Глава 5 (1/1)
5Джон исполнил свое обещание. Как только выдался свободный вечер пришел в гости. А потом так и повелось. Почти всё свободное время стал проводить с Джун. Они сходили в парк. Покатались на каруселях. И Джон голосил на американских горках ничуть не тише, чем сидевшая рядом с ним и вцепившаяся в его руку девочка. Потом были походы в кино. Посиделки на веранде, с книжкой и вкусными булочками, которые так талантливо пекла Моника. Жена Ника восприняла эту дружбу как-то спокойно. Она не высказывала восторгов или благодарности, но и видеться с дочерью Джону не запрещала. Она вообще после смерти мужа прибывала в реальности как бы частично, отстраненно взирая на всё происходящее, в том числе и на свою дочь. Моника сокрушалась, и надеялась, что со временем это пройдет, и интерес к жизни и к своему ребенку у молодой женщины возобладает над горем. Но время шло, а Зоуи вела себя всё так же. Нет, она не забросила ребенка. Кормила, одевала, отводила в сад, а потом и в школу. Делала с ней уроки. Но забывала погладить по голове, прижать к себе, поцеловать, приласкать, то есть делать все те милые и нужные ребенку вещи, которые присущи материнской любви. Джун же отличавшаяся не по-детски глубоким умом и серьезностью характера, мать не осуждала, и казалось, не ждала от нее никаких ласк. Наоборот взяла ее под свою опеку, точно она была старшая в этой семье.Шли годы. Джон так и не обзавелся ни друзьями, ни семьей. То ли люди попадались всё не те. То ли жил в нем страх слишком привязаться к кому-то, а потом потерять. Но близко к себе он никого не подпускал. На службе к нему относились с уважением. Как коп он был хорош, и имел непререкаемый авторитет. Приятели, с которыми можно пропустить по кружке пива в баре или обсудить последние бейсбольные матчи у него конечно были. Да и женщины время от времени появлялись в его холостяцкой жизни. Но и тех и других он держал на расстоянии. ?Хороший мужик?,- говорили про него сослуживцы, и тут же добавляли.- ?Но бирюк и одиночка?.
И так получилось, что все душевные силы вкладывал он в дочь своего бывшего напарника. Уж с ней-то он не был бирюком. Вместе они гуляли, читали, резались в видеоигры. Он учил ее рыбачить, а она его кататься на скейтборде. Он давал ей читать классику, а она ему ужастики и книги про вампиров. Он приучил ее слушать джаз, а она его современный рэп. Им не было скучно вместе. Помимо всего прочего, они всегда говорили и говорили друг с другом. И то ли Джун и вправду была умна не по годам, то ли в душу Джона особенно запал последний разговор с Ником, но он всегда относился к ней всерьез. И в семь, и в десять, и в четырнадцать, он вел с ней беседы как с равной. Они обсуждали всё на свете. Причем часто спорили и горячились. У каждого было свое мнение по тому или иному вопросу.И Джун никогда не уступала Джону, не смотря на разницу в возрасте и тот авторитет какой он имел в ее глазах. Она всегда советовалась с ним по всем вопросам, которые возникали в ее не по-детски сложной жизни. На мать надежды было мало. Даже на собрания в школе, выступления, спектакли и соревнования Джон ходил чаще, чем Моника. Сначала в школе удивлялись, а потом привыкли, и считали Джона кем-то вроде опекуна. Учителя звонили ему, если Джун болела, и были какие-то вопросы, которые надо было решить. С учебой у девочки проблем не возникало. Острый, живой ум и любознательность позволяли ей с легкостью усваивать все предметы. Джон приучил ее много читать, а беседы с ним на всякие темы от политики, до освоения космического пространства, кино и новостей шоу-бизнеса, делали ее кругозор достаточно широким, чтобы испытывать хоть малейшие проблемы с обучением. Но характер у Джун был не сахар. Она остро чувствовала малейшую несправедливость, как по отношению к себе, так и к другим, и всегда кидалась на защиту обиженных и угнетенных. А ярко выраженное чувство собственного достоинства не позволяло ей унижаться и искать чьей-либо милости, будь то учителя, или лидеры в среде школьников. Ее побаивались и преподаватели, и одноклассники, но и уважали, несомненно. Так что Джону после визитов в школу, приходилось вести со своей подопечной разговоры на тему поведения и жизни в обществе. Он никогда не стремился осудить ее, или не дай Бог, унизить. Всегда выслушивал, старался вникнуть в ситуацию, разобраться и помочь, без лишних нотаций и морализаторства. Для Джун его мнение значило очень много. И даже если она с ним не соглашалась, то все равно принимала во внимание его слова. Она привыкла обсуждать с ним все свои проблемы, делилась секретами, и никогда не врала ему.В участке по началу даже посмеивались над его добровольным шефством на дочерью Ника, а кое-кто тихонько говорил, что де замаливает свои грехи, но к слову сказать таких было не много. Время шло, а Джон не переставал проявлять интерес к судьбе Джун, и вскоре все вокруг стали воспринимать это как норму. А Моника вообще считала его чуть ли не ангелом-хранителем, и при случае всегда говорила ему об этом, чем вызывала неконтролируемый румянец на обычно бледные скулы парня. Никаким ангелом он себя не считал. Он и сам не знал, кто кому больше помогает. Он Джун или она ему, став для него своего рода отдушиной, самым близким и родным человеком. С ней он мог быть самим собой, ослабить контроль. Говорил то, что думал, делал то, что хотел, даже если это выглядело глупо или по-дурацки.Они виделись не каждый день, но если проходила неделя, а встретиться не удавалось, возникало чувство тоски, которое не могли унять даже их бесконечные перезвоны и разговоры по телефону. Тогда Джон исхитрялся и находил свободный вечерок, чтобы провести его с Джун. Иногда он брал ее к себе, но чаще они оставались у них дома, или ехали на берег океана, запасшись сэндвичами и колой. Читали, болтали, слушали музыку.Время шло, и Джон не задумывался над тем, что это может когда-нибудь закончиться. Что Джун вырастет, и у нее появятся другие интересы, другие друзья. А может просто не хотел задумываться, ведь вся жизнь его была в этой девочке.