Ты столько раз сбивалась с пути, но все же вернулась ко мне (1/1)

есть такая любовь, о которой не снять кино, не написать книг и не поймать в объектив. это незримая вера в то, что не одинок, в то, что жив. есть такая любовь, что я перед ней — нагой гранитный утёс, который захлёстывает волна, и самая злая из вероятных её невзгод — исцарапанная спина. есть такая любовь, что в ней обретается дом, обрываются все пути, заканчивается вокзал. в этом доме стены — это твоя ладонь, крыша - твои глаза. есть такая любовь, что не веришь: она с тобой, будто Бог наконец-то услышал и ?дал добро?. может, она и есть тот незнакомый Бог, а ты и есть то ребро…Кирилл ТабишевChimène Badi — Si J'Avais Su T'AimerРоксана, с трудом храня летящую походку, величественно миновала последнюю череду препятствий в виде неведомых ей владык и изысканно-горделивым жестом оперлась о стойку бара.Откуда там взялась барная стойка, она решила уже и не размышлять. В конце концов, именно этот пост в любом публичном месте придавал девушке уверенности в собственных силах и заряжал воодушевлением.Следующим пунктом было погружение на высокий барный стул. Учитывая дикие каблуки, сделать это не представлялось возможным грациозно, потому Ведьма плюнула, оперлась на столешницу руками и, подпрыгнув в воздухе, рухнула на стул. Он крутанулся, и Королева оказалась нос к носу с каким-то мерзковатым и, судя по всему, ушлым мужиком.— Доброй ночи! — Роксана кивнула внимательно глядящему на нее мужчине и отвернулась к бару.— Роксана Леонидовна! — с деликатной, но какой-то подозрительно сексуальной улыбкой уточнил у нее бармен-дроу. — Что Вы желаете? Ром, ?отвертку??— А откуда… — начала было Колдунья, удивляясь факту, что ее любимые напитки предлагаются в первую очередь. — Ну да… Будьте добры… половник рому?— Карибский, кубинский, ямайский, гавайский, доминиканский? — бармен не переставал улыбаться. — Вы еще скажите: ?Ром какой страны Вы предпочитаете в это время дня??Роксана улыбнулась мужчине, и глаза собеседника зажглись фиолетовым огнем.?Ты б ни с кем не разговаривала сегодня…? — дал совет внутренний голос.— Карибский! — быстро сделала выбор Ведьма и опустила глаза в стол.— Роксана Леонидовна… м-м-м… Лафейсон, — опять ?резанули? девушку откуда-то справа.Надев дежурную улыбку, Королева повернулась и с раздражением заметила, что стремный мужик никуда не рассосался, а совсем даже напротив, сидел сейчас рядом с нею и жестами делал заказ второму бармену.Представляться он, похоже, не собирался, этикет соблюдать — тоже.Королева глотнула алкоголь, и обжигающее ароматное тепло поползло по ее телу, отзываясь легким приятным покалыванием в кончиках пальцев.— Вы ведь жена Бога Локи? — мерзкий тип повернулся к ней и добродушнейше улыбнулся, только вот глаза, неприятные, грязно-желтые, смотрели на нее с весьма однозначным намеком. — Владычица Асгарда?— Да… — Роксана поставила кубок на стойку и, сложив ногу на ногу, развернулась к мужчине. — Может быть, Вы изволите назвать себя?— Фебур, — мужчина в небрежном кивке склонил голову и буквально залез глазами в декольте собеседницы. — Наместник Затожушанечанского анклава, — он потянулся вперед и без разрешения взял ладонь Королевы в свою руку, — важное лицо! А Асгард — это где вообще? Какой-нибудь мелкий островок?Брови Роксаны, казалось, подняться выше уже не могли. На смену злости пришло самое настоящее веселье. Но гоготать-то в голос она не могла, поскольку официальное мероприятие, все вокруг очень серьезно, мало ли, этот упырь какой-нибудь важный поставщик Малекита?— Затошажу… — не замечая, какими красивыми и большими становятся ее глаза, промычала Роксана, — Зашужичо… жо… Простите… — сжав дрожащие губы, Ведьма на мгновение прикрыла глаза.?Гспди! — раздраженно вздохнул внутренний голос. — Да пошли ты его уже нах*р?!?— Затожушанечанского анклава, — без заминки проговорили за спиной девушки, и развеселое настроение мгновенно покинуло Колдунью, уступив место самой форменной панике и… радости? — Это дыра размером с Ваш будуар, Королева. Вполне естественно, что Вы не слышали об анклаве раньше. Душа моя! — мгновенно похолодевшую ладонь девушки мягко вынули из захвата Фебура, и Ведьма не заметила, да просто не могла заметить, как по запястью наместника поползла странная черная метка, мимолетно оставленная пальцами Малекита. От неожиданности, от страха и барахтающегося в груди счастья Колдунья едва ли различала толпу вокруг, и кроме мерного стука бьющегося позади нее сильного сердца не слышала больше ни звука… — Зачем же Вы дали ему свою руку?!— Он сам… взял… — не шевеля губами, выдохнула Роксана, так и не оборачиваясь и смотря в столешницу.— Да? — Малекит перевел заинтересованный взгляд на пожелтевшего кожей мужчину.— Простите, Владыка… — Фебур сполз со стула и, пошатываясь, придерживая зачем-то левой рукой правую, поплелся куда-то в сторону.— Я бы и сама с ним справилась… — Королева наконец подняла глаза на Царя и услышала собственное сердце, с глухим совиным стоном ухнувшее куда-то в живот.— Естественно, — эльф устроился на соседнем стуле и, небрежно опершись локтями, спиной о барную стойку, сверху вниз искоса поглядел на девушку. Связанные в хвост лентой волосы Царя серебряным потоком легли ему на левое плечо. — Но зачем? — губы дроу тронула легкая насмешливая улыбка. — Кстати… И часто Вы, Королева, симулируете?Ведьма, подавившись большим глотком воздуха, хапнутым в негодовании, закашлялась и, зажимая рот ладошкой, вытаращила заслезившиеся глаза на Царя.— Да Вы… Вы… — хватая воздух губами, сдавленно возмущалась эльфийка, а он смотрел на нее все так же — сверху вниз, с нежно-насмешливой улыбкой, в умилении приподняв темные брови.— Вежливость… Я о вежливости говорил, Владычица, — пояснил, наконец, Малекит, недоумевающе разводя руками. — Впрочем, все ответы я получил, — взгляд лавандовых глаз стал еще хитрее и пронзительнее.Они снова посмотрели друг на друга, и кругом мужчины и женщины повисла звенящая, укутывающая темным маревом тишина.Наталья Могилевская — Ich hob dich zu viel lieb— Не скучали? — нарушил молчание Але’ррет, забирая из онемевших рук Ведьмы кубок с ромом и делая большой глоток.— Нет, — солгала Роксана, отводя взгляд, — впечатлений от праздника масса. А у Вас как?— По-моему, я заключил какой-то совершенно дурацкий договор на поставку гнилого сена, — Малекит рассмеялся. — Ума не приложу, куда его теперь девать.— И это хитроумный Малекит?! — Королева улыбнулась, возвращаясь позолотевшим взглядом к красивому лицу напротив.— Хитроумный Малекит перехитрил сам себя, по ходу, — эльф виновато поднял брови. — Ничего, перепродам. Надо только жертву найти. Может, Эрмету толкнуть? Отвлечь его внимание курагой, к примеру.— Малекит!!! — Роксана, не в силах сдержать улыбку, все глядела и глядела на вальяжно раскинувшегося мужчину рядом с собою.— Вы меня разорите! — обиделся дроу и глотнул еще рому.— Если Вы будете продолжать в том же духе, — Ведьма указала рукой на свою корону, — то точно разоритесь. Зачем Вы вот так?.. — лицо девушки стало серьезным и даже каким-то грустным.Але’ррет краткое мгновение глядел на Роксану такими глазами, будто искренне не понимал, что не так в его подарке, потом Царь улыбнулся и поймал взгляд Колдуньи:— А Вы знаете, что это за венец?— Нет. Но стоит он явно целого Муспельхейма.— И Ётунхейм туда же, — согласился Але’ррет, — плюс половина Асгарда. Только в действительности эта корона не имеет цены. Это проработанная и восстановленная тиара первого владыки Осгора. Буквально того времени, когда в Осгоре только-только разрабатывали ноу-хау под названием ?палки-копалки?. Я немного довел венец до ума, чтобы он не выглядел, как орудие неумелой пытки, — эльф кивнул на великолепную тиару.— Асгарда?! — Королева ахнула, пальцы ее, так и не тронувшие венец, в благоговейном ужасе отстранились от реликвии.— Да! — полностью копируя испуганное выражение лица собеседницы, Малекит сделал страшные-страшные глаза и опасливо зыркнул по сторонам.— Как же он у Вас… — Роксана громко сглотнула. Эльф допил ром и, лениво обернувшись к ?бармену?, взглядом указал ему на свой кубок. — Ну как-как… — Царь пожал плечами и перевел игривый взгляд на Королеву. — Вы должны, как женщина, меня понять. Знаете, бывает такое: открываешь шкаф, а оттуда на Вас выпадает всякое, а Вы и не помните, где и когда покупали… Вот у Вас туфли, платья, браслеты… А у меня…— …древние тиары, мечи, кинжалы?! — девушка смотрела на дроу, как на диковинное животное.— Ну не платья же! — оскорбился Малекит, не глядя принимая от слуги вновь наполненный кубок. — Для платьишек, туфелек и ленточек к волосам у меня отдельная гардеробная!!! Я же Царь.— Да Малекит!!! — Роксана, уже не знающая, смеяться ей или негодовать, беспомощно развела руками.— М? — перехватив поданный барменом второй кубок, мужчина развернулся к девушке, встретился с нею глазами и замер с протянутым к ней ромом.На лице Королевы застыло какое-то отчаянно-растерянное выражение, а влажный взгляд безотчетно скользил по лицу дроу, касаясь каждой его черточки.?Он красив, он дьявольски умен, он чертовски сексуален. Он надежный, невозможно рассудительный, верный… Страстный, сильный, жгучий и непредсказуемый, как огонь. И такой же притягательный. Он бесподобен и в бою, и в быту. Начитан, с прекрасным чувством юмора и безумной волей к жизни. Заботливый, внимательный, близкий, но всегда в чем-то недостижимый. Вечная загадка. Существо без недостатков и слабостей, без малейшего изъяна. Не могу больше, господи, за что мне такое горе…?Stahlmann — Sadist— Роксана Леонидовна, отомрите! — эльф облизнул губы и, взяв себя в руки, еще раз повел кубком перед лицом Ведьмы.— А?!! — пойманная на темненьких мыслях Королева дернулась, и из рук ее выпал когда-то успевший сняться серебряный браслет. Малекит, отвернувшийся, чтобы поставить кубки на стойку, изумленно обернулся на возню и отпрянул назад, прижимаясь к столешнице спиной и впиваясь в нее пальцами…Прямо под ним, перед ним сидела Роксана, что силилась зацепить руками безделушку. Эльф попытался подумать о чем-то отвлеченном, но растерянная покрасневшая Ведьма, поймав-таки браслет, стала подниматься на ватные ноги, однако, покачнувшись на высоких каблуках, замерла на какое-то жалкое мгновение между его широко расставленных в подножку стула бесконечных ног. Завозившись с украшением, Ведьма с торжествующим стоном отцепила один его острый камень от платья и вскинула глаза вверх. И в ужасе распахнула губы: перед нею оказались разведенные в удобной позе мощные мужские бедра, затянутые в шикарный камзол талия и грудь Малекита, а сверху… а сверху вниз, чуть откинув гордую голову назад, на нее смотрел сам Малекит, не мигая, не шелохнувшись, не дыша. Из-под полуопущенных длинных ресниц ее буквально сжирал откровенный алый огонь волшебных глаз.Слегка приоткрыв рот, дроу скользнул языком по нижнему ряду зубов, цепляя им острый белоснежный клык. Запахло кровью.Куда-то делись все иные запахи и звуки, пропала разом вся площадь Тиер-Бреч. В голове у Роксаны что-то щелкнуло и завыло.Пальцы Але’ррета, надломив дубовую столешницу, побелели.— Может, промочим горло, Королева? — глухо, низко зазвучал голос Царя.А потом, как-то странно, будто невзначай коснувшись ее волос, оказалась перед нею тонкая мужская ладонь. Большой палец одним искусным утирающе-откровенным жестом прошелся по подбородку Ведьмы, дрогнувшей нижней губе, заставляя всю ее вспыхнуть и тяжело сглотнуть.Неловко мотнув туманной головой, ухватившись горячей рукой только за напрягшееся запястье дроу, девушка заторможенно встала. Не поднимая глаз, со второго раза уселась на прежнее место. Залпом выпила позабытый на стойке ром.?Дальше ехать некуда, — помолчав, выдал внутренний голос. — Конечная?.Fernando Velázquez?—?He Looked So HappyПоразительно… Сколько бы она испуганно ни пятилась от него, сколько бы неохотных вынужденных шагов ради нее он ни делал назад… Все всегда так или иначе приводило их друг к другу, да так близко, что и вздохнуть невозможно. Это была та связь, которую не то что они, а ни жизнь и ни смерть, ни демоны и ни боги разорвать так и не смогли. Их тянуло друг к другу с такой силой, что гудел вокруг от напряжения воздух, и только слепой не увидел бы неразрывных нитей между их сердцами. Она не увидела… А вот Шилен…Малекит, искоса рассматривающий Асгардскую Королеву, не без облегчения увидел, как на краткий миг в ?пирамиде? чувств Роксаны сгустилась изумрудная тень-вина и тут же бесследно растаяла, не оставив после себя и следа. А на смену ей пришла тягучая, сладкая горечь, легшая на плечи девушки грязно-розовым палантином.Эльф взял наполненный кубок и двумя пальцами осторожно двинул его по барной стойке к Ведьме.Роксана вскинула темные глаза на мужчину и, встретившись с ним взглядом, замерла, пойманная на тяжелых мыслях, потонула в безбрежно-мягком сиянии фиалковых глаз дроу.— Вы думаете о Шилен, — Але’ррет едва заметно улыбнулся и кивнул Королеве на ее кубок. — Вы зря это делаете.Она знала, что зря… Все эти заезженные до лохмотьев думы и так сводили ее с ума слишком долго. Но и отбросить их Ведьма не могла, никогда не умела…— Послушайте, — пригубив что-то из своей чаши, тихо начал Царь. — Вы едва не лучше меня знаете, что такое — союз двух чужих сердец. Это может быть вполне даже неплохо, но… Не очень естественно. Понимаете?Роксана, рассматривавшая свои руки на запотевших стенках серебряного кубка, пересилила себя и подняла затравленный взгляд на мужчину.— Она любит нас обоих, — продолжал Малекит тоном, будто говорил само собой разумеющиеся вещи, будто на эту тему уже защищены диссертации, а на каждом углу висят газетные вырезки… — и потому поймет и примет. По-другому быть не может. Я бы и желал не попадаться на ее пути. Но этого нельзя было избежать. Что Вы смотрите на меня такими глазами? Мне нравилось угадывать в ней Ваши черты… И только. А она видела во мне… Знаете, — дроу говорил мягко, тихо, убаюкивающе, и девушка, не веруя в то, что говорит он сейчас, кáк говорит он это, позабыв про свой ром, полностью обернулась к мужчине и широко распахнутыми глазами смотрела на его лицо, на то, как сменяются на нем эмоции, как летают по нему тень и свет, причудливо отражаясь в бездонной глади то темнеющих, то светлеющих глаз. — Мне кажется, несмотря на то, что с нею случилось, на то, как быстро летит к ней опыт, она все еще осталась маленькой папиной дочкой. И смотрит на нас всех так, будто мы на арене цирка или в каком-то средневековом балагане, понимаете? — эльф улыбнулся и, вскинув волшебный взгляд на Ведьму, поднял брови и отрицательно повел головой. — Кругом музыка, факиры, пони… Мама и папа. А в руках у нее большой моток разноцветной сахарной ваты…Роксана, не в силах больше смотреть на Царя, слушать и понимать то, о чем он говорит, опустила глаза и сжала губы.Малекит едва заметно усмехнулся и, зацепив ободок кубка указательным пальцем, крутанул его вокруг оси один раз, другой… тяжелое серебро тихо запело тонким печальным звоном.— А по площади на колесе с педалями катают ряженого медведя… — после молчания, прерываемого трудным дыханием Ведьмы, продолжил дроу, рассматривая, как чуднó вертится вокруг его руки кубок, а темный напиток в нем ?лижет? стенки почти до краев. — Красивого, мохнатого, огромного, с большими умными глазами и когтистыми лапами. А в когтях у медведя дудка. И думается ей, что никогда таких зверей дивных она не видела, что он веселый, сильный и забавный, что совсем он не похож на тех, кого она встречала раньше, что, в конце концов, ведь любого медведя можно и перевоспитать, и заставить есть с рук, и спасти. И выйдет из медведя самый настоящий принц. Но медведь-то наш… хоть и хохотун с дудкой, пусть даже и на колесе… все равно — медведь. И что она сделает, когда увидит его в естественной среде обитания, драного, окровавленного, взбешенного? Когда, не разбирая пути, он пойдет уже на нее? Что с нею будет, если она случайно коснется его прошлого? А будущего?Малекит перевел тяжелый взгляд на Роксану, и она, почувствовав его, медленно подняла золотые глаза.Lafee?—?Sterben F?r Dich (piano version)?А что будешь делать ты, если… этот ?медведь? пойдет на тебя?? — вжался поглубже внутренний голос Ведьмы и притих.— Каждому — свой крест, так у вас говорят? — Але’ррет улыбнулся прямому, какому-то странно-уверенному взгляду Королевы. — Тот крест, что он может вынести, выдержать. Которому он может молиться. Я знаю, что свой Вы вынесете. Иначе бы не рисковал… — Царь не договорил и, снова улыбнувшись, поднял свой кубок, отпил из него. Поджав губы, поставил на место. — А я вынесу свой. Что бы ни случилось.Лавандовые глаза вновь встретились с влажными — золотыми.— И Вы полагаете… — Роксана почему-то тоже улыбнулась, но улыбка ее была растерянно-нежной, — что я знаю, чего делать с двинувшимся по фазе медведем?— Определенно, — рассмеялся Малекит, даже не подумав над ответом. — Должны сориентироваться, душа моя. Но, быть может, Провидение наконец сжалится над уставшим медведем и перестанет кусать его за ноги?— Так ведь… — начала было перепуганная девушка.Але’ррет мгновенно посерьезнел, длинная нога мужчины, покинув подножье высокого барного стула, махнула вперед, зацепила ножку королевского стула и с силой подтянула к себе. Роксана, судорожно ахнув, оказалась лицом к лицу со склонившимся к ней дроу.Одна рука девушки в попытке сохранить равновесие легла на бедро Малекита чуть выше колена. Дроу медленно опустил обжигающую ладонь на хрупкую женскую, сплел свои пальцы с ее, прижал к себе тесным, пугающе откровенным жестом.— Я не говорю Вам о многом, что сделало бы наше общение куда проще и понятнее… — эльф склонился совсем близко к Ведьме, коснулся щекой ее щеки; Королева, потонув во внезапно-нежном касании, прикрыла глаза и, ошеломленная, замерла в хлынувшей на нее слабости, завертевшем все миры головокружении. Не было больше под нею, казалось, и стула, и пола, не стало для нее плясок ликующей толпы, не стало и грохочущих звуков музыки, шепота удивленных свидетелей… Роксана в муке свела брови, меж сомкнутых ее ресниц заблестела влага.— Я молчу не потому, что опасаюсь Вашей реакции или думаю, что Вы не поймете и не примете меня после… Вам просто не нужно знать всего. Это ляжет на сердце лишней тоской, — Царь осторожно склонил голову, теснее скользя по скуле задохнувшейся девушки. Голос его звучал все тише, все интимнее, мягчайшим бархатом обнимая каждую клеточку ее тела. — Я твердо знаю теперь, что Вы примете меня любым. В любом обличье, с любым количеством и качеством трупов за спиной. Потому что, даже не узнав обо мне и процента, Вы видите меня, доверяете мне, не желаете меня изменить, не пытаетесь привязать к себе или прижать к ногтю. Потому что Вы понимаете уже — мы больны друг без друга, смертельно больны, а исцелиться можем только так… — губы мужчины скользнули по виску Королевы, к ее уху, волосам за ним, — спасая сердца друг друга, — Але’ррет с легкой улыбкой коснулся носом скулы девушки, щекоча, прошелся им до излета ее темной брови.— Ты — мой дом… Мой шальной домашний огонь. Мой единственный маяк… Рука Малекита вплелась в волосы Ведьмы, прижала ее еще ближе; эльф прикрыл глаза и, скользнув ниже, уткнулся лицом в теплую шею девушки.— Господи… Вы… — потрясенная, уничтоженная Роксана, не найдя больше слов, зажмурилась, распахнула губы и, вцепившись пальцами в шелковые волосы мужчины, как кошка, отчаянно, жадно ткнулась носом в его плечо.Але’ррет, помедлив, через силу поднял голову от шеи девушки, попытался отнять Королеву от своего плеча, чтобы взглянуть в ее глаза. Но Колдунья лишь крепче вцепилась в его шею и затылок, плечи ее задрожали еще сильнее.— Запомни правило… — Малекит грустно улыбнулся, сдался и прижал Королеву ближе. Рука Царя успокаивающим жестом легла на ее затылок; приоткрытые губы мужчины коснулись виска Роксаны, замерли на нем долгим влажным поцелуем-выдохом, — нет силы в мире этом, что встать сумела б между Тьмой и Светом…