Epilog (1/1)

Боль.Отчаяние.Страх, наполняющий легкие.Он лежал в темной воронке под льющим как из ведра ледяным дождем, напряженно вслушиваясь в автоматные очереди и взрывы бомб, которые громыхали прямо под боком. Крепко сжав зубы и посильнее перехватив винтовку, Блейн терпеливо ждал, когда у противников закончатся патроны, но казалось, что они бесконечны. Он давно не чувствовал своих ног, правая совсем отнялась, и поднять ее оказалось невозможным. Рука, на которую он опирался, почти не работала, чисто механически сжимая дуло.Вдруг практически рядом с ним разорвался очередной снаряд, и его обсыпало давно слежавшейся мокрой землей. Сердце забилось в тысячу раз быстрее, и парень вскочил на ноги, сразу же падая обратно на землю. Правая нога не хотела двигаться, мертвым грузом прибивая юношу к земле, и только сейчас он заметил, что в его ногу попал осколок. Слезы обиды закипели на глазах.В нескольких метрах от него снова рвануло, и громкий, леденящий внутренности и разрывающий душу отчаянный крик товарища разлетелся над полем боя. Бросив короткий взгляд в сторону, когда черный, разъедающий дыхание дым рассеялся, Андерсон увидел, как тот из последних сил полз по земле, а за ним из сквозной раны на животе тянулись все его внутренности. Спустя несколько секунд он упал безвольной куклой. Еще один.Тихо проклиная свою так не вовремя раненую ногу, он заставил себя снова подняться и аккуратно, стараясь не наступать на нее, двинулся вперед. С отчаянным стоном парень вновь стремительно рухнул, громко взвыв в голос. Над ним пронеслась автоматная очередь, и он, приподнимаясь на локтях и пытаясь прицелиться, выстрелил в ответ. Судя по звуку упавшего тела, пуля достигла своей цели, но самое страшное было впереди.Блейн увидел перед собой идущий прямо на него танк.Паника застала парня врасплох. Воронка, в которой он лежал, была слишком большой, поэтому шансы, что танк проедет мимо, не зацепив его, были равны нулю. Парень попытался было выползти из нее, руками помогая себе выбраться, но замерзшие и окоченевшие под ледяным дождем пальцы не слушались. Бомбы падали в пугающей близости от него, кричали его сослуживцы, крупными каплями падал на его лицо надоевший дождь, грязь на лице и черный дым вокруг мешали четко видеть и нормально дышать. Блейн задыхался.Танк ехал прямо на него. Правая нога придавливала к земле, словно она весила несколько тонн. Безысходность в душе достигла своего апогея. Он закричал. Закричал так громко, как только мог. Однако все его сослуживцы были далеко, и Андерсон остался один на один со своим несчастьем. Несчастьем, которое вскоре станет для него неизбежным концом. Он не почувствовал, как гусеница коснулась его правой ноги, но от шока и волны неконтролируемого страха он крикнул изо всех сил, крикнул так сильно, как только мог.А потом была темнота.***— Блейн, Блейн! Проснись! — кто-то потряс за плечо, и чудовищное видение начало медленно испаряться. — Прошу же тебя, проснись.Нехотя открыв один глаз, Блейн заметил перед собой испуганное, искажённое ужасом лицо Курта. Положив руку на часто вздымающуюся грудь Андерсона, под которой колотилось слетевшее с катушек сердце, он обеспокоенно смотрел на парня и нежно поглаживал его кудряшки. В глазах плескался страх. — Д-да, да, Курт. Все хорошо, — Блейн попытался успокоить Хаммела, но его слабый дрожащий голос не внушал совершенно никакого доверия. — Просто кошмар приснился, да и нога снова болеть начинает. Не бери в голову.— Ох, Блейн, — выдохнул Курт, укладывая парня обратно к себе на колени, успокаивающе сжимая его руку. — Я могу тебе как-то помочь?Оторвавшись от любимых небесных глаз и прикрыв налившиеся свинцом веки, Андерсон глубоко вдохнул, пытаясь игнорировать ноющую боль в ноге и голове. Уже который раз он вот так вот засыпал посреди дня на неудобном диване рядом с Куртом, в то время как должен был проводить свой единственный выходной с родным человеком. Однако парень ничего не мог с собой поделать, ведь работа, которую ему с таким трудом удалось найти в ближайшем городе, отнимала у него все силы. После той роковой встречи у развалин родного дома парни твердо решили бежать. Швейцария тогда казалась им недостижимой мечтой, без разрушений и смертей, поэтому их выбор был до боли очевиден. Нетронутое войной райское место, сохраняющее нейтралитет, привлекало собой многих уставших от такой жизни солдат. Вот только добраться до нее было очень сложно, ведь поезда перед отправкой тщательно обыскивали и у всех людей требовали разрешение на выезд.Андерсон до сих пор считал чудом, что у них все получилось, ведь он слышал множество историй, которые заканчивались порой и смертями. Поезд, на котором они планировали ехать, должен был отходить от станции, которую закрывал собой довольно большой холм, и именно за поворотом, когда он еще не набрал большую скорость, парни и собирались на него запрыгнуть. И все бы получилось замечательно и идеально, если бы не одно но.В самый последний момент Блейна, который еще не до конца забрался в вагон с какими-то мешками, заметил полицейский и выстрелил, попав парню в ногу. Всю дорогу Андерсона лихорадило, он терял создание от боли, и пот градом катился по его лицу. Курт, лицо которого было бледнее бледного, а руки колотились от страха и немого ужаса, пытался перевязать ногу, всячески пытался помочь, но юноша, нога которого стремительно истекала кровью, уже успел несколько раз попрощаться с жизнью, кляня судьбу за такую нелепую смерть.Блейн плохо помнит, что было потом, но очнулся он в каком-то доме на руках Курта, который заметно расслабился к тому моменту. Как он потом рассказал, их нашла на дороге одна приятная пожилая женщина, которая пожалела двух братьев и приютила у себя. Поэтому теперь парни могут жить у нее, а взамен Хаммел будет присматривать за ней. В общем, с того самого дня прошло уже два года, и Андерсон каждый день благодарит Бога за подаренный им второй шанс.— За последнюю неделю твои кошмары стали чаще и дольше, — тихим голосом проговорил Курт, перебирая в тонких фарфоровых пальцах черные, как смоль, кудряшки. — Мне кажется, что это известие о Сэме на тебя так повлияло. Блейн, мне так жаль, — в голосе скользила невыносимая тоска с ноткой отчаяния. — Я не знал его, но уверен, что он был хорошим человеком. Он не заслужил такого конца.В медовых глазах невольно навернулись слезы при воспоминании о лучшем друге. Курт был абсолютно прав. За несколько лет, проведенных вдали от Германии, парню становилось лучше, но после статьи в газете о походе на Сталинград кошмары вернулись. Узнав у старых знакомых жалкие крохи подробностей, Блейн пожалел об этом: весь взвод, в котором он раньше служил, погиб, и Сэм был одним из многих солдат, потерявших жизнь вдали от родного дома ради мнимой призрачной цели. Теперь каждую ночь парень снова и снова возвращался на поле боя, заново переживал все события и ужасы войны и с приближением темноты старался оттянуть момент сна. Он ничего не говорил Курту, не желая попусту волновать парня, но тот слишком хорошо его знал, чтобы не заметить происходящего. Курт действительно изо всех сил хотел помочь, но ночью Андерсон оставался один на один со своими собственными прошлыми страхами. И у него больше не осталось сил сражаться.— Курт, я так сильно тебя люблю, — устало выдохнул Блейн, открывая глаза и смахивая непрошенные слезы. — Не знаю, как бы я жил без тебя.— Блейн, — тихий шепот со слезами в голосе резанул сердце. Парень сел рядом с шатеном и крепко его обнял, утыкаясь головой в любимую макушку и вдыхая родной запах. — Я тоже люблю тебя. Пообещай мне, что ты никогда меня не оставишь. Я чуть было не умер от страха, когда думал, что потерял тебя. Прошу, не оставляй меня.— Никогда, — хриплый голос был больше похож на скрип старой двери. Блейн не мог показывать свою слабость. Он сильный, и он должен защищать и оберегать своего Курта. Он справится. Несколько минут прошли в гробовом молчании. Каждый думал о своем, возвращаясь в ту страшную Германию времен войны и сражений, вспоминал погибших и пропавших. Казалось, что даже спустя десятки лет прошлое не оставит их. — Я совсем забыл, Курт! — хлопнул себя по лбу Блейн, и на его лице впервые за долгое время появилась слабая улыбка. — У меня же есть для тебя сюрприз.Во внутреннем кармане куртки он нащупал нужный ему кусочек картона и с замиранием сердца протянул его парню. Сколько же в его глазах было эмоций!Непонимание.Любопытство.Шок.Неверие.Счастье.— Ты принес талон на шоколад? — потрясенно прошептал парень, сжимая в руках картонный кусочек. — Но... как?— Я отработал несколько лишних смен, и мне дали небольшое поощрение, — Блейн никак не мог насмотреться на своего любимого, вниманием которого полностью завладел такой приятный сюрприз. — Я знал, как сильно ты хотел его получить. Услышав тихий взвизг, Блейн лишь еле слышно засмеялся, легко коснувшись сухими губами мягкой кожи на щеке Хаммела. Он притянул парня еще ближе, хотя казалось, что это уже просто невозможно, и обвил его тело своими руками, закрывая его на короткий миг от всего остального мира и создавая вокруг них приятную атмосферу домашнего тепла. Тот же, чмокнув парня в губы, удобнее устроился в объятиях любимого, нашептывая ему на ушко бесконечные "спасибо" и "люблю".И пусть на их жизненном пути были многочисленные препятствия, пусть судьба предоставила им пережить жестокие испытания, но, пройдя их, они стали только крепче и сильнее. Война закалила их, и после всего, урвав наконец свой заслуженный кусочек счастья, они наслаждались им сполна. Пережив войну, побывав в боях и повидав столько горя вокруг, молодым, еще не повзрослевшим юношам приходилось заново учиться жить. Пронося в сердце через всю жизнь боль, причиненную войной, они страдали изо дня в день, но... Они боролись. Они не сдавались. Они продолжали жить.И сколько же еще таких несчастных людей, принесших себя в жертву кровавых сражений? Тысячи. Миллионы. Миллиарды жертв. Ничего в этом мире не стоит тех страданий, которые пришлось пережить народу в те тяжелые времена, ничего не стоит тех страшных, ужасающих воспоминаний, которые будут приходить, постоянно напоминать о себе, вновь и вновь разжигая внутри боль и горечь потерь.Страшная правда. Искалеченные судьбы.Потерянное поколение.