Глава 4 — Ставь свой вопрос (1/1)

Вода в ванной закручивается воронкой и уходит. Альбус греет в руках флакон с маслом. В этот раз у него совсем немного времени: нужно успеть собраться в библиотеку. Если бы здесь было можно носить обычную одежду, Дамблдор смог бы подготовиться к встрече с Грин-де-Вальдом получше. Но идти против устоев определённо не стоит. Пусть о дисциплинарной ответственности для преподавателей никто не говорит, Грин-де-Вальд может воспринять это как насмешку.Альбус затыкает себе рот скомканным платком, завязывает другим, смазывает пальцы и ложится в ванну на живот. В этот раз в голову лезут совсем странные мысли: как бы он себя чувствовал, если бы на тренировке ему вставили кляп, связали руки и ноги и заставили бы вот так прыгать вместо пробежки? Ещё и в ошейнике. На поводке. Добрев точно не понял бы, что всё это значит, а объяснить ничего Альбус не смог бы. Почему-то представляется, что поводок держал бы Грин-де-Вальд. И смеялся бы над ним. Или просто смотрел бы синими глазами, в которых пляшут черти.Дамблдор краснеет от воображаемого стыда, зажмуривается и старается ввести пальцы поглубже. Еле удерживается от того, чтобы кончить сразу. От таких мыслей ощущения получаются очень яркими. Перед самым оргазмом Альбус заставляет себя убрать руку, представив, что это ему тоже приказали. Выжидает несколько минут, хотя от желания ноги сводит и тянет засунуть в себя флакон.Было бы очень глупо на такой пробежке свалиться: носом в снег, задницей к небу. Альбус воочию представляет себе, как Грин-де-Вальд медленно подошёл бы к нему, представляет его сапоги у своего лица, резкий рывок за ошейник. Определённо, всё это было бы крайне унизительно. Альбус не удерживается, вводит сразу три пальца и кончает, сдавленно простонав в платок.Расслабляется и медленно моргает. Нет, он должен прекратить воображать себе такое. Грин-де-Вальд — просто студент. Просто трудный студент, задание, каких будет немало. Красивый, но ведь он ещё ребёнок. Ему шестнадцать.Дамблдор поднимается на четвереньки и тянется за волшебной палочкой, чтобы ещё раз наполнить ванну водой. Снова возникает вопрос: как в Дурмстранге следят за тем, чтобы никто не учился в спальнях? Наблюдают ли только за студентами или за преподавателями тоже??Нужно спросить Изольдоттир, шпионит ли за Грин-де-Вальдом кто-нибудь, кроме меня. Тогда она не поймёт, почему я спрашиваю?.***К началу самоподготовки Альбус уже минут десять прохаживается взад-вперёд, бросая выжидающие взгляды на лестницу, задумывается, застёгивает пуговицы на мундире, которые до этого расстегнул. С застёгнутыми он, пожалуй, будет казаться стройнее. Грин-де-Вальд должен вот-вот появиться.Сверху доносится шум громкого разговора. Геллерт убеждает библиотекаря, что волшебный посох — такой же уникальный магический инструмент, как палочка, и вполне может служить подтверждением личности. Библиотекарь стоит на своём: инструкции предписывают требовать предъявления палочки. Да и к чему в библиотеке посох? Не собирается ли Геллерт устроить драку? Спор затягивается. Альбус уже хочет подняться и сказать, что это он попросил Геллерта принести посох, чтобы показать, как им пользоваться, но студента наконец пропускают.Грин-де-Вальд медленно сходит по лестнице, держась за перила. Зевает и будто падает на свою прямую ногу на каждой ступеньке. Дамблдору невыносимо хочется покормить его и отпустить в жилой корпус спать, но вряд ли у преподавателя факультатива есть такие полномочия.— Доброе утро, Геллерт! Как дела? — Альбус широко улыбается, возможно, шире, чем нужно, и подходит ближе.— Доброе утро, Альбус, — отвечает Грин-де-Вальд так спокойно, будто для него привычно беседовать с преподавателями вне занятий, — я попробовал приготовить завтрак по книге, которую ты принёс. Получилось вкусно.— Я рад слышать, что она тебе пригодилась! — Альбус не лукавит, ему в самом деле приятно, что Грин-де-Вальд сам об этом сказал.Разумеется, Дамблдор следил за студентом во время завтрака и всё видел своими глазами.Грин-де-Вальд направляется к дальним стеллажам, ищет что-то среди книг об использовании волшебных посохов. На книги моложе двухсот лет даже не смотрит: современная литература рассказывает только о боевом применении посохов. Альбус идёт за ним и решает взять почитать несколько пособий по магическим дуэлям, чтобы не выглядеть на тренировках так же глупо, как сегодня. Управлять новым магическим инструментом у него пока получается только через раз, и Добреву всё труднее сдерживать смех.— А почему ты начал изучать волшебные посохи? — задаёт Дамблдор вопрос, который мучает его уже несколько дней.У Геллерта из-за этого столько проблем с преподавателями. Почему не заниматься подобными экспериментами во время самоподготовки?Грин-де-Вальд хмурится. Сглатывает. Отвечает медленно, будто до конца не проснулся, но неожиданно подробно для человека, которого наверняка расспрашивают об этом каждый день:— Мне кажется, посохи незаслуженно обделяют вниманием. Они очень интересны, и их, в отличие от волшебных палочек, можно совершенствовать разными способами. Хотя у них нет сердцевины, как у палочек, в навершие можно вставить какой-нибудь камень, который усилит магию, или вырезать на нём руны.— Ты так много знаешь о них, — Альбус улыбается уголками рта и косится на книгу, которую откладывает Геллерт.Учебник заклинаний. Добрев говорил, что преподаватель заклинаний, профессор Ингаци, был недоволен Геллертом из-за его нежелания использовать палочку на уроках. Похоже, Грин-де-Вальд тот ещё упрямец.— Ты давно занимаешься этим? — продолжает интересоваться Альбус.— Нет, — Геллерт мрачнеет, прокашливается, прислоняет посох к полкам между собой и Альбусом и отворачивается, чтобы рассмотреть какой-то древний фолиант. — А ты что ищешь в библиотеке??Его нужно разговорить, — твёрдо решает Дамблдор, — пусть подумает, что я им восхищаюсь. Если я начну читать нотации и доказывать, что на уроках он обязан пользоваться исключительно палочкой, он не станет меня слушать?.— Мне тоже нужно что-нибудь про посохи. Я совсем не умею колдовать с их помощью. Может, ты мне порекомендуешь? Вряд ли кто-то сможет мне помочь так, как ты.Поразмыслив, Геллерт советует:— Возьми учебники второго курса. В них повторяется то, что рассказывают на первом, и написано про основы боевой магии.— Спасибо, — кивает Альбус и пробегается взглядом по полкам.Ничего похожего здесь нет, только серьёзная литература. Судя по всему, учебники для начинающих волшебников хранятся в другом месте. Как же Альбусу не хочется уходить искать их сейчас. Юноша проводит пальцем по дереву, оставляя след в пыли. Получается треугольник. Рука сама тянется дорисовать вертикальную палочку.— У тебя очень красивый посох, — Дамблдор снова нарушает повисшее молчание, — из чего он?— Это граб. А камень — цимофан, — Грин-де-Вальд, отводя взгляд, зажимает посох подмышкой, берёт стопку книг, которые приходится придерживать подбородком, и направляется в читальный зал.Дамблдор тут же хватает какой-то справочник, на обложке которого есть слово ?трансфигурация?, и бросается следом. ?Так дело не пойдёт. С ним что-то не так?, — Альбус не может понять, что именно, но интуиция подсказывает: тему надо сменить, иначе больше ничего полезного из этого студента не вытянуть.После полумрака лабиринта книжных полок читальный зал кажется режуще светлым. Альбус отодвигает Грин-де-Вальду стул и садится рядом, развернувшись вполоборота. Справочник можно полистать потом, разговор важнее.— В Дурмстранге отмечают какие-нибудь праздники? — Дамблдор якобы из простого любопытства задаёт заранее заготовленный вопрос.— Да, — коротко отвечает Геллерт, пролистывая до нужной страницы, — пять раз в год. Самый длинный и самый короткий день, равноденствия и посвящение первокурсников.— Солнцестояния и равноденствия? Никогда не слышал о таких праздниках. У нас в Хогвартсе отмечают Хэллоуин, ночь Гая Фокса, Рождество и день Святого Валентина. Ну и окончание учебного года, само собой, — Альбус с неуверенным смешком придвигается немного ближе, следя за реакцией Геллерта. — А в праздники здесь тоже всё так строго? Подъёмы в шесть часов до полудня, тренировки, форма…Грин-де-Вальд не пытается отодвинуться и не настораживается, остаётся устало-спокойным. Медленно выдыхает, подпирает голову рукой и трёт глаза.— По утрам и по вечерам тренировки есть всегда. По праздникам нет дневной тренировки и нет обязательной самоподготовки. Надеваем парадную форму на каждый праздник и только в день зимнего солнцестояния мы шьём себе костюмы. На корабль тоже нужно подниматься в форме. Я не надел свою, потому что собирался в спешке.Незаданный вопрос, на который Геллерт уже даёт ответ, застревает у Альбуса в горле. Ведь он за этим и завёл разговор о праздниках! В Дурмстранге все отвечают до того, как спросишь?— А в Хогвартсе форму носят только на занятия, в свободное время многие ходят в магловской одежде, — принимается болтать Дамблдор с видимой беззаботностью, — и такой красивой парадной одежды не выдают. Опять повисает напряжённое молчание. Геллерт, сцепив зубы, вчитывается в биографию какого-то колдуна-кочевника. Альбуса не покидает ощущение, что студент готов таращиться на любой текст, лишь бы сидеть молча. ?Наверно, он не успевает сделать домашнее задание, а тут ещё я, — чувствует укол совести Дамблдор, — но я делаю это для его же блага. Если благодаря мне его будут реже наказывать, у него появится больше свободного времени?.— А почему ты ходишь в библиотеку один? У твоих друзей другие интересы? — Дамблдор окидывает взглядом читальный зал, удивляясь, что здесь больше нет совсем никого, кроме них.Похоже, библиотека не самое популярное место в Дурмстранге.— У меня нет друзей, — Геллерт захлопывает книгу и берёт следующую, — в библиотеку почти никто не приходит в начале полугодия. Чаще перед экзаменами. Обычно все ходят на самоподготовку в учебный корпус. Сидят в общих аудиториях или договариваются с преподавателями об индивидуальных консультациях. Тебя тоже могут об этом попросить.?Нет друзей?? — чуть не переспрашивает Альбус, но вспоминает Элфиаса. С ним на первом курсе тоже никто не хотел дружить из-за шрамов и запаха после драконьей оспы, хотя через несколько месяцев это всё проходит без следа. Может быть, с Геллертом тоже было что-то подобное?— У меня тоже нет здесь друзей. Ты не будешь против ходить в библиотеку со мной? Без тебя я бы никогда не догадался сразу брать учебник второго курса и потратил бы кучу времени на книги для первокурсников, — Альбус осторожно кладёт ладонь на плечо Грин-де-Вальда и заглядывает ему в глаза.Геллерт убирает его руку от себя и поджимает губы.— Я прихожу сюда в выходные по утрам и иногда в будни после уроков. Люблю почитать в тишине.— Да, извини, я просто люблю поболтать, тем более, с умными волшебниками, такими, как ты. Пойду, тоже возьму что-нибудь. Подождёшь меня? — Альбусу почти не приходится намеренно делать улыбку неловкой, она получается такой сама собой.Геллерт кивает и углубляется в чтение.Со стеллажа книг по трансфигурации Альбусу хочется взять всё, что он видит. В Хогвартсе не изучают и половины. Неудивительно, что в Дурмстранге ему разрешили преподавать только факультатив.Как быть с Грин-де-Вальдом, Дамблдору не понятно совершенно. Студент, вроде бы, не против разговоров, но на любые вопросы реагирует как-то странно. Будто ему есть, что скрывать. ?Наверно, я всё-таки слишком настойчив, — заключает Альбус, — надо дать ему спокойно посидеть, а потом узнать ещё что-нибудь. В самом ли деле у него нет друзей? Изольдоттир должна знать наверняка?.Следующие два часа Альбус заставляет себя молча конспектировать учебники, поглядывая на Геллерта только украдкой. Совсем не смотреть на Грин-де-Вальда трудно. А в парадной форме он наверняка ещё красивее. Альбус закусывает кончик пера и задумывается: что Грин-де-Вальд наденет на праздник зимнего солнцестояния? Будет хорошо, если нечто похожее на тот камзол, который был на нём первого сентября. Он Грин-де-Вальду очень идёт.?Почему Изольдоттир не выслушала его? Зачем изматывать студента целую неделю только из-за того, что он не успел переодеться во время сборов?? — всё больше недоумевает Дамблдор.Грин-де-Вальд начинает откровенно клевать носом и едва не падает на книгу.?А ведь после ланча у него дополнительная полуторачасовая тренировка! Как он туда пойдёт?? Альбус протягивает пухлый справочник в мягкой обложке:— Поспи на нём. Я никому не расскажу об этом.— Ты знаешь слишком много моих тайн, — усмехается Геллерт, но принимает предложение и в самом деле устраивается подремать за столом.Подумав, Альбус снимает мундир и аккуратно укрывает студента. Грин-де-Вальд так трогательно сопит, что Дамблдору хочется погладить его по волосам, но Геллерту это, должно быть, не понравится.В читальном зале так тихо, что Дамблдору страшно дышать. Даже часы не тикают.***Чем ближе вечер, тем сильнее у Дамблдора портится настроение. На голодный желудок общество Хульды переносить ещё тяжелее.— В первую очередь я хочу знать, пришёл ли господин Грин-де-Вальд в библиотеку с волшебным посохом, — начинает допрос Изольдоттир.В кабинете прорицаний темнее, чем в подземелье. На Дамблдора снова накатывает ощущение, что они с Хульдой занимаются чем-то незаконным. Иначе зачем она запечатывает дверь защитными заклинаниями и проверяет окна?Что ей ответить? Сказать ?да? — значит подставить Геллерта под удар. Сказать ?нет? — значит солгать, и эту ложь будет легко проверить. — Да, — со вздохом отвечает Альбус, — он сказал, что изучает волшебные посохи, считает, что в школьной программе им уделяется мало внимания. Профессор Добрев подтвердил, что на уроках учат применять посохи только на дуэлях, а на самом деле с ними можно делать что угодно.— С ними можно делать что угодно, — стальным голосом повторяет Изольдоттир и проводит рукой по своему металлическому шесту, — в специально отведённых местах. Если господин Грин-де-Вальд хочет заниматься экспериментами, он должен ходить на крытую тренировочную площадку, там ему не помешают погодные условия. Появляться с посохом в учебном корпусе и в библиотеке недопустимо. Я добьюсь того, чтобы со следующего года это стало школьным правилом. Студенты, особенно господин Грин-де-Вальд, обязаны понимать, что за пределами школы и собственных домов волшебные посохи могут применять только отшельники, военные и участники спортивных соревнований. В противном случае будет нарушен Международный Статут о Секретности, и они не отделаются неделей дополнительных тренировок.Дамблдор всё меньше понимает политику школы: зачем учить детей пользоваться инструментом, который нигде не применишь, если ты не профессиональный дуэлянт, не солдат и не пастух? Но спорить вслух не решается: через два-три года его здесь уже не будет и проблемы Дурмстранга перестанут быть его проблемами.— Я поговорю с ним об этом, когда он начнёт больше доверять мне, — обещает Альбус. — Он рассказал мне, что пришёл на корабль в обычной одежде, потому что ему не хватило времени на сборы. Разве это серьёзное нарушение? Он сделал это не потому, что хотел продемонстрировать пренебрежение к дисциплине или…— Ему не хватило двух месяцев каникул, чтобы собрать вещи? — поднимает бровь Изольдоттир. — В таком случае, следующим летом ему не стоит разбрасывать их, возвращаясь домой.— Кроме того, я узнал, что у него нет друзей. Это правда?Немного подумав, Изольдоттир вспоминает:— Мне известно, что он с первого курса часто проводил время со своим ровесником Расмуссоном Рагнаром. Господин Расмуссон посещает факультатив трансфигурации, вы должны были его заметить, он склонен задавать много вопросов.В самом деле: Рагнар был первым, кто попросил разобрать непонятное заклинание. Определённо, Альбусу стоило быть внимательнее к нему. Возможно, имеет смысл попытаться назначить индивидуальную консультацию. Теперь можно приносить книги из библиотеки и рыться в них вместе со студентами, чтобы не выглядеть профаном.— Весной, ближе к середине пятого курса, господин Грин-де-Вальд и господин Расмуссон прекратили общение, — продолжает Изольдоттир. — Господин Расмуссон утверждает, что господин Грин-де-Вальд пытался насильно склонить его к сексуальным отношениям. Родители господина Расмуссона настояли на официальном разбирательстве. При помощи сыворотки правды удалось узнать, что сексуальные отношения между ними в самом деле были, но господин Грин-де-Вальд не принуждал господина Расмуссона силой. Ввиду того, что им обоим уже исполнилось шестнадцать лет на момент обсуждаемых событий, они не понесли дисциплинарной ответственности. Однако этот инцидент бросил тень на нашу школу, и я бы не хотела, чтобы подобное повторялось впредь.Дамблдор задумчиво чешет подбородок. Что-то здесь явно не так. Если ложные слухи распускает Рагнар, почему повышенное внимание уделяют Геллерту? Считают, что дыма без огня не бывает? Но это несправедливо! И почему про Рагнара не рассказали сразу, когда попросили следить за Геллертом? Это же такой важный факт!Чем больше Альбус задаёт себе вопросов, тем меньше понимает, что происходит в этой школе. Мелкие нарушения дисциплины, подростковые сложности с первыми отношениями — это явно не то, из-за чего стоит шпионить за старшекурсником и обсуждать его в обстановке строжайшей секретности. Неужели остальные дети ведут себя образцово?— Я сделаю всё возможное, — заверяет Дамблдор, стараясь не выдать вспыхнувшую ревность.Ревновать ещё глупее, чем мечтать о нём в ванной. Они друг другу никто. Кроме фальшивой дружбы, между ними ничего не может и не должно быть, ведь Дамблдор — преподаватель, а Грин-де-Вальд — мальчик, которого нужно хитростью заставить вести себя, как подобает приличному студенту Дурмстранга.И всё-таки маленькая, глубоко запрятанная часть души Альбуса радуется новости, что Грин-де-Вальд, похоже, предпочитает юношей.— Когда вы в следующий раз поговорите с господином Грин-де-Вальдом? — обрывает его размышления Изольдоттир.— Мы договорились встретиться в библиотеке завтра, — Альбус поначалу собирается сказать, что они могут пересечься где-то случайно, но это может повлечь за собой дополнительные обсуждения, а класс прорицаний хочется покинуть как можно скорее. Как следят за спальнями, он выяснит в другой раз, на сегодня с него хватит общества профессора прорицания.— Буду ждать отчёта в то же время. Можете быть свободны.Волшебница снимает с двери защитные чары. Дамблдор, сжав зубы, уходит. Она все выходные будет лишать его ужина? ?Я не должен жаловаться, — подбадривает себя Альбус, — Геллерт устаёт гораздо больше, чем я, и не будет ужинать четыре дня, а ведь он ещё школьник?.Весь вечер в голове свербит догадка: Изольдоттир не честна с ним. Не до конца. Её нужно вывести на чистую воду.***Дурмстранг09/04/1898Дорогая матушка!Как твоё здоровье? Как себя чувствует Ариана? Какая погода в Годриковой Впадине?Я начинаю осваиваться в Дурмстранге. Здесь много нового и необычного. Даже в программе трансфигурации у них немало заклинаний, о которых я не слышал в Хогвартсе. К счастью, у меня достаточно свободного времени, чтобы заняться их изучением.Если у Арианы будет хорошее настроение, попроси её, пожалуйста, связать мне две-три пары тёплых шерстяных носков.Что нового у наших соседей? Навещала ли тебя миссис Бэгшот? Если придут мистер и миссис Поттеры, пожалуйста, не прогоняй их, как в прошлый раз, мистер Поттер работает над рецептом интересного зелья, которое может быть полезно Ариане.Жду письма!С наилучшими пожеланиями,Альбус.