Есть... (1/1)
Мэйхуа все молчитВ ожиданье восточного ветра,Лишь бы он возвратился скорей.—?О, повей,?— заклинает,Будь же ласков со мною и неженИ моим повелителем будь! *?Если где-то убывает, то там же сразу и прибывает? и ?когда закрывается одна дверь, то открывается другая?,?— эти мудрые мысли я повторял себе в то чудесное утро, когда лёгкий ветерок играл с ветвями мэйхуа, и бледно-розовые приятно пахнувшие лепестки разлетались во все стороны, словно рой потревоженных пчёл.Я катил в своей инвалидной коляске сначала по так называемой главной (она в отличие от остальных деревенских тропок была пошире, обочины обкошены от травы и кустарника, и земля присыпана мелкой галькой) улице Змеиной деревни с огромным желанием добраться-таки хотя бы единственный раз до леса. А то стоило мне выехать за деревню, так сразу начинал трезвонить мой сотовый и сыпались вопросы от дяди, Толстяка или руководства института по срокам окончания моей работы. Поэтому сегодня я оставил свой телефон дома!Погода способствовала такой долгой прогулке, прогноз обещал прохладный день с солнышком и лёгким ветерком. Я выспался, хорошо позавтракал. Чего еще желать-то одинокому инвалиду?! Вокруг красота. Словом, вперёд к лесу!Я так погрузился в свои мысли, машинально управляя коляской (дядя расщедрился, купив агрегат с электрическим приводом. И надо было только не забывать вовремя подзаряжать моторчик), что очнулся только тогда, когда по ветровке забарабанили крупные капли ледяного дождя.Это что еще за погодные выкрутасы-аномалии?! В прогнозе дождя, тем более такого холодного, не анонсировалось. И что мне делать? Я без зонта, в лёгкой курточке на раскисшей в момент дороге, на середине спуска с холма…Колёса коляски моментально нахватали на спицы рыжую тяжёлую глину, моторчик пытался вытянуть и меня, и саму коляску из вязкой жижи, но не справлялся, не приспособленный к таким нагрузкам и заливаемый водой из лужи. Вот он чихнул последний раз и… сдох… Если бы я находился на ровной дороге, то всё бы обошлось: я просто тупо завяз бы до окончания ливня и ожидания помощи от деревенских жителей. Но… я застрял на середине спуска с холма, и потоки воды, несущиеся с него, захватив с собой камни и комья намокшей травы, тянули мою коляску вниз, уже даже без мотора, неравномерно и точками. При очередном ударе воды коляска начала заваливаться на левый бок, и быть бы мне погребенным и под ней, и под грязевым потоком, если бы… опять не случилось чудо.Чьи-то сильные руки за секунду до моего приземления прямо лицом в грязь выдернули меня вверх и, прижав к тёплой широкой груди, куда-то понесли. Я попытался поднять голову и посмотреть на спасителя, но ливень заливал лицо… как тогда, когда меня укусила кобра… Я смог выхватить взглядом только чёрный кожаный плащ, капюшон которого скрывал лицо незнакомца. Где я это уже видел? Во сне? Наяву? Или вернулся бред?***Я пришёл в себя, когда меня посадили в низкое кресло около весело трещавшего очага. Я был почему-то завёрнут в тёплое одеяло, сделанное, видимо, вручную в стиле пэчворк. Повозившись, я понял, что под одеялом совершенно голый. Однако!—?Посиди тут! Надо спасти твоё кресло, пока его потоком не утащило в реку,?— раздался над головой приятный мужской голос, от которого или всё же от пережитого по спине, рукам и груди помчались галопом мурашки. —?Я быстро. А потом заварю тебе травы, чтобы не простудился. И да, твоя одежда сушится. —?И незнакомец исчез.Я огляделся. Да, это не мои хоромы. Тут всё просто: одна комната, в которой посередине открытый, обложенный большими серыми валунами камин, вокруг которого стояли четыре низких кресла. Поодаль?— что-то типа широкой (даже втроём тесно не будет) тахты, на ней накиданы разномастные подушки и неаккуратно брошен связанный из каких-то цветных кусочков ткани плед. На стене огромный меч в серебряных ножнах (у меня опять дежа-вю, ведь видел такой или похожий когда-то где-то).От очага шло горячее живое тепло, и пахло странно (чем, интересно, топился камин?). Но запах был скорее приятным и при этом умиротворяющим, из-за него меня страшно потянуло в сон. Я не стал с ним бороться, так как утреннее приключение отняло все силы, и, откинув голову на спинку кресла, закрыл глаза.Мне показалось, что я только на минуточку позволил себе расслабиться, но когда открыл глаза, за окном смеркалось, по-прежнему шумел дождь, а вокруг… горело немыслимое количество свечей всех размеров и расцветок.—?Как красиво и… спокойно,?— вырвалось у меня.Тут же рядом что-то зашуршало, зашевелилось, и мне протянули глиняную чашку, в которой было налито какое-то варево: пахло травами, диким мёдом и женьшенем:?— Выпей! А то заболеешь!Я послушался и, осторожно взяв чашку двумя руками, медленно осушил её. Пряно-сладкая жидкость потекла в горло, согревая изнутри. Тут же захотелось есть. Мой спаситель словно подслушал мои мысли и, забрав пустую чашку, протянул мне тарелку, на которой лежали лепёшки и фрукты:?— Поешь. Ты долго спал. Наверное, проголодался.—?Спасибо. —?Я высвободил руки полностью из одеяла и взял тарелку. Живот счастливо заурчал. —?Кто ты? Кого я должен поблагодарить за спасение? —?решился я озвучить вопрос и только после этого откусил огромный кусок свежей ароматной лепёшки.—?Я твой сосед. Недавно поселился в этом пустующем доме. Староста деревни сказал, что те, кому принадлежала эта полуразвалюха, уехали в город на заработки, а ключи оставили ему, чтобы присматривал. Вот я и попросил сдать мне домик в аренду на некоторое время.—?Ты археолог, историк или охотник? —?я жевал и спрашивал, хотя понимал, что это не культурно.—?Ничего из перечисленного. Я изучаю змей.—?Змей? Как эпично. —?И я невесело рассмеялся.—?Почему? Что-то не так со змеями?—?Нет. Наоборот. Ты поселился в Змеиной деревне (правда, до сих пор никто мне так и не пояснил, почему она называется так. Пока я тут живу, не видел даже простого ужика). Меня укусила кобра, и теперь из-за этого я калека. И… именно здесь я взялся переводить трактат о змеях в мифологии Китая. Так совпало всё или это случайность?—?Может, это судьба? —?И незнакомец так взглянул на меня из-под ресниц, что мне стало жарко, по спине и вискам потёк пот (видимо, отвар начал действовать, решил я).—?Я не верю в судьбу. Если бы верил, давно бы был мёртв. Мне не очень везёт по жизни,?— горько усмехнувшись, я легко стукнул рукой по ноге. —?Да, кстати, ты так и не представился. Как мне называть тебя?—?Зови меня Братцем. —?Мне показалось, или при этом слове сердцебиение ускорилось в два раза. Я даже чаще задышал.—?Ладно, как скажешь. А я У Се. Приятно познакомиться.—?Взаимно. У Се, на улице ливень, тебе придётся заночевать у меня, иначе опять промокнешь насквозь и уже точно простудишься.—?А я тебе не помешаю? Ну, чем ты обычно занимаешься по вечерам?!—?Если нет дел или непогода как сегодня, то сплю. Отсыпаюсь в прок. Только… тут такое дело…—?Я слушаю.—?У меня только одна кровать, хотя и довольно широкая. Ты… не будешь против, если мы поспим на ней вместе?—?Если это тебя не смущает, почему должно смущать меня? Поверь, когда я путешествовал, как и с кем мне только не доводилось делить и палатку, и порой спальный мешок. Только… ты поможешь мне добраться до кровати?—?Конечно. —?И снова эти чувства тепла и защищенности, когда сильные руки вытащили меня из кресла, чтобы осторожно и быстро переместить на кровать.—?Братец…—?Да…—?Я хотел спросить, что там с моим креслом? Подлежит дальнейшему использованию или нет?—?С ним всё в порядке. Я его отмыл от грязи под дождём и поставил на террасе. К утру оно высохнет, и я его смажу маслом. Не волнуйся.—?Спасибо тебе.—?Спи, У Се…***Грустные мысли?— не нить,Их оборвёшь едва ли.На сердце от долгих разлук?—Тонкий привкус печали.**Я опять куда-то лечу или бегу… Ползу вверх по лиане, спасаясь от жуков-трупоедов, и срываюсь, но не падаю, потому что в последний момент его руки подхватывают меня, прижимают к себе, и мы оба переносимся на безопасную скалу…Вот кто-то замахивается на меня чем-то… Но, вспоров воздух, серебряный меч возникает из ниоткуда и принимает удар на себя. А потом меня закрывает от всех напастей этого мира чья-то широкая (и я знаю по опыту) надёжная спина…Я снова падаю… назад… и уже ожидаю страшный удар головой о камни… но… мне не дают разбиться, в который раз отводя смерть, и я кричу что есть силы:?— Чжан! Чжан Цилин… ***… и сам просыпаюсь от своего крика…—?У Се, что случилось? Кошмар приснился? —?меня укутывают в одеяло и обнимают за плечи.—?Мне постоянно снятся то ли сны, то ли фрагменты воспоминаний. А проснувшись, я ничего не помню,?— дрожащим тихим голосом отвечаю я. —?В этих снах я словно ищу кого-то, очень дорогого, родного, а, найдя, не могу удержать. —?Я утыкаюсь лицом в грудь Братца, чтобы заглушить рыдания, и позволяю себе несколько секунд побыть слабым.Он ласково гладит меня по волосам. Мне кажется, или он действительно прикасается к ним губами (наверное, придумалось спросонок)?! Потом осторожно опрокидывает меня на подушки и ласково шепчет:?— Засыпай!***Второй раз я просыпаюсь… уже в своей постели. Мне тепло, мягко, уютно, но… опять одиноко. Поворачиваю голову на бок. Около кровати стоит сухое кресло, металлические части поблескивают от смазки. За окном солнце, летят лепестки мэйхуа.Шорох. Словно пересыпается песок в барханах или шелестят по дереву чешуйки. Чешуйки? Я резко сажусь на постели и, открыв рот, не в силах выдавить из-себя крик, вижу чёрную кобру, которая медленно вползает в открытую дверь спальни и движется по направлению ко мне…Ползут, надвигаясь на Яшмовый храм,Тени волна за волной.И старый приказ вновь слуге я отдам:Смести их немедля метлой.Ведь солнце, поднявшись и мир осветив,Тоже их гонит вон…Но лишь кончен день, как они, всё забыв,Лезут со всех сторон.***