Падает лондонский мост (1/1)

Возбуждение, вызванное умелыми прикосновениями Люциуса, пошло на спад, и Эва наконец смогла ясно мыслить. То, что она испытала в будуаре, было настолько новым и ярким, что девушка до сих пор ощущала эти странные мурашки внизу живота. И вот сейчас она стоит перед дверью Волдеморта, намереваясь прыгнуть из огня да в полымя. Перспектива, что и говорить, малопривлекательная. Эве до смерти хотелось ещё раз обернуться и увидеть Люциуса, но она и так себя слишком выдала. Пора было заходить. Собравшись наконец с духом, девушка шагнула в полумрак распахнутой двери, и оказалась внутри комнаты. Дверь сама закрылась, погрузив девушку в полную темноту. Послышался шорох ткани?— и солнечный свет хлынул в комнату. Эва быстро вскинула глаза на окно?— Волдеморт привязывал тяжелую гардину к специальному гвоздику. Рукава его рубашки были закатаны, явив девушке сильные предплечья, испещрённые венами.—?Я думала, волшебники все делают волшебной палочкой,?— видеть величайшего темного мага всех времён за откидыванием штор было настолько поразительно, что Эва не смогла промолчать.В ответ на это Волдеморт обаятельно улыбнулся и сказал:—?Как ты могла заметь, я не часто пользуюсь и обычной палочкой, предпочитая беспалочковую магию. Но тело, которое ты мне подарила, позволяет видеть наслаждение в таких простых вещах как готовка еды или уборка дома.Эва вытаращила глаза на волшебника, не веря своим ушам. Тот рассмеялся и подошёл к девушке.—?Это шутка. Конечно, я не готовлю и не убираю?— для этого есть слуги. Но пользоваться возможностями тела довольно приятно.Эва пригляделась к магу, и поняла, что ему действительно нравится быть человеком. Он и выглядел как человек. ?Точнее, человечным??— поправила себя девушка. Ещё больше открытием стало то, что улыбка дьявольски шла четким чертам лица Волдеморта, делая его похожим на актеров начала двадцатого века.—?Вы выглядите… иначе,?— осторожно заметила Эва.—?Я и чувствую себя иначе. Чувствую, гм…?— маг кровожадно втянул ноздрями воздух, и показал острые зубы,?— зелье, изготовленное тобой, было необычайно сильным. Мне так и не представилось возможности услышать, как это тебе удалось. Присаживайся и рассказывай.Широким, дружелюбным жестом волшебник указал девушке на диван в окружении книг и устройств, напоминавших средневековые модели солнечной системы. Эва неловко села, запутавшись в накидке. Волдеморт непринужденно устроился на другом конце софы.—?Даже не знаю, с чего начать,?— пробормотала Эва. Собравшись с мыслями, девушка продолжила:—?Все дело было в том, как они выглядели, эти корни. Словно осиротевшие дети, и их лица показались мне жалобными, словно они тоскуют по тому, что было ими утрачено,?— Эва неуверенно взглянула на волшебника?— тот внимательно ее слушал. Тогда девушка сказала, понизив голос,?— тепло. Защищенность. Любовь. Я решила, что им нужна любовь, нужна мать, которой они были лишены.Выражение лица Волдеморта оставалось непроницаемым, но девушка чувствовала, что он слушает ее, как никогда. Это приободрило рассказчицу.—?Поэтому я просто вытащила одного и прижала к себе. Больше я ничего не помню, их крик оглушил меня,?— закончила скомкано Эва. Волшебник встал и, заложив руки за спину, стал прохаживаться перед девушкой, взгляд его был обращён вовнутрь.—?Сочувствие. Эмпатия. Любовь,?— такие обыденные слова казались чужеродными из его уст, словно произнося, он пробовал их на вкус. —?Вещи, всегда казавшиеся мне очень переоцененными. Я могу понять страсть?— желание овладеть другим человеком может приносить острое удовольствие… ты знала, что окажешься жива, достав мандрагоры? —?взгляд синих глаз упёрся в Эву.—?Нет,?— честно ответила она.—?Зачем же ты тогда это сделала?—?— Мне показалось, что это правильно,?— призналась Эва и покраснела. Она догадывалась, что сказал бы на этом моменте Ральф. Но Волдеморт продолжал задумчиво ее разглядывать, словно видел девушку в первый раз.—?Интересно. Я хочу тебе кое-что показать.Мужчина энергично прошёл вглубь комнаты, дошёл до высокого постамента, накрытого тканью, и быстрым движением сдёрнул ее. Эва увидела, что под покрывалом скрывалась небольшая медная чаша. Подобного вида стояла у неё в комнате вместе с графином для умывания. Девушка поняла, что Волдеморт приглашает ее взглянуть, и робко подошла. ?На вид чаша как чаша?,?— удивлённо подумала она, ожидая увидеть по меньшей мере маленького дракона.—?Думаешь, зачем я вдруг решил показать тебе обычный медный таз? —?дружелюбно поинтересовался маг, слегка опершись на столик. Эва в который раз с удивлением отметила, как часто волшебник улыбается, и как ему это идёт.—?Читаете мои мысли.—?Увы, нет. Но здесь догадаться не сложно. Ты слышала когда-нибудь об омутах памяти?Эва нахмурилась. ?Кажется, об этом Аберфорт мне никогда не рассказывал?,?— подумала она, и отрицательно покачала головой. Волшебник бодро хлопнул в ладоши.—?Что ж! Тогда самое время узнать.Маг вытащил из воздуха свою необычную шишковатую палочку, и поднёс ее к виску. Выглядело так, будто он решил покончить с собой, только вместо пистолета у него была старая деревянная палка. Волшебник прикрыл глаза, и тут на глазах у поражённой Эвы, из виска мужчины к кончику палочки потянулись призрачные голубовато-синие нити, девушки даже показалось, что она слышит отдалённый шёпот голосов. И вдруг все кончилось?— нити оказались прямо в медной чаше.—?Это…?—?Да, это были мои воспоминания. Самые ранние, о моем детстве.Несмотря на то, что Эва понимала, что разговаривает с убийцей, с садистом и узурпатором власти волшебником, в этот момент девушка преисполнилась ощущением невероятной сопричастности к нему.—?И вы хотите, чтобы я…—?Да,?— снова сказал волшебник. —?Я хочу, чтобы ты посмотрела их.Смешинки и веселость полностью покинули его резкое лицо, казалось, оно никогда их и не знало, а глубоко посаженные синие глаза под навесами чёрных прямых бровей смотрели на девушку прямо и серьезно.—?Я не могу,?— сказала в ответ она. —?Это личное. Я не могу.—?Просто подойди сюда, Эва.Звук ее имени подействовал самым что ни на есть волшебным образом, и девушка приблизилась к чаше.—?Окуни туда лицо. И ничего не бойся,?— голос прозвучал уже над самым ухом Эвы, побуждая ее опустится к омуту памяти. Зажмурившись, обскур нырнула в синий туман воспоминаний.***Улицу заливал серый прозрачный свет. Эва осмотрелась?— вокруг были дома с налетом сажи до зарешеченных высоких окон первого этажа. Здания были серые, промышленные, похожие на склады. В зазоре между ними угадывалась серая Темза. Вдруг на другом конце улицы показалась женщина. Волдеморта нигде не было видно, и Эва с тревогой наблюдала, как незнакомка движется к ней. Инстинктивно девушка сделала шаг назад, а затем и вовсе спряталась за серую каменную стену здания, наблюдая за улицей. Когда женщина поравнялась с ней, Эва сдавленно вскрикнула в своём укрытии. Незнакомка была одета в лохмотья?— серое старое платье в пол с застиранным до состоянии тряпки передником, дырявая мантия на плечах. Глаза волшебницы (а кто же ещё мог носить в таком случае мантию?) были косоглазы и выпуклы. Длинный тонкий нос упирался в тонкие сухие губы вытянутого лица, серые волосы были сильно зачёсаны назад и собраны на затылке. Женщина была отчаянно, откровенно некрасива. Вдруг она остановилась и посмотрела прямо на Эву, девушка вскрикнула. Но незнакомка?— а обскур вдруг с удивлением поняла, что ей едва за двадцать?— проскользнула взглядом будто по пустому месту, и двинулась дальше. Когда она прошла, Эва увидела, что за спиной у неё висит небольшой соломенный короб. Внезапно раздался детский плач. Обскур начала лихорадочно оглядываться, ища взглядом младенца. Некрасивая волшебница остановилась, сняла с плеч короб и тихо проворковала:—?Тихо, Том, тихо…Страшная догадка поразила Эву, и она решила следовать за незнакомкой, чтобы проверить ее. Успокоив малыша, оборванка вновь закинула его за спину, и двинулась по улице. Обогнув Темзу, со стоящими складами и дымящимися в раннем утреннем свете доками, они зашли в промышленный квартал, где жилые дома выдавали разве что оставленные молочником бутылки на крыльце, до того здания были стары и убоги. Путь волшебницы лежал к большому темно-коричневому зданию на углу. Эва рассмотрела табличку: ?Муниципальный приют имени Джозефа Тримбли?. Кто такой этот Джозеф у девушки не было ни малейшего понятия. Незнакомка остановилась перед выщербленным крыльцом и сняла короб с плеч. Эва затаила дыхание, спрятавшись за мусорным баком неподалёку. Волшебница бережно вынула младенца, замотанного в многочисленные тряпки. Его личико было сморщенным и красным, он беззвучно открывал рот и закрывал, почувствовав холод улицы. Уродка прижала его к себе, а затем также бережно опустила в коробку, повозившись, чтобы малышу там было удобно. Затем она быстро положила туда что-то блестящее и вытерла глаза краем передника. Вдалеке раздался свист баржи, прибывающей к причалу. Не теряя ни минуты, волшебница достала заткнутую за пояс волшебную палочку и направила ее на окна приюта.—?Бомбарда!Грохот разбиваемых стёкол прозвучал оглушительно в утренней сонной тишине. Младенец заплакал, а в муниципальном приюте имени Джозефа Тримбли послышались голоса?— в разбитых окнах заметались тени дородных женщин в одинаковых чепцах.Волшебница с искаженным от горя уродливым лицом бросила на ребёнка последний взгляд, и юркнула в грязный переулок. В тот же миг на крыльцо выскочила женщина с растрёпанными волосами и съехавшем на бок чепце. Большими сильными руками она поддерживала многочисленные юбки. Эва полностью спряталась за мусорный бак, надеясь, что женщина ее не заметила. Однако, увидев у подножия крыльца младенца, нянечка перестала угрожающе осматриваться по сторонам в поисках нарушителя и быстро побежала к подкидышу. Эва посмотрела в сторону, куда убежала волшебница. Стараясь пробираться вдоль стены, она аккуратно юркнула в этот переулок, но не успела она сделать шаг, как почувствовала, что ее утягивает куда-то вдаль, и через мгновение серый призрачный Лондон растаял словно мираж.***Эва осторожно оторвалась от чаши и огляделась?— она находилась в покоях Волдеморта, самого волшебника нигде видно не было. Девушка закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям, ожидая слабость и тошноты, как это обычно бывало при перемещении между мирами. Ничего такого сейчас она не ощущала, разве что лёгкую жажду. И внезапно Эву осенило. Она никуда не перемещалась, она все время была здесь, все, что она видела?— было в самом деле воспоминаниями Волдеморта. От этого захватывало дух.—?Все было так реально…?— прошептала девушка, все ещё держась руками за стол с чашей. Синие нити так же плавали в своём медном хранилище. Эва отшатнулась от них.—?Это от того, что ты находилась там совсем недолго. Когда часто путешествуешь по воспоминаниям, начинаешь замечать их неестественность.Волдеморт появился из-за ширмы в другом конце комнаты. На смену рубашке с закатанными рукавами пришла строгая темно-серая мантия. В руках его красовалась неприметная трость из темного дерева.—?Они не могли меня видеть, да?Маг кивнул.—?Потому что их нет, Эва. Они давно мертвы и существуют разве что в моем сознании.—?Кроме вас,?— против воли вырвалось у девушки.—?Да, кроме меня. Хотя я тоже в каком-то смысле давно мёртв.Ужас заплескался в груди девушки. Ей вдруг представилось, как кожа мага отваливается, а за ней скрывается чёрная гниль и смерть. Должно быть это отразилось на ее лице, потому что взгляд лорда стал очень внимательным.—?Присядь, если хочешь,?— учтиво предложил он.Но Эва замотала головой, отчаянно не желая к нему приближаться.—?Что ж. В таком случае я хочу предложить тебе кое-куда отправиться.—?Куда?—?В Лондон.***Лондон. Лондон. Лондон. Хотя Эва была в этом городе всего пару раз?— когда в три года они ездили с родителями на вокзал, встречать бабушку Агату, и в восемь лет, когда мать впервые взяла ее с собой в театр. Конечно, Ковент-Гарден был семье Левандоски не по карману, зато они с удовольствием посмотрели ?Отверженных? в Театре Королевы. Из всего мюзикла Эве запомнились лишь мягкая обивка кресел и вкусные пирожные в буфете. Они стояли с Волдемортом на тротуаре Оксфорд-стрит, держась за руки после трансгрессии. Эву трясло. Жизнь настолько оживлённо бурлила вокруг, что девушка чувствовала, что сейчас сойдёт с ума. Она крепко вцепилась в сухую и холодную руку волшебника. Чары невидимости окутывали их, и маглы обходили их, не замечая. Туда-сюда сновали двухэтажные красные автобусы с кучей китайских туристов, молодые мамочки бегали трусцой, катя впереди себя коляску с трясущимся младенцем. Маглы, люди, тысячи людей всех мастей?— офисные служащие в шарфах и плащах несмотря на июнь, арабские владельцы вагончиков с восточным фастфудом, молодые смеющиеся девушки в разноцветных кроссовках и с дизайнерскими сумками. Они жили и радовались этому, ярко одевались, пили на ходу кофе, а вечером пьяной хохочущей толпой вваливались в бар. Они были счастливы. Острая, острая зависть ударила в сердце Эвы, словно осколок льда из сказки про Снежную Королеву. Невидимая, она стояла в своей чопорной мантии посреди буйства красок. Глотая воздух, словно выброшенная на берег рыба, девушка не могла насытиться чужими эмоциями, витающими в воздухе. Эва вдруг поняла, что до сих пор держит Волдеморта за руку, и быстро отняла ее. Маг взял в эту руку трость и поправил воротник мантии. Мужчина выглядел скучающе, как будто джентльмена в летах привели в зоопарк и заставляют наблюдать за жизнью макак. У Эвы сжалось сердце. Она поняла, что Волдеморт маглов и за людей не считает. Магия пропала, от количества людей у девушки закружилась голова.—?Мы можем уйти? —?попросила она.—?Мне казалось, тебе нравится?—?В том и дело.Маг понимающе улыбнулся и двинулся вперёд, элегантно постукивая тростью. Эва, словно во сне, двинулась за ним. С яркой и грохочущей Оксфорд-стрит они свернули на зелёную Парк-Лейн. Бегунов и дамочек с колясками стало больше, иногда Эва боялась, что они врежутся в их странную пару, но люди оббегали их и даже не оборачивались. Идти было приятно. После долгого нахождения в четырёх стенах Эва с упоением вдыхала несравненные лондонские ароматы, которые не перебивал даже цветущий рядом парк. Июньский день был тёплым и сухим, солнце стояло в зените и девушка не могла надышаться свободой. Они с Волдемортом быстро вошли в один ритм, проходя квартал за кварталом. Они полностью обогнули Гайд-парк, но никто из них не выказывал никакой усталости. Изредка Эва поглядывала на волшебника?— он непринуждённо шагал, не глядя по сторонам. Девушка же то и дело глазела на чёрные лакированные кебы, снующие тут и там, или же на особо шикарные витрины магазинов, расположенные через дорогу, напротив парка. Свернув на Найтсбридж, они продолжили свою прогулку. Вдруг Эва увидела тележку с хот-догами?— горячие, жирные сосиски в мягкой и одновременно хрустящей булке с горчицей и кетчупом враз свели ее с ума. Девушка даже замедлила шаг, настолько дурманяще пахло. Волдеморт, увидев, что она затормозила, вопросительно посмотрел на неё. Затем он перевёл взгляд на тележку, и его верхняя губа дёрнулась.—?Ты…? —?он не продолжил, предоставив выкручиваться Эве. Девушка быстро замотала головой, словно желая отогнать аппетитный запах копченых сосисок, и быстро сказала:—?Все в порядке, я просто случайно отвлеклась.—?Хорошо,?— голос мага был сух. Эва гадала, чтобы сказал бы Люциус, увидев, как у неё потекли слюнки от жирной уличной магловской еды. Девушка вдруг поняла, что соскучилась по своему мужу. Это чувство было новым и неожиданным, и Эва в который раз поразилась, что же такое с ней происходит.Думая о Люциусе и машинально идя за лордом, девушка не заметила, что теперь они идут уже по Слоун-стрит. Она поняла, что что-то изменилось, когда вместо изящной архитектуры богатых лондонских кварталов по обочинам тротуара стали тянуться дома более простой архитектуры из темно-коричневого кирпича. Ещё пара поворотов и спутники оказались в достаточно приличном районе, но с небогатой и простой застройкой. Эва поняла, что они пришли к старым рабочим кварталам, оставив в стороне богатую Белгравию. Показалась река. Темза была одета в красивую набережную, по которой сновали велосипедисты и вездесущие туристы. Волдеморт свернул опять куда-то в сторону, и они оказались запертыми среди современных однотипных высоток, куда обычно селятся молодые семьи, в надежде накопить денег и побыстрее съехать в более приличное жильё. Эва вдруг поняла, что они находятся в том самом месте.—?Здесь все совсем иначе,?— Волдеморт остановился напротив очередной высотки, и присел на новенькую пластмассовую лавочку. В этот же миг она трансформировалась в удобную софу из красного бархата. Мужчина вытянул ноги, и из воздуха возникла и подставка для стоп в той же красной гамме. Волшебник смотрелся на своём ложе так инородно посреди детских площадок из пластика и урн с надписью ?разделяйте отходы?, что у девушки чуть было не вырвался приступ истерического смеха. Присесть рядом она не решалась, а уставшие ноги тем времени умоляли об отдыхе. Девушка опёрлась об чахлое деревце, и огляделась.—?Где мы?—?В Баттерси. Даже не знаю, что хуже?— те рабочие дома и склады или эти магловские муравейники,?— в голосе мага на долю секунды промелькнуло отвращение. И Эва вдруг подумала, что все это время волшебнику стоило больших трудов скрывать свою ненависть к простым людям. Наступила пауза. Эва мечтала об отдыхе, одновременно гадая, зачем они сюда пришли. Внезапно маг сказал:—?Ее звали Меропа.Девушка сразу поняла, о чем он.—?Очень… волшебное имя,?— неуверенно сказала она. Волдеморт рассмеялся.—?Конечно, ведь она была волшебницей. Самой чистокровной, какой только можно представить.На Эву это не произвело особого впечатления. Она вспомнила уродливое, с признаками вырождения, лицо Меропы, и мысленно подумала, что лучше уж быть грязнокровкой.—?Мне трудно судить о ее чистокровности, ведь она оставила своего ребёнка в приюте. Что толку от чистоты крови, если ты несчастлив? —?Эва вздохнула, вспомнив последний взгляд волшебницы на своего младенца. Такое и врагу не пожелаешь.—?Сядь,?— коротко сказал маг. Девушка без слов повиновалась.—?Дело не просто в чистоте крови. Посмотри на маглов,?— Волдеморт указал на бездомного, копошащегося в мусорном баке,?— они все такие. Роются в земле, что-то строят, не видя дальше своего носа, уничтожая все иное. Приют, где я жил почти одиннадцать лет, находился прямо перед тобой, где сейчас стоит уродливая серая коробка.Эва машинально посмотрела вперёд. Здание как здание, ничего примечательного. В Харлоу было полно такой застройки. Но для волшебника, видимо, это было верхом магловского безвкусия.—?Маглы?— они не ровня нам, Эва. Не все волшебники захотели это понять, и пришлось действовать силой. Вряд ли тебе жилось среди них хорошо, если ты стала обскуром, не так ли?Девушка молчала. Не ему было об этом судить. Не ему. Волдеморт пододвинулся к ней, положив руку на спинку софы, отчего Эва почувствовала себя в ловушке его объятий. Она с трудом поборола желание отодвинуться.—?У тебя есть возможность не просто выжить, а стать сильнейшей волшебницей, только доверься мне,?— голос Волдеморта с вкрадчивым шипением заползал в уши, очаровывал, а синие глаза, казалось, излучали потусторонний свет.—?Как? —?еле ворочая сухим языком, пробормотала Эва.—?Всему своё время,?— усмехнулся он, сверкнув острыми зубами,?— сначала ты должна мне довериться.Эва закрыла глаза. Перед глазами возник образ Аберфорта. Гермионы с отчаянной решимостью на исхудавшем лице. Луна, Харриет, Гарри. Солнце вдруг скрылось за облако, отчего все вокруг приобрело серый, словно в воспоминании, оттенок. Голова девушки закружилась, ощущение нереальности накрыло ее мечущееся сознание.—?Не могу,?— прошептала она одними пересохшими губами.—?У тебя нет выбора,?— достался шипящий голос словно издалека. Эва открыла глаза и вдруг увидела лицо Волдеморта совсем близко от своего. Девушка почувствовала, что ещё немного?— и она упадёт в обморок. И тут запахло апельсинами. В грудь Эвы ударило первым толчком щупалец другой стороны. Она схватилась за рёбра, и с мольбой посмотрела на Волдеморта, желая попросить о помощи. И ужаснулась. Крик острым комком застрял в горле. Словно почувствовав, что наступает превращение, темный маг весь подался вперёд, отбросив трость, и жадно, словно зверь, ловил ее страдания. Ужас пронзил девушку, она поняла, что угодила в ловушку. Ноги стали ватные и уже плохо слушались, Эва понимала, что не сможет убежать. Речи о том, чтобы найти лезвие и пустить кровь, даже не шло. Кое-как девушка сползла с софы, и упала прямо на бетон подъездной дорожки. По телу пошли судороги. Волшебник словно змея соскользнул с того же дивана, и подполз к Эве.—?Не сопротивляйся,?— шептал-шипел он,?— не сопротивляйся…—?А-а-ргх,?— нечленораздельно булькнула корчащаяся девушка. В голове громким набатом звучал голос рыжей девушки с маленьким темноволосым ребёнком на руках: ?Не пускай его! НЕ ПУСКАЙ ЕГО!?—?Помоги мне,?— прохрипела ей Эва. Волдеморт, решивший, что слова адресованы ему, только ухмыльнулся. И тут она услышала этот звук. Отдаленное гудение мотора. Волшебник даже не оглянулся. Эва поняла, что он брезгует обращать своё внимание на магловские штучки. В этом было ее спасение. Девушка закрыла глаза, пытаясь рассчитать нужный момент. Когда звук стал ближе, она посмотрела на кровожадно-облизывающегося Волдеморта, и протянула к нему руки. В глазах мага сверкнуло торжество, но в этот же момент, Эва, собрав последние силы, бросила своё тело в сторону, и угодила прямехонько под капот показавшегося из-за угла дома кеба. Раздался глухой удар, визг тормозов. А затем наступила темнота. Но в самый последний миг перед потерей сознания Эва ощутила две вещи: связь с другой стороной прервалось, девушку выбросило обратно на Землю. И Волдеморт зол. Очень зол.