6. Прогулка (1/1)

Всем привет!!!Хотела более эффектно поздравить всех с наступающим Новым Годом, но видно не судьба. Надеюсь, новая главка поднимет настроение :)Здоровья Вам, счастья и поддержки от родных и близких во всех начинаниях!С Новым Годом!_____________________________________________________________________- Похоже, у меня появилось приведение, - почесал подбородок Цуна. Причина его озадаченного взгляда и веры в сверхъестественные силы была проста. Если пару дней назад у него по-волшебству закончились все запасы кофе, то сегодня, открыв дверцу шкафа, мужчина заметил, что все банки построены на полке по росту. При том, что сам он предпочитал выстраивать их по принципу ?куда поставил, там и место?. Правда, была у него еще одна идея по поводу такой внезапной перемены внутреннего ?убранства? шкафа, но эта ?идея? давно уже в сам кабинет не захаживала. ?Она? усаживалась обычно в приемной, бросая жалобные взгляды на окно, писала там в одиночестве конспекты, а на все попытки Цуны начать разговор отвечала тяжелым молчанием. Нельзя сказать, что Савада не понимал чувств своего ассистента, но дуться из-за пустяка, да еще и удачно окончившегося – это было выше его понимания.Луссурия, напротив, нежелание свое разговаривать с врачом понимал лучше кого бы то ни было. И главной причиной обета молчания стало ни что иное, как абсолютное нежелание Цуны понимать, во что же он ввязался. Лус даже для наглядности притащил Свод Школьных Правил, кои давно уже были перенесены на бумагу, но Цуна на них даже не взглянул. Такая ситуация доводила школяра до отчаяния. Ему хотелось и дальше работать без приключений. Закончить эту чертову Школу, вернуться домой и навсегда покончить с ?семейным бизнесом?. Савада же в его план идеального будущего Луссурии несколько не вписывался. Хотя бы потому, что не только не пообещал больше не влезать в неприятности, но и ясно дал знать: если на его глазах случится еще что-нибудь вроде злосчастного инцидента с Посвящением, он не будет оставаться в стороне. После этого говорить больше было не о чем. Поэтому Лус счел самым лучшим вообще в контакт не вступать.Цуна еще раз вздохнул. Луссурия отказывался переступать порог его кабинета и даже перестал пить кофе его варки. А значит, проказничать с банками он тоже не стал бы. Как бы парень не злился бы, он точно не стал бы опускаться до мелких пакостей. Остается только одно – привидения…Как защищаться от привидений мужчина не знал, поэтому просто решил привыкнуть к новому порядку, раз уж потусторонним силам он нравится больше. Он открыл банку и, по привычке, принюхался к аромату. Вот тут ему пришло на ум, что привидения нынче пошли уж совсем странные. В банке, где должна была храниться молотая арабика, почему-то находился мокко. На всякий случай Цуна даже еще раз проверил саму посудину, прочитал на ней надпись и, как контрольный, попробовал коричневую пыль на вкус. Ошибки быть не могло: мокко! Поверить, что Лус приходил не просто, чтобы расставить баночки, но и чтобы поменять их содержимое, было очень трудно. Призраки тоже были ни при чем. Оставалось просто дождаться того шутника, что сделал это, и поблагодарить его от всей души. Серьезно так поблагодарить. Может даже ногами…Как бы то ни было, но утро молодого мужчины прошло в заботах: надо было переложить кофе, навести порядок на столе и проведать пациентов. Которых за прошедшую ночь стало больше.На одного человека. Именно благодаря ему Цуна так спокойно отреагировал на глупую выходку.Примерно в час ночи раздался оглушительный грохот. Савада, мечтавший о сладком сне, кубарем скатился с кресла и помчался узнать, что же там такого произошло. На пороге приемной стояла девушка с темными длинными волосами, убранными в высокий хвост. Тонкая, прямая, с горделивой осанкой, она казалась даже выше, чем была. Во всяком случае Цуна почувствовал, как его разглядывают сверху вниз с надменным вопросом в глазах: ?Неужели он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО может что-то сделать?? Не хватало лишь презрительной усмешки для придания сей деве полного сходства со Снежной Королевой. А в том, что она Королева Савада и не сомневался – над нагрудным карманом ее пиджака была вышита нежная голубая роза, обвитая толстыми лианами с острыми шипами. Таким было его знакомство с Адельхейд. Может, они даже затеяли светский разговор, но тут до врача дошло, что Адель пришла не одна, что в комнате помимо них двоих находится, как минимум еще три человека, причем один из них двигаться самостоятельно не может. И даже больше – кровь, стекающая с него пачкает намытой до блеска пол в приемной.- На кушетку, - коротко приказал Цуна. Осмотреть, определить, увезти, приказать позвать Луса, помыться. Все это мужчина сделал на автомате, решая главный вопрос: проживет ли его пациент до утра, или нет. Вопрос был животрепещущим и неотложным. Особенно по тому, как выглядел болезный. Синие губы, бледная, почти серого цвета кожа. Увидеть ее было бы несложно - парень был абсолютно нагим – если бы не одно маленькое обстоятельство. На нем не было живого места от порезов, а там где и было, все покрывала кровь. Оставалось только молиться, чтобы внутренние органы не сильно пострадали.После многочасовой изнурительной операции оба медика вышли, абсолютно ничего не соображая. Пациент мирно спал, все еще находясь под наркозом. Все самое страшное прошло. Жить будет. Цуна нервно затянулся сигаретой, вспоминая, куда он девал свою последнюю бутылку виски. Луссурия же нервно думал о том, что ему все же стоит сегодня пропустить пару-тройку занятий, а еще лучше – и вовсе не ходить никуда, отсыпаясь и радуясь жизни за просмотром какого-нибудь сайта с пометкой ?+18?. Он с завистью посмотрел на сизый дымок, выдыхаемый партнером, а тот, заметив, тут же передал ему недокуренную палочку. Парень сделал затяжку и тут же закашлялся. Он почувствовал, как легкие его наполнились тысячью иголок, а дым обжег внутренности. В голову сразу же ударило, и в ответ краски перед глазами померкли. Цуна лишь успел подхватить бычок, а второй взять за шкирку несмышленыша.

- Иди уже, спи, партнер, - сказал он назидательно. – Я напишу докладную, можешь сегодня спокойно отдыхать.Лус благодарно посмотрел на Саваду. И даже хотел поблагодарить, но проклятый дым все никак не уходил из легких, заставляя выкашливать его с силой. Так и не выдавив из себя ни слова, он поплелся к себе в комнату, оставляя мужчину одного.

Вот потому-то Цуна, после всего пережитого никак не мог понять, что происходит и куда все идет. Зато что он должен делать, понимал он прекрасно. И первой на повестке дня стояла встреча с директором.Соваться к начальству мужчина очень не любил. Хотя бы потому, что это начальство. Оно подписывало документы и выдавало ему зарплату. В больнице, ко всему прочему, оно еще и влияло на повышение, но в Школе Цуна вряд ли бы удивился увидеть конкурентов: никто не рвался заменить его, а уж о том, что кто-то захочет ?обойти по служебной лестнице? (которой и не существовало в принципе), и речи быть не могло. На свете не существовало (по доброй памяти самого Савады) такого сумасшедшего.Но тут было дело иного толка. Порезанный кандидат в трупы как-то не очень вписывался в идеальную репутацию Школы. Детишки могут забавляться, выбивая друг другу зубы и ломая руки. Но прошлой ночью у него на столе лежала попытка убийства, а примерно неделю назад перед ним стояла явственное жестокое издевательство, нанесение побоев, если не склонение к самоубийству! Может, Цуна и врач, но законы он все же знал. Особенно те, которые прямо указывали, что надо обращаться в полицию.Так что, прихватив с собой карточки пациентов, он устремился к кабинету Директора. Да устремился. Он шел печатным шагом, врезаясь в толпу школяров, маячивших во время краткой перемены, иногда кивая в ответ на короткие вежливые приветствия учеников и уже более многословные – коллег. Пробыв здесь больше месяца, Савада до сих пор не удосужился заглянуть в учительскую. Даже раз. Не говоря о том, чтобы познакомиться со всеми учителями или хотя бы предпринять попытки запомнить их лица и имена. Впрочем, они на него тоже не обижались за это, предпочитая обходить его ?больничные покои? за милю. Такое обоюдное согласие устраивало обе стороны.- Разрешите войти? – После негромкого стука Цуна решился просунуть осторожно голову в кабинет Директора. Женщина, не глядя на него, кивнула, поглощенная изучением кипы документов. Савада спешно юркнул внутрь. Только здесь незадачливый борец за справедливость понял: он позабыл все аргументы, все умные фразы и апелляции к разуму, что так долго репетировал по дороге. На него внезапно нахлынули усталость и слабость. Головная боль, до этого смирно сидевшая на задворках, где-то глубоко внутри, почуяв временное ослабление защиты, тотчас выбралась из берлоги и начала свое черное дело. Цуна осознал, как же он хочет спать, как вымотался за прошлую ночь. Но отступать было поздно. Лар Милч закончила с документами и теперь вупор глядела на мужчину.- Чем обязана? – спросила она, по привычке беря быка за рога.- Я хотел бы поговорить с вами о ночных происшествиях, - начал Цуна. Голос свой показался ему слабым, еле слышным. Поэтому он выдержал паузу, прочистил горло и лишь потом продолжил: - Когда я подписывал трудовой договор, никто не сказал мне, что я буду ежедневно дежурить в стационаре. Да и случаи у меня отнюдь не поцарапанная коленка. Взгляните! – Цуна уверенно подошел к столу, стараясь скрыть дрожь в руках. – Это тот, кто прибыл сегодня ночью. Сейчас за ним присматривают другие пациенты. Множественные ножевые ранения! Из парня решето сделали! Это ж подсудное дело!- И что? – Лар внимательно прочла (а может, просто сделала вид, что читала) кривые загогулины почерка врача.- Как что?! А если они убьют друг друга?!- Не убьют. Правила запрещают им убивать.- Плевать они хотели на ваши Правила! – Цуна закатил глаза в бессильной злобе, но мгновенно взял себя в руки. – Что-то я не вижу их соблюдения в том, как пациенты почти подыхают у меня на столе. Учтите, я не все могу вылечить, в конце концов…- Господин Савада, - властно прервала его женщина, - как вы думаете, сколько учеников умерло в стенах этой Школы? Я говорю не о естественной смерти.- Ну конечно!- Что за тон? Уж я-то знаю статистику лучше остальных. Я задала вам вопрос. Отвечайте!- Сотня-другая?- Двое. И это более чем за сто лет существования Школы. Все потому, что Правила соблюдаются и уважаются всеми, и я говорю сейчас не только об учениках, ясно? – Лар поддалась вперед. – Запомните, а еще лучше запишите и повесьте у себя в кабинете: Школа не будет вас защищать, если вы нарушите Правила. Какое бы наказание не избрали бы для вас. А теперь возвращайтесь к работе. У вас ведь тяжелый пациент.Взгляд Директора потяжелел. Воздух будто стал холодным, осязаемым, что сложно было даже вздохнуть. Даже свет потускнел и уныло теперь лежал на когда-то сверкающей поверхности стола. Цуна лишь кивнул – на остальное его одеревенелого тела не хватило – и повернулся, чтобы уйти.- Да, кстати, если уж вам так хочется узнать об учениках больше, то прогуляйтесь сегодня ночью по Школе. Слишком уж вы засиделись в своем кабинете. Луссурия вас подменит, я распоряжусь.- Спасибо, - пробормотал Цуна и поспешил выйти из кабинета. Лишь захлопнув дверь, он остановился. Одышка была такой, словно бежал пару километров, голова немного кружилась, а ноги дрожали от слабости в коленях.

- С вами все в порядке, господин Са… то есть Цуна? – Киоко вскочила из-за стола и двинулась, было, к врачу, но тот остановил ее движением руки.- Все в порядке, просто что-то день у меня не задался. Немного вздремну, и все наладится.Он попытался улыбнуться, но губы не желали растягиваться. Цуна поспешил убраться подальше от пугающего кабинета с жутким его обитателем. На обратный путь сил ушло намного больше сил, чем Цуна ожидал. И если страх вместе с дрожью прошел где-то на подходе к холлу, то ломота в теле сопровождала мужчину до самого кабинета. Дополз к себе он уже жутко злым, разбитым и раздраженным. И, естественно, нисколько не удивился, встретив там не менее злого и раздраженного Луссурию.- Знаешь, почему мне нравилось работать со Скуллом?- Ну, просвети. – Цуна сделал пригашающий жест.- Тогда я, хотя бы, высыпался.***Чем темнее становилось за окном, тем радостнее становилось на душе у Гаммы. Даже хотелось потирать руки, как в диснеевских мультиках это делали злодеи. Ну конечно, какую новость принесла на хвосте обворожительная птичка. Месяцами стоял у него на пути этот проклятый сученыш, ни на что негодная подстилка. А сейчас представился такой великолепный шанс избавиться от него навсегда. О, как он мечтал об этом дне! Некогда один из подающих большие надежды новичков семьи, ставший изгоем из-за ошибки отца. Выслужиться перед Бьякураном – единственная возможность вернуться обратно к Большой Игре, к возможности подняться над остальными, а не умереть где-нибудь в подворотне в роли ?пушечного мяса?. Быть его помощником неплохо, но ведь стать единственным советником, особой приближенной, намного лучше. Может, Гамма даже и переспал бы с Белым Королем, да вот только последнего он не интересовал в этом смысле. А гордость не позволила парню откровенно предложить себя. Он, все же, не Гокудера, который не чурается даже игрушки в себя вставлять…Гамма с отвращением посмотрел на скучающего рядом парня. Взгляд Хаято, как и всегда, был пуст и устремлен так далеко, что нельзя было и предположить, о чем именно он думает. Ничего особенного. Ни силы, ни ума, ни внешности. Почему из всех людей именно Гокудера стал правой рукой Бьякурана? Чем больше об этом думал Гамма, тем больше убеждался, что либо Бьяку пообещал папочке заботиться о младшеньком никудышном братишке, либо предпочитает свою сучку держать при себе. От этой мысли карьерист-неудачник даже зубами заскрипел.

- Хаято, - начал он как можно вежливее и мягче, но злость превратила его голос в елейный яд. – Тут прошел слушок, что у тебя ?левые? дела появились. Ничего не хочешь сообщить?- О чем? – Гокудера даже головы не повернул в сторону парня.- Например, о невыполненных приказах Короля.- У меня таких нет.- Правда? А вот кое-кто счита…- У меня таких нет, - резко оборвал Хаято. – А если бы и были, то тебе объяснять бы точно ничего не стал.

Он не напрягался, не смотрел на собеседника, а все в той же расслабленной позе внимательно наблюдал за облаками на закатном небе. Гамма даже засомневался, а настолько ли верны его сведения. Но источник был более чем надежным. Да и предвкушение скорой победы было настолько сладким, что обсасывать ситуацию со всех сторон просто не хотелось. Хотелось лишь пожать долгожданные плоды ежедневной работы и преданной службы сильному мира сего. А после – хоть потоп!***В кабинете поселилась мышь. К таким нехитрым выводам пришел Цуна после того, как уже в третий раз проснулся из-за поскребывания жалкого грызуна. Эта зараза начала трепыхаться под шкафом стоило только закрыть глаза и слегка задремать. Поспать врачу удалось максимум час. Пообещав про себя жестокую кару серому гаденышу, Савада нашарил на полу мягкие туфли и поднялся с дивана. Часы показывали ?детское время? - без пятнадцати девять. Лус где-то недовольно ворчал в палате. Вот ведь мерзкий тип: проспал полдня и все еще недоволен!- О, проснулся? – голова парня, переливаясь всеми цветами радуги, появилась в кабинете. За прошедшие сутки переход на ?ты? закончил свою последнюю стадию, и общение между медиками стало практически на равных. – А я тут кофе сварил.- Лус, ты самый лучший человек на свете! – воскликнул Цуна и счастливо улыбнулся. Какой же у него все же замечательный ассистент!- Ну, надумал, куда пойдешь? – спросил Лус, протягивая кружку с ароматной коричневой жидкостью.- Да просто прогуляюсь, - пожал плечами мужчина.- Может, ну ее? Эту прогулку с директором вместе. Целее ж будешь.За последние несколько часов Луссурия повторил эту фразу, как минимум, раз пять. Не нравилась, ох, не нравилась ему идея позволить Цуне выйтииз кабинета ночью. Да еще и одному. Тут выбежали за покупками один раз, и притащили ?в дом? неизвестно кого. А если дать Саваде волю, так он и в разборки Королей спокойно влезет, потому что когда-то где-то давал клятву какому-то обдолбанному врачу, жившему сотни лет назад. Спрашивается, где логика? Что важнее: мужик, померший в глубокой древности или собственная шкура здесь и сейчас?

- Пройдусь по верхним этажам и вернусь.Цуна тоже повторил предложение раз пять. Лус слишком усложняет. Подумаешь, пройтись по пустым классам. Что может произойти? Хорошо, произойти, по предыдущему опыту, может многое. Но ведь Савада отнюдь не младшеклассник. Может дать, в случае чего отпор. Вон как вырубил тогда Хаято! Да и кто полезет в здравом уме к Изгою?- Главное, никуда не ввязывайся, ни на кого не смотри и не встревай, куда не следует.На какой-то момент Лус смирялся с судьбой, отпуская ситуацию на самотек. Может, зря он так волнуется, может все будет хорошо, может, произойдет чудо, и Цуна вернется целым и даже невредимым.- Лус, хватит вести себя как мамочка, - рассмеялся врач. – Хотя моя мать и то, так себя не ведет.- Знала бы, куда попал ее сын, не только бы мозги тебе мыла, но и сюда бы приехала, - ворчливо проговорил парень и присел рядом на диван. – Пойми, я просто не хочу остаться снова один. Мне ведь в этом году выпускаться. Дотянуть бы до конца, а потом – баста! Никакой мафии, никаких разбойных рож. Поступлю в колледж и буду жить нормальной жизнью. Главное, просто дожить до окончания…В первый раз за все время знакомства Савада видел такого Луссурию. Обычно эмоции из парня так и лезли. Язвительный, ворчливый, трусливый, никогда он еще не был откровенен в высказывании своих страхов. Ассистент, помощник, сейчас это был просто одинокий подросток, всеми силами старающийся защитить себя от будущих несчастий.

- Я просто пройду по этажам, даже в классы заглядывать не буду, - пообещал врач, подавляя в себе внезапный порыв, потрепать Луса по взъерошенному ирокезу.

- Угу. Главное – не попадись на глаза Кее.- Уж постараюсь, - усмехнулся Цуна. В благополучный исход дела он верил все меньше и меньше.

***- Просто пройтись по верхнему этажу. Прямо по коридору и все. Подняться по лестнице и спуститься по лестнице.Савада разнервничался до того, что пришлось даже, как в детстве написать себе пальцем на ладошке иероглиф ?страх? и проглотить его. Легче не стало, но пришлось вспомнить, что он уже давно не маленький, а, значит, сможет вполне быстренько пробежаться по Школе. И не надо обращать внимание на то, какая сегодня полная луна, какие подозрительные шорохи в пустых классных комнатах, и что цветы в массивных кадках похожи на монстров, поджидающих в темноте нерадивых учеников. Ночью ведь все кажется не таким, как при свете дня. Тень становится призраком, ветки – злобными тварями, рвущимися в дом, а вода, разлитая посреди коридора – кровью. Хотя, если принюхаться, то и пахнет она как кровь.

Трясущимися руками Цуна достал из кармана мобильный и зажег экран. Медленно, будто боясь спугнуть, он нагнулся над очередной лужицей. И зажал себе рот рукой. Одно дело, когда кровь хлещет из больного на операционном столе, а другое, когда она аккуратно так красными пятнами разбрызгана по полу и ковровым дорожкам. Мужчина посветил вокруг. Чем ближе к стене, тем брызгов становилось больше. Переборов страх, Савада подошел к стене.?ОНА ПРИДЕТ!!!? Большие неровные буквы, потекшие от избытка кровавых ?чернил?. ?ОНА ПРИДЕТ!!!? Что-то забытое, похожее сцену из дешевого фильма ужасов. ?ОНА ПРИДЕТ!!!? Пугающее, потому что это происходит с тобой. ?ОНА ПРИДЕТ!!!?

Запах крови бил в нос. В постоянно гаснущем свете от экрана мобильного четко выхватывались глазом неровные линии букв, строго вертикальные прямые потеков, капли красного на стоящих вблизи растениях. Время словно остановилось. Оно дало время собраться с мыслями и не впасть в панику. Во рту появилась неприятная сладость, но и она быстро прошла под нажимом здравого смысла. Если кто-то сделал надпись кровью, это может значить лишь то, что кто-то где-то лежит обескровленный. Такая мысль придала уверенности. Может быть потому, что задала цель этой ?прогулки?. Действовать, действовать, действовать!Савада побежал по коридору. Он останавливался перед каждой дверью, проверял каждый класс, каждый закоулок в поисках несчастного. Через какое-то время тело стало сопротивляться, требуя законного отдыха, но долг не позволял мужчине остановиться даже на секунду. Вперед, вперед, вперед! Не отдыхать, а то мерещатся разные глупости. Например, привидения вон в том углу. Цуна остановился и протер глаза. Духи? Привидения? Но белое пятно явно выделялось на темном фоне. Мужчина сделал пару шагов, сначала медленнее, потом быстрее, а через секунду уже несся во весь дух. Вот только белое пятно подскочило и полетело дальше по коридору. Врач уже мог ощущать острый запах крови. А дух впереди словно парил и легко уносился прочь. На какое-то мгновение он остановился, а когда Цуна уже почти догнал его, почти разглядел тонкие руки-паутинки, почти дотянулся, как дух растворился в воздухе. Улизнул под самым носом. Савада зашарил по углам фонариком, но все было бесполезно. На миг луч скользнул по стене и остановился. ?СПАСИ МЕНЯ?. От кого? Чего? Почему? Что может бояться дух?- К черту! К черту все! – выругался мужчина. – Какой толк ходить здесь?

Он решительно повернулся к лестнице. Пара пролетов – и он уже у выхода. Холодный ночной воздух, пропитанный влагой, остудил пылающее лицо. На улице тьма поглотила все. Фонари, сиротливо жавшиеся к стенам Школы, еще пытались отвоевать у темноты дорожки и часть лужаек, но победа явно оставалась не за ними. К черту Школу! В конце концов, не такие уж дети и дураки, чтобы в каком-нибудь классе творить темные делишки. Школа охраняется, повсюду рыскают Шакалы. Если где-то надо скрыться от глаз, то почему бы не в своей комнате? Придя к такому простому выводу, Цуна двинулся к общежитию. Из головы все еще не выходил недавний призрак. Куда он мог раствориться? Разве что под землю провалиться. Ведь он почти поймал духа! Обеспокоенный этими мыслями, Савада обежал вокруг здания общежития и ринулся в черный ход. Как ни странно, тот оказался открыт, а на пути не встретилось никаких преград в виде коменданта. Неужто власть Королей настолько серьезна, что не возникает необходимости устраивать дежурства и вахты? Но в следующую секунду было уже не до восхищений и удивлений. Где-то сверху раздался истошный крик.

На пятый этаж мужчина взобрался в мгновение ока, перелетая через две ступеньки. Но уже во всем общежитии установилась абсолютная тишина. Кто кричал? Почему? Таких вопросов стало уже многовато. Пытаясь унять взбесившееся сердце после бега, Цуна двинулся по коридору маленькими едва слышными шагами. Он прислушивался к тишине за каждой дверью. Но вокруг все смолкло, иногда даже слышался чей-то храп. И лишь за предпоследней дверью раздавалась какая-то возня. Решительно – а к черту все эти манеры! – врач ворвался в комнату. И пожалел об этом. Лучше бы ему никогда не видеть, что произошло в той спальне. На одной из кроватей двое держали за руки и ноги худенького бледного мальчишку, пока их приятели – тоже двое парней – с наслаждением вбивались в несчастного. Парень уже не сопротивлялся: он расслабился, позволяя делать с ним все, что только заблагорассудится насильникам. Потеки от слез на щеках высохли и стянули кожу, синяки выступили уродливыми пятнами, а на щеке красовалась смачная ссадина от удара. Судя по белым дорожкам на внутренней стороне бедер, развлекаться с ним начали уже давно.

- Хо? Доктор! – заметил, наконец, один из учеников вошедшего, но не прервал своего занятия. – Хотите присоединиться?Савада попятился. Ему хотелось возмутиться, закричать, вытащить ничего не соображающего паренька, но тело отказалось двигаться. Одно дело, когда об этом рассказывает Лус, лежа на диване, попивая кофеек, другое – когда видишь это сам.- Н-нет, - выдавил он из себя. Произошедшие события нахлынули угрожающим цунами, предупреждая о надвигающейся опасности отключиться и упасть в обморок от усталости. Хватаясь за остатки сознания, Цуна, то и дело, сглатывая проклятый комок, проговорил: - Оставьте его. Он же уже никакой.- Хе, Базиль, а ты чего не сказал, что у тебя есть любовник. Да еще и Изгой! – загоготали в ответ ученики. Паренек что-то замычал, не в силах ответить, ведь парни не прерывались ни на секунду.- Он мне не любовник. Просто он ученик этой Школы и…- И что? Что с того, что он ученик? Такой правильный, да? Папаша, а не пошел бы ты отсюда, пока цел?

Увлекшись представленной картиной изнасилования, мужчина вовсе не заметил шестого участника этой ?игры?. Высокий, долговязый парень с длинными прямыми волосами и надменным взглядом незаметно вышел из ванной комнаты. Теперь он угрожающе нависал над Цуной, выталкивая того в коридор. Врач и глазом моргнуть не успел, как оказался за порогом.

- Изгою здесь делать нечего, кроме как присоединиться. Топай, куда шел! – школьник захлопнул дверь перед носом потрясенного мужчины. Все еще не понимая происходящего, Савада потер переносицу, пытаясь собраться с мыслями. Но в какой-то момент мозг вовсе отказался от выполнения своих прямых обязанностей – думать, соображать, анализировать – и просто перемолол все в одну безликую, безвкусную кашицу из обрывков воспоминаний, фраз, мыслей и эмоций из прошлого, настоящего и даже желаемого будущего. Единственное, на что был способен сейчас Савада, так это вернуться в свой кабинет и завалиться спать, приняв предварительно на грудь полбутылки запрятанной подальше от чужих глаз бутылки виски.

- Скоро стану алкоголиком… - пробормотал врач и забылся беспокойным, не приносящим желанного отдыха сном.***- А вот это стоит прочитать как можно скорее, - проговорил Гамма, передавая последний конверт, так тщательно им хранимый весь день. – А лучше, прямо сейчас. – И он многозначительно показал глазами на диван, где связанный, лежал Гокудера, тихонько поскуливая. Вот уже почти час Бьякуран развлекался тем, что доводил свою ?игрушку? до шага от оргазма с помощью анальных шариков, но не позволял кончить. Такое было уже не впервые, но все равно больно и обидно. И сказать об этом было нельзя. Ведь первое табу, которое наложил блистательный старший брат: ?Не плакать и не просить без разрешения?. Теперь это уже вошло в привычку – терпеть до самого конца. А он всегда был одним и тем же. Полностью выдохнувшись, Хаято засыпал или терял сознание.

Гамма прознал об ?играх? братьев уже давно, так что смысла прятаться и скрывать от него эту часть своей жизни Бьякуран не видел. Поэтому когда Гамма вошел с какими-то документами в руках, тот даже не удосужился прикрыть младшего брата одеялом, чтобы посторонние не видели его позора… или страсти… Такое ему вряд ли вообще смогло бы прийти в голову. В каком-то смысле Гокудера давно уже стал личной собственностью Белого Короля, а значит, никто на него даже и не взглянет. Не говоря уже о том, что сам братишка был Шакалом. И не просто ?шестеркой? - его личным помощником. Хотя в сборе информации и интригах мало кто сможет сравниться с Гаммой. Вот уж кого надо иметь всегда под рукой.

Бьякуран лениво взял конверт в руки, повертел его, затем небрежно вскрыл и пробежался глазами по строчкам письма. С каждым прочитанным словом взгляд его все мрачнел. А под конец он со злости смял в комок лист бумаги и зашвырнул его в сторону.- И доказательства есть? – прожигая взглядом вестника недобрых новостей, спросил Король.- Конечно, неужели ты сомневаешься, что я могу тебе врать насчет такого? – Гамма позволил себе усмешку. Которая жалко смотрелась под прицелом бешеного взгляда Бьяку.- Вон, - выплюнул он и с отвращением отвернулся. Гамма поспешил выскочить за дверь. Карьера карьерой, но лучше Короля не злить. В глубине коридора он заметил чью-то тень и улыбнулся. Еще одно удачное выполненное задание. Можно смело идти за ?золотой звездочкой?:- Хорошая работа, Базиль!- Гоку, ты ничего не хочешь мне рассказать, а? Братишка, - Бьякуран тихо и осторожно, как кошка, подошел к дивану.- Насчет? – выдохнул Хаято, фокусируя взгляд на брате.- Например, лжи мне, - Король наклонился над Гокудерой и с силой схватил его за ствол члена. Хаято лишь тихонько застонал.- Нет. Ничего. Такого, - через силу прошептал он.Бьяку ничего не ответил. Грубо схватив брата за бедра, он развернул того к себе спиной, поставил на четвереньки, и вошел в давно уже разработанную дырку. Не вынимая вибрирующих внутри анальных шариков. Сегодня он не будет играть. Сегодня он будет заниматься сексом с братом до самого утра. И молиться, чтобы утро не настало никогда.***?ХХ.ХХ.ХХХХ г.День первыйОбъект еще не дошел до необходимой кондиции. Вместо подозрений на единственного возможного подозреваемого он пытается уверить себя в случайности происходящего. Что является нормальной реакцией на ранних стадиях эксперимента. Продолжаю наблюдение за объектом?.