судя по доспехам, Черной Стражи. И становилось жутко от того, какая бойня разразится у ворот храма, когда Старший Принц все-таки достигнет земли. Он ведь… он ведь собирается это делать? Иначе Сосуду не покинуть город.Как будто прочитав мысли стрекозы, Эхо чуть замедлился и, свесившись с очередного уступа, окинул взглядом собравшуюся внизу армию. И снова Джай показалось, что проклятый Сосуд откровенно смеется над потугами воинов остановить его. Казалось бы, что можно разглядеть на безэмоциональной маске, заменяющей пустотным лицо, да еще и с такого расстояния? Но стрекозу все равно разобрала злость.Они?— лучшие воины королевства?— не могут все вместе совладать с одним единственным наглым жуком. С одним единственным! Да будь он трижды принц! Почему это происходит?! Они не могут быть настолько слабыми… не могут…Пустотный расправил крылья, похожие на черные резные листья огромного дерева. Разорванное полотно крыл, тех, что были подраны крючьями еще на площади, стремительно срасталось, и белые искры бегали по неровным ранам, стягивая черную плоть.?Он… и так может, ??— мысленно отметила Джай. Она уже не удивлялась, лишь больше злилась, не понимая, что делать. Сама стражница до сих пор ни разу не сталкивалась с полыми в открытом противостоянии, и знала, как вести себя только на словах. —??Так к чему был весь этот цирк??Ответа не было. Сосуд взлетел, сразу же набрав высоту, и собравшиеся вокруг стражи-наблюдатели прыснули в разные стороны, давая тому дорогу. У многих в руках были длинные шесты с крючьями, для разрывания чужих крыльев, металлические сети и боласы, которыми можно было обездвижить летуна, но никто не попытался заступить пустотному дорогу. Никто, даже кипевшая от беспомощного гнева Джай, не отдала приказ, как будто кто-то невидимый ненавязчиво отстранил ее на задний план, мешая отдать заветную команду. Гнев отступил, сменившись оторопью и вязким ожиданием чего-то… Стрекоза как завороженная наблюдала за тем, как пустотный стремительно набирает высоту, а стража расступается перед ним, как мальки перед вынырнувшей из камышей щукой. Как красиво, будто в замедленном времени, вздымаются черные бархатные крылья, ветер треплет обрывки некогда роскошной мантии мага, а по черному хитину бегут голубые огоньки чужих чар.Осознание, что эти голубые огоньки, пляшущие на хитине Полого, появились не просто так пришло мгновенно. Стрекоза, выругавшись, прянула назад, спешно приказывая своему отряду отойти как можно дальше, а Эхо, будто забыв про полет, свернулся калачиком моментально укутавшись потоками тьмы, густыми и вязкими, как пуховая шаль. И в тот же миг воздух расцветило голубой вспышкой, так что перед глазами заплясали разноцветные пятна, а в нос ударил резкий запах волшебства и паленой ткани.Прошло несколько томительных секунд прежде, чем глаза, обожженные волшебной вспышкой, смогли что-то видеть. Джай завертела головой в поисках противника, откровенно сомневаясь, что тот сумел бы остаться невредимым после подобного удара. Эха нигде не было, только внизу, вокруг одной из воздушных галерей, соединяющей восточную башню с северной, повисла лучащаяся волшебством лиловая сфера?— барьер, по поверхности которого то и дело пробегали молнии. Что происходило внутри понять было сложно, получалось различить, только смутные образы и тени.?Вы хорошо справились, ??— зазвучал в головах искаженный голос, Джай невольно поморщилась, увидев магов, словно из ниоткуда возникших вокруг волшебной сферы. Она была не одинока в своих чувствах, мало какой жук чувствовал себя спокойно, когда рядом появлялись жуки из Святилища Разума. —??Хозяин Душ просит передать благодарность за проделанную работу, ??— голос говорившего был похож на многократно изломанный эхом скрип гвоздя по стеклу. —??Вы сделали все, что могли и даже больше?— выгнали его из храма. Хозяин Душ решит все остальное, но просит поддержать нас и принять бремя закончить бой, если враг возьмет верх?.—?Постойте, он нас что, о помощи просит? —?удивился кто-то из рядовых.Джай вполне разделяла его чувства. Маги Святилища в корне отличались от всех, кого стрекоза знала. Надменные, заумные и как будто неживые, эти жуки появлялись только когда дела шли действительно плохо, молча делали свою работу и сразу же исчезали, не сказав ни слова. Стражников, даже если те сами владели волшебством, они считали сильно ниже себя и сложно было представить, что кто-то из волшебников, тем более, сам Хозяин Душ, отведет им хоть сколько-то значимую роль. Впрочем… значимую ли??Именно, ??— подтвердил ломанный голос. —??Вам не справиться с Эхо без нас. Нам не справиться с Эхо без вас. Хозяин Душ может совладать со Старшим Принцем, но и ему не обойтись без нашей поддержки. Исполним же наш долг перед Храмом?.Электрические всполохи голодными рыбами рвали наспех сотворенную теневую шаль, защитившую тело. Чувство падения?— то самое неприятное ощущение, когда невидимый ледяной крюк будто тянет твои внутренности вверх, пока сила тяжести неумолимо влечет твое тело вниз,?— рвало нутро. Инстинкты требовали немедленно расправить крылья, пока не поздно набрать высоту, но Полый, стиснув челюсти ждал. Первый разряд всегда самый сильный, а потом можно успеть мгновенным усилием воли сорвать с себя теневой плащ вместе с прилипчивым Эльмовым Огнем?— проводником небесной молнии?— мерзкого прилипчивого заклинания.Секунда. Еще одна вспышка волшебных молний, и, прежде чем заклинание окончательно разорвало темную защиту, Эхо сам сорвал ее, как фокусник из балагана срывает с себя плащ, готовя очередную иллюзию для зрителей. Черная пелена, покрытая голубыми огоньками, отлетела в сторону, чтобы с оглушительным треском развеяться вместе с вражескими чарами, а Сосуд, едва успев взмахнуть крыльями, в последний момент ушел от столкновения со стеклянной крышей одного из крытых мостов, соединяющих башни храма. Кувыркнувшись, чтобы выровняться, он приземлился на скользкое стекло и огляделся, готовый обороняться, но… никто не спешил нападать.Пространство вокруг заливал неровный бликующий лиловый свет, а площадь, храм и собравшаяся вокруг небольшая армия Белой Стражи скрылись за полупрозрачными стенками магической сферы, по которой то и дело пробегали знакомые молнии. За пределами сферы носились смутные силуэты, постепенно окружая его. Что бы там не предприняли стражники, они, очевидно, готовились к моменту, когда принц вырвется из волшебной тюрьмы и снова попробует прорваться к выходу.?Врата… нет, пока нельзя, ??— Эхо оглянулся, почувствовав чужое присутствие.Высоко над головой парила фигура огромного, вдвое выше пустотного, круглого жука с широким жабьим лицом. Дорогой камзол из плотного лилового бархата был богато расшит золотом и украшен огромным количеством сфер и каменьев, что на первый взгляд совершенно не сочетались друг с другом. Длинные полы трепал ветер, а ножки выглядели непропорционально тонкими и слабыми по сравнению с огромным телом и массивным панцирем. Взгляд круглых, как стеклянные лупы, горящих оранжевым пламенем глаз был устремлен прямо на Пустого, но, вопреки ожиданиям, тот не чувствовал враждебности или злобы. Впрочем, Сосуд бы сильно удивился, улови он что-то подобное от старого колдуна. Однако, исследовательский интерес во взгляде противника заметно поугас с их последней встречи, уступив место сосредоточенности и опасению.—?Доброго вам дня, Мастер Душ,?— Эхо приложил ладонь к груди и вежливо поклонился жуку. —?Польщен вашим вниманием, но, право, не стоило. Я уже собирался уходить.—?И вам доброго дня, Ваше Высочество,?— после небольшой паузы пророкотал жук, не сводя с Принца тлеющего взгляда. —?Весьма рад видеть Вас в добром здравии.Эхо чуть театрально погрозил колдуну пальцем, длинным, тонким, увенчанным чуть загибающимся к концу когтем.—?Обманывать не хорошо,?— пожурил он. —?Да еще столь откровенно. Мастер, вы меня удивляете.—?Мне стоит извиниться, Принц Эхо? —?жук медленно поплыл по воздуху, опускаясь на уровень Сосуда. Теперь он парил в метре над крышей на расстоянии нескольких прыжков от противника, как будто специально подставляясь под атаку. —?Простая вежливость, ничего более.—?Прекрасно понимаю,?— кивнул пустотный. —?Традиции, формальности, этикет. Однако, у Вас есть ко мне какие-либо вопросы? Или мы можем разойтись? Мне бы не хотелось злоупотреблять гостеприимством.Колдун медлил с ответом. Грозовое молчание повисло в сфере. Эхо сохранял безмятежный вид, прислушиваясь к чувствам противника: страх, подавленный, глубинный, но осознанный. Он не сможет парализовать волю или заставить действовать опрометчиво?— только не такого опытного мага как Мастер Душ Фолион. Многократно пережитый, этот страх переродился в осознание опасности, точный расчет и, как следствие, уверенность в своих силах. Опасный противник. Опасный и… неожиданный. Это не Херрген, который, захлебываясь гневом и ненавистью, побежит в бой по первому свисту. Холодный, расчетливый, разумный, он… Эхо был удивлен, что безумный гений волшебства вовсе показался из своей лаборатории. Обычно он не появлялся до тех пор, пока ситуация не становилась по-настоящему опасной или пока его не позовет Божий Глас… обычно. Пять лет назад. Так что изменилось? И что это за сомнение, едва заметной искрой полыхнувшее сквозь непроницаемую броню самоконтроля?—?Странно слышать, Старший Принц,?— наконец, заговорил Мастер Душ. —?Неужели Вы уйдете, даже не попытавшись завершить дело?Эхо склонил голову к плечу, и только этим выдал свое недоумение.—?Боюсь, я не понимаю, о чем Вы говорите, Мастер Душ. Я получил то, что хотел.—?Обманывать не хорошо, Ваше Высочество,?— спокойно отозвался колдун, и от того, каким холодом пахнуло от этих слов, Сосуд невольно вздрогнул. Где-то… где-то он допустил ошибку, и теперь надежда на мирный исход разговора таяла с каждой секундой. —?Я достаточно хорошо просчитываю вероятности и прекрасно вижу, что каждый раз, когда Вы появляетесь в Солярисе без применения сдерживающих мер, город теряет своих лидеров.—?Мастер Душ,?— принц тщательно подбирал слова, стараясь еще хоть немного отсрочить казавшуюся неизбежной схватку. Правую руку он убрал за спину во въевшимся за несколько лет богомольем жесте мира,?— неужели вы думаете, что я прибыл чтобы убить Пресветлого Лазаря? Не спорю, дата для такой попытки более чем подходящая, однако…—?Не тратьте слова, Принц Эхо,?— перебил его жук, и гнев на секунду, пробившийся через маску самоконтроля, звенел в словах мага. —?Третий раз Вы появляетесь в столице, и до сих пор еще ни разу не уходили без добычи. Двенадцати душ оказалось мало, и Вы долгие годы ждали, когда Аврелий потеряет бдительность, чтобы подобраться на расстояние удара. И вот, Вы вернулись спустя пять лет за последней душой, но продолжаете строить из себя невинность. Стоит ли, Старший Принц? Мы оба знаем, какую роль вы играете для Соляриса.—?Какой я, оказывается, предусмотрительный,?— покачал головой принц, смехом выдав свою растерянность: ?Двенадцать душ? Это когда было??. Было видно, что Фолион уже принял решение и, единственное, что ждет первого хода от самого Эха. Нападения? Попытки побега? От того, сумеет ли Полый предугадать ожидания противника зависит, чем закончится это странное противостояние. Пользуясь возможностью, Сосуд начал плести заклинание убранной за спину кистью, надеясь, что за разговором колдун не сразу заметит готовящуюся хитрость. —?Мастер, Вы думаете, что я пришел в Солярис за Вами?—?Ты сделал все, чтобы мои маги были вынуждены вмешаться,?— ответил жук, впервые за их разговор отбросивший этикет и опустившийся до низменного ?ты?. —?Сначала эта нелепая погоня в городе, где знаменитый Белый Опал старательно разыгрывал беспомощность перед несколькими недоучками. Потом, несомненно, талантливая сцена в храме. Ты мастерски вывел Херргена из игры, и, не знай я Лазаря, мог бы подумать, что вы с ним заранее сговорились. И теперь эта игра в комары-стрекозки с Белой Стражей. Весь город поднят по тревоге, а ты, Старшй Принц, до сих пор не применил и десятой части своей силы. Желай ты сбежать, тебя бы тут уже не было. А значит, ты экономишь силы. Для чего, Ваше Высочество? Легко догадаться.Сосуд медленно перевел дух, гадая, смеется ли над ним собеседник или действительно думает, что у Полого нет других дел кроме попыток выцарапать не самого легкого противника из осиного гнезда. Особенно сейчас, когда конец так близок.—?Предположим,?— уклончиво сказал он, сжимая кулак с почти готовым заклинанием. —?Но, раз я пришел за Вами, Мастер, не разумнее ли остаться в стороне? В лаборатории, куда я точно не могу попасть, к примеру?Сосуд тянул время, пытаясь придумать план. Тянул из последних сил, и взгляд его метался по стеклянной крыше под лапами и глухим стенкам волшебного барьера, за которым в несколько рядов выстроились смутные силуэты магов и стражников, готовых обрушиться на беглеца, стоит колдуну убрать сферу.—?Отнюдь,?— возразил Мастер Душ, разводя руки в стороны. —?Если схватка неизбежна, то разумнее будет самому выбрать для нее и место, и условия. Я не буду безвольной жертвой, как Аврелий, Ваше Высочество.Эхо вновь обвел взглядом сферу, задержав его на смутных силуэтах стражи за куполом. Силуэтах жуков… живых, здоровых, полных магии и жизненной энергии… связанных с Фолионом незримыми золотыми нитями общего проклятья, принятого здесь за благословение. Они караулили принца. И вместе с тем служили живыми хранилищами силы, почти безграничной, если отринуть мораль.—?Ясно… —?негромко сказал Полый. —?И сколькими вы готовы пожертвовать?Ожидание затягивалось. Купол безмолвствовал, и Джай могла только догадываться, что творится за волшебной пленкой, скрывающей от глаз стражи Старшего Принца и мага, не побоявшегося встать у того на пути. Хотелось бы верить, что это было сделано из желания избежать лишних жертв и разрушений, что неизбежно случились бы, продолжи стража преследовать Полого без поддержки. Хотелось бы знать, чем придется расплачиваться за столь неожиданную подмогу.Стрекоза почти пропустила момент, когда внутри сферы что-то полыхнуло, окрасив лиловые стенки сначала ядовитым багрянцем, а потом пронзительной белизной. Тяжелое предчувствие в груди сменилось тягучим ощущением безысходности, а потом… было ощущение, что золотая нить, связывающая ее с собратьями, натянулась до предела и раскалилась, обдавая нутро нестерпимым жаром. В глазах потемнело, и Джай лишь чудом удержалась в воздухе. Раскаленная боль отступила было, но облегчение не было долгим. Жар уходил из тела, а вместе с ним душу стражницы стремительно покидал благословенный свет, оставляя за собой холодную оболочку. Девушка тихо выдохнула, тщетно цепляясь за крупицы света, что стремительно покидал тело вместе с жизнью. Гвоздь выпал из ослабевших пальцев и, зазвенев о черепицу, затерялся где-то внизу, на недосягаемой крыше пристройки. Она не чувствовала ни рук, ни ног, ни крыльев. Звуки, искаженные и глухие, похожие на завывания ветра над Воющими Хребтами, доносились будто сквозь толщу воды, а весь мир сузился до одного пылающего коридора, по которому стрекозу влекло куда-то… где бесконечно пылал раскаленный свет.Звук. Резкий. Противный. Хрусткий. Будто кто-то с огромной силой ударил по яичной скорлупе. И еще раз. И еще. А потом темнота брызнула осколками, и Джай раскрыла крылья, в последний момент избежав столкновения с крышей. Голова гудела как после недельной попойки, а тело ломило хуже, чем после первой тренировки в казармах, и казалось, что даже простой вздох причиняет боль. Дернувшись, стрекоза успела схватить менее удачливого стражника, помешав тому разбиться о камни.?Что это было???— огорошено думала воительница, бессильно приземляясь на крышу малой башни.Не одна она задавалась этим вопросом. С земли стремительно поднимались летуны, спеша подхватить потерявших сознание стражников. Кого-то наиболее везучего держали маги Святилища, заставив тех зависнуть в воздухе как кукол-марионеток, которым оборвали нити. Смотреть на это было жутко. Но еще страшнее было видеть то, что происходило много выше, над храмом и мостом. Галерея, вокруг которой всего несколько минут назад висела защитная сфера, осыпалась, и остатки коридора щерились острыми гранями разбитой кладки, а небо затмило… У Джай не было слов, чтобы описать происходящее. Облако, буря, шторм, туманность?— все эти слова одновременно подходили, но в то же время были слишком блеклыми для определения раскинувшегося над городом кошмара.Чернильная тьма, страшная, бесконечная и бесформенная, схлестнулась в поединке с лиловым магическим сиянием. Они перемешивались друг с другом, закручивались вихрями и водоворотами, разлетались и сворачивались, как масло и вода в колбе во время химического эксперимента. Где-то в глубине то и дело полыхали молнии?— белые, рыжие, синие, золотые. Магия казалась осязаемой. Джай отчетливо чувствовала, как ее потоки холодят хитин, как она горчит на языке, тонкими серебристыми струйками втягиваясь в эту кошмарную аномалию, которая, стрекоза была в этом уверена, расщепляла на крупицы все, чего касалась. Совершенно не хотелось знать, что происходит внутри, и как еще живы те, чья сила создала подобный кошмар.Стражи избегали приближаться к чудовищному облаку. Даже маги Святилища, спешили отлететь подальше и один за другим приземлялись на твердую землю.?Боятся, что эта штука лишит их волшебства? Оно так… может??Время тянулось невыносимо медленно. Даже нет. Стрекоза вовсе потеряла ощущение времени. Сколько это все длилось?— минут, часов, дней? Все растворилось во всепоглощающем чувстве беспомощности маленького жука перед чем-то настолько невообразимо… могучим, как стихия, как катаклизм. Джай замерла, не в силах оторвать остекленевшего взгляда от переливающейся над головой лиловой тьмы.Очередная вспышка?— яркая, белая, слепящая?— разметала клочья мрака по всему небу. Стражница зажмурилась, на несколько секунд потеряв способность видеть. Ее лицо обдало жаром, на языке горчило, а гортань пересохла, как бывало только во время болезни, тяжелой и выматывающей. Грохот, донесшийся откуда-то снизу, показался каким-то далеким и нездешним, как раскат грома от прошедшей мимо грозовой тучи. Джай открыла глаза и с удивлением обнаружила над головой… небо. Просто небо, темное, вечернее, привычно затянутое бесконечной пеленой туч.Грохот и треск со стороны площади не давал чувству облегчения окончательно завладеть сознанием, и стрекоза, придерживая все еще бесчувственного товарища, поползла к краю крыши, чтобы с опаской взглянуть вниз. Площадь почти скрылась за едкими клубами дыма, и можно было только догадываться, что происходит за сумрачной пеленой. Лишь редкие вспышки лилового и белого света да расплывчатый силуэт огромного жука, проступавший сквозь дым, говорили о том, что там до сих пор происходит бой. Даже не так?— противостояние. Резкий хруст, как будто огромное стекло растрескалось и разбилось под весом кого-то огромного, нарушил напряженную тишь. Короткий стук и… тишина.Спустя несколько минут, которые показались стрекозе вечностью, порыв волшебного ветра развеял дым, и глазам ее открылось ужасающее зрелище. Ровная мандала площади пошла буграми и трещинами, которые почти достигали основания монумента в честь Пресветлого Аурелия. Почти все стражи, что были внизу лежали без движения, то ли потерявшие сознание, то ли мертвые. Было чувство, будто их разметало во все стороны одним страшным ударом. И в центре, величаво паря над всем этим, возвышалась массивная фигура Хозяина Душ Фолиона.Неподвижный черный силуэт Пустого, буквально вдавленного в мостовую, как причудливый барельеф, почти не было видно. Черные крылья раскинулись вокруг тела поверженного врага рваным и неровным ореолом. Из шести резных крыл Сосуда на месте осталось всего четыре, и мостовая дымилась от испаряющейся пустоты, льющейся из разбитого тела принца.Коротким жестом колдун заключил поверженного противника в небольшую сферу и, рисуясь, поднял над землей.Чувствуя себя гораздо лучше, чем еще несколько минут назад, Джай взлетела. Она спустилась вниз, временно оставив бессознательного товарища на крыше. Там ему точно будет спокойнее, чем на земле. Тело еще гудело от недавно пережитой боли, но хотя бы слушалось, и жучиха совершенно не собиралась отлеживаться в стороне. Тем более, осталось не так много стражей, способных держаться на ногах, и все они тоже поднимались с земли и стекались к магу.—?Вы хорошо держались,?— с важным видом сказал Фолион, обведя взглядом оставшихся на ногах. —?Лучше, чем можно было ожидать от новобранцев. Мне нужно шестеро бойцов. Я научу их, как правильно удерживать Полых. Остальные пусть помогут пострадавшим.Джай сама не заметила, как сделала шаг вперед. Впрочем, она такая была не одна, и Хозяин Душ, что-то булькнув про себя, сам отобрал нужное количество стражников. Среди счастливчиков оказалась и стрекоза, то ли наименее уставшая, то ли просто стоявшая ближе всех к колдуну.Уже следуя за Фолионом, стражница заметила, как его помощники, собравшись в круг, творят волшебство. Подчиняясь их воле, восстанавливаются растрескавшиеся камни брусчатки; обломки взмывают к небу, восстанавливая обрушенные мосты; растворяются пятна грязи и сажи, оставшиеся после боя на белоснежных стенах. Город исцелял свои раны. Когда же крылатая, следуя за жуком, почти достигла входа в темницы, тысячи и тысячи рыжих нитей расцветили воздух, сплетая души всех, отмеченных Благословенным Светом воедино. И усталость, боль, страх?— растворились как крупицы мрака в пламени, мысли прояснились и, казалось, стало легче дышать.?Месса…??— с благодарностью и облегчением подумала Джай. —??Все хорошо. Он в безопасности?.Девушка чуть замедлила шаг, заметив неровный обрывок лазурной ткани?— кусок роскошного одеяния беглеца. Из-под него выглядывал уголок какой-то блестящей бумажки, будто прикрытой в спешке. Не сдержав любопытства, стрекоза подняла находку. И правда обрывок полы мантии с карманом, а в нем?— пара чуть помятых глянцевых портретов, созданных, несомненно, с помощью волшебства. Портретов смутно знакомой жучихи…Оставшись в одиночестве, Свет направилась к лифту и поднялась в свою комнату. Переступив порог, она осознала, что внутри далеко не так сумрачно, как на улице. Все вокруг освещали круглые стеклянные лампы, в которых роились группки светомушек, а под потолком покачивалось несколько зачарованных золотых шаров размером с кулак. Их, казалось, можно было просто взять в руку и переместить в любое место, не боясь обжечь пальцы. На столе кто-то предусмотрительно оставил тарелки с нехитрым ужином. Накрытые полотенцем, чтобы не заветрелись, Свет поджидали свежие лепешки с медом, фрукты и простенький овощной салат. Рядом стоял графин с желтоватым напитком, кажется, это было что-то вроде компота.Практически сразу внимание светлячка привлекла небольшая стопка книг, на которой лежала аккуратная записка. Красивые, с завитками, буквы, которые прекрасно смотрелись бы на какой-нибудь открытке или на наградном листе, а не на простом, сложенном вдвое, листочке бумаги.?Мне показалось, что эти книги могут быть тебе интересны. Л.??— прочла девушка и с умилением улыбнулась.Отложив записку, она по очереди взяла каждую из книг в руки, чтобы рассмотреть получше. Их было четыре: две?— по истории Халлоунеста, одна со сказками и одна внешне походила на священное писание. Бегло просмотрев содержание книг, световая снова сложила их в стопку, решив для начала утолить голод.?Вы угадали, Пресветлый Учитель, они меня и правда заинтересовали, ??— подумала длиннокрылая с благодарностью, наполняя стакан сладким напитком с отчетливым яблочным ароматом.Затем она переложила белье с кресла на кровать и, аккуратно подобрав подол пышного голубого платья, чтобы не таскать его по полу и не наступить случайно, села. Взявшись за столовые приборы, девушка принялась за овощной салат. Признаться она и правда очень любила салатики разного рода?— как есть, так и готовить. В другое время Свет в полной мере бы насладилась любимым блюдом, но ныне мысли светлячка были совершенно не о еде. Поначалу, пока она позволяла разуму плыть по течению, мысли скакали с темы на тему, путались и мешались, создавая в голове сумбур. Это мешало, так что синьке пришлось образно ?натянуть узду?, чтобы взять разум под контроль и получить возможность проанализировать последние события.?Все-таки видение было не ложным… и не игрой разума, ??— думала она то ли в растерянности, то ли в негодовании. —??Значит, Эрих на самом деле был Эхом… Вот почему он так странно повел себя. Да уж, я тоже не ожидала увидеться снова… Таким образом. На войне… Не думала, что здесь все еще что-то творится. Как же его раскрыли стражи в маскировке? Его ведь было не узнать… Снова он в беде. Вовремя я вспомнила о Халлоунесте, ничего не скажешь… Возможно… Меня снова вела воля Всевышнего? Чтобы снова помочь? И учителя наконец-то нашла, да такого хорошего?,?— на губах светлячка при воспоминании о Лазаре невольно снова появилась светлая и благодарная улыбка. —??Надеюсь он решит судьбу принца Эхо по справедливости. Иначе его нужно вытащить… Я все еще не знаю деталей произошедшего… Но я не верю, что это было просто так по прихоти. Горожане считают пустотных чудовищами… Но ведь это не так?. —?Девушка опечалено опустила взгляд и отпила немного компота. —??Стоп. С ним же… С ним же был ребенок! Пак!??— жучиха немедленно оставила ужин и вскочила с кресла. —??Боже, его же брата поймали. Он остался там один и наверняка напуган и потерян… Он тоже пустотный? И это тоже не его имя? Нельзя, чтобы его также случайно раскрыли?.Девушка стрелой выбежала из комнаты, моментально добравшись до лифта. Едва дождавшись, когда подъемник достигнет первого яруса, она поспешила к выходу из храма. Чтобы не столкнуться ни с кем из прихожан или служителей, синеликая взлетела и беспрепятственно преодолела главный зал, приземлившись только у ворот. Свернув крылья, Свет с высоты крыльца окинула площадь взглядом. Как и ожидалось, нигде не было видно знакомого муравьишки, и девушке ничего не оставалось кроме как нырнуть в праздничную толпу, чтобы начать поиски.Площадь полнилась народом. Возле памятника играл небольшой оркестр, и жуки, разбившись на пары, кружили в танце, похожие на разноцветные вихри. Вились в воздухе цветные ленты, которыми горожане украсили свои одежды, в руках многих были знакомые уже букетики, которыми гуляющие периодически обменивались друг с другом. В воздухе пахло выпечкой, карамелью и горячей кукурузой, звучали смех и разговоры. Жуки обсуждали службу, обсуждали праздник, жизнь и, что странно, почти никто не говорил о том, что сегодня был пойман один из темных принцев.—?Пак! Пак, где ты?! Отзовись, прошу! —?кликала девушка ребенка, мечась туда-сюда среди праздничной сутолоки.В поисках мальчика-муравья в салатовом камзольчике и с шариком-сувениром в руках она оббежала всю площадь вдоль и поперек. Периодически крылатая спрашивала у прохожих, не видели ли они малыша-муравья, но усилия были тщетны. Девушке улыбались, многие, как выяснилось, запомнили ее еще по службе, но на вопросе о маленьком муравье в основном обеспокоенно качали головой. Многие предлагали обратиться к Черной Страже. Пака никто не видел, однако почти все обещали, что если встретят кого-то похожего, то обязательно скажут, что его ищут. —?Пак! Отзовись! Пак! —?надрывалась светлячок, но ответа так и не было, и вскоре, закашлявшись, девушка села на ту скамью, где видела мальчишку в последний раз, и глаза ее наполнились слезами.?Где же он может быть???— мысленно спрашивала световая, с тяжелой грустью на сердце уперевшись взглядом в землю. —??Нужно идти искать по городу…?Поддавшись панике и грусти, Свет даже не подумала, есть ли у нее заклинание, способное помочь в поисках. Нечасто световая попадала в подобные ситуации.Город праздновал, народ вселился, а на фоне всего этого на скамье сидел скорбный сине-голубой ангел, сокрушавшийся над тем, что потерял.На соседней скамье, меж тем, устроилась группка из бабочки капустницы и не менее чем десяти разновидовых ребятишек, возможно, это была няня или просто дружелюбная прохожая, собравшая вокруг себя ребятню. Дети не шумели и не носились, а с увлечением слушали сказку, которую с немалым искусством рассказывала крылатая незнакомка.Заслышав голос бабочки-рассказчицы, светлячок, невольно заинтересовавшись, повернула голову в их сторону и вслушалась в слова сказки. Слезы, вот-вот готовые побежать по щекам, постепенно высохли, а Свет, как ребенок, увлеклась рассказом.— И когда Лучезарная была изгнана в Грезы, Бледный Черв принялся за создание своей армии. Он взял черный дымный мрак и Пустоту — то, что осталось от тела и духа Пустотного Лорда — и начал придавать ей форму жуков. Жуки эти получались бездушными, ведь не было в них ни искры света, ни жалости, ни сострадания — только безоговорочная верность и целеустремленное упорство выполнять свое предназначение. Лишь четверым из них Бледный дал сердца — драгоценные камни, прекрасные, но холодные.?Сердца-камни… Оригинально,? — подумала жучиха, продолжая слушать историю.— Двум своим первенцам — Неистовому Даркнессу и всепроникающему Эхо, он вложил в грудь черный алмаз и сверкающий белый опал, призванный обмануть тех, кто пытается найти свет во тьме.?Неистовый Даркнесс и всепроникающий Эхо? Интересные прозвания… Звучат здорово,? — слегка улыбнулась она. — ?Черный алмаз, белый опал… Оу, а у меня в амулете белый опал? — усмехнулась про себя девушка.— Двум же Младшим — что должны были сменить короля на престоле — он подарил сердца из черного как недра Бездны опала, и прозрачного как слеза, но твердого и острого на гранях бриллианта.?Черный опал и бриллиант… Красивая сказка…? — думала она, постепенно успокаиваясь.—?Ты привлекаешь внимание,?— вдруг раздался за спиной знакомый угрюмый голос. —?Ко мне уже несколько жуков подошло, чтобы сказать, что ты меня ищешь. Даже в стражу отвести хотели.Свет застыла на несколько секунд, будто услышала призрака. Но, стоило спасть первому оцепенению, как светлячок резко развернулась к говорившему.Пак невесело, исподлобья, смотрел на похожую на голубую пушинку Свет, продолжая сжимать в ладонях давешний подарок. Сейчас шарик был выключен, похоже, жучишке попросту некуда было его убрать.—?Пак! —?радостно воскликнула синька, вскакивая со скамьи.—?Угу… я,?— неприветливо буркнул муравьишка. —?Что со мной мож…Договорить он не успел. Обогнув скамейку, крылатая подбежала к мальчику и тут же, присев, прижала к себе, заключая того в крепкие, но мягкие и заботливые объятия. Муравьишка замер, поперхнувшись на полуслове.—?Как здорово, что с тобой все в порядке,?— уже гораздо спокойнее произнесла Свет.—?Этих четверых,?— продолжала рассказ бабочка,?— стали звать Полыми Принцами. По-прежнему бездушные, в отличие от других пустых, они могли сами принимать решения, учиться и даже копировать эмоции окружающих, похищая кусочки их душ. Именно в них Бледный Черв вложил четыре главные части, на которые раскололся дух Черночерва, это даже позволило принцам входить в Грезы, куда есть доступ только великим сего мира. Черный Алмаз Даркнесс поднимал из недр Пустоты все новые и новые тени. Ненасытный, он вел бездушные легионы в бой, тысячами вырывая души у жуков, чтобы напитать их светом новорожденных солдат, а тем, кто выжил вкладывал в глаза черные камни, чтобы застить зрение, а на лица надевал белые маски, запирающие души от света.Некоторое время жучок стоял так, молча, как истукан, не отвечая на объятья, но и не вырываясь, а потом шарик-сувенир вдруг выпал из пальцев мальчишки, и тот с судорожным вздохом, выдавшим накопившиеся в груди ребенка далеко не лучшие чувства, обхватил светлячка за плечи, утыкаясь в нее лицом.—?Ты такая… такая… дура. —?с трудом выплевывая слова, проговорил Пак. —?Прямо как… как и он! Совсем… совсем ничего не понимаешь?! Совсем ничего… —?он говорил едва слышно, но похоже, едва сдерживался от того, чтобы закричать.По спине жучка волной пробежала дрожь, выдавая напряжение. Свет слышала продолжение сказки пока прижимала маленького Пака к себе, но уже не придавала ей никакого значения. Да и продолжение это совершенно не нравилось светлячку. Куда приятнее и важнее было просто обнимать этого бедного ребенка, оставшегося без старшего брата. Девушка, пусть и не была в таком плачевном положении, прекрасно понимала чувства муравьишки и искренне ему сочувствовала. Легко было представить, как бы ужасно себя чувствовала Свет, если бы ее любимого старшего брата схватили и так же покалечили… Она была бы просто вне себя от горя.И на, казалось бы, грубые, жестокие, обидные слова ребенка светлячок ответила лишь печальной улыбкой. Все-таки, в них была доля истины, особенно если вспомнить сколько всего произошло с ней во время путешествия только из-за наивной доверчивости или недостаточной внимательности к деталям. Девушка изо всех сил старалась ничего не упускать, но что-то незначительное нет-нет да норовило ускользнуть от понимания. Особенно сейчас, когда события сменяют друг друга так стремительно. А что видит Пак? Наивную девочку в платье принцессы, что посреди чужого города, успокаивает маленького мурашка. А ведь он, возможно вовсе не является таковым. Как такую еще назвать?Пытаясь унять дрожь в теле мальчика, девушка начала по-матерински заботливо и нежно гладить его по голове и спине, крепче прижимая к себе второй рукой.—?Тише, милый… —?прошептала световая, ласково перебирая пальцами по панцирю ребенка. —?Я понимаю, хоть и не все. Ты тоже пустотный… У вас война… Но я не участвую в ней. И не позволю тебе страдать… Я вытащу твоего брата. Он обязательно снова вернется к тебе. —?Свет еще не знала как, но уже твердо намеревалась выполнить только что данное обещание. Они должны быть рядом, снова… Родные братья…—?Сладкоголосый Эхо?— Белый Опал?— мог взывать к самым тонким, самым чутким струнам душ жуков,?— вновь донесся до слуха голос бабочки-рассказчицы. —?Слыша малейшую ноту ваших душ, он мог безошибочно угадывать самые сокровенные помыслы, желания и чувства жуков… —?История продолжалась, и начинало казаться, что для обычной сказки в ней слишком много подробностей. Но мысль эта погасла, едва зародившись. Куда важнее для Свет было то, что ребенок сейчас в порядке и с ней… —?…играть на них, как музыкант играет на арфе, плести паутину лжи, затягивая все новые души на встречу со лживым белым светом?— отражением света истинного. Он единственный может умирать и воскресать бесконечно долгое время, и из безликих теней и оскверненных душ творить новых солдат для пустоглазой армии.—?Совсем… совсем тронулась,?— глухо, без злости, проговорил Пак, вздыхая. —?Еще громче скажи…—?Похоже,?— снова прошептала световая, подавив непрошенный и неуместный смешок.—?И… как ты собираешься помочь? Ты… тебя просто убьют. Или даже хуже?— сделают такой же как они все.Жучок, казалось, немного успокоился, пусть нервная дрожь все еще не отпустила его, а слова были далеки от идеала вежливости.—?Не убьют… —?ответила девушка. —?Не убьют, не попробовав на вкус все мои заклинания,?— грустно, но улыбаясь, светлячок попыталась подбодрить мурашка, а затем перевести разговор в более практичное русло:?— Нам нужен план… Скажи только, каким образом его раскрыли? —?беспокойно спросила она шепотом.Пак тихо вздохнул и отстранился.—?Хорошо. Только не здесь.Светлячок кивнула, выпуская его из объятий. Мальчик нагнулся, подбирая выпавший шарик и, взяв Свет за руку, потянул за собой прочь с площади.—?Слишком много ушей…Поднявшись, девушка последовала за мальчишкой, мягко сжимая в руке его ручку, а слова сказки звучали за спиной, постепенно смешиваясь со звуками толпы.—?Имена младших принцев так и остались неизвестными, если и были?— ведь Полым они без надобности. Белый Алмаз?— твердый, могучий и бесстрастный?— стал темницей для Лучезарной. И уже четыре века как отрезает ее от неба и ее народа. Черный же Опал после смерти Черва унаследовал и Бледную Корону и титул Лорда Пустоты. Желая окончательно погасить свет, он поднимает Бездну…Голос бабочки стих, заглушенный толпой, а муравьишка увлекал голубого ангела прочь от празднества.Выйдя в неширокий проулок, он воровато огляделся и, дождавшись, когда поблизости никого не будет, первым юркнул в какую-то щель между домами. Светлячок также огляделась на всякий случай и последовала за маленьким проводником. Взобравшись по импровизированной лестнице из прислоненных к стене досок, жучок просочился на чей-то изрядно захламленный чердак. А когда девушка начала карабкаться по доскам наверх, она особенно остро заметила, насколько неудобно двигаться в столь пышном наряде. Прекрасное на церемонии, воздушное платье сейчас так и норовило зацепиться за что-нибудь. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы не наступить на длинный подол и не сильно испачкать светлую ткань.—?Помощь нужна? —?негромко спросил муравей, свешиваясь с края крыши, чтобы протянуть Свет руку.—?Пожалуй, немного… —?так же тихо ответила световая, подтягиваясь за ним и принимая руку мальчика.С неожиданной для столь небольшого и юного создания силой, жучишка ухватил девушку за предплечье, чуть выше запястья, и без видимых усилий втянул ее наверх, так что у светлячка немного перехватило дыхание. Слава о невероятной физической силе муравьев не на пустом месте родилась… либо Пак и правда не был обычным насекомым.Чердак был темным, пыльным и почти не позволял развернуться. Впрочем, на ящиках с каким-то забытым хламом можно было вполне удобно устроиться, а какой-никакой свет давал плазменный шар, включенный мальчиком.Обстановка жучиху конечно не очень устраивала, но выбирать не приходилось. Она сделала пару шагов до ближайшего ящика и аккуратно села.—?Не зажигай свет,?— хмуро предупредил мурашок.—?Ну я может и дура, но не настолько. —?хихикнула Свет, но, осекшись, ответила серьезным тоном:?— Я знаю, он слишком ярок…—?Слушай… —?Пак устало потер виски. —?Я должен сказать спасибо, пусть сейчас и не место… и просто. Брат будет очень недоволен, но мне сейчас правда не обойтись без помощи.?— Погоди благодарить, пока еще совсем не за что,?— невесело отозвалась колдунья, посмотрев ребенку в лицо.—?Есть… —?ответил тот, устраиваясь на другом ящике неподалеку. —?Но потом об этом. Если выживем… —?он вздохнул и глухо, не глядя на девушку спросил:?— Ты же видела его… там в храме?—?Да, я видела. Его сильно покалечили… —?с грустью ответила светлячок. —?А еще меня теперь ненавидит Капитан Белой стражи… —?добавила она с легкой усмешкой.Муравей вздохнул и снова потер виски, будто пытался таким образом привести мысли в порядок. Парнишка выглядел осунувшимся и каким-то посеревшим, нервным, но… совершенно не испуганным?— скорее злым.—?Он всех ненавидит,?— коротко отозвался Пак, поднимая на крылатую рыжие глаза. —?Хотя ты поставила своеобразный рекорд… Ладно. Прости.Он мотнул головой. Синька не стала возражать, лишь приглушенно хихикнула над его шуткой.Жучок меж тем обхватил голову руками, будто пытаясь унять боль или успокоить мысли, прижав их ладонями и тем самым призвав к порядку.—?Дурацкие шутки, дурацкий возраст… ты знаешь, куда его увели? То есть, куда ТОЧНО его увели? —?поправился он быстро. —?Просто… у меня может получиться вытащить его, но нужно знать куда идти. Если я просто войду в храм, все тут же встанут на уши и времени будет совсем мало.—?Нет, пока не знаю,?— ответила крылатая. —?Думаю, было бы подозрительно спрашивать об этом сразу после службы… Но сегодня у меня будет беседа с Пресветлым Лазарем. Он стал моим учителем, возможно, он скажет,?— спокойно и серьезно рассуждала Свет.При упоминании Лазаря лицо Пака непроизвольно скривилось в странную непередаваемую гримасу, не ненависти или презрения, а как будто… крайнего скептицизма, что не осталось незамеченным синей жучихой, которая склонила голову в некотором непонимании. Однако он ничего об этом не сказал.—?Будь осторожна с тем, что говоришь и на что соглашаешься там,?— только проговорил мурашок,?— если не хочешь получить такие же глазки… и стать кусочком общего разума.—?Общего разума… —?немного напряглась светлячок.Он вздохнул и, воспользовавшись паузой, Свет спросила:—?А как ты его сможешь вытащить и почему встанут? Они как-то видят сквозь иллюзии?—?У меня… я могу открыть короткую дорогу в одно место. А оттуда уже можно будет уйти дальше,?— пожал плечами мальчик. —?Если только ничто не будет мешать сильно, например круги или печати. Или еще что-нибудь паршивое. —?Он снова вздохнул и коротко глянул на собеседницу. —?И они не видят сквозь иллюзии. Кроме Лазаря, пожалуй. Но Белая Стража, да и Черная иногда, может почувствовать Пустоту. Или просто посмотреть на жука и попытаться его пощупать через эту их… паутину. Если получилось, то свой. Если нет, то чужак. Брата именно так засекли…—?Понятно… —?сосредоточено кивнула Свет. —?Значит, именно так Преподобный пытался вас найти… Но что их связывает и зачем? —?поинтересовалась она с легким удивлением в голосе.—?Чума,?— сразу ответил Пак, тактично пропустив замечание про поиски их обоих Лазарем. —?Или, Рыжий свет, если по-простому. Все эти жуки отравлены магической болезнью и только благодаря этому… Лазарю все еще не сошли с ума и не превратились в животных или живые трупы.Мальчишка помолчал и неохотно, явно без восторга принимая истину, добавил:—?Лазарь, наверное, правда не злодей какой-то. Просто мне трудно поверить, что ученик… ЭТОГО… отличается сильно. Просто будь осторожна… Я не знаю, что им всем может взбрести в голову. А зачем… ну, это болезнь. Знаешь, как ядовитая грибница, которая отравляет поле. Тут то же самое, но вместо растений?— жуки и их души.Свет вдумчиво слушала рассказ Пака о чуме и кивала в знак того, что улавливает суть рассказа.—?Что ж… —?сказала она, немного помолчав,?— вроде все понятно… Я буду осторожнее и выясню, куда отвели Эхо. Такие светящиеся глаза у всех, мне сразу показались странными. Потом надо выяснить побольше о болезни и поискать как с ней справиться…Пак фыркнул.—?Ты сейчас серьезно? Чума выжгла полмира четыреста лет назад и до сих пор продолжает это делать, пусть и в меньших масштабах. Неужели ты думаешь, что если бы ее можно было вылечить, то лекарство бы не придумали?—?Да, против такого лекарство быстро не найдется… —?растерянно согласилась светлячок с муравьишкой и опустила взгляд.Тот в очередной раз вздохнул, усилием воли пытаясь успокоиться.—?Ладно… прости,?— муравьишка нервно ощупал свой ремень, будто искал там рукоять гвоздя, но, закономерно не нашел ее. —?Ты не виновата, что что-то не знаешь… и что я злой сейчас?— тоже…—?Ничего. Я понимаю,?— заверила его Свет. —?А ученик ?этого?, это кого? —?удивленно спросила жучиха.На этот вопрос Пак только сокрушенно вздохнул.—?Предыдущий Божий Глас. Здесь по нему все чуть ли не плачут… —?он хмыкнул. —?Я не буду что-то сейчас рассказывать. Ты подумаешь, что я наговариваю. Но скажу так, местные не всегда врут, когда про нас страшилки рассказывают, как и мы?— тоже… имеем свои страшные сказки.—?Божий Глас… —?задумчиво повторила синька, и затем снова подняла взгляд на мальчика. —?Это обычное дело для враждующих?— сочинять сказки, перемешивая правду с ложью,?— она пожала плечами. —?Однако, сказки лучше оставить на потом…Жучиха вздохнула, а Пак кивнул, соглашаясь. Он явно не выглядел как жук, который сейчас будет рад послушать или, тем более, рассказать какую-нибудь сказку.—?Я бы провела тебя в свою комнату, но раз тебя обнаружат… —?девушка снова сокрушенно вздохнула. —?Где ты будешь ночевать, Пак? И где мы с тобой встретимся, когда я выясню, где находится твой брат? И еще тебе нужно поужинать… —?беспокойно закончила светлячок.—?В храм я пойду только за братом,?— покачал головой муравьишка, подтверждая слова Свет. —?А то такой шум поднимется, что Херргену и не снилось. Поторчу здесь или поблизости. Никто не обратит внимание на ребенка… пока он не сделает что-нибудь взрослое.Жучок коротко хмыкнул и добавил:—?Как появятся новости, днем, наверное, приходи на лавочку, где мы встретились сегодня, я сам подойду.—?Хорошо,?— согласилась синяя жучиха. —?Тогда тебе остается немного подождать,?— проговорила она спокойно, но уже задумчиво.—?И… не беспокойся о еде,?— перебил мурашок. —?Я могу не есть несколько месяцев без особого вреда для здоровья… И… —?он заметно смутился,?— я съел тот пряник, что ты мне дала.Свет умильно улыбнулась, заметив смущение муравьишки. Приподнявшись, она протянула к нему руку и мягко погладила по голове.Увлеченный мыслями, мальчик не сразу сообразил, что именно собирается сделать девушка, и только когда ладонь коснулась головы, вздрогнув, отстранился. Однако Свет все равно успела ощутить под пальцами вместо хитина и усиков гладкую поверхность, похожую на теплый фарфор и… кажется, рожки?—?Надеюсь, он тебе понравился,?— чуть повеселев, проговорила крылатая.Она уже догадывалась, как выглядит собеседник на самом деле, а потому не придала большого значения ощущениям.—?Да, было вкусно… —?немного отстраненно, явно пытаясь сгладить неловкость, ответил Пак.Повисла неловкая пауза—?Что ж, наверное, мне лучше сейчас возвратиться,?— первой заговорила Свет. —?И, может тебе все-таки вынести чего-нибудь? Там есть лепешки с медом и фрукты. Мог бы подождать на той скамейке? —?с надеждой спросила световая, все-таки ей не хотелось оставлять ребенка ни с чем.—?Не стоит,?— ответил мальчик. —?Не нужно тебе лишний раз выносить кому-то что-то из храма. Это привлекает внимание. У меня есть немного гео. Если проголодаюсь, я куплю себе еды.—?Хорошо,?— не стала спорить девушка. —?Но я хочу принести тебе хотя бы спальный мешок, который я использовала в дороге между королевствами. Это получше, чем пыльный и жесткий пол чердака. Да и праздник ведь, кому сейчас дело до того, что я на нем делаю и за чем хожу? Помню, на родине по праздникам мы часто бегали то в дом, то обратно за чем-нибудь. Я, например, могла сейчас танцевать с остальными и потом вернуться в храм за своей флейтой. Пожалуйста, Пак… —?умоляюще закончила свою речь светлячок.—?О, Пресветлый Отец! —?со страдальческим видом возвел Пак глаза к потолку. —?Свет, ну не будь совсем глупенькой, пожалуйста! —?взмолился он. —?Ты сейчас посреди города жуков, которые будут рады убить меня. И здесь не Брайтваллей, ты здесь чужая, ты ПРИВЛЕКАЕШЬ внимание, и у кого-нибудь обязательно возникнут подозрения, зачем ты выносишь спальный мешок из храма. Зачем отдаешь его ребенку? Ведь все дети имеют в этом городе свою кровать. И кто-нибудь из стражей может захотеть проверить меня… просто так, для очистки совести. И тут бац?— я?— это я. Я уж молчу о том, что каждый из белых стражей знает, что полые ходят парами. Вот на такой случай. И меня ищут. А если тебя застанут за помощью кому-то из нас… Свет… я очень не хочу видеть, как тебя убивают. Или делают что-нибудь похуже. К тому же, ты сама сказала, что поругалась с Херргеном. Да он под тебя рыть будет только из злобы великой! Не рискуй!—?Ну в сумке бы никто не понял, что именно я несу… —?начала было девушка, но потом тяжело вздохнула и все-таки решила согласиться. —?Извини… Ты прав. Все-таки это война… Я просто… Тяжело оставить тебя без какой-либо помощи, чтобы облегчить твое ожидание,?— она грустно понурилась, уперев взгляд в пол.Пак вздохнул и отвел глаза.—?Ты из мирного края, и не привыкла к войне, я понимаю… Спасибо за заботу. —?Ребенок хмыкнул и слегка склонил голову к плечу. —?Не беспокойся за меня, я бывал в гораздо худших условиях. Ночь на чердаке?— не самое страшное, что я испытывал. Просто… я не хочу, втягивать тебя во все это… Старший и так будет не в восторге, что я попросил твоей помощи.—?Ну это не поможет мне не беспокоиться,?— вздохнула девушка, подняв взгляд на не по годам серьезного мурашка. —?А будет не в восторге, отчитаю как Херргена. Ибо вам действительно сейчас нужна помощь. Пусть даже и злится также как он потом,?— серьезно ответила светлячок, сложив руки на груди.И тут Пак засмеялся.—?Злится? ОН? —?с трудом спросил мальчик, сквозь смех.—?Ну, а откуда мне знать… А то вдруг,?— усмехнулась Свет.—?Да ладно,?— ухмыльнулся жучок. —?За все это время даже Несс с Хорнет не смогли вывести Старшего из себя. А они пытались. Однако,?— муравьишка внезапно стал серьезным,?— не рискуй зря. Это не твоя война, и тебе не стоит умирать из-за нее.Светлячок кивнула.—?Пульсар не одобрит.—?Я не собираюсь умирать раньше срока,?— твердо сказала она. —?А Отец уважает выбор каждого из своих подданных, даже если не считает какой-то из них удачным,?— на губах девушки отчего-то появилась грустная улыбка.Пак сморщил нос.—?Это не повод бежать навстречу смерти ради случайных знакомых. Ладно… такие лекции лучше Старший читает, с ним и спорить будешь.Он отвел взгляд и с сожалением повел плечами.—?Сейчас… тебе правда пора идти,?— сказал жучок. —?Давай я помогу спуститься.—?Хорошо. Береги себя, Пак,?— световая встала с ящика и еще раз обняла мальчика на прощание.В этот раз ее объятия были не столь крепкими как при встрече?— они были легкими и заботливыми. Пак не стал вырываться, но и не ответил на объятья Свет, как-то сконфуженно отведя взгляд в сторону.—?Я думаю смогу все выяснить до завтра,?— добавила девушка и направилась к выходу с чердака.—?Будет хорошо. Как выяснишь, просто садись на скамейку, возьми с собой какое-нибудь занятие, чтобы не привлекать внимания. Не надо разыскивать меня по городу,?— напомнил мальчик, первым проскальзывая к чердачному окну, чтобы разведать обстановку.Муравьишка, осторожно выглянув на улицу, убедился, что никого нет и только после этого помог девушке спуститься без дополнительных треволнений. Пышное светлое платье Свет слегка запачкалось от пыльных ящиков и не очень чистой стены, но хотя бы не порвалось, и серые пятна не слишком бросались в глаза.—?Береги себя,?— шепотом пожелал мальчик на прощание. —?И спасибо.—?Хорошо. Пока,?— синяя жучиха помахала муравьишке рукой и направилась из переулка прочь, по пути насколько это возможно стряхивая пыль с подола.Через некоторое время она уже пересекла площадь. Находясь в глубоких раздумьях, девушка поднялась по ступеням и, миновав главный зал, поднялась обратно в комнату. Там она прошла к дивану и взяла свое сложенное черное платье, чтобы убрать его в шкаф. Туда же отправился пышный праздничный наряд. Избавившись от столь неудобной, пусть и красивой одежды, Свет вздохнула с облегчением. Последними она сняла и убрала чулочки с перчатками. После диадема, которая вновь упокоилась в своей бархатной коробочке, и колье последовали в сумку.На смену дневным нарядам пришла легкая сиреневая ночнушка, которую, если не приглядываться, также легко было принять за маленькое платьице. Свободная юбочка, похожая на бутон колокольчика, была чуть выше колен, ее украшали маленькие лепесточки, идущие по краю подола. Лиф тоже был украшен декоративными лепестками из мягкой ткани, чуть выделяющимися от основного полотна своим блеском. Талию мягко охватывал широкий эластичный пояс-сборка, являющийся с платьем одним целым.Убрав более не нужную сумку вместе с поясом в шкаф, синяя жучиха начала застилать постель. Ненужное пока что одеяние послушницы вновь перекочевало на спинку кресла. Закончив с подготовкой ко сну, светлячок открыла одну из оставленных Учителем книг по истории и, устроившись в кресле, вернулась к прерванному ужину.За чтением время пролетало незаметно.