II (1/1)

Нужно жить. Если смерть лишена смысла, нужно жить.Анри и Люси кричали, что гибель?— это победа, но они ещё дети; они имеют право заблуждаться. Канорис же знал наверняка: если ты ничего не сделал и твоя смерть прошла для мира бесследно, то ты и не рождался.Именно поэтому он принял решение за них. Пусть злятся, пусть даже ненавидят и проклинают его сейчас?— лет через двадцать-тридцать, когда он будет лежать в могиле, а тронутый сединой Анри будет качать розовощёкого внука, такого же красивого, как их с Люси дочка, он будет ему благодарен. Но сперва…?По дороге в Гренобль, у дорожного знака номер сорок два, сверните направо по тропинке. Через пятьдесят метров, в лесу, вы увидите кустарник, а за ним грот. Командир скрывается там, с оружием?.Услышав приказ толстяка увести их наверх, Канорис впервые за последние дни позволил себе выдохнуть с облегчением. Мысли, расставшись с латинской тяжестью французского языка, потекли к горним высям: ?Панагия, Матерь Божья… Радуйся, Небесная Царица, не оставляй нас и впредь без своего покрова?.Он не успел растворить тревоги и страдания в бесконечном напеве ?Ки-и-рие, элейи-и-со-о-он?. Дознаватель, тот тип с противной мордой, скучающе посмотрел на свои ногти и заметил:—?Тропинки, кустарник… Пока ваши молодцы найдут грот, Ландрие, они здорово успеют пошуметь. Командир может услышать и сбежать. Или ещё хуже?— начать отстреливаться.—?И что ты предлагаешь? —?напряжённо осведомился ?зубной врач?.—?Пусть возьмут с собой грека,?— невинно предложил дознаватель. —?Он покажет дорогу, и если соврал, заплатит головой на месте.—?А если он предупредит товарища? —?возразил третий.—?Долго ли заткнуть человеку рот? —?отмахнулся этот тип.От беспечной снисходительной ухмылки его обманчиво доброе лицо стало ещё более гнусным. Канорис ощутил нелепое, совершенно мальчишеское желание плюнуть ему в рожу.—?Если что-то пойдёт не так, мы все окажемся в дерьме,?— с почти истерической мрачностью сказал Ландрие.?Он не полицейский,?— неожиданно подумал Канорис,?— он случайный человек и страшно боится не угодить своим хозяевам. Или немцам. Или и тем, и другим?.—?Именно поэтому я предлагаю взять грека с собой,?— невозмутимо отозвался дознаватель.?А этот?— прожжённый ажан,?— заключил Канорис?.Ландрие посопел с раздражённым, свойственным жирдяям присвистом.—?Чёрт с тобой! —?выпалил он наконец. —?Иди, отдай приказы. Пеллерен! Найди в деревне приличный дом. Не могу оставаться в этой проклятой школе.Неприятный тип, направившийся было к дверям, остановился и обернулся.—?На окраине был славный домик… —?припомнил Пеллерен.—?Ландрие,?— заговорил дознаватель,?— оставьте мне радио.—?Дьявол, Клоше! —?взорвался толстяк. —?Забирай его хоть навсегда, только скройся с моих глаз!?Значит, вот как его зовут,?— подумал Канорис,?— Клоше?.Клоше пожал плечами и, махнув полицейским, вышел.Один из них грубо толкнул Канориса в плечо:—?Топай!—?Девку и парня на чердак,?— раздался из коридора ненавистный голос.