11. Новые возможности (1/1)

Парень по привычке спрятался в нише. Никто не должен узнать о нем и о его планах. Если бы, войдя в двери Школы, паренек знал том, какую злую шутку с ним сыграет судьба, он никогда даже и не подумал бы о служении мафии. Хотя особого выбора у него тоже не было: или умереть от голода на улице, или пойти на поклон местной банде. Тяжелый выбор в восемь лет. Тяжелый и несправедливый. Жизнь вообще вещь довольно несправедливая. Лишь к хитрым и пронырливым она поворачивается лицом. Ради выживания мальчонка научился лгать, хитрить, опаивать, ?щипать?… Да чему только не пришлось научиться, чтобы находить деньги и платить дань верзиле-главарю! От одного воспоминания, когда малыша едва не приняли за проститутку, к горлу подступала тошнота. Зато момент, поменявший его жизнь, частенько приходил к нему в снах. В поисках легкой наживы паренек забрел в торговый центр. Благодаря его усилиям парочка лопухов уже потеряли свои кошельки, и он не спеша направлялся к выходу, как заиграла торжественная музыка. Парень остановился поглазеть на очередную презентацию. Только в этот раз поводом для торжества служило убогое сооружение из экрана, большой коробки, клавиатуры и куска пластмассы, соединенных между собой длинными шнурами. Это был первый в его жизни компьютер, увиденный воочию. Тогда-то в голову юному дарованию и пришла мысль: мир не вертится вокруг его маленького городишка. Прогресс идет вперед семимильными шагами. Вскоре компьютеры будут всюду, в каждом доме, а он – нищий мальчишка, с трудом наскребывающий на краюшку хлеба – останется на задворках и будет всю жизнь скитаться по подворотням, если вообще выживет. Весь вечер прошел в раздумьях. В голове сложился идеальный план, как выбраться с низов, как стать заметнее в преступном мире и главное, как получить достаточно денег, чтобы получить образование и не отставать от развития технологий.Это был сложный путь. Начался он с того, что десятилетний мальчик преподнес голову главаря собственной банды бандитам, что присматривали за соседней территорией. Он попросился в семью, получил разрешение, а затем отчаянно лез наверх. Через год парня приметили, послали к боссу, и тот, испытывая жалость к мальчонке, разрешил ему посещать школу. Попав в первый раз на занятия, паренек понял: среди обычных людей выжить гораздо сложнее, чем на улице. Здесь не действовали привычные законы, ровесники давно уже выучили весь алфавит и таблицу умножения и пошли вперед. Чтобы нагнать их ему пришлось заниматься двадцать четыре часа в сутки, часами выводить буквы, решать примеры, читать, рисовать. Быть лучше, быть умнее, быть заметнее. Рвение это настолько понравилось боссу, что он отправил парня в Школу святого Николаса. В отличное местечко, чтобы закрепить на практике все, что он узнал за свою коротенькую жизнь.Но и тут с ним приключилось нечто, о чем думать было и приятно, и боязно. В первый же день, вернее, вечер, он встретил того, кто не выходил у него из головы. Парень думал об этом человеке денно и нощно, пока не пришел к неутешительному выводу: он влюбился. Влюбляться для мальчика было в новинку. Любовных романов он не читал, мелодрам не смотрел. Весь его небогатенький в этой сфере опыт состоял из пары-тройки жалобных дворовых песенок и сальных историй. Немудрено, что план действий сложился сам собой. Школьник просто выловил одноклассника после занятий и предложил ему заняться сексом. Просто, без прелюдий и стеснений, он подошел к объекту мечтаний и произнес: ?Ты мне нравишься. Переспи со мной?. Впрочем, одноклассник не оценил ни смелости влюбленного, ни его прямоты. Вернее, оценил, но совсем не так, как хотелось. Этому были посвящены все два дня, что провел парень после признания в лазарете. И поскольку меньше любить он не стал, то частенько стал наведываться в медпункт то с ссадинами, то с переломами, то с синяками. Но, к слову, вел себя парень довольно осторожно. Никто из учеников так и не догадался, какого рода отношения (один любит, другой бьет) связывают их одноклассников. Намучавшись два года со ?сдвинутым сталкером? объект любви придумал поистине восхитительную отговорку. Он примет парня со всеми его чувствами, если тот докажет ему свою любовь. Как? Да просто. Он должен получить власть над всей Школой. Сможет ее подчинить, и будут они веки вечные вместе. А на нет и суда нет. С тех пор парень и занялся покорением Школы. Правда, окольным путем, но ведь и они неисповедимы.Впереди послышались осторожные шаги. Парень поплотнее укутался в длинный плащ, поднял воротник. Каваллоне уже видел его лицо, но и у стен есть глаза. Дино приближался крадучись, как мелкий воришка. Сразу было видно – дилетант, никогда не выходивший на реальное ?дело?. Мысленно парень отругал себя за то, что послал новоявленному Королю такого бесполезного помощничка. Хотя, если все пройдет по плану, не минет и месяца, как Цуна - да и все остальные Короли - потеряют свои короны. Все подчинятся ему. И тот, кого он любит, не будет исключением.- Дино, хватит топать как слон, - вздохнул парень.

- Принес? Я все выполнил, как ты и велел. Твой драгоценный врач получил корону. Будь добр, отдай мне негативы, - Дино в раздражении дернул плечами.- В каком веке ты живешь? Какие еще негативы? Вот диски с записями и фотками. Со своего компьютера уже удалил. Можешь хоть обыск в моей комнате устроить, если не веришь.- Ладно, верю. Живи пока. Но если думаешь, что можешь спокойно забыть о том, что заставил меня проходить через Церемонию, да еще и служить Шакалом, то ты сильно ошибаешься. Лучше тебе теперь не попадаться мне на глаза.- Не попадусь, - заверил парень и скользнул во тьму. Глупый Каваллоне, разве он не знает, что в тени работается лучше всего. А яркая обложка, привлекающая внимание, лишь обманка, наживка для голодных и не очень умных рыбешек, возомнивших себя акулами. Сейчас он покорит Школу, а дальше, кто знает? Может, именно ему и суждено уничтожить мир!***Необычные дни необычно начинаются. Такую аксиому вывел Луссурия, обнаружив вместо сонного, курящего, с перепоя врача, выбритого наглаженного коллегу, с головой ушедшего в изучение пухлой тетрадки в клеенчатом переплете. Вид тетрадки показался школьнику знакомым, но ведь где он ее раньше видел, припомнить не смог. Похожий на приличного человека Цуна произвел на ценителя мужских тел такое впечатление, что Лус не смог не съязвить:- Вижу, свидание с Гокудерой пошло тебе на пользу.- И тебе доброго утра, напарник. – Савада даже головы не поднял. Он даже не отреагировал на подначку. Парень в панике стал вспоминать, нет ли сегодня парада планет, и не выстрелило ли солнце какой-нибудь убойной дозой радиации или чем там оно еще стреляет.- Забавное чтиво, - врач наконец-то обратил внимание на хозяйничающего в его кабинете помощника. – А знаешь, что в нем самое забавное?- Что?- То, что я нашел его в шкафу. Понимаешь? В шкафу! Хотя полиция здесь должна была все верх дном перевернуть! Может, ты мне расскажешь об этом?- Я даже не в курсе, что ты читаешь, - Луссурия равнодушно пожал плечами и вновь занялся заполнением журналов.- Дневник Скалла. Скалл заносил в него свои мысли насчет Школы. Довольно занятная вещица. Никогда не задумывался над тем, кто чаще всех сталкивается с грязью человечества?- Ассенизаторы?- Врачи, Лус, врачи, - не оценил шутки Савада. – Только мы видим, как люди меняются, заслышав свой диагноз. И только мы знаем, где и при каких обстоятельствах они заработали болезнь. А главное, как меняется отношение к ним их родных и близких.

- Очень глубоко, - согласился Луссурия. – Но к чему это сказано?- К тому, что врачам может быть известно намного больше, чем знают остальные. В дневнике описываются очень интересные вещи.- Например? – Луссурия с интересом взглянул на тетрадь.- Нууу… Вот это! ?Заходил Кея. Попросил бинты и заживляющую мазь. Оказывается, он подобрал птицу с перебитым крылом и решил ее вылечить. Пришлось идти с ним. Этот маньяк даже человеку оказать помощь не сможет, про птиц молчу. Забавно, что он так любит животных!? Как тебе?- Кея – любитель животных? Действительно забавно! А что еще? – парень с любопытством перегнулся через стол в попытке заглянуть внутрь дневника.- Много чего. Но в основном нытье. Как сложно быть единственным врачом, как тяжело за всеми присматривать. Знал бы, как мне тут приходится! Да я бы радовался на его месте! Тут и о тебе есть.- Что? Где? Покажи!- Вот тут. ?Увидел сегодня занятного паренька. Он принес Духа, помог мне обработать раны. Подумал о помощнике. Может, удастся уговорить этого паренька. Вспомнить бы, как его зовут?.- Он целую неделю запоминал мое имя, - недовольно проворчал Луссурия. – Это было даже обидно. Кстати, где вы нашли этот дневник. Он же потерялся незадолго до исчезновения Скалла.- В шкафу. В том-то и дело. Может, ты меня просветишь, как такое возможно? Ты его не брал?- Зачем он мне нужен? Чего я не знаю про этого извращенца?

- Тогда как он оказался в шкафу? Почему мы раньше его не видели?- Скорее всего, мы просто не обращали на него внимания раньше. Хочешь отдать его полиции?- Думаю, подержу у себя немного. Вдруг пригодится, - Цуна подмигнул.- Дело твое. Может, скажешь уже, что у нас на сегодня. У меня урок скоро кончится.

- Да ничего такого. За ночь ничего не произошло, никого не пришлось шить, ни у кого больше кровь не сливали. Так что ничего особого на сегодня. Заполнишь журналы и пойдешь спать.- Первая хорошая новость за последние… Сколько ты уже здесь работаешь?- Дай-ка подумать, - Цуна приложил палец к губам. – Пару месяцев?- Вот именно столько я и не слышал хороших новостей. Плохой знак.- Почему сразу плохой? – удивился врач.- Потому что долго радоваться с тобой нельзя. Ты тут же влипаешь в какую-нибудь историю. Ты вчера поговорил с Хаято?- Да. И он пообещал, что придет меня поддержать во время разговора с Шершнями.- Плохая идея. Вы же будете обсуждать, как будут пытать Гокудеру. Думаешь, ему будет это приятно?- Но ты же со мной не пойдешь! – воскликнул мужчина в отчаянии. – А я в этом не разбираюсь. Так что выбора у меня особого не было.- Мне уже жалко твоих Шакалов. Уже придумал, что будешь делать на Совете? – Луссурия навел порядок на столе и потянулся за сумкой.- Да, буду уговаривать их оставить мне территорию. Уже пошел? Удачи!- Спасибо! Она мне точно понадобится! – Лус поднял руку в прощальном жесте, открыл дверь… и столкнулся носом к носу с Такеши. Медик оглядел придирчивым взглядом с ног до головы бывшего Короля, и, ничего не сказав, прошел мимо, задевая того плечом.- Доброе утро, господин Савада! – поздоровался Ямамото, проигнорировав поведение Луссурии. – Я хотел…- Ты почему встал? – грубо оборвал его Цуна. Брови его были сердито сдвинуты, и весь вид выражал недовольство.- Я хотел поговорить… - Но врач не дал школьнику закончить:- Сейчас у меня рабочий день. Потом, когда закончу, тогда и поговорим. У меня нет времени для глупых игр со всеми этими глупыми Правилами. Прогуляйся пока по внутреннему дворику или поспи. Не мешай мне работать!Ямамото озадаченно замер у порога. Он ожидал чего угодно, но не такого приема. Нехотя подчинился он приказу и поплелся в сад, расположенный как раз перед окнами лазарета. Сад был особенным местом в Школе. Тихий уголок, в котором никогда ничего не происходило, в котором можно почувствовать умиротворение и покой. Школьник удобно расположился на скамейке и стал размышлять. Перед ним стоял нелегкий выбор. Подчиниться кому-то сейчас означало навлечь на себя позор, отречься от принципов, что поддерживали в нем жизнь все эти годы. Мечник прекрасно понимал: будь он даже сыном самого босса, после становления чьим-то Шакалом все, что его ждет – охрана территории где-нибудь на окраине или управление третьесортным стрип-баром. У собаки не может быть двух хозяев. Возможно, выбор был бы не столь мучителен, если бы на месте Савады был, скажем, Бьякуран или хотя бы тот же Каваллоне. После окончания Школы Такеши мог бы просто последовать за господином, отрубив себе мизинец. А врач не имел к преступному миру никакого отношения, кроме работы в Высшей Школе Преступности. Как он сможет служить такому хозяину после выпуска? Придется вернуться к своим, а там никто не будет счастлив видеть отступника, присягнувшего на верность и покинувшего господина.

С другой стороны, умереть было бы слишком просто. Он еще не использовал все шансы, что может дать ему судьба. Только у живого есть возможность изменить мир вокруг себя. Пусть за врачом нельзя будет последовать позже, зато вполне возможно выслужиться на родине, доказав тем самым верность идеалам якудзы. Получилось же у других, почему с ним такого не может случиться? Такеши сполз со скамейки на травку, уселся поудобнее и начал медитировать.***Делать особо было нечего. Проверить подготовку операционной, заполнить карточки пациентов, сверить график прививок для младшей школы, сделать заказ лекарств. На все это ушло не больше двух часов. Поэтому мужчина с полным правом позволил себе отвлечься от дел и посвятить немного времени изучению дневника. Он не сказал Луссурии, но прочитанное в нем вызвало у Цуны большой интерес. Особенно часть про дополнительный заработок. Скал писал, что кто-то предложил ему немного ?подзаработать?. Как понял Савада, работа заключалась в продаже чего-то запрещенного на территории Школы. Скалл боялся, как бы его кто не вычислил, но, в то же время, радовался новой деятельности.?Чувствую себя богом. Благодаря мне мир станет намного лучше. Немногие выживут, немногие останутся в здравом уме. Я уничтожу этих гаденышей до того, как они станут вредить другим. И они не посмеют меня больше назвать никчемным или тупым. Не посмеют издеваться надо мной. Уничтожу их медленно и буду наслаждаться тем, как они будут дохнуть?.Очень приятное замечание. Цуна и сам с удовольствием придушил бы парочку здешних учеников. Но то лишь игра воображения. В реальности врач никогда не поднял бы руку на детей, если только они первыми не напали бы на него. И чем же таким торговал Скалл, чтобы довести ребят до смерти? Скорее всего, здесь и таится загадка его исчезновения. Чем больше читал Цуна дневник, тем больше убеждался в неадекватности его хозяина. Скалл начал писать про каких-то духов, исчезающие и появляющиеся вещи, мышей, скребущихся под шкафом… С каждым днем строчки становились все кривее, а слова – отрывистее. Последние записи повторяли одно и то же:?Призраки вокруг меня. Они хотят меня убить. Спасите кто-нибудь…?Савада задумался. Если отвлечься от явной психопатии писавшего, то многие вещи повторяются. Например, поскребывание мышей под шкафом. До сих пор в мышеловку не угодила ни одна из серых тварей. Медики даже отодвигали мебель в поисках норки, но ничего не обнаружили. И каждую ночь Цуна явственно слышал, как маленькие коготки царапают старое дерево. Прямо крысы в стенах, да и только… Кофе вечно перемещался из банки в банку, так что каждый раз приходилось выяснять, где что хранится. Про духа, что мужчина видел во время своейночной прогулки по корпусу, он предпочитал не вспоминать. В Школе явно что-то творилось, что-то мистическое. Полтергейсты витали всюду. Но почему Скалл так остро на них реагировал? Кроме раздражения у самого Цуны они ничего не вызывали. С обитателями потустороннего мира вполне можно ужиться, если не дразнить их и не лезть не в свое дело. Видимо Скалл и вправду был истериком по своей натуре.В дверь громко постучались. Савада, как нашкодивший малыш, захлопнул дневник, кинул его в ящик стола и принял непринужденную позу а-ля ?я очень занят?. Из-за двери показалась голова Такеши:- Господин Савада, мне надо поговорить с вами, и я не намерен больше ждать!- Тогда заходи, чего стоишь в дверях? – Цуна недовольно сжал губы в знак того, что разговор вести ему очень не хочется.- Спасибо, что уделяете мне время, - не слишком-то вежливо поблагодарил Ямамото. Он нахально вошел в комнату, оглядел убранство, ухмыльнулся легкомысленному пейзажу, изображавшему деревенские виды.

- О чем хотел поговорить? – врач решил прервать ?обход? своего кабинета сопляком-выскочкой.- Что вы собираетесь со мной делать? – спросил в лоб школьник, усаживаясь на кресло.- Ничего. Насколько помню, это ты должен решить, что делать дальше, - Цуна вытащил сигарету и затянулся, притягивая свободной рукой хрустальную пепельницу – Луссурии надоело до смерти переживать о сохранности мебели, и он где-то достал тяжеленную посудину с огромной вместимостью.- Верно. Но я надеялся, что вы хоть что-то скажете, чтобы убедить меня служить вам.

- Для чего? Мне не о чем говорить с проигравшим. Никого за собой я тащить не буду. У меня и так теперь проблем по горло, чтобы думать еще и о предательстве тех, кого я заставил пойти за мной.- Довольно смелое заявление. Это притом, что я единственный человек, который может стать вашим Шакалом прямо сейчас, не проходя Церемонию. Не боитесь остаться без поддержки? – Ямамото хитро сощурил глаза, подмечая каждое движение собеседника. Мимика, жесты, позы – все это показывает, что на самом деле чувствует человек. Как бы ни старался врач, он не сможет побороться рефлексы своего тела. Нужно лишь понаблюдать за оппонентом для принятия окончательного решения.- Если бы боялся, то не стал бы сражаться, а просто уволился. Это все? Или ты уже принял решение?В дверь осторожно поскреблись, ручка повернулась и в щелку заглянул Хаято.- Господин Савада, можно? Я решил прийти пораньше.- Конечно, садись на диван. Такеши уже скоро уйдет.- Дух здесь? Не думаю, что таким образом вы заслужите к себе уважение, господин Савада. Пачкаться, принимая у себя Духов… Мерзость какая! – Мечника даже передернуло от отвращения.- К твоему сведению, Хаято - мой Шакал. Вернее, будет им после Церемонии, - сухо произнес мужчина.- Воспользовались Правилом для защиты того, кто по вашей же милости утратил свой статус? Как благородно!- хмыкнул Ямамото.- Не твоего ума дело, - оборвал его Цуна, видя как сжимаются кулаки у поникшего Гокудеры. Маленький, сжавшийся, с опущенной низко головой, Хаято выглядел сейчас очень жалко.

- Моего, - дерзко ответил Такеши. – Если я решу быть вашим Шакалом, то мне придется подчиняться ему. Он же будет вашим приближенным, вашим помощником. Не хочется мне быть в подчинении у перебежчика, предавшего собственного хозяина и прибившегося к тому, кто его поманил калачиком.- Я никого не предавал! – вскочил с места Хаято, вытягиваясь в полный рост.- Сядь на место! – рявкнул на него Савада. А Ямамото сказал: - Я сам решу, предатель он или нет. И ни в чьей помощи не нуждаюсь. Тем более, в твоей. Если это все, что ты хотел сказать, то выметайся из лазарета. Твои царапины и в комнате заживут. Завтра перед уроками придешь на перевязку.Но договорить ему не дал поднадоевший уже стук в дверь.- Кого еще там черти принесли?! – воскликнул мужчина.- Господин Савада, я хотел по… - Скуало замер на полуслове, но быстро сообразил: - Кажется, я не вовремя.- Какая проницательность! – язвительно заметил Цуна. – Что хотел? Или тоже поговорить пришел?- Вообще-то, да, но я зайду как-нибудь потом, - Суперби искал пути к отступлению. Новый Король, старый Король и бывший Шакал-Дух. Даже беглого взгляда хватило бы, чтобы увидеть молнии, витающие в воздухе.- Да-да, потом, ближе к ночи, а лучше, завтра, - замахал на него рукой врач. Но осекся. За спиной у школьника появился высокий паренек в очках, с зелеными волосами и толстой папкой в руках. Он аккуратно обошел Скуало, бесцеремонно вошел в комнату и представился:- Я Верде. Один из Шершней. Думаю, господин Савада, в свете новых событий, нам есть, что обсудить.- Да, конечно, проходите, - вышел из ступора мужчина. – Скуало, зайди позже. Тебя, Ямамото это тоже касается. Хаято, возьми стул и подсаживайся к столу.Но тут случилось неожиданное. Такеши, до этого мирно наблюдавший за происходящим, перехватил инициативу и приказал:- Хаято, выметайся отсюда.- Но господин Савада мне…- Я сказал, выметайся отсюда. То, о чем сейчас мы будем говорить, не для твоих ушей. Когда станешь Шакалом, тогда будешь давать указания мне. А пока – вон отсюда!Тон Ласточки не терпел возражений. Все почувствовали мощь бывшего Короля. Гокудера вопросительно взглянул на Цуну. Тот лишь едва заметно кивнул. Этого было вполне достаточно, чтобы взрывной школьник поднялся с дивана и молча покинул кабинет, закрывая за собой дверь.- Что ж, я так понимаю, все формальности были улажены? – спросил Верде, вытаскивая из кармана смартфон с милым брелоком в форме крокодила. – Если не возражаете, я буду записывать наш разговор, чтобы потом точно следовать вашим указаниям.- Конечно, Верде, мы ведь тоже в этом заинтересованы. – Ямамото с легкостью взял на себя ведение переговоров.- Итак, начнем, - Савада сел в кресло и успокоился. Теперь можно было не беспокоиться о Церемониях.***- Как думаешь, о чем они там говорят? – спросил после длительного молчания Хаято.- А то ты не знаешь. Придумывают для тебя пытки, подбирают то, с помощью чего тобой можно будет управлять. Хотя… какая пытка тебя возьмет? После того, что было в детстве. – Скуало потянулся, разминая уставшие мышцы. Он давно не тренировался, а теперь даже спарринг устроить было не с кем. Такеши, наверняка, не вернется в додзе.- Зачем пришел? О чем хотел поговорить с господином Савадой? – Гокудера внимательно следил за братом, внутренне собираясь с силами.- Не бойся, не за тем, о чем ты подумал, - ухмыльнулся Суперби. – Хотел поблагодарить его.- Поблагодарить? За что? – Хаято явно был ошарашен.- За спасение своего младшего братишки.Гокудера смотрел и не узнавал среднего брата. Всегда гордый, отстраненный, ничем не интересующийся, кроме фехтования, сейчас открыто, нежно улыбался. Скуало стоял вполоборота, клонящееся к закату солнце освещало его, пронизывало, так что, казалось, лучи исходят от самого подростка. Изящный, подтянутый, искрящийся неведомой до селе силой. Ангел, спустившийся на землю.- Ты же это сейчас не всерьез? – робко спросил Хаято.- Всерьез, еще как всерьез. Надеюсь, Савада понимает, что он наделал, пометив тебя своим знаком. Как думаешь, они скоро придут?- Не знаю. Но я буду всегда рядом, чтобы охранять его.

- Даже если за ним придет Бьякуран?- Особенно, если за ним придет Бьяку. Но он не придет. Слишком уж ухоженные у него руки, чтобы пачкать их ?мокрым? делом. Да и не знает он, каково это, убивать.- Конечно, он ведь не ты, - Скуало присел рядом на скамейку.- Да. Он – не я, - вздохнул Хаято и смолк.Птицы допевали последние песни. Деревья давно уже облетели, побросав под ноги желто-красное свое одеяние. Ветер ощутимо холодил пальцы сильными порывами. Облака низко стелились по небу, скрадывая последние солнечные лучи. Где-то вдали слышался тренерский свисток. Одинокая птица в отчаянии чирикала, пытаясь найти свою стаю. Парни молчали. Слишком далеко они были друг от друга, чтобы открыть терзающие их сомнения и предчувствия.***Верде порылся в папке и достал пару листков.- Теперь насчет вашего знака. Мы сделали несколько макетов дизайна, учитывая тот, что вы продемонстрировали на Совете. Выберите один, и мы закажем нашивки. – Парень протянул листки Цуне.

- Думаю, вот этот, - мужчина указал на скромный значок в виде приоткрытой раковины голубо-серого цвета. Он показался ему самым похожим на знак с той самой печатки, что нашли при нем в детстве.- Вот и замечательно. Оплачивать как будете?- Оплачивать? – удивился Савада.- Напишите сумму, и мы оплатим обычным способом, - замял дело Ямамото.- С вами очень приятно иметь дело, - улыбнулся гадкой улыбочкой Верде, собрал все бумаги в папку, подхватил смартфон со стола. – А теперь, если не возражаете, я пойду.- Конечно, не будем вас задерживать. Спасибо за помощь! – попрощался врач. Напряжение, едва прошедшее после бурного обсуждения пыток, вновь вернулось.- И что это значит? – поинтересовался Цуна, прямо смотря на школьника.- То и значит. Переговоры с Шершнями ведутся или Королями или от их имени Шакалами. Не кандидатами, а Шакалами. Вы с ума сошли, пригласили на встречу Хаято! Он же совсем с катушек слететь может!- С чего такое утверждение? – зло спросил мужчина. Ему совсем не нравилось, когда кто-то оспаривал его превосходство.- Вы ведь не знаете ничего о Хаято, о его семье и том, какую роль он в ней играл, так? Как можно так безрассудно набирать Шакалов? Вы что, жизнью совсем не дорожите?- Дорожу. И чужой жизнью тоже. Поэтому я помог Хаято, - вспылил Савада.- Подписав себе смертный приговор, - Такеши устало прикрыл глаза. – Послушайте, семья Гокудера очень влиятельна в нашем мире. Отец Хаято сейчас ее глава, но вскоре может передать всю власть Бьякурану. Скуало станет его помощником. А Хаято с детства готовили быть его телохранителем. Вы понимаете, что это значит?- Нет, - честно признался врач.

- Естественно, иначе бы вы не полезли в их семейные дела, - презрительно фыркнул Такеши. – Хаято – просто машина для убийства. Он точен, расчетлив и наблюдателен. Даже представить страшно, через какие тренировки его заставили проходить, чтобы стать таким. Когда он учился в младшей и средней школе, его часто забирали домой. И возвращался он мрачным с жуткими синяками и шрамами. Никогда, слышите, никогда он не общался с кем-то, кроме своих братьев. Как мне говорили, потому, что ему запрещено было заводить друзей вне клана Гокудера. Хаято растили слугой Бьякурана. А тут пришли вы и вытащили Хаято из семьи. По сути он предал свой клан. Думаете, вам легко сойдет это с рук? Думаете, семья Хаято просто отдаст вам того, кого годами натаскивала? Пока вы в Школе, вы защищены. Слабенькая, правда, защита, но все же есть. Но как только вы покинете Школу, скажу прямо: вы покойник.- Ты-то откуда это знаешь? – Цуна нервно потянулся за сигаретами.- А вы думали, как я стал Королем? Если бы я не владел информацией, откуда у меня появились бы сторонники?- А теперь ты решил стать моим Шакалом? Почему?- Причины я объяснять не обязан. И уважать вас, кстати, тоже. Просто примите и будьте мне за это благодарны, - буркнул в ответ Такеши.- Спасибо, - улыбнулся Савада.

- Не за что, - отвернулся школьник. – Пойду, позову Хаято. Может и Скуало еще ждет. Все-таки клятву-то мне надо при свидетелях приносить.Вошедший после уроков и целой кучи дополнительных занятий из-за проваленных контрольных Луссурия даже слегка побледнел. До него сотни раз доходили слухи, как проходит принесение клятвы Королю. Но своими глазами он наблюдал за ней впервые. Тихо, как привидение, скользнул он внутрь кабинета и пристроился на краешке дивана.

Цуна стоял у стола, нервно сжимая кулаки, и явно не знал, что делать. Хаято и Скуало стояли поодаль, у окна, со скучающим видом. Конечно, им-то не в новинку наблюдать за Церемонией, вот и стоят с постной миной. Луссурия же жадно впитывал все подробности происходящего. Да и когда снова такое увидишь! Такеши на коленях перед Савадой со склоненной головой, замерший в ожидании приказа.- Начинай уже, - устало проговорил Цуна и скорчил мученическую гримасу.- Прошу вас, примите мою клятву и мою жизнь. Клянусь, что буду служить вам верно и преданно, подчиняться вашей воле беспрекословно и делать все от меня зависящее для вашего блага.

- Слова переврал, - скептично заметил Скуало. Цуна бросил на него злой взгляд:- Будь добр, помолчи. Пусть все это быстрее закончится, - он посмотрел сверху вниз на распластавшегося у его ног Такеши и пробормотал: - Я принимаю твою клятву и признаю своим Шакалом.- Благодарю вас, - Ямамото вытянулся вперед и осторожно поцеловал краешек ботинка врача. Савада, не ожидавший такого поворота, отшатнулся назад, едва не съездив ногой по лицу новоявленного Шакала.- Ты зачем это сделал? – запинаясь, проговорил он.- Такой обычай, - мечник выпрямил спину. – Привыкайте, еще не раз придется выслушивать клятвы верности. Ну, теперь разрешите мне встать, и обряд будет закончен.- А если не разрешу?- То я так и буду стоять на коленях посреди кабинета. Или хотите отыграться за камеру?Цуна побагровел от ярости. Какой-то мальчишка вздумал сомневаться в нем.- Если ты считаешь меня таким мелочным, то что же стал моим Шакалом, а?- Я уже сказал, это мое дело. Вас оно не…Ямамото почувствовал железный захват чьей-то руки на своей шее. Он попытался повернуться, но пальцы тут же впились в кожу, давя на нервы.- Давай повежливее, - ровным ледяным голосом проговорил Хаято. – И кто сказал, что ты можешь разогнуть спину во время Церемонии? Поклонись и жди, пока тебе не разрешат хотя бы голову поднять. Понял? – Парень пригнул Шакала к полу.- Хаято, спасибо, но это чересчур. Отпусти его, - Цуна мгновенно смягчился.- Пожалуйста, будьте немного строже с ним. Такое открытое неподчинение подорвет ваш авторитет. Надеюсь, во время разговора с Шершнями он вел себя более учтиво?- Конечно, он меня очень выручил. – Мужчина говорил правду. Если бы не помощь Ямамото, он бы и слова не мог сказать против эксцентричному Верде. – Такеши, встань уже. Все, Церемония завершена.- Я тебя урою, если ты еще раз посмеешь перечить Королю, - еле слышным шепотом процедил Хаято прямо в ухо Ласточке. Мечник промолчал. Сейчас не время для стычек, тем более с таким опасным противником, как Гокудера. Скоро начнется Совет, где Такеши будет сопровождать новоиспеченного Короля. А до этого ему нужно успеть сделать кое-что очень важное.- Раз все закончилось, то я пойду. Не хочется попасться на глаза Кее, - сказал Скуалобез особого оптимизма.

- Ты же хотел о чем-то поговорить, - остановил его Цуна.- Вижу, у вас и без меня полно проблем. Приду завтра, если вы не против.

- Ну, тогда, спокойной ночи!- И вам, - ухмыльнулся Скуало и исчез за дверью.Уже в коридоре он услышал чьи-то шаги и остановился. Из вечерних сумерек вынырнул Такеши, запыхавшийся от быстрого бега.- Скуало, погоди, - отрывисто просил он. – Стой!- Что тебе нужно? – презрительно усмехнулся парень.- Я хотел поговорить с тобой.- О чем? О том, как ты позорно проиграл? И не тренированному бойцу, а так, Учителю, ни разу не участвовавшему в драке! – накинулся на Такеши Скуало. Он яростно наступал, оттесняя собеседника к стене, не оставляя даже шанса на побег или хотя бы отпор. – Я столько времени служил тебе, терпел все твои бзики! И ради чего?! Ради того, чтобы человек, победивший меня, слил непонятно кому! Знаешь как это называется? Предательство!- Ты злишься, - тихим голосом сказал Ямамото и опустил голову.- Злюсь? Я? Да я тебя убить хочу за это! Я, я… - Суперби пытался подобрать слова, и не найдя их, с размаха ударил кулаком в лицо. Удар пришелся по челюсти. Такеши не сопротивлялся и не уворачивался. Пожалуй, впервые за время обучения в Школе, Ласточка позволял избивать себя. Он врезался в стену по инерции и прикрыл глаза, ожидая нового удара. Его не последовало. Злой, как черт, беснующийся про себя Скуало стиснул кулаки и зло смотрел на смирившегося с наказанием парня.- Прости, Скуало, я виноват, - проговорил Ямамото.- Виноват? Конечно, ты виноват! – Скуало застыл. Ему не хотелось видеть человека, стоящего перед ним. Больно и стыдно было наблюдать, как его Король приносил клятву другому. Наверное, потому, что Суперби сам хотел оказаться на месте Савады. Или нет? Парень уже давно не мог разобраться в чувствах, которые он испытывал по отношению к Ямамото.- Скуало, я не хотел, чтобы это произошло. Но теперь об этом поздно думать. Я не хочу умирать. Даже если это означает подчиниться кому-то! – Такеши говорил с вызовом. Это был все тот же сильный лидер, пусть и смирившийся с судьбой. Становление Шакалом никак не сломило его, но разозлило и дало новую цель существования. – Поэтому я хочу знать: останешься ты моим другом или нет? Можешь не говорить сейчас, можешь обдумать все ?за? и ?против?. Но когда ты решишь это для себя, скажи мне об этом обязательно.

- Мне не нужно долго думать над ответом,- Скуало осклабился. – Естественно, я соглашусь. Иначе с кем мне еще тренироваться? Базиль для этого точно не годится.- Скуало! – воскликнул Ласточка. – Спасибо! Я ведь решил, что ты отвернулся от меня. Я ведь…

- Да, ты то еще дерьмо, - согласился Суперби.- Я идиот! Знаешь, сколько я жалел об этой глупой дуэли…- Лучше молчи. Если ты еще хоть слово скажешь о том, как меня победил, я отделаю тебя так, что на Совет ты точно не попадешь. И вообще, какого черта ты делаешь здесь? Иди уже к своему Королю.- Поверь, это достойный человек, - попытался оправдаться Ямамото.- Знаю, знаю. Иди уже. И завтра не опаздывай на тренировку!- Конечно! – улыбнулся Такеши. Впервые он улыбнулся счастливо, словно ребенок. И на душе у Скуало стало легче.