Bolt from the blue (1/1)

Фрейя не заметила, что её вдруг стало клонить в сон. Она к сожалению была одной из многих, что не могли проследить за этой тончайшей гранью между жуткой усталостью и состоянием, когда ты абсолютно бесконтрольно спишь. Конечно, безнадёжные прозаичные романтики назвали бы это ?царством Морфея? или ?Сладостной дрёмой?, но девушка, несмотря на свой юный, ещё хрупкий возраст, когда её с натяжкой, едва можно было назвать взрослой, смотрела на мир куда более реально, чем другие могли себе это вообразить. Чтобы кто не думал, но образ глупенькой ?блондинки?, никого не прельщал, даже если с этим ярлыком автоматически шёл комплимент о красоте или другие подобные вещи, которые особый контингент личностей считал его преимуществом. О ком или о чём говорили Аня Чалотра и Лорен Хиссирих Шмидт было вероятно секретной тайной, которая требовала многочасового обсуждения. Судя по всему главный продюсер успела выложить молодой актрисе информации больше, чем было у ?МИ-5? и ?МИ-6? вместе взятых, потому что место Фрейи до конца дороги так и не соизволили освободить. Предстоящее знакомство с будущей коллегой по площадке обломалось так же нелепо, как и великий план, никогда в жизни больше не разговаривать с Генри Кавиллом и перестать смущаться от его широкой энергичной улыбки.Генри оказался из тех людей, у которых в комплекте с собственной персоной всегда был огромный запас позитива и жизнелюбия. Суть его личности: жесты, одежда, привычка переодически поправлять наручные часы, громкий раскатистый смех добавляющий ему ещё большего шарма. Спокойный размеренный голос, не лишенный мужественной хрипотцы— все эти вещи казались Фрейе исключительно очаровательными. Вероятно её мысли могли бы быть восприняты с каким-то особым подтекстом. Но слишком уж мало она его знала, скорее он просто был ей приятен в общении. Думать о чем-то другом было слишком трудно муторно и прямо говоря не очень приятно. Фрейя была молода, вероятно немного наивна(или много), но уж точно её нельзя было назвать глупой. Она больше не верила в эту мнимую вспышку, о которой раньше так сильно любила рассуждать. Голова вдруг озарилась каким-то совершенно нелепым воспоминанием. Её первая любовь была едва старше, чем она сама. Ей было тринадцать, а он был непомерно высоким для своего возраста тощим мальчиком с длиннющими ногами и огромными пальцами. Они вместе гуляли по маленькой набережной Бормуса и держались за руки, глядя на то, как бледные волны атлантического океана бьются об острые камни. Она делала ему отвратительно сладкий чай в розовом термосе с двумя одинаковыми белыми кроликами. Фрейя не помнила, кто кого ? бросил? и почему они прекратили своё общение. Но этот закинутый в дальний уголок собственного сознания этап жизни, встал перед глазами так ясно и чётко, словно она сих пор была в этом моменте. Таком же ярком и неповторимым, как много лет назад. Самолёт постепенно снижался меняя своё расположение. Вот уже можно было разглядеть яркие огни города, мигающие словно сотня маяков сразу. Этот ночной вид приносил чувство, какой-то детской наивной надежды и веры в лучшее. Работа всегда считалась чем-то, что должно быть в тягость, но Фрейя чувствовала лишь безмерную радость, дурманящую рассудок. —Время в хорошей компании проходит быстро, мы уже почти на месте. Генри казался каким-то удивительно отстранённым от всего мира, но в тоже время ужасно внимательным слушателем. Его уловки и шутки были словно куда-то направлены, будто обладали своей определённой особенной целью. Словно он не был человеком, чья профессия это проживать чужую жизнь, для зрительского удовольствия. Сейчас он казался ей таким располагающе уютным, как те доверительные лица, которым вы расскажите свои секреты и выложите душу, просто потому что весь их вид говорит о том, что им можно верить. Вы чувствуете это на интуитивном уровне, иногда не пытаясь даже проверить. —Приземления и взлеты.—Что?—Я говорю приземления и взлеты. Это самоё опасное в полетах, большинство катастроф начинаются или с самого начала, или в конце, когда ты спокоен и надеешься на лучшее. —Это звучит логично, учитывая, что люди хлопают пилоту именно в эти моменты. —Да, значит у нас есть ещё одна попытка умереть—Фрейя приглушенно засмеялась, между тем, ощущая резкое головокружение. Атмосферное давление менялось. А сказочный, огромный Будапешт с каждой минутой становился для них всё ближе и ближе. Уже можно было разглядеть Дунай— огромную реку, омывающую венгерскую столицу. —Мисс Аллан, да вы просто кладезь позитива и жизнелюбия.— Перестань называть меня ?Мисс Аллан?, мы же договорились ещё девять часов назад.—Это не мешало тебе все это время шутить о моей ?операторской карьере?.— Я просто предложила попробовать. Их разговор был совершенно непринуждённым. В нём витала необыкновенная простота и лёгкость, закрывающая ту самую брешь—их разницу в возрасте. Генри рассказывал забавные случаи со съёмок, обнажая истинные характеры знаменитостей с которыми ему прежде удавалось работать. Их образы далёкие и недосягаемые, вмиг поблекли в голове и Фрейя к своему удивлению поняла, что они точно такие же люди. Всё лето и значительную часть осеннего периода она провела у Тини. Душный, пыльный Нью-Йорк, воспоминания о котором чаще всего приносили одно только раздражение, теперь намертво стал ассоциироваться с добродушным образом сестры, её поддержкой и помощью. Наконец они летели уже совсем низко, но Фрейя не спешила смотреть в окно.Приятное лицо Генри могло совсем не хуже рассказать ей, как обстановка. Самолёт с характерным колебанием коснулся земли и все в воодушевлении зааплодировали. Она едва понимала, что они в Будапеште, а это её первые серьёзные съёмки. Предстоящая неизбежная слава, о которой все так говорили, казалась абсолютно нереальной, таким же казался спокойный диалог с мировой знаменитостью. Этой ночью всё казалось ей каким-то приглушённым, всё вдруг потеряло свою ценность. И город за окном и то ради чего она сюда приехала, это было трудно объяснить, оно как маленький огонёк пылало где-то в душе на интуитивном уровне. Невыносимое желание остаться в этом моменте навсегда, среди едва горящих лампочек и усталых голосов людей. Вероятно, не будь необходимости жить дальше, она бы так и замерла в этом мгновении. —Земля призывает наследницу престола Цинтры. Если она не выйдет из самолёта, то ей не видать своего трона. —Знал бы мир, что их любимый Кал-Эл такой ?иронично-саркастичный?. Не забывай, что я твоё предназначение. —Я удивлён, ты запомнила о своём персонаже чуть больше, чем имя. Молодец, теперь я начинаю верить, что у тебя есть шанс понять своего героя.Эйфория такая же внезапная и мгновенная, как само течение времени, прошла моментально. Едва встав на ноги Фрейя почувствовала на сколько же они ватные. Её состояние сейчас, было сродни алкогольному опьянению последней степени. Лёгкая воодушевляющая радость и вместе с тем несоизмеримо огромная усталость. Захотелось прямо здесь и сейчас, развалиться в салоне самолета пластом. Она наконец встала едва в силах сделать хотя бы шаг. Вероятно её организм был порядком измучен этим утомительным перелётом на другой континент. Генри в отличии от неё выглядел совсем бодро, будто бы это на нем никак не отразилось. Фрейя подумала о том, что судя по всему, он в любых условиях старается создать впечатление идеального человека. Как будто просто не может позволить себе показывать плохие эмоции. Ветер, рассекающий обыденные разговоры людей был холодным, морозным и противным, девушка не была готова к такой стремительной смене климата и хотя в Нью-Йорке в последнее время было откровенно влажно, Будапешт с первых же секунд казалось был пропитан скорым наступлением зимы. Голова ужасно кружилась и она едва могла осознать, что они уже не в воздухе.Фрейя даже не поняла в какой момент это случилось, всё вдруг расплылось перед глазами. В одно мгновение она поняла, что оступилась и сейчас не сойдёт, а в буквальном смысле слетит с самолета. В это мгновение, у неё пронеслась перед глазами буквально вся жизнь и усталость испарилась в страшном осознании, что именно сейчас произойдёт. Но она к своему удивлению вдруг резко застыла на месте, кто-то крепко её держал, при том без особых усилий. Она повернула голову. Небольшой свет вокруг всё-таки выдал ошарашенное лицо её спасителя, казалось впервые за их немногочисленные встречи, маска душевного равновесия спала с его лица. Его ладони всё ещё держали её за плечи. Люди которые только выходили из самолета и не участвовали в этом инциденте проходили мимо с показным возмущением и раздражительным выражением лица, некоторые просто поражено смотрели уже внизу, а другие так же тупо застыли. Генри почему-то не мог её отпустить, он знал, нет даже представлял, насколько глупо и странно это выглядит со стороны. Но Фрейя, между тем создающая впечатление милой и немного насмешливой девочки, казалась словно ожившей скульптурой вылепленной из тончайшего фарфора. Благо он был мужчиной натренированным, в своё время он раз десять ловил Эми Адамс в похожей ситуации, правда эту сцену потом всё равно вырезали из фильма, но это, ни в коем случае не отменяло того факта, что данное мероприятие было запланированным и каждый из них знал на что он идёт. — Если вы хотели покончить с жизнью, мисс Аллан, то могли бы сделать это не при свидетелях. Часами ранее неловкость Фрейи казалось ему исключительно милой и прелестной, кто бы подумать, что она может быть убийственной. —Генри?—Да, Фрейя?—Мне кажется нас сейчас задавят.Им всё же пришлось сойти со ступенек на землю, чувствуя странную, но между тем какую-то особенную неловкость. Аэропорт был совсем близко, но Фрейя чувствовала ужасный холод, сковывающий движения. Она засунула руки поглубже в карманы своей лёгкой куртки, но едва это её как-то спасало. Вероятно Маркус или Дерек— одни из членов съёмочной команды, а может и сам Генри должны были, как в инструкции о том, как быть хорошим парнем, дать ей какую-нибудь свою тёплую вещь. Но тёплых вещей, чёрт возьми, не было ни у кого. И что в такой ситуации делать, кроме того, как сокрушаться на прогноз погоды, было не известно. Насколько Фрейя понимала для экономии времени они поселили всю команду ?Ведьмака? в одно место. Это был какой-то красивый отель, такой каких в Европе было сотни. Не слишком гламурный и претенциозный, но вполне достойный того, чтобы в нём останавливались состоятельные люди. Внутри было тепло и приятно, единственным противным моментом и препятствием будущей идиллии между девушкой и мягкой кроватью о которой она казалось думала буквально весь последний час, оставалось ожидание багажа. Все вокруг стояли, потому что сидеть одиннадцать часов подряд это занятие, которое едва ли можно отнести к удовольствиям. Они как могли пытались закрыть Генри от глаз людей. Хотя Фрейя думала, что это абсолютно не к месту. Бедолагам бы свою сумку забрать, да как можно быстрее уехать отсюда, так что вряд ли они бы забеспокоилось, даже если бы на его месте стоял кто-то вроде Бреда Питта или Джони Деппа.Нужные чемоданы не выкатывались один за другим, некоторые из них были настолько похожи, что никто долго не мог определиться что и кому принадлежит. Поэтому задержаться им пришлось ещё практически на час. Фрейя негодовала. Первые минусы в ?актёрской? жизни, как оказалось были видны только в ? темноте? ну или же при более детальном осмотре. А сначала, всё казалось просто идеальным. Тини предупреждала её, что Шоу-бизнес это не всегда веселье, самовыражение и приятное времяпрепровождение, а она её не слушала летая в своём розовом замке, на сахарных облаках. Пока они ехали в отель, она успела беглым взглядом осмотреть ночной Будапешт и сложить о нём своё первое впечатление. Старинные большие здания, похожие на те, которые она рисовала в своём воображении во время прочтения исторической британской литературы, были величественными, восхищая своей замысловатой архитектурой. Её отцу определенно бы понравилось, он был ценителем многовековых европейский городов, со своими особенными традициями и красивыми замысловатыми легендами и историями. Фрейя обычно подобные города представляла в самом что ни на есть романтичном ключе, придаваясь глупым девчачьим фантазиям, до того банальным и неоригинальным, что казалось, если бы кто-то смог заглянуть ей в голову, он бы непременно закатил глаза так сильно, как только было бы возможно. Сейчас же, она мысленно составляла композицию для идеальных фотографий, вот так просто и обыденно. Этот город казалось пестрил местами где непременно можно было бы сделать идеальные кадры. Эта перспектива манила ужасно, тем более, что была она в подобном путешествии в последний раз около трёх, может четырёх лет назад. Они с мамой тогда решили отделиться от всей семьи и на неделю махнуть в Венецию, звучало очень заманчиво и не менее фотогенично, однако для неё это закончилось Пневмонией, а для её матери хроническим отитом. С тех пор в их семье к путешествиям относились с особой осторожностью. —Ну рассказывай—Аня замученная, но счастливая, села на соседнее место, Фрейя почему-то мгновенно вспомнила о Генри и мысленно спросила себя, где же он сейчас. Наверное, будь она более бодрой, то проанализировала собственные мысли со всеми выходящими выводами и последствиями, но сейчас разбираться в себе, было явно не время и не место. —Что ты хочешь знать?—не хватало ещё и на чужие вопросы отвечать. Она на свои не может. Связно мыслить сейчас не в её силах, а Аня ещё хочет, что-то у неё узнать. Это всё больше и больше начинало походить на разговор с подружкой во время школьной экскурсии, а не на беседу двух взрослых, состоявшихся, как личности девушек, между прочим приехавших сюда в первую очередь работать. —Я с нашей звездой тремя фразами успела перекинуться, а ты уже вовсю флиртуешь. Лорен сказала, что его фанатки из ?Твиттера? тебя просто заклюют. — первый раз в жизни Фрейя видела, чтобы перелёт на кого-то подействовал таким образом. Только вот была одна странность, если обоняние девушку не подводило, то от её коллеги пахло самым, что ни на есть настоящим вином.—Ты правильно думаешь— в ушах у Фрейи резко зазвенело, это говорил, кто-то позади неё. Из-за темноты лицо толком не получалось разглядеть, но черты его выделялись своей необычайной правильностью и изысканностью. Хотя говорила женщина, голос у неё был резвым и беглым, как у мальчика-подростка. Аня всё ещё о чем-то говорила, пытаясь шутить, но речь ее стала странной и бессвязной, так что Фрейя больше не пыталась понять о чём она, предполагая, что сейчас ей спокойно и вменяемо объяснят, что вообще творится. Но вместо этого незнакомка констатировала итак крайне очевидный для всех факт:—Она пьяна. —О Боже, Лорен будет ужасно зла. Её же убьют или хуже того, уволят— молодая женщина посмотрела на Фрейю, как будто она ещё совсем маленькая девочка и тихо рассмеялась, так что на неё не обратили практически никакого внимания. —Ты ведь Фрейя, да? Послушай, тебе определенно стоит пересмотреть приоритеты. Лорен её не убьёт. Лорен сама её и напоила.Фрейя посмотрела на неё озадаченно, смысл слов дошёл не сразу, но стоило ей только перевести взгляд на главную сценаристку— продюсера, как все мгновенно встало на свои места и разложилось по полочкам. Ещё несколько недель назад, она едва ли могла представить что увидит подобное. В автобусе на заднем сидении, прилично выпившая Лорен пыталась закадрить вероятно и Генри Кавилла и их главного оператора—Маркуса. Скромного рыжего парня в стильных квадратных очках. Его было совсем жалко, вероятно он слышал, что сотрудники ?Нетфликса? очень веселые люди, но не думал, что его это как-то коснётся.Генри же держался вполне спокойно и уверенно и Фрейя вспомнила тот неловкий ролик с его участием, где он читал посты сексуального характера о себе и отвечал так достойно и забавно, что подобной выдержке действительно можно было позавидовать, вероятно и сейчас он ощущал нечто подобное. —Лорен, я вас очень уважаю, вы профессионал своего дела и шикарная женщина, но я увы слишком хорошо воспитан, чтобы воспользоваться вашим положением.—Кавилл, в интернете сотни видео ?Топ 10? при участии тебя и твоих пассий и это только те с которыми тебя успели сфотографировать, так что не строй из себя джентльмена!—Что-то вы не купились на моё обаяние при выборе актера на главную роль, целых три месяца вели кастинг. —Я же женщина! Я должна была сделать вид, что думаю! У Фрейи уже болел живот от смеха. Они с этой женщиной, просто надрывались, хохоча во всё горло, но все были заняты этой по истине занимательной перепалкой, так что обе они не чувствовали совершенно никакой неловкости.— А тебя как зовут?—Фрейя решила не наступать на старые грабли с через чур уважительным обращением, чтобы вновь не слушать эту формальность. ?Я не настолько стара, говори со мной на равных?. Да и её новая знакомая была действительно молодой, но судя по всему состоявшейся и вполне успешной. —Эмма Эпплтон. Но я сюда приехала фактически в отпуск, у меня эпизодическая роль и нет огромного контракта на несколько лет вперёд и каких-то обязательств. А Лорен, которую боссы считают порядочной и консервативной, всегда устраивает такого жару, что ехать можно было только ради подобных моментов. Отель большой и похожий на средневековый замок, наконец показался, хотя светился он так ярко, что его едва ли можно было не заметить. Фрейя наконец выдохнула, сумбура и новых людей было слишком много для одного дня. Она посмотрела на Генри и их взгляды туманные, притомленные и изнемогающие встретились. А мысли, словно у них действительно была такая способность раз за разом уносили её на пару часов назад, в тот самолет, где ничего не имело значения. Ничего, кроме чужих рук на её плечах.