Но ты не мёртв, покуда ты со мною, и я жива, покуда ты во мне... (с) (1/1)

Идиотизмом они запутывали следы. (с)До Штирлица не дошло письмо из Центра. Штирлиц прочел письмо еще раз, но все равно не дошло. (с)— Ты в норме?— Нет. Какая тут нах*й норма?! (с) GoblinTic Tac Toe?—?Dafür lieb' ich dichРоксана почти миновала роскошный царский сад, когда увидела мелькнувшую в окончании глухой тропы темную фигуру. Медленно подняв руку с едва заметно метнувшимся по пальцам огнем, Королева прищурилась и так же плавно опустила ладонь.— Что ты здесь делаешь? — Ведьма сделала несколько шагов к фигуре в плаще, но та, тяжко вздохнув и призывно махнув рукой, сошла с тропы, исчезла среди ветвей.Колдунья приподняла одну бровь, взглянула на высокие двери ?Парящего Дворца?, снова обернулась к темной тропке.Прикинув, что время еще есть, Роксана аккуратно спрятала небольшую деревянную коробочку за корсаж своего платья и быстро пошла по тропинке. Добравшись до небольшого домика с чуть покосившейся крышей, покрытой сухой травой и мхом, Королева коротко постучала в приоткрытую дверку, не дожидаясь приглашения, толкнула ее от себя и тут же вошла в большую комнату.— Тебя же выслали? — Ведьма, не запирая двери, встала перед немного растерянной темной эльфийкой.— Мне позволили собрать вещи, — Илив’мисс неловко заправила за ухо прядь белоснежных волос. — Складывается впечатление, что Вам не терпится от меня избавиться! — Темная невесело усмехнулась.— С чего бы? — Роксана, уже оглядевшая комнату, рассмотрела за столом большой короб, который, судя по всему, все это время собирала некромант. — Что ж, раз у тебя все в порядке, я пойду.Девушка схватилась рукой за дверь и сделала шаг к улице.— А Вы уверены, что у Вас все в порядке, не иначе? — насмешливый голос Лив остановил Ведьму на полушаге.Колдунья медленно обернулась к темной и, жалостливо подняв брови, не удержала улыбки.— Послушай… — Роксана облизнула губы, — я понимаю твои чувства, но поддерживать разговор не стану. У меня опыт контактирования с женским полом, прямо скажем, богатый, но удручающий.— Главное, что с мужским все в порядке, правда? — Илив’мисс, как назло, скопировала улыбку Белой Королевы и смахнула пучок сушеной ароматной травы в свой короб.— И правда, — подтвердила Ведьма, склоняя голову в легком поклоне. — Счастливого пути!Но едва Колдунья сделала повторный полушаг к выходу, как ее, словно ушатом ледяной воды, окатил насмешливо-презрительный голос некроманта:— Интересно, а Светлая Кудесница задумывалась о том, как выглядят ее похождения со стороны? — Лив, будто не заметив, как медленно поворачивается к ней Роксана, оперлась поясницей о край огромного дубового стола, возвела лавандовые глаза в потолок. — Право, такое не каждой темной под силу. Дайте подумать… — дроу поднесла средний палец ко рту и игриво прикусила ноготок, — так понимаю, какие-то неизвестные из Пустого Мира, потом запросы выросли — эльфийский королевич, затем аппетит разогрелся до самого Короля… Потом уже и Бог Лжи. Нет, я Вас понимаю, — Илив’мисс искоса-свысока взглянула на Ведьму, — у всех женщин это в крови — найти самого сильного и ему отдаться. Просто у Вас это так невероятно совпало, что, помимо неповторимой силы, Малекит является самым богатым и красивым мужчиной. Поздравляю, Вы, так сказать, окончили свой путь. Дальше уже никого нет.Роксана, внимательно выслушав дроу, все это время глядя себе под ноги, молча подняла золотые глаза к темной; зрачок у эльфийки медленно становился причудливо-ромбовидным — драконьим.— О, да… Ты не представляешь… — голос Светлой, вопреки ожиданиям, заискрился смешинками, — какое я нынче испытываю облегчение! А медаль мне дадут?! — несколько истерично уточнила красотка.Илив’мисс удивленно распахнула глаза:— Что?— Говорю, всю жизнь буду своего Малекита благодарить, тормознул, слава богам, мои приключения сердечные! Так бы и не знаю, где оказалась, право слово! Представь, как бы дальше потрепала меня жизнь-паскуда? — Королева перевела дыхание, и зрачки девушки приняли обычный размер и форму.— Всю жизнь? — Лив шагнула к Роксане, и Ведьма ощутила, что воздух вокруг стал как-то гуще… — Ллот, Вы и вправду думаете, что он останется с Вами на всю жизнь?! — выделив последние два слова особо ироничным акцентом, некромант тихо рассмеялась. Правая рука девушки, заведенная за спину, совершила легкий пасс двумя пальцами…— Я это точно знаю, — Колдунья улыбнулась темной. — Ты все высказ…— Вы хоть представляете, сколько женщин у него было? Даже за последнюю сотню лет? Казалось бы, уже в тот период, когда Вы явили мирам свой ясный лик?! Когда после встречи с Вами он возвращался домой?Роксана очень внимательно посмотрела на дроу, и Илив’мисс поежилась от ощущения, что у нее с лицом что-то не так.— Малекит?! Малекит, поди сюда немедля! — Да, душа моя?! Я здесь! Я примчался к Вам на крыльях лю… А-а! За что?!— Это что за шмара, которой ты письмо писал в палеолите?!! Не отворачивайся! Я его нашла и прочитала!!!— Но моя Царица! Вы заблуждаетесь!!! Это никак не может быть правдой… — А ты точно не лжешь?— Я?! Конечно, нет! Взгляните на каменную табличку со всем вниманием… Какой же это палеолит?! Чистейший мезолит… Когда Вы уже отринете радиоуглеродный анализ, признав метод неточным… Роксана? Роксана Леонидовна, у Вас нога загорелась…Тут же живо представив картинку, красноречиво-возмущенное лицо Але’ррета, Роксана с трудом сдержала гогот и, прикрыв веки, набрала в грудь побольше воздуха.— Что? — после драматической паузы Белая Королева распахнула заслезившиеся глаза, сильно расстроилась и надула губы. — Неужто больше, чем было мужчин у меня? Вот же проходимец! — уставившись неверящим взглядом в колдунью, Ведьма даже задохнулась от негодования. — Спасибо, что сказала. Я непременно закачу ему эль скандаль за прошлых баб! Ценные советы уровня средней школы закончились? Могу я пойти уже и повыдирать Царю его роскошные космы?Тут же, впрочем, красочно представив, как ее руки вплетаются в шелковую прохладу серебряных волос Малекита, натягивают их, Роксана приоткрыла рот и медленно, очарованно выдохнула.Темная, с трудом справившись с удивлением, склонила голову набок и прищурила чуть заалевшие глаза.— Вы потеряли венец Осгора? — не без удовольствия заметила, наконец, некромант. — Большая ошибка. Непростая была вещица…— Ч-что? — Королева автоматически коснулась своих волос.Огонь в большом камине позади Илив’мисс вспыхнул зеленоватыми искрами; пальцы за спиной темной разошлись в едва слышном щелчке.Lafee?—?Lieber GottОчень странной показалась Роксане чуть приоткрытая дверь ветхого домишки… Королева прищурилась, помедлив, коротко постучала в дверку, не дожидаясь приглашения, толкнула ее от себя и тут же вошла в большую комнату.— Тебя же выслали? — Ведьма, не запирая двери, встала перед немного растерянной темной эльфийкой.— Мне позволили собрать вещи, — Илив’мисс с искренним испугом уставилась на Светлую. — Я надеюсь, что не сильно расстроила Вас своим видом?— С чего бы? — Роксана, уже оглядевшая комнату, рассмотрела за столом большой короб, который, судя по всему, все это время собирала некромант. — Что ж, раз у тебя все в порядке, я пойду.— Послушайте! — с жаром и каким-то отчаянием Лив ступила к девушке большой шаг, но внезапно остановилась, опустила протянутую к Ведьме руку. — Нет… простите… Простите меня, не смею отвлекать Вас больше…— Ну хорошо… — Королева улыбнулась некроманту и, подмигнув ей, схватилась ладонью за дверь. — Удачи!— Мне очень жаль, — темная отвернулась и стала медленно подбирать со стола разбросанные пузырьки со снадобьями, — я понимаю, сколько проблем ждет Вас теперь… Бедная Шилен…Роксана, уже отвернувшаяся к выходу и сделавшая полушаг на улицу, оскалила белые зубы и закатила исказившиеся змеиные глаза к потолку.— Лив… — низким голосом предупредила Королева, сжимая пальцы на хрустнувшей под ними двери, через плечо Колдунья медленно обернулась к некроманту.— Несчастная девочка, — тон Илив’мисс изменился, пропустив чудные для дроу насморочные нотки. — Все знают, как она полюбила нашего Царя, даже приходила к нему ночью во Дворец… Я не представляю, каким ударом это станет для хрупкого неопытного сердца… Возможно, если бы он выбрал для себя кого-то чужого, кого-то, кого она могла бы возненавидеть, ей было бы проще перенести этот удар… Но родная мама, та, кому она доверяла всю свою жизнь… — Лив быстрым движением утерла побежавшую из правого глаза слезу. — Ллот, есть ли что-то более тяжкое?!Роксана, развернувшись к дроу, прижалась спиной, затылком к дверному косяку, неподъемно-тяжелым взглядом посмотрела на нее, опустила глаза в пол.— А Локи? Темные силы!!! — некромант поджала дрогнувшую нижнюю губу. — Сколько сил в Вас должно быть, что Вы так легко рушите две жизни?! Он тысячи лет был одинок, он никого так не любил, он пустил Вас в святая святых своей души… Такой любви не видывал свет. Кто бы мог подумать, что Бог Лжи способен на верность?! Я… — Лив опустила блестящие глаза, — поступила дурно… Я использовала его кровь и посмотрела на него сегодня. Вот! — рука темной подхватила со стола один из белых листов и каким-то чудно-замедленным движением кинула его между собой и Белой Королевой.Лист, пролетев полпути, завис между девушками и, растянувшись до размера большого невесомого полотна, задрожал едва различимым изображением.Роксана точно узнала свои покои. ?Рисунок? стал проявляться четче, и Колдунья невольно прижала к горлу задрожавшую руку — посреди ее комнаты прямо на полу сидел на коленях Локи, держал в руках кинжал с волчьей головой. В зеленых глазах Бога стояли самые настоящие слезы…Некромант издали, чуть прищурившись, следила за Светлой Ведьмой, из-под тонких пальчиков девушки, сведенных за спиной, лились по комнате к ногам Королевы неосязаемые, совсем невидимые сизые потоки.Внезапно полотно дернулось в сторону, смялось, вспыхнуло алым пламенем и горящими обрывками замедленно-мягко стало опускаться на пол.Илив’мисс распахнула глаза: Роксана уверенно-трудным жестом опускала правую руку, но взгляд Колдуньи был влажным и убитым.— Я понимаю, к чему ты это говоришь, — Королева приподняла подбородок и выдавила измученную полуусмешку. — Я понимаю и твои чувства, потому сильно развивать разговор не стану. У меня опыт контактирования с женским полом, прямо скажем, богатый, но удручающий. Скажу только одно… — Ведьма перевела дыхание и таким упрямо-тяжким взглядом легла на удивленное лицо темной, что та сделала шажок ко столу. — Мы не в сказке. Или в сказке, но какой-то весьма артхаусной. Я бы предпочла и впрямь простой путь: уколоть себе спьяну палец скарификатором, провалиться в сон-кому, и чтобы через сотню лет меня поцелуем разбудил Малекит… Полагаю, что, если бы это было возможно, учитывая юмор Царя, он бы и сам с удовольствием выбрал именно этот путь. Но и я, и он должны были сыграть свои роли в чужих жизнях… И я бы даже сожалела о том, если бы наши муки не вознаградились спасением Аррафира, Себастьяна, счастьем Трандуила, рождением Шилен… Я считаю, что цена, хоть и высока, но… оправдана. Только в пресловутом вранье, что читают нам в детстве, черное — это черное, а белое — это белое. Думаю, что там я бы выступила как раз Злой Колдуньей, которую в конце сжигают на костре… Меня с этого костра снял Малекит. А точнее… он один взошел ко мне, в пламень… Обнял и прижал к себе… Мне очень жаль, что мое явление причиняет боль родным мне душам. Но изменить я ничего не могу, а если бы и смогла — не захотела бы. Что бы ни ждало меня, как бы ни выглядела я в чужих глазах, я останусь с ним.— Вы окончательно уничтожите свою репутацию!Лив, все сводящая за спиной руку в активных повторных пассах, шумно выдохнула и щелкнула челюстью.— Репутацию? — Королева пожала плечами. — Странно слышать это от темного эльфа. Ты предлагаешь мне ориентироваться на чьи-то чужие представления о правильности и неправильности происходящего? А кто меня будет судить? Женщины, что, отдаваясь одному мужчине, закрывают глаза и представляют на его месте другого? Благодарят за секс, идут готовить ему пищу, а после — надевают скорбную власяницу и, размахивая колокольчиком мне в спину, кричат: ?Позор!?? Или, может быть, те, кто не может решиться изменить свою жизнь и с остервенелой злобой сидят в своем приевшемся болоте, ненавидя все кругом? Или те, кто, терпя унижения, измены и побои от своего мужчины, поверить не могут в то, что чья-то ?любовь? выглядит по-другому? Возможно, те, кто уводит мужиков от своих подруг?— Вас послушать, так кругом сплошь зло и порок! — Лив рассмеялась, но в глазах девушки появился странный интерес.— Кругом сплошь зло и порок, — тихо ответила Роксана. — Вопреки убеждению, что каждый человек рождается с доброй душой, я считаю совершенно наоборот. Каждый рождается чудовищем… Злым, эгоистичным, беспринципным, зачастую — трусливым. И только с годами у кого-то смягчается сердце, прорастает в нем цветок чистоты, доброты, справедливости. И цветет, и растет он ровно столько, на сколь хватает несчастному сил, терпения и воли.— Ну хорошо, — дроу смахнула с пальцев невидимую пыль и по новой свела руку в пассе. — Вам самой не тошно от себя? От того, чем Вы стали?— Я стала… — Ведьма, поджав губы, помолчала, подняла яркие глаза на девушку, — той, на кого с восхищением, с уважением, с любовью, страстью и нежностью смотрит Малекит. Царь дроу. Средоточие всех пороков, всего зла, всего добра, что когда-либо было, что когда-либо будет. Жизнь и Смерть. Сама Судьба. И только эти глаза, этот взгляд являются для меня мерилом моих грехов, всех моих поступков.— Как же Вы будете? В глаза родным смотреть, я так понимаю, Вы сможете, но жить-то?— Покажи мне, мудрая Илив’мисс, кто из нас живет без груза вины, греха и сожалений? — Роксана невесело улыбнулась. — И я стану молиться этому существу. Судить право имеет лишь тот, кто не был причиной боли и разочарования для другого живого создания. Найди мне в россыпи миров такого ангела, Лив…— То, что Вы делаете — в высшей степени аморально! — категорично промолвила темная и пожала плечами.— Ну, если уж дроу в аморальности меня уличают… — Светлая вроде бы растерялась. — То это либо успех, либо падать дальше попросту некуда. — Колдунья странно усмехнулась.— Неужели Вы не понимаете, что Вас попросту предает Ваше собственное тело? Стремясь к обладанию непостижимой, совершенной красотой и силой? И это все.— Ни сердце, ни тело не умеют предавать, — Роксана покачала головой. — Это клише выдумали романтично-настроенные писатели для красивого слова, оправдывающего неуместный секс. Сердце и тело — все, что осталось нам от искренних и мудрых зверей… Предают в первую очередь мозги. Интеллект, навязываемые социумом рамки, вырвавшиеся на волю комплексы.— Вы причините невыносимую муку своему мужу, — некромант упрямо вскинула подбородок. — Вы сделаете его несчастным.— А как мне сделать его счастливым? — голос Королевы прозвучал хоть и иронично, но с тянущей за нервы горечью.— Вернуться к нему, конечно же!!! — И сделать несчастными уже троих? — Ведьма усмехнулась. — Кто знает, если бы я была моложе, восторженней и наивней, я бы ушла ото всех ?в монастырь?. Впрочем, так я и поступала раньше. Думая, что это и есть самое мудрое решение и самый мудрый выход, а не трусость. И я такая, знаешь, честная и волевая. А вокруг одни козлы. Да только это растягивание беды. До того момента, как что-то не надорвется и не грянет буря. А тут уж, опять-таки, зная Малекита, буря будет с блэкджеком, шлюхами и тучей смертей! — девушка хрипло рассмеялась.— Ну а тут получается, что вы оба козлы! — Лив даже как-то забыла про свою руку и улыбнулась в ответ на улыбку Королевы. — Малекит козел, и… — некромант прыснула со смеху.— …и Роксана козел, — Колдунья широко улыбнулась и возвела яркие глаза к потолку.— Пи*дец с вами! Невозможно работать! — как-то обреченно-расстроенно выдохнула Илив’мисс, пытаясь перестать смеяться. — Заново!— Что? — Королева удивленно взглянула на темную.Огонь в большом камине позади Илив’мисс вспыхнул зеленоватыми искрами; пальцы за спиной темной разошлись в едва слышном щелчке…— Не в венце Осгора дело, говорю! — рявкнула, давясь смехом, Лив. — Вы сильно изменились за сотню лет.LaFee?—?Kuss michОчень. Очень-очень странной показалась Роксане Леонидовне чуть приоткрытая дверь ветхого домишки… Королева прищурилась, помедлив, коротко постучала в дверку, не дожидаясь приглашения, толкнула ее от себя и тут же вошла в большую комнату.— Тебя же выслали? — Ведьма, не запирая двери, расслабленно встала перед немного взлохмаченной темной эльфийкой и улыбнулась ей сногсшибательно-нежной улыбкой.— Мне позволили собрать вещи! — Илив’мисс с вызовом и легкой истерикой в очах уставилась на Светлую. Губы некроманта стали, словно против воли, расплываться в широкой улыбке, когда она взглянула на туповато улыбающуюся Светлую.— Ты это… — Роксана с подозрительным недоумением оглядела комнату, рассмотрела за столом большой короб, который, судя по всему, все это время собирала некромант. — Не выглядишь, слава богам, сильно подавленной… — Это нервическое! — горячо заверила Лив, пряча левую руку за спину. — А хотелось бы, чтобы меня подавило? — дроу с вызовом вскинула белую бровь.Ведьма подняла взгляд на темную и, не успев понять, что за шило в нее впилось, выпалила:— Это смотря, как подавило… — Королева сделала большие глаза и распахнула на мгновение рот. — Я имела в виду, кем… Твою мать…— Охо-хо-у! — взвыла захохотавшая Лив, быстро стирая большим и указательным пальцем ?не то? заклинание. — Отмена миссии!!! Но лучше бы, конечно, подавило… несколько раз… — пальцы девушки приостановились.— Определенно! — Роксана закусила губу и повела головой. — Можно я пойду к Малекиту?! — вместо привычно нежного голоса из груди Колдуньи вырвался низкий хрипящий рык, и от этого зазвучавшего ?под ложечкой? рычания у некроманта широко распахнулись глаза и даже, кажется, волосы на голове привстали дыбом.— И, как часто случается впопыхах, разговор вошел не в то… русло… — скользя по хрупкой фигуре девушки чуть потемневшими глазами, признала некромант и прихватила белоснежными зубами нижнюю губу.— Давай не будем вытаскивать? — Светлая Королева, окончательно потерявшаяся в фантазиях о руках Царя, едва сдерживала горячее дыхание. — Оставим все, как есть, и… — возбуждающий взгляд девушки медленно скользнул по чуть побледневшему лицу Лив.Глаза у Илив’мисс стали совсем большими и страшновато-откровенными.— …и-и? — голос дроу зазвучал хрипловато-низко, как-то даже слегка по-мужски.Началось что-то очень странное: некромант, незримо преобразившись, начала буквально источать непреодолимое притяжение. Девушка, медленно опустившись на стол, оперлась рукою позади себя, изогнулась, закинув ногу на ногу и обнажая стройное бедро. Волны белоснежных волос рассыпались по ее спине, столешнице, открывая едва прикрытую мантией высокую грудь.— И я пойду к Малекиту! — Роксана громко причмокнула, зачем-то отвесила скорый реверанс, вскинула на темную искрящиеся смехом и возбуждением глаза, подмигнула и, махнув платьем, развернулась к улице.— Динамо еб*учее!!! — резко подскочив на столе, взревела некромант в спину Белой Ведьмы.— Прилепился же ?титул?! — обиделась Роксана Леонидовна, почти выскакивая из хижины.— Заново!!! Я не удовлетворено!!!Benjamin Wallfisch — Hannah and VolmerКоролева в задумчивости барана у новых ворот с минуту стояла у дверей небольшого домика с чуть покосившейся крышей, покрытой сухой травой и мхом… Наконец, сложив губы уточкой, Ведьма неуверенно постучала в приоткрытую дверку.— Кто там? — прозвучал через томительно долгое время хрипловатый голос Илив’мисс.Ведьма скосила глаза на дверную ручку.?Что же это я?? — коротко подумалось Роксане Леонидовне.Белая Колдунья уверенно толкнула дверь от себя и вплыла пред слегка изумленные очи некроманта:— Тебя же выслали? — Ведьма, не запирая двери, расслабленно встала перед темной и, прищурившись, стала рассматривать убранство комнаты.— Мне позволили собрать вещи! — Илив’мисс, так и сидевшая на столе, пристально глядела на Королеву.— Ты это… — оторопевшая Роксана в замешательстве оглядела помещение, рассмотрела за столом большой короб, который, судя по всему, все это время собирала некромант. — Мне показалось, что у тебя что-то случилось.— Кроме того, что меня отверг Малекит, ничего не случилось, — Лив скривила губы.Роксана подняла глаза на девушку.— Возможно… Возможно, тебе стоило… открыться ему раньше… — голос Ведьмы звучал глухо.— Возможно, — некромант пожала плечами. — Возможно, тогда бы я смогла внести свою лепту в спасение Асгарда. Но что сейчас думать?— В спасение чего? — Колдунья с подозрительным недоумением уставилась на дроу.— Право… — Илив’мисс невесело усмехнулась, — я думаю, что Вам нужно идти доиграть ту роль, что выделил Вам мой Царь. Дело-то уже сделано.Темная поднялась со стола, подхватила с него сразу несколько бутыльков темного стекла и бросила их в короб.— Лив… Какую роль, куда доиграть, при чем тут Асгард? — Ведьма улыбнулась. — Ей-богу, ты или б уже молчала, или говорила не шарадами.— А каков смысл Вам что-то объяснять, когда Вы все равно не поверите ни единому слову служанки, которую отлучили от двора? У Вас перед глазами только Малекит-Малекит-Малекит! Вы даже сейчас, услышав лишь его имя, бледнеете, как девица.— Было бы прекрасно, если б ты, раздавая советы, сама бы не мурлыкала, произнося имя Темного, — Роксана улыбнулась еще шире. — Лив, говори уже, времени у меня не так много. — Хорошо! — Илив’мисс развернулась к Королеве. — Извольте. Вы, не иначе, думаете, что Але’ррет нашел в Вас душу Шанайи?Ведьма сильно побледнела и сделала шаг к дверям. Мысль эта, ходя как-то все кругом да около, только сейчас была высказана вслух.— Гы… — некромант ярко усмехнулась, завела за спину левую руку. — Заметьте, как шикарно он все обставил: не сказав этого ни разу вслух, ни разу не объяснив причин своего необычного поведения, он заставил Вас поверить в это. Сначала Вы гнали от себя это, понимая, насколько бредово — даже предположить такой вариант сюжета… Потом медленно, постепенно Вы стали прорастать этой идеей… Не принимая ее, отрицая ее, стараясь не думать о ней, но находя все новые и новые подтверждения, верно? Вы даже решили для себя, что такой мужчина, как Малекит, подобно светлым эльфам, способен любить лишь раз в жизни. Смахивая при этом из своей таблицы ?за? и ?против?, казалось бы, очевидные факты: он дроу, он демон, в его жилах течет кровь древнего суккуба… А Вы отметили, что Царю даже не пришлось объясняться? — темная с наслаждением смотрела в остекленевшие глаза Колдуньи. — Он даже не затащил Вас в постель. Он и поцеловал-то Вас лишь сегодня, когда Вы уже решили отдать ему себя. Помню, у него даже книжка была наставительная: ?Почему грешно обманывать светлых эльфов??…— Я не буду это слушать, — Роксана, пытаясь сбросить оцепенение, мотнула головой. — Бред какой-то…В голове у Светлой бушевал ураган из хлынувших, наконец, в сознание откровений. И одним из прибивших несчастное сердце Королевы к ребрам было: Аррафир — ее сын. Ведьма подняла руку и махнула перед собой.— Ну… о чем я и говорила, — Илив’мисс широко улыбнулась. — Куда мне до мастерства Малекита. Этот задурит — мозгов потом не соберешь…— Я… — Роксана снова махнула перед собой рукой, сделала ватный шаг назад, отделываясь от чего-то липкого, прижимая свободную ладонь к пульсирующему ослепляющей болью виску.— Беда для Вас состоит в том, что он очередной раз солгал, — Лив оправила на груди мантию, искоса взглянула на Королеву. — Естественно, никакая Вы не Шанайя. Она сдохла много веков назад. И как он ни пытался достать ее из небытия, она отказалась от возвращения. Что могло бы, конечно, убить любое любящее и верное сердце. Благо, Але’ррет таковым не обладает. И вместо тоски напала на него самая форменная злость и жажда мести. Кто виноват в смерти его женщины, а, Светлая Королева?— Н-нет… — Ведьма растерянно улыбнулась и замотала головой.— Ну как ?нет?-то? Ваш подвижный муж. Бог Лжи. Он обманом подвел Юсальфхеймскую Владычицу ко смерти. Вы же знали о том, что почти сразу Малекит явился в Асгард? В тот день, когда Аррафир убил Одина? Роксана подняла очумелый взгляд на некроманта.— Явился, чтобы убить мать Локи, что он и сделал. Ну и… чтобы убить самого Локи. Не вышло, но разговор между ними все же состоялся. Это-то Вам хоть доверили?Королева шатнулась в сторону и едва успела ухватиться побелевшими пальцами за дверной косяк.— Вот это я называю доверие! — восхитилась Илив’мисс. — Умеете Вы выбирать мужиков, что я могу сказать. Ну… я понимаю Лофта, как-то стремно рассказывать такую историю столь правильной и чистой сердцем бабе. Проще Вам поведать, что он ненавидит Малекита из спортивного интереса. Так вот. Тогда Царь не сумел прихлопнуть Бога — помешал возбужденный и агрессивно настроенный Аррафир. У Светлого Короля был трудный период в жизни, и он кидался на всех подряд. Но Але’ррет, пощадив в тот день чувства своего сына, естественно, не забыл о своей мести. Этот вообще ничего не забывает. Просто решил немного подождать… Для него что сотня лет, что тысяча — в принципе, не время. Он честно предупредил Локи, явившись к нему через несколько дней, что смерть Верховного — всего лишь вопрос времени. Надо было найти удобный момент, удобный случай. И вот он. От Лофта отвернулись все, даже Вы, — Лив развела руками. — А скоро он предложит Вам вернуться в Пустой Мир, чтобы показать Вашу связь общественности. Чтобы публично унизить Бога. Чтобы причинить боль его дочери. Куда большую, к слову, чем если бы он просто оприходовал ее и оставил. Если мы не о физической боли, конечно, говорим, — некромант плотоядно облизнула губы. — Так бы Шилен вообще не собрали. Ах да, Вы же не в курсе, сколько светлых эльфиек Але’ррет убил по молодости… Весьма оригинальными способами. Известно же, что светлая не живет в руках темного больше получаса. А этот научился растягивать свое удовольствие и их муки.— Замолчи… — с трудом поднимая отяжелевшую голову, прошептала Роксана. — Немедленно замолчи…— Соль-то в другом. Вы же понимаете, что боли, разочарования и ярости Лафейсона ему будет мало? В чем-то Малекит весьма честен — он забирает долги полностью. Он заберет и его жизнь. Но только когда удовлетворится отчаянием Бога, Вашим отчаянием. И я его понимаю — это действительно неповторимое чувство, когда ты легко рушишь то, что, казалось, разрушить никак нельзя. Кстати, Шар поставил на Вас, дурачок. И до того вывел нашего Царя, что они заключили пари.— Ч-то? — вопрос шатающейся Роксаны явно не относился к повествованию Лив, но и расслышать-то его было нельзя — Королева едва прошептала его побелевшими губами.— Шар’Аксл, говорю, поставил на Ваши невероятные чувства к Локи, — некромант рассмеялась. — Или Вы о сути пари спрашиваете? Так все на удивление просто: если Вы падаете Малекиту в объятия не позднее этой ночи, то он победил. И события развиваются по уже озвученному мною сценарию. Если же Вы упираетесь теми рогами, что он Вам не успеет спилить, то выигрывает Шар. И Малекит дарит жизнь Вам и Вашему бесценному мужу.— То есть… — Королева выпрямилась, медленно повела головой. — Мне нужно вернуться к Локи, чтобы спасти его жизнь?— Да, — темная кивнула. — Как в каком-то дурацком романе прямо.— А тебе… — Ведьма убрала с белого как мел лба взмокшие пряди. — Тебе зачем все это? Зачем тебе ?сдавать? своего любимого Владыку?— Я… — Нет-нет, молчи! Я сама! — Роксана перевела дыхание и неожиданно улыбнулась. — Это уже твоя месть, так? За то, что отверг? И ты решила вставить ему хотя бы палки в колеса, вместо того, что хотелось?Лив нахмурилась, сильнее свела пальцы за своей спиной:— Что Вы… — Ну да, типичная такая женская месть… Погоди, — Белая Колдунья оглянулась, — а где эти…— Которые?! — некромант напряглась еще пуще.— Ну, эти… из бразильских сериалов… заплаканные родственники, родственники родственников, родственники родственников родственников? — на лице Роксаны отразилось самое форменное разочарование. — Или у нас про родимые пятна серия? Тогда где мое молоко с коноплей? А! — Ведьма шлепнула себя ладонью по лбу. — Тут про вампира с сияющей кожей, который сейчас ворвется и спасет меня от противного оборотня-Малекита? Не понимаю… где тогда… — Королева завертелась на месте и даже заглянула за полог шторы, прикрывающей большой шкаф. — Эдвард?!! — девушка засунула голову в большую вазу у двери и гулко взвыла в сосуд. — Мечта моя, ты где-е?! — Вы что несете вообще?! — Лив подошла к девушке и, вытащив эльфийку из вазона, пытливо заглянула в искрящиеся смехом орехово-золотые глаза Светлой. — Вы себя как чувствуете?— Я поддерживаю разговор с тобой в том же идиотическом ключе, который ты избрала, — Светлая с таким же недоумением и заботой взглянула в глаза темной. — Вот так и знала! — Роксана расстроилась. — Понимаешь, у меня опыт контактирования с женским полом, прямо скажем, богатый, но удручающий. — Да ну б*ля?! — Илив’мисс ошалело выпустила руку эльфийки из захвата и сделала растерянный шаг назад. — Это как?!— Не знаю, — не поняв вопроса, развела руками Роксана. — Так исторически сложилось. Ну неужели ты всерьез думала, что я поверю хотя бы слову? Что эти россказни оттолкнут меня от Малекита? Ты очень плохо знаешь меня. Ты совсем не знаешь собственного Царя. Он бы никогда в жизни даже не задумался о том, что ты так усиленно вкладывала в его голову. Он никогда не поднимет руку на Лофта. Из-за Шилен, из-за Аррафира. Разумеется, до тех пор, пока Локи не вынудит его сделать это. Но даже в этом случае Але’ррет легко найдет способ избежать кровопролития. Лив… — Королева стала предельно серьезной. — Тебе нужна помощь, Лив.Некромант, уже отошедшая к столу, присевшая на стул рядом, медленно подняла тяжелый взгляд на Ведьму.— Нет. Помощь понадобится не мне. — Что? — Колдунья нахмурилась и осторожно перевернула ладонь с едва заметно пробежавшим по ней огнем.— Илив’мисс? — Ведьма, приоткрыв дверь домика, замерла на пороге, едва сделав шаг. Вокруг нее сгущался зеленовато-сизый туман. — Эт-то ч-что ещ-ще… — девушка шагнула было назад. Но откуда-то сбоку на нее выпрыгнула дроу.— Вспоминайте! — ладони некроманта метнулись вперед и, прежде чем Роксана сумела охнуть, легли коротким касанием на похолодевшие виски Королевы. — Вспоминайте Локи! Самое теплое, самое нежное, самое ценное!— Я… я… — Колдунья, едва ?ушли? руки Лив с ее головы, с тихим стоном мягко осела на пол.— Наконец-то, бл*я… — темная облегченно выдохнула и, отойдя в сторонку, налила себе воды.***Slashgore?—?She Cuts My Name On Her LegsВ большом просторном зале Юсальфхеймского Дворца висела странная тишина. За одним концом длинного стола восседал Светлый Король, за другим — его Королева, нервно перебирающая пальцами многочисленные вскрытые конверты.— Халлаон, — снова подала голос эльфийка, не поднимая глаз на мужа. — Не следовало обращаться за советом именно к нему.— Мы все обсудили ночью! — мужчина через стол впился в девушку решительным взглядом. — óдин не изъявил интереса к этой… проблеме, посчитал доказательства неубедительными. Муспельхейм и Ётунхейм в принципе не интересуется ничем, кроме себя. Нифльхейм и Хельхейм слишком далеки от наших бед. Про Мидгард и говорить нечего — их всех посмывало к праотцам.— Мы могли бы решить вопрос сами! — Шанайя вскинула напряженный взгляд на Короля. — Причин обращаться за помощью нет!— Мы все должны делать сообща! — парировал Светлый. — Ведь наши миры взаимосвязаны. Однако, он задерживается…— Ему это не нужно! — огрызнулась девушка, молясь, чтобы Темный вообще не явился на их скромный Совет. — На кой черт ему эти злоключения.— Ну… — Халлаон замялся. — Ответ его был весьма короток… — эльф засомневался. — Он действительно, похоже, не горел желанием появляться здесь.Владыка отложил в сторонку записку, написанную беглым, но каллиграфическим почерком: ?Ждите в полдень?.Королева закатила глаза, уткнулась кулаком в подбородок и уставилась в бумаги.— Это не нужно ему… — со смесью злости, отчаяния и странного разочарования пробубнила эльфийка, тут же замолкая.— Наверное, он слишком занят своими мирами, раз не явился даже на празднества по случаю рождения Арелфина семьдесят лет назад… — Король задумчиво затарабанил пальцами по столу.Колдунья подняла на мужа затравленно-туманный взгляд. Она почему-то знала, что их приглашение, посланное в Свартальфхейм, останется без ответа, но каждую минуту того праздника оглядывалась на украшенные двери пиршественной залы: все казалось ей, что он обязательно придет — это и пугало, и тревожило девушку, потому что она понятия не имела, как вести себя с ним. Еще страшнее было то, что ей пришлось бы встретиться с ним глазами. От одной этой мысли сердце укатывалось в пятки, а ладони покрывались липким потом. И понять причину такой реакции на чужого мужчину Королева никак не могла. Ясно же было, что Царь — большой любитель пошутить, что игра на нервах — его любимая забава. Но тяжкая, неподъемная тоска, свалившаяся на нее, когда он, коротко попрощавшись, в последний раз вышел из дверей Илдааля, никак не отпускала сердце Светлой, зажав его, словно клещами, последней усталой улыбкой Владыки Свартальфхейма. И снилась теперь ей эта прощальная улыбка, и часто просыпалась она, залитая неуместными, непонятными, необъяснимыми слезами…Собственная реакция на те воспоминания только больше испугала Юсальфхеймскую Владычицу.— Все! — резко отодвинув от себя ворох писем, Шанайя оперлась руками о стол, подымаясь с места. — Я решу все сама. Это будет удобнее, быстрее. В жизни не буду зависеть от чужой воли.— Вы уже от нее зависите… — мягкий, обволакивающий, но сдержанно-холодный голос, раздавшийся позади нее, от самых дверей, заставил девушку остолбенеть и медленно осесть на стул. — И была бы то воля, я бы и не заикнулся… Наверное… — мужской голос обрел плохо скрытые язвительные нотки.— Царь Малекит!!! — Халлаон подскочил с места и быстро пошел навстречу дроу. — Как мы рады! Проскользнув мимо окаменевшей Шанайи, эльф протянул изящную ладонь Темному Владыке.— Точно? Девушке пока приходилось довольствоваться лишь мягким подтрунивающим голосом Але’ррета, но и этих интонаций хватало ей за глаза; Королева стиснула зубы и прикрыла веки. Через мучительно-долгое мгновение она услышала, как он все же вложил свою руку в ожидающую ладонь Юсальфхеймского эльфа. И делал он это намеренно.Когда, неслышно появившись из-за ее спины, Малекит все же уселся, так странно выбрав место по левую сторону от нее, Шанайя подняла затравленный взгляд и встретилась с надменно-холодным взглядом лавандовых глаз. И показалось ей, что она шагнула в самую глухую и бездонную пропасть…Темная бровь Царя медленно поплыла вверх. Он не моргнул, не отвел взгляда, лишь правый уголок рта мужчины чуть поднялся, придавая всему лицу дроу ослепительно высокомерный вид.— Мы признательны, Ваше Величество, что Вы нашли вре… — слова как-то заминались на языке, проваливались обратно в гортань, Шанайя поперхнулась и опустила заблестевшие глаза.— Да-да, — совершенно очерченные губы Темного изогнулись в усмешке. — С Вашего позволения, я бы хотел перейти к делу, — он перевел потемневший взор на занявшего прежнее место Короля. — В чем беда?Исходящая от Царя, буквально звенящая льдом прохлада одновременно и успокоила Шанайю, заставив принять новые правила игры, и вывела из себя. Потому что он совершенно не походил сейчас на того мужчину, что ловил ее у выхода из этой же залы с сотню лет назад. Где он был все это время? Почему пропал? Почему сейчас пришел? Почему игнорирует, черт побери?! Почему так холоден и сдержан?Королева скрипнула зубами и уставилась на мужа, стараясь сделать удары собственного сердца реже и тише, но оно упрямо тарабанило, как безумное, и девушка разозлилась уже на него.— У нас есть косвенные доказательства, что в Ванахейме, вполне возможно, случаются… недавно появились редкие эпизоды… — осторожно начал Халлаон.Брови Малекита свелись в жалостливом жесте.— Некто в Ванахейме торгует женщинами! — рявкнула Шанайя, не дождавшись от мужа прямого обвинения.— Это новость для кого-то? — Але’ррет, прикрыв рот ладонью, сладко зевнул.— Что?! — Королева обернулась к мужчине. — Что Вы сказали?!— Нет-нет, — Темный, едва одарив девушку странным взглядом, снова уставился на Светлого Короля. — Я пока слова не имею, меня изволил позвать Ваш благородный муж. Подозреваю, чтобы поделиться какой-то новой информацией по делу, имеющему корни в веках.— Веках?! — Шанайя подняла огромные глаза на мужа. — О чем он?— Даже сейчас я не могу выдвигать вполне обоснованные обвинения, — Халлаон грозно взглянул на побагровевшую жену. — Это лишь обрывочные донесения. Их не хватает, чтобы портить отношения с Ванахеймом.Девушка тут же вскинула заблестевшие глаза на сдавленный звук по левую сторону — Малекит, опустив длинные ресницы, закрыв лицо упавшими иссиня-черными волосами, перебирал складки плаща на коленях.A?k-? Memnu — Tango — По-вашему, это смешно?! Что здесь смешного?! — позабыв про все, воскликнула эльфийка, всем сердцем в эту секунду ненавидя наглого гостя.— Поверьте, Королева, — дроу неожиданно поднял лукаво-теплый взгляд на девушку, отбросил пряди с лица, — если бы Вы видели происходящее моими глазами, Вы бы погибали от смеха.— Если бы я видела хоть что-то Вашими ослепительными глазами, — Шанайя, растерянная, удивленная, с трудом оторвала взгляд от колдовских глаз дроу, — я бы вздернулась на первой попавшейся вишне.— Шанайя!!! — резкий окрик Халлаона через долгое мгновение заставил обоих перевести заблестевшие глаза на Светлого Короля. — Малекит — наш гость! И он пришел, чтобы помочь нам!— В пропасть такую помощь! Ты не видишь, что он насмех…— Шанайя! — Король понизил голос.— О, не-ет… — впервые за долгое время девушка ?взбрыкнула?. — Знаете что? Вы можете сидеть и пересмеиваться здесь, сколько вашей душе угодно. Это вот! — она поднялась с места и, захватив побелевшими пальцами заляпанный грязью лист, через весь стол швырнула его к мужу. — Никак не располагает меня ко смеху! К вашим этим дипломатическим думкам! Девушка чудом сбежала из плена! Ее насиловали пять лет! Пять лет! Держали в яме! Ты хоть представляешь, что это такое? — неловко отбросив свой стул, Шанайя оттолкнула его от себя. — Она погибла тут! От ран! — Ну… Шанайя… — Халлаон испуганно смотрел на жену, что уже шла к выходу.— Ну-ну!!! — эльфийка обернулась к мужу, махнув широким подолом серебряного платья, стараясь и не смотреть на дроу, чтобы не взорваться окончательно. — Что ?ну??! Это светлая эльфийка! Это твоя подданная! Дает показания!!! Давала… — на глаза девушки навернулись слезы. — Ты с месяц думал, прежде чем разослать… — голос Королевы прервался, она мотнула головой. — В общем… — Шанайя отвернулась, тон ее стал отстраненно-уверенным. — Я не против того, чтобы вы искали дипломатические пути решения… Пообщайтесь, я сделаю так, как предлагала тебе.— Как она предлагала?.. — необычно-глухо зазвучавший голос Малекита буквально заморозил все вокруг.— Это еще не решено, — Халлаон облизнул губы. — Королева, подождите! — вслед дошедшей до двери девушке крикнул он.Но Светлая и не думала слушать, рванула на себя скрипнувшую дверь.— Стоять! Если бы ей в спину попал с десяток стрел, они бы не произвели такого эффекта, как тихий, рычащий приказ Але’ррета.Шанайя оторопело выпустила дверную ручку из вспотевшей ладони и, почему-то послушавшись, заторможенно обернулась к мужчинам. К мужчине. Огромные синие глаза девушки уставились в ало-лавандовые, дикие глаза Свартальфхеймского Царя. Что поразило ее больше всего, так это то, что само лицо дроу было на удивление спокойным.— Я прошу Вас сесть… — как-то чудно сменив тон, голос Малекита полился вокруг нее теплым, мягким, убаюкивающим покрывалом. И в самом деле — было в нем что-то, отдаленно напоминающее мольбу, нежность… — Рядом со мной…Королева, тяжело сглотнув, проследовала к столу и, не отводя больших блестящих глаз от уже полностью кровавого взгляда Темного, присела на прежнее место.— Спасибо… — дроу нервно облизнул губы, эльфийка приоткрыла рот, и дыхание перехватило у обоих.— Так и… — Халлаон поерзал в кресле.— Что был за план? — отводя глаза от девушки к Королю, Але’ррет забавно повел головой, так, будто ему в ухо что-то попало.Шанайя начала дышать и ошеломленно уставилась на собственные руки, дрожащие на ее коленях.— Королева предложила, на мой взгляд, несколько опасную идею, — Халлаон неуверенно улыбнулся. Взор начавшего все понимать Малекита, переменившись в нестерпимо-палящий огонь, буквально выжег светлые глаза Короля, и тот, не выдержав его, уставился в стол.— Интересно, что за план? — ровным, абсолютно спокойным тоном поинтересовался Але’ррет, с трудом борясь с искушением, отводя правую руку с эфеса скимитара. — Который Вы называете ?несколько опасным??— Она считает, что, если немного изменить ее внешность, она смогла бы инкогнито попасть в Кьямираг.Жилка на виске Царя задрожала, он опустил ресницы и перевел дыхание.— В чем же, по-вашему, состоит опасность?— Не думаю, что она слишком велика. В конце концов, это единичные случаи, — Халлаон пожал плечами. — А Королева обладает несравнимой колдовской мощью, чтобы ей хоть что-то угрожало. Это помогло бы избежать международного конфликта.— Я надеюсь, не Вы ей это предложили?! — Темный так и продолжал смотреть на свои руки.— Нет, это была ее идея.— Вам повезло… — Царь все же поднял огненно-кровавые глаза на Светлого; повисла зловещая пауза. — Имею в виду — у Вашей жены отменная фантазия.— А… — Халлаон, было нахмурившись, лучезарно улыбнулся. — Так как Вы смотрите на это?— Я-то? — Малекит по-прежнему не глядел на притихшую Шанайю. — Ну, как Вам сказать… — Темный перевел дыхание. — Честно говоря, обуревают меня весьма разнонаправленные желания в данный момент. Я тут подумал… — резко метнувшись к лицу Шанайи, зверски-тяжкий взгляд Але’ррета заставил ее отшатнуться к спинке кресла, — на досуге. И, знаете, вот совершенно четко осознал, чего хочу. И как сильно. Какой смысл себя ломать, верно?— Вы о чем? — Халлаон в недоумении приподнял брови.— Десять золотых — за ширпотреб, — начал пространно изъясняться Малекит, переводя взгляд на Короля. — Сотня — за что-то элитное. Тысячи — за неповторимый вариант. Случается редко. Ваш вариант, я в этом убежден, уникален и бесценен.— Чего? — Король подался вперед.— Цены за женщин в Ванахейме, — Темный усмехнулся. — То, что до Вас дошло лишь сейчас, имеет тысячелетнюю историю. Кстати, светлые эльфийки очень ценятся там — товар редкий и достать весьма сложно. Ваша погибшая девочка — большая молодец, — Царь взглянул на белую как мел Шанайю, — светлые не живут столько времени… там. Но это тот случай, когда сила — во зло… Если бы она умерла раньше, ей было бы несравнимо легче.— Так Вы… Вы знали?! — Халлаон приподнялся. — Вы знали и ничего не предпринимали?! То, что мне присылали последние три сотни лет, — правда, получается?!— Отчего же? — Але’ррет улыбнулся. — За время моего правления у них в рабстве не было ни одной темной. Ни одной. Это, скажем витиевато, зависит не столько от Ванахейма, сколько от хозяев иных миров, Вы так не считаете? Я — Царь лишь своей земли. Все, что творится с молчаливого согласия в других вселенных, меня не интересует. Если бы интересовало… Эм-м-м… — мужчина замолчал.— Три сотни л-лет?! — хриплый голос Шанайи резанул по ушам обоим мужчинам. — Три с-сотни… л-лет?!— Шанайя… — Халлаон выставил вперед правую руку.Малекит взглянул на девушку, и лицо его исказилось чем-то, похожим на сострадание.— Мы пошлем Каладриль, — Король, не заметив выражение глаз своей жены, обрадованно вздохнул. — Она обучена ближнему бою. — Какая мудрая мысль! — Але’ррет всплеснул руками, но глаз с Королевы не свел.— Ни одна моя подданная больше не ступит на эту гнилую землю! — Шанайя медленно поднялась на ватные ноги. — Я иду туда одна. Сегодня. Дроу перевел искрящиеся смехом посветлевшие глаза на Светлого Короля.— Я не уверен, что… — Владыка Юсальфхейма сильно сомневался.— Слушайте, — Темный нетерпеливо прервал речь эльфа и неопределенно повел рукой в воздухе. — Я все желал узнать, но хотелось бы из первых, как говорится, рук… Как вы… оказались в… браке? — с трудом подобрав подходящее слово, дроу попытался прикрыть ладонью разъезжающиеся в широкой улыбке губы.— При чем тут… — сбитая с толку девушка уставилась сверху вниз на развалившегося в кресле Царя.— О! Это было решение наших родителей. Они заключили наш брак задолго до… — Король закатил глаза, припоминая юность.— А, ну понятно! — Малекит вскинул взгляд и, чуть двинувшись бедрами в кресле, не без удовольствия заметил, как вспыхнула Светлая. — Я пойду с нею! — мужчина поднял руку, указал на Королеву и перевел безмятежно-невинный взор на Халлаона.— Ч-чего?! — лицо Королевы посекундно меняло цвет с изысканно-багрового до изящно-пепельного.— Не знаю, удобно ли это… — Владыка Юсальфхейма поднес к подбородку кулак.— Удобно-удобно! — заверил Малекит, скользя вновь вспыхнувшим кровью взглядом по хрупкому телу эльфийки.— Да вы что… — Шанайя попятилась назад, ударилась о стул. — Ни за что! С ним?!— Но с ним безопаснее, — Халлаон с недоумением глядел на бледнеющую жену, пошедшую уже едва не синюшными пятнами.— С дроу?! Безопаснее?! — голос у Светлой пропал и вместо крика изошел в сдавленный писк.— Да, со мной безопаснее, — улыбка Але’ррета стала еще шире, он тут же обратил совершенно серьезный лик к Королю. — Ваша жена мне не доверяет?!— Дроу нельзя доверять! — эльфийка попятилась еще дальше, с мольбой уставилась на мужа.— Шанайя! — тон Халлаона стал очень строгим. — Ты забываешь о воспитании! У нас со Свартальфхеймом дружественные отношения! Дружба!— Крепкая!!! — Малекит просиял от восторга. — И, надеюсь, тесная!!! — алые глаза снова воззрились на дрожащую от негодования, растерянности и страха Королеву. Царь откинулся в кресле еще дальше и медленно сложил ногу на ногу.— Я не знаю, что там у Вас тесно… и с кем… — уступая истерике и нервно посмеиваясь, Светлая оправила на груди платье. — Но…— У нас будет время это выяснить… вдумчиво и детально, — моментально ответствовал Але’ррет, даря эльфийке самую самоуверенную и самую неотразимую из всех своих улыбок. Помедлив, дроу обернулся к Королю. — Светлейший, я думаю, что наш вояж пойдет Вашей даме на пользу. Она поймет, что на меня вполне можно… положиться.— Да-да, — активно закивал Халлаон, радуясь, что все так счастливо разрешилось.— Да даже не надейтесь!!! — Шанайя, порозовев острыми ушами, задохнулась от негодования.— Шанайя, я твой Король, в конце концов! Ты должна слушаться меня! Выполняй приказ! — строго-наставительно рявкнул Светлый.Девушка застыла так, будто ее окатили ушатом ледяной воды.Малекит медленно поднял бровь; потемневший в червоно-смоляной огонь взгляд узким прищуром скользнул по шее Короля, к его глазам.— Слушаюсь и повинуюсь… — презрительно-омертвелый голос Колдуньи разрезал нехорошую тишину, воцарившуюся в зале.Под тяжелым, мерцающе-дрожащим и удовлетворенно-синим взглядами Королева медленно присела в самом низком реверансе, что когда-либо видел этикет. Резко поднявшись, она усмехнулась и покинула покои.— Царь… — Светлый улыбнулся.— Ваше счастье в том, что себя я сейчас ненавижу куда больше, чем… — Малекит поднял практически лишенные привычной ?лаванды? глаза к лицу удивленного Короля, встал с места. — Мужчина никогда не унижает и не держит равную ему женщину своим положением, золотом, физической силой и властью. Не удержит.— Это говорит мне один из лидеров Девяти Миров, с неплохим состоянием, — Халлаон насмешливо улыбнулся.Але’ррет, уже направляющийся к выходу, искоса через плечо одарил мужчину таким взглядом, будто под ногами его возился надоедливый дождевой червь.— Я говорю Вам, что заберу ее этим вечером. Прощайте.— А во сколько Вы отправляетесь? — в уже закрывшиеся двери уточнил Король.A?k-? Memnu — Kalbimi Benden Al?nСолнце, как проклятое, застыло высоко в небосводе, обжигая безжалостными лучами бескрайние пески пустыни Ттанри. Добраться до нужного города-оазиса Королева могла бы максимум за часа полтора, но ее коня укусил черный скорпион, и благородное животное погибло едва не в самом центре смертоносной пустыни. Изможденная Шанайя, кляня на чем свет стоит свои скромные одежды, утопая в опасно-податливом песке, кое-как двигалась к Кьямирагу, стараясь не обращать внимания, как с ее ног съедается раскаленными сухими волнами кожа. Во всей этой ситуации радовало ее только одно — ей удалось и улизнуть из дворца, и избавиться тем самым от компании Свартальфхеймского Царя. Очередной раз рухнув плашмя, Колдунья застонала и ткнулась лицом в обжигающее варево золотого песка. Кольцо для телепортации она, как назло, впопыхах забыла. Да и привлекать внимание было никак нельзя. Благо, водой себя она могла обеспечить…Подняв измученные глаза, девушка замерла — перед нею кишмя кишело скорпионье гнездо. Побоявшись даже вздохнуть, Королева едва заметно шелохнулась, чтобы поднять руку для заклинания, но ядовитые твари, учуяв врага, развернулись к ней, подняли жала. Шанайя задержала дыхание, прикрыла глаза, чтобы сосредоточиться и постараться одним пассом отбросить себя подальше, одновременно залив животных водой.— Я так и знал… — мягкий, теплом укутывающий хрипловатый голос заставил эльфийку забыть об осторожности, распахнуть глаза и отшатнуться назад, чтобы рухнуть уже на спину — перед копытами огромного белоснежного коня. — Вы лишь искали причину, чтобы слинять из Дворца и погреться на нежном ванахеймском солнышке.Скорпионы, заскрежетав лапами, моментально разбежались из-под стройных ног жеребца, позабыв и про родной дом, и про непрошенных гостей, и про охоту.Королева вытаращила глаза на явившегося из ниоткуда мужчину, и лицо ее даже сквозь легший легкой тенью загар порозовело. На статном коне, покрытом традиционной расшитой золотом попоной, восседало… оно.Lior Narkis (????? ?????) — Ganavim (?????)Оно выглядело очень непривычно, захватывающе необычно, но по-прежнему фантастически сексуально. Если не больше.Стройное, гибкое тело мужчины было облачено в тонкие белоснежные шаровары, шелковый длинный, почти до пят, белый кафтан, подпоясанный на узких бедрах широким бежево-золотым кушаком, за которым прятались два коротких изогнутых кинжала с богато украшенными рукоятями. Голову гостя укрывала традиционная белая куфия; нижнюю половину лица, к слову, утратившего свою благородную бледность и чудно посмуглевшего, закрывал белый платок. Единственное, что оставалось аутентичным — обрамленные смоляными длинными ресницами хитро сощуренные фиалковые глаза. Которые, учитывая темную кожу, белые одежды, горели каким-то волшебно-призрачным огнем.— Ох… — Малекит, до того вальяжно развалившийся на холке своего коня, тут же напрягся и медленно выпрямился в седле.Приходилось признать, что эстетическое потрясение оказалось взаимным. Светлая Королева, что собиралась если не сразу в гарем, то в ближайший публичный дом уж точно, выглядела умопомрачительно вызывающе: нежно-голубые почти прозрачные восточные штаны с высокими разрезами до бедер; полупрозрачный, открывающий хрупкую талию топ с глубоким вырезом, украшенный серебряной вышивкой; упавший с гривы пышных волос невесомый голубой платок.— Влад-дык-ка… — Шанайя, заикаясь, отползла от коня чуть дальше, поднялась на ватные ноги. Воздух в пустыне почему-то стал еще гуще и жарче. — Добрый день, — как-то хмуро ответил Але’ррет, перебрасывая правую ногу через седло и спрыгивая на землю. — Кьямираг в той стороне, — Темный махнул рукой вправо. — Мы здесь по делу или действительно позагораем?— Конечно, по делу! — строго-холодный тон дроу привел Королеву в уже привычное с ним состояние невменяемой злости. — Я знаю, где Кьямираг, я туда и иду.— Вы туда лежите! — оборвал Малекит, хватая коня за узду и подводя к девушке. — Учитывая чудеса спешки, кои Вы являете, они успеют напродавать еще тьму красоток! Тысяча проклятий на Вашу скорбную голову! Как Вас угораздило так вырядиться?! Вы уважаемая женщина, Вы мать двоих детей, Вы… — А Вам лишь бы посмеяться! — Колдунья приосанилась, но, проследив какой-то сильно озадаченный взгляд Царя, скользнувший чуть ниже ее глаз, быстро запахнула на едва прикрытой груди платок. Прозрачная ткань тактично легла на прелести эльфийки, на самом деле только усугубляя ситуацию. — М-малекит, подите к черту! — пискнула несчастная таким голоском, что, без сомнения, тронул бы самого предвзятого театрального критика.— Полез-зайте н-на кон-ня! — Але’ррет поднял потемневшие глаза на задыхающуюся негодованием, страхом и странным возбуждением Светлую. — Немедленно!— Я не нуждаюсь в Вашей помощи! Благодарю за внимание! — черт знает, что укусило Шанайю, но ее едва не колотило от злости на этого самодовольного мужика. С какой бы радости, провалившись как сквозь землю на век, он решил внезапно оказать посильную помощь?! Злилась она, конечно, не за то, что он явно тратил свое бесценное время, шарясь и выискивая ее по всеми богами забытой пустыне. Злилась она на то, что он не искал ее сто долгих лет… А поскольку такие умозаключения были типично женскими и алогичными, объясняться дальше Королева не решилась.Собрав волосы в подобие хвоста, накинув снова упавший с головы платок, Колдунья вздернула подбородок и уверенно-проваливающимся в каждую яму шагом прошла мимо опешившего Але’ррета, глаза у которого стали такими большими и выразительными, что тут вышеупомянутые театралы встали бы и разразились бурными, долго не смолкающими аплодисментами, переходящими в овацию.?Пусть, вон… катится, откуда пришел… По бабам, поди, ходил сто лет. Сволочь!? — тряслась от гнева и какого-то неуместного озноба глубоко замужняя Шанайя, обалдевая от собственной тупости. Опять же, откуда в ее светлой голове были такие мысли, такие эпитеты, было совершенно непонятно. С каждым шагом приближаясь к сожалению и раскаянию, Колдунья почти решилась вернуться и попросить у Страшного Царя прощения, как тут что-то мягко полоснуло ее по ноге, и эльфийка со сдавленным писком рухнула уже привыкшим лицом в горячий песок.— Ваши сыновья явно кровью пошли лишь в отца… А жаль. Чума бы вышла…— Что?! — быстро перевернувшись на спину, она едва успела проследить, как легким движением руки Малекит ?снимает? с ее лодыжек окончание длинного хлыста и аки апостол, абсолютно никуда и не думая проваливаться или спотыкаться, идет к ней.Причем взгляд дроу был таким… таким многообещающе-грозным, что Королева, издав воодушевленное скуление, начала отползать от него по песку подальше.— Лежать! — рявкнул подскочивший к девушке Владыка Свартальфхейма, дернул ее за ногу и, рванув под себя, уселся сверху, накрепко сжимая своими бедрами бедра ошалевшей Королевы.— Ч-что?! — взяв тон повыше, взвыла Шанайя и, подняв руки, попыталась заехать по груди мужчины кулачками. — Это что такое… еще-е-е-е…Ловко ухватив руки девушки за запястья, Малекит потянулся за свой пояс и выудил оттуда… веревку!— А чего бы хотелось?! — глаза мужчины засияли алыми огненными всполохами. И не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — за этим чертовым платком растягивается самая откровенная и хитрая улыбка. — Смотри-ка, как быстро Вы освоили первое важное слово!— Это оскорбление чести и достоинства венценосной особы! — задыхаясь, тараторила бедная Королева, зажмуриваясь, отворачиваясь и изо всех сил пинаясь ногами. — Вы нарушаете статью триста пятую Свода Межмировых Дипломатических Взаимоотношений. Седьмо-ой парагра-аф!!!— Не-а. Я ведь тоже какая-никакая венценосная особа! — на запястья девушки сдавливающим теплом легла грубая веревка. — И потом, юрист Вы подкопченный, как же Вы не в курсе — эту липу я не подписывал! Кстати, — разбушевавшегося Малекита было уже не унять; веревки новыми витками стягивали дрожащие руки орущей в голос эльфийки, — может, у нас так принято, а Ваш бурный отказ меня унижает? Может, это древняя традиция дроу?! — Темный с упоением вязал крепкие узлы. — Совсем совесть потеряли! Я буду жаловаться на Вас в вышестоящие инстанции!!! Найдут на Вас управу! Я общественность растревожу!— Ч-что?! Чего?!!! А! А-а-а!!!Шанайя, заверещав, как раненый лось, взбрыкнула, из последних сил изогнулась телом и, опрокинув ахнувшего Але’ррета под себя, оказалась сверху. Не сказать, что ей это сильно помогло.Напротив, теперь она окаменела всеми частями тела и, забыв дышать, смотрела на обнажившееся лицо мужчины, замершие в полувыдохе-полуулыбке распахнутые губы, влажные белые зубы и фантастически откровенный огонь ало-фиалковых глаз.— Может… — бархатный язык Малекита прошелся по нижней губе, и Королева, вытаращив глаза, почувствовала, как наливается сталью под ее бедрами крупное подтянутое тело, а тонкие ладони Царя мягко, невесомо-мягко ложатся на ее талию. — Ну его к чертовой бабке… этот Кьямираг?Шанайя, которую в раскаленной пустыне начали бить попеременно то озноб, то лихорадка, что-то беззвучно прошептала, кивнула, потом отрицательно мотнула головой. Темный прищурился.Легкие, сердце, проломив диафрагму, рухнули девушке сразу куда-то в живот, откуда по рукам и ногам впервые в жизни рванула диким огнем вскипевшая кровь. Как-то, будто издали, заскрежетал в воющих раненым зайцем мозгах Королевы голос почившей в бозе прабабки: ?Шанайя, деточка, близость с мужиками всегда скучна и неприятна. Ты, главное, зажмурься и постарайся подумать о чем-то полезном. Я всегда считаю, сколько мешков сахара надо запасти осенью, чтобы сготовить двадцать бочек повидла. На мое счастье, дальше этой заколдованной цифири дело ни разу не заходило. И у тебя, даст Луна, не зайдет!?— П-п-повид-дло-о-о... — неслышно прибегла к спасительному рецепту Светлая Владычица, прикрыла затуманенные очи и со сладострастным стоном провалилась в обжигающие руки обнимающего ее мужчины.Tarkan — BounceАле’ррет улыбнулся, закусил губу клыком, и через мгновение, совершенно непонятно как, но Колдунья оказалась опрокинутой и заново прижатой к песку в прежнем положении. Длинные ноги Малекита, помня о выходках Светлой, тесно сжали ее бедра, мужчина опустился всем своим весом на эльфийку. Левая рука дроу перехватила безвольные руки оторопевшей Королевы, завела их ей за голову, правая ловко довязала узлы на хрупких запястьях. Лишь стреножив добычу, Страшный Царь немного поуспокоился, склонился над переставшей дышать Шанайей и перевел дыхание.— Не хочу забегать вперед… — дроу скользнул тяжелым взглядом по покрасневшему лицу девушки. — Но я люблю так. Безусловно, возможны варианты, но в Вашем случае они могут оказаться болезненны. Чтобы кататься верхом, нужны сноровка и опыт. А вот про повидло советую забыть сразу — это для хворых!— Повидло! Повидло, божедурье ты отродье! — паниковала трясущаяся прабабка в правом ухе Колдуньи. — Что происходит?! Что оно такое?!! Оно нам не надо! Не можу сообразить… У-у-у, какой парши-иве-ец…— М-малекит… — растерянно-вопросительно-пораженный выдох заставил Темного улыбнуться и чуть приподняться со своей жертвы. — В-вы… в своем ум-м-м… — и не нужно было этого, конечно, делать. Но советовать со стороны, как известно, очень легко… Шанайя все же посмела оторвать свой взгляд от растянутых в томную улыбку губ мужчины, посмотреть в его глаза и окончательно попрощаться с сердцем…Прощание было очень кратким, совершенно не затянутым. Как и пробуждение.— Так! — бессердечный Царь резко встал с девушки и, легонько потянув за веревку, подтянул за собой шатающуюся, как русская березка на ветру, эльфийку. — Это часть легенды. Теперь идемте!— Легенды? Легенды?! Какой еще легенды?! — Колдунья, запротестовав, рванула веревку на себя.— Вы — моя пленница! Моя рабыня. Строптивая, вредная, надоевшая. И я держу путь в Кьямираг, чтобы загнать Вас какому-нибудь озабоченному полубогу по сходной цене, чтобы Вы все оставшееся Вам время выедали ему мозги своим темпераментным характером, трескали плов и натирали медные тазы до зеркального блеска! — с нежной улыбкой мурлыкал вредный Малекит, по сантиметру притягивая покрасневшую от бешенства Королеву к себе.— Вы… Вы!!! — Шанайя задыхалась от гнева. — Вы наглец и обманщик! — Ой, полноте! — Але’ррет едва не покатывался со смеху. — Будь я наглецом и обманщиком, я бы Вас в таком виде сейчас тащил, теряя драгоценные нервы, не в Кьямираг, а, скорее, к себе, в Мензоберранзан!— Я Вас ненавижу!Веревка со свистом пропела в руках Темного Эльфа. Колдунья с размаху влетела в его грудь, замерла, испуганная, не в силах поднять головы.— Вы лжете, как последний кьямирагский пропойца — неумело, отчаянно, — ладонь Царя легла обжигающим теплом на шею девушки, прихватив и волосы, и платок. — Я видел сегодня Вашу душу. Вы не в курсе моей родословной, но по секрету скажу: лгать мне бессмысленно. Считайте, что я дарю время, чтобы Вы разобрались в себе. А теперь… на коня.Bertan Asllani — Ben Lazim (BRB)Стало тихо.Шанайя медленно подняла взгляд на мужчину. В глубоком, насыщенно-синем море больших глаз замерцали яркие жгуче-золотые всполохи.— Ну вот и… — Малекит затаил дыхание, — молодец… Хорошая девоч… Ы-ы!!!Королева, гибко изогнувшись и сиганув под подпрыгнувшим конем, со всей удали ломанулась по песку в сторону, явно противоположную от заданного маршрута. Как была — со связанными руками.Оторопевший конь перевел перепуганный взгляд на своего хозяина и приоткрыл пасть: Але’ррет, зажмурившись, уперев руки на бедра, беззвучно трясся от смеха.— Что ты смотришь на меня?!! — Темный, не в силах отсмеяться, ухватился за гриву жеребца и пытался попасть содрогающейся от гогота ногой в стремя. — В погоню! Мы, видишь ли, захотели все традиционно сделать, с похищением! — выравнивая сбитое дыхание, бормотал Малекит, с кряхтением подбирая поводья.Шанайя летела по пустыне так, будто у нее за спиною выросли крылья. Совершенно ополоумев от ужаса, Светлая даже не замечала, как умудрилась босыми ногами распинать со своего пути едва обустроивших новое жилье скорпионов. Отец семейства паукообразных, поспевший уже к финалу новой раздачи, раздраженно выбросил из правой клешни небольшой камушек и обреченно рухнул мордой в песок.— Брысь! — рыкнули откуда-то сзади, и тут же огромное копыто белоснежного коня раздавило павшего духом бедолагу всмятку.— Ладен-ладен… бровями соболиными, кожей тонкой, станом гибким, ланитами бледными… — почему-то успевал за прыгающей с бархана на бархан Королевой дребезжащий голос прабабки. — Уста сахарные, алые, ровно брусника свежая. А очи-то?! Очи! Глазищи грешные, темные, как омут, а длани-то жгучие куда приспособлял, аж сердце заходится…— Заткнись, бабка! — не сбавляя бега, отчаянно размахивала связанными руками над головой несчастная Колдунья. — Сама же верещала, что нам не надо!— Никто же не ведал! — оправдывалась зардевшаяся советчица. — Дело-то как-то само сладилося…— Ничего не сладилося! Совсем из ума выжила, старая?! — задыхаясь, вопила девушка, не обращая внимания на слетевший с головы платок.Пробежав еще десяток метров, эльфийка взвизгнула — под нею разверзся глубокий песчаный обрыв.В каком-то ошалело-замедленном движении она обернулась, и мир вокруг нее, задрожав, исказился. Чрез марево жаркого солнца подымался вверх сияющий туман золотых песчинок, а сквозь него на полном галопе летел огромный белый конь…. и всадник, что, гибко свесившись с седла влево, подхватывал почти упавший на песок нежно-голубой женский платок. А потом ее обдало волной чего-то раскаленного, перед забитыми пылью глазами выросла широкая грудь жеребца, и Шанайя, пискнув, взмыла за схватившей ее рукой вверх, больно ударилась животом о луку седла и зажмурилась.— У Вас, Королева, прямо навязчивая идея, — насмешливый голос заставил Колдунью приоткрыть один глаз, уставиться в мускулистое мужское бедро и тут же, застонав, зажмуриться. — Сломать себе шею. Откуда только такое рвение, не пойму.— Так, внимание! Необходимо собраться! — на выручку правнучке пришла умудренная смертью женщина. — Девочка моя, постарайся не выставлять себя окончательной дурой? Нужен план! Нужна тема!— Это Ваш конь? — Шанайя, едва открывшая глаза, тут же зажмурилась, оскалилась и свесила голову.— Блестяще! — нарочито медленно сводя ладоши, зааплодировала прабабка. — Юсальфхейм тобою гордится!Повисло долгое молчание.— Это не конь, — в тон девушке ответил, наконец, выбравшись из озадаченности, Царь.— Нокаут! — простонала бабка.— Но что же тогда? — Королева, распахнув глаза, уставилась на то, что могла узреть: передние ноги жеребца, мощную грудь.— То, на что Вы бы никогда в жизни не позволили себя затащить, — Малекит тихо рассмеялся.— Иллюзия?! — Шанайя попыталась повернуться к мужчине, но в ее положении это оказалось невозможным. — Но дроу не умеют… В смысле… Вы… Вы кто?! Полубог?!— Не приведи Ллот! — ужаснулся откуда-то сверху глубокий голос Але’ррета. — Скорее, наоборот.— То есть… — после мычащего молчания прошептала Светлая, — то есть… Вы намекаете на то… что Вы — Дьявол?!!— Нет, должность занята, — быстро ответил дроу. — Я обычный демон. Принц демонов.— Ха-ха! Ха-ха-ха! — тело девушки затряслось от смеха, но по хребту ее пополз нехороший холодок. — Отличная шутка! Будто кто-то верит еще в те сказки про Ад, Рай и страшных демонов! — у Колдуньи началась легкая истерика. — А меня пришел спасать принц на белом коне! Не на то я рассчитывала в детстве-то!— Ну что поделаешь, — улыбался сверху голос Царя. — Что есть, то есть. Условия, однако ж, соблюдены: принц есть, конь есть, факт спасения указан. Теперь Вы должны упасть ко мне в объятия и отдаваться до остановки сердца. Вашего, разумеется.— Деваться некуда, — прошептала прабабка откуда-то из-под седла, — сымай платок! Не посрамим же землю юсальфхеймскую, ляжем тут костями! Под него…Fernando Velázquez — WaltzКак ни странно, но от страха мозг Колдуньи заработал очень быстро и здраво:— Помогите мне сесть…Девушка задержала дыхание, когда левая рука Темного обвилась вокруг ее талии, легко подняла вверх, усадила перед Царем на коне. И Шанайя окончательно задохнулась, поняв, что теперь мощная грудь, бедра мужчины тесно прижимаются к ее спине, ягодицам. Губы в мгновение пересохли, перед глазами все поплыло, сердце рванулось в живот и задрожало там своими мягкими, теплыми крыльями. Королева вцепилась связанными руками в шелковую гриву жеребца и хрипло схватила ртом жаркий воздух. А потом Малекит обнял ее поперек талии, прижал к себе, медленно намотал на правую руку поводья и, мягко толкнувшись бедрами в бока коня, задевая длинными ногами отнявшиеся ноги Колдуньи, пустил животное рысью.Ахнув, Шанайя тут же выпустила гриву, ухватилась руками за обнимающее ее предплечье и, задыхаясь, попыталась высвободиться.— Что с Вами? — бархатно-черный голос зазвучал у левого уха эльфийки, пролившись ласкающе-теплым елеем по хребту несчастной.— Мне нехорошо, — едва шевеля языком, не в силах сдерживать крупную дрожь, прошептала девушка. И она действительно не могла понять, что за хворь свалилась на ее здоровое тело, которое само почему-то откинулось назад и прильнуло к груди Малекита. — Если позволите, я бы… хотела… пойти пешком…Конь остановился. Секунду помедлив, Але’ррет легко соскочил с жеребца, схватил его за узду и двинулся вперед, увлекая за собой белую как мел всадницу.— Лучше? — через некоторое время обернувшись к ней, дроу пристально глянул снизу вверх на выравнивающую дыхание эльфийку.Девушка, с трудом сложив скованные руки в колдовской пасс, брызгала себе на лицо прохладной водой.— Д-да… — скулы эльфийки слегка покраснели, она смущенно отняла ладошки от щек.— Я хочу пить, — тихо попросил Малекит, останавливая коня и мягким шагом подходя к Колдунье. Правая рука Темного сняла с его лица защитный белоснежный платок, обнажив сухие полураскрытые губы.Шанайя, окаменев от растерянности, с ужасом поняла, что ни на коне, ни на поясе у мужчины нет привычной для пустыни фляги с водой.— Так ведь… я… — Королева громко сглотнула, перевела огромные глаза на Царя и умолкла — темно-лавандовый взгляд скользил по ее лицу, ресницам откровенно моляще, чувственно-нежно, и весь Але’ррет казался таким обманчиво ранимым, податливым, уставшим…— Боже… — девушка свела ладони дрожащей ?чашей?, склонилась из седла к дроу. В руках ее замерцала волшебной рябью прохладная ключевая вода.Но едва она снова взглянула на Малекита, как пальцы ее дрогнули, выпуская колдовскую влагу на шипящий песок.Большие тонкие ладони мужчины поднялись, легли снизу ее рук, как влитые, поддерживая ?чашу?, вышибая из груди Колдуньи тихий изумленный вздох. Эльфийка испуганно отвела взгляд и с большим трудом ?прибавила? в ладошки прозрачной, как слеза, воды. И задохнулась-обмерла-пропала, когда склонилась к ее рукам голова Свартальфхеймского Царя, а губы его коснулись ледяной влаги, исходящей из ее тела. Он пил из ее ладоней бесшумными большими глотками, умудряясь даже в такой ситуации сохранять грацию какого-то чудного хищного зверя. А потом пальцы мужчины коснулись невзначай веревки на ее запястьях, легко скользнули под нее, ложась на лихорадочно звенящий пульс. Малекит поднял кровавые глаза и, не разрывая зрительного контакта, через мучительно долгое мгновение поцеловал влажно-холодными губами мокрую ладонь Королевы.— Спасибо.Выпрямившись и накинув на лицо ткань, Темный, как ни в чем не бывало, хлопнул коня по холке, подхватил узду и пошел вперед.Шанайя подняла онемевшие руки, коснулась пальцами правой ладошки, приоткрыла губы. Ярко-золотой растерянный взгляд впился в спину Царя, прошелся по его руке, застыл на длинных пальцах, что уверенно-мертвой хваткой держали кожу дорогих поводьев.?Да что же это?..?Cold Cold Ground?—?Things Fall Apart— Как Вы… — Королева попыталась собраться. — Как Вы сумели решить вопрос с похищением женщин-дроу?— Вы не хотите этого знать, — Малекит пожал плечами и прибавил шагу; конь перешел на легкую рысь.— Как?— Скажем… я предложил им цену за своих женщин. Которую они не смогли осилить.— Какую? — настаивала Колдунья.Царь остановился, медленно развернулся к девушке, внимательно поглядел в синие глаза.— Когда я принял престол и узнал, что в ванахеймском плену находится моя подданная, я пришел к ним сам, — рука дроу коснулась лебединой шеи жеребца, пальцы ласково вплелись в роскошную белоснежную гриву. — С двумя мечами. Я вырезал весь притон, в котором она была. Затем — улицу, где он находился. После — весь квартал. Каждый, живший там, знал о том, что происходило в соседнем доме, за соседней дверью. Знал, но молчал. Я посчитал, что ответственность нужно делить сообща… Затем я сжег четвертую часть Кьямирага. А утром Владыки Ванахейма получили почту. Я поделил их обеденную залу на две половины. На одной лежала голова моей погибшей эльфийки. На другой — десять тысяч мужских детородных сокровищ. А по центру осталась записка: ?Если вас устраивает цена, готов к сотрудничеству. Малекит Але’ррет. Царь дроу?. С тех пор проблем не возникало.— Это чудовищно! — Шанайя закрыла рот ладонью.— Помимо тех языков, к которым Вы привыкли, которым Вас обучили, есть еще один — который понимают абсолютно все, — Малекит усмехнулся и двинулся вперед. — Мой народ — мои правила, моя ответственность. Расплатиться я готов всегда.Королева сжалась в седле, но отвести взгляда от широких плеч, стройной фигуры мужчины так и не смогла.— Тогда… что Вы сейчас делаете здесь? Юсальфхейм — не Ваша ответственность.Она даже не поняла, как этот дурацкий вопрос сорвался с ее сухих губ, но тут же Королеву забил страшный озноб.Але’ррет замер на полушаге, слишком грубо осадил заржавшего коня за узду, медленно обернулся к девушке. И от тяжкого выражения лавандовых глаз она едва не скатилась с седла.— Честно? — дроу на секунду опустил глаза в песок под своими ногами, вернул их бледному напуганному лицу. — Проклинаю Вас за то, что Вы со мною делаете. И себя — за то, что сознательно поддаюсь Вам.Что произошло, о чем он говорил? Шанайя до конца не понимала, но ее в то же мгновение поглотило только одно желание — упасть с коня в руки этому существу, вцепиться в его шею, волосы, прижать к себе и никогда-никогда больше не отпускать. Как-то предельно хладнокровно резануло воспаленный мозг осознание очень простого факта: все, что она испытывала рядом с Малекитом, было неконтролируемым желанием близости, желанием отдавать всё и брать всё до последней капли взамен.Королева затравленно смотрела в серьезные лавандовые глаза и кожей чувствовала, как что-то незримое, неуловимое толкает их друг к другу, растекается сладко-сахарной истомой по жилам, пылающими птицами бьется в самом низу живота.— Я не понимаю… — девушка прижала руки к груди.— Я тоже, — слабо усмехаясь, откликнулся Але’ррет. — Но я больше не хочу видеть в Ваших глазах слезы боли. Если для Вас это важно, мы решим вопросы с Ванахеймом, но я бы не хотел, чтобы в этой истории Ваше имя стояло рядом с моим. — Чудище привыкло быть одиноким и нести ответственность само? — кое-как пошутила Шанайя, чуя, как на глаза наворачиваются слезы.— Чудище не хочет слухов, типа: ?Юсальфхеймская Владычица вырвала честному рабовладельцу сердце и сожрала его на глазах у сирот!?, ?Светлые эльфы объявили мирам кровавую жатву!?, ?Проснувшийся ванахеймский наркоман обнаружил свою голову в пасти у Светлой Королевы!?, ?Первое трезвое интервью Одина по поводу резни в Кьямираге!?, — Царь отвернулся, тихо рассмеялся, и Королева растворилась с потрохами в этом мягком, гортанном смехе.— Вы делаете из нас каких-то… — девушка с нежностью смотрела в спину дроу, — безобидных, трепетных фей!— Признаться, я не знаю, кто из вас сделал фей, — снова улыбнулся голос Малекита. — Но, глядя на ваш быт, я каждый раз в этом убеждаюсь. Я никогда не смог бы так жить.— Как это ?так?? — Шанайя склонила голову набок, взгляд ее сам собой скользил по совершенным изгибам большого стройного тела.— Вы давно ли видали себя в зеркале? — неожиданно спросил Темный.— Утром, — эльфийка невольно поднесла руки к лицу. — А ч-что…— Вы, судя по всему, понятия не имеете, как Вы выглядите, какие чувства можете вызывать у мужчин. Что они могут захотеть с Вами делать.Королева зачем-то посмотрела на свою грудь и расстроилась. — Эк юродиве есмь… — поникла духом и прабабка.— Ну… — нервно откашлялась девушка, однако продолжить бессвязную мысль не смогла.— Неужели Вам никогда не приходило в голову, что отношения между мужчиной и женщиной не могут быть чисто платоническими, я не беру во внимание то, как у вас принято заниматься сексом — эту унылую возню раз в тысячелетие под одеялом, если и нацеленную на что-то, так это только на рождение нового эльфа.Шанайя подавилась вдохом и зачем-то покраснела.— Это пи*дец, как странно, — рассуждал Малекит, идя рядом с вышагивающим конем. — Это даже патология, я бы сказал. Потому как задумка природы состоит совершенно в другом. И даже если взять вашу заботу о потомстве… Самые красивые, самые умные и сильные дети рождаются только от союза, в котором женщина без остатка отдается своему мужчине, горит от желания и страсти в его руках, а мужчина поклоняется каждому миллиметру тела, подаренного ему. Где Вы видели, чтобы волк три часа гладил волчицу по лапе, а потом со страхом и неприятием брал ее за две секунды, чтобы после, поджав хвост, убежать в чащу, клацая зубами и скорбно скуля на Луну?— Вы говорите о… любви? — Королева проглотила последнее слово.Але’ррет резко остановился и обернулся к девушке. В ало-фиалковых глазах мелькнуло что-то, похожее на страх.— Очень бы не хотелось… — Царь криво усмехнулся. Проследив неловкий жест девушки, прячущей платком вырез платья, Темный закатил глаза. — О, Ваэрона ради! Перестаньте! Даже если Вас укутать с ног до головы в дырявый ковер, нормальные мужики будут с утра до ночи стреляться за один только вид Вашей обнаженной пятки!— Что-то мне подсказывает… — заражаясь от томной, подтрунивающей улыбки Царя, заулыбалась Шанайя, — что Вы как раз стреляться не станете!— Я же не идиот! — Малекит рассмеялся; в уголках хитро прищуренных лавандовых глаз появились небольшие морщинки, и у Королевы захватило дух. — Это не мой метод!— А у Вас метод…— А вот и Кьямираг! — воодушевился Але’ррет, указывая рукой вперед. — Устроим им зачистку, а, Светлая?— Давайте как-то аккуратно… — девушка поерзала в седле. — Надо сначала переговорить…— Переговорим, конечно! — закивал Царь, скользя кровавым взглядом по высоким стенам города. — Я лучший в мирах дипломат.***Lafee — Sterben Für DichРоксана приоткрыла золотые глаза, сделала поверхностный тяжелый вдох.— Ну и что Вы сейчас скажете, м? — сидящая рядом на корточках Лив заботливо промокнула выступивший на лбу Королевы пот.— Я так люблю его… Я безумно люблю его… — Ведьма подняла на некроманта счастливый взгляд.— Ну и хорошо, — Илив’мисс облегченно перевела дыхание. — Я рада за Вас. Осталось только попросить Малекита открыть портал.— Родной мой, единственный мой… Боже… Сколько терпения, сколько сил…— Да-да… — кивала темная. — Идите теперь…— Никогда не прощу себе, что так надолго покинула его!— Ну вот, — начала терять терпение Лив. — Явитесь к нему и во всем признаетесь.— Немедленно! — Роксана попыталась встать на колени. — Малекит, счастье мое…— Что?! — эльфийка схватила девушку за плечи и сильно встряхнула. — Что?!!— Малекит… — бормотала обомлевшая Королева. — Пусти меня, я к нему!— Да что же это такое?!! — Илив’мисс подскочила на месте, вцепилась рукой в волосы. — Да как это понимать?!— Не голоси… — попросила Светлая, — голова почему-то раскалывается…— Просили не калечить… Но тут уж… — прошипела Лив, приближаясь к Колдунье. — Ч-что? — Покажите Ваше лицо, я посмотрю, что с Вами… — Некромант зависла над Ведьмой.— Да… я… — Роксана подняла шумящую голову и охнуть не успела, как по скуле ей прилетел сокрушительный удар коленом, а после — второй — посохом, пробивший затылок и висок.— Больше промаха не будет! — отбросив оружие, прорычала Илив’мисс, склоняясь к утратившей сознание девушке и грубо хватая ее за голову. — Слушай сюда, стерва…Вся комната запылала темно-зеленым огнем, вырвавшимся из ладоней некроманта, изумрудные языки пламени принялись лизать стены, пол, своды скромного жилища темной колдуньи.— Твой Малекит, выбрав тебя, подписал себе смертный приговор! Ты не знаешь, но чувствуешь, что Тьма идет за ним по пятам, желает обладать им, мечтает сделать его своим! Как ты думаешь, светлое отродье, что эта чудовищная сила сотворит с ним, когда поймет, что он выбрал другой путь? Гляди! Гляди, жалкая ты тварина, гляди, что ты сделаешь с ним! Что с ним станет сегодня! Смотри!Перед красными, с лопнувшей россыпью сосудов глазами приходящей в себя Роксаны оказалась картина, от которой девушку затрясло так, что зубы едва не разбивались друг о друга.Стоящий на одном колене Малекит тянет к ней руку, в огромных лавандовых глазах застыли слезы:?Ну… что же ты…?Королева, онемев, оглохнув, вырвалась из рук некроманта и отползла подальше, сильно ударившись окровавленным затылком о дверь.А Але’ррет, опираясь дрожащей рукой о пол, пытался встать с колен, задыхался, мучился от только ему ведомой боли…Новая порция страданий, обрушившись на спину дроу, вынесла из-под него опору, и Темный, коротко зарычав, рухнул уже на второе колено, едва успев выставить перед собою левую руку, чтобы не упасть окончательно. По вспотевшим плечам, спине, рукам мужчины заскользили когтистые широкие полосы мазутно-черной грязи, впитываясь в рубашку, штаны, сапоги, въедаясь в упругие мышцы, проникая в серебро волос и сверкающую белым снегом кожу.Рука Малекита, подогнувшись, добела свелась в кулак, загребая и вырывая из роскошного ковра шерстяные пряди:— Гос-с-по-одь!!! — Не-ет!Роксана, закричав в голос, поскальзываясь на собственной крови, подскочила на ноги, рухнула на пол, вновь ударилась о угол шкафа.— Иди теперь к нему! — Лив безжалостно подбросила к девушке флакон с кровью. — Иди и исправляй то, что натворила. А я расскажу, как. Потому что, в отличие от тебя, я люблю его по-настоящему. И желаю ему той жизни, которую он хотел.Через пять минут Илив’мисс осталась, наконец, одна. Глубоко выдохнув, девушка потерла покрасневшие от напряжения глаза, оглянулась.— Ну вот… — некромант шмыгнула носом, повернулась вокруг своей оси еще раз. — Пора отсюда линять.Пройдя комнату, дроу поставила на место настоящий пузырек с кровью Локи, взглянула под свои ноги, в короб, каждый раз угадываемый Светлой Королевой…— Спасибо, дорогая! — темная швырнула на обезображенное лицо Илив’мисс ее посох. Оружие, скользнув по отрезанной голове, застряло между отсеченными руками, посмертно сведенными в атакующем заклинании. — Обещала вернуть.Оглянувшись в последний раз, дроу, насвистывая веселую мелодию, вышла из домика и прикрыла за собою дверь. Лицо ?Лив?, изменившись и на мгновение пропустив жуткий вид иллитида, приняло образ незнакомой темной эльфийки.Пусть ветер заметёт твои следы —По памяти пройду по ним, и всё тут.Тоскую каждый день — как на работу,Вмерзая в невзаправдашние льды.С собой ношу я твой последний дом:Отметку высоты, лицо вершины.Вмерзая в невзаправдашние льдины,Я думаю, но больше не о том:Я думаю о том, что потерятьМы можем даже тех, кого не знаем,А жизнь идёт (но больше как-то краем),И я стою, как статуя, в дверях.И я стою. Мне некуда бежать:Я свой предел всегда ношу с собою.Пусть горы бьют метелицей слепою,Я поднимусь — вслепую, не дыша.Я поднимусь. К тебе. Не за тобой:обратный путь придуман для кого-то,но не для нас. Назад нам неохота.Мы ляжем здесь — к вершине головой.Мы ляжем здесь. Сейчас и навсегда,Вмерзая в снег, в заправдашние льдины.Пусть ветер заметал твои следы, но Я шла к тебе совсем не по следам.Я шла к тебе. Твердили: смысла нет,Прими как факт известие дурное....Но ты не мёртв, покуда ты со мною,И я жива, покуда ты во мне.(с) Дарёна Хэйл